***
в траве блестят блики луны, новолуние — прекрасное время для магии, для медитации и переосмысления самого себя за последнее время. в новолуние многие целители просто абстрагируются ото всех и успокаивают мысли, что возможно могли их волновать и будоражить разум, мешая целительскому хладнокровию. новолуние также великолепное время для практик с водяной магией, ведь луна покровительствует водяным, не так ли? как же наверняка удобно быть единственной водяной колдуньей на все магическое сообщество, луна покровительствует только тебе, ни с кем не делясь больше своими силами. как жаль, что даже это не спасает полину феншо от проклятия. упоминание её имени просто в мыслях начинало вводить севу в раздражение, будто бы маленькая назойливая муха маячила перед глазами в самый важный момент, в самую ответственную практику в здравнице. он пытался откинуть мысли о ней, чтобы наконец подумать о том, что его действительно волновало за все эти дни, как вдруг озарение ударило в голову с издевательским стуком. о боги. неужто. настолько мучительным признание, что сева думает о водяной колдунье, не было ни разу. до этого он считал, что весь его интерес к маленькой ведьме был исключительно профессиональным. он же целитель, а она проклята. конечно, его еще и задевала её устойчивая защита к чарам сирен, к тому же, она и своих подруг пыталась научить ему противостоять. возмущало ли это? более чем. просто маленькая, откуда-то взявшаяся, девочка решила, что теперь может перевернуть не только жизнь всего светлого общества, но и севину жизнь лишь потому, что она водяная колдунья? лишь потому, что на ней страшное проклятье, наложенное её могущественной прабабкой? лишь потому, что она единственная молодая девушка, что смотрит на него не с пустым страстным взглядом, а равнодушным и презрительным? лишь потому, что именно к ней он испытывает тягучий интерес и чувствует каждые её приступы? ну, вообще-то, да. сева рассеянно осел на сырую, покрытую росой, траву, отчего его льняные штаны тут же стали прилегать к телу от влажности. вот так открытие. открытие, которое он сделал еще пару лет назад, но очень упорно и настойчиво игнорировал и оправдывал его. надо было сделать глубокий вдох и принять это: ближайший час он будет думать о полине, которая последнее, о чем думает, так это о севе. страшно было все: вспоминать её лицо, её фигуру, её манеру речи, её взгляд, её удивительную, неповторимую и необузданную магию. сева ни за что в жизнь не расскажет самой феншо о её неоспоримом участии в его мыслях. полина была так недоступна, так далека и так... опасна. да, опасна. сама связь с ней казалась невозможной. как и её тонкие руки, что умело плели магию воды, недоступную всем, кроме неё. она сама была недоступна всем. а может и только ему. её закрытость, излишняя подозрительность, недоверчивость, отстраненность, равнодушие — все это душило его терновыми ветками, лишь иногда давая продохнуть, когда где-то вдали послышится тонкий, едва слышимый, нежный смех водяной колдуньи. словно где-то смахнули последние капельки росы, случайно задев непроглядные цветы. она никогда не смеялась для него. она никогда не смеялась с ним. даже не улыбалась. обычно это бесило. колотило. выводило из привычного равновесия. нет, не так. правильного равновесия. сева знал, что вокруг могло происходить все, что угодно. землетрясения, цунами, шторм и смерч — но он должен находиться всегда в ледяном спокойствии. да, потому что он будущий целитель, но и для севы самого важна трезвая голова на плечах. это как принцип. как кредо. но она мешает. мешает во всем. в общении с друзьями, он не раз видел, как полина одергивает своих подруг, чтобы те не поддавались чарам сирены. его любимая наставница теперь предает предпочтение водяной колдунье, а не ему. да даже в отношениях с отцом! ни одна их редкая беседа не может пройти без дежурного «как там самочувствие водяной?». мало ей быть единственной водяной колдуньей, так на ней еще и сильнейшее, неизвестное целителям, проклятие, из-за которого она медленно умирает. сева помнит, что его часто спрашивают о её проклятии, ведь он её целитель. девчонка бежит от него, как от огня. а он её целитель. от этого хотелось зло расхохотаться, да так, чтобы полина это услышала и занервничала. сильно занервничала, запереживала, смутилась, сделала хоть что-то, хоть что-то в отношении севы! парень закрыл глаза и тут же распахнул, вспомнив, чем сулят такие глубокие погружения в себя. вместо темноты всплывают припухлые губы, аккуратный нос, нежная, почти прозрачная, кожа и большие, словно два омута с горными реками, глаза. непроницаемые, туманные серые глаза. отвратительно прекрасное наваждение, которое больше всего бесило севу. такая беспомощность включала в нем маленького мальчишку, что никак не мог обратить на себя внимание желаемой девчонки. и он готов наступать ей на ноги, дергать за косы, подсовывать жуков за шиворот. делать все то, чем ему никогда не приходилось заниматься. и он будет подсовывать ей жуков за шиворот льняного платье, когда она отворачивается, лишь бы встретиться с ней взглядом вновь, и она задержала бы его чуть подольше. пока она будет продолжать прятаться как кролик, сева будет вести себя как хищник. беспринципный и злой. злой, потому что тот омут, который его так заволновал был не для сирен. он был для каких-то там светославов, поповых и других парней ни о чем. полина как-то раз рассказала предсказание, что услышала, когда была у темных. сева хоть и не помнит его дословно, но последнюю фразу «за ветром следует вода» засела у него в голове надолго. что она значит? за каким еще ветром следует эта вода, если, как правильно понял сева, вода это полина? и вдруг сам себе усмехнулся. уж за кем, за кем, так полина последует не за севой точно. тогда за каким еще ветром последует полина? неужто за светославом? бред, они расстались. и слава меркурию, что расстались. этот парень был явно не для полины, слишком слабым он был для сложной жизни водяной колдуньи. перед глазами вдруг замаячили образы друзей и самой полины, что бежала за ними и улыбалась. за землей? анисья, митя, василиса. со всеми ими полина крепко дружила, даже с маленькой каменной ведьмой, которая первое время снисходительно отзывалась о прозрачной серой феншо. с митей у них на удивление вышли очень хорошие дружеские отношения, ребята прекрасно общались. а с милой василисой вообще невозможно враждовать, казалось севе, она была такой светлой девушкой, что не любить её просто невозможно. за огнем? вспыльчивая и улыбчивая маргарита была так вообще лучшей подругой полины. поразительно, как эти две разные стихии, два совершенно разных характера смогли так сойтись, но сева не сомневался, что за маргаритой водяная колдунья последует в первую очередь. но ветер. за севой полина даже шаг не сделает. сейчас он стал почему-то уверен, что ветром является он. единственным ветром в их компании, за которым не следует полина. не издевательство ли это со стороны предсказания вещейки, что именно за ним водяная колдунья не последует? еще больше севу удивляло, что маленькая феншо даже не задумывалась над этим предсказанием, просто выпалив его как-то среди друзей. ну, по крайней мере, сева ни разу не видел, чтобы подруги обсуждали его. но в какую-то секунду севе показалось все это совершенным бредом. ярило, ну конечно. не последует за ним никуда полина.это он последует за ней.
именно его манит омут её серых глаз. именно ему хочется бесконечно тонуть и прикасаться белой, сияющей кожи. именно его сирене хочется подчинится водяной владычице. но сама полина уже давно на дне собственного проклятия и преддверия смерти.а сева плохо плавает.