Небо, полное призраков

Небо было по-августовски звездное. Стоило отъехать от огней Токио в пригород, и над головой разворачивалось бархатное полотно, усыпанное мелкой желтой крошкой. Звезды сплетались в созвездия так очевидно, что, не зная ни одного, можно было догадаться: вот эти пять вместе и вот эти семь. Савамура обещал приехать в пятницу, но его вызвали на внеплановый медосмотр. Поэтому Фуруя сидел тут один и пялился на звезды, запивая скуку ледяной газировкой и загадывая глупые желания. Они с Савамурой снимали этот домик раз в месяц. Рядом было озеро, на котором Савамура рыбачил. Дальше лес, куда они ходили гулять, и небольшая площадка, где можно было покидать мяч. Утром субботы, не успел Фуруя вылезти из постели, Савамура прислал смску «Мчу!» и «С сюрпризом;)» Фуруя ожидал, что тот привезет еды, но тот привез Миюки. Миюки улыбался, глядя прямо в глаза. Хотелось спрятаться, закопаться, резко потерять зрение и заодно голос, чтобы не приходилось говорить. — Вот, — сказал Савамура, указывая на Миюки двумя руками. — Пожалуйста, кого я нам нашел. Сто лет же не виделись! — Четыре, — уточнил Фуруя. Уголки губ Миюки дернулись. — Вытерпим его один день, а? — подмигнул Савамура. — Он обещал классные истории и инсайдерскую инфу Гигантов. Заряжай в микроволновку попкорн! — Ты не рад меня видеть? — спросил Миюки, когда Савамура пошел на кухню, оставив их на крыльце. — Я просто не ожидал. — Ты не рад, — на этот раз Миюки сказал утвердительно. — Просто, ну, ты знаешь Савамуру. Мы встретились, и он позвал. А я решил, что это хорошая идея. — Да, хорошая, — Фуруя отступил, пропуская Миюки внутрь дома. — Четыре года, Фуруя, — Миюки пихнул его плечом и прищурился. — А кажется, будто вчера играли. Фуруе так не казалось. Он ощущал все время, сложившееся между их прошлой встречей и сегодня. Он знал, что ему потребовалось полгода, чтобы перестать думать о Миюки каждый день, год, чтобы перестать мониторить его страницы в социальных сетях, и два, чтобы успокоиться окончательно и взглянуть на первую подростковую влюбленность с абсолютным безразличием. Фуруя считал себя молодцом. Он не дал Миюки знать о своих чувствах, избавив от проблем себя, его и их ближайшее окружение. Савамура пару раз высказывал догадки, но подтверждения им Фуруя не давал. Поэтому Миюки сегодня был здесь, и выходные обещали быть вполне сносными. — Я думал, у тебя есть еда, — Савамура стоял посреди кухни, все ящики были открыты и смотрели на них темной пустотой. — Я думал, ты привезешь. Миюки вздохнул. — Есть магазины в этой глуши? — Минут пятнадцать на машине, может, съездим все вместе? — Савамура выудил из рюкзака кошелек и ключи от машины. — Опять трястись? — проворчал Миюки. — Не ной! — Савамура подхватил его за локоть и потащил к двери. — Я даже разрешу тебе врубить свою музыку. Фуруя залез на заднее сиденье. Заиграла какая-то попса, в ухо задуло ледяным воздухом из кондиционера. Миюки повернулся через плечо. — Вот уж кто бы мог подумать, Фуруя и Савамура — лучшие друзья. — Он меня понимает, — ответил Фуруя и отвернулся к окну. — А я общаюсь только с Курамочи и Крисом. Правда, недавно видел Окумуру, случайно столкнулись в торговом центре. Он подстригся и теперь носит очки. — К нам перешел Юи. — Да уж слышал, — фыркнул Миюки. — Говорят, у него случился какой-то конфликт с тренером Львов? — По-моему, просто денег больше предложили. Савамура крутил руль, объезжая кочки, машину дергало из стороны в сторону, и Фурую укачивало. — А я, — выпалил Савамура, — я своих не брошу ни за какие деньги! — Ох, не зарекайся, — хохотнул Миюки. — Тебя просто никуда больше не зовут. Савамура запыхтел и будто назло въехал в яму. Их тряхнуло. Миюки, прилипший к окну, стукнулся головой о стекло. — И какой сумасшедший дал тебе права? По дороге до магазина Миюки с Савамурой спорили на тему бизнесса в спорте. Идеалы Савамуры не терпели рационального подхода Миюки, и он раз за разом переходил на повышенные тона. В маленьком супермаркете у заправки было безлюдно. Кассир что-то смотрел в телефоне и даже не заметил, что они зашли. В тележку упали несколько готовых бенто, не первой свежести якисоба-пан, три пачки рамена, десяток онигири и ворох шоколадных батончиков. — Скажем нет здоровой пище? — Миюки помахал им сельдереем и опустил его обратно на прилавок. — Ты хочешь готовить? — Савамура потянулся за пивом. — Я — нет! Может, хочет Фуруя? Фуруя покачал головой. Они рассчитались поровну, вернулись в машину. Миюки забросил пакеты на переднее сиденье и сел рядом с Фуруей. — Как твое здоровье? — он тронул его за плечо. — Ходят слухи, что тебя травмировали на прошедших товарищеских. Фуруя посмотрел на ладонь Миюки с опаской. Та скользнула вниз по руке, зацепила голую кожу на запястье. По спине пробежали мурашки. — Ничего серьезного. А можно кондиционер потише? — попросил он. Если Миюки что-то заметит, подумает, что это от холода. Дорога назад показалась очень длинной. Миюки рассказывал про то, как в Гигантах стараются растить универсальных игроков. Он учится подавать, но ему не нравится. — Лучше быть хорошим в одном, чем средним во всем. Мы отвлекаемся от основных задач, и вся игра рассыпается. Первое время на соперников срабатывает эффект неожиданности, но привыкают они быстро. Быстрее, чем мы возвращаемся в свои привычные амплуа. — Черт, я бы не смог играть за кэтчера, — сказал Савамура. — Ума бы не хватило. Миюки хохотнул и заработал гневный взгляд в зеркало заднего вида. Когда они вернулись, солнце стояло в зените. Фуруя вынырнул из выстуженной машины, и жара тут же плеснула ему в лицо. Миюки прислонил ладонь козырьком ко лбу. — Предлагаю переждать в доме. — Неженки, — фыркнул Савамура. — Ну, пойдемте. Затарахтел вентилятор, Фуруя потянулся к пакетам и столкнулся с Миюки локтями. Его легко ударило током. — Ух, — сказал Миюки. — От тебя искрит. Как же я тебя любил, подумал Фуруя, а вслух сказал: — Просто у меня майка синтетическая. — Ясно, — улыбнулся Миюки так, словно что-то понял. Пообедав, они собрались на озеро. Кое-как уговорили Савамуру не брать удочки, и тот с видом страдальца сунул их обратно в багажник. Тропинка заросла, и сухие травинки щекотали голые ступни в сандалях. — Слышал, Мэя позвали играть в штаты? — Савамура шагал впереди, широко размахивая руками. — Он отказался. — Так, значит, с ним ты общаешься, а про своих родных питчеров совсем забыл?! — Скорее, он общается со мной. Посвящает во все новости. — А еще его лицо смотрит с половины реклам спорт-товаров. — И не только спорт-товаров, — усмехнулся Миюки. — Последними, кажется, были чипсы. — А не трусы? — Нет, трусы были давно, еще весной. — А мне предложили сняться для минеральной воды, — вклинился Фуруя. Савамура резко затормозил и всплеснул руками. — Почему мне такого не предлагают? — Лицом не вышел, — Миюки обогнал его, уворачиваясь от шлепка. Озеро цвело. У берега собиралась густая зелень. Воздух здесь был влажный и сладкий. Савамура сказал, что пойдет завтра утром рыбачить без них и отправился искать хорошее место. Фуруя присел на траву, Миюки опустился рядом. Без Савамуры оба замолчали. — Я думал, как ты изменился, но ты совсем нет, — начал Миюки первым. — Все такой же тихий, а эмоции все равно на лбу написаны. — И что пишут? — Что тебе неловко. — Когда не видишь кого-то долго, он становится чужим. Фуруя не соврал, он, правда, не ощущал к Миюки ничего из прошлого. Легкий трепет вспыхивал в животе и тут же угасал. Ему было трудно придумать темы для разговора, а все, что заводили Миюки с Савамурой, казались ему искуственными и пустыми. — Как-то обидно, — Миюки сцепил ладони в замок и сгорбил спину, будто забрался в панцирь. — Время так действует всегда, разве нет? — Я не знаю, — Миюки посмотрел в глаза. — Давай вернемся и побросаем мяч. Может, тогда снова станем не чужими. Зачем, подумал Фуруя. Он не собирался снова становиться с Миюки «не чужим». Ему требовалось столько сил и месяцев, чтобы вытравить Миюки из головы, и от перспективы повторения он был не в восторге. Савамура вернулся, восторженно описывая место, которое нашел. Сандали он держал в руках, джинсы были закатаны, а голые ступни все в грязи. — Можно вывести девушку из деревни, — начал Миюки и не успел закончить, как Савамура опрокинул его в воду и опрокинулся вслед за ним. Миюки вынырнул, отплевываясь и снимая с головы тину. Савамура ухохатывался, брызгая на него водой. Фуруя заметил, что и сам улыбается, протянул руку и был утащен следом. Под водой Миюки обнял его за талию, быстро, всего на пару секунд. Вернувшись в домик, они развесили мокрую одежду и уселись на крыльце с пивом. Миюки был в одних трусах, и Фуруя то и дело натыкался на него взглядом. У Фуруи давно никого не было, но он с успехом сублимировал в бейсбол и не особо страдал от отсутствия романтической линии в своей жизни. — То есть вы так постоянно выезжаете? То есть вдвоем? — уточнил Миюки. — Ага, — Савамура ковырял пивную этикетку, собирая ошметки бумаги в маленькую горку. — Девчонок бы завели себе, что ли, — Миюки хмыкнул. Фуруе показалось, что он засек его взгляды и разговор этот начал неспроста. — А у меня есть, — Савамура отставил бутылку, залез в телефон и продемонстрировал Миюки фотки с Микуру. Миюки удивленно уставился в экран. — Вот это красотка. Савамуру раздуло от гордости, он заблокировал телефон и положил его рядом. Всегда так, не мог определиться: похвастаться еще или спрятать свою Микуру, чтобы всякие Миюки на нее не пялились. — Еще какая! Но разве девушка это повод бросить всех остальных людей? Мне нравится ездить сюда с Фуруей вдвоем, и что. Миюки поднял ладони: — Да ничего-ничего, не заводись. Фуруя ждал, что сейчас будет его очередь. Представлял, как Миюки спросит: «Эй, а где твоя девушка модель?», готовился ответить самое непринужденное: «Ее нет» или более грубое «Не твое дело». А может, стоило загадочно улыбнуться и промолчать? Перебирая в голове варианты, он не заметил, что Миюки с Савамурой опять свернули на тему бейсбола. — Может, побросаем? — оживился Савамура. — Чур, я первый! Сейчас, принесу перчатки и мяч! Не дожидаясь ответа, он подскочил на ноги и побежал к машине. Миюки сдернул с веревки еще влажную футболку и оделся. Ткань прилипла к животу, и внутри Фуруи тоскливо заскребло желание прикоснуться. — Что? — спросил Миюки. Не «что ты смотришь», не «что ты хочешь», просто «что». — У меня есть запасные вещи. Если будет удобно… Миюки поджал губы, потом улыбнулся, потянул майку вверх, бормоча: — Да, не откажусь. Не хочу простыть, разгуливая в мокром. Спортивные штаны ему пришлось закатать до колен, зато футболка оказалась в пору. С груди Миюки на Фурую любовно смотрел белый медведь. Фуруя разминался и поглядывал, как Савамура подает. Тот хвастался, демонстрируя весь арсенал своих крученых, и Миюки явно был впечатлен. Они привычно переругивались, но явно оба наслаждались тренировкой. Когда-то давно Фуруя бы влез и настаивал на том, чтобы Миюки ловил его подачи. Сейчас внутри ничего не дергало, не накатывала ревность питчерская и простая человеческая. — Твоя очередь, Монстрик! Фуруя принял у Савамуры перчатку, мяч, притоптал землю под ногами. Он не стал вкладывать в бросок слишком много силы. В конце концов, Миюки ловил без защиты. — Думаешь, я забыл как принимать твои подачи? — крикнул он, возвращая мяч. — Думаешь, упущу? Миюки ухмылялся. Фуруя не должен был идти на поводу у такой банальной провокации, но он пошел. Вложил больше силы, и непонятно откуда взявшейся злобы. На кого он злился: на Миюки? На себя? На Савамуру, который ничего не знал и решил, что притащить сюда бывшего семпая будет хорошей идеей. — Так-то лучше, но еще не совсем хорошо! Фуруя бросил сильнее, его распалило. Каждый хлопок мяча в перчатку бил куда-то внутрь его самого. Его накрывало, бросало в размытые флешбэки, где ему пятнадцать и он хочет поцеловать Миюки почти также сильно, как выиграть Кошиен. Где он ищет самое укромное место в общаге, чтобы подрочить. Где Миюки принимает вот так же его подачи и понятия не имеет ни о чем. А потом все схлынуло. Миюки показал ему знак, а Фуруя не смог его вспомнить. Это стало доказательством прошедших лет и напоминанием, что Фуруя давно уже не влюблен. К темноте бейсбол осточертел настолько, что о нем перестали даже говорить. В ход пошли мировые новости и новинки кино. Разговор Савамуры и Миюки почти не затухал, не прерывался неловкими паузами. Фуруя вроде был с ними, говорил с ними, но чувствовал себя немного оторванным. Миюки начинал зевать, Савамура подхватывал. Фуруя в отличие от них продрых сегодня допоздна и спать пока не хотел. Савамура подскочил посреди рассказа Миюки о ремонте в мастерской отца. — Ну, мне завтра на рыбалку рано, так что я пошел. Фуруя молча двинулся следом, но Миюки поймал его за штанину. — Небо здесь красивое, да? Фуруя сглотнул, подождал, когда Миюки отцепится и придвинулся. — За городом всегда так. — Эй, Фуруя, — Миюки откинулся на локти. В свете луны кожа на его лице будто светилась бледно желтым. — Ты же знаешь, что вероятно многих звезд, на которые мы сейчас смотрим, уже нет. Фуруя не был знатоком космоса, но что-то такое видел по телику. — Звезды призраки, да? Миюки кивнул. — Ага, вот, например, та звезда испустила свет, он летел до нас тысячу лет, долетел, вот он, мы его видим, а самой звезды давно не стало. Фуруя подвинулся еще ближе, подумал, а чего ему собственно терять. Снял с Миюки очки и осторожно тронул губами губы. Миюки вздрогнул, но по лицу Фуруе не дал, подтянул его за ворот футболки, прижался губами сильнее. Фуруя все ждал, когда внутри пестрыми цветами вспыхнут фейерверки, когда сведет судорогой живот и вспотеют ладони. Но целовать Миюки было просто приятно. Заскрипели половицы, Миюки отпрянул, Фуруя прикрыл ладонью влажный рот и спрятал за спину очки. В двери появился Савамура. — Дайте кто-нибудь мобильный будильник завести, у меня сел. Эй, — он хохотнул. — Вы чего такие бледные? Будто призрака увидели. Напугал я вас? Фуруя дернул из кармана мобильный и сунул в ладонь Савамуре. Тот пошлепал обратно в комнату, подсвечивая путь бледным светом экрана. Миюки резко придвинулся и вцепился пальцами в плечо Фуруи. Его быстрое дыхание жгло губы. — И почему я не понял тогда, в школе, — шептал он. — Ведь у тебя всегда на лице все написано. Я думал, что иногда ты вел себя странно. Но ты в принципе был странным. А сейчас-то что? Миюки поцеловал его и замер, обмяк, будто напряжение выдернули из него, как больной зуб. Сейчас в этом нет смысла, подумал Фуруя, прижимая ладонь к горячему затылку. Он хотел поцеловать Миюки глубже, но только один раз.