Внимание!
В данной работе упоминаются сцены насилия, алкоголя, наркотиков, курения и затрагивания религии. Любые совпадения с реальностью являются лишь художественным вымыслом автора и не несут в себе цели оскорбить кого-либо. Прошу отнестись с пониманием. Перед прочтением здраво оценивайте свои возможности.
Глава I
«Пифон»
Шанхай — один из самых крупных рынков на момент 3010-го года с пометкой «черный». Его окутала дурная слава, которая притягивает сюда сброд со всех уголков галактики вот уже не один год. Здешним обитателям, судя по всему, жизнь кажется мёдом, а закон не писан. Насильники, убийцы, дилеры и т. д. — все они обрели новый дом в этом месте и второе дыхание. А те, кого занесло сюда случайно, уже и не вспомнят, как здесь оказались. Ведь отныне все друг на друга похожи и все равны между собой, но, как известно, всегда найдутся люди ровнее. Всё, что попадёт в этот лабиринт — там и останется до скончания веков. Это было заявлено местными авторитетами как факт, из-за которого властям Китая пришлось отступить с пропитавшихся кровью и машинным маслом земель; при этом позволив когда-то крупному городу жить по своим законам на своей отдельной, искусственно-созданной руками человека, механической планете. Люди, живущие здесь, не знают о полицейских, они знают о продажных копах, что приходят сюда купить товар у тех же дилеров, на которых, по идее, должны были вести охоту. Лица этих преступников, кстати говоря, по сей день пылятся в архивах многих участков как «пропавшие безвести» и игнорируются мнимым правосудием. Желают ли люди, которые работают и живут в местных ларьках, обитых футуристичными ржавыми листами сплавленной стали, сосуществовать бок о бок с теми, кому давно забронировано отдельное место в адском котле? На удивление: они не против. За жалкие каких-то 33 юаня буквально каждый из этих товарищей готов забрать все секреты с собой в могилу. И даже если придётся забыть собственное имя — забудут, ибо тут все души друг-друга стоят; а цена, само-собой, договорная. Это звучит как идеальное место для того, чтобы плодить криминал, не так ли? И в самом деле, что мешает местным обывалам разъесться и начать уже самостоятельно вставлять палки в колеса действующей власти? Хах… Ну.? Китай был бы не Китай — не выверни он ситуацию в свою сторону. Всего-то нужно было поступить в своей старой манере: взять что-то уже забытое и перестроить таким образом, чтобы ни у кого вопросов не оставалось к предложенной им системе. Он, наверное, первая страна, которая прибегнула к такому способу монетизации подпольного бизнеса, и тем самым, сам того не понимая, создал не просто целую профессию, а породил полноценный культ вокруг нее об игре в «кошки-мышки». Так Китай породил первых в мире космических головорезов-наёмников, что под видом обычных людей безжалостно истребляют чуму 3000-го года. Всего-то нужно было воплотить истории дикого запада в реальность, чтобы не устраивать войну с мафией напрямую, пока сам же эту мафию и тайно представляет. Он чётко понимает свою роль наблюдателя и отыгрывает её так, что заслуживает оскара. В чём же заключается роль наблюдателя? Это зритель, который создаёт себе шоу сам, просто дав нужную реакцию в определённый промежуток времени. Реакция, в свою очередь, зависит от множества факторов, которые требуется учитывать для полного успеха «операции». Чтобы дать верную реакцию, нужно: проанализировать всех актёров, задать им краткую характеристику, предположить все исходы каждой развилки и найти самую идеальную из предложенных вариантов. Проще некуда. Китай живёт по этому принципу не первый год и всегда и везде он был лидером, даже в тех случаях, когда на прямую об этом не говорилось. Конечно, вы могли занять первое место, но взор янтарного драконьего ока по прежнему контролирует этот процесс. Настолько хорош, что даже чёрный рынок обыграл в свою сторону. Чем он не бог среди смертных, ведь то же строительство других планет — его идея. Ушло на это дело, правда, не семь дней, а чуть больше — суток, эдак, сорок. Однако, данный проект уже является большим результатом, прежде казавшимся совсем непосильным. Но однажды Китай все же растерялся, и ошибка та была фатальной. Простить он её себе, увы, не сможет уже никогда. Собственная пятерня была запущена в черные, словно смоль, длинные волосы. Так он из последних сил старался придти в себя и в тщетных попытках восстановить кусочки рассудка, над которым более не имел контроля; и, совсем закономерно, вновь и вновь падал с треском на кафельный пол, надрывая голос одним лишь жалким «Прости», выбрасываемым в пустоту. «Прости меня, прошу, прости!» — то шептал мужчина, то срывался на истошный крик, все ещё сжимая больное сердце и протирая пол дорогой штаниной строгого костюма, другой же рукой Китай опирался на тот же самый пол, царапая ногтями кафель цвета еловой дощечки. И совсем не страшился он каменных заноз, что уже потеряли в этом водовороте событий всякий вес по степени своей жестокости к человеческому организму. — «Я не смог.» Он смотрит в пол, пока слезы стекают по его подбородку, очерчивая благородные черты лица, что были искажены болью и обидой, и при этом не находит в себе сил поднять очи и взглянуть в златоносные глаза имперского лика — лицо Советского Союза. По правде говоря, отныне он не имеет права даже находится в этом помещении наедние с любым упоминанием иконы социализма, как бы это смешно не звучало; ведь Союз религию в любом её проявлении признавать отказывался, а культ вокруг своей личности воздвинуть успел; лишь позже он чуть ослабит хватку ежовых рукавиц, но не без определённого давления со стороны собственных же «последователей». Однако, Китаю было всё равно. Мужчина дорожил всем тем, что сделала для него Советская, когда-то императорская, семья. Быть может, если бы не помощь Совета, его бы история могла закончиться ещё в 1939-м году от руки Японской Империи, это он ещё не упомянул после-военное время и период реабилитации, вследствие которого Китай и встал на ноги. И, опять-таки, если бы не СССР, то ничего бы этого на страницах истории не было. И всё это добро продолжила в полной мере делать для него и его старшая дочь — Россия, которую он, порой, совсем не ценил и даже позволял испытывать ненависть по отношению к девушке. От осознания причины, по которой он желал удалиться от Федерации, парню стало чуть проще раскаиваться перед портретом атеиста, если слово «проще» вообще имеет вес. Лицо исказилось в небольшой истеричной улыбке, а брови нахмурились. В душе играла жалость теперь уже к себе, и ненависть по отношению к русской, приложившей руку к смерти Союза в первую очередь. Китай точно знал: если бы не её порочная душа, которая жаждала плоти капиталистической твари в лице США, он был бы жив, а вместе с ним существовал бы и социализм при своём божестве и имеющий шанс спасти мир, нежели жалкое капиталистичное настроение, которое задавал американец. А он, кстати, тоже хорош. Только вот он в отличие от России, искренне не понимавшей, почему её действия не отдаются откликом у мира и как так выходит, что из желания стать удобной для всех, она становилась помехой для персонажей, искренне её ценивших; тот не отрицал всей мерзости своих деяний, даже с огромным удовольствием ликовал им в кругу близких людей, коих у него было не много. Да и не стоит упускать мимо ушей факт того, что Китай уже позаботился о наказании для, утратившего своё привычное влияние, американца. В целом, даже всю свою силу затрачивать на это дело не пришлось. Всё же карма существует. И именно она наказала США сполна за всю его грязь, которую он вылил в свет. Пусть она с этим медлила непростительно долго, её путы добрались и до него, сказав слово «нет» уже безнаказанному злу. Теперь Китай не знает, чем живет Америка сейчас, но раз о нём ничего не слышно уже достаточно длительное время, а из последнего, что всё-таки было известно о личности дьявола с лучезарной улыбкой — это его наркотические зависимостях и остатки денег, а вместе с ними и разумность, сливаемые на дешёвую химию. И китаец готов поклясться своей нынешней райской жизнью в отношении выживших его коллег, что Америка винит Россию как и прежде во всех своих бедах, вспоминая её образ каждый раз, как через иглу под кожу, в самую вену и кровь выливается злостная жидкость, сгубившая миллионы жизней; если он конечно ещё жив. Только вот Америка права на ненависть к девушке не имел. Он делал то же, что и она, но оправдания были разные. Россия испортила всё, что только было можно; и каждый такой раз у нее была вечная причина, ставшая комом в горле для всех: «Я хотела, как лучше.» — шептала она еле слышно, но совсем не выражая ни единой эмоции на своём лице. И к черту её невинную душу, ведомый характер и искреннее и такое милое желание спасать всё и всех. Это даже звучит чертовски глупо — нельзя стать абсолютно удобной в любом из всевозможных направлении, но Россия будто отрицала это правило, словно она с другой планеты, на которой работали свои нерушимые законы физики — противоположные им. Быть может, мир её был не достоин, а может и она была послана миру каким-то далёким божеством, чтобы проверить человечество на право считаться венцом природы, а не её низшей ступенью. Печально, что никто этот тест не прошёл, и даже сама Россия сгинула в неведении, как настоящая счастливица, до начала всей трагедии. Она не была одна, она была поистине первой и самой счастливой. И именно с её смерти начался отсчёт конца. Виновата она в случившемся? — не важно. Проще винить в этом именно её? — так точно. Китай сжался в последний рад, а после, выпрямившись в полный рост, решил расслабиться и подойти к картине, перед которой унижался и молил прощение вот буквально минуту назад. Он рассматривал искусные мазки неизвестного художника, чтобы всмотреться в неживые глаза России, перед которой, помимо ненависти, испытывал ужасное чувство вины. Он склонился над её плоским изображением и поцеловал девушку в обратную сторону ладони. Не смотря ни на что он будет ей благодарен. И стоял бы он так ещё очень долго, если бы не стук в резную дверь…***
«Изношены, но надёжны» — так можно охарактеризовать чёрные, словно в саже, берцы отбивающие медленный и твёрдый ритм по асфальтированной дороге. Да… Этот глухой стук упругого каблука армейской обуви любая торговка узнает из тысячи, не смотря на порченый старостью слух. Это просто Украина — второе дитя Советского Союза и, по совместительству, олицетворение земель украинских; идет сейчас куда-то, спрятав руки в карманы, вдоль неоновых шанхайских трущоб и наслаждаясь ожидаемой реакцией: зашторенные окна, двери закрывались изнутри при сопровождении противного скрипа порченой щеколды, смена табличек у местных будок с «открыто» на «обед». И все это под осуждающие взгляды, спрятавшихся где-то за углом. Вы наверное сильно удивились? Чтобы страну не затащили в магазинчик с эксклюзивной наценкой и запредельными нолями — это вообще как? Только вот прошу не забывать: В новом мире возможно все. Здесь страны хоть и являются богами среди смертного населения, но репутация у них отныне прескверная. Хорошее расположение смогли вернуть лишь единицы, а остальных не спасли даже скопленные деньги, которых, к сведению, и не осталось вовсе. Но далеко не люди в этой истории злодеи, ведь выводы их имеют начало и звучт оно, зачастую, одинаково: «Как так, не уберегли планету в свое время, еще и оказались абсолютно смертными.» — возмущались жертвы обманутые собственными «богами» и протрезвевшие от ослепительного величия их представителей. Пусть убить страну и сложнее, чем обычного человека — это все равно не соответствует тем речам, что они о себе говорили (про бессмертие в частности). Да и, как на зло, всплыло внезапно и то, что страны падки на людские грехи. Вот уж чего, а этого принимать люди не желали от слова «совсем». Ушло у человечества на осознание, ни много-не мало, аж три тысячи лет. Утешает лишь старая поговорка: «Лучше поздно, чем никогда» — верно? Хотя, пойми они это раньше, еще до разрушения родной планеты, может быть им и не пришлось бы ютиться в неоновых трущобах, меняя изношенные импланты, Бог знает откуда позаимствованные, в сомнительных подпольных организациях у врача — самоучки? Ну-с, уже ничего не изменить. Остается лишь смериться и принять факт того, что нынче собственные божества виновны. И вина их заключается в собственном ничтожестве —боги оказались не ровнее людей. Так пусть теперь уживаются в мире, который сами и создали. Ловят презренные взгляды, недоверие и искреннее пожелание к своей персоне — закончить так, как закончили настоящие любимчики удачи, отправившиеся в мир иной еще на самом первом этапе — том самом, когда старого мира не стало — не стало планеты Земля. И в чем состоит главная ирония? Да в том, что настоящим авторитетом среди людей пользуются теперь те, кто хоть и заявляет им о том, что находится на одном уровне с ними, но на деле — обеспечивает им ту жизнь, в которой они вынуждены именно выживать, а не жить. Это еще одна характерная черта для Китая, примеру которого последовали многие оставшиеся. И все же, люди к ним относятся не как к странам, да и любить — не любят, просто у них остались деньги. Коль уж ты страной был никакущей, да и, как божество, в тебя верить нельзя, ведь спасение за твоей спиной не наблюдается; то будь добр — дай денег. Дай хотя бы уверенность в завтрашнем дне — это же так мало. Лишь маленькая крупица из всего того на обещанного вами, дорогие страны. И именно это малое Китай и делает, даже чуть больше. Он делает все, чтобы оставаться собой, но еще лучше. А люди верят. Верят ему не как стране, а как человеку. Вот только один вопрос возникает в голове — он, и ему подобные, видят в себе человека или все же по-прежнему — страну? Ибо Украина ответ на этот вопрос нашел уже давным-давно, чему неимоверно рад. Пусть жизнь его теперь не так проста, он все же счастлив, раз смог сделать заветный выбор, определивший его жизнь окончательно. Он человек, и он в это верит. Другой вопрос: верят в это люди или нет. Однако, уже не так важно это знать. Раз уж они не довольны им, продолжая винить за несоответствие святому идеалу, значит он на верном пути и не станет с него сходить. Значит он уже живой. И та, ранее описанная реакция, вызываемая всякий раз, как нога его заступит на любую из планет, лишь льстила осознавшему свою человечность парню. Он с улыбкой шел по улице, уже вальяжно перебирая ногами и дыша полной грудью. Последнее действие, конечно, лучше бы было лишним. Воздух здесь отнюдь не чистый, напротив — весьма своеобразен. В нем даже отчетливо слышится запах металла и горячего газа. Но это не так важно, Украине доводилось наполнять легкие и не таким «ароматом», поэтому данная отрава — сущий пустяк. Подобного умиротворения нельзя разглядеть в спрятавшихся местных людях, которые явно не желали его видеть в этом районе города. Блондинистая копна волос, подобно ласточке перед грозой, предупреждает о том, что один из этих ларьков ожидает страшная беда. И только один фургон без колёс, заржавевший от старости, вросший в землю и состоящий сплошь из железных пластин, рад украинцу всегда. «Мелочь, а приятно» — мелькает в голове Украины, но сия мысль тут же забывается, когда запах старого фритюрного масла ударяет в нос. Глаза почти мгновенно погружаются в сон, и фантазии о хрустящем лаваше любимой шаурмы позволяют слюне начать обильно выделяться из-за воспоминания о волшебном вкусе поджаренной свинины в ароматном соусе с остринкой. Именно с такими мыслями Украина побрел к излюбленному месту, готовясь сделать уже излюбленный со всех сторон заказ. Но большой темнокожий мужчина возвращает мечтателя на механическую землю, требуя вернуть долг за прошлую покупку, а сам тем времен уже морально готовит себя к очередной порции отмазок от, к сожалению, постоянного клиента. И тут, на удивление, блондин протягивает и долг и деньги на покупку нового завертона. В тот момент украинец был горд собой. Это предвкушение, означавшее скорейшее утоление голода, ласкает каждую извилину мозга и тела, ударяя куда-то туда, куда-то в глаза, нос, уши, рот, живот. Чувство это крайне трепетно задевает и стопы ног, поднимается выше по венам мучительно нежно, приятно обволакивает кончики пальцев обеих рук, готовившихся схватить блюдо и никогда не отпускать, словно маленький ребенок с конфеткой — очень дорогой конфеткой. — У тебя не хватает. — как гром среди ясного неба, прозвучал голос повара. — Что? — резко сменилось выражение лица нашего героя. Словно сейчас ему сказали нечто грустное, что-то на подобии того, что он услышал в тот самый день X, о котором вспоминать впредь не желает, — Аргх! Блять! — выпаливает Украина и готовится нанести удар кулаком в металлическое покрытие фургона, но его останавливают. — Тише будь, и не надо сквернословствовать. Под Богом одним ходим. — сказал ему с латино-американским акцентом повар, на большой груди которого красовался серебряный крест католической церкви, чуть поржавевший от старости. Должно быть крест этот видел не просто старый мир, но и, судя по погнутостям, самый его расцвет. Весьма красивое в нынешних реалиях украшение, еще и дорогое, ведь лицо Иисуса совсем не поддалось эрозии, напротив — на фоне всей этой ржавчины остальных деталей серебряного изваяния, оно — лицо Иисуса блестит особенно ярко: — Будь добр, оставайся человеком. — продолжил мужчина. Но Украина его и не слушал больше, т. к. последние слова хозяина фургона ввели того в некую философию. Голубоглазому даже стало немного смешно от этого поучительного говора в свою сторону. Обратись к нему в такой манере 1000 лет назад, так он бы мигом оформил негодяю прогулку в катафалке по вечерним улицам Киева. А тут… А тут нет ни родной столицы, ни того, что делало бы Украину страной. Он просто обычный человек, ничем не отличающийся от других, но при этом намного свободнее многих из них. — Кхм… Послушай, Баомами. — собрался было говорить Украина, собирая в голове мысли, а в лёгких— вкусный аромат смеси из чесока, майонеза и кетчупа. А еще он очень потешно сцепил руки в замок, придав себе максимально сосредоточенный вид, что никогда не был свойственен столь импульсивному с детства человеку. Все это было сделано в тщетных попытках просто сформулировать хотя бы простое словосочетание, ведь думать на голодный желудок совсем не в его духе. — Бомани. — перебивает блондина повар с ноткой раздражения в голосе. И правда. О каком мозговом штурме может идти речь, если от голода у него аж запустился процесс саморазрушения. Он теперь даже имя лучшего друга запомнить не в состоянии, что тут можно говорить о целых связях между предложениями? Ох, если это так и продолжится, то под риском остаться забытым окажется и вкус милой сердцу шаурмы. А этого допустить нельзя. А пока Украина был напуган своими переменами, повар тяжело вздыхал, убиваемый этой стабильностью. Уже второй год подряд украинец посещает его ларек, а все никак не может запомнить имя, поэтому поправляет он его уже просто из привычки, а не с целью — научить. — Банини, — как горох о стену, — Я… Потом занесу, лады? …Сегодня просто вообще нет при себе, я этот, как его? …Бумажник забыл дома, представляешь? Ну в смысле не дома, а на борту «Авроры»… — все лепечет блондин, ища себе оправдание. Повар лишь качал головой, уже смирившись со своей участью. Он бы проклял раз триста тот день, когда Украину занесло к нему; но это не в его духе. Ведь непутевый плательщик воспринимается им как очередное послание от Христа спасителя. А может даже и наказание? Только тогда встает другой вопрос: «А за какие грехи?» В любом случае он не может вот так просто взять и отказать ходячей проблеме, ибо тогда он оспорит один из заветов Евангелиевых, чего делать уж очень не хочется. Нет, Бомани точно помнит о чем говорила ему собственная мать, именно она и привила в его сердце эту светлую любовь к созданиям божьим, какой любовью любили апостолы самого Иисуса Христа. Следовательно, Бомани должен просвящать и сеять тепло в души своих клиентов, и Украины в том числе, ведь тот не виноват в своей слабости перед грехом. И Бомани примет ту ношу, во что бы то не стало. Он научит обедневшего духовно адепта. — Бог велел: «Все грехи нужно искупать по мере сложности греха.» — прикрыв глаза начал было хозяин забегаловки. В глазах украинца тут же появилась надежда. Он мигом, в своей старой манере, стал тараторить неразборчивый для выхода африканской семьи текст — Ага, да! Конечно! Отработка?! С чем-то нужно помочь? Нарезать салаты? Уборка? Реклама? Только скажи, я все сделаю! — не унимался бывший лидер украинских земель, рассчитывая на очередную милость со стороны уже ставшего родным продавца самой вкусной шаурмы в галактике. — Не-а. Не угадал. Сегодня я оставлю тебя без бесплатной еды. Можешь не благодарить за то, что даю тебе шанс искупиться. И помни: «Небеса ликуют всякий раз, как грешник исповедуется». — смолвил мужчина и скрестил накаченые руки в районе груди. Похоже, что Бомани действительно верит в то, что Украина понимает все то, о чем он ему пытается проповедовать буквально каждую их встречу. Как и каждую их встречу происходит это топтание на месте. Но сегодня был особенный день. Чего голубоглазый признавать не желал, будучи уверенным в своем хотении отведать заветный «сверток». — Сссу-у. — выдал Украина так протяжно, будто на выдохе и при этом прикрыв голубые глаза веками с выгоревшими на солнце ресницами. Но тотчас восстановил зрительный контакт с проповедчиком, что не сильно любит грубые выражния в своем присутствии, — Су-пасибо, Бефри! Что бы я без тебя делал?! У нас как раз пост церковный намечается, а я чуть было не сорвался. Ну надо же, а?! Сам-то осознаешь, как помог мне?! Ты мой самый лучший друг! Ну ладно, я пойду. Позже свидимся как-нибудь, а так мне пора. Рад бы был еще с тобой поболтать, но, увы, надобно спешить. Удачи! — сказал Украина, прижав руку к груди, а после ушёл в известном только ему направлении. На лице его была улыбка, но в душе ураган, раздражение и адский голод, будто он не человек, и даже не страна, а кровожадный ходячий мертвец из старых фильмов готовый наброситься уже не на просто шаурму, а на целую корову. — Я тебе не друг… — начал было вновь напоминать о своих, никому неинтересных, личных границах Бомани, но след адресата этих слов уже и простыл, как и простыла пара жалких юаней, оставленных на кассе в уплату долга. Должно быть, пошёл по своим делам, которые стоят у него по списку чуть ниже вкусной Шаурмы «Что это за дела такие?» — спросите вы, а я вас просто возьму за руку и проведу глубже, прямиком в современную повседневность Украины — второго дитя Советского Союза…***
Это один из самых дальних, но и самых известных мест в трущобном лабиринте. Оно снаружи идентично окружению — листы ржавого металла, найденные на какой-то свалке, неоновые вывески, которые с тематикой здания имеют мало, что общего — всё это сделано с целью стать более заметными в окружении ярких космических звезд, перебивающих свет даже самых ярких светодиодов в округе. Однако, все же была там неоновая схема отличившаяся своим дизайном — это священный огромный дракон, который с годами, в отличие от стран, так и не потерял свой величественный вид. Именно он являлся основной чертой представленного заведения, выделяя его на фоне других. Ну не станет бордель или казино вешать священного дракона на самый верх и подвязывать к этой полу-металлической конструкции сымпровизированные из различных алюминиевых трубок ловцы снов. Кстати о них. Звук, что доносился от покачивающегося ловца был по истине красив. И так можно сказать про абсолютно каждый из подвешенных. Если закрыть глаза и напрячь воображение, то не составит труда представить там красивую гречанку, дергающую струны духовой арфы, словно морская нимфа играет композицию для своего господина. Ворота круглого помещения сейчас открыты и в качестве двери выступают шторы из стеклянных красных бусин с приятным отливом. Особенных красок задавал солнечный свет: он проходил сквозь их поверхность и создавал эффект свечения, что смотрелся невероятно красиво и, не побоюсь этого слова, дорого. Внутри всё еще шикарнее. Стены утеплены коврами, а на полу махровые подушки. Множество полок и шкафов из дерева — редкий нынче ресурс, подвесные горшки с цветами и прочей зеленью, высушенные травы вкусно пахли в унисон с тягостью своеобразного запаха каких-то отваров. И стеклянный аквариум, прошу обратить внимание — живой аквариум. Почти у каждого на это место есть свое мнение, но зачастую оно склоняется в положительную сторону. Здесь многие находили утешение и спасение, но не редки случаи, когда покидаешь эти стены в полном отчаянии. Благо, люди принимают это как часть своей судьбы и хранят благодарность перед представленных местом. А вот в голове Украины, вопреки всем уверованиям, сразу проскользнула ассоциация с Бабой Ягой. Кстати, она здесь тоже имеется. Разве что китайская. — Ну, здравствуйте. — тихо поздоровался украинец, наблюдая за тем, как сидящая в позе лотоса пухлая старушка, чьи щёки уже давно обвисли как у бульдога, потягивала дым из длинного мундщтука. Тут же умиротворенное лицо начинает стягивать в недовольство, и дело было далеко не во вкусе раскуренной сигареты. Для таких перемен достаточно было лишь услышать нотки знакомого звонкого голоса, сулящего ей ужасное расположение духа. Она знакома с ним не только из разговоров местных, но и довелось однажды встретиться лично. Тогда он завалился к ней в качестве клиента, оставив после себя ужасный беспорядок. Да, она слепа и визуально так-таковой бардак не ощутила. Но она и не была глуха, напротив: прекрасно слышала, как этот «пришибленный» демонстрировал свое несогласие с ее видением. На что она лишь усмехнулась, обозначив по, всем известной формуле, это поведение за первую стадию принятия истины — отрицание. — Ты?! — ворчит она, сжимая мундштук с сигаретой в руке и выпуская дым из широкого носа, — Почему меня Яо не предупредил?! Яо, как понял Украина, был ее помощником. Встречал гостей, провожал их, подавал различные атрибуты. Обычно на месте Яо находится симпатичная девушка, но сегодня видимо не её смена. Ну оно и к лучшему, ибо у Украины принципы по поводу женщин строгие. — Мы с ним мило поговорили, — конопатый говорит это спокойно, омывая руки от крови в аквариуме, но тут же резко отводит их в сторону, когда замечает тройку пираний, накинувшихся на зпах крови, — Ух ты, блять! Какие чудные рыбки… — пробормотал он себе под нос, заглядывая на речных монстров, а после выпрямился и прошёл дальше наматывать круги вокруг старухи, — Так вот. Яо сказал, что ты бы была рада меня увидеть. — ухмыляется Украина, присаживаясь на корточки перед ведуньей. — Ох, сукин ты сын, над слепой старухой издеваешься?! — возмущается она хриплым старческим голосом, сродне противному скрипу двери. — Слепой? Я думал, что ты видишь… Видениями там своими, ну или… На крайний случай… Ушами? Аа-а… Я кажется понял! Ох, боже мой? Ладно, я сохраню твой секрет, старая шарлатанка! — с наигранным удивлением твердила новоиспеченная язва. — Что тебе здесь нужно? — Хочу узнать у вас про змей. Не проползали случаем? — кривляется, будто юный парнишка пятнадцати лет. Благо — ведунья этого не видит, но очень отчетливо чувствует. — Если бы видела, то сказала бы! — её лицо застыл в гордиливо-надменном положении. 1:1 в пользу Бабы Яги. Не только Украине здесь каламбурами хватать. Но и голубоглазый не пальцем деланый. — А ты всё же внимательнее посмотри. Может вспомнишь, ну или увидишь наконец шанс оборвать все связи с этими тварями и не бояться за то, что твою лачугу сожгут к чёртовой матери? — Это ты мне угрожаешь сейчас? — Да нет. Мне-то делать нечего больше, кроме как твою избушку на ржавых ножках плавить. Проще уж на металл сдать, но и тут загвоздка имеется. Поке я ее разбирать буду, кое-кто сожжет и растопчет это место раз триста. И ты знаешь по какой причине это будет сделано. Мы же прекрасно знаем, что звезды или духи — без понятия с кем ты там переговоры ведешь, совсем другое напели про судьбу кое-кого. Что ты там ему говорила? «Да-да, все будет замечательно. Судьба на вашей стороне, наказанию не быть. Если и умрешь, то естественной смертью!» — говоря эти слова он даже передразнивал её манеру речи, для пущего эффекта наверное, — Ну. Может лучше и правда подождать, пока «змейка» сама крякнет. Я-то рискую не найти её, но сколько людей желают это сделать, и даже попытаются за меня. И все же, отрубив дряни голову мы мало, что изменим. Детки гадючьи сто процентов мстить будут, правда? И мстить будут страшно — в ответ молчание. Старуха заметно напряглась, не желая продолжать разговор, больше походивший на монолог, — Ну-с… Может и найдется тот, кто сможет избавить тебя от этой ответственности. Ты же ему наврал, потому что за жизнь свою испугалась, верно? Пф-, ну и жалкая же ты. А столько разговоров о твоих способностях наслышано… — встал он в полный рост и уже готовился было уходить, но ведунья подала признаки жизни… …И совести… — Сяолунь сейчас расположился в баре Шэнли. Будут под предлогом пива провозить целые бутылки наркотиков. — Откуда знаешь? — спрашивает тот через спину. А она в ответ лишь кинула ему такую бутылку. — Вот. На! Избавь меня от этого дьявольского сосуда! Тьфу, твою мать! Бутылка медленно прокатилась по полу и ударилась о кожу берцев Украины. Парень склонился, чтобы поднять её, а как выпрямился, оценивающе начал смотреть то на бутылку, то на бабку. — Вот уж не ожидал от тебя такого. Ты чего, Яга? Травке-муравке своей изменяешь? За чужие наркотики молчишь, ещё и синтетику? Тебе что, своей дури мало? — Украина поднял стеклянную бутылку и ловким движением руки вскрыл её, дабы приблизить к носу за ощутимым запахом пива с… Цинком и, вполне возможно, аммиаком? — Да прям уж. Во-первых, договор был на пиво. А во-вторых, ты когда сказал, что они от меня избавиться могут, я сразу всё поняла. Так-то у меня и до этого подозрения были, а теперь вообще всё ясно стало. Эти ублюдки, думали, что я запах любимого пива от яда не отличу! Надеялись отравить меня! Ха-ха! Бедолагаи… Но я-то их на-сквозь вижу! — она засмеялась зловещим гоготом, но мигом была вынуждена перестать. Старчесское лицо скривившись залилось краской, а рука потянулась к горлу. Женщина сейчас чуть было не умерла на сто десятом году жизни из-за того, что подавилась дымом от собственной сигареты, которую потягивала стабильно вот уже сотню лет. Благо кашель всё же отступил. На этой ноте он покинул ведьминский дом и двинулся прямиком в бар, где теперь уже располагалась змеиная нора. А старая слепая женщина вынуждена была отобразить на лице сострадание. Прошел год с последнего визита Украины в качестве клиента, а он все ещё стабильно сидит на первой стадии отрицания. Эти выводы были сделаны из его предвзятого отношения к ней. Бедолага так и не смог свыкнуться с тем видением, о котором она поведала ему, и теперь каждую их встречу напоминает ей об этом.***
Звон бокалов, гул клиентов — это всё должно быть в этих стенах, но не в нынешний день. Сегодня бару считаны его последние часы, и вот-вот они прогремят. А до тех пор его гостям нечего бояться, даже опасного ОПГ, что фасует дурман прямо за стеной от них. «Змеиная нора» — так в народе прозвали банду Сяолуня из-за их работы преимущественно со змеинным ядом. Неизвестно, где они достают этих земноводных животных: возможно возвращаются на родную планету, а, быть может, выводят их самостоятельно; но деяния их, не секрет для всех, заслужили жестокой смерти. Вообще Сяолунь сам был похож на змея, в какой-то степени: лицо его вытянуто; взгляд, даже для азиатского разреза глаз, всегда был с подозрительным прищуром; стоит отметить и два его зуба, один из которых был золотым. Ничто иное, как клыки — тонкие и острые. Говорят, что Сяолунь был выходцем из бедной семьи, но крайне сильно любил алхимию, вот и сколотил на её основе целую империю хим. промысла. Вот только всё было ему мало, и Сяолунь стал захаживать в другие земли, на другие планеты — в поисках пропитания. Там его бизнес-то и нёс, непривычный тем людям, раздор. А этого допускать было ни в коем случае нельзя. За Сяолуня межгалактическая полиция назначила не самую скромную сумму — 230 тысяч юаней. Украина такой возможности упускать не желал, деньги нужны были как никогда, и всё равно, что от всей суммы, он отложит, даст бог — 30 тысяч. Большинство пойдёт на обслуживание своего летательного корабля. Однако, не стоит начинать делить добычу уже сейчас, ведь змеиный король даже не был пойман; благо, он был замечен в том месте, где бывает украинец достаточно часто, чтобы спокойно ориентироваться в лабиринтах такого масштаба. Ещё и сотрудничали с «Бабой Ягой» по своей глупости. Найти его в Шанхае — как два пальца об асфальт. Всего-то четверо пьянчуг: трое бьют домино, будто стараются проломить стол, а четвёртый одиноко сидит за барной стойкой и попивает что-то по-крепче, чем обычное пиво. Наверное водка или текила, но это не так важно. Троица обычных рабочих мужиков, рьяно обсуждающих обыденные вещи во все времена. Три разных человека, разных жизней, личностей и судеб, три разных взгляда на жизнь. За сложившейся картиной с преогромнейшим интересом наблюдает бармен — хозяин сего заведения. Он смотрит на них с благодарностью и самодовольством по отношению к себе. Мужчина отстроил не просто трактир, а свою жизнь. И плевать было, что происходит за стеной, ведь Сяолунь пообещал ему прилично заплатить. На эти деньги могут быть куплены новые шторы, бокалы, даже новый музыкальный аппарат на замену старому, который не пришлось бы ремонтировать стабильно каждую неделю. Тем временем клиенты демонстрируют всю прелесть непринуждённой жизни: мужчины то кричат друг на друга, то стараются утешить, то отдают значительную порцию поддержки. И ведь они и понятия не имеют, какие сделки были заключены в этих стенах буквально за несколько часов до их прихода. Зато они с удовольствием агрессируют на безобидного виновника звона колокольчиков над дверью. В проёме под ослепительный свет, уличный шум и недовольные перешёптывания местных посетителей, величаво становятся и отстукивают свой ритм чёрные берцы. Украина ставит руки по бокам и глубоко вдыхает, смакуя аромат сигарет, древесины и мешанины сортов самой разной выпивки. На самом деле он пытался уловить резкие нотки аммиачного раствора — хоть какой-то намёк на присутствие здесь потусторонних душ, но его здесь нет. Конечно, это было бы слишком просто. Голубые, даже синеватые, очи пристально изучают помещение. Парень очерчивает каждый закуточек, выискивая другие признаки, характерные Сяолуню и его «детинам», попутно помечая дополнительные двери, доступных лишь персоналу — не исключено, что какая-то из них сможет привести его к самому любителю алхимии. Кстати, больше Украине сомневаться в том, что химик хотя бы заходил сюда, не приходится — напряжение, отобразившееся в поту и морщинках на лице владельца, протиравшего один бокал вот уже минут пять, выдало криминал с потрохами. Украина сразу понял, что отныне в этой зоне больше ловить нечего, он узнал всё, что ему было нужно. Теперь остаётся идти вглубь — вон за те двери, недалеко от барной стойки, и при этом максимально в мирной обстановке. Немного помедлив с входом, блондинистая копна волос улыбнулась своей солнечной улыбкой всем присутсвующим, раздражая своим жестом как посетителей, так и бармена. Даже лёгкая одежда славянина, а именно: зелёная рубашка не застегнутая на все пуговицы и чёрные протёртые джинсы на ремне — портупее, с увесистой и заржавевшей от старости пряжкой, совсем не внушали доверия. Из общей массы также выделялся непонятный жетон на шее — отличительная черта, по которой его узнавали люди. Надпись на нём, кстати, разглядеть не предствлялось возможности никому, кроме самого парня, но было ясно одно: он сильно им дорожил и носит уже не в качестве украшения, а под предлогом некого оберега; который, кстати говоря, работает исправно. Ведь как ещё можно описать причину такой удалчивости для охотника за головами? Впрочем, не столь важно. Сейчас блондину нужно разрядить здешнюю среду, и он не находит ничего лучше, как сесть за барную стойку и сделать заказ. — Мне водочки, пожалуйста. Одну стопку. — улыбнулся он и принялся ждать, ощущая на себе посторонние взгляды и немое молчание всего заведения. Пить водку на голодный желудок то ещё развлечение, но всё равно лучше, чем тёплое пиво с мерзким привкусом странной пшеницы. Тем временем блондин уже начинает искать пути отхода от неизбежного — грядущей перестрелки: «Входная дверь сделана из стекла, а окна панорамные. Уже хорошо. Можно будет со спокойной душой постараться перепрыгнуть через них и использовать как укрытие. Но ещё более выгодны в этом плане, конечно же, столы и мягкие диваны. Другой вопрос — выдержит ли мебель предполагаемый шквал из свинца?» Впрочем, это уже было не так важно. Доводилось переживать дни и хуже. Сейчас же Украину больше интересует изучение других комнат, скрытых уже дубовыми дверьми. Этим он планирует заняться прямо сейчас, начиная с уборной. Так он выиграет время и для бармена, который может попытаться сообщить преступникам о вершителе правосудия, пришедшем по их бренную душу. Тогда и искать идиотов не придётся, они сами выйдут на него. Безусловно, есть возможность попытки договоров между нашим судьёй и владельцем трактира, но тут шансы 99 к 1, да и лишних ушей слишком много. Нет, так рисковать даже он не готов, нужно думать больше. Украина, пока находился при своих раздумьях, и не заметил, что стопка водки давно налита и ждёт, пока он обратит на неё своё внимание. Слишком быстро. Нужно ещё время: «Бармен, — подозвал он к себе мужчину постучав указательным пальцем с каким-то перстнем по деревянной поверхности, — закуски оформи, пожалуйста.» — он не забыл поблагодарить мужчину ещё до того, как тот придвинул к нему чашечку с солёными огурцами. Пока пожилой китаец где-то ходит, Украина стал поторапливать свои путанные мысли, но идея всё никак не хотела генерироваться. И тут, внезапно, вместе со стуком от поставленной на стол чаши с закуской, парня, словно окатившая после жаркой баньки холодная вода, осенила гениальная идея. Он решил пойти согласно урокам, царство ей небесное, милой матери: выбрать первый понравившийся вариант, а от него уже как пойдёт. Должно быть, это безумие и слишком рискованно, но Украина в этом не видит минусов, исключетльно плюсы на плюсах. Он, довольствуясь своей гениальностью, залпом выпивает рюмку и закусывает огурцом — это, я так понимаю, и был тот самый «первый понравившийся вариант», от которого суждено кочевать. План в действии. Теперь он уходит в туалет, при чем уже без какого-то притворства. Водка, как и закуска, была омерзительна. Больнее ножа был этот удар по сердцу ценителя. Крайне голодного ценителя. Отмыть руки после грязного дела — важная часть. Вымывает Украина их крайне тщательно… Тянуть — так до конца. И удача его не обманула и в этот раз. Дверь туалета открывается и туда заходит азиатский мужчина в дорогом жилете из черной кожи и фиолетовой рубашке под ним. Подобное одеяние даже некоторым зажиточным, по меркам Шанхая, местным жителям не свойственно. Украина точно заметил, что тот неприятный мужчина вздрогнул при его виде. Это конечно можно было списать на то, что испуг был вызван стоявшей перед неподготовленным «законопослушным» гражданином страной, но ведь та страна уже давно числится, как недействительная и, даже как факт из прошлого, существует далеко не всегда и везде. В мировой истории украинский отрезок времени, как и у многих других его коллег, с каждым годом всё дальше и дальше. Да по сравнению с этим расстоянием космическая станция «Шанхай» будет находиться всего в паре шагов от родной планеты. Нет, бандит точно увидел угрозу в парне. А тот всё тянет время: то поправляет прядь, выбившуюся из копны не самых длинноватых, но и не коротких волос; то умоет лицо по второму разу, а сам через зеркало, боковым зрением наблюдает за соседом, делающим вид, что завязывает шнурки своих мокасин. Ну конечно, так медленно завязывать тонкие ниточки в очередной бант — убедительно. Хах! Даже в воздухе повисла эта неприязнь. Теперь украинец уверен в своих догадках: перед ним, без сомнений, человек от змей. Он плохих людей всегда за километр чувствовал. И тут сам змеёныш, словно самолично желал закрепить выводы украинца, кинулся на него с криком, резко замахиваясь складным ножом, но славянин уверенно ставит блок и позволяет кулаку соприкоснуться с лицом обидчика. Удар был добротным, времени контузии хватило, чтобы вывернуть руку оппоненту по потасовке, впечатывая агрессора в зеркало. Недовольно покачав головой и отчитав невоспитанного парня за то, что он нападает без предупреждения на мирных граждан, Украина вжимает руку ещё сильнее, заставляя ту медленно хрустеть и выламываться под столь сильным натиском. «Похоже придётся ампутировать. Жаль.» — коротко отрезает славянин и радуется своим же мыслям, упиваясь глухими криками теперь уже жертвы, а не нападавшего. Он и правда даже не может нормально высвободить хотя бы ругательство в сторону сложившейся ситуации. Стекло от зеркала вот-вот попадёт ему прямо в тёмно-карий глаз и разорвёт его без возможности восстановления. Надежда на то, что его товарищи услышат хотя бы грохот, которого, как на зло, не происходило. Даже рука уже перестала истошно хрустеть, поглощая персонажей в полную тишину, рушимую сердцебиениями собственных сердец. — Сс-сука… — зашипел парень после того, как Украина продолжил издеваться над его рукой, — Какой же ты козёл… Усмехнувшись над новоиспечённым товарищем, Украина глубоко выдохнул, стараясь избавиться от, поступившего к самому горлу, гнева и норовившему скорее высвободиться наружу. Ох, и тяжело наверное парню живётся с повышенной агрессией. Была бы РоссияРоссия и Беларусь?
Продолжение следует…