Никто

Он никто Юрию. И никогда не был кем-то. Хотя нет, он врет, он был кумиром, Юрий хотел на него равняться, он его уважал. Порой тот его бесил. Но он не заслужил метку связывающую его. Она мешалась, как бельмо на глазу, черные буквы на ключице выводящиеся в ЕГО имя. Он не просил этого и не хотел. Зачем? Плисецкий в бессилии заклеивает и прячет надпись. Он никто ему. Люди так устроены, что влюбляются в саму идею вечной любви. И ищут… И ловят лунный свет в воде или как-там говорят. В первую встречу, когда Плисецкому было около 10 лет, когда молодая звезда фигурного катания заговорил с ним, внутри что-то ухнуло, а плечо словно прижгли раскаленным металлом. Молодой Плисецкий осознал это в полной мере уже дома, следя как медленно проявляются буквы. Мальчик вначале был счастлив и представлял радостное что-то там, но жестокая реальность накатила на него позже. Его соулмейт был мужчиной, более того, мужчиной который старше него на 12 лет. Гомофобная Россия не стала бы принимать Юрия и его соулмейта… такими, будь они даже трижды великими фигуристами, они будут мешать друг другу. Даже дедушка не поймет. Это ставило на его соулмейте огромную, жирную точку. Он будет замазывать и прятать надпись выведенную красивым почерком, говорить всем что не нашел, не знает где она. Только вот «она» не существует. Есть он — чертов Виктор Никифров. Он понимает что это неправильно, но судьбе злодейке всё равно. Когда Никифров дал обещание подарить великолепный дебют Юрию, его сердце выпрыгивало из груди, да это было счастье. Но время проходит, а Плисецкий ждет и понимает что Виктор забыл, но ему отчаянно хочется верить, что Никифров помнит. Помнит как дал обещание маленькому Юре и от этого больно… Ужасно больно. Но Юре на него всё равно. Ведь так? А сердце предательски ухает вниз, когда блондин узнает о том, что Виктор уехал в Японию…