Меж двух огней

Я дрожащими руками откупорил очередную бутылку виски и сделал несколько продолжительных глотков. От нарастающего волнения хотелось метаться по комнате и даже лезть на стены, но я держал себя в руках, заливая алкоголем все ненужные чувства. Завтра все должно было решиться раз и навсегда. Весь этот цирк прекратиться и окончательно исчезнет из моей жизни вместе с главным клоуном. Больше не будет этих блядских непоняток, не будет надобности его избегать. Просто потому что избегать будет некого. Я просто его убью, сожгу тело и навсегда забуду об этом отрезке жизни как о страшном сне. Подобные мысли придавали сил и пугали одновременно. Но это все его рук дело, скорее всего гипноз или чары. При убийстве влияние всего этого испарится и жизнь наконец-то вернется на круги своя. Все нормализуется, обязательно нормализуется, надо только дождаться завтра. И больше никаких блядских вампиров, вообще ни одного дела, связанного с ними. С меня хватит. Вся эта история закрутилась месяцев восемь назад на юге штата. В городке, где находился бар, который работал исключительно в ночное время. Вроде ничего необычного, просто очередное заведение, нацеленное на выкачивание денег и спаивание населения. Так думали ровно до момента исчезновения группы подростков, праздновавших в баре день рождения. Потом пропала молодая девушка, потом — еще около десяти человек. Только после этого жители городка забили тревогу. Организовали отряды по поиску тел, которые помогли обнаружить лишь четыре обескровленных трупа. В злосчастную пивнуху заходить боялись, к охотникам относились скептически, поэтому не обращались. Считали, что мы работаем заодно с нечистью и лишь делаем вид, что истребляем. Да и в целом ставили существование нежити под сомнение, больше склоняясь к версии о том, что в городке стала орудовать банда серийных убийц. Но при всем этом даже не посылали полицию в треклятый бар, не искали свидетелей, не выявляли подозреваемых. Глупцы, одним словом. Вампиры… Я ненавидел их всей своей душой. Они были совокупностью крыс, свиней и тараканов. Будто бы эти трое устроили оргию и на свет появились мерзкие зубастые уебки. Они забрали жизнь Сэма три года назад. И все еще ходили по миру, продолжая отнимать жизни у обычных людей. У них не было ни совести, ни стыда, ни моральных ценностей. Однажды я своими глазами видел, как двое вампиров сосались прямо на глазах у сородичей. И ладно бы они были разного пола, но нет. Мерзкие педиковатые твари были мужчинами. Это гнездо я в итоге зачистил, как и многие другие. После убийства брата я только и делал, что истреблял клыкастых, разорял им гнезда, выманивал на солнце поодиночке. Но этого было недостаточно, мне хотелось истребить абсолютно всех. Именно поэтому после похорон Сэма я брался только за дела, что были связаны с этими мразями. Брался и всегда доводил до конца. Хотя, теперь уже, почти всегда, к сожалению. О ситуации в городе я узнал от старого знакомого, живущего там с семьей. Маршалл не просил приехать, не умолял о помощи. Просто поделился, мол, смотри что за напасть приключилась, из дома страшно выходить. Он даже в какой-то степени отговаривал приезжать, описывая какие-то чудовищные подробности, больше похожие на городские слухи. А я все же решил поехать и все проверить. Да, это действительно могли оказаться просто убийцы, но вероятность такого расклада была катастрофически маленькой. Слишком много признаков указывали на вампирское гнездо. А раз это клыкастые — надо искоренить, вывести эту нечисть. Бездействия я бы себе не простил, ведь над горожанами висит опасность. В конце концов я — охотник, истребление нечисти это мой долг, моя обязанность. Поэтому решение о расследование дела было принято без промедлений. Однако в городке поджидал ряд проблем. Самой значимой из них стало непринятие нахождения охотника местными жителями. Прямой агрессии в мою сторону не было, но косые взгляды и раздраженные нотки в голосе говорили сами за себя. Общаться по поводу умерших со мной не хотел никто, даже полиция, знавшая не больше обычных людей. Поэтому несколько дней ушли на поиск информации в газетах и интернете. Я злился во время выискивания, потому что утекало драгоценное время и могли появиться новые жертвы зубастых тварей. К счастью, смертей не прибавилось, а я получил довольно много сведений о пропавших и погибших. И теперь уже было абсолютно плевать на недоброжелательных жителей, это лишь их выбор как относиться ко мне. Главное, что дело начало двигаться с мертвой точки. Второй по значимости проблемой стало мое проживания в городе. Отели и гостиницы принципиально не хотели сдавать мне номера, даже при предложениях о двойной оплате. Обойдя все возможные варианты и окончательно отчаявшись, я попросился к Маршаллу. Других вариантов не было. Несмотря на то, что он жил с женой и двумя дочками — с радостью меня принял и даже предложил помощь в деле. Я вежливо отказал. Не хотелось брать на себя ответственность за чью-то жизнь помимо своей, да и помочь он бы толком ничем не смог. Вместо этого сам стал помогать семье по хозяйству — закупал продукты, наводил порядок, сидел с девочками. Естественно, делал все это только тогда, когда было время и силы. Однако никто и не заставлял меня делать что-то, когда я был занят. Последняя проблема стала поистине неожиданной — в бар меня не пускала охрана. И причиной было не то что я охотник. Бугаи, стоявшие у входа, постоянно бормотали что-то о внешнем виде и о правилах дресс-кода. Однако ничего конкретного не говорили, игнорируя любые вопросы. Тогда я стал менять стили одежды — спортивный, деловой, пляжный, классический… Казалось я попробовал абсолютно все мыслимые и немыслимые сочетания! Однако в бар дорога была все еще закрыта. Охрана ничего толком не говорила, кроме того, что в таком виде меня не впустят. И это злило. Я был охотником, а не моделью, шмотки интересовали меня в этой жизни меньше всего. Пару раз пришлось прибегать к помощи жены Маршалла. Карен подбирала цвета, аксессуары, гладила получившиеся образы. Однако плодов это все не приносило — охрана твердила что-то про дресс-код и отказывалась пропускать. Неудачи продолжались несколько дней подряд, до одного вечера. Мы решили устроить праздничный ужин. Девочки на выходные уехали к бабушке, поэтому я закупился пивом вдоволь, не боясь, что на детей будет оказано дурное влияние. Ну и захватил несколько бутылок вина для Карен, потому что ничего кроме него она за алкоголь не считала. Напились мы достаточно быстро. Маршалл после четвертой бутылки пива отправился спать, я и Карен продолжали застолье. В какой-то момент эмоции взяли верх над разумом, и я разревелся. Поведал Карен о смерти брата, о том, насколько сильно устал играть в переодевание и что вампиры — конченные мрази, все без исключения. Она выслушала мои нетрезвые вопли и внезапно куда-то отошла, ничего не сказав. Я решил, что отпугнул ее своими рассказами и чуть ли не завыл от стыда. Однако Карен вернулась через несколько минут с какими-то непонятными склянками в руках. Кое-как успокоив меня, она предложила слегка подкрасить глаза и ресницы. По ее словам, это могло помочь пройти в бар. Вдруг под дресс-кодом имелся в виду обычный легкий макияж? Я посмотрел на нее как на умалишенную. Мысль о внешнем превращении в пидора вызывала лютое отвращение и рвотный рефлекс, лицо скосила гримаса недовольства. Да, макияж на женщинах выглядел уместно, иногда даже красиво. Но в том-то и дело, что только на женщинах! Я-то, блять, был мужчиной. Мужчины не штукатурятся, а если позволяют себе подобное — значит они педики. Я поделился своими размышлениями с Карен. Та лишь пожала плечами, мол, ну не я же упускаю возможность избавить город от напасти и, положив принесенное на стол с тяжким вздохом, плеснула себе в бокал еще вина. Она не стала настаивать на своем, но было видно, насколько сильно она рассчитывала на эту идею. Мой взгляд был прикован к лежащей косметике, а в душе боролись принципы и чувство долга. Карен могла оказаться права, и марафет мог помочь в деле. Но… Одна лишь мысль о том, что я буду выглядеть геем, неебически отталкивала. Я залпом осушил банку с пивом и перевел взгляд на Карен. Она тоже смотрела на меня и в ее глазах плескался страх. И я понимал ее. Терять дочерей ей не хотелось, а пока вампиры находились в городе — безопасным местом была только запертая на все замки квартира. Молча посидев с минуту, я кашлянул и кивнул Карен, тем самым давая добро на издевательство над лицом. Пусть уж лучше я на вечер внешне опидорюсь, чем останусь стопроцентным натуралом и при этом Маршалл потеряет кого-то из близких или друзей. Не хочу, чтобы от рук вампиров продолжали погибать ни в чем не повинные люди. Она улыбнулась и принялась за работу. Кисти щекотали кожу, ресницы потяжелели от туши, а на щеках красовалось что-то сыпучее. Вот же хитрая лиса, думал я, мы договаривались только на глаза и ресницы. Но ничего говорить не стал — в косметике я абсолютно не разбирался, может, так было нужно для придания образу правдоподобности. В конце концов это лишь на один вечер. Можно и потерпеть инородные субстанции на лице ради всеобщего блага и истребления кровососов. Минут через десять Карен принесла зеркало и сказала, что я могу оценить результат. Честно говоря, не очень-то хотелось, но подобное поведение могло обидеть ее. Поэтому, собрав волю в кулак, я повернулся к зеркалу. На меня смотрел пидор с моими чертами лица. Не сказал бы, что сам по себе макияж выглядел откровенно плохо. Вроде даже всего было в меру, цвета не кричали. Но это был уже не я, просто какой-то гей, похожий на нормального мужчину. Я сухо поблагодарил за макияж и осмотрел свое одеяние. Черная рубашка, темно-синие джинсы и черные туфли. Не под лицо, конечно, но тоже вполне себе сойдет. Перевел взгляд на Карен. Она сидела со слезами на глазах и старалась не смотреть в мою сторону. Было видно, что она переживает, что я не вернусь, не смогу справиться. Возможно даже боялась, что из-за макияжа опидорюсь и уведу мужа из семьи. Хотя это были уже мои пьяные домыслы. Я заверил Карен, что вернусь в целости, сохранности и немного заляпанный кровью. Та слабо улыбнулась, пожелала мне удачи и направилась в спальню. Я схватил рюкзак со всем необходимым и вышел в ночную прохладу. Карен была права, в этот раз дресс-код оказался подобран верно. Ебучий охранник даже подмигнул мне, вызвав тем самым рвотный рефлекс и огромное желание затеять драку. Но я пересилил себя и все же вошел в бар. Внутри было просторно — ряд барных стульев у стойки и все. Никого не было и это меня насторожило. А вдруг Карен предупредила этих сук о моем приходе? Предупредила, потом загримировала меня под пидора и отпустила в этот рассадник разврата. Сейчас со всех сторон стянутся голые мужики и начнется оргия с моим участием. Эти мысли пугали и злили одновременно. В панике я начал как ужаленный мотать головой туда-сюда, чтобы сразу засечь подбирающихся с тыла вампиров. Деликатное покашливание со стороны барной стойки вернуло меня в реальность. Повернув голову на звук, я увидел его. То ли алкоголь так подействовал, то ли макияж, то ли все вместе. Я с интересом начал рассматривать дружелюбно улыбающегося бармена. Или же он просто зашел в бар и решил прикинуться работником. Это было неважно. Потому что он был слишком красивым. Но не пидорски красивым, нет. На нем не было макияжа, платья, волосы были обычного цвета, равно как и одежда. Не было чего-то вызывающего. Кроме… Еле заметного шрама от укуса на шее, который будто бы разжег внутри меня огонь. Стоящий напротив меня парень был вампиром. А значит вся первичная красота была лишь отвлечением внимания, чем-то, что должно было запутать меня. Видимо, кровосос чувствовал, что я хочу его убить, поэтому и решил навести морок. Я встал и начал кричать на него, совершенно позабыв о лежащем в рюкзаке мачете. В тираде была и ненависть к вампирам, и до сих пор неутихающая боль от потери брата, и то, где я видал этот ебучий город с его жителями, и недовольство макияжем. В ней было все. Я стоял напротив вампира, безоружный и пьяный, стоял и кричал на него. К концу своей речи я разревелся как маленький ребенок и большую часть слов было не разобрать. Закончив, я снова сел и опустил голову на барную стойку. Слезы продолжали литься как из ведра, душу разрывал страх. Этот клыкастый мог еще в начале моего монолога отгрызть мне голову или сделать что-то более ужасное. Но он просто стоял и слушал, иногда кивая. Смотрел на меня без гнева, скорее даже в его глазах было что-то похожее на сочувствие, которое он совершенно точно не мог испытывать. Он ведь вампир. Эта тварь была превосходной машиной для убийств, которой чувства были неподвластны. Когда я поднял голову, он все еще смотрел на меня, не двигаясь и не издавая ни звука. Это очень взбесило меня. С каждой последующей секундой гнев окутывал разум все сильнее и сильнее. Я решил — пора кончать с игрой в гляделки и молчанку! Все-таки я не за новыми знакомствами пришел. Кое-как открыв рюкзак, я вытащил нож и направил его на вампира. Оставалось лишь посильнее замахнуться и отсечь голову этому утырку, но… Наши взгляды встретились. По телу будто пустили электрический разряд, рука с оружием сама опустилась на стойку. Я оцепенел от своих же действий, не понимая какого черта происходит. Почему вместо того, чтобы убить этого вампира, я решил полюбоваться его внешностью? Я ударил себя кулаком по лбу. Так, нужно сохранять рассудок. Я просто набуханный и накрашенный, да и зубастик по-любому применяет свою гейскую магию. Она у всех вампиров невероятно сильная, если верить слухам. И я просто сейчас умру, блять. Потому что какого-то хрена впал в ступор и буквально подарил шанс поужинать собой, отборной охотничьей кровью. Эти мысли заставляли истерику снова подкатывать к горлу, сопротивляться ей не было ни сил, ни желания. Откинув нож куда-то в угол бара, я заревел с новой силой, умоляя убить без лишних мучений и не ебать ни живым, ни мертвым. Вся ненависть к существу напротив улетучилась в мгновение ока, я уже был готов ощутить боль от укуса, но… Вместо собственных предсмертных криков и его злобного чавканья я услышал лишь тихий смешок, от которого мое тело получило новый разряд тока. Этот смешок был похож на стон проститутки — потому что приносил такое же количество удовольствия и смешанных чувств. В животе еле слышно хлопало крыльями стадо бабочек, которое я тут же мысленно начал травить дихлофосом. Спокойно. Это все чары вампира, не больше. Я натурал, люблю женщин, накрасился чисто ради прохождения дресс-кода. Не было цели вскружить голову кровососу, изначально эту голову планировалось отрубить к чертям собачьим. Но что-то пошло не так и где-то я этот самый момент проебал. Внезапно вампир начал говорить. Его голос был похож на тягучий мед. Зубастый рассказал о том, что его гнездо пустует, потому что все обитатели перекочевали в более подходящее место, более безопасное. Он тоже отправится к ним завтра ночью и больше не причинит вреда городу. Еще упомянул про то, что никакой гейской магией не владеет и поблагодарил за комплименты, посвященные внешности. В этот момент я разозлился, чтобы краснота от гнева скрыла смущение. Я и не думал, что он может читать мысли. Точнее думал, но не придавал значения. Так же, как и его словам о скором уходе. Я не верил ему, но что-то внутри подсказывало, что тварь не врала. Что беспокоиться не о чем. Но все же я всеми силами гнал от себя мысли о доверии к нечисти. Все они поголовно — лживые создания. Нельзя допускать появления исключений. Он тем временем продолжал говорить, но я уже не вслушивался. Я смотрел на него так, как смотрел бы на очень красивую девушку. С таким же интересом и воодушевлением. И смысл слов, произносимых им, был не важен. Мне хотелось просто смотреть на него, не отвлекаясь на что-либо. В какой-то момент он замолчал и подмигнул мне, улыбнувшись. Я тут же скривился и закатил глаза. Терпеть не могу излишнее внимание со стороны мужчин к себе. Почему он так хочет захомутать меня? Все дело в макияже или же… Да никто захомутать тебя не хочет, дурачок. Это слишком грубое слово для столь нежного чувства. Эта фраза прозвучала прямо у меня в голове. Губы вампира при этом расплылись в ухмылке, он снова подмигнул. Ебучий телепат. Меня переполняло отвращение и желание врезать по наглой морде. Я уже даже почти замахнулся, но рука опять сама по себе опустилась. Поведение клыкастого откровенно злило, а свое собственное — пугало. Но это все алкоголь и вампирские колдунства. Я встал и взял со стула рюкзак. Внутри все трепетало, эмоции и адреналин били в голову. Пришло осознание — пора валить, причем как можно скорее. Сначала посчитал парня красивым, потом засмотрелся на него, а дальше что? А дальше надо срочно уходить, чтобы на пьяную голову дров не наломать. Уже уходишь? А поцеловать на прощание? Я обернулся и вновь встретился взглядом с клыкастым приколистом. По-другому его поведение я объяснять не хотел. Мог, вполне себе, эпитетов и выражений мог подобрать достаточно. Но не хотел, непонятно почему. Язык больше не мог повернуться назвать его пидором или петухом. Геем — еще можно. Я с силой тряхнул головой, стараясь выпроводить мысли о толерантности. Это противоестественно и не заслуживает никакой пощады! Проклятый алкоголь, почему же он стал так плохо на меня влиять… Все же раньше было хорошо — напивался, материл всех кого мог вспомнить, в меру дебоширил и ложился спать. Это не алкоголь, милый. Ты просто тоже… Кукарекаешь. Не желая выслушивать даже мысленные оскорбления в свою сторону, я пулей вылетел из проклятого бара и побежал в сторону дома, не оглядываясь. Бежал, что удивительно, с чувством выполненного долга. Тогда я и представить себе не мог, насколько сильно изменит мою жизнь эта встреча с вампиром. Я лишь наскоро собрал вещи, бегло попрощался с Маршаллом и его семьей, пообещав, что теперь они в безопасности, что кровососы покинули городок. Затем первым же рейсом вернулся в родные края. А здесь… Здесь уже начался самый настоящий пиздец. В зачищаемых гнездах я всегда искал его среди толпы. Думал о нем перед тем как уснуть. Пытался искать информацию о нем в сети, но нашел лишь имя. С тех самых пор хотя бы появилось представление о том, как зовут ту тварь, что поселилась в моих мыслях и лишила привычного жизненного уклада. Пауль. Несколько раз он даже мне снился. Во снах он был не таким… Не таким, как в реальной жизни. И как бы я не пытался искоренить мысли о нем — не получалось. Никакими способами, а ведь я пробовал даже молиться. Были мысли прибегнуть к наркотикам, но отчаяние было не настолько сильным. Спустя несколько месяцев с момента нашей встречи я перестал покидать дом. Перестал истреблять ненавистных кровососов. И все потому, что на мне были чары Пауля, не иначе. В каждом вампирском гнезде я надеялся встретить его, сам не зная для чего. Я отказывался признавать свои чувства к нему. Все, кроме ненависти, отвращения и презрения — табу, неестественная херня, наваждение. Не может нормальный мужчина полюбить другого мужчину. А если может — значит просто больной ублюдок или же под воздействием чего-либо. Я — нормальный, поэтому буду противодействовать вампирской магии. Но настал момент, который показал, что начинаю проигрывать в борьбе за чистый разум. Однажды ко мне в голову пробрались уж очень непристойные мысли. Настолько непристойные, что думать о них со всеми подробностями еще раз — двойное преступление против адекватности и собственной ориентации. Если вкратце… То я представлял Пауля. Голым. И себя рядом с ним. И я тоже был, ну, как он. Мы делали разные грязные вещи. Настолько грязные, что даже порно с животными было ангельски чистым и естественным. И пока я представлял это все — дрочил. Как на самую обычную порнуху, почти не чувствуя отвращения к себе. И мне отчасти хотелось, чтобы что-то такое произошло в реальности. Не с Паулем, понятное дело. С кем-нибудь более адекватным и менее клыкастым. Однако после подобных мыслей я уже не мог ничего утверждать — только онанировать, плакать и злиться на себя за то, что поддался на внушенные вампиром мысли. Это состояние могло бы растянуться на долгие месяцы, но… Однажды я нашел письмо в почтовом ящике, написанное от руки. Оно было без обратного адреса и имени отправителя, но я нутром чуял — со мной связался Пауль. Вампир писал о том, что никак не может выкинуть из головы мое прекрасное личико. Что испытал чувства ко мне с самого первого взгляда. И что хотел бы встретиться и предаться разврату, если нам обоим этого захочется. А если не захочется — то хотя бы просто поговорить. Еще там было много фантазий, связанных со мной, и рассказов о жизни. На ознакомление с посланием ушло минут пять, не меньше, настолько длинным оно было. Чувства от письма были максимально негативными. Я испытывал отвращение от прочитанного, но вместе с этим присутствовало желание перечитывать послание снова и снова. Отвечать я не стал. И не по причине отсутствия адреса отправителя, нет. Не хотелось поощрять извращенца и его воображение. Да и к тому же вряд ли придет еще что-то, если ответ не последует. Я искренне верил в это. Но в итоге получилось что-то вроде самообмана. Письма приходили раз в неделю, иногда реже, неизменно появляясь либо возле почтового ящика, либо внутри него. Напрашивался вполне логичный вывод — часть писем Пауль приносил сам. Значит вампир знал о том, где я живу. Но как? Отследил, подкупил почтальона или же просто угадал? Я не хотел размышлять об этом. Меня захлестывали противоречивые эмоции, превратившие меня в часто ревущее и практически вечно пьяное нечто. Жизнь откровенно рушилась и с этим стоило что-то сделать. Две недели спустя моим нетрезвым разумом было принято решение, за которое я сам себе очень благодарен. Я решил написать ответное письмо и пригласить Пауля к себе. Якобы обсудить все его предложения и воплотить все пошлости в реальность. Назначил дату и время. Положил письмо возле ящика, предупредил почтальона и стал ждать. Неделю конверт просто пылился нетронутым, но в итоге исчез. На следующий же день пришел ответ. Читая его, я трепетал от предстоящей встречи. И не потому что наконец увижу Пауля, нет. Лишь потому, что смогу убить его и снять с себя треклятые чары. Моя уловка сработала, правда породила огромное количество пошлостей в письме. Но это было не страшно. А пришедшее возбуждение от прочтения… Ну, я от него избавился. Не важно как, но избавился. И вот завтра должна была состояться встреча, которая вернет меня в прежнее состояние. Я снова стану нормальным и смогу вернуться к охоте. И должен бы радоваться этому. Но нет же, я бухал, ревел и переживал, как перед чем-то негативным! Я не мог ни на чем сосредоточится, кроме как на треклятом Пауле. В ожидании встречи только и делал, что пытался отговорить себя от убийства. Пытался внушить себе, что на самом деле очень сильные положительные чувства к нему испытываю, что хочу много чего с ним делать. Ха! Это все чары. Просто. Ебаные. Чары. Может быть даже приворот. Но я не из таких. Я может и проигрываю колдовству в сражениях, но в глобальном масштабе я способен с ним справиться. Все решено — завтра я убью Пауля и заживу спокойно. Ничто не способно поменять моего мнения. Осталось только дождаться. Просто дождаться.