Пусть это останется между нами

Мидория выгнул спину и откинул голову назад, обнажая горло в прекрасной растяжке. Он лежал на кровати совершенно голый, со связанными руками и широко расставленными бёдрами. Его кожа покраснела, и он с трудом мог открыть глаза, чтобы осмотреть себя, позорно выставленного напоказ, его член напрягся и подёргивался. Он приоткрыл глаза достаточно, чтобы уловить крадущиеся взгляды Айзавы, расположившегося между его кремовыми бедрами, бросая навязчиво тяжёлые взгляды в его сторону. При виде его Мидория покраснел и поджал бёдра. Айзава остановил его крепкой хваткой. Почти в наказание, в восхитительно жестокой манере, он провёл кончиками пальцев по внутренней стороне бедра Мидории, заработав вздох. Мидория чувствовал себя чрезмерно чувствительным во всём теле, любое прикосновение к бёдрам посылало искры в его зрение. Несмотря на то, что именно он собирался получить минет, Мидория определённо не чувствовал, что был сверху. Ему нравилось внимание, но на самом деле это была ещё одна из командных привычек Айзавы. Мидория пискнул от дыхания, которое призраком пронеслось по его члену, и практически закричал, когда Айзава лизнул его длину своим плоским языком. Он почти потерял сознание, когда Айзава внезапно взял его в рот, тёплая влага окутала его член; каждый дюйм без колебаний. Мидория, должно быть, издал какой-то звук, потому что он чувствовал, как вокруг него хихикает Айзава. Это было неописуемо. И это было ещё далеко не всё. Мидория мог только извиваться, двигая бёдрами по собственной воле в погоне за наслаждением. Он пытался успокоить себя, зная, что когда он впадает в отчаяние, Айзава начинает сдерживаться. Только сейчас Айзава был щедр. По-своему. Он щедро облизывал языком член Мидории, вращаясь вокруг его кончика во рту. Айзаву не беспокоили влажные звуки, которые он издавал, но они заставили Мидорию покраснеть, как новобрачную чистую невесту. Мидория ахнул и вцепился в простыни. Даже с закрытыми глазами, как паук в паутине, Айзава знал, когда его жертва борется. Но он не сдавался. Вместо этого он крепко прижал палец к анусу Мидории и заработал удар пяткой, который мог бы подбить глаз. Он слегка поскреб зубами член Мидории в качестве предупреждения. Он продолжал трахать Мидорию рукой и ртом, ненадолго отрываясь. Свободной рукой он вытер с губ излишнее количество слюны. Он заметил, что Мидория смотрит на него остекленевшими глазами, его лицо раскраснелось, челюсть отвисла. Айзаву немного ошеломило то, как прекрасен Мидория в таком состоянии. Он двинулся, чтобы снова взять Мидорию в рот. — Не… не так, сенсей… — заскулил Мидория, трогательно протягивая руку к Айзаве. — Я хочу… вас… Мидория хотел, чтобы его взяли. И так бы оно и было, если бы он внезапно, без предупреждения, не кончил. Шлюзы лопнули, и он почувствовал, как его охватывает экстаз. Он едва осознавал, что кончает в рот Айзаве, его глаза были зажмурены, будто он хотел разлить блаженство по бутылкам. Но порыв воздуха у основания члена вернул его душу обратно в тело. С тяжёлыми веками Мидория наблюдал, как Айзава отстранился и сглотнул, не дрогнув. Айзава даже не прокомментировал это, словно ожидал, что Мидория взорвётся без предупреждения. Он бесцеремонно вытер рот тыльной стороной ладони. Мидория молча благоговел, совершенно ошеломленный своим первым минетом. Похоже, Стиратель был не просто про-героем.