Ты дома?

Он заходит в их квартиру, громко здаровается, ведь знает что Инк в это время уже дома, но в ответ слышит лишь тишину. Чуть хмурится, может он ушёл в магазин или снова настолько погрузился в рисование что ничего не слышит? Скорее всего так и есть, но сердце все равно отбивает свой бешеный ритм. Эррор панически боялся одиночества, поэтому Инк старался никогда не уходить без него куда-то, уж тем более зная что тот скоро вернётся. Тогда получается он действительно просто слишком увлёкся рисованием? Это можно было вполне легко проверить. Эррор разулся, повесил пальто на вешалку и направился в мастерскую мужа. Квартирка была небольшой, двухкомнатной, их спальня и бывшая гостинная. При покупке квартиры они сразу договорились что эта комната уйдет полностью под власть Инка. Всё равно гости у них бывали редко и долго не задерживались. Скрип двери показался слишком громким, он разрезал тишину словно только что хорошо наточеный нож. Шторы в мастерской всегда были на распашку, так что медленно тускнеющий свет наполнял всю комнату. Только вот к ногам Эррора неожиданно вместо ещё яркого света упала тень, длинная, похожая на силуэт, слегка покачивающаяся из стороны в сторону и... –ИНК!! С хорошо знакомыми, родными чертами. –Нет, нет... П-прошу скажи что это просто твоя самая худшая шутка.. И-инк.. - голос дрожал как осиновый лист. Он держал его у себя на коленях не смея оторвать взгляда от бледного лица. Верёвка уже давно была обрезана переполненым андреналином парнем. Ладонь лежала на холодной щеке не шевелясь. Эррор не мог заставить себя проверить пульс. Он не хочет верить в то что Инк мертв, такого быть не может! Не может... –Инк...- болезненно протянул. Перед глазами поплыло. Все хорошо, хорошо... Это просто жуткий кошмар, просто... –Прошу... Скажи хоть слово...- голос притих и стал похож на скулеж. –Умоляю...- горячие капли упали на все такие же холодные щеки. Бездыханное тело прижали к себе утыкаясь носом куда-то в плечо. –Пожалуйста Инк.. Разбуди меня, скажи что мне приснился кошмар... Пожалуйста...- нос забился, а дыхание сперло, он еле улавливал воздух сквозь всхлипы, но это сейчас совсем не волновало. -Обними меня.. Успокой, пожалуйста. Пожалуйста, Инк. Мы сходим на кухню, ты снова заваришь свой невыносимо крепкий кофе и мы будем говорить о всякой чепухе. Ты снова будешь кидаться своими подколами и флиртом, я снова буду недовольно бурчать и смущаться, а потом мы пойдём вместе спать. Поцелуем друг друга, пожелаем сладких снов и все будет хорошо.. Все будет хорошо...- слова смешавшиеся со всхлипами еле можно было разобрать. Но этого и не нужно, ведь никто его не услышит. –Я тебя люблю, слышишь, Инк я тебя люблю. Ты самое дорогое что у меня есть. Прости за все пожалуйста, Инк, я больше не буду ворчать из-за всяких мелочей.. Прошу не молчи, не молчи... Скажи хотя-бы самую глупую глупость на свете... Он говорил, говорил без остановки. Вспоминал всю их совместную жизнь, промежутками говоря то как он его любит и просил ответить. Так через неделю Эррора с уже начавшим разлагаться телом на руках и нашла полиция. На Эррора пали все подозрения, пока не выяснились все детали смерти и алиби недельной давности самого парня. Он только уходил с работы когда потерпевший уже был мертв. Но у всех полицейских на всю жизнь впечатался в память тот взгляд полный боли и горичи, молящих о чем-то, и крепкая хватка рук что не давала забрать труп, хотя казалось бы тело должно было ослабнуть после отсутствия потребления хоть какой-то жидкости или пищи целую неделю, но нет, он вцепился в него словно клещ. "Он до последнего не хотел верить что тот мертв.."- сообщил один из следователей журналистам. Почти каждый второй незнакомец сочувствовал ему. Все вокруг так и наровили поковырятся в его глубокой ране не давая и шанса ей покрыться хотя-бы тонюсенькой корочкой. О нем знали все. Из его боли сделали грустную историю о любви для газет и СМИ. И это было ужасней всего.