Волна жары

Каждое лето наступала неделя, такая жаркая и влажная, что вся база была поставлена в тупик, и каждый солдат, будь то ветеран или новобранец, валялся в тумане; слишком жарко, чтобы думать. То лето было одним из худших на памяти живущих. Одежда ощущалась как тюремное заключение, липкая от пота и приторная к раскрасневшейся коже, каждый отчаянно хотел выбраться из неё и убежать на улицу в тень под широким укрытием буковых деревьев. Леви чувствовал себя хуже многих: это было впервые. Впервые с момента отъезда у него появилась причина скучать по Подземному Городу. По крайней мере, там, внизу, ему никогда не приходилось сталкиваться с такой изнуряющей жарой. Как будто тепло было внутри него, текло по венам и подавляло его обычно сдержанные чувства. Но медлительность была не единственным побочным эффектом жары. Это также приводило всех в невыносимое возбуждение. Где раньше было много любовников в разведывательном корпусе, оставались в секрете: теперь все, казалось, падали друг к другу в постель. Было так много фигур, крадущихся после наступления темноты из одной комнаты в другую, что казалось, будто весь лагерь стал ночным: днём они дремали, а ночью ускользали, чтобы заняться любовью. Леви не был исключением. Было уже далеко за полдень, и полуденная жара только-только начала спадать. С электричеством, пульсирующим в его венах, Леви пробрался в кабинет Эрвина, уже наполовину возбуждённый и раскрасневшийся, его полусонный разум бурлил от явных мыслей. Он без стука вошёл прямо в кабинет Эрвина, решительно расправив плечи: он был человеком на задании. Он знал, чего хочет. Как обычно, Эрвин лежал, уютно устроившись между двумя аккуратными стопками бумаг: одна стопка законченной работы, другая-незаконченная. В отличие от остальной части корпуса, Эрвин был одет в униформу, включая рубашку с длинными рукавами, хотя он закатал рукава и расстегнул несколько верхних пуговиц, обнажив несколько завитых прядей волос на груди и линию ключицы. Его светлые волосы были не на месте, пряди выбились из привычной прилизанной причёски. Может быть, дело было в жаре, а может быть, Эрвин провёл по ней руками от рассеянности и притяжения тепла в крови. Леви уставился на него с нескрываемым голодом, а Эрвин поднял глаза. — Леви, — сказал он, и его взгляд задержался на мгновение дольше, чем обычно, прежде чем он вернулся к своей работе. Это совсем не годится. Леви плотно закрыл за собой дверь и прислонился к ней, скрестив руки на легком жилете, который был на нём. Скрип ручки Эрвина по бумаге был слишком громким в узкой комнате. Маленькое окошко было распахнуто настежь, впуская звуки смеха из полусонных под деревьями снаружи. — Ты серьёзно сейчас работаешь? — спросил Леви через несколько минут. — Конечно, — сказал Эрвин, не поднимая глаз, — у нас ещё много дел. Этой бумажной работе всё равно, какая погода. Леви подошёл к столу Эрвина и положил руки на потрёпанную поверхность, приподняв бровь. — Документы могут подождать. Сделай перерыв. Эрвин поднял голову, и Леви увидел вблизи, как порозовели его щеки. Капелька пота скатилась по виску Эрвина, и Леви проследил за ней взглядом, внезапно охваченный желанием слизнуть её языком. Эрвин перевёл взгляд на рот Леви. К разочарованию Леви, Эрвин отвёл глаза, расправил плечи и снова сосредоточился на бумагах, лежащих перед ним. Так вот как всё будет? Я не позволю ему так легко уйти, — подумал Леви. Он обошёл стол и оказался рядом с Эрвином, задев коленом его бедро. Он замолчал, едва не коснувшись пером бумаги, и посмотрел на Леви сквозь ресницы. Когда Леви уселся обратно на стол Эрвина, блокируя доступ к его бумагам, Эрвин прищурился на него. — Отвлекаю вас, — сказал Леви с ухмылкой на губах и жаром в глазах, — Давайте, коммандер. Остальная часть лагеря наполовину спит или трахается где-нибудь в углу. Только не говори мне, что ты не хочешь того же. Леви обхватил лодыжкой Эрвина так, что его икра упёрлась в спину Эрвина. Был прекрасный момент, когда он увидел, как расширились зрачки Эрвина, и его рот слегка приоткрылся, его губы тоже-розовые и мягкие, просто умоляющие о поцелуе. — Но сейчас середина дня, — сказал Эрвин, хотя его голос был хриплым. — Ну и что? — Так что это было бы неприлично… — Эрвин оборвал себя, когда Леви наклонился ближе и прижал руку к его промежности. Леви поднёс губы к уху Эрвина и провёл губами вдоль, прежде чем нежно взять мягкую кожу мочки уха между зубами. Он чувствовал, как быстро член Эрвина затвердел под его рукой. Он улыбнулся. — Простите, что это было? Эрвин только сердито посмотрел на него, и Леви отстранился с победоносным выражением лица. — Ну, — продолжал Леви, притворяясь невежественным, и встал, отодвигаясь от Эрвина, — раз уж тебе так важно работать прямо сейчас, я думаю, мне действительно пора, не так ли? С моей стороны было бы неприлично оставаться и отвлекать вас ещё больше, не так ли? Он склонил голову набок и, не удержавшись от дразнящего покачивания бёдрами, повернулся спиной к Эрвину и направился к двери. В следующее мгновение он был прижат к ней. Тело Эрвина полностью прижало его к шершавому дереву, и Леви мог в деталях почувствовать очертания грудных мышц Эрвина на тонком хлопке вдоль спины Леви. Леви мгновенно напрягся и задохнулся от потрясения. — Ты хоть представляешь, что ты со мной делаешь, Леви? — сказал Командир, крепко сжимая его. — Ты приходишь сюда в таком виде, сводишь меня с ума, и я просто хочу стереть эту самодовольную ухмылку с твоего лица. Леви откатил свою задницу назад, наслаждаясь испуганным вздохом Эрвина, когда Леви потёрся о твёрдый член Эрвина. — Просто трахни меня уже, командир. — Вот как, — прорычал Эрвин и в бешенстве принялся возиться с застёжками на брюках Леви, оба отчаянно пытались избавиться от оскорбительной одежды. Ткань собственной одежды Эрвина была грубой против голой задницы Леви, и он любил это, тёрся спиной об Эрвина, даже когда чувствовал, как большие пальцы толкают его вход. Эрвин замер. — Ты уже здесь…ты сделал… — Эрвин едва мог выдавить из себя слова, пока всё, что он смог выдавить, было «Чёрт», когда его пальцы скользнули в хорошо смазанную дырочку Леви. Он пришёл подготовленным. Он знал, чего хотел. В следующую минуту последовал ещё один всплеск жаркой возни, когда Эрвин расстегнул ремень брюк и позволил им упасть на бёдра. Выругавшись, он сильно прижал Леви к двери, когда головка его члена начала проникать в него. Леви застонал от облегчения, прижимаясь к члену Эрвина так, что они оба задохнулись от внезапной силы этого, — Давай, — выдохнул Леви, — ты знаешь, что я могу взять его, так дай мне. Мускулистые руки окружили его, одна обхватила живот, другая-туловище и поднялась к шее, когда Эрвин начал трахать его всерьёз, используя дверь для поддержки. Леви едва мог думать, едва дышал, мир сузился до восхитительного вторжения члена Эрвина, двигающегося в нём и из него, пока всё, о чём он мог думать, был Эрвин, так полностью окруженный им. Эрвин практически оторвал его от пола, и всё, что Леви мог сделать, это упереться рукой в дверь, чтобы она не захлопнулась от силы толчков Эрвина. Как раз в этот момент кто-то постучал в дверь. Они замерли. — Эрвин, сейчас самое время? У меня есть те записи, которые вы хотели получить на последнем собрании Знати, — громко и отчётливо донесся из-за двери голос Майка. На мгновение воцарилась тишина. Леви почти не мог поверить в то, что происходит, когда он почувствовал, что Эрвин снова начал двигаться, рука поднялась, чтобы надёжно закрыть его рот, чтобы подавить его вздох удивления. Просто так, в то время как томно трахался с Леви у двери, Эрвин ответил совершенно спокойным голосом: «Боюсь, сейчас не самое подходящее время, Майк, я приду и найду тебя позже.» Вспышка возбуждения пронзила Леви, и на мгновение он задался вопросом, может ли он кончить именно так, просто от возможности быть обнаруженным таким образом одним из самых старых друзей Эрвина: быть пойманным с его брюками вокруг лодыжек и членом Эрвина, погруженным глубоко в его задницу. Когда Майк пробормотал что-то в ответ и его шаги затихли, Эрвин ускорил шаг. — Если я не ошибаюсь, — прошептал Эрвин томным и тяжёлым от возбуждения голосом в ухо Леви, — тебе это понравилось. Тебе нравилось, что нас могут поймать. Это то, на что вы надеялись, когда пришли сегодня в мой офис, когда знали, что я буду занят, когда ты знал, что другие захотят поговорить со мной? Поэтому ты выбрал именно этот момент, чтобы прийти сюда и потребовать, чтобы я тебя трахнул? Толчки Эрвина усилились ещё больше, и Леви ослабил хватку на двери, так что каждый толчок заставлял его ударяться о неё, вибрации были громкими и грохочущими. — Я хочу услышать тебя, когда ты кончишь со мной, — сказал Эрвин, обхватив большой рукой член Леви. Как удар молнии, оргазм пронзил его. Сила этого удара выбила из его груди громкий стон, который он не мог сдержать, рябь от него пробежала по венам и вдоль рук, оставив его парить в тумане белого шума, когда он почувствовал, как член Эрвина входит и выходит из него снова и снова, пока Эрвин не последовал за ним в оргазм, заглушая свой собственный стон, впиваясь в плоть шеи Леви. Позже, когда он присоединился к Ханджи и Майку, игравшим в карты за конюшней, они оба расхохотались, увидев его. — Что? Что тут смешного? — Я думаю, половина разведывательного корпуса слышала вас двоих, — сказал Ханджи, и Леви покраснел. Но на самом деле он не мог найти в себе силы пожалеть об этом.