Всё будет отлично...

Минхо и Джисон души друг в друге не чаят, любят до безумия сильно, но есть одно "но" — у Хана уже несколько лет как диагностировано тревожно-депрессивное расстройство, а Ли слишком травмирован комментариями окружающих о его необычной личности. Джисон заперт в ловушку собственных мыслей, полностью утонул во внутренней пустоте, а Минхо не может принять себя, полюбить, чтобы быть любимым в ответ. Джисон устал повторять старшему, насколько тот прекрасен, Минхо же устал от того, что его ранимый бельчонок закрывается в себе, молчит о своих проблемах. Парни не слышат друг друга, но отлично проводят время вместе, когда притворяются, что у каждого всё в порядке. «Хён, мы можем увидеться?» — Дрожащими пальцами, глотая истерические слёзы, печатает Хан. Потребовалось время, чтобы пересилить себя и отправить сообщение, но Джисон делает это, потому что понимает всю тяжесть ситуации. Уже через пятнадцать минут парни смогли встретиться, что очень радовало младшего. — Мне кажется, или ты выглядишь опухшим. Плакал? — Вместо приветствия интересуется Ли, раскинув руки для объятий. — Да нет, всё хорошо, просто аллергия на пыль дома, — Нагло, но умело врёт Хан и тянется дрожащими руками к своему парню. Руки обвивают талию Минхо, голова прячется в родное плечо. Не проконтролировав ситуацию, Джисон сильно сжимает Ли в объятиях и рвано вдыхает, будто только-только закончил плакать, что было правдой. Ложь о хорошем самочувствии в этот раз слишком очевидная. — Ты закрылся ещё больше, чем я, — Строго говорит старший и отстраняется, ловя взгляд Хана, — Ты же понимаешь, что это к хорошему не приведёт? — Тон не меняется, Минхо продолжает смотреть на Хана с укором. Подбородок предательски дрожит, показывая, что Джисон на грани очередного срыва. Младший отводит взгляд, делает шаг назад и выпускает из лёгких весь воздух, чтобы снять спазм в горле и дрожащим голосом поднимает больную тему. — А если я скажу, что уже привело? — Дабы смягчить серьёзность ситуации, Джисону приходится обесценить её, — Может, это какая-то депрессивная фаза, но я больше не могу, — Хан обнимает себя и немного отворачивается от собеседника. Минхо делает шаг вперёд и аккуратно касается родного плеча, чтобы показать свою поддержку. — Проблема всё та же? — Уже на этой фразе Хан жалеет, что начал разговор, — Бельчонок, давай вместе найдём способ, чтобы достать таблетки. Ты увядаешь на глазах, — Ли тянется к младшему, но Джисон буквально бьёт его по рукам, не давая себя касаться. Солёные предатели уже успели покатиться с глаз, но Хан просто прячет их, надевая капюшон и до боли жмуря глаза, чтобы они больше не слезились. Пока младший пытается взять себя в руки, Минхо не может пошевелиться. Действия Джисона шокировали его, в голову сразу полезли противные мысли, что он допустил ошибку, чем причинил боль. — Просто будь готов к тому, что в какой-то момент я перестану отвечать на звонки, — Злостно выпаливает Джисон, расправляет плечи и с натянутой улыбкой начинает разговор заново, будто они только встретились, — Чем занимался целый день? Минхо часто моргает, пытаясь понять ситуацию. — Я не могу так... — Тихо начинает Ли, хочет коснуться младшего, но не осмеливается, —Я боюсь сейчас заводить тему, но я не могу... — Мысли спутаны, Минхо не знает как правильно выразить чувства, как озвучить терзающие мысли. — Что не можешь? Перевести тему? Так я сам это сделаю, — Всё в той же притворно-радостной манере отвечает Хан, надеясь на непринуждённую атмосферу. — Я хочу помочь, — Переступив все терзания, Минхо касается руки Джисона, нежно поглаживает её кончиками пальцев, — Ты мне очень дорог и я не могу просто смотреть на происходящее. Младший шумно выдыхает, резко отдёргивает руку и трёт пальцами переносицу. Он хочет как лучше: чтобы Минхо был счастлив с другим человеком, а не оплакивал смерть какого-то Хан Джисона до конца жизни. Хотя, это громко сказано, конечно хён не станет так долго мучиться. Вместо слёз у Хана в груди зарождается чувство злости, ибо старший не понимает его намерений, зацикливается лишь на какой-то малолетке. — Ну да, на что я надеюсь, — Не скрывая раздражительности, в воздух говорит Хан, — Проще будет кончить старым-добрым «сломай человека и уйди». Минхо пытается слушать Джисона, вникать в его слова, оценивать ситуацию, но действия младшего слишком сильно бьют, в голове почти нет мыслей кроме того, что было допущено слишком много ошибок и теперь Ли должен уйти для счастья и комфорта своего бельчонка. — Ты хочешь, чтобы я ушёл? — Поникшим голосом озвучивает мысли Минхо и опускает взгляд в пол, готовясь к худшему. Слыша фразу, Джисон закидывает голову назад, шумно выдыхая. Капюшон падает на спину, открывая лицо, в которое Ли не смотрит. Хана берёт злость из-за такого поведения старшего. Ну где, где он сказал, что хочет расстаться с Минхо? Неужели хён думает, что желание умереть – это всего лишь причина избавиться от него? Хочется топать ногами от злости, начать кричать, затеять драку, но Хан лишь сжимает кулаки и громче нужного говорит: — Ну, окей, пусть будет так. Минхо понимает, что снова сказал что-то не то и пытается исправиться. — Нет, я понимаю, что ты о другом, что имеешь виду переключиться на другого человека, но разве здесь нет подтекста, чтобы я отдалился, не трогал тебя? Джисону хочется волком выть из-за нелепости ситуации, он буквально готов ударить старшего. Ну как Ли не понимает, что его бельчонок на грани и прямо сейчас может броситься под машину. — Ты вообще не осознаёшь? Я настолько близок к суициду, что культурными словами не передать, — Хан изо всех сил пытается сохранять спокойствие, но повышенный тон его выдаёт. — Да понимаю я, — На фоне голоса Джисона, Ли вовсе теряется. Хан даже не слышит его, из-за чего Минхо заражается злостью. — Я вижу лишь то, как ты ищешь какие-то скрытые мотивы, чтобы услышать гадости о себе из моих уст. Перед ответом Ли проходит некоторое время, он пытается подобрать нужные слова, дабы достучаться до младшего. — Да я хочу, чтобы ты перестал умалчивать и откладывать все свои проблемы в дальний ящик. Возьмём те самые таблетки. У тебя есть возможность воспользоваться средствами других, чтобы спасти себя, — Голос снова стал строгим. Верно, Джисон слишком много молчит, особенно о том, почему снова не покупает таблетки. Минхо знает о первом оплаченном месяце лечения и дальнейшем мнении родителей, что их сын здоров и не нуждается в продолжении реабилитации, но не знает, с каким скандалом Хан записался к врачу. Младший сказал, что спокойно поговорил с родителями, те поняли и согласились на лечение, но, на самом деле, Джисону пришлось выслушивать пожирающие душу слова: какой он отвратный сын, как только выкачивает деньги с семьи, не принося пользы и прочее родительское дерьмо. Финальным штрихом стала фраза: «Да лучше бы ты сдох, чем у нас дома такое творилось из-за тебя». Это не выходит из головы, постоянно крутится и тяжёлым грузом ложится на плечи, из-за чего Хан не может позволить другим купить ему обычный чупа-чупс, что уж говорить о дорогих таблетках. Парню легче закрыться, чем становиться обузой, нахлебником. Поняв, что есть возможность говорить, Минхо пробует ещё раз достучаться до бельчонка. — Пойми ты уже наконец. У тебя есть люди, которые могут как-то уберечь, — Немного подумав, старший пробует новый подход, — Ты учишь меня любить себя, а сам что? Забиваешь на себя хрен в различных областях. Минхо подумал, что лёгкий укор поможет, но на деле сделал только хуже, не дав Джисону переключиться с гнева на печать, полностью открыться. — Ну да, ну да, давай ещё обвинять меня в болезни и неспособность изменить ход мыслей, увидеть что-то хорошее вокруг, — Хан с силой трёт вески, чтобы не терять мысли, — Хён, это болезнь, я не могу поменять это. — Ты можешь помочь себе, — Минхо не сдаётся, снова подходит к младшему, но не решается коснуться. — Вот поэтому я и не хочу заводить подобные разговоры – мы не слышим друг друга, — Джисон надевает капюшон, чтобы скрыть влажные глаза. — Ты всё можешь изменить. Твоя судьба и жизнь в твоих руках. Не запускай себя, прошу. «Я уже, хён. Я сломался, окончательно потерял смысл своего существования. Меня не держат даже мысли о том, что тебе будет грустно», — Сразу всплывает в голове Хана. Сердце стремится излить душу, крепко обнять, рассказать насколько тяжело, но сознание говорит, что это отличная возможность закончить всё упомянутым «сломай человека и уйди». Горячие слёзы обжигают кожу. Под потоком мыслей младший не заметил, как начал плакать. Джисон с силой вытирает слёзы манжетами толстовки и пытается придать голосу максимальной твёрдости. — Ладно, всё, я тебя понял. Теперь ты мне противен. Не хочу поддерживать какие-либо связи с вот этим, — Голос дрогнул на последнем слове, но Джисон не подал виду, лишь ткнул дрожащим пальцем в пылающий лоб хёна, пытаясь сильнее задеть. Хан ещё несколько секунд стоит на месте, но, не получив никакой реакции, разворачивается и быстрым шагом почти что убегает от любимого, давясь слезами. Скрывшись с глаз старшего, Джисон срывается на бег, чтобы быстрее спрятаться, не видеть и не слышать Минхо. Забежав в очередной, совсем незнакомый переулок, Хан останавливается, не в силах больше бежать, опирается на стену дома спиной и медленно спускается по ней из-за слабых ног. Руки быстро путаются в волосах, Джисон сжимает их и кричит, обращая на себя внимание прохожих. Сдерживаться не получится, он только что сделал больно любимому. — Почему... Почему! — Кричит Хан, продолжая сжимать волосы, — Тебе проще поверить в то, что ты всё испортил, нежели в то, что я болен!? Да какого хрена!! — Джисон сильно бьёт кулаком об асфальт, кричит от боли и хватается за травмированную руку. Боль даёт прийти в себя, Джисон закидывает голову назад, нарочно ударяясь затылком и шумно выдыхает, вслух начиная успокаивать себя. — Всё так, как должно быть. Я смогу спокойно подготовиться и уйти на выходных, как планировалось, — Думая о самоубийстве, Хану становится легче.