Проведи со мной Вечность

      Примерно в четыре часа утра я поднялся к себе в комнату. Ложиться не хотелось, вот я и вышел на балкон, чтобы насладиться видом леса, окатанного ночной дымкой. Взмахом руки я сотворил удобное кресло из тёмного дерева с подлокотниками, и, усевшись, закинув ногу на ногу, продолжил размышлять о неожиданном и не слишком желанном знакомстве. «Похоже, тётушка Жизнь решила ускорить события, раз всё пошло не по моему плану. Я расчипывал немного повременить со встречей с кланом и стаей. Но Она распорядилась иначе. Впрочем, это и к лучшему: мы сразу оповестили о своём присутствии, и теперь можно немного расслабиться. Наш ход сделан. Теперь их черёд. В Калленах я не сомневаюсь – Карлайл достаточно умён, чтобы понять, что добрососедские отношение будут куда выгоднее конфликтов. А вот с волками могут быть проблемы. Всё же, их горячность и буйный нрав могут сулить нам неприятностями. Но подождём. Сейчас нет смысла что-то предпринимать. Я дал им пищу для размышлений. Остальное не моя забота».       В Калленах я был более уверен, потому что нам придётся делить с ними одну территорию, и встречи с ними у нас будут проходить на много чаще. А вот стая – другое дело. Резервация квилетов находятся в удалении от основного населения города. У них есть своя собственная школа, так что в школу Форкса они не ходят; в город выезжают редко, так как большая часть имеет своё собственно небольшое хозяйство, да и занимается промыслами – охотой и рыбалкой, так что пополнять запасы еды им не к чему; и как я смог понять из воспоминаний Адли, в больницу стая обращается крайне редко, так как, во-первых, волчья регенерация и самолечение способны сами справится с большинством ран и защитить от болезней, а если что-то и случается, то у стаи есть свой шаман-целитель. Из всего этого напрашивается вывод, что волки – не слишком частые визитёры в городе. Но теперь они знают, кто мы такие, а учитывая ещё и стычку с ними, и то, что один из волков пострадал, они попытаются держать нас в поле своего зрения. Так что слежки, скорее всего, не избежать. Но и тут я не волновался: я могу легко отвлечь их внимание от нас, да и Защитные и Ограждающие чары, наложенные на дом гоблинами, не позволят никому войти, а любая попытка проникновения, даже если они просто войдут в поле Сигнальных чар, сразу же даст мне понять, кто и с какой целью пришёл. Кроме того, я лично наложил на дом моё авторское заклятье – «Velum» («Вуаль»). Я его придумал, когда искал способ усилить защиту. Суть его в том, что тот, кто пройдёт через защитный барьер, попадает в самый страшный день своей жизни. Оно силой вытаскивает самое кошмарное и чудовищное воспоминание из головы человека, и тот вынужден переживать его снова и снова, но «прелесть» в том, что если в воспоминании кому-то или чему-то угрожала смертельная опасность, спасти было невозможно. И это делало незваного гостя полностью беспомощным. Хотя, я предусмотрел одну хитрость, чтобы выбраться из «петли», в случае, если против меня же будет применено моё собственное изобретение, но об этом знал только я: нужно просмотреть своё воспоминание, не выказывая никаких чувств, приняв то, что уже случилось, позволить произойти тому, что неизбежно. Только так можно преодолеть заклятье. Но даже так, пройти через защиту дома нельзя. Так что в особняке мы в полной безопасности. Но всё же, я понимал, что волки хоть и вспыльчивы, но не настолько безумны, чтобы выступать против нас.       Через какое-то время мои мысли вернулись к вампирам, и тут я вспомнил, что обещал создать артефакты для Свон и самого клана. Решив не откладывать работу, я поднялся с кресла и вернулся в комнату, сразу же устраиваясь за столом, пододвигая к себе пергамент и чернила, чтобы сделать чертежи. Для начала, мне необходимо было создать артефакт для дочери шерифа, так как тут это самое простое дело: всё же, подобные артефакты есть у волшебников. Так как артефакторика является родовым Даром Поттеров, я за семь лет смог создать и усовершенствовать достаточно много артефактов. И защитные не были исключением. Учитывая, что Свон является маглой, или, что возможно, сквибом, не знающей о существовании магии, я не мог создать амулет из классических материалов. Издревле считается, что лучшим защитником от ликантропов и вампиров является серебро и драгоценные камни, так как металл отлично выступал в роли накопителя магию, но вот фокусировать и «проводить» не мог, и с этим ему помогал камень: от вампиров – кроваво-красный рубин, а от волков – горный хрусталь. Это правда. Но сейчас всё упиралось в то, что подобные украшения слишком заметны, и чтобы убедить большое количество людей, что это просто безделушка, потребуется много времени. Тут даже магия быстро не справится, потому что придётся поработать с восприятием и памятью людей, а это не просто. Так что я придумал, как можно создать артефакт, не уступающий оригиналу в силе, но при этом не слишком приметный. От магических существ и народов хорошо защищает не только серебро, но и обычное кованое железо, которое тоже выступает накопителя, но при этом может само по себе быть «проводником». А свойства ему предадут настой из растений. В данном случае подойдёт из ириса, лавра и скорлупы мускатного ореха: запах цветка скроет собой запах крови, а лавр и мускатник дают ясность ума и чёткость мыслей, так что кровь этой Беллы больше не будет «петь» для Эдварда. Он будет смотреть для неё глазами, не затуманенными желанием и жаждой. Войдя в кураж, я даже предусмотрел одну интересную вязь рун, которая ослабляет любые ментальные барьеры и щиты: я помнил, что Эдвард не мог читать мысли девчонки. «Ну, вот пусть теперь наслаждается». С формой я определился сразу – лучше, чем браслет, я ничего не найду.       С артефактами для самого клана пришлось повозиться: всё-таки, заглушить жажду крови вампира не так уж и легко. Но я решил и тут пойти дальше: не просто помочь Калленам с контролем над жаждой, но и позволить им выходить на солнце и контролировать свои Дары. Основа для артефактов послужило золото – «солнечный» металл. Не просто же так в алхимии именно золото выступает как символ солнца. Золото немного уступает серебру как накопителю, потому что само по себе является неплохим «проводником». Но усилить фокусировку стоило, поэтому я добавил камень. А что может лучше подойти вампиру, как не рубин. Как и с браслетом Свон, я решил добавить руны, которые бы скрывали истинную суть вещей и создавали бы вокруг вампиров что-то на подобие «зеркала», отражающего солнечный свет, а также руническую связь «концентрации» и «контроля». Так клан не будет светиться на солнце, а Эдвард, Элис и Джаспер смогут управлять своими Дарами, активируя, или наоборот, дезактивируя их, при необходимости. А против жажды я подобрал идеальную защиту: настой из лаванды, капли крови единорога, отданной добровольно, и перечной мяты. Лаванда успокоит охотничьи инстинкты, кровь единорога притупит жажду, а мята скроет запах тлена вампиров, чтобы волки не смогли придраться, что от вампиров воняет мертвечиной. «Кстати, надо будет потом создать что-то похожее для стаи, а то запах псины для Калленов также невыносим». Для мужской части клана я выбрал форму перстней, а для женской – кулоны.       А вот с артефактами для Фреда и Джорджа вышла огромная проблема, потому что-то простое для них не подходило. Нет, чтобы взять под контроль Наследие в присутствии вампиров, способ был, и довольно простой: кольцо, целиком сделанное из лунного камня. Оно будет сдерживать Вервольфа, не позволяя ему подчинить разум близнецов. Но вот против способностей Элис у меня ничего не было. Полностью скрыться от «Предвидения» провидца практически невозможно. Хотя, кое-какие идеи у меня уже были. Покопавшись в мыслях Элис, я понял, что её видения субъективны, и они меняются, в зависимости от принятого решения – если менялось решение, менялось и видение. Очень полезный, и очень опасный Дар. И тут пригодилось мой титул Магистра. Мало кому известно, но татуировки в магическом мире – артефакты, причем одни из самых могущественных. И самых смертоносных, ведь в случае ошибки последствия будут катастрофическими. Только опытные и сильные Мастера, или МАГИСТРЫ, могли создавать тату-артефакты. Потому что подобные рисунки сочетали в себе рунологию, ритуалистику, магические плетения и магию крови, так как были завязаны на магическом ядре и крови самого волшебника. Всё усложнялось тем, что большинство ритуалов были признаны «тёмными» и запрещены, а магия крови вообще каралась «Поцелуем дементора». Конечно, после проведённых мною реформ, все эти аспекты магии были вновь разрешены, но сильные маги начали появляться только в последние года три, и восстановление данных наук шло медленно и почти не практиковалось. Но, так как меня обучали Основатели и Госпожа, мне эти знания были открыты, так что я без особых затруднений нашёл подходящие руны, и принялся связывать их таким образом, чтобы был рисунок. На это у меня ушло, по ощущениям, достаточно много времени, и в конце я с наслаждением смотрел на луну, в центре которой была воющая голова волка. На идею самой татуировки меня натолкнул герб Рода Пруэтт и анимагическая форма близнецов. Но вот дальше я натолкнулся на «подводные камни»: необходим ритуал, который бы активировал вязь рун и скрыл Фреда и Джорджа от Элис. Однако такого ритуала я не припоминал. Откинувшись на спинку кресла, я прикрыл глаза, мысленно связываясь с «Замком Иносущих», прося его показать мне нужный ритуал. Я знал, что если такой ритуал есть, то его можно найти только в библиотеке «Замка». Поместье с радостью откликнулась на мой зов, и тут же в моём разуме появился свиток. Он был неимоверно старым, и его зеленовато-серебристый цвет говорил, что сделан он не из пергамента, а из шкуры василиска. Я нахмурился: Род Певерелл записывал на подобном материале только те заклятья, проклятья, ритуалы и составы, которые представляли наивысшую ценность и опасность. Чтобы не было в свитке, этот ритуал обладает огромной мощью. Собрав волю в кулак, я приказал свитку «открыть» себя. В нём описывался ритуал «UmbraeOccultat» («Покров Теней»), который создан для того, чтобы «спрятаться» от Мойр – богинь судьбы, помощниц Жизни. Именно Она, от рождения, и до смерти, определяет жизненный путь и определяет судьбу. Мойры же плетут эту судьбу, и, если Жизни будет угодно, Мойры могут вмешиваться в плетение нитей судьбы. Ритуал же скрывает человека от власти Мойр: его нить темнеет, а сами богини не могут дальше плести её. Таким образом, по сути, Мойры не имеют возможности изменить судьбу, и, более того, обрезать её. Но, любая магия, тем более столь мощная, требует платы: лишая богинь власти над своей судьбой, человек забирает её в свои руки. И его жизнь зависит только от его собственных решений. Но риск заключается в том, что если смерть будет грозить человеку раньше положенного срока, то Мойры не смогут её предотвратить. Так что, если я применю этот ритуал к Фреду и Джорджу, то, в случае смертельной опасности, и если меня не будет рядом, то они могут серьёзно пострадать. Я задумался: с одной стороны, я не хотел, чтобы Элис Каллен могла следить за близнецами, но, при этом, меня сковывал страх, что если я не смогу их защитить, то хотя бы кто-то смог им помочь. Я ещё раз осмотрел рисунок татуировки, взвесил все «за» и «против», и принял решение, что до тех пор, пока Элис не будет злоупотреблять своим Даром, я не буду вмешиваться. Я убрал чертёж в ящик стола, и ещё раз начал просматривать наброски артефактов для Свон и клана, проверяя, всё ли я предусмотрел. Не найдя ошибок, я уже собрался спуститься в лабораторию, чтобы приступить к изготовлению, как услышал голоса на первом этаже. Они были явно чем-то не довольны. Наколдовав «Темпус», я увидел, что уже одиннадцать часов. Похоже, братья уже выспались, и сейчас выползли из комнат в поисках завтрака. Правда, сразу же, как мы приехали, близнецы уговорили меня пробежаться по лесу, а вернулись мы уже глубокой ночью, так что ни разобрать вещи, ни, тем более, купить продукты, мы не смогли. Усмехнувшись, я встал из-за стола, и вышел из комнаты. У лестницы я услышал разговор.       - Как думаешь, Гарри правильно поступил, что раскрыл нас перед вампирами и перевёртышами? – спросил Джордж.       - Идеи Гарри всегда были невероятны, а уж после того, как он провёл сто лет в Серых Пределах, обучаясь у Основателей и Бледной Госпожи, его поступки предугадать вообще невозможно, - отозвался Фред. – Но он видит ситуацию намного шире нас, и просчитывает несколько возможных исходов, так что, на мой взгляд, если он пошёл на это, значит, Гарри понимал, чем это нам грозит, а значит, предусмотрел дальнейшие действия. Ты же помнишь, что он обещал сделать с волками, если они решат напасть на нас.       - Такое забудешь. Но, всё же, его угроза не безосновательна. Гарри хочет защитить нас и сделать так, чтобы нам жилось здесь спокойно. А это значит, что мы дороги ему, - заметил Джордж.       - А ты этого ещё не понял после того, как вся шелудивая семейка Уизли предала его, а мы были единственными, кто пытались его защитить? Он поверил нам, помог обрести семью в лице деда, взял с собой в Форкс, когда узнал, что тут живёт наша пара. И более того – он простил Билла и Чарли за их бездействие, - весомо заметил Фред.       - Честно, я сожалею, что мы не сблизились с ним ещё на его первом курсе. Возможно, если бы мы это сделали, то сразу бы раскрыли предательство Рона и Гермионы, и судьба Гарри сложилась бы иначе: он бы с самого начала нашёл верных друзей, которые смогли бы помочь ему раскрыть старого паука, проходить все те испытания, выпавшие на его долю, а самое главное – стали для него семьёй, которая так ему была всегда нужна, - в голосе Джорджа сквозила неприкрытая горечь и обида за меня, ненависть к Уизли и Дамбдору, и сожаление, что близнецы не смогли распознать предательство тех, кто называл себя моей «семьёй».       - Ты и сам знаешь, что старик нашёл бы другие пути к достижению своих целей. Возможно, он бы убедил Молли и Артура держать нас подальше от Гарри, чтобы Рону и Гермионе не угрожало утратить своё влияние на него, - удручённо сказал Фред. – Счастье, что мы сами узнали обо всём. Старик слишком тщательно скрывал свои секреты.       - Но, тем не менее, мы не смогли на что-то повлиять, - ответил Джордж.       - Смогли, - я спустился к близнецам. Те аж подскочили от испуга, не ожидая, что предмет их обсуждения всё слышал. – Вы всеми силами старались спутать их планы. Да, вы попались тогда, и вас связали Обетами, но вы не сдались. Вы продолжали за меня бороться. И это – самое важно, - я улыбнулся так ярко, как только мог, и развёл руки в стороны, приглашая братьев в свои объятия. Они смотрели на меня с полминуты, а потом подскочили и сжали меня с двух сторон, как тогда, семь лет назад, у Чёрного озера. – И я ценю это больше всего. Вы – та семья, которая у меня была все эти горды. Я очень сожалею, что понял это слишком поздно. Простите, что так долго не обращал на вас внимание.       - Гарри, - начал шептать Фред, - мы виноваты в том, что позволили этому ублюдку Рону запудрить тебе мозги. Прости, что мы так долго держались от тебя в стороне.       - Нам следовало действовать раньше, - вторил ему Джордж, - и, возможно, мы бы смогли скрасить твою жизнь.       - Мы были детьми, - ответил им я, разжимая объятья, - и мало что понимали. Нам даже в голову не могло прийти, что они так с нами обойдутся. Но сейчас мы свободны, и вольны сами решать, как нам жить. И именно для этого мы приехали в этот город – чтобы начать всё с начала.       Фред и Джордж счастливо мне улыбнулись, и я почувствовал к ним огромный поток нежности, благодарности и любви. Да, я любил этих «демонов», как братьев, и был счастлив, что они были теми, кто любил меня в ответ.       - Так, - я хлопнул в ладоши, - у нас сегодня много дел. Так как вчера мы не разобрали вещи, то должны это сделать сегодня. Ещё нам нужно обустроить лабораторию, мастерскую и библиотеку. Пока вы спали, я уже придумал артефакты для клана и дочери шерифа, так что мне бы хотелось сегодня же приступить к их изготовлению. К тому же, я бы хотел провести один ритуал. И мне понадобится ваша помощь, - лукаво улыбнулся я       - Эмм, Гарри…, - нервно начал Джордж, но я его перебил.       - Ничего страшного не случится. Ритуал простой, но вы мне нужны. И никакой опасности, - успокоил их я.       - Мы поняли, - сказал Фред, - Джордж хотел сказать, что у нас нет еды, и мы не завтракали. Мы, конечно, понимаем, что тебе питаться не нужно, но не все такие, как ты, Гарри.       - Ах, да. Я совсем забыл, - действительно, легко забыть о том, что тебе не нужно каждый день. – Тогда поступим так: сейчас вы идёте к себе и переодеваетесь. Потом мы выезжаем в город – вы идёте есть, а я в ближайший супермаркет, куплю нам провизию. Потом возвращаемся домой и начинаем обустраивать особняк.       Близнецы синхронно кивнули, и пошли наверх, в свои комнаты. Я же навёл на себе Очищающие и Освежающие чары, так как меня устраивала одежда, в которой я сейчас находился, и не видел смысла переодеваться. Я подошёл к шкафчику, где лежали ключи от машин, и достал те, которые были самыми большими. Это ключи от моей машины. Гоблины подобрали мне и близнецам те машины, которые мы хотели. Близнецам очень приглянулась «Volvo», даже модели одинаковые, за тем исключением, что машина Фреда была тёмно-синяя, а Джорджа – тёмно-бордовая. Мне же очень понравился чёрный «Пикап». На мой взгляд, он был похож на пса: с виду большой, грозный, немного дикий, но при этом верный и надёжный, вместительный, способный проехать по любому бездорожью, будь то гряз, камни и ямы. Для меня эта машина была совершенством. А когда её заводишь, то тихое порыкивание мотора действительно похоже на сонное сопение большой домашней собаки. Я открыл гараж, и увидел наших красавцев. Улыбка сразу же расплылась на моём лице, и я поспешил сесть за руль и выгнать машину из гаража. Буквально через пару минут близнецы присоединились ко мне, удобно устроившись на задних сиденьях, и мы поехали в город.       Как и вчера, лес проносился за окнами «Пикапа». Я смотрел вперёд, наблюдая не только за дорогой, но и за зелёным массивом, и чувствовал глубочайшее умиротворение. «Действительно, подобных мест почти не осталось. Люди уничтожают всё на своём пути. Глупые существа, считающие, что могут подчинить себе этот мир. Придёт время, и он отвоюет себе всё, что у него отняли». Как ни странно, эти мысли ещё больше ободряли меня. Наследие Жнеца прочно укоренилось в моей душе, и первый его закон – баланс. Люди же, будь то маглы или маги, веками нарушали его.       Раньше, в далёком прошлом, когда Сёстры только пришли в этот мир, тут не было ничего. Лишь голая пустошь. Жизнь же породила всё живое, Магия наградила избранных своими Дарами, а Смерть стала «весами», хранящими равновесие между всеми. И долгие тысячелетия баланс сохранял свою неприкосновенность. Но пришло время, и Сёстры покинули своих детей. И даже тогда, благодаря их и учениям и заветам, равновесие сохранилось. Однако настал момент, когда люди возжелали большего, чем просто жить наравне со всеми. Они захотели всевластья. И началась война всех против всех: маглы, маги и магические народы шли друг против друга, истребляя, не только друг друга, но и мир, в котором они жили. И тогда Сёстрам пришлось вмешаться: они разделили магический и немагические миры, и создали Законы, которые являлись наивысшим приоритетом. Конечно, это мало, кого останавливало, так как люди всё ещё грезили мечтами и подчинении себе других существ, но когда открылось, что за нарушение Законов Сёстры сурово карали, началась эпоха мира и созидания. Правда, было «НО»: создавая свой мир, волшебники, как и маглы, уничтожали миры других народов и существ. Конечно, были неприкосновенные места, которые принадлежали только гоблинам, феям, эльфам, русалкам, троллям, вервольфам, вампирам, великаним, драконам и прочим созданиям, но всё же это не мешало людям вторгаться в их владения. Тем не менее, шаткий мир сохранялся, до тех пор, пока маги не набрали такие власть и влияния, но негласно стали править над другими, а тех, кто был недоволен, уничтожали, и способов не выбирали. И тогда начался Исход: магические народы стали уходить в те миры, что были созданы Высшими – первыми представителями тех или иных народов, сотворённые напрямую Сёстрами. Сначала ушли феи, эльфы и драконы, так как больше всех других народов ценили свободу и были чувствительны к магии; потом ушли русалки, вервольфы, вампиры, великаны, наги, горгоны, нимфы, сциллы. Последними ушли гномы, тролли и «дети леса» - друиды. Оставшиеся начали вступать в союзы с волшебниками, смешивая свою кровь с ними, передавая свои Дары. Но, с течением времени, они начали деградировать: сейчас уже никто не помнит, но драконы могли на короткий срок принимать человеческое обличье, и более того, они жили не только в горах, но и в джунглях, прериях и океанах, и могли изрыгать не только огонь, но и холод, молнии и яд; великаны говорили на человеческом языке, и, как гномы, могли применять магию стихии земли, прорывая тоннели и создавая пещеры. Сейчас же, драконы, как высшие рептилии, могут говорить только на парселтанге, и хоть обладают разумом, но людей уже не понимают, и более того, ненавидят. И сами человеческую форму принять не могут. Великаны утратили свои способности к магии, и даже большую часть разума. Другие оставшиеся представители магических народов потеряли большую часть своих способностей: так, вампиры, например, больше не могли применять магию, а верфольфы породили болезнь ликантропию, кусая волшебников. Всё из-за того, что вервольфы, желая пополнить свою популяцию, попытались передавать свои Дары через укус, но унаследовать силу можно только от рождения, а не от обращения. Если же укусить магла, то тот просто умирал от заражения: у неволшебников не было магического ядра, а без него слюна вервольфа подобна яду. У магов же ядро есть, как и у сквибов, с той только разницей, что у сквибов оно «мёртвое», но оно есть, и этого достаточно, чтобы сквиб выжил. После неудачных попыток обращать маглов в себе подобных, вервольфы начали кусать магов и сквибов. Так и появились ликантропы. От вервольфов их отличает то, что они очень агрессивные, дикие, не способные контролировать себя в полнолуние, и единственное, что они могут – обращаться наполовину в волков и дальше разносить свою болезнь, передавая их через укус. Вервольфы вымерли, а ликантропы остались и множились, но ликантропом как раз можно только стать, а не родиться. Тут принцип, строго противоположный. Поэтому Тедди и не унаследовал болезнь отца, Ремуса. Единственный из народов, кто остался, и более того, почти не пострадал – гоблины. Они всегда держались отдельно ото всех, и когда начался Исход, решили, что в этом мире они получат больше выгоды. Так, гоблины стали заниматься финансами волшебников, и даже смогли наладить более тесные связи с маглами. Конечно, без конфликтов, перерастающих в войны, не обошлось, однако гоблины всегда умели выживать в этом мире, чтя Законы, и поддерживая друг друга.       За этими мыслями я не заметил, как мы уже въехали в город. Сегодня был выходной, и по улицам ходило много людей, что наполняло их жизнью, отгоняя серость и унылость. Я высадил близнецов у небольшого ресторанчика, сказав, что не задержусь больше, чем на час, и поехал в супермаркет. Он был всего в пяти минутах езды. Припарковавшись, я с непринуждённым видом вошёл в магазин. Взяв тележку, я заскользил между стеллажами. Я быстро набирал всё, что было необходимо: мясо, рыбу, птицу, морепродукты, много овощей, фруктов и зелени, молочных продуктов, специй и пряностей. Я знал вкусы близнецов, поэтому мне не составляло проблем мысленно составить меню. Также я успел узнать о новых вкусовых предпочтениях Фреда и Джорджа – десерты. В прошлом, когда мы учились в Хогвартсе, близнецы не очень-то и любили сладкое, да и Молли не готовила ничего, кроме пирога с патокой. Однако, когда братья начали жить с Игнатиусом, то и они начали перенимать его привычки, и одна из них – любовь к сладкому. Их дед большой сладкоежка, и когда бы я ни оставался у Лорда Пруэтта на обед, его стол всегда ломился от разнообразных произведений кондитерского искусства. Но Фред с Джорджем, как и Игнатиус, никогда не готовили, в отличие от меня. Долгие годы, будучиличной кухарки у Дурслей, сыграли свою роль. Но готовка никогда не вызывала у меня негативных чувств. Напротив, я очень любил готовить. Во время этого процесса я всегда успокаивался, и мои мысли очищалась от постороннего. Хоть еда мне не нужна, я изредка позволял себе готовить на кухне «Замка», потому что, когда домовики впервые увидели меня, готовящего французский суп буйабесс, у них случилась истерика, и я потратил несколько часов, убеждая их, что я доволен их службой, и вовсе не считаю их кулинарные способности отвратительными. Но эльфов было убедить не так уж и просто. Дело в том, что домовики – маленькие собственники, и очень ревностно относятся к своим прямым обязанностям. Для них служба Хозяину и удовлетворение всех его запросов – наивысшая ценность, и они приходят в ярость, когда кто-то пытается отнять у них их любимое дело. Они не терпят вмешательства в свою работу, и более того, когда эту работу кто-то делает за них, даже Хозяин. И если сказать домовику, что ты не доволен им, то их магия начинает «бунтовать», выжигая существо изнутри, что, в конечном итоге, может привести к гибели. Я же объяснил, что я более чем доволен их службой, а за готовку взялся, потому что мне нравится готовить, а не потому что мне не нравится то, что готовят мне сами эльфы. Они поверили, но всё же продолжали смотреть на меня, как на незваного гостя, когда я появлялся на кухне. Чтобы не нервировать лишний раз моих маленьких слуг, я давал им больше работы, когда собирался побаловать себя блюдами собственного приготовления.       Я прошёлся по отделу со сладостями, и был очень разочарован: всё, что там находилось, и едой назвать было трудно. Возможно, для жителей Форкса это было нормально – грызть печенье, похожее на собачий корм, или есть карамельки, напоминающие пластилин, но кормить этим братьев я точно не собираюсь. Развернувшись, я покатил тележку в отдел для выпечки, чтобы взять муку, крахмал, дрожжи и всё, что необходимо для приготовления десертов. Поворачивая, я не заметил впереди стоящую тележку, и врезался в неё.       - Прошу прощения, я Вас не заметил, - принёс извинения я, и тут же столкнулся с тремя парами глаз, в которых плескалось расплавленное золото. Передо мной стояли Эсми, Розали и Элис. Я набросил на себя маску раскаяния, и вежливо уточнил: - Надеюсь, Вы не ушиблись? Я немного рассеянный сегодня.       Вампирши посмотрели на меня с лёгким недоумением, но вдруг Розали прищурилась, и я заметил, как напряглось её тело, и она шагнула вперёд, как бы закрывая собой мать и сестру.       - Это ты, - утверждение, не вопрос.       - Я, - приветливо улыбнувшись, я кивнул, понимая, о чём она говорит. – Не стоит так беспокоиться, Розали. Я не преследую вас. Просто хотел купить продукты, - я указал взглядом на тележку. Розали продолжала пристально вглядываться в моё лицо, ища в нём опасность. Элис стояла чуть позади, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, а вот Эсми мягко положила руку на плечо Хейл, успокаивая, и вернула мне приветливую, слегка взволнованную улыбку.       - Не стоит беспокоиться. Всё хорошо. Я сама встала слишком близко к проходу. Прошу прощение, - она слегка подвинула тележку, как бы пропуская меня.       - Благодарю, миссис Каллен.       - Просто Эсми, - её улыбка стала более непринуждённой и раслабленой.       - Ты знаешь наши имена, но мы не знаем твоего. Тебе не кажется, что это весьма невежливо, - язвительно сказала Розали.       - Роуз, ты ведёшь себя грубо, - осадила дочь Каллен.       - Всё в порядке, Эсми, - ответил я. – Ваша дочь права. Действительно, с моей стороны это крайне невежливо. Габриэль Игнотус Мортис Певерелл, рад нашему знакомству, - спокойно, но уверенно, я взял Розали за руку и запечатлел лёгкий поцелуй на тыльной стороне ей ладони. Кожа Хейл была мягкой, как шёлк, но не холодной, как лёд. Скорее, она была похожа на кожу человека, который всегда мёрзнет. От моих действий Розали застыла, в шоке смотря на меня. Элис также выпучила на меня и без того большие глаза, в то время как Эсми лукаво улыбнулась.       - Нам тоже приятно. Не думала, что остались ещё подростки, знающие правила обращения с дамами.       - О, я вырос в Англии, и происхожу из древнего рода, так что правило поведения в обществе мне знакомы. Как говорил мой учитель: «Где бы ты ни был, и кто-бы тебя не окружал, помни, кто ты, и кем являешься», - я слегка склонил голову.       - Приятно это слышать, и Ваш учитель абсолютно прав, - она отзеркалила моё движение, а потом метнула взгляд в мою тележку. – Вы увлекаетесь кулинарией?       - Да. Это моё хобби. К тому же, мои братья имеют очень хороший аппетит, а мы вчера ещё не успели купить продукты. А Вы увлекаетесь выпечкой? – я заметил, что в тележке Эсми большую часть место занимают ингредиенты для кондитерских изделий.       - Да. Я тоже очень люблю готовить, особенно сладкое. Если хотите, то могу посоветовать Вам мои самые любимые пряности для десертов.       - Если Вас это не затруднит, Эсми, - продолжая приветливо улыбаться, ответил я. Пока Каллен делилась со мной своими кулинарными секретами, я заметил, что Элис смотрит на меня с неприкрытым интересом, а Розали продолжает хмуриться, всё ещё ища во мне угрозу. Я мысленно ухмыльнулся, и продолжил мило беседовать с Эсми, и мы настолько увлеклись, что я спохватился, только когда у меня зазвенел телефон, в котором Джордж написал, что они уже поели, и ждут меня.       - Прошу прощение, Эсми, но я вынужден откланяться. Мои братья уже ждут меня.       - Да, конечно, - ответила вампирша. – Что-то мы совсем забыли о времени.       - В приятной компании это не удивительно, - лукаво подмигнул я, и если бы вампиры могли краснеть, то оно покраснела бы. – До скорой встречи. Эсми, Розали, Элис, - я поочерёдно кивнул на прощание каждой из них, и, развернувшись, пошёл к кассе. Но, сделав несколько шагов, я решил закрепить успех сближения, и, развернувшись, сказал:       - Ах, да, совсем забыл сказать. Эсми, Вас не затруднит передать Карлайлу, что я уже начал работать над решением проблемы с мисс Свон и вашим недугом, - я намеренно выделил последнее слово, - и, думаю, что закончу уже к завтрашнему утру, - вампирши смотрели на меня удивлённо, и, пожалуй, с благодарностью.       - Признаться, не ожидала, что Вы так быстро выполните своё обещание помочь нам в нашей проблеме, - ответила Эсми.       - Я – джентльмен, и если даю слово, то всегда его выполняю, и в кратчайшие сроки, - сказал я с лёгкой надменностью, как будто объяснял ребёнку, как складывать цифры в столбик. – Я свяжусь с вами, когда всё будет готово, - и на этих словах я скрылся за стеллажами.

***

      Быстро оплатив покупки, я погрузил пакеты в машину, и поехал за близнецами. Они уже ждали меня у ресторанчика.       - Ты что-то долго, Гарри, - сразу начала ворчат Джордж. – Мы думали, что ты быстро управишься, и присоединишься к нам.       - Я сам не думал, что так задержусь. Повстречал наших новых знакомых, - и я пересказал свой разговор с женщинами клана Каллен. Близнецы молча выслушали меня, и Фред присвистнул.       - Похоже, они основательно подошли к сокрытию своей тайны, раз на глаза людям показываются и человеческую пищу покупают.       - Им много лет, - ответил, задумчиво, Джордж, - и, можно сделать вывод, они уже давно живут среди людей. Не удивительно, что они подражают их образу жизни. В том, что Форкс – маленький и тихий городок, есть один огромный недостаток: все друг у друга на виду, и любая новость – как гром среди ясного неба.       - Согласен с тобой, - кивнул я. – Не удивлюсь, что наш приезд затмит собой даже приезд дочери шерифа, а ведь она приехала сюда всего на несколько дней раньше. Но нам не о чем переживать. Мы просто используем тактику Калленов.       - То есть прикинемся богатенькими снобами, коими мы и являемся, и будем «держаться особняком»? – лукавая улыбка расплылась по лицу Фреда. В глазах Джорджа заплясали озорные чёртики, предвкушая знатное развлечение.       - Верно подмечено, - мои глаза блеснули. – Мне, думаю, как и вам, не интересно будет общаться с заурядными подростками. Уделим внимание учёбе, сближению с вампирами и будем думать над тем, как наладить отношения со стаей.       - Как скажешь, босс, - синхронно ответили братья, на что я ухмыльнулся, завёл автомобиль и направился в сторону особняка.       Дорога не заняла у нас много времени, и вот мы уже заносим покупки в дом. Я не доверил Фреду и Джорджу разбирать пакеты, поэтому, посовещавшись, мы решили, что я начну заполнять холодильник едой и сразу же начну готовить ужин, так как близнецы в кафе наелись так, что обедать отказались, а они будут разбирать вещи. Братья ушли в гостиную, а я приступил к сортировке продуктов, и, параллельно с этим, доставать кастрюли, сковородки, формы для запекания. Я решил приготовить пару салатов, пастуший пирог, жаркое в горшочках и торт, рецептом которого со мной поделилась Эсми. Я ловко мыл и нарезал овощи и мясо, замешивал тесто и готовил заварной крем, полностью погрузившись в процесс. Мне не хотелось обращать внимание ни на что. В отличие от Молли Уизли и домовых эльфов, я не применял магию. На мой взгляд, это кощунство – портить блюда волшебством. Еда должна быть приготовленная именно руками. Только так, даже простой салат, станет кулинарным шедевром, потому что повар вкладывает в него свою душу и желание доставить удовольствие для тех, кому готовишь. Я не думал ни о вампирах, ни о перевёртышах. На моём лице играла безмятежная улыбка. Я потратил на готовку около двух часов, и когда закончил, наложил на готовые блуда Консервирующие чары, чтобы еда не потеряла своего вкуса и не испортилась до ужина. За это время близнецы уже успели обустроить гостиную, библиотеку, лабораторию и мастерскую (при помощи палочек: всё же, они не очень-то хотели делать всё руками), и сейчас занимались своими комнатами. Я крикнул им, что закончил ужин, и что пойду в мастерскую, чтобы начать работу над артефактами. Взмахом руки я призвал свои чертежи. Они вылетели ко мне, и, ловко схватив их, я пошёл к дальней, небольшой и неприметной двери в гостиной. Мастерская, как и лаборатория и ритуальный зал, находились в подвале. Гоблины предусмотрели защиту этих помещений от взлома и проникновения, а также защиту дома от этих самых помещений, в случае, если какой-то эксперимент выйдет из-под контроля. Проще восстанавливать одну комнату, чем весь особняк.       В мастерской находились мои инструменты артефактора, материалы для изготовления артефактов, а также несколько небольших котлов и склянок с самыми безвредными ингредиентами для приготовления безопасных настоев и отваров, без которых не обойтись в работе. Всё, что нужно для приготовления зелий и ядов, находилось в лаборатории. Как ни как, а большинство ингредиентов были крайне опасны, и их следовало хранить только в определённых условиях. Сейчас мне лаборатория была не нужна, так как настои из ириса, лавра и мускатника, а также из лаванды, крови единорога и мяты можно приготовить и в мастерской, и опасности от них никакой. Я быстро нашёл все необходимые компоненты для браслета Свон, перстней и кулонов для Калленов: заготовка лежала рядом с другими такими же полуготовыми изделиями, компоненты стояли на полках (близнецы знают, что превыше всего я ценю порядок, и хоть артефакторика и зельеварение не являются их Дарами, они изучали эти аспекты магических знаний, поэтому знали, что и где должно находиться), и я сразуже приступил к приготовлению настоев. Салазар доводил мои способности в зельеварении и ядоварении до совершенства, пока я не смог одновременно готовить, как минимум, три сложнейших зелья или яда. А эти настои были до крайности просты. Наполнив котлы водой и запалив под ними огонь, я добавил все необходимые ингредиенты, довёл на медленном огне до кипения, погасил пламя и оставил остывать, настаивая. А сам, тем временем, принялся за создание самих артефактов: отполировал заготовки, вставил камни, выгравировал руны, и, отложив, стал ждать, когда настои ещё немного остынут, а сам взял пергамент, перо и чернила, и стал делать чертежи моего будущего фамильяра. Признаться, я уже давно думал о том, что нам с близнецам пора обзавестись фамильярами. Для них я решил провести ритуал «Клич», который бы работал по принципу призыва зверя. Моя же деятельная натура подсказала мне, что я мог бы сам создать себе фамильяра. Несколько лет назад я уже бросал «Клич», но ни один зверь на него не откликнулся. Как мне потом объяснила Магия, моя сила слишком велика для любого из ныне существующих животных, даже магических. И тогда я решил, что, возможно, мне удастся создать фамильяра искусственным путём. Химерология не является моим Даром, однако она имеет схожесть с некромантией и магией крови, так что мне не составило труда освоить её. И вот сейчас я сижу с листками пергамента и «конструирую» своего будущего фамильяра. Я сразу решил, что за основу возьму свои анимагические формы. Нунду – большая кошка, так что будет логично, что одной из составных частей будет какая-то магическая кошка. Я выбрал книзла. Эти звери очень умные, а благодаря своему умению чувствовать ложь и злой умысел они являются незаменимыми сторожами дома. Второй формой я выбрал змею: рептилии говорят на парселтанге, а мне этот язык очень близок. К тому же, разум змей, как и других рептилий, очень похож на человеческий. Я выбрал огненного тайпана. Эту змею я вывел сам, скрестив пустынного тайпана, самую ядовитую магловскую змею в мире, и пеплозмея. У меня получилась змея длиной в три метра, светло-серого цвета с красными полосками вдоль всего туловища. Эта змейка уступала своей ядовитостью только василиску. Её яд «сжигал» человека изнутри, причиняя нестерпимую боль, принося медленную и мучительную смерть. Однако, как оказалось, у змеи вывелась очень полезная способность: её яд был настолько силён, что, в случае отравления другим ядом, укус огненного тайпана «выжигал» чужеродный яд из организма человека, тем самым являясь противоядием. Изучив результаты своего эксперимента, я не стал никому сообщать о своём изобретении. Так что смертоносный огненный тайпан существовал только в единственном экземпляре, и эту красавицу звали Хисста. Противоядие я, естественно, изобрёл, на всякий случай, но с ним возникли проблемы. Как оказалось, «Слёзы ангелов», способные лечить любые магические болезни, проклятия и яды, не могло вывести яд Хиссты. Пришлось долго разбирать её отравляющие способности, но, в конечном итоге, я смог разработать формулу, которая бы служила противоядием. Ингредиенты были крайне редкими – чёрный лотос, пепел феникса, молоко единорога, отданное добровольно, дикие фиолетовые рейши. Я нарушил несколько международных законов, добывая ингредиенты: чёрный лотос произрастал только в тропических лесах Амазонки, и только в местах, где когда-то творилась магия Смерти, и его тщательно охраняли местные племена, а рейши запрещено вывозить с территории Японии, но всё же мне удалось достать достаточное количество этих компонентов, чтобы впрок приготовить противоядие.С третей, птичий, формой пришлось повозиться, потому что я не мог определиться, но в итоге остановился на Адском вороне. Это невероятная птица, с чёрными, как смоль, перьями, и глазами цвета крови, не уступает в своём уме человеку, а их основная способность – видеть «печать» Госпожи и предчувствовать надвигающиеся несчастья и бедствия, будь то природные или нет, а также болезни и смерть. Адские вороны обитают только там, где был нарушен Первый Закон Магии. По легенде, души детей, что приняли насильственную смерть, испытывая боль и страдания от несправедливости, принимали форму воронов, могильных птиц, чтобы предупреждать живых о надвигающийся угрозы. Но Адские вороны крайне своенравные животные, и, подобно фениксам, не становятся фамильярами. Они могут быть только Спутниками – магическими животными, которые сопровождают волшебника, но в любой момент могут покинуть его. Всё из-за того, что фениксы сжигают себя, перерождаясь, и все клятвы и обеты, данные им, сгорают, а вороны же дают клятву верности самой Госпоже, а значит, не могут уже быть фамильярами. Только Спутниками. Но я – Певерелл, потомок Леди Смерти и Её Повелитель, а значит, клятва распространяется и на меня.       Когда расчёты были закончены, я проверил, готовы ли настои, и, убедившись, что они уже подходящей температуры, погрузил в них артефакты и наложил Сигнальные чары, которые оповестят меня, когда впитывание рунами на артефактах настоев будет завершено. Сам же я вышел из мастерской и поднялся в свою комнату, где в зачарованном чемодане находился мой «питомник». На подобную идею меня натолкнули приключения величайшего, на мой взгляд, магозоолога Ньюта Саламандера, о которых мне поведала Жизнь. Саламандер был одним из самых любимых Её детей, ибо его трепетное и бережное отношение к магическим животным не могло не завоевать сердце одной из Сестёр. Более того, моя «тётушка» лично явилась к нему, и за его большую любовь к животным благословила его своим Даром: Долголетием. Маги могут прожить, максимум, лет двести-двести пятьдесят, и только при условии, что будут тщательно следить за своим здоровьем. Саламандер же прошёл через войну с Грин-де-Вальдом и множество экспедиций за магическими животными, что сильно подорвало его здоровье. Как говорила Жизнь, он должен был умереть в возрасте восьмидесяти девяти лет. Но «тётушка» решила, что Ньют, благодаря своему большому сердцу, достоин Её Дара.       Поднявшись в комнату, я достал чемодан, провёл над ним рукой, снимая Защитные чары и «открывая» потайное отделение. Откинув крышку, передо мной предстала лестница. Спустившись, я увидел свой мини-«зверинец». Здесь были только редчайшие животные, необходимые мне для зельеварения, ядоварения и артефакторики. Одними из самых примечательных здесь были: Саххий, подосток-василиск, для которого я оборудовал болотистую территорию с тёплым и влажным климотом, чтобы он мог погреться и поплавать; самка акромантула, за которой мне пришлось охотиться в самых отдалённых лесах Борнео. Ценность этой паучихи в том, что шерсть её не чёрная, как у всех представителей её вида, а цвета охры.Такиеа кромантулы рождаются только в одной из пяти тысяч кладок. Это означает, что такие пауки намного сильнее, быстрее и опаснее, ведь их яд в десять раз сильнее, чем у других. Найти её было крайне сложно, и ещё сложнее убедить пойти со мной, но всё же мне удалось убедить эту строптивицу на сотрудничество. Помимо них, в моём «питомнике» был перуанский змеезуб – крайне опасный дракон. В длину всего четыре с половиной метра, обладает огромной скоростью и ядовитыми зубами. Убедить его пойти со мной было достаточно просто: драконы относятся к Высшим рептилиям, а значит, обладают разумом и говорят на парселтанге. Одним из ценнейших моих приобретений был Фоукс. Да-да, феникс, якобы являющийся фамильяром Дамблдора. На самом деле, он не был ни фамильяром, ни Спутником старого интригана. Альбус, с детства желавший обладать всем самым лучшим, очень хотел получить феникса. Но эти птицы видят истинную суть человека, а суть старика – мелочный, алчный, злобный и жестокий манипулятор. Так что Фоукс не пожелал быть Спутником Дамблдора. Но «паук» не смирился. Он объездил полмира, и в аравийской пустыне нашёл заброшенную библиотеку, в которой был манускрипт с описанием способа поймать и приручить свободолюбивую птицу, сделав её не Спутником, а рабом. Альбус обманом заманил Фоукса в ловушку и закабалил его. Так феникс стал рабом человека. Только после смерти старика феникс обрёл свободу. Мне пришлось искать его по всему миру, но в конце концов я его встретил. Птица, долгие годы против воли служившая тирану и деспоту, не хотела больше Следовать за кем-то. Но я убедил его, принеся клятву, что не попрошу о чём-то, что опорочило бы честь и достоинство Фоукса, и что никогда не сделаю его своим слугой. Феникс поверил. Я не стал делать ему жёрдочку, насест, и уж тем более, золотую клетку. Я создал для него тропический дождевой лес, где светит солнце, шумят деревья на ветру, и гремит водопад. Фокс одобрил новый дом и быстро смастерил себе гнездо. Раз в месяц птица делится со мной слезами и перьями, а когда приходит время «перерождения», позволяет забрать пепел. Ещё я смог заполучить трёх единорогов и пять фестралов, чьи компоненты незаменимы для зельеварения и артефакторики. Есть у меня ещё два вампуса, грифон, келпи, гиппогриф, семейство нюхлеров, оккамий, несколько нарлов, птица-гром и один зуву. Но сейчас я пришёл не за ними. Мне нужны были «составляющие» для моего будущего фамильяра. Сначала я пошёл поговорить с Хисстой. Её дом – полупустыня с небольшими каменными скалами, где можно скрываться от палящего солнца. Сосредоточившись на магическом следе змеи, я переместился к ней, оказавшись на одной из скал. Оглядевшись, я понял, что Хисста где-то скрылась, и решил позвать её.       - Хисста, покажись, - приказал я на парселтанге. Послышалось шипение, и буквально из-под ног выползла змея.       - Хозяин, - уважительно прошипела змея и склонила голову, - Вы желали видеть меня?       - Да, желал. Ты мне нужна.       - Чем я могу помочь Хозяину?       - Я хочу создать себе фамильяра. Ты знаешь, что ни одно существо в одиночку не может выдержать связь со мной. И я придумал, как это исправить. Если соединить несколько существ, то их объединённая сила сможет выдержать меня. Ты одна из этих существ, Хисста. Скажи, ты согласно стать частью химеры и быть мои фамильяром?–хоть змея и моё творение, я понимал, что не могу силой заставить её стать химерой. Она – живое существо, и не заслужила подобного. Это должен быть её выбор. Хисста задумалась, внимательно смотря на меня, потом, видимо придя к какому-то своему выводу, ответила:       - Хозяин, помимо меня, кого Вы ещё хотите использовать для создания химеры?       - Книзла и Адского ворона. Книзлы чуют лож и злые намерения, а вороны «видят» печать Госпожи. Ты же своим ядом уступаешь только василиску, - ответил я. Похоже, моё предложение её заинтересовало.       - Достойный выбор, - согласилась змея. – Хорошо, Хозяин. Я согласна стать частью химеры и Вашим фамильяром.       Улыбнувшись, я опустился на колено и протянул змее руку. Хисста ловко заползла пор руке вверх и легла на мои плечи. Дальше я переместился на кладбище. Именно здесь обитал Адский ворон, которого я нашёл недалеко от выжженной деревни. Пройдя до одинокого дерева, а постучал по нему. Из дупла вылетел ворон. Если не приглядываться, то он ничем не отличался от обычных воронов, за исключением того, что он был более крупным. Но его магическое происхождение выдавал острый, пронзающий и умный взгляд кроваво-красных глаз. Ворон пронзительно каркнул и склонил голову.       - «Приветствую Повелителя», - поздоровался ворон. Эти птицы, хоть и обладали разумом, но общаться могли только ментально.       - «Здравствуй, Мунин», - уважительно ответил я. – «Прости, что тревожу тебя, однако я пришёл просить тебя об одолжении, и надеюсь, ты не оскорбишься, и окажешь мне честь принять моё предложение».       - «Слушаю Вас, Повелитель».       - «Я уже довольно давно ищу себе фамильяра, однако Сёстры сказали мне, что нет существа, способного выдержать мою силу. Но я придумал способ, как это исправить – я создам химеру, объединив в ней несколько существ сразу. Хисста согласилась стать частью будущего фамильяра. Теперь я пришёл к тебе. Мунин, согласен ли ты стать частью химеры и моим фамильяром?» - Мунин ещё более пристально посмотрел на меня.       - «Адские вороны – «крылья» Бледной Госпожи в мире смертных. Мы видим тех, кто «отмечен» Ею, а также чувствуем бедствия, грядущие в этот мир. Мы клянёмся в верности только Ей, и только Она может повелевать нами. Но также и Вы, Повелитель. Вы – Её потомок, несущий волю Сестёр. До Вас ещё никто не пытался совершить подобное. Для меня честь, что Вы избрали меня быть первым вороном, который может стать не просто фамильяром, но частью химеры. Я согласен», - Мунин поклонился ещё раз.       - «И ты не оскорблён? Не обижен, что станешь частью химеры, существа, искусственно созданного мной?»       - «Если бы это был какой-то маг, я бы посмеялся над его самомнением и глупостью, и выклевал бы ему глаза. Однако это предложили мне Вы, а значит, я не могу сердиться. Если честно, мне самому интересно узнать, что из этого получится. К тому же, магу очень тяжело без фамильяра. И хоть Вы уже не маг, но Вам тоже нужен фамильяр. Даже у Сестёр есть фамильяры», - чинно ответил ворон. И он был прав. Об этом никто не знает. Но у Сестёр есть фамильяры. У Госпожи – Адские гончие Немерия и Затмение, прародители всех псов, что утаскивают души тех, кто нарушил законы Магии; у Жизни – феникс, по имени Фелламина, так как фениксы издревле считаются символом перерождения и вечной жизни; у Магии – Великий Дракон Лэй Лонг, первое творение Матери. Эти существа – само воплощение Сестёр, и их мощь неизмерима.       - «Я благодарен тебе за эту честь, Мунин», - склонил голову я. – «Нам осталось ещё выбрать книзла для полного комплекта, и я смогу провести Слияние».       - «Тогда не будем терять время, Повелитель», - ворон слетел с ветки и уселся ко мне на плечо. Хисста искоса посмотрела на Мунина, явно недовольная тем, что ворон её потревожил, но предпочла промолчать. Она была не глупа и понимала, что, во-первых, перед ней не какая-то простая птица, и во-вторых, скоро они будут соединены ритуалом.       Выйдя за пределы территории Мунина, а пошёл к самому выходу из «питомника». Там находился «вольер» с книзлами. Для них я создал лесостепь: есть деревья, где можно полазать и полежать, а также высокая трава для оттачивания охотничьих навыков. Без раздумий я направился к самому большому дереву. Там обитала семья книзлов. Главу семьи, Маю, я нашёл котёнком на улице. Кто-то выбросил её, не желая заботиться. Родилась слабой физически, слепой на один глаз, но я почувствовал в ней сильную сырую магию, поэтому забрал к себе, выходил и вырастил. Мая была сильно привязана ко мне, но с другими была агрессивна и не давалась в руки, как и все книзлы. Я нашёл ей сильного и здорового самца, Разбойника, от которого Мая родила сильных котят. Сейчас в семействе книзлов семь особей.       Подходя к дереву, я крикнул:       - Мая, выходи, это я, - и тут же с дерева спрыгнула глава семейства. Она подбежала ко мне и сразу начала тереться о мою ногу. – Я тоже рад видеть тебя, - подхватив её на руки, я начал гладить Маю между ушами, от чего та от удовольствия замурчала.       – Мая, мне нужна твоя помощь, - я почувствовал, как та навострила уши, вслушиваясь в мои слова. – Я давно хотел себе фамильяра, но магические животные не способны выдержать мою магию. Она их убивает. Но есть выход. Я хочу объединить несколько животных. Создать химеру. Двоих животных я выбрал. Остался последний зверь. Я хочу, чтобы одним из них был книзл, - я замолчал, продолжая почёсывать Маю, в ожидании её решения. Кошка повернула ко мне голову и посмотрела в мои глаза. – Я обещаю, что никто из твоей семьи не пострадает. Ты же знаешь, я бы не пришёл с такой идеей, если бы не был уверен в успехе.       Мая ещё несколько минут на меня смотрела, потом спрыгнула с моих рук и, повернувшись к дереву, несколько раз мяукнула, кого-то зовя. С ветки соскочил книзл цвета стали, с насыщенными зелёными глазами и чёрными кисточками на ушах и хвосте. Это была Кора, старший детёныш Маи. Она взяла у своих родителей лучшие качества – физическую силу Разбойника и высокую чувствительность Маи. Ни у кого из выводка не было такой сырой магии, как у Коры. Мать и дочь мяукали, рычали и шипели, но в конце Кора подошла ко мне и начала тереться о мою ногу, выказывая благосклонность. Я взял её на руки и начал гладить.       - Значит, моим фамильяром будешь ты, Кора? – улыбнулся я, на что та только фыркнула, как бы показывая, что делает мне великое одолжение. – Спасибо тебе. Вам обеим, - я опустился на колено, на прощание погладил Маю и поспешил прочь.       Поднявшись из чемодана обратно в комнату, я запер «питомник», и пошёл в ритуальный зал. Он представлял собой полупещеру из тёмного камня с алтарём в центре. Войдя в зал, я опустил своих животных на пол, а сам призвал мел и тринадцать свечей, и стал рисовать символы, символизирующие «объединение», «слияние», «единение» и «связи». Закончив с ритуальным кругом, я сказал животным встать в ритуальный круг так, чтобы в центре осталось место, а вокруг них поставил горящие свечи. Закончив приготовление, я сделал надрезы на своих ладонях, раскинул руки и начал петь катрены. В этот же миг магия закружила по ритуальному залу, сгущаясь, концентрируясь, она окружила ритуальный круг. Животный занервничали: шерсть Коры встала дыбом и она яростно зашипела, как и Хисста, которая начала сворачиваться, как будто готовилась к броску, Мунин же закаркал и хлопал крыльями, но покинуть круг никто из них, даже если бы захотел, не смог. До завершения ритуала магия не позволит. Я же, не отрываясь, продолжал петь, прося Магию, Жизнь и Смерть слить воедино этих существ, даровать им единое тело и разум, дабы они могли стать одним целым и быть мне фамильяром. Как только я закончил, магия ринулась на животных, обволакивая из зеленоватым светом. Через несколько секунд шар начал сужаться, пока не замер в центре круга, и тут же рассыпался искрами. В центре круга лежало существо, с телом Коры, но покрытое серебристыми чешуйками, отливающими краснотой, как у Хиссты. На спине были крылышки с черненькими пёрышками, как у Мунина. Химера зашевелилась, покачиваясь, встала, повернулась и посмотрела на меня разными глазами – левый был крова-красным, как у ворона, а правый – зелёным, как у Коры. Я подошёл к химере, опустился на колени и взял её на руки. Существо обнюхало меня, лизнуло и посмотрело на меня умнымиклазками.       - Хозяин, всё хорошо? – услышал я шипение. Похоже, химера всё-таки сохранила способность Хиссты говорить на парселтанге.       - Да, всё хорошо. Слияние прошло успешно. Теперь ты мой фамильяр, - счастливо улыбнулся я и погладил химеру между ушек, от чего та шипяще замурчала. – Давай ка проверим, что ты ещё умеешь.       Как оказалось, этот малыш (химера оказалась мальчиком) сохранила все способности своих частей: парселтанг и яд Хиссты, ментальное общение и «глаза» Мунина и сырую магию и чувствительность Коры. Также он мог менять форму: становиться книзлом, вороном или змеем, а та форма, в которой он появился передо мной, была, так сказать, «боевой». Я решил назвать фамильяра Морто. Фамильяру имя понравилось и он гордо выпятил грудь. Продолжая держать Морто на руках, я вышел из ритуального зала и поднялся наверх. Близнецы, умявшие ужин, сыто развалились на диване и смотрели телевизор. Увидев меня с Морто, который успел стать книзлом, они выпрямились. Я рассказал им.       - Ты как всегда, Гарри, - сказал Джордж, лукаво сверкая глазами. – У тебя ничего не бывает просто так.       - Было не просто рассчитать подходящие составляющие химеры, но результат того стоил. Морто сможет выдержать мою магию и не «сгореть», - ответил я, продолжая поглаживать фамильяра. – Кстати. Вам тоже пора бы обзавестись фамильярами, - близнецы стали выглядеть серьёзно. – Лучше всего будет бросить «Клич», чтобы фамильяр сам пришёл на зов. Это стабилизирует Наследие и поможет вам держать себя в руках перед вампирами.       - Я только «за». С фамильярами будет не скучно, - оживился Фред. Джордж радостно кивнул.       - Тогда давайте спустимся в ритуальный зал и проведём ритуал. Потом нам явно будет не до этого, - положив Морто на диван, я встал и пошёл обратно в зал. Близнецы шли за мной. Спустившись в зал, близнецы начали чертить круги для «Призыва». Закончив, они капнули в центры кругов свою кровь, встали каждый перед своим кругом и начали петь. Магия сгустилась вокруг них, формируя в центре кругов шары света. После как только катрены закончились, шары вспыхнули, и погасли, являя животных, которые пришли на зов. Как ни странно, но у обоих это были волки. Волк Джорджа был крупнее, чем волк Фреда, серовато-чёрный, с мощными лапами и большой мордой. Волк Фреда был меньше, но более пушистый, с белёсой шерстью. Близнецы подошли к своим фамильярам и протянули руки. Волки обнюхали своих новых хозяев, тихо порыкивая, внимательно их осмотрели, и тут же накинулись, весело лая и облизывая им лица. Близнецы смеялись. Я, улыбаясь, подошёл к ним. Воки, обратив на меня внимание, вскочили, зарычав, готовясь броситься, но стоило мне посмотреть на них, как те тут же заскулили и отошли к хозяивам.       - Хмм, - протянул я. – Джордж, похоже, тебе откликнулся аляскинский волк. Самец. А у тебя, Фред, арктический волк. Самка.       - Самка, говоришь, - сказал Фред, гладя свою волчицу по голове. – Значит, будешь Вьюга. Нравится? – Вьюга счастливо залаяла, виляя хвостом и начала тереться головой о живот Фреда.       - А тебя я тогда назову Тень. Согласен? – волк Джорджа выпятил грудь гордо рыкнул.       - Тогда давайте поднимемся и познакомим наших фамильяров, - сказал я и направился к выходу.

***

      Знакомство вышло неудачным: стоило волкам показаться в гостиной, как те сразу же оскалились, зарычали и бросились к дивану, где мирно спал Морто. Вот только мойфамильяр спал очень чутко, и, почуяв угрозу, мигом проснулся, вскочил, обращаясь, яростно зашипел и прыгнул на Тень, вонзая когти прямо ему в морду. Тень сразу же жалобно заскулил и замотал головой, пытаясь сбросить Морто, но тот ещё его и укусил. Вьюга попыталась помочь собрату, но и сама получила ламой по морде. Я мигом подскочил и оторвал Морто от фамильяра Джорджа, а братья бросились осматривать своих фамильяров. Те жалобно скулили и тёрли лапой пострадавшие места. Я, успокаивающе гладя Морто, который продолжал сверлить волком гневным взглядом, обещая все виды казни, если они ещё раз посмеют напасть на него, подошёл к фамильярам братьев, накладывая Диагностирующие чары.       - С ними всё хорошо, - сказал я, исцеляя раны. – Морто только поцарапал их. Благо, что он не выпустил яд. Тогда бы им точно не поздоровилось.       Близнецы кивнули и продолжали успокаивать своих волков, объясняя, что это не враг, а член семьи, и его нельзя трогать. Тень и Вьюга бросили косой взгляд на Морто, который уже принял облик книзла и продолжил сверлить их недовольным взглядом. Волки фыркнули и уже спокойно подошли ко мне. Морто попросился на пол. Опустив его, мы с близнецами наблюдали, как Морто, Тень и Вьюга обнюхивают друг друга, теперь уже знакомясь во второй раз. Мой фамильяр ещё раз принял боевую форму, и мы дёрнулись, готовясь их разнимать, как тот уже перевоплотился в ворона, потом в змея, и обратно в книзла. Волки обнюхали каждую его форму, фыркнули, а потом завиляли хвостом, и облизнули моего фамильяра. Тот был не очень доволен, но всё же позволил вторжение в своё личное пространство. Мы с близнецами выдохнули.       Оставшийся день прошёл спокойно: мы подготовили школьные принадлежности, так как завтра нам было уже идти в школу, я сделал небольшой перекус и мы сели на диван перед телевизором, смотря фильм. Фамильяры были рядом: Морто лежал у меня на коленях и дремал, а Вьюга и Тень положили головы колени близнецов и также сладко посапывали. Сидели мы до вечера, пока я не почувствовал колебания магии: Сигнальные чары оповещали меня, что артефакты напитались настоями и готовы к использованию. Сказав об этом братьям, я оставил Морто на диване, а сам спустился в мастерскую. Разложив на столе ткань из шёлка акромантула, я достал из котлов артефакты и разложил их, позволяя лишнему настою стечь. Браслет Свон, перстни и кулоны клана сияли, показывая, что насыщенны магией. Я провёл рукой над артефактами, вливая в них свою магию, активируя руны. Камни и руны засветились ярче и плавно погасли. Я улыбнулся. Артефакты готовы к использованию. Я призвал пергамент, перо и чернильницу и написал послание для Карлайла. Взяв шкатулки, я упаковал перстни и кулоны, сложил в коробку, положил сверху конверт с письмом и скрепил его печатью, закрыл крышкой и перевязал её. Положив браслет Свон в карман брюк, и поднялся в гостиную.       - Морто, для тебя есть работа, - мой фамильяр проснулся, как будто не спал и внимательно на меня посмотрел. – Отнеси эту посылку клану Калленов. Они вампиры.       - «Вампиры? Тогда я их быстро найду», - ответил Морто, перекидываясь в ворона и подлетая ко мне.       - На это я и надеюсь. Дождись, когда вампиры получат посылку и убедись, что они её открыли. Потом возвращайся домой, - Морто подцепил коробку клювом. Выйдя на улицу, я вытянул руку, и ворон взмыл в небо и, бесшумно хлопая крыльями, растворился во тьме.

***

      В доме Калленов царила тишина. Каждый член семьи занимался своим делом: Карлайл был у себя в кабинете и разбирался в документах, Эсми «колдовала» на кухне, Элис рисовала, а Джаспер ей позировал, Эммет смотрел телевизор, а Розали, положив голову ему на колени, листала журнал. Эдвард играл на рояле. Закончив свои дела, Эсми пошла в гостиную, как вдруг заметила, как за окном что-то двигается. Приглядевшись, она увидела большоговороно, который летал перед окном и слегка постукивал по нему лапами. Поведение птицы показалось ей странным, и она решила выйти на улицу и посмотреть, не нужна ли бедняжке помощь. Открыв дверь и намереваясь сделать шаг, Эсми вскрикнула от неожиданности, потому что птица стремглав ворвалась в помещение и начала кружить под потолком.       - Боже мой, да что происходит? – всплеснула руками мать семейства. – Карлайл, дети, быстрее сюда! Вся семья мигом оказалась рядом с Эсми и начала смотреть на ворона.       - Как эта метёлка сюда попала?! – сразу же взъярилась Розали. – Давайте вышвырнем её отсюда! – на этих словах птица замерла и посмотрела на вампиров. Если бы у Калленов билось сердце, то оно бы пропустило удар: в них впилась взором птица с двумя разными глазами: один зелёный, другой – кроваво-красный. В клюве она держала небольшую коробку. И тут резко ворон спикировал и уселся на плечо Карлайла. Все посмотрели на него с немым шоком, когда птица вытянула шею, как бы говоря, чтобы вампиры взяли коробку. Глава клана забрал у птицы ношу, но та продолжила сидеть, гордо подняв голову, и оглушительно каркнула.       - И что всё это значит? – нахмурил брови Эдвард.       - Рискну предположить, что это послание от Певерелла, - сказала Элис.       Семейство бессмертных прошло в гостиную и опустило коробку на стол. Однако никто не торопился открывать её. Все смотрели на посылку, как будто она готова была взорвать в любой момент. В конце концов, Морто надоело гнетущее молчание, он слетел на стол, рядом с посылкой, ещё раз каркнул и слегка тукнул по крышке клювом, выжидающе смотря на клан.       - Он хочет, чтобы мы её открыли, - озвучил общую мысль Джаспер.       - Пхаха, - нервно хохотнул Эммет, - то есть тебя вообще не смущает, что какая-то ворона выражает свои желания? – на эти слова Морто недовольно каркнул в сторону качка и посмотрел на него острым взглядом свои разных глаз.       - Ему не нравятся твои слова, - «перевёл» Джаспер. – Во-первых, это не она, а он. Не ворона, а ворон, - Морто благосклонно посмотрел на Джаспера, - а во-вторых, что-то мне подсказывает, что это не обычный ворон, - Морто одобрительно каркнул.       - Давайте откроем коробку и посмотрим, что нам прислал наш сосед, - прервал этот «концерт» Карлайл, и развязав коробку, снял с неё крышку. Внутри лежало семь небольших коробочек, а поверх них конверт. Взяв его, Кардайл прочитал:

Карлайлу Каллену, Главе клана Каллен

От Г.И.М. Певерелла

Лорда Певерелла, Лорда Слизерина, Лорда Поттера

      Конверт был скреплён чёрной восковой печатью, на которой вампиры разглядели герб – череп в короне, обвитой розами.       - Лорд? Он что, каких-то благородных кровей? – выгнула бровь Розали.       - Насколько я помню, так называют себя только те, кто происходит из древних волшебных семей, - ответил Карлайл. – Таких семей осталось очень мало, как и тех, кто носит титул «Лорд».       Оторвав печать, Глава клана достал письмо, развернул и начал читать вслух.       «Уважаемый мистер Каллен,       В знак истинности моих слов о желании мира и дружбы между нашими семьями, я отправляю Вам и Вашей семье артефакты, способные подавить жажду крови вашего вида. Однако, я позволил себе пойти немного дальше, и дополнил сие украшения следующими функциями: они полностью скроют ваш запах, что так неприятен стае перевёртышей; выгравировал руны, которые позволят Вашим детям, мистер Каллен, Эдварду, Элис и Джасперу контролировать их Дары. Теперь Ваши сыновья смогут блокировать свои Дары, тем самым не позволяя чужим мыслям или эмоциям нагружать себя, а Ваша дочь сможет самостоятельно вызывать видения. Чтобы управлять действием артефактов, необходимо просто сосредоточиться на конкретном человеке или просто пожелать, чтобы артефакты перестали действовать, или же наоборот, возобновили работу. Но, на мой взгляд, самое важное – Ваша семья, мистер Каллен, теперь может выходить на улицу при свете солнца, не боясь разоблачения. Да-да, Вам не показалось. Я действительно смог встроить в украшение способность «отражать» солнце так, чтобы вампиры не сияли. Теперь Ваша семья сможет вести тот же образ жизни, что и люди. Что касается артефакта для мисс Изабеллы Свон, то он также готов, и мне осталось только передать его выше упомянутой мисс. Прошу не беспокоится о жизни и здоровье дочери шерифа, я сделаю всё аккуратно и незаметно, так что никаких следов моего влияния не останется. Также я позволил себе сделать небольшой подарок для Вашего сына, Эдварда. Артефакт, что я подготовил для мисс Свон, будет ослаблять его природные ментальные барьеры, так что Вы, мистер Каллен, сможете легко читать мысли выше упомянутой мисс. Помимо этого, я планирую изготовить артефакты для стаи квилетов, дабы их «аромат» не раздражал Ваш чувствительный нос. Надеюсь, мои творения придутся Вам и Вашей семье по душе, мистер Каллен.       С наилучшими пожеланиями,       Г.И.М. Певерелл,       Лорд Певерелл, Лорд Слизерин, Лорд Поттер.       P.S. Перстни предназначены для Вас и Ваших сыновей, кулоны – для супруги и дочерей.       Закончив читать, Карлайл посмотрел на свою семью со смесью шока и неверия. Снова воцарилась тишина.       - Пхавхахахаха, - раздался заливистый смех Эммета, - а этот Певерелл начинает мне нравиться всё больше и больше. Подумать только, что он смог притупить нашу жажду, так ещё и выходить на солнце теперь можно. Ну и ну!       Карлайл, слегка трясущимися руками, вынул коробочки и начал открывать их. Его взору предстали изделия ювелирного искусства: широкие золотые перстни, украшенные кроваво-красным рубином, и тонкие золотые цепочки кулонов, держащие овальный рубин. Аккуратно достав один перстень из коробочки, он внимательно осмотрел его, и на внутренней стороне перстня обнаружил вяз рун, значение который он не знал. Благоговейно надев перстень на средний палец правой руки, он слегка дёрнулся, когда перстень сузился под размер его пальца, и тут же по его холодному каменному телу прошла тёплая волна. Карлайл неожиданно почувствовал, что дикая жажда, которую он сдерживал в себе вот уже три с половиной столетия, жажда, которая изо дня в день шептала ему о том, чтобы он вонзил в клыки в своего пациента, жажда, ставшая для него проклятием, отступила. Она замолчала, не терзала давно не бьющееся сердце и душу, проклятую на вечные муки. Вампир почувствовал лёгкость, как будто многовековой груз, который он носил на своих плечах, наконец-то был сброшен. Карлайл расплылся в блаженной улыбке, и обернулся к своей семье. Те с благоговением смотрели на Главу.       - Карлайл…, - едва не шёпотом сказала Розали, - Карлайл… твой… твой запах… я больше не слышу его, как раньше… теперь ты пахнешь… чем-то звежим… это, как будто…       - Мята, - закончила Эсми.       Карлайл продолжил счастливо улыбаться, отступил от стола и приглашающе указал рукой на оставшиеся коробочки. Семья вампиров взяла по одной коробочке трясущимися руками и надела на себя их содержимое. И на их лицах отразилась та же гамма эмоций, что и на лице Карлайла – удивление, шок, неверие, облегчение, счастье. Но на лицах троих из них отразилось ещё одно чувство – благоговейный восторг. Эдвард, Джаспер и Элис смотрели друг на друга и не могли поверить, что это происходит с ними. Теперь они полностью контролировали свои Дары. Эдвард обвёл взглядом свою семью и прошептал:       - Я… я не слышу… не слышу ваши мысли… тишина…, - он опустил взгляд на свой перстень и впился в него глазами, надеясь, что это всё не розыгрыш, не кошмар, и что он теперь может контролировать Дар.       - И я. Я не чувствую ваших эмоций. Это как будто… как стекло, - сказал Джаспер. – Как будто все эмоции роятся за этим стеклом. А если его приоткрыть, то всё возвращается, но не бурным потоком, как раньше, а как тонкая струйка. Это… поразительно.       Все посмотрели на Элис. Та стояла, а её взгляд был направлен в пустоту. И тут она резко «вынырнула» и со смесью неверия, счастья и восторга закричала и запрыгала на месте.       - Я смогла! Смогла! У меня получилось! Я смогла сконцентрироваться и пожелать увидеть будущее! Я сама вызвала видение! – она со слегка безумным от ликования взглядом обвела свою семью. – Белла больше не будет нас провоцировать! Я видела! Видела, как её запах не терзает Джаспера, а кровь не «поёт» для Эдварда! Джаспер, ты понимаешь? – Элис кинулась на шею своему мужу, крепко прижимая к себе. – Тебе больше не нужно бояться сорваться! Тебе будет легче! Я увидела!       - Да, Моя фея, - Джаспер со счастливой улыбкой обнял жену за талию. – Теперь мне нечего бояться. Я чувствую себя прекрасно. Как будто и не было никогда этой жажды крови.       Каллены бы и дальше продолжили обниматься друг с другом, но их прервало оглушительное «К-а-а-а-р-р-р-р!». Вампиры чуть не подпрыгнули и посмотрели в сторону шума. За эйфорией они уже успели забыть, что Морто сидел на столе и внимательно наблюдал за кланом, чтобы потом всё передать своему хозяину. В глазах ворона плясали маленькие чёртики. Карлайл подошёл к птице.       - Ты ведь фамильяр, верно? – ворон кивнул. – И можешь общаться со своим хозяином? – снова кивок.       Карлайл улыбнулся птице и поднёс к ней руку. Морто запрыгнул на неё.       - Тогда передай своему хозяину, что мы от всего сердца благодарим его за столь ценный дар для нашей семьи. И что если однажды ему понадобиться помощь, то мы обязательно придём на зов. Клан Калленов помнит добро, и всегда отвечает на него добром, - ворон каркнул. Глава клана подошёл к двери, вышел на улицу и выпустил птицу на свободу. Тихо хлопая крыльями, Мордо скрылся в ночи. Карлайл вернулся к семье и объявил своё решение.       - С завтрашнего дня начинайте сближаться с волшебниками. Обязательно лично поблагодарите их за подарок. И помогите освоиться в городе.       - А ещё лучше – пригласите их к нам на ужин, - улыбаясь, предложила Эсми.       - Хорошая идея, - отозвался Эммет. Остальные молча кивнули.       - Отлично, - согласился Карлайл. – Пригласите их на ужин в пятницу. А сейчас расходитесь по комнатам. Завтра в школу.       И на этом семейный совет был окончен.

***

      Я стоял на балконе в своей комнате, вдыхая полной грудью холодный лесной воздух. Слегка прикрыв глаза, я наслаждался звуками ночного леса. На душе было спокойно и отрадно. Близнецы уже ушли спать, как и их фамильяры, и ничто не нарушало этой блаженной тишины. В моей голове не было никаких мыслей, и мне было настолько привольно, что хотелось провести так вечность. Чтоб был я, эта ночь, тишина и запах влажного леса. Я настолько погрузился в себя, что не услышал шороха крыльев, и моё сознание вернулось, только когда я ощутил тяжесть на своём плече.       - «Хозяин, Ваше поручение исполнено», - передал Морто. – «Вампиры в полном восторге от Вашего подарка. Они передали свою благодарность, и что если Вам понадобиться помощь, то они всегда Вам её окажут».       - «Ты молодец, Морто», - я погладил фамильяра по пёрышкам. – «Теперь я буду точно уверен, что с ними мы сможем жить в мире и покое. Осталось только наладить отношения с перевёртышами, и тогда вообще не стоит о чём-то переживать».       - «Вы правы, Хозяин», - кивнул ворон.       - «А сейчас пора до конца исполнить обещание. Нужно передать браслет дочери шерифа. Не хочешь со мной?»       - «С удовольствием, Хозяин».       Из мыслей Эдварда я знал о том, где находится дом Свон, поэтому переместиться к нему мне не составило труда. Оказавшись прямо у неё под окнами, я сразу же поднял глаза.       - «Морто, поднимись к этому окну и посмотри, спит девчонка или нет».       Ворон тут же сорвался с моего плеча, подлетел к окну и заглянул в комнату Свон.       - «Хозяин, девчонка спит».       - «Отлично. Возвращайся».       Как только Морто снова оказался на моём плече, я переместился в комнату. Обстановка выглядела ужасно безвкусно: крохотная комнатушка, где едва помещались кровать, шкаф и письменный стол, чёрно-белы обои в ромб, старая скрипучая мебель, а на стенах какие-то плакаты и детские рисунки. Свон мирно спала на своей кровати. Подойдя к ней вплотную, я наложил Чары глубокого сна, и проник в её сознание. Её природный ментальный барьер действительно был силён, и я ещё больше закрепился в своей уверенности, что Свон – сквиб. У неё даже было магическое ядро, но вот только не было магических каналов, что подтверждало мою теорию. Но её магическое ядро было не серым с просветами, как у большинства сквибов, а грязно-чёрным, с трещинами и небольшими дырами. Это значит, что Изабелла Свон – сквиб и Предательница Крови, нарушившая Законы Магии. Поддавшись любопытству, я углубился в её сознание и начал искать подходящие воспоминания, доказывающее это. И нашёл.       Изабелла Свон росла избалованным и залюбленным ребёнком. Ни слабохарактерный и слабовольный отец, ни слегка фанатичная и эмоциональная мать не могли ей ни в чём отказать. Она росла «принцессой». И Белла считала, что так будет всегда. Но всё изменилось, когда Белле было четыре года, и мать забеременела во второй раз. Всё внимание родителей переключилась на будущего малыша. И Белла люто возненавидела ребёнка, который ещё даже не родился. Она всеми силами пыталась привлечь к себе внимание родителей: плакала, кричала, капризничала, но ничего не помогало. А когда она в бессильной злости сказала: «Я ненавижу его! Ненавижу этого ребёнка! Хочу, чтобы его не было!», то мать дала её пощёчину и заперла в комнате до тех пор, пока та не обдумает своё поведение. Когда Белла ревела у себя в комнате, повторяя: «Хочу, чтобы он умер! Хочу, чтобы умер!», то услышала крик матери и как что-то глухо упало. Белла вышла из комнаты и увидела, как мать лежит у подножья крутой лестница на животе, с ссадиной на голове. Рене, после скандала с дочерью, начала спускаться, оступилась и кубарем скатилась с лестницы, «пересчитав» собой все ступеньки. Для взросло человека это не очень опасно, но Рене была беременна, и если ей срочно не оказать помощь, то зарождающаяся жизнь в её теле погибнет. Белла хотела броситься к телефону и позвонить отцу, но замерла. «Если я немного подожду, то он умрёт. И всё будет как раньше. Мама и папа снова будут меня любить! Нам не нужен этот ребёнок! МНЕ не нужен этот ребёнок!». И Белла ждала. Всего пять минут. Пять жалких минут, которых хватило, чтобы после того, как она позвонила отцу и плаксивым голосам сказала, что мама упала с лестницы, и Чарли примчался со скорой и мать увезли в больницу, врачи сказали, что Рене потеряла ребёнка. И всё случилось так, как и хотела Белла, и даже лучше: всю ту любовь, предназначенную для второго малыша, её родители отдали своей единственной дочери. Они ещё больше баловали её, и с ещё большим рвением выполняли её капризы. Даже разводу родителей она была рада. Вед получала вдвое больше подарков, поздравлений и внимания. Вот только Магия расценила это по-своему. Нет, откат её не настиг, всё же Белла не убила ребёнка своими руками, но за то, что она не помогла спасти его, за то, что ждала, понимая, к чему это приведёт, Магия заклеймила её Печатью Предателя Крови и лишила возможности возродить свою Семью. Рене испытала глубочайший стресс и шок, так что не помнила ни скандала с дочерью, ни её слов. Так что это чудовищное преступление осталось тайной. Но только для её родителей. Мать-Магия всё видит и всё знает.       Мне стало мерзко и отвратительно. Я не мог понять, как эта девка могла, мало того, ненавидеть ещё не родившееся дитя, свою кровь, так ещё спокойно смотреть, как оно погибает. Люди перестали ценить свою кровь. Свою семью. У меня возникло стойкое желание не то что не давать Свон браслет, а наоборот, прямо сейчас свернуть ей шею. Ярость затопила меня. Однако, сделав вдох-выдох, я немного успокоился. Посмотрев с глубочайшим презрением на эту девку, я ещё раз проник к ней в сознание и установил ментальную закладку, что браслет, который у неё на руке, прощальный подарок матери, и что его ни при каких обстоятельствах нельзя снимать. А что раньше не носила? Так только недавно про него вспомнила. Пока переехала, пока осваивалась, было не до него.Добавив к этому лёгкие Чары принуждения и привязанности к объекту, а также Чары убеждения и отвлечения внимания, чтобы, в случае чего, на браслет никто не обращал внимания, а мать, в крайнем случае, сама поверила, что подарила его, я надел браслет ей на руку и провёл на ним рукой, активируя действия рун и наложенных чар. Ещё раз окинув брезгливым взглядом спящую Свон, я уже хотел уйти, как меня отвлёк Морто.       - «Хозяин, я вижу на это девчонке «печать» Госпожи. Она отмечена Ею».       - «То есть, ты хочешь сказать, что она скоро умрёт?» - спросил я.       - «Да. Причём довольно скоро. Ей осталось от силы полгода», - ответил ворон, просвечивая Свон своими разными глазами. Я невольно расплылся в хищной улыбке.       - «Это хорошо. Очень хорошо. Каждому воздаётся по заслугам и за грехи. Вот и её черёд пришёл платить. Жизнь за жизнь», - сказав это, я тихо растворился в тенях.