Брак - это серьёзно

- Ну что, ты доволен? - спросил Франческо. Он лежал, опираясь на локоть, и водил ладонью по бедру Франсуа. - Да, - ответил Франсуа. - Очень доволен. Это как подарок к празднику. Словно сегодня Рождество, мой День рождения или День взятия Бастилии (1). Ну или День возвращения Франсуа из Сирии. - Придурок, - хмыкнул Франческо. - Нет, правда. Я давно собираюсь завести календарь и отмечать там дни, когда ты соглашаешься меня трахнуть. Это будут мои личные праздники. - Франсуа сел в постели. - Послушай, Франчо… я хочу кое о чем тебя спросить… то есть попросить… в общем, выходи за меня. - Чёрт. - Не на такой ответ я рассчитывал, - засмеялся Франсуа. - Я не знаю, что сказать. - Просто скажи да. - Почему именно сейчас? - Я подумал, это странно, что мы до сих пор не женаты. - Ты как моя мама: "Почему вы не узаконите отношения? Брак - это не то же самое, что просто жить вместе. Брак - это серьёзно". Это говорит женщина, у которой было три мужа и на подходе четвертый. - Твоя мама - прелесть. - То же самое она говорит про тебя. - Так порадуй её, Франчо, скажи мне да. - Да, мой капитан. Конечно, да. - Отлично. У меня нет кольца, но я куплю. Завтра же. - Не надо, Франсуа. Я не хочу носить помолвочное кольцо, это глупо. - Ну ладно. Как хочешь. Но обручальное ты будешь носить, я надеюсь? - Конечно. Это совсем другое дело. - Вот и славно. Твоя мать права. Брак - это серьёзно. Я хочу, чтобы всё было серьезно. - Всё-таки что-то случилось. Рассказывай, Франсуа. - Случилось, верно. - Франсуа вздохнул. - Одного из моих ребят подстрелили. Капрала Перро. Дани Перро. Отличный был парень - ловкий, сообразительный и хохмач к тому же: "Ро-та! Береги тылы - кэп в ду́ше". - Франсуа улыбнулся, потом снова помрачнел. - Мне пришлось звонить его жене, чтобы сообщить о случившемся, нести патриотическую чушь и слушать, как она рыдает в трубку. Они поженились перед самой командировкой в Сирию. Ждали ребёнка. Франсуа замолчал. - Ты этого хочешь для меня? - спросил Франческо. - Чтобы я рыдал в трубку, слушая патриотическую чушь твоего командира? - Я хочу, чтобы у тебя был официальный статус и всё, что к нему прилагается - страховка и прочее. - Тебе никогда не хотелось это бросить? Я имею в виду армию. Франсуа помотал головой. - Нет. Я люблю это. Иногда бывает паршиво, но такова жизнь. Мне всегда нравилось в армии. В атмосфере мужской общаги. - Мужской раздевалки. Франсуа засмеялся. - И это тоже. С тех времён, когда я играл в футбол за школьную команду. Ты же играл в регби, ты должен меня понять. - Ну нет. Я это ненавидел. Меня взяли в команду потому, что я был большой и неплохо бегал, но я ненавидел спорт. А ещё я пялился на ребят в раздевалке и переживал, что они заметят. - И как, заметили? - Разговоры были. В школе и не только. Мама говорила: "Ты здоровый, как динозавр, почему ты боишься девушек?" - А говорят, матери всегда знают. - Некоторые знают. Другие догадываются. А моя вот ни сном ни духом. Пришлось ей сказать, почему. - Но она же тебя поддержала. - Да, но… - Франческо вздохнул. - Когда я ей открылся, она долго на меня смотрела. Смотрела и молчала. Это было очень страшно. Я думал, последует какой-нибудь ужас. Но она просто обняла меня. А потом заплакала. Сказала: "Это значит, что у меня не будет внуков". Я ей в ответ: "Мам, но есть же Сандро, он уж точно не гей". "Это не то, - сказала она, - я хотела внуков от тебя". - Она любит тебя больше. - Да, меня же растила она, а Сандро жил с отцом во Флоренции. На самом деле я был рад, когда после смерти отчима она решила вернуться в Италию. Иначе мне пришлось бы каждого бойфренда водить на ужин к маме и ждать её одобрения. - Франческо усмехнулся. - "Брак - это серьёзно. Слушай, что мама говорит". Мне сорок четыре года, а она до сих пор "Слушай, что мама говорит". - Может, и моя мать была бы типичной итальянской мамашей, - заметил Франсуа. - Возможно. - Но дядя тоже с нами носился. Иногда он вёл себя, как настоящая наседка. Франсуа - Люксембург, я имею в виду - этого не одобрял. Он говорил, что так опекать можно девочек, но мальчиков легко испортить. Своих сыновей он воспитывал подзатыльниками. - Тоже не вариант. - Наверно. Шарль, его старший, - ты знаешь, одно время мы крепко дружили - жаловался, что отец обращается с ним и братьями, словно они его солдаты, а не дети. В итоге он возненавидел армейскую дисциплину и наотрез отказался становиться военным. Только Кретьен, самый младший, которому не доставалось так, как остальным, пошел по отцовским стопам. - Я считаю, армию надо запретить. Совсем. - Не говори глупости, - хмыкнул Франсуа. - Лучше скажи, какую хочешь свадьбу. - Не пафосную, это уж точно. - Ясно. - Но со всем, что полагается - гости, торт, музыка, шампанское. - Отлично. Праздновать будем в Л'Иль-Адаме? - Места лучше мы все равно не найдём. А потом можно съездить куда-нибудь на недельку. - Надо позвонить Анри-Жюлю - он профи в организации праздников и знает, что требуется для свадьбы. - Костюмы. Нам понадобятся костюмы. - Только тебе. Я буду в парадной форме. Это традиция. - Форма так форма. А ещё нужны кольца. - Точно. Но сначала надо подать заявление в мэрию. - И нужно составить список гостей. - Чёрт, сколько же предстоит дел! - Ты же хотел, чтобы всё серьёзно. - Не издевайся. - И в мыслях не было. - Франческо помолчал. - Подумать только, свадьба! Было время, когда я и не мечтал об этом. - А я всегда знал, что женюсь. Только… - Франсуа с лёгкой усмешкой посмотрел на Франческо, - только я думал, что это будет женщина. - Ты хотел детей? - Ну да. Знаешь, Франчо… я должен тебе кое-что сказать. Только обещай сохранить всё в секрете, это очень важно. - Хорошо. Но ты меня пугаешь, Франсуа. - Дело в том, что у меня уже есть дети.