Тьма Морей

       Долгое отрицание всегда разжигает отрицаемое. Каким бы оно не было, - но запрет на это не сможет остудить желание и перекрыть доступ к неизвестном. Так Саске понял это, когда его путь к силе застывал на пол пути от одной и той же проблемы. На его пути как раз возникало это желаемое. Желаемое - чистое, невинно золотое в общей тьме жестокости. Не нежное, не хрупкое. Сильное, всегда готовое прийти на помощь. Каким бы уродом не был враг, как бы он не измывался над чувствами других; не один из предателей не остался бы без парочки раздражающе-мотивационных словечек. Не один из них не продолжал творить полный неразборчивости беспорядок. Чёртово солнце вышло из за заката и вновь напомнило, что оно все непременно станет героем. Станет Хокаге.        Наруто Узумаки - Личное солнце Конохи. Герой, уничтоживший Пейна. Надежда, спасшая весь мир от вечного цукуеми. Седьмой Хокаге. Он все ещё освещает пути врагов. Он все ещё верит в своего первого друга. Саске всегда считал его врагом. Всегда. Он видел в нем проблему. Жалкую угрозу. — Мы все ещё друзья, — Словно напоминая, прошептал Наруто. Его бесконечная улыбка сменилась усталым беспокойством.— Мы.. Мы же.. — Тише. Наруто. — Саске посмотрел на лес. Бескрайний, проростающий у реки. Он поглубже вдохнул свежий запах листьев, коры деревьев и опустил подбородок вместе со взглядом, уперевшимся в землю. — Пожалуйста, замолчи.        Саске не понимал его. Он не понимал себя, своего желания почувствовать это родное тепло. Странное чувство, думал он, заталкивая режущие переживания глубоко в бездну тьмы. Там, где широкие, серые волны разбиваются о высокие скалы. Где то рядом Саске похоронил свою жизнь, преждевременно решая, что солнечные лучи не достанут до укромных местечке его души. Он похоронил себя, но к жизни его вернуло привычное желаемое тепло. Люди называет это поддержкой. Вниманием. Заботой. Они называют это любовью. — Саске. Я хочу сказать, что... — Его слова обрываются, но не неуместным признанием или поцелуем. Никто из них не желал подобного, и для каждого это было чуждо. Ветер, истрепавший мягкие, золотистые волосы уступил руке, запечатаной в сплошные бинты. Саске смог позволить себе нежно обступить тёплые щеки ладонями, стоя близко и умиротворенно. — Я же сказал. Заткнись. — Ты сказал "Замолчи" — Неловкая усмешка смыла напряжение, и Саске беззлобно накрыл чужие губы второй ладонью. Наруто моментально умолк. Он мягко улыбнулся, Саске почувствовал это даже через слои марли. — Идиот, — Он подступился ближе, выжидающе рассматривая голубые глаза напротив. Его всегда привлекали эти радужки, напоминающие те редкие, полностью чистые реки. Без лишних камней и прочего мусора. Возможно, они давно утратили свой детский блеск, но далеко не только это привлекало Учиху.       Саске стукнулся с тем лбами, накрывая губами свои костяшки. Прямо за ними находится та самая невинно лучезарная улыбка. Он хотел почувствовать мягкие губы. Хотел оставить на своем языке вкус мисо со свининой. Он хотел поцеловать солнце, но не смог бы очернить эту чистую реку своими тёмными водами морей оставшегося там частичками безнадежья. Он все ещё думал над тем, что не достоин чего то ярче уличного фонаря. — Позже, — Прошептал он, отмечая, что Наруто не выглядел крайне удивлённый.