Связанный кровью

      — Как ты… Можем ведь на «ты»? — Милая улыбка на раздражающем просто одним присутствием во вселенной лице Меган стала шире. Форстер кивнул. — Отлично. Как ты вообще оказался в группе?       — Забавная ситуация, если честно. — Флок закинул ногу на ногу и задумался, словно ожидал, что из него будут вытягивать информацию. Уголки его губ дрогнули, и он все же продолжил: — Я пришел на кастинг последним. Это вообще было удивительно, что такая группа решила вдруг устроить прослушивание, а не выискивать кого-то из знакомых. Может, нужны были свежие люди. А с Эреном я уже как-то имел счастье пересекаться. Да и уровень мой позволяет рассчитывать на такое место… В общем, это было ожидаемо, что меня возьмут. — Он странно облизнул губы. — Я вполне был достоин этого. После концерта мы переговорили с Эреном, который и предложил мне заключить контракт через него лично. Это не показалось мне чем-то странным, потому что такое частенько бывает. Но позже я узнал, что таким образом он в прямом смысле спас меня от влияния их продюсера. Если бы я знал это тогда… Наверное, ответил бы взаимностью. Но. Шанс я упустил.       — Какой нахрен шанс?! — вскрикнул Эрен, вскакивая с кровати, едва поборов желание захлопнуть крышку ноутбука. Как минимум. Лучшим решением было бы выкинуть его в окно на проезжую часть. — Какая забота?! Да я же тогда… Блять. — Он сжал кулаки, замолкая, возвращаясь обратно.       — Подожди-подожди. Ты был знаком с ним раньше? — Меган удивленно выпучила глаза.       — Конечно. Это было очень давно. Повстречались на квартире одного общего знакомого. Кольт тогда уже группу набрал, а Эрен опоздал или что-то такое, поэтому пролетел. Ну и нажрался с горя, видимо. Я сам пьяный был, но не пройти же мимо. Нам тогда лет по девятнадцать было. Сами понимаете, что я решил его поддержать, чтобы не расстраивался уж сильно. Тем более, я отметил, что голос у него и без того приятным был. Посоветовал свою группу собрать попытаться. Ну, он рассказывал о своем детстве, как из дома сбегал частенько. Что-то про вину какую-то говорил, почему в Америку перебрался. Я так понял, что ему выговориться хотелось, ну и не стал останавливать. А он даже имени моего не спрашивал. Убуханный в хламину. В общем, нажрались мы тогда с ним знатно. Ну и… А что я? Молодые, дело оно такое. Правда, после уединения нашего у меня шрам вон остался.       Флок продемонстрировал на плече, оттянув футболку, три белесые заметные линии.       — Он агрессию включил, да не заметил я, что там гвоздь торчал. Ну и вот, проехался я по гвоздю этому несколько раз. Сообразил не сразу, пьяный же. Отодвинулся, продолжили. Понимаешь, это случайно же все было, и я не виню, что он не помнит. Вроде Кольта как раз при выходе и встретили. Едва ремень заставили застегнуть, хотел так дальше бухать. Проводили до такси, Кольт его до дома отвез, как я понял.       — Вот это уж точно шокирующие новости. Значит, Кольт в курсе?       Эрен сидел, молча уставившись в монитор, совершенно не понимая, что только что услышал. Это точно был момент из его жизни. Он точно помнил кровь на своей одежде, и факт секса оставался неоспоримым. Только все это время он старался думать о том, что это все же была девушка со странными интимными предпочтениями. Он же точно шел по коридору с девушкой. И куда она потом делась?       Меган расспрашивала Флока о каких-то деталях того вечера, о культуре панков, об организации таких вот встреч. Но Йегер не слушал. Он накрыл голову ладонями, будто это помогло бы спрятаться от обрушившегося на него мира. Его могли называть геем, могли считать кем угодно, но показанные Флоком факты вонзались в сознание ржавыми гвоздями, проворачиваясь в возникших ранах. Как вообще можно было озвучить подобное? Для чего? Сердце заходилось, подталкивая к горлу тошноту, и Эрен гулко сглотнул.       — Ты… Вы… — Микаса немного шокировано пялилась на экран, поставив на паузу. Она хотела было что-то сказать, но не осмелилась, тут же затыкаясь. Спустя несколько секунд она все же повернулась к Йегеру. — Это неожиданно. Очень. Эрен, ты помнишь что-то о том вечере? — Она вдруг поджала губы и затараторила, краснея: — Можешь не отвечать, если тебе некомфортно.       — Только то, что… — Его голос надломился. Со стороны могло казаться, что он даже дышать перестал. — Кого-то. Я не помню. Первая неделя приезда. Пиздец, — добавил он, выдыхая. — Я никогда бы… Чтоб вот так… Веришь же?       Эрен не смотрел на Микасу, медленно проводя пальцами по своим волосам. Может, если будет больно, то все исчезнет? Исчезнет эта грязь, что лилась сейчас от человека, с которым играли довольно долго бок о бок? Йегер с силой потянул себя за волосы, шикая, но картинка перед глазами не изменилась.       — Верю. — Она сжала его ладонь. — Ты был очень пьян, и это ложь. Флок был там и запомнил это. Все. Между вами ничего не было.       Шумно выдохнув, переводя взгляд на потолок, но ни в коем случае не отпуская руку Микасы, Эрен вобрал воздух уже через нос. Пальцы дрожали, но в этот раз он даже не пытался скрыть это.       — На весь интернет. Сука. Ненавижу. Паскуда. И ведь если я позвоню Кольту, вдруг он подтвердит? Подтвердит же? Ладно. Ладно. Нужно просто успокоиться, чтобы не наворотить дел. — Нервная улыбка появилась на его губах. — Значит, я соврал тебе тогда в отеле? Было две девушки.       Сжав челюсти, он впечатал кулак в стену, зашипев, тряхнув ладонью в воздухе.       — Включай. Хочу знать, дотянет ли он до моего желания разбить его черепушку.       — Почему же молчали все это время? Почему никогда не говорили? — Раздражающим голосом вновь начала Меган, привлекая к себе внимание.       — Не хотел. — Флок пожал плечами. — Я не грезил надеждами на что-то большее. Поэтому и не торопился раскрывать свои чувства. И теребить чувства Эрена, которые я точно ощущал на себе. Я знал, что он асексуален, что тот раз был пьяной случайностью, выплеском каких-то его эмоций. Не знаю. Стресс, думаю, сделал свое дело. Он впервые оказался в свободной стране, впервые на такой грандиозной тусовке панков… Так что, мы просто были друг у друга. Мне так казалось. И никогда бы не решился ничего рассказывать.       — До этого дня, — уточнила Меган.       — Да. Именно. Знаете, измены всегда убивают даже дружбу. Я не говорю, что у нас с Эреном были отношения. Ни в коем случае. Было нечто иное, выше всего этого. Но Аннабель, как мне кажется, тоже сыграла какую-то роль в его спектакле на публику. Йегер любил и любит внимание. Он жаждал славы. Он купался в ней. А Стив ему помогал в том, чтобы добиться высот, о которых Эрен так мечтал. В итоге появилась и история с Ани. Может быть, что-то и было. Допускаю, что сильные эмоции, ведь Эрен такой человек. Наверное, она была его музой в какой-то степени. Но… Понимаете, никто не знает о причине их расставания. Но все знаем о том, как внезапно в жизнь группы ворвалась Аккерман. Ураганом.       — Да, мы все прекрасно помним этот момент. Удивительная девушка. Ничего не могу сказать другого.       — Да. Да. Удивительная. А еще ведь она как-то рассказывала, что лечилась якобы. В больнице была. Я не знаю, насколько это правда, но… Почему-то мне верится в то, что Микаса и Эрен были знакомы уже давно. Иначе мне не объяснить этот ее карьерный взлет.       — Ну, соглашусь, да. Это было неожиданно, что перед туром вот так будет внесено изменение в состав, да еще и появится девушка, которая хоть и талантливая, но, как они утверждали, чуть ли ни второй раз в жизни видела Эрена Йегера вживую. Но не будем отвлекаться. Я так поняла, что вот это ты хотел нам показать, верно?       В углу экрана возникло изображение с Микасой, держащей на руках Луизу, и Эреном рядом. Милые взгляды, нежные касания. Почти все, как у типичной пары родителей.       — Я не берусь утверждать. Только повторю то, что слышал в гримерной, что видел вот как раз в том магазине, когда заходил за бутылкой воды. Ну и читал, признаюсь. Не знаю, насколько правда, конечно. Но я переживаю за Эрена. Очень переживаю. И по этой причине сейчас решил все рассказывать. Эта девочка называла нашу любимую Микасу мамой, и Эрен не спорил с этим, значит, что знает правду. Я знаю, что он периодически куда-то уезжал один. И… Знаете, это даже звучит нелепо немного, но в наше время все возможно. Я сам видел, как Микаса вертит Эреном. Она не любит его совершенно. Такие корыстные особы просто не умеют любить. Особенно учитывая, что он собирался переписать на нее все свое наследство…       — Так. Флок, ты просто забрасываешь меня какими-то горячими фактами. Видимо, ты действительно очень близко воспринимаешь все, что творится с Эреном.       — Конечно. А кому захочется слушать, что у Эрена с Микасой общий ребенок, которого они скрывали, потому что она была на тот момент… Ну, не в том возрасте, чтобы вообще вступать в интимную близость. Конечно же, они будут скрывать этот факт. А кто бы ни скрывал? Я не удивлюсь, если она еще и шантажировала тем, что подаст в суд на Эрена. А ему что? Жить надоело? Предложить заработать, вступив в группу и разыгрывать идеальные отношения — лучший вариант.       — Но не кажется, что слишком светленькая для их ребенка? Они оба темноволосые. Хотя, ситуация, если тебе верить, отвратительная.       — Я же не утверждаю на все сто процентов. Да и где доказательства, что она не обвела вокруг… кхм… одного места Эрена? А ребенок мог быть от ее бывшего. Эрен же доверчивый, поверит в любой бред. А если влюбился, так вообще…       Дальше Йегер уже не слушал. Он захлопнул ноутбук, быстро заходив по комнате, разрываясь между желаниями раскрушить все уже здесь и ломануться на улицу.       Микаса побледнела. Казалось, вся кровь отступила от ее лица, а может даже незаметно покинула ее тело, от чего прежде розовые губы смешались с цветом ее кожи. Ее вдруг замутило. Почти не дыша, она резко скинула с колен ноутбук и быстрым шагом направилась в ванную. Предвидев, что Йегер сразу же последует за ней, она закрылась на замок. Последнее, чего ей хотелось — чтобы он видел ее в таком состоянии.       Перед глазами все замутилось, из-за чего она пошатнулась, сбивая с места корзину с бельем, и, неловко переступая через груду грязных вещей, навалилась на унитаз, болезненно стукаясь коленями о кафель. Выпуская наружу все содержимое желудка, она плакала от того, насколько это беспомощное состояние доставляло ей дискомфорт. Это не должно быть правдой. Из-за нее могла пострадать Лу. Микаса не подумала о том, как сильно это могло повлиять на жизнь ребенка. Что теперь они, скорее всего, действительно никогда не увидятся. Так будет правильно.       Дрожащими руками она вытерла рот и, смыв все, встала и оперлась на раковину. Ее словно погрузили в купол, где не было ни единых звуков. Даже тех, что издавала она сама. Она осмотрела себя в зеркале, абсолютно не узнавая. Словно все это было не настоящим, она была нереальна. Пальцы стали дрожать сильнее, когда она с ужасом трогала свои щеки. Доктор предупреждал, что она может стать склонна к паническим атакам.       Будучи абсолютно разобранной на части, она игнорировала все, чтобы быть сильнее. Конечно же, не для себя. Ей нравилось слышать от Эрена, какая она сильная, хоть это никогда и не было правдой. Забив куда-то в угол своего разума отвратительные воспоминания, она запечатала их десятью замками, предпочитая забыть, что у нее когда-либо была семья. Только вот это не значило, что они никак не воздействуют на состояние психики. И сейчас, после всех событий, все стало настолько похоже на кровоточащую рану, что глупый рыжий гей спровоцировал такой серьезный срыв легким упоминанием тех, кто ей дорог. Микасе стало стыдно.       Аккерман снова собирала себя по кускам. Теперь, когда она знала, что у нее есть хоть какая-то стабильность, она должна была сделать все идеально. Но эти навязчивые мысли никак не отступали. Малышка была первой, о ком Микаса начала действительно заботиться… Это походило на изнасилование своего мозга: она вспоминала раз за разом каждый счастливый момент. Теперь все рухнуло, ведь она знает, какое давление может оказать общественность на еще неокрепший мозг. Не сейчас, так потом.       С силой сжав и разжав кулаки, она открыла ящик. В нем лежали некоторые таблетки, которые врач так же отдал лично ей. Микаса понимала — он знал многие подробности из ее карты. И абсолютно не была удивлена, что ее лечение в некоторых моментах отличалось от лечения Эрена. С каждой секундой сердце билось все сильнее. Она достала вытянутый тюбик с таблетками и выпила две, как и предупреждал ее доктор — на случай панической атаки. Грудную клетку сдавливало с такой силой, что ей казалось, что придется прокалывать кожу до легких, только чтобы капля воздуха попала в них. Петля чувства вины сильнее затягивалась на ее шее.       Она склонилась над раковиной, приложив руку ко лбу. Волосы полностью закрывали ее бледное лицо, глаза были закрыты. Так легче пережить головокружение. А может, просто нахрен все? Микаса нервно глянула на торчащую Т-образную бритву, которую так не любил использовать Йегер. Аккерман с силой ударила себя по лицу, не позволяя себе допускать даже шанса возникновения таких мыслей повторно. Слух медленно начинал возвращаться к ней.       — Черт бы побрал, ебаный ты хер, Флок, — глухо разнеслось по квартире. — Блять! Мелкая, хоть слово-то сказала бы.       Хилый замок вылетел, раздраженно лязгнув о кафель. Взъерошенный, с полнейшим ужасом в глазах, Эрен быстро осмотрел Микасу и, откинув в груду белья найденный молоток, сгреб Аккерман в объятия так, словно видел ее впервые после длительной разлуки. Хотя, скорее, если бы думал, что потерял ее навсегда, что кто-то подшутил, соврав о ее смерти. Йегер нервно, дергано проводил пальцами по ее волосам, зарываясь в них носом. Не сразу, но он смог прерывисто выдохнуть, устраивая подбородок на ее макушке, смотря куда-то сквозь окружающее его настоящее. Шмыгнув носом, он стиснул крепко зубы до противного скрипа.       — Не надо так. Пожалуйста.       — Я не слышу тебя… У меня паническая атака, — тихо сказала Аккерман, концентрируя внимание на том, чтобы максимально четко произнести эти слова. Она почти до треска сжала его футболку, ощущая жар, вечно идущий от него. Ее трясло. — Это не должно было коснуться ее.       Йегер заключил ее лицо в ладони, заставляя смотреть ему в глаза, давя в себе собственное волнение.       — Смотри. На меня, — произнес он, растягивая каждый слог. — Я рядом.       Он водил пальцами по ее щекам, ни на секунду не отводя взгляда, прижимая к себе, стараясь дышать как можно ровнее, спокойнее, чтобы помочь ей нормализовать свое сердцебиение.       Видимо таблетки начинали медленно успокаивать ее, она закивала, как вдруг в ее ушах раздались хлопки. Она сморщилась от боли, съежившись. Словно она находилась где-то в горах, где часто закладывает уши. Только сейчас слух полностью вернулся к ней. Она выпрямилась, медленно нормализуя дыхание.       — Все в порядке. Это была минутная слабость.       Эрен промолчал, не говоря о том, сколько долбился в закрытую дверь, почти уже крича ее имя. Незачем это уточнять.       — Идем, я заварю тебе чай. С мятой. И ты его выпьешь. А еще… — Йегер вновь стиснул зубы. — Ты не виновата, ясно? Ты поняла? — Он сжал ее за плечи и, проведя руками вниз, переплел их пальцы.       — Я виновата! Я подвергла опасности ребенка. Ты ведь и сам понимаешь, как работает интернет. — Микаса отстранилась и вышла, направляясь в спальню. — Больше я не имею права видеться с ней. Девон все достаточно четко объяснила. Она слишком часто видела, как это может отразиться на жизни детей, чтобы подвергать свою дочь такому.       Она замолчала, немного растерянно вглядываясь в стену.       — Что ж, это к лучшему. Мы все равно покинем страну.       — Ты рассуждаешь так, будто мы должны были обшарить весь магазин. Она попросила нас забрать Лу, чтобы побыть с Порко. Мы забрали. Что мы могли сделать, чтобы исключить такую ситуацию? — Эрен проглатывал горькую агрессию. Его доведенные почти до предела нервы готовы были разорваться, но он пока держался. — Идем.       Йегер приобнял Микасу, увлекая за собой, не позволяя ослушаться. Он был мягок, но в то же время прилив уверенности уничтожал собой волнение. Уже в кухне Эрен сделал ровно то, что и обещал: поставил чайник, выверенными жестами кидая ингредиенты в прозрачный заварник.       — Кто и виноват в этой ситуации, так этот рыжий мудила и та сука. Все. Происходит в жизни всякое, и если винить самого себя каждый раз, то можно сразу помирать ложиться. И что? Что тогда? Был я там, мне не понравилось. А Девон тоже понимаю. Конечно, боится за дочь. А кто бы ни боялся? Убью гада нахер, — добавил он уже себе под нос.       — Не смей делать глупостей, Йегер, — почти агрессивно прошипела Микаса. — Не смей бить, выяснять отношения и прочее. Это слишком чревато последствиями. Когда-нибудь он огребет, но не от нас. Ты понял?       Он даже не заметил, как, наполняя заварочный чайник, попал себе на пальцы кипятком. Вся его концентрация была направлена лишь на необходимость держать в узде собственный вспыльчивый характер, который все это время гасился присутствием в его жизни Микасы. Только сейчас чересчур много взвалилось на другую чашу весов.       Опустившись на стул напротив, Эрен нахмурился. Желваки на его шее заходили, а на висках отчетливо выступила испарина. Он был готов в любую минуту ринуться долбиться в дверь дома Форстера, требуя ответа, но что-то все еще держало его здесь.       — Пей. — Выждав достаточно, Йегер наполнил кружку и придвинул Микасе. — Я не буду его выслеживать. Это все, что могу обещать на данный момент. Он перешел границу, затронув тебя.       — Мне все равно, что он сказал обо мне. — Она отпила немного чая и прикрыла глаза, пытаясь давить вспыхнувшую агрессию. — И что ты сделаешь? С ним.       Эрен склонил голову сперва в одну сторону, затем в другую. Очевидный ответ: он не знал, насколько сильно бы бил. Другой реакции и другого исхода просто не существовало для него. Отвернувшись, Йегер прорычал что-то невнятное, пытаясь сообразить, как заставить себя хоть немного остыть.       — Не знаю, — хмурясь, наконец, произнес он и хлопнул ладонью по столу. — Не знаю, ясно? — Он поднялся, отходя к окну, присаживаясь на подоконник. — Прости. Я не должен был. Ситуация — дерьмо. И лучше ему мне на глаза не попадаться. Я смогу только наломать дров. Знаю себя. И знаю, что если мне снесет крышу, то будет чудо, если действительно не проломлю этому козлу черепушку. Была ситуация… — Эрен нервно провел ладонью по затылку, растрепав напрочь волосы.       Сейчас он походил на всклокоченного пса, готового броситься на врага в любую минуту, но по какой-то нелепой причине находился в ожидании.       — Но мне не все равно, что с тобой происходит. И до чего он довел тебя. Я понимаю, что все решаемо, что все можно пережить, но, блять. Мне просто закрыть глаза и сглотнуть? Ненавижу, когда ничего не могу сделать. Я не стал бы с ним разговаривать — это точно.       — У меня другое мнение насчет этой ситуации, и если мы сейчас продолжим — сильно поссоримся. — Микаса залпом допила чай и поднялась. — Я немного посплю, наверное.       — Просто буду надеяться, что никогда больше не увижу его. Вообще никогда. Слушай, я не хочу ссориться. — Он мягко приобнял Аккерман за плечи, прижимаясь к ее лбу своим. — Я хочу попытаться найти решение, чтобы исключить возможность насилия. — Он глубоко вздохнул. Как бы ни хотелось пройтись кулаками по ненавистной морде Форстера, но Микаса была права. Последствия будут.       В голове самопроизвольно всплыл момент, когда еще в юности Эрен сорвался, защищая девушку, которую нелепый уродец прижал к стене возле клуба. Сдавленный плач и тихие мольбы о помощи заставили его тогда откинуть сигарету и броситься на помощь. Йегер помнил отрывками, что сжал в кулаке кусок арматуры, как что-то хрустело, как было горячо коже, и как после этого, разбив камеру, убегал с девчонкой как можно дальше, боясь лишь, что недостаточно приложил ублюдка. Уже позже он узнал, что ему повезло в прямом смысле несколько раз. Камера не работала уже давно, а тот мужик хоть и получил серьезные ранения, но выжил. Ни одного свидетеля. Только благодарная девушка, имя которой Эрен даже не знал. Обычное желание покурить обернулось приключением и нервотрепкой. Единственное, что Йегер помнил отчетливо по сей день, так это стучащая в ушах кровь, перекрывающая своим шумом даже стук сердца. Лютая ярость и потребность бить сильнее, чтобы донести непозволительность такого отношения к женщинам.       Но это было давно. Сейчас Эрен думал чаще головой, а не позволял эмоциям брать верх. Только вот он точно знал, что в текущей ситуации мог сорваться. Поэтому искал хоть какую-то возможность зацепиться за спокойствие, быть уверенным, что мог бы остановиться.       — Я не хочу делать все только хуже. — Прозвучало, как просьба успокоить. Было неловко от этого. В какой-то степени для Эрена это выглядело проявлением недопустимой слабости, но он не знал, как нужно поступить. — Успокоимся и подумаем. Хорошо? Вместе.       — Хорошо. — Она поджала губы. — Так будет лучше. В любом случае, сейчас мы уделяем ему слишком много внимания. У нас есть дела важнее. Предстоящее наше интервью, например.       — Еще не хватало об этом забыть. — Эрен усмехнулся и опустил руки на талию Микасы. — Должно пройти нормально, так что, не вижу смысла для паники. Отобьемся. И потом ты узнаешь, как это — выходить утром на балкон и не слышать шума города. Когда соседи улыбаются, а не бросают косые взгляды…       Он намеренно перевел тему, и сам начинал успокаиваться.