Связанный кровью

      Проснувшись ближе к семи утра от ужасной, тянущей боли Микаса села на край кровати, медленно выдыхая. Просидев так несколько минут, она зашла в ванную комнату, сразу же выпивая обезболивающее. Стоило ей присмотреться к себе в зеркале, она заметила небольшое красное пятнышко на белых пижамных штанах. В комнате словно стало ужасно холодно, из-за чего она съежилась.       — Да вы что, издеваетесь? — прошипела Мика, быстро переодеваясь в чистую одежду, и, соорудив прокладку из подручных средств, стала нервно отстирывать кровь. Закончив с этим, она кинула штаны и трусы в корзину с грязным бельем, сразу же выходя обратно. Как минимум, это не было похоже на кровотечение. — Эрен, вставай. Ты должен немедленно сходить в магазин.       Аккерман растормошила его, заставив подняться, сразу же стягивая испачканную простыню.       — Ты чего? — Потирая глаза, Эрен машинально, чуть пошатываясь, принялся искать штаны, по ходу натягивая толстовку. — Сколько вообще сейчас? Я хотя бы кофе успею выпить или прям вот срочно что-то потребовалось?       Он опустился на кушетку, расправляя носок, но начал клевать носом, стоило на немного прикрыть глаза.       — Это очень срочно. — Она прикрыла глаза, медленно вдохнув, а затем выдохнув. — Мне нужны прокладки. И не спрашивай у меня ничего, я сама не понимаю, как это случилось. Все равно скоро к доктору.       Проморгавшись, Йегер кивнул, уставившись на Микасу, совершенно ничего не понимая. Конечно же он знал о физиологии женщин, но за все время из отношений он ни разу не замечал никаких изменений, да и секс у них был достаточно регулярным. Тогда что сейчас произошло?       — Да. Да, я сейчас куплю. — Сон как рукой сняло, и Эрен быстро оделся, готовый выходить, но, вспомнив, достал бутылку и, набрав в нее горячей воды, обернул полотенцем и всучил Микасе. — Лежи. Знаю, что это помогает, если вдруг будет болеть. Так. Все. Я быстро. Магазин уже должен быть открыт.       Явно занервничав, он схватил бумажник и телефон, сразу же выскакивая на улицу. До ближайшего магазина было прилично, но на то, чтобы выгнать машину из гаража, ушло бы время. Поэтому он в прямом смысле побежал, остановившись уже возле дверей, чтобы, отдышавшись, пройти к полкам с прокладками. Только сейчас Эрен осознал, что даже не спросил, какие именно, а разнообразие, признаться, пугало. Звонить Микасе сейчас он побоялся, как и обращаться к продавцу. В корзину отправились две упаковки разных тампонов, несколько пачек прокладок различных брендов: тонкие, маленькие и побольше; ночные. Лишь бы подошли хоть какие. Кинув еще и несколько плиток шоколада, Эрен достаточно быстро вернулся в спальню, сразу ставя пакет на кровать.       — Спасибо. — Она тут же поднялась, заходя в ванную. — И разбуди Миру. Ей нужно позавтракать перед занятиями. Мне не особо плохо, поэтому отсижу с ней. И кинь зефир в какао, ей нравится.       — Не особо плохо? — Эрен покачал головой, переодеваясь в домашнее. — Сиди здесь, я все сам сделаю. Просто давай на этот день все дела будут на мне, а ты… Не знаю. Фильм посмотри, валяйся в ванной. Потом мне расскажешь. Что тебе принести? Сок? Йогурт? Я все сделаю. И без споров, пожалуйста, мне так будет спокойнее, тебе легче.       — Я не могу просто торчать дома! — Она вышла из ванной, тяжело вздыхая. — Хотя… Хочешь сидеть в центре развития — пожалуйста. А я поработаю.       — Да посижу, мне не трудно. Если что, ты звони мне, пиши. — Подойдя к Микасе, Эрен приобнял ее, нежно целуя в губы. — Дергай по любому поводу, если будет нужно. Ах, да. Забыл отдать.       Он достал из кармана небольшую грелку и вложил Микасе в руку.       — Да, господи! — Она откинула грелку на кровать. — Все со мной в порядке. Было и будет. Я выпила обезболивающее. Это просто месячные. Уверена, что из-за того, что было много перелетов за короткий период времени. Такое бывает. А теперь… Иди, буди дочь, и не забудь про зефир. А я пока отосплюсь.       Она легла на перестеленную кровать, поправляя подушку.       — Фрау Розенберг — она учитель музыки. Фрау Фишер — общий. Запомнил? Сначала на музыку, потом к Фишер. И не корми ее всякой гадостью, поедите в каком-нибудь кафе. Все, иди отсюда теперь.       — Запомнил я, запомнил. — Коротко взглянув на Аккерман, Эрен привел в порядок волосы и спешно оделся.       Отчего-то лишний раз заходить в спальню и тревожить Микасу не особо хотелось. Слышать от друзей о поведении девушек — одно, а вот столкнуться лично… Он знал главное: сладкое; не дышать рядом, но и не оставлять одну. Невольно вспомнилось, что с Аннабель он даже и не замечал разницу, ведь всегда почти их общение проходило на повышенных тонах. Но сейчас хотелось как-то помочь Микасе, что-то сделать, убрать дискомфорт, но он не понимал как.       Какао Йегер приготовил ровно так, как и следовало, добавив зефир. Да и Мира вполне бодро поднялась. Завтрак был удачно съеден, и вроде как проблем никаких не было: доехали до центра развития быстро. Также быстро нашли кабинет, но в последний момент Эрен выругался, поняв, что сперва должна была быть музыка. Подхватив Миру на руки, пришлось лететь в другой конец здания, но все же они успели. Занятие Йегеру даже понравились, он умудрился задать парочку вопросов и в целом остался доволен. После этого они перекусили сэндвичами, которые он прихватил из дома.       А вот в кабинете фрау Фишер Эрен скучал. Мире, конечно, нравилось, поэтому он только улыбался и кивал периодически, наблюдая за тем, как дочь выполняла положенные задания.       Заехав по пути домой в кафе, Эрен заказал плотный обед и взял порцию картофеля-фри с куриными наггетсами для Микасы.       — Давай мы сегодня скажем маме, что все прошло удачно? Мы ведь не соврем, так? Везде успели, поели… Еще и для нее несем вкусненького. — Уже на пороге Эрен задержался, прежде чем открыть дверь. Мира только кивнула и улыбнулась. Он так и не понял, мог ли выдохнуть или же нет, но провернул ключ в замке, сразу же пропуская Миру внутрь. — Эй, мыть руки, переодеваться и за домашние задания. Договорились?       — А если сперва мультфильм? — Взгляд Миры теперь напоминал взгляд кота, прознавшего слабость человека. — Я сделаю задание, обещаю.       — Руки только вымой сперва, ну. — Покачав головой, Эрен и сам подставил руки под воду из крана в ванной, и после этого завалился на диван в гостиной. День вышел весьма насыщенный, особенно учитывая, что сна ему не особо хватило.       — Ну? — Микаса села рядом, скрещивая руки на груди. — И как все прошло? Кстати, не расслабляйся. Я купила билеты в оперу на восемь. Там сейчас идет «Волшебная Флейта». Просто Мира расспрашивала меня про вокал, я подумала, что ей интересно будет понимать на слух разницу. Учитывая, что сейчас выступает Дамрау. И не нужно сейчас про мое состояние, иначе я тебя голыми руками придушу.       — Я только немного передохну. Не сегодня же идти, верно? Да и Мира пусть пока мультик глянет, я ей обещал. Она способная, и на немецком уже слова различает. Поэтому, уверен, подтянет все достаточно быстро. — Эрен придвинулся к Микасе, устраивая голову на ее коленях. — Мы везде успели, поели. На столе еще стоит еще и для тебя порция. Соус попросил отдельно.       — Нет, сегодня. — Микаса нахмурилась. — Я же сказала, что на восемь. Значит сегодня. Да и это последнее выступление, мы обязаны отвести туда Миру. Все. И не спорь. Много там задали? Раз уж родительская роль полностью на тебе, иди и помоги с заданием.       — Ладно, моя фрау, как скажешь. — Вздохнув, Йегер поднялся, но отказался от идеи взъерошить волосы Аккерман, как и признаться в том, что переживал насчет качества помощи, которую мог бы оказать Мире при выполнении задания. В школе его мысли заняты были всем, кроме учебы. Он имел успехи в литературе, но не больше.       — А папа быстро бегает, мы даже успели к фрау Розенберг от этой Фишер. Она мне не очень. — Мира потянула Йегера за руку, попутно объясняя, что именно недопоняла в задании, чем и воспользовался Эрен, поскорее заходя в комнату Миры.       Микаса поднялась, зайдя за ними в комнату. И, сев на низкую кровать, с интересом наблюдала за ними.       — А почему тебе это Фишер не понравилась? — Она подоткнула себе под спину подушку, улыбаясь. — Она что-то тебе сказала?       — Она постоянно отвлекалась на папу. Он ведь не должен ей подсказывать, а она та-а-ак на него смотрела. Еще и жарко ей было. — Мира закатила глаза и продолжила что-то писать в тетради.       — Я ничего не замечал. — Эрен повел плечами, утыкаясь в учебник. — Серьезно. Она нудно что-то говорила… Вот. Вот эту задачу я знаю! Смотри, ты здесь немного ошиблась в знаке, поэтому и ответ не сходится.       — А она ничего не говорила ему? — Микаса села рядом, прищурившись. — Может, что-то странное? Хочешь, я найду тебе другого учителя?       — Она ничего мне не говорила, Мика, но раз уж так, то давай лучше и впрямь найдем другого. — Прекрасно понимая причину расспросов, Эрен спокойно перевел взгляд на Аккерман, медленно выдыхая. — Кто же знал, что она вдруг решит смотреть на меня. Или найдем мужчину, и я буду водить Миру к нему. Чтобы было спокойнее всем. Мне в том числе.       — Отлично. Ее задание можете не делать. — Микаса уткнулась в телефон, ища номер администратора центра. — По музыке ничего не задали? Чем вы там вообще занимались?       — Там было интересно. — Глаза Миры засияли, она с увлечением рассказывала о том, как проходил урок, какая была распевка, и в конце с гордостью заявила о том, что преподаватель отметила ее способности.       — Это правда, у Миры очень приятный голос, и с этим нужно работать. Да и фрау Розенберг имеет достаточный опыт, много лет обучения. — Эрен закрыл тетрадь со спокойной совестью, радуясь, что не придется возиться с заданиями хотя бы сегодня.       — Отлично. — Микаса выключила телефон, задумчиво постукивая по экрану. — Вечером погуляем. А пока можешь посмотреть то, что хочешь. Я пока уточню по поводу врача и присоединюсь.       Наверное, это был один из тех дней, который начался стремительно, имел такое же бурное продолжение, но завершился все-таки спокойно. Эрен, имея музыкальную карьеру, впервые добрался до оперы, и уж точно не остался разочарован. Ему нравилось наблюдать за тем, когда люди умели грамотно управлять своим голосом, и это заставляло его желать работать и над собой. Микаса поясняла некоторые моменты, которые даже ему были полезны. Для себя Йегер начал выстраивать схему, по которой бы и хотел развивать дальнейшее свое творчество, когда получится нормализовать голос.       Впрочем, пережить дни, когда необходимо думать над абсолютно каждым словом, оказалось не так-то и легко, но пришлось справиться. Поднявшись новым утром, Эрен отвез Миру и Микасу в клинику, чтобы сдать анализы. Хоть ему бы и хотелось находиться рядом с Аккерман, но его присутствие было важно и дочери, поэтому они договорились встретиться уже на выходе из клиники.       Больницы всегда угнетали, учитывая не самое радужное прошлое. Да и, признаться, каждый раз, когда Микасе приходилось лежать в больнице — все заканчивалось ухудшением психического состояния. На регистратуре ее заверили в том, что этот врач — один из самых лучших в Германии, но от этого волнений меньше не стало. И сейчас Микаса сидела около белой двери, совершенно не решаясь зайти. Как оказалось, врача в кабинете не было.       — Вы фрау Йегер? — Низкорослый лысый мужчина в возрасте добродушно улыбнулся, открывая закрытый на ключ кабинет. — Простите за ожидание, меня неожиданно вызвали к главному. Меня зовут Карл Нойманн. Можете заходить.       Нервно потоптавшись на месте, она сделала глубокий вдох, а затем выдох, и проследовала за врачом. Он сидел за большим стеклянным столом, на котором был ноутбук, аккуратно сложенная стопка документов, снимков и прочего. На стенах в ряд висели дипломы об окончании университетов и различных курсов.       — Если Вам некомфортно, можете не торопиться; следующий прием у меня через два часа. — Он встал, открывая жалюзи на панорамных окнах. — Записи прежних врачей у Вас с собой?       — Да, конечно. — Микаса достала среднего объема папку и положила на стол. — Я не хочу Вас задерживать. Просто я немного в шоковом состоянии, спустя почти три года у меня пошли месячные.       — В записях сказано, что до этого у Вас так же был нестабильный цикл. — Доктор задумчиво листал записи, хмурясь.       — Верно. Но — чисто физиологически — я не понимаю, как такое могло произойти. Мне сказали, что там все совсем плохо. — Ее голос дрогнул, из-за чего она смущенно уткнулась взглядом в колени, поджимая губы.       — Думаю, Вам просто не везло с врачами. Конечно, два года назад Вас обследовал хороший специалист, но те, что были далее — могли только усугубить. Не хочу как-то не так отзываться о коллегах, но, уверен, Вы меня понимаете. — Нойманн отложил папку, совершенно серьезно глядя на Микасу. — Вы прошли лечение сильными препаратами, влияющими на гормональный фон. Да и переезд в Германию также мог повлиять. В целом, сколько перелетов Вы совершили за шесть месяцев?       — Около десяти. Может, даже больше.       — И все они были достаточно долгими. Поймите, фрау Йегер, я не запрещаю Вам перемещаться по воздуху. Но Ваш организм не выдерживает такое количество нагрузки за столь короткий период. Постарайтесь перемещаться наземным транспортом. Да, это дольше, но нагрузка будет намного меньше. Это так, совет. А теперь, что касается женской части Вашего здоровья. Жаль, конечно, что сейчас я не смогу осмотреть Вас и начать достойное лечение, но это отличная возможность понять со стороны, в чем именно проблема. Здесь все так расплывчато, словно мои предшественники так и не поняли, как с Вами работать.       Он снял очки и положил их на стол, после чего достал макет матки и ее придатков, показывая указкой на некоторые части отделов.       — Смотрите, фрау Йегер, это маточные трубы. Если окажется, что проблема в них, а не во всей женской части, то лечение может помочь, но придется сделать операцию. Если проблема окажется в другом, то гарантировать выздоровление я не могу. Однако, если это действительно месячные, и у Вас получится овулировать, думаю, получится заморозить яйцеклетки для донора. К сожалению, сами Вы, скорее всего, не сможете выносить. Беременность — это огромные нагрузки. Да и даже если Ваш партнер — полностью здоровый и сильный мужчина, естественным путем забеременеть не получится. Поэтому мне бы хотелось знать, готовы ли Вы сдать яйцеклетки. Они могут храниться достаточно долго, Вы сможете обратиться к нам тогда, когда действительно будете готовы к материнству. И я лично подберу Вам идеальную суррогатную мать, а также гарантирую полную анонимность. В Бельгии отличные клиники. К сожалению, все это в Германии запрещено.       — Я готова, — после нескольких минут молчания ответила Микаса, наконец взглянув на доктора.       — Смею Вас предупредить, что после сдачи яйцеклеток Вам может быть плохо некоторое время. Пока что, не об этом. Я запишу Вас через неделю на осмотр, сдачу анализов, УЗИ и многое другое. Когда Вам будет удобнее? Это может занять весь день, может даже всю неделю.       — В любой день, я подстрою свой график под прием. — Аккерман заметно расслабилась, рассматривая макет матки. — А если это лишь кровотечение?       — Тогда лечение будет иным. Я Вас сердечно прошу, фрау Йегер, меньше нагружайте свой организм. Если при любом частом сильном переживании у Вас будут начинаться месячные, или открываться кровотечения — это может привести к плачевным последствиям. Как минимум: анемия. В лучшем случае. Можно Вас осмотреть?       Микаса кивнула, после чего врач подошел к ней, аккуратно осмотрел руки, ногти и слизистую глаза, и сел обратно.       — Пока что мне не сильно нравится то, что я увидел. Скорее всего из-за антибиотиков и других препаратов, которые Вы принимали, есть некоторые проблемы с витаминами. Кушайте больше фруктов, овощей. Как я понимаю, диета была строгая. Пока что, это все, что я могу посоветовать. Чаще гуляйте, не нагружайте себя. Понимаю, что Ваша работа предполагает частые концерты и прочее, но хотя бы временно.       — Конечно. Ближайшие два года, скорее всего, я не покину Германию.       — Отлично. Может, организм успеет окрепнуть. — Он поднялся, записывая дату следующего приема в ежедневник. — Я записал Вас на среду, в десять утра. До приема Вам желательно сдать анализы. Если Вас удовлетворил осмотр, я стану Вашим ведущим врачом. Обещаю, что обязательно помогу с Вашей проблемой.       Он пожал ее руку, выходя вместе с ней в коридор, куда медленно стягивались люди.       — В прессе много слухов о том, что у Вас появился ребенок. — Доктор шел рядом, задумчиво глядя на белоснежные стены.       — Да. Она дочь моего партнера. — Микаса немного напряглась, останавливаясь.       — Не беспокойтесь, это тоже войдет во врачебную тайну. Просто я хотел сказать, что это отличная возможность укрепить свой организм, а также помочь избежать возникновения проблем у Вашей дочери. Активный образ жизни, частые прогулки. Меньше стресса — больше эндорфинов. Все в нашем организме взаимосвязано, это четко отлаженный механизм. Стоит одной детальке вылететь — сразу же пострадают все остальные.       — Вы правы. — Микаса кивнула, сжимая сумку. — После отравления действительно пострадал весь организм. Конечно, нам прописывали средства, которые должны были смягчить последствия. Но кому они действительно помогали?       — Все в нашем мире временно, Фрау Йегер. И смягчающие средства тоже. Я жду Вас в среду.       Аккерман распрощалась с доктором и сразу же прошла в лифт. Только сейчас она смогла спокойно выдохнуть, несмотря на то, что на ее грудную клетку словно положили булыжник. Пасмурная погода и холодный осенний ветер заставили ее съежиться. Все это так давило, что Микаса поймала себя на мысли, что не отказалась бы от сигареты. Тяжело вздохнув, она села в машину, где ее уже ждали.       — Ну что, как дополнительные анализы? Сильно больно было? — Она глянула на обиженную Миру через зеркало, закидывая телефон в сумку.       — Не особо, и мы решили все компромиссом: соком и шоколадкой. — Усмешка Эрена, и Мира словно обреченно вздохнула. — А тебе что сказали? Ничего ведь страшного? Надо в аптеку заехать или еще что? — На его лице возникло волнение, но стремительно скрылось, хоть и продолжило выражаться в том, как он сжимал руль, выезжая с парковки.       — Мы потом поговорим об этом, ладно? — прошептала Микаса, поворачиваясь к Мире, сразу же улыбаясь. — Хочешь еще чего? Можем заехать в кафе, или в магазин. Кстати о магазине, неплохо было бы на неделе заехать в мебельный. Диван в кабинете скоро совсем дух испустит.       — Папа обещал достать игровую приставку и подключить. — Мира спокойно потягивала сок, заедая шоколадным батончиком.       — Давай через недельку съездим? Он вполне себе спокойно достоит до этого времени, а мы успеем присмотреть то, что хотим там видеть. Главное, чтобы он был пошире и прочнее. Для большего комфорта. В работе, конечно же. — Хмыкнув, Эрен повернулся к Мире, стоя на светофоре и подмигнул, как и не смог отказаться от быстрого поглаживания колена Микасы.       — Хорошо. — Микаса отвернулась к окну, наблюдая за тем, как толпа подростков переходила дорогу. — Мира, тебе нравится Рождество? Как бы ты хотела отпраздновать?       Вдруг спросила Мика, вспомнив, что так и не досмотрела ассортимент сайта. Достав телефон, она стала снова листать кучу картинок с пышными искусственными елками.       — Мы ходили петь песни в этот день в дом престарелых, дарили им подарки, а после выступали на улице возле приюта. В конце дня нам дарили всем одинаковые конфеты и разрешали посмотреть мультик про Рудольфа.       — Только не говори, что так было каждый год. И тебе даже не давали отметить твой день рождения? — Эрен удивленно вскинул бровь, сильнее впиваясь пальцами в руль.       — Иногда разрешали выбрать часть. — Она пожала плечами, нахмурившись, и уставилась в окно. — И можно было дольше не спать. Я не очень люблю Рождество.       — Тогда, думаю, мы исправим эту ситуацию, потому что я и сам давно не отмечал этот праздник. Даже два. Ни Рождество, ни день рождения. Так уж вышло, что все это время не получалось. — Он не стал рассказывать, что и не очень-то любил Рождество именно по причине, что всегда считал его семейным праздником. Тем праздником, что запрещено встречать в одиночку.       — Ну, ничего. Девон приедет, а она помешана на Рождестве. Тут хочешь, не хочешь, но будешь праздновать. Придется в начале декабря елку ставить, чтобы потом не тратить на это время. — Микаса улыбнулась. — В гостиной потолки огромные, значит, елка тоже будет высокая. Ты же будешь помогать?       Она повернулась к Мире, хитро сощурившись.       — А то Санта придет и подумает, что ему были не рады.       — Но гирлянды подключим ближе к самому Рождеству, — сразу среагировал Эрен, бросая взгляд на Микасу. — Чтобы радоваться лучше празднику. Для улицы у меня были где-то на аккумуляторе олень с санями и заяц. Вот их можем поставить хоть сегодня. Будем включать на ночь.       — Мне нравится. — Мира засияла, покачивая ногами, сидя на сиденье. — А подарки будут в этот раз, как думаете? Вдруг я опять себя плохо вела, и Санта Клаус узнал об этом?       — Если так, то я с ним переговорю. Думаю, мы придем к какому-либо решению. — Микаса перевела взгляд на Эрена, хмурясь. — Вот я точно плохо себя вела, поэтому ко мне придет Крампус ночью. И будет наказывать.       Она не сдержала ухмылки, приложив ладонь к губам, снова вглядываясь в сменяющиеся виды.       — Думаю, Санта тобой доволен.       — А как Крампус наказывает? — Такой простой вопрос, а вызвал у Эрена приступ кашля, который не сразу удалось унять. Он и думать не хотел, что наверняка его лицо горело, как сигнал светофора, при котором он был вынужден остановиться.       — У Крампуса есть такая странная штучка, которой он бьет по попе столько раз, сколько ты не слушала маму или папу. — Микаса говорила это совершенно серьезно, повернувшись к Мире. — Но к тебе он не придет. Он работает только со взрослыми, а у детей есть Санта, потому что вас нельзя оставлять без подарков.       — Это хорошо… — протянула Мира. — Тогда я лучше дольше буду ребенком. Пусть Санта мне приносит подарки. Но мы с папой можем сторожить тебя всю ночь во время Рождества, чтобы Крампус до тебя не добрался. Мы ведь защитим, да? Да, пап?       — Ага, — бросил он, не доверяя своему голосу в этот момент. Лишь спустя несколько секунд он уставился на Микасу, приподняв брови. — Серьезно? Штучкой по заднице? Штучка, Микаса? По заднице штучкой. Прекрасно. — Закусив губу, Йегер тронулся с места, периодически поглядывая на Микасу.       — Главное, чтобы не в задницу, — едва слышно прошептала она, все же начиная смеяться. — Мира, папа заодно с Крампусом. Представляешь? Сейчас приедем, он будет на меня ругаться.       Массируя двумя пальцами висок, Эрен продолжил следить за дорогой, стараясь не отвлекаться.       — Нет. Он точно не может быть заодно со злым. Он хороший. И тебя любит, поэтому никогда не ругается. Я принесу еды, запремся все вместе в комнате, и будем смотреть, чтобы Крампус не обидел маму. Так ведь, да? Я правильно говорю, пап? — Мира обеспокоенно смотрела на Эрена, который уже точно не знал, куда деть свою фантазию, из-за этого сбавил скорость.       — Слышала? Я добрый. И не ругаюсь. Только пытаюсь сказать, что гараж мы с тобой на Рождество вдвоем осмотрим. На всякий случай. Чтобы проверить, насколько все там туго… закрыто. Плотно. Мало ли. — Сглотнув, он ухмыльнулся.       — Хорошо. — Микаса сжала губы, краснея. — Отлично. Мира, а что ты хочешь на день рождения? Из подарков.       — Я… Не знаю. — Она уставилась на пачку недопитого сока, явно обдумывая ответ.       — А мы догадаться сами попробуем, — заметив небольшое смятение, исправил ситуацию Йегер. — Устроим тебе самый лучший праздник, которого ты достойна.       Мира кивнула, возвращаясь к разглядыванию окна.