I wanna be the first man you look at tonight
(Я хочу быть первым мужчиной,
на которого ты посмотришь сегодня вечером)
—Решила сбежать?,— хрипло прошептал Дьявол, сев возле блондинки. —Решила прогуляться наедине,— ответила девушка и достала из сумочки сигареты. Он посмотрел на нее и ухмыльнулся, будто подтверждая свою какую-то догадку. Он был красив. Чертовски красив и притягателен. Немного загорелая кожа, острые, как лезвие, скулы, темные глаза, умело подведены подводкой, и немного кудрявые каштановые волосы. Его руки все были в татуировках, а на груди сквозь разрез рубашки виднелись изящные буквы, которые девушка не могла полностью разглядеть. А еще от него пахло сандаловым деревом и крепким табаком с нотками кислой вишни. Этот запах невозможно было забыть, даже если сильно постараться. —Куришь?,— глупый вопрос или утверждение? —Курю,— утверждение. —А разве маленьким девочкам в детстве не говорили, что курение приносит вред и так хрупкому здоровью,— Дьявол тоже достает сигарету и начинает крутить ее между пальцев. —Маленьким может и говорили.,— глубокая затяжка и мысли снова далеко отсюда, в невесомости,— Мне вот точно говорили, что с незнакомыми мужчинами говорить не стоит. —Правду говорили,— он закуривает сигарету и медленно выдыхает облако терпкого дыма прямо ей в лицо. Они просто сидели рядом, отравляя себя горькими сигаретами и друг другом. Им было этого достаточно, просто быть здесь и сейчас. Они не знали их имен, их прошлого и настоящего, они не знали ничего, но оба чувствовали, что нуждаются в этом больше, чем в чем либо. Его красивая хитрая улыбка и ее зеленые глаза, которые с интересом смотрели на него и морскую гладь. Он стал ее дьяволом, ее первым грехом, а она была единственной правильной вещью его в жизни, о которой еще не догадывался. Дана затушила тлеющую сигарету и встала, намереваясь сбежать из плена его запаха и тягучих глаз, но незнакомец настиг ее на середине пути своим тихим голосом: —Твоя подруга уже давно ушла с другим мужчиной, поэтому можешь сильно не торопится,— он все так же вальяжно сидел на песке и курил. Если бы де Мор сейчас имела под рукой холст, то давно бы уже запечатлела это произведение искусства, которое достойно быть в лучших музеях мира. Он был идеален до мелочей в своей рутине. —Жаль, надеюсь, что она хорошо проведет этот вечер,— девушка не останавливалась, не велась на хитрый план этого змея, который так и манил ее своим запретным плодом. —А как же проведешь этот вечер ты?,— абсолютно будничный тон, будто он интересуется погодой или спрашивает о работе. —Буду спать.,— глупая идея зарождается в ее голове, которая сразу же становится отвергнутой.— Я буду спать у себя в номере, очень уж устала. —Я тоже устал,— она бросает на него мимолетный взгляд и он выглядит очень даже бодрым.— Не хочешь выпить вина? —Заманчиво, но пожалуй откажусь,— нет, нет, нет и еще раз нет. Дана никогда по собственной воле не залезет в ловушку этого Дьявола. —Ну и зря,— он выглядит слишком самоуверенно.I wanna be stuck in your head and make you go wild
(Я хочу засесть в твоей голове и выводить тебя из себя)
Они шли до самого отеля в полной тишине, которая была очень уютной, а не неловкой, как это всегда бывает. Будто они понимали друг друга без слов, читали друг друга, как интересную книгу с заранее известным концом. Он был уютным и одновременно таким далеким от нее. Она была эфемерной идеей его больного разума, но такая чистая и настоящая. Но возможно она была и такой, как все? Ее глаза были совершенно обычными, а действия и решения очевидными? —Ты поднимешься со мной в самый номер?,— это был вопрос или вызов? —Поднимусь,— вызов. Дверцы лифта закрылись, отделяя их от остального шумного мира, оставляя наедине с возбужденными атомами, которые грозятся с минуты на минуту взорвать все, что находиться радом, включая их обоих. —Что ты хочешь от меня? —Разгадать. —Смешно, и что же тебя интересует?,— она хитро улыбается, хоть и понимает, что вот-вот попадет в его заманчивую ловушку. —Ты.—одновременно понятный и еще более запутанный ответ. Лифт останавливается, оставляя его реплику без ответной реакции девушки. Дьявол проходит сквозь нее в миллиметре расстояния и окончательно отравляет ее разум, выходит и идет в совершенно противоположную сторону от ее номера. Он как хищник завлекает ее в свою заранее подготовленную западню. А она соглашается... Принимает условия его игры и шаг за шагом, следуя за ним, все быстрее прощается со здоровым рассудком. Брюнет открывает ключом дверь и открывает ее для Даны, разрешая в последний раз передумать и выиграть в этом сомнительном поединке. И она переступает порог, понимая, что в этой комнате ее сегодня ночью лишат последней частички души. Или, может, уже лишили? Его номер был таким же, как и ее, но было в нем что-то отличительное — повсюду был его запах. Она глубоко вдыхает, наполняя легкие терпким воздухом, чувствуя на кончике языка вкус той самой вишни, которую так и хочется попробовать. Дьявол медленно обходит блондинку, рассматривая, будто ранее неизведанную им вещь или непонятный экспонат эксцентричного художника в музее. Она была искусством в реальной жизни, она была воплощением той самой музы. Или же она была вовсе обычной? Может, он просто слишком пьян? —Давай сыграем в игру?,— он хитро ухмыляется и садиться в кресло на террасе, жестом приглашая девушку присоединиться к нему. —А мы разве уже не играем в нее?,— она пытается выглядеть отстраненно, делает вид, что ей не интересен весь этот спектакль и его развязка. —Ты права.— и больше ни слова. Ни одного чертового слова в их оправдание. —Но как и у любой игры, у этой тоже должны быть правила,— ничтожная попытка спастись, когда ты уже на дне. —И что ты предлагаешь,— его черные глаза искрятся во тьме, он как хищник ходит вокруг жертвы, вынуждая ту сдаться. —«Стоп». Это единственное правило. Одно слово и игре конец,—она задерживает дыхание, ожидая его действий. Она жива, но кажется, что уже в аду, рядом со своим Дьяволом, который заставляет ее сладостно умирать. Брюнет медленно встает со своего места и направляется за спину девушки. Она чувствует его жгучее тепло сзади нее, а все мысли вмиг испаряются под действием его присутствия. Он цепляет ее кудрявый локон, который развивается на ветру, и с некой нежностью заправляет его за ухо. Если бы Дана была цветком, то уже давно сгорела бы от его касаний, если бы она была небом, то покрылась бы грозовыми тучами, если бы она была солнцем, то взорвалась бы мириадами искр от одного только его взгляда. Он проводит рукой от ее плеча до самых кончиков пальцев, заставляя кровь в венах кипеть, проводя по телу электрические разряды, другой рукой он обхватывает ее шею и наклоняется к ее уху, довольно шепча: —Ты поразительно долго сопротивлялась. Дьявол резко поворачивает ее голову и застывает в миллиметре от ее губ, будто выжидая перед финальным нападением. И она сдается... Первая впивается в его губы, наконец чувствуя тот самый вкус кислой вишни и дорогого табака. Его вкус, который больной разум навсегда отчеканит золотом на ее могильной плите. Она проиграла не только битву, но и войну. Бросила себя к его ногам на растерзание, ведь если это конец, то самый мучительно-сладостный конец из всех возможных.And I wanna swim between your thighs
I wanna fuck you 'till you scream and cry
(И я хочу плавать меж твоих бедер
Я хочу тр***ть тебя, пока ты не закричишь и не заплачешь)
Его рука опускается на ее бедро, властно сжимая, будто говоря, что сегодня ночью она никуда не сбежит от него. Он медленно проводит рукой вверх, замирая возле конца ее юбки, но ему не нужно разрешение. Рваный стон вырывается из ее рта прямо ему в губы, когда ладонь перемещается на внутреннюю часть бедра, раздвигая ее ноги, как ему того захотелось. Дьявол улыбается, принимая ее поражение за данность. Он резко отстраняется и направляется в номер, маня ее за собой без всяких жестов. Девушка останавливается напротив окна, пытаясь собрать остатки здравого рассудка. Чувствует, как он снова подходит к ней со спины и тем же движением проводит от плеч до запястий. Его жгучие пальцы обхватываю ладони и заводят их за спину. Нежная шелковая лента оплетается вокруг них, сильно скрепляя, лишая возможности движений и выбора. —Сегодня мы будем играть по моим правилам,— шепчет ей в самое сердце ее мучитель. —Это значит, что ты выиграешь?,— почти жалобно сетует блондинка. —Ты ведь изначально знала, что я выиграю. Еще у моря в твоих глазах было понимание этого. —Но ведь тогда и игра не имеет никакого смысла, если заранее известен ее финал. —А разве эта игра когда-то имела смысл? —Нет... И их снова втягивает в пучину неизведанных ранее никакими учеными грез. Миллиарды атомов за секунду взрываются, заполняя их яркими искрами, не оставляя возможности опомниться. Остаются лишь касания их тел, горькие поцелуи и горящие глаза. Они встретились в такое неподходящее время, но навсегда оставили болезненные отпечатки друг друга в нейронах. Но на одну лишь ночь небеса дали им возможность почувствовать себя по настоящему живыми. Без прошлого и будущего, без всего остального мира с его проблемами, которые тяжелым камнем придавили их к земле, без других людей, которые злыми языками отравляют все вокруг, без обязательств, громких слов и серой рутины. Только настоящее и они в нем. Дьявол и его спасение, утопленница и ее глоток воздуха, в ничтожной попытке спасти друг друга.I wanna hold you in my arms tonight
(Я хочу держать тебя в своих руках сегодня ночью)
Дана проснулась от странного чувства внутри нее и немного поморщилась от яркого солнечного света из окна. Венецию уже окутало теплое утро. Она повернулась и рядом увидела спящего его. Во сне он был еще прекрасней: растрепанные темные волосы, немного приоткрытые губы и подрагивающие веки, будто он видел что-то волнующее. Он был таким невинным и беззащитным, что хотелось уткнуться ему в шею и укутаться в его спокойствии, но девушка понимала, что скорее всего это был последний раз, когда она видела своего Дьявола, и только выжженные черные буквы на его теле станут ее маленьким напоминанием, что все было реально: «Il ballo della vita» — «Танец жизни». —Стоп.— игра окончилась, когда она окончательно проиграла.I wanna leave you alone in the middle of the night
(Я хочу оставить тебя в одиночестве посреди ночи)
Он ушел... Появился в ее жизни коротким расплывчатым мгновением и исчез, оставив вновь утопать. Холодная постель, режущий глаза воздух с немного ощутимым его запахом и пустота, как вокруг, так и внутри нее. Дана неспеша поднялась с кровати и подошла к зеркалу. Худощавое бледное тело, кости, которые выпирали через почти прозрачную кожу, большие зеленые глаза, под которыми были уже привычные синяки, пухлые губы, которые так редко улыбались, и светлые кудрявые волосы, спутанные им. Она никогда не любила свое отображение, не любовалась им часами, как это делали другие, счастливые, девушки. Она была обычной, но сегодня ночью она на короткий миг почувствовала себя прекрасной, не такой, как все. На один лишь миг... На ее глаза попалась записка, лежащая на комоде. Маленький клочок бумаги, на котором красивыми узорами были написаны всего несколько слов, способных заставить живого человека чувствовать себя уже давно мертвым: «Ты проиграла, Марлена. Прощай.». И маленькая веточка дицентры, лежащая рядом. Их еще называли «кровоточащие сердца». Один из самых красивых цветков в мире с самым печальным названием и историей. —Как иронично. Ты оставил мое сердце кровоточить. Он навсегда заставил ее возненавидеть эти цветы. Блондинка бесчувственно опустилась на пол, обхватывая руками дрожащее тело. Тихий всхлип вырвался из ее уст, а по нежной коже покатилась тонкая соленая слеза, заставляя чувствовать свою ничтожность. Он разбил ее еще больше за одну ночь, чем это сделала жизнь за много лет. Лишил ее остатка сил и желания бороться. Он стал тем самым наркотиком, с которого не возможно соскочить. Ни один врач не вылечит ее от зависимости им, ни один антитоксин не выведет его из тонких вен. Даже амфетамин не поможет ей забыть его. Тысячи сигарет со вкусом вишни не будут похожими на его запах, сотни литров алкоголя не заглушат его ощущение на ее языке, никакая кислота не сотрет следы его касаний с ее кожи. Она навсегда заболела им и, к сожалению, от этого не придумали вакцины. Он — неизлечимая болезнь. Она — безнадежно больна. Круг замкнулся.Che mi è rimasto un foglio in mano E mezza sigaretta
(У меня в руке остался лист бумаги И половина сигареты)