***
Дима спит недолго. Тусовка ещё не заканчивается, несмотря на то, что несколько человек уже спят, а музыка играет более тихо. Все в основном разговаривают, на игры и танцы сил уже нет. Дима, не заходя к ребятам, сразу выходит на улицу. Там снимает бинт с руки. — Уже затянулось более менее… — достаёт из кармана пачку сигарет и зажигалку, которые культурно одолжил с общего стола. Чувствует себя он более менее хорошо, даже опьянение ушло, оставив за собой только лёгкую слабость. Необычно конечно, но с такими психологическими аттракционами, неудивительно, что даже алкоголь как через задницу работает. Дима впервые за несколько лет курит. Он серьёзно давно бросил. Но именно сегодня дико тянет. Дима резко оборачивается. Из студии выходит девушка. Кажется её он видел с Эмилем в начале тусовки. Она подходит, Дима молча смотрит. — Так вот кто стащил мои сигареты… Сам Дмитрий Масленников… Ну что ж, можете оставить их себе. — елейный голосок девушки буквально расплывается в воздухе, на её губах появляется улыбка. — А, это твои? Прости, захотелось сильно. — Дима протягивает девушке пачку. — Забери, мне не надо, я не курю. — А сейчас ты что делаешь, прости? — Девушка подходит ближе, но к сигаретами не тянется. — А сейчас у меня повод есть, — горько усмехается Дима. — Что? Бросил кто-то? — девушка строит несчастную рожицу и с каким-то ядовитым сочувствием смотрит на него. — Ну… Почти. — Не открываешь карт посторонним? — Девушка снова усмехается, и от этого насмешливого выражения лица Диме становится не по себе. — Можно и так сказать, а ты что-то от меня хотела? — Ой, какие мы нетактичные. Ну может и хотела. — Девушка подходит ещё ближе, Дима тушит сигарету. Он готов попятиться назад от такой настойчивости, но раскрепощённость от не совсем выветрившегося алкоголя берёт своё, и Дима с интересом смотрит на то, как незнакомка буквально прижимается грудью к его торсу, не спеша её отталкивать. — Так ты сигареты заберёшь? — усмехается он. — Это ты меня так послать решил? Не выйдет, красавчик… Девушка встаёт на носочки, подтягивается к его уху и шепчет: — Я просто хочу, чтобы ты меня трахнул, не более… Её шёпот действительно звучит соблазнительно, не поспоришь. Дима усмехается, незнакомка же приближается к его губам. Он наклоняет голову и чуть подаётся вперёд. Больше делать ничего не требуется, в губы впиваются горячим поцелуем. Дима приобнимает девушку за талию, та выгибается и зарывается пальцами в его волосы. Совсем по-другому, совсем не как Эмиль… Никому не нужная пачка парламента падает из руки Димы на холодный пол. — Только будь потише, ладно? — шепчет он девушке, разрывая поцелуй. Та лишь что-то мычит ему на ухо. Дима заходит в квартиру, протаскивает девчонку за собой и закрывает за ними дверь. Музыка снова звучит на полную, их вряд ли кто-то услышит. Тем более, что незнакомка, кажется, особой визгливостью не отличается. Дима стаскивает с неё блузку и расстёгивает бюстгальтер. Его руки везде, он касается слишком правильно. Но слишком грубо. Прикусывает шею до боли, пальцы на талии слишком напрягаться, а поцелуи слишком отчаянно глубоки… Пусть незнакомка считает это приливом страсти, пусть. Дима сердцем вообще не здесь. Из большой комнаты отчётливо доносятся слова песни, и Дима улыбается: как же сука, точно они здесь и сейчас.«Ныряю в неё полностью
Пропадая без вести
Не люблю с принцессами
Ебу её без ревности
Она со мной в любезностях
Нам с ней интересно
Снимает мне депрессию
Она так прелестна»
В песне начинается куплет инстасамки. Девушка выгибается и стонет под Димиными умелыми ласками. А его мысли возвращаются к Эмилю. Если он тоже любит? Если ему будет обидно узнать, что Дима спит с кем не попадя после признания? Не вспомнит Дима потом, откуда взялся презерватив и как он закрывал девушке рот, чтобы не закричала. Не вспомнит и то, как она скулила от боли, когда он слишком ярко выплёскивал свою внутреннюю боль. Не вспомнит, как потом покрывал нежностями и заставлял изнывать. Не вспомнит то, как морщился, задевая неприкрытую рану на руке… Она же этот секс запомнит надолго. Дима выбрасывает презерватив и начинает одеваться. Девушка же лежит, умиротворённо раскинувшись на подушках. Длинные, чёрные волосы обрамляют раскрасневшееся лицо… Зрелище красивое. Да и она сама красивая. Однако Дима не замечает этого. Не хочет замечать. Он хочет скорее снова поговорить с Эмилем, а если повезёт, то снова почувствовать на своих губах не дорогую женскую помаду, а нежное прикосновение его влажных губ. — Тебя как звать то? — чисто формально бросает Дима, натягивая футболку. — Ммм? Меня? — Девушка открывает глаза. — Кристина… — Очень приятно. — Дима не может сдержать насмешку в голосе. — Получила, что хотела? — Да, и сполна… Честно, по-моему ни один из моих бывших ТАК не мог… — Прекрасно. А теперь, будь добра, собирай вещи. — Дима вытягивается на кровати. — Что? Почему. Тебе не понравилось? — в голосе Кристины звучит обида, она привстаёт на подушках. — Ты сама сказала «ничего более». К тому же у меня уже есть, так скажем, любимый человек, с которым я хочу быть. А продолжать общение с тобой я не намерен, ты взрослая девочка, должна всё понимать. — Ну и ладно, как знаешь. Всё равно было ахуенно, так что спасибо. Кристина встаёт и начинает одеваться. Любому понятно, что ей обидно. Не понятно, на что она надеялась, затащив Масленникова в кровать. Дима отключается, даже не дождавшись её ухода.***
Дима открывает глаза и потягивается. С минутку полежав с нежеланием отпускать удобную кровать, всё же встаёт и идёт к ребятам. — Всем доброе утро… — тянет он хриплым голосом и проходит к графину с водой на комоде. — О, а вот и наша спящая красавица, — беззлобно смеётся Артём, — вечер уже. — А? — «спящая красавица» замирает со стаканом в руке и, ничего не понимая, хлопает глазками. — Да-да, мы уж думали ты откинулся там к чертям. Заглянули — нет, спишь. — Сударь, добавив Диме непонимания ситуации, продолжает мыть посуду. Только сейчас, осматривая комнату, Дима понимает, что в ней практически идеальный порядок, а от вчерашнего веселья остались только бокалы в раковине у Никиты и два полных мусорных мешка, стоящих ближе к прихожей. — Ебать… Вы уже и убрали всё. — Да уж, это веселье ты тоже проспал. Нас Полина заставила. — Сударь поворачивается к Диме и чуть не давится от смеха, видя его ничего не понимающую и не совсем пришедшую в себя физиономию. — Ага. Сказала, если когда вернётся с магазина, у нас не будет всё вылизано, всей толпой получим пиздюлей. Кстати, даже ты, не смотря на то, что спал. — дополняет Артём, сметая крошки со стола. — Весело… Вас двое тут? — Дима допивает воду и садится на диван. — Не, Эмиль в душе. Ну, и Полина скоро вернётся уже. Тут Дима, постепенно приходя в себя, смотрит на часы и с максимально тупым выражением лица констатирует факт: — Ебать. Пиздец. Шесть вечера. Парни заливаются смехом. — Ну а мы тебе о чём. Кто-то вчера явно перебрал, да? — Да вроде нет, просто устал. Кстати, кто у нас за музыку отвечал? — Стас, если не ошибаюсь. — Сударь наконец перестаёт греметь посудой и вытирает руки. — А что? Из душа выходит, вытирая волосы, Эмиль. Бросает на Диму неоднозначный, но явно не несущий за собой ничего хорошего, взгляд, и скрывается в спальне. Дима провожает его взглядом и только потом отвечает: — Да так. Честное пионерское, в жизни ещё никогда под инстасамку не трахался. — Чего? Ебать. Ты когда успел? — Сударь от удивления чуть не падает со стула, на который только собрался сесть. — Ты же у нас вроде не фанат случайных связей? — Присоединяется к нему Артём. — Бля, пацаны. — Дима смеётся и отставляет стакан в сторону. — Давайте ещё побазарим о том, с кем у меня что и когда. Ребята замолкают и несколько минут сидят молча. Дверь спальни открывается, оттуда выходит уже одетый Эмиль. — Что ж, ребята. Кто как, а я домой. — он проходит в прихожую и начинает обуваться. — А что ты? Ещё бы посидели… — Артём смотрит на паренька. — Полина должна была вкусняшек каких-то принести. — Не, неохота… Давайте без меня. — Эмиль разгибается и ещё раз оборачивается к ребятам: — Всё, убежал. Всем пока. И выходит за дверь. — Странный он какой-то… — скорее думает вслух, чем произносит Артём. — Да-да… — вторит ему Сударь. И только Дима сидит молча. Кажется, ему понятно, что с Эмилем. Начинает мутить от осознания собственной перед ним вины. — Погодите-ка, скоро приду. — Дима встаёт, на ходу обувается и выбегает за дверь. В подъезде натыкается на Полину, и даже не здороваясь, пробегает дальше, чуть не сбив её с ног. Артём с Сударем снова недоумённо переглядываются. Дима бежит за Эмилем. Благо тот ещё даже с парковки не успел уйти. Дима догоняет его и разворачивает к себе. — Эмиль… Слушай, пожалуйста, нам нужно поговорить… — он с такой надеждой смотрит в глаза паренька, что у того замирает сердце. Но Эмиль отгоняет это чувство и холодно, с ухмылкой на губах отвечает: — О чём? Дим, нам не о чем разговаривать. — его голос звучит немного приглушённо, и Дима надеется хоть на один шанс. — Боже, прости меня, я не хотел, чтобы так получилось… — он кажется в любую секунду готов зарыдать. — Да брось. Это твоя жизнь, ты имеешь право делать всё, что захочешь. Но только без моего участия, окей? — Блять, ну. Я был... — Господи, только не ври, что был пьян… — Нет. Я хотел сказать, что был на эмоциях и так получилось… — Блять, Дима… — выражение лица Эмиля с наигранной бесчувственности мгновенно меняется на злость и обиду. — Отпустим все другие факты, и сука… Ты мне буквально в любви клялся и через пару часов поебался с девкой, которую первый и последний раз видишь. Хотя сам строил ревность к кому-то, с кем я просто играл. — Я тебя правда люблю, это даже не пьяный бред… Я постоянно о тебе думаю в последнее время, жить без тебя не знаю как и все дела… Думал ты сразу врубишь натурала и пошлёшь куда подальше и вот… — И вот теперь я тебя всё равно пошлю, сам виноват. Кстати, — Эмиль коротко, и кажется истерично смеётся, — ты когда Кристи в кровать втрахивал, тоже обо мне думал? — Ты не поверишь, но да. — Дима грустно улыбается. — Даже если и так… — Эмиль на секунду замолкает. — Это не имеет значения. — Вообще без шансов, да? — в голосе Димы теряется, кажется, уступая место отчаянию, последняя надежда. Эмиль кивает. —Угу… Мы не будем вместе, Дим. Всё. — отрезает он и разворачивается спиной Диме. Он долго смотрит вслед удаляющейся фигуре Эмиля и тихо шепчет: — Бля, дурак… Какой же, сука, дурак...