Небо и вода - это дождь

Глядя на подводные рифы, Вэй Ин забывал абсолютно обо всём. Он мог часами неотрывно любоваться красотой дна океана, щедро подаренной природой, и отдыхать душой. Подводная акватория — его страсть, его любовь, его жизнь. Вэй Усянь не представлял своего существования без рыб, кораллов и морского дна, поэтому и посвятил всего себя изучению водной стихии и, непосредственно, её обитателей. Поистине восхитительный мирок с живущими в нём волшебными созданиями, которые способны лишь одним своим видом захватить в плен любого и показать, что даже в нашей скучной повседневности могло существовать потайное измерение, в котором сказка становилась реальностью. Усянь потерял счёт времени. Так происходило всегда, стоило ему оказаться в любимом океанариуме, который он частенько посещал. Молодой человек заглядывал сюда не только для того, чтобы расслабиться и полюбоваться «тайнами» Мирового океана, его работа напрямую была связана с подводным миром и живущими в нём созданиями. Вэй Усянь являлся биологом, специализирующимся на изучении морской фауны: пошёл по стопам дяди, который забрал племянника к себе на воспитание совсем маленьким мальчиком, когда отец и мать Вэй Ина трагически погибли. Он-то и привил ребёнку любовь к рыбкам, да и в этот же самый океанариум они часто ходили вдвоём. Территория огромного «аквариума» разделялась на секции. Имелась основная смотровая площадка и несколько ведущих от неё ответвлений. Такие закоулки были подобны отдельным кабинетам: очень узкие, небольшие по площади, потому и ощущения от нахождения в этом месте были куда более чувственными. Создавалось впечатление, будто океан не просто окружал тебя, а ты находился в нём, на самой глубине, окутанный водной пучиной, и, стоило повернуться в противоположную сторону или обернуться назад, как совсем рядом можно было разглядеть потрясающих рыбок и подводный риф. Как раз сейчас Вэй Усянь и направлялся к одному из таких отсеков. Он не особо любил большие скопления людей – те отвлекали его от раздумий, потому он и старался выбирать такое время, когда по океанариуму расхаживало как можно меньше посетителей. Идеальным вариантом была бы любимая секция: почему-то, именно там коралловый риф казался каким-то особенным: ярким и необыкновенным. Этот коралл не был природным, его создал человек, путём длительных и упорных работ. Усянь сам пробовал воссоздать нечто подобное, но для такой деятельности требовалось немало ресурсов, по этой причине, затею пришлось оставить. Может быть, когда-нибудь он ещё вернётся к своей идее. По неясным причинам возле этого рифа редко можно было встретить человека. Зачастую посетители оставались на самой масштабной смотровой площадке, там внимательно всё разглядывали, а дальше уже не проходили. Возможно, дело было в том, что в океанариуме легко было потерять счёт времени, потому его и не оставалось для прогулок по более отдалённым секциям. Вот только сейчас на коралл любовался молодой мужчина. Он стоял, словно завороженный, и, кажется, был не в силах оторвать взгляд от подводного мира. В его глазах будто бы пылал огонь. Вэй Ин остановился, его сердце забилось чаще. Это странно, но парень внезапно ощутил болезненный укол ревности. Что же это, собственнические чувства к кораллу? Может, ему просто не понравилось то, что кто-то посторонний посмел взглянуть на его сокровище? Вероятно. От осознания того в голове и возникла безумная идея, что чужака необходимо поскорее прогнать, ибо только ему одному, Усяню, дозволено быть рядом с рифом и его волшебными жителями. Вэй Ин медленно подошёл к молодому человеку. Тот был настолько увлечён зрелищем, что не сразу заметил чье-то присутствие рядом. Незнакомец отреагировал лишь тогда, когда «гость» подал голос: – В эту секцию редко кто-то попадает. Может, Вы заблудились? Лань Ванцзи наконец-то перевел свой взгляд на Вэй Усяня. Стальной, холодный. Мужчина был явно недоволен таким беспардонным поведением: Вэй Ин нарушил его уединение и покой. – Нет, всё в порядке, – а вот, если судить по голосу, то в нём можно было и распознать нотки дружелюбия. – Я пришёл полюбоваться коралловым рифом. – Тут и правда есть, на что посмотреть, – Вэй Ин тоже поглядел сквозь плотное стекло, за котором происходило нечто сказочное. Повисла тишина, окутавшая обоих плотным, но незримым пологом. Ни тот, ни другой не находили слов, и разве они были нужны? Очевидно: магия случилась. – Эти рыбы, – Ванцзи всё же продолжил разговор. – Они подобны порхающим в небесах птицам. Такие лёгкие, воздушные. Кажется, что у них нет никаких забот, и они существуют только для того, чтобы прожить отпущенное им время в счастье и наслаждении. Им чуждо отчаяние, чужды боль и страдания. Они бессмертны. И могут исчезнуть в один момент лишь для того, чтобы появиться вновь. Вэй Усянь невольно заулыбался. Слова незнакомца он будто бы пропустил через себя, рисуя в сознании самыми яркими красками сказочную вселенную. – Птицы в небе свободны, – ему захотелось подхватить мысль. – Правда, они озадачены тем, что вынуждены искать себе пропитание, однако, эта потребность столь никчёмна по сравнению с их возможностями. Казалось, что Усянь светился от радости, рассуждая о «своей любви». Повернув голову, он посмотрел на собеседника, а тот, как будто почувствовав на себе взгляд, так же обратил взор на Вэй Ина. Теперь эти двое видели друг друга и, кажется, не только глазами: сердца вели безмолвный диалог. Их мысли также были схожи. Словно две души, настроенные на единый лад, наконец, зазвучали в ритме чудесной мелодии. Это реальность? Возможно ли с первого взгляда узнать родную душу? Это поистине потрясающее явление! – Вы когда-нибудь поднимались в небо? – Ванцзи мечтательно прикрыл глаза, оживляя свои воспоминания. – Нет, – с мелкой долей досады ответил Вэй Ин. – Не приходилось. Если удаётся выкроить немного свободного времени, то я стараюсь разделить его с водными глубинами. Я прихожу сюда, в этот океанариум, и просто наблюдаю. Мне это дело не наскучивает, я здесь как дома. – А моя страсть, моя жизнь и любовь – это небо, – честно признался мужчина. – В прошлой жизни я совершенно точно был птицей. Парил под облаками, не заботясь ни о чём, в то время, как ветер ласкал мои перья. К большому сожалению, в Этой Жизни я лишён такой возможности за какие-то грехи, но разве преграды страшны влюблённому человеку? Вопрос Лань Ванцзи был риторическим, но его собеседник нашел, что ответить. – Преграды не страшны, но они могут подрезать крылья, – ответил Вэй Усянь, пожав плечами. – Совершенно верно, но даже с подрезанными крыльями можно взлететь, если есть тот, ради кого ты должен это сделать. И я нашёл способ, с которым можно летать, не имея собственных крыльев за плечами! Как бы прозаично это сейчас ни звучало, но я стал лётчиком и теперь у меня есть возможность всегда быть рядом с небом. – Так вы лётчик? – почему-то на сердце Вэй Усяня стало очень тепло. Вероятнее всего, он просто порадовался за того, кто сыскал способ стать хозяином своей судьбы. – Да, это так. – Я бы полетал на Вашем самолёте, – неловко прозвучало невинное признание. – Хоть на мгновение бы стать частью неба! – А я бы прикоснулся к коралловому рифу ладонью, если бы мне это позволили, – Ванцзи отвел взгляд, чуть призадумавшись. – Уверен, Вы можете сделать меня счастливым, только… Можно, сперва я приглашу Вас в Свой мир?