Абсолютная Надежда

- То есть ты хочешь сказать, что Микан пыталась убить Ибуки? – прервал повисшее молчание Казуичи, нервно дернув себя за волосы, и остальные ребята тоже будто ожили. - Но… как так? Микан не выглядит как… как… - начала Соня, но в конце застыла не в силах сказать последнее слово. - Как убийца. – хмуро закончил за неё Гандам. Махиру, Чиаки и Фуюхико просто молчали с мрачными минами. - Хнык… хнык… Э-это н-недоразумение… я… я не хотела… - прозвучало, заставляющее сжаться сердце, бормотание Микан. Все ребята посмотрели на неё и в их взглядах читалось недоверие напополам с сочувствием и крохой надежды. И недоверие было направлено не на слова Микан. Макото вздохнул. Когда он с Нагито поймали Микан с поличным, они её первым делом связали, а потом немного подумав, решили пойти в больницу, чтобы позаботиться там о Ибуки и по видеосвязи сообщить ребятам об случившейся попытке убийства. Макото не планировал пока показывать медсестру ребятам, понимал, что она может сыграть на их чувствах, а потом воспользоваться доверием. Но как только Наэги без особых красок обрисовал ситуацию, все тут же, не смотря на риск заразиться Синдромом Отчаяния заявились в больницу. Макото понимал почему они так сделали и признавал, что такие вещи, как попытка убийства вероятно было лучше сообщить с глазу на глаз, но он не мог оставить Микан на одного Нагито и честно говоря ему было спокойнее имея некое подобие контроля над ситуацией. И в итоге, это привело к тому, что ребята встретились с ней. Цумики же дурой не была и как только увидела замаячивших одноклассников сразу же включила актрису. Она расплакалась, принялась извиняться, бормотать, что не хотела. Предсказуемо, у ребят в груди что-то екнуло. Единственные, кто не повёлся полностью на театр одного актёра были Фуюхико и Махиру. Первый, потому что с ним Макото пообщался перед тем как связался с остальными - якудза перед объявлением Монокумы не изменяя себе появился в больнице, вторая же видимо, потому что доверяла Макото, всё же они установили друг с другом довольно крепкую связь. Но и то, даже эти двое могли легко сломиться и поверить в ложь, стоит Цумики немного надавить на них. Единственным абсолютным исключением из этого списка являлась лишь Чиаки, по конкретным причинам. - Она душила Ибуки на моих и Нагито глазах. Вы можете прямо сейчас сходить в её палату и увидеть чёткие следы на шее. Микан заболела Синдромом Отчаяния и изменилась. Сейчас она совсем не безобидная, какой была. Ребята поджали губы и ещё больше нахмурились. Им не хотелось признавать своего друга убийцей, к тому же кого-то такого доброго. Макото горько усмехнулся, чувствуя отчётливое понимание. В своё время он и его одноклассники чувствовали тоже самое. Такие вещи нелегко принять. - Я!.. всхлип… простите… я не… Особенно нелегко, когда прямо на глазах этот твой друг плачет и смотрит на тебя с мольбой поверить его словам. Нагито на очередные рыдания Микан закатил глаза и, несколько грубо подхватив девушку за локоть, повёл её в сторону палат. Микан продолжала всхлипывать, а ноги её заплетались, отчего она еле шла, но Нагито не обращал на это внимания и так же тащил её в намеченную сторону. Такая сцена вызывала ещё больше жалости по отношению к медсестре. Казуичи было вскинулся и открыл рот, чтобы крикнуть что-то гневное и призывающее обращаться с Микан получше, но Макото это заметил и поспешил осадить парня. - Микан опасна. Она уже предприняла попытку убить и может предпринять ещё одну. Нам нужно решить, что с ней делать. - Но… - начала Махиру. – Она уже спалилась. Если кто-то умрёт, то подозрения в первую очередь упадут на неё. Она должна это понимать, поэтому разве она предпримет ещё одну попытку? Макото понимал, что рассуждения Махиру были логичны, но дела обстояли несколько сложнее. Микан – осколок отчаяния. Значит она действовала ради отчаяния, а не ради одной только возможности выбраться с острова. Поэтому с ней нужно было проявлять крайнюю осторожность. - Может быть всё так, как ты и говоришь Махиру, но… Микан другая. Она уже… не добрая и милая девушка, которую мы знали. Сейчас она психопатка, поэтому от неё стоит ожидать чего угодно. Нужно быть бдительнее, ведь… мы же не хотим, чтобы кого-то ещё убили, – с каждым словом Макото становилось всё сложнее говорить, потому что он видел, как каждое его слово пронзает ребят, словно нож в сердце. Им было больно его слушать, а ему больно говорить. Он должен был донести до них суть вещей, и он доносил, но вот так разбивать надежды подростков было тяжело. Макото обвёл взглядом всех находящихся в фойе. Он разбил им одну надежду, но можно вселить новую. - Это… не значит, что Микан отныне нам враг. Она всего лишь заболела. Если… когда мы вылечим её, наш друг-Микан вернётся. Возможно, она уже никогда не будет такой какой прежде, но она стала нам другом и будет им всегда, пока мы сами не начнём считать по-другому. Сейчас нам просто нужно как-то ей помочь. Затуманенные безнадёжеем глаза ребят, засияли. - А ведь точно! – радостно и бодро воскликнула Соня. – Это всего лишь болезнь! Всё будет в порядке, как только мы вылечим её! Другие поддержали её и фойе тут же наполнилось гулом из вдохновляющих фраз. Макото улыбнулся. Вот так вот лучше. Он надеется, что хоть немного за это время сможет научить их, не смотря на отчаяние, всегда находить надежду. - Теперь нам лишь нужно решить, что делать, – вернулся Макото к началу диалога, но в этот раз на него смотрели не полные отчаяния глаза, а полные надежды. *** Стоило Нагито затащить Микан в первую свободную палату, как град льющихся из её глаз слёз прекратился. Девушка немного согнулась и начала с нарастающей громкостью хихикать. Её смешили все те чувства её одноклассников, что они испытывали. - Какая же ты жалкая, – сказал Нагито. Ему было отвратительно смотреть на неё. Ему всегда было отвратительно смотреть на осколков отчаяния, а особенно он не любил смотреть в зеркала, в свои отражения. Он в то время старательно избегал взглядов на любые отражающие поверхности, но совсем не смотреть на своих одноклассников не было возможным. Когда их поймали, с одной стороны это задело гордость Нагито, а с другой он чувствовал наслаждение. Их всех держали изолированно друг от друга, до того момента как усыпили и это вызывало в нем чувство удовлетворения. Благодаря такому раскладу дел он очень долгое время не видел осколков отчаяния, но вот, сейчас он снова наблюдает такое знакомое зрелище. - Жалкая? – переспрашивает Микан. – Это кто ещё здесь жалкий? Если кто здесь и жалкий, то это ты. - Я могу с тобой поспорить. Нагито действительно мог с ней поспорить, ведь даже не смотря на вернувшиеся воспоминания вместе с забытой личностью, он всё равно не был полон отчаяния. Он всё равно оставался полон Надеждой. Надеждой, подаренной им. Эта мысль вызвала у Нагито улыбку. - Да-а? – потянула Микан. – Я с удовольствием послушаю твои аргументы. - Всё, что ты делаешь наполнено отчаянием, – неторопливо начал он. – Твоя попытка убийства и то, как ты относишься к нашим одноклассникам. Хоть они и не Символы Надежды, они близки к ней и могут чувствовать её. Ты же нет. Поэтому тебе кажутся эмоции, что они испытывают смешными. Подобное так мерзко. - Хочешь сказать, что все, кроме меня наполнены надеждой и даже ты? – девушка как-то игриво склонилась в сторону Нагито, внимательно рассматривая его. - Не важно. Ты всегда странно трепетно относился к надежде. Что ты в ней нашёл? И где ты нашёл её у этих отбросов? Они все ничтожества и их чувства такие же ничтожные и смешные. Ни капельки чего-то светлого, только грязь. Даже тот, о ком ты так заботишься такой. Нагито нахмурился. - Ты ошибаешься, его нельзя ни с кем сравнивать, ведь он совсем другой. Он не такой как все. - Хм-м. Почему же я тогда уверена, что он сейчас разбивает вдребезги эту твою надежду? Нагито молчал, с раздражением смотря на Микан, которая отвечала ему скучающим взглядом. Вдруг она усмехнулась и сказала: - Обычная пустышка, отличающаяся от нас лишь посредственностью. Нагито наполнился яростью. Он резко схватил Микан за лямку её фартука и потянул на себя. - Да что ты понимаешь… – процедил везунчик, зло всматриваясь в лицо медсестры. Вдруг он грубо потянул её к двери, которую тут же приоткрыл. Это была ближайшая палата к фойе, поэтому до них сразу донесся разговор оттуда, и даже через щёлочку в двери можно было заметить некоторых из ребят. - … Сейчас она психопатка, поэтому от неё стоит ожидать чего угодно. Нужно быть бдительнее, ведь… мы же не хотим, чтобы кого-то ещё убили, – послышался приглушённый голос Макото. Микан хмыкнула. - Посмотри на их лица, – она кивнула в видневшихся Казуичи и Гандама. – Они определённо полны отчаяния. И именно слова Макото разбили так лелеемую тобой их надежду. Нагито лишь сильнее потяну за лямку фартука, которую до сих пор не отпустил и не глядя на неё бросил. - Смотри дальше. Спустя непродолжительную паузу Макото продолжил уже более бодрым и чётким голосом: - Это… не значит, что Микан отныне нам враг. Она всего лишь заболела. Если… когда мы вылечим её, наш друг-Микан вернётся. Возможно, она уже никогда не будет такой какой прежде, но она стала нам другом и будет им всегда, пока мы сами не начнём считать по-другому. Сейчас нам просто нужно как-то ей помочь. Нагито радостно улыбнулся, всматриваясь в глаза Казуичи и Гандама с искрами Надежды и закрыл дверь. Он с силой толкнул девушку в глубь палаты, лицо которой исказилось в презрении. - Всё, что он делает, ради Надежды и ребята следуют за ним. А ты нет. Даже попытку убийства ты совершила ради отчаяния. Это жалко. Микан замерла, а потом потянула: - Ради отчаяния?.. Ха-ха, похоже, ты не всё вспомнил, Нагито! – её щеки покрылись румянцем, а взгляд стал мечтательным. - Всё, что я делаю… ради моей любви. - Джунко? - уточнил Нагито. - Да-а… Она была единственной… единственной, кто никогда не ненавидел меня. Она простила мне моё существование. Простила и приняла меня. Кожа медсестры заблестела от пота, с губ потекла слюна, а сама она выглядела словно на грани оргазма. Нагито молчал, никак не комментируя её монолог. - О, но ты, наверное, меня не понимаешь. Конечно, с чего бы? Тебе ведь некого любить, и никто никогда не принимал тебя Нагито издал смешок и в его взгляде мелькнуло снисхождение, которое заставило Микан напрячься. - Заблуждайся сколько угодно. Даже, если всё, что ты совершила было ради любви, ты всё равно жалкая, ведь твоя любовь состоит из отчаяния. Можешь всю свою жизнь давится этой горечью, так никогда и не познав вкус истинной любви. - Любви, наполненной надеждой? – спросила Микан. Нагито ей лишь улыбнулся, ничего не отвечая.