В поисках осколков. Первый сезон: Копи Фанделвера

      Тем временем Крассиус и Тархун набили карманы дарановскими яблоками и собрались к сестре Гараэль. Они пошли к ее дому. Сестра жила в домике позади святилища.       — Эм, доброе утро, — сказал бард.       — Кто там? — спросил заспанный женский голос из-за двери.       — Нас послал Даран. Сказал, вы можете помочь оборонять город, потому что у нас возникла некоторая проблема с медведями.       — Мы можем вас увидеть? — спросил Тархун.       Дверь открылась и на пороге предстала молодая эльфийка в халате, накинутом поверх пижамы. Её золотистые волосы после сна торчали во все стороны:       — Заходите скорее.       Крассиус зашёл.       — Вам холодно? Можно у вас погреемся? — поинтересовался волшебник.       — Тархун, не жги дом, — попросил Крассиус.       Маг осмотрел собеседницу и фон за ней. Они находились в светлой прибранной прихожей, слева единственная дверь уводила в гостиную, которую Гараэль назвала музеем, а заканчивался коридор деревянной винтовой лестницей наверх.       — Э, у меня тепло, проходите, — дождавшись, пока оба героя оказались в прихожей, она закрыла дверь на задвижку. — Проходите на второй этаж, пожалуйста, на первом у меня... эм... что-то вроде музея истории города. Ерунда, конечно, что удалось наскрести, да и не ходит никто... Простите, мелю неизвестно что спросонья, вам это, конечно, не интересно. Так какая именно проблема?       — Так вы многое знаете об истории города? — отметил бард. — Возможно, вы сможете помочь нам с ещё одной нашей проблемой.       — Не сказала бы, что много, но... Пожалуй, больше всех, кто здесь живёт, да.       — Если быть конкретным, меня интересует возможность существования сети подземелий под городом.       — Вы о Пещере Морского Эха? Это, правда, не совсем под городом, но сетью туннелей можно назвать.       — Интересно, но не сейчас.       — Вы не против на ты? — поинтересовался Тархун..       — Простите, мы, даже не представлены... Моё имя сестра Гараэль, но вам, должно быть, Даран и так сказал. А вас как зовут?       — Крассиус Курио.       — Я Тархун из клана Мястан, и временно я староста Фандалина, до лучших времен!       — Ой, надеюсь, с мистером Вебстером не случилось ничего страшного? — побеспокоилась хозяйка. — Он, конечно, градоначальник никудышный, но человек совсем не плохой.       — Не, с ним всё замечательно, — ответил бард. — Он ускакал за армией в соседний город.       — Думаю, нам было бы интересно побыть посетителем этого музея, я прав ведь? — предложил волшебник.       — Да, вполне.       — Мне было бы очень приятно, если бы вы уделили время моей скромной экспозиции... — кивнула хозяйка. — Но у нас, кажется, чрезвычайная ситуация, если я вас правильно поняла?       — Есть мнение, что весьма неслабый маг ищет что-то под городом по приказу некого Чёрного Паука, — рассказал бард.       У неё округлились глаза:       — Вы имеете в виду этого мерзавца Стеклянного Посоха? Я так и думала, что он припёр... приехал сюда не просто, чтобы почувствовать вкус власти над шайкой головорезов.       — По крайней мере, это единственная разумная причина, по которой его могли сюда отправить. К городу движется некоторое число медвежатников, бандитов и ещё чёрт знает чего еще.       — В этих словах есть правда, но мы уже вызвали подкрепление, и всё будет хорошо! — заверил маг.       — Тархун говорит об армии драконорожденных. Я не сильно им доверяю, но он всё равно не будет слушать чужого мнения.       — Так нам идут на выручку целых две армии? — воскликнула Гараэль. — Чем же тогда я могу вам помочь?       — Понимаете, это не совсем армия, просто мой клан! — объяснил маг.       — Я не уверен ни в одной из них, так что нам нужно хотя бы обезопасить жителей, — ответил Крассиус. — Даран предложил собрать их в ратуше на время боя. Нам понадобится любая помощь.       — Помощь — это хорошо, ваша тоже нам пригодится, если вы её сможете предложить.       — Я согласна, ратуша — самое надёжное здание в городе, — кивнула сестра. — Теперь я, кажется, понимаю, чего хотел от меня Даран. Я располагаю некоторыми возможностями, чтобы оградить мирных жителей, собравшихся в одном месте. И к тому же, могу поговорить с ними, чтобы успокоить панику. Если вести церковную службу во время боя — не так страшно ждать его результатов.       — Отлично, — обрадовался бард. — А вы случайно не знаете, кто ещё может помочь?       — Пожалуй, из всех жителей Фандалина только Тоблен Стоунхилл и Эльмар Бартен знают, каким концом меча нужно колоть противника, — печально усмехнулась она. — Ещё я слышала, что Линен Грейвинд неплохо стреляет из арбалета, но лично подтвердить не могу.       — Я тут посижу немного, — сказал Тархун и начал проводить ритуал поиска магии.       — Ты опять?       — Мы же не хотим, чтобы кто-то узнал наши планы?       — Действительно, — согласился Крассиус и покосился на самый тёмный угол комнаты.       — А, может, вам включить свет?       — Не стоит, — бард отвёл взгляд.       — А вы сестра? У вас есть сестра или брат?       — У меня трое братьев, но сестрой я представляюсь из-за своего монашеского сана.       — А вы умеете пользоваться магией? Или кто-то может способный среди знакомых есть?       — У меня есть некоторые способности к врачеванию, но боевая магия — не моя специальность.       — А вы можете ловить болты бандитов? Или у вас другие хобби и таланты?       — Если что, простите, моего спутника. Иногда он не знает такта, — вступился Крассиус.       — Я просто рассуждаю, не хочется, чтобы план провалился из-за того, что мы не знали, что не умеет ловить болты, — объяснил волшебник.       — Болты... В смысле арбалетные? Я слышала, что некоторые монахи достигают такого умения путём длительных медитаций, но моя подготовка никогда не предполагала подобного.       — Ну, болты строительные ловить обычно не нужно, да, я про арбалетные говорил. А вы можете нам помочь заговорами или зельями?       — Кажется, у меня в запасах должно быть несколько лечащих зелий... Я посмотрю, когда мы закончим разговор.       — Раз уж-с одну проблему мы обсудили, нужно вспомнить и другую, — начал бард. — Вы что-то знаете о нежити из скважины?       — Из Скважины Старой Совы? Даран говорил, что там завелась какая-то нечисть, но всё что знаю, я слышала от него. Мои интересы лежат несколько севернее тех мест.       — И в чём же заключаются ваши интересы?       — Я являюсь членом организации, которая поручила мне одну деликатную миссию. К сожалению... кажется, я провалилась. Впрочем, вряд ли вам интересно слушать про мои неудачи с баньши.       — Неудача с башней? — спросил Тархун.       — Если я правильно помню, баньши — это орущее привидение или что-то похожее, — пояснил Крассиус. — Мы можем попробовать решить проблему с баньши. Не факт, что мы не помрём в процессе, но зато попробуем.       — В самом грубом приближении, именно так и есть, — кивнула Гараэль. — Это создание всезнающе. Мне поручили задать ей вопрос касательно одной книги заклинаний, я подобрала предмет, который можно обменять на её ответ, нашла её логово, но она мне так и не показалась...       — Мы не можем бросать город в такой момент без стражи, но когда сможем оставить стражу, можно и посмотреть, что там с башнями, — сказал Тархун.       — О, уже интереснее, — отметил бард.       — Ох, мне, право, неловко подвергать вас такой опасности... — вздохнула хозяйка. — С другой стороны, возможно, к вам она прислушается.       — А вы можете мне дать этот предмет, пожалуйста? — попросил маг.       — Конечно, — она поискала в комоде и протянула волшебнику серебряный гребень с драгоценными камнями.       — Давай так, Тархун, — начал Крассиус, — мы оба знаем, что твоя попытка быть дипломатичным приводит к катастрофе. А я всё-таки бард. Говорить — вроде как моя профессия.       — Я не согласен, мы живы, стража готовится прийти, а гоблины больше не будут нападать на путников, и всё за день.       — Что за вопрос нужно задать?       — Где находится сейчас книга заклинаний, принадлежавшая легендарному магу по имени Боуджентл? — ответила Гараэль.       — Отлично, этим и займёмся, — решил Крассиус.       Истекло десять минут, и проверка магии не выявила ничего волшебного в радиусе действия заклинания.       — Хм, гребень не волшебный, наверно, это личная вещь башни? — предположил маг.       — Нет, — возразил бард, — Баньши просто очень любят побрякушки.       — Не совсем так, — объяснила Гараэль, — это дар ей, баньши любят красивые вещи, и я понадеялась, что она будет благосклонней, если преподнести ей это.       — А зачем вам его книга, она же не ваша? — спросил Тархун.       — Она нужна моему ордену для научных изысканий. А давно мёртвому владельцу она уже без надобности.       — Решено, — отрезал Крассиус. — Мы идём к баньши. Если тебе не нравится, можешь остаться здесь со Шмыгусом.       — Давай не сегодня, — предложил маг.       — Как далеко эта баньши от города? — спросил бард, пытаясь вспомнить что-нибудь, что могло помочь в диалоге с призраком. Крассиус знал о баньши многое. В частности, что в разговоре с ней нужно быть вежливым и проявлять максимальное уважение, а так же то, что уже сказала Гараэль — баньши любят побрякушки.       — Примерно шестьдесят миль, — ответила хозяйка.       — Сколько времени у меня уйдёт ездой верхом?       — Бард, путь не близкий, и завтра башня тоже будет, но город хотя бы не бросим без охраны, — пробормотал Тархун.       — Моих знаний достаточно, чтобы справиться с задачей, если мне не будут мешать.       — А вежливости?       — Я могу быть очень вежлив, если меня не бесить.       Гараэль осторожно покашляла:       — Я думаю, ваш товарищ прав, мистер Курио. Вы же сами говорили, что у нас на носу битва.       — В отличие от меня, мой товарищ может быть полезен в бою.       — А ты обещал меня лечить в бою, или твое слово ничего не стоит? Думаешь, вежливо нарушить свое слово? А ведь только вежливость нам поможет с этой башней, — сказал волшебник.       — Я не обещал, я говорил, что могу это делать.       — Если ты уедешь, то не сможешь.       — Ох, ладно, — вздохнул Крассиус, передумав куда-либо уезжать. — Давай хотя бы с нежитью разберёмся. Это тут в городе.       — Как приятно, когда бард прав.       — Или я ошибаюсь. Как далеко эта скважина?       — Если вы про скважину Старой Совы, то это почти там же, где и логово Агаты, только южнее, в горах, — ответила Гараэль.       — А более точное расстояние можно?       — Между ними миль двадцать.       — Спасибо.       — В любом случае ехать вам туда по той же дороге, но к Агате поворачивать налево, а к Скважине направо.       — А вы могли бы набросать для нас карту, вы так много знаете про город и весь мир? — попросил Тархун.       — Да, конечно, минутку.       — А Агата, как я понял — это баньши, — предположил бард.       — Да, это она.       — Как много времени займёт путь верхом?       — А как много займет путь боком! — пошутил волшебник.       — Нет. Не надо больше так делать.       — Как?       — Не важно. Нам нужно что-то сделать, но что?       — Найти Халию?       — Верхом около девяти часов в одну сторону, — ответила хозяйка Крассиусу.       — Ясненько, — сказал он. — Халия так Халия.       — Халию Торнтон? — Гараэль явственно передёрнуло от этого имени. — Вы знакомы?       — Кажется, её упоминал Даран.       — А вы? — поинтересовался волшебник.       — К сожалению... В маленьком городе все друг с другом, так или иначе, знакомы. Хорошо, что вы здесь оказались, мистер Тархун, не то она бы прибрала власть к рукам в тот же миг, когда Харвин пересёк границу города. И ничего хорошего это бы нам не принесло...       — Так, где она живёт? — спросил Крассиус.       — Напротив рудной биржи.       — Отлично, мы с ней поговорим.       — А почему многие называют это место городом? Это же поселение вроде, — уточнил Тархун.       — По документам мы всё же город, а что маленький — надеемся, ещё разрастётся, — ответила Гараэль.       — Спасибо за тёплый приём, но, очевидно, нам пора, — протянул бард.       — А вы знаете, тут часто в городе бегают крысы? — поинтересовался маг.       — Не знаю, видимо, не часто, я ни одной за три года не встретила. Подождите! Я же обещала вам поискать зелья. Пойдёмте в музей, там, в подсобке, должна быть парочка.       Крассиус последовал за девушкой. Тархун шёл за ними с гоблином. Они стояли в гостиной, переоборудованной в исторический музей. Несколько застеклённых стендов ютились у стены. Гараэль зашла в чуланчик и рылась там, в сундуке со всяким старьём. Пока она искала зелья, герои от нечего делать рассматривали стенды, и внезапно взгляд волшебника зацепился за старое-старое письмо, лежавшее под стеклом. Бумага была такой древней, что, казалось, тронешь и рассыплется в пыль, но вот странность: почерк казался ему смутно знакомым. Письмо содержало всего несколько строк: “Живы, здоровы, Кларг повержен зпт идём спасать Гандрена в замок тчк не спалите город тчк найдете бандитов — спросите про пленного мага тчк в замке правит Черный Паук зпт попробуйте узнать, кто это тчк а здоровье у нас не очень...” Последнее предложение было зачёркнуто, остаток листа закапан какой-то жидкостью, состав которой спустя столько времени уже не представлялось возможным определить.       — Что это за письмо? — спросил бард.       — А вы знаете что-то про пленного мага? — поинтересовался маг. — Я узнаю почерк, это наши, но почему письмо старое, это странно.       — Да, это интересно. Можешь попробовать определить время.       — Я могу посмотреть это письмо поближе?       — Как давно оно здесь?       — Важнее как давно оно написано.       — Гараэль не может знать, когда написано, но может знать, как давно оно здесь. Оно определённо старше одного дня.       — Я могу поискать магию в этом письме.       — Ты уже искал.       — Возможно, тогда этого письма тут не было.       — Думаешь, оно появилось только что?       — Я знаю, что хочу это узнать, и думаю, хозяйка тоже.       — Лишь один известный мне человек мог влиять на само время, и она мертва.       Гараэль вышла из подсобки с тремя склянками в руках и удивлённо посмотрела на них:       — Да, конечно, смотрите, только не трогайте, здесь всё очень старое. Простите, про какое письмо речь?       — Вот про это, — указал Крассиус.       Тархун опустил палец барда ниже:       — Я не уверен, что вежливо тыкать.       — Я не уверен, что вежливо влезать в моё личное пространство.       — А! Это гордость моей коллекции! Самый старый экспонат. Этому письму больше восьми сотен лет, оно из личного архива Тернуса Трессендара, одного из королей старого Фандалина.       — А текст этот всегда был на нем? — спросил маг.       — Конечно, на нём всегда был этот текст.       — Но как это возможно? — удивился Крассиус. — Мы видели их буквально вчера.       — Пришлось перерыть всё поместье, чуть не убилась на этих руинах, чтобы его найти. А, простите, кого вы видели вчера?       — Наших друзей.       — Я думаю, что это странно, — отметил волшебник, провёл ритуал поиска магии и осмотрел место, где лежало письмо, пыль и другие факторы времени и передвижения. Письмо было не магическим, как и всё его окружение. Сложно определить, сколько именно оно лежало под стеклом, потому что пыль внутрь не попадала, а снаружи её регулярно протирали.       — Это точно почерк Тиренд. Сколько лет этому письму?       — А при чём здесь ваши друзья? Почерк? Это... это невозможно... Наверное, просто похож, — пробормотала Гараэль.       — Они пошли к гоблинам. Чёрт. Чёрт.       — Я думаю, его звать рано, — сказал Тархун.       — Я искренне надеюсь, что она здесь не замешана.       — Я предлагаю нам не разделяться, возможно, Стеклянный Посох своим посохом преломляет само время.       — Я надеюсь, что это кто-то из этих двоих.       — Мои доспехи могли нас спасти от чар, но они не вечны.       — Потому что если это та, о ком я подумал, мы мертвы. Мама. Нет. Нет. Нет.       — Господа, это всё, конечно, очень странно, но поверьте, этому письму больше восьмисот лет, — заверила хозяйка. — Его никак не могла написать ваша подруга. Это просто какое-то нелепое совпадение: все знают, что даже магам неподвластна ткань времени. Мистер Курио, Крассиус! Присядьте, у Вас шок. Я принесу вам травяного чая от нервов.       — Спасибо, — поблагодарил бард. — Что это может быть за маг?       Гараэль отдала три флакона со средними зельями лечения Тархуну и выбежала из комнаты.       — Маг, который нам стал интересен, — ответил волшебник.       — Нам нужно вернуться в поместье. Найти кого-нибудь и допросить.       — Пришло время подвигать камни?       — Не, можно через окно.       Вернулась Гараэль и протянула Крассиусу огромную чашку, содержимое которой за милю несло ромашково-мелиссовым духом.       — Благодарю, — Крассиус выпил чай, — но вот теперь нам точно пора.       — Подумайте, мистер Курио, - она сочувственно погладила барда по плечу. — Может быть, Вам всё-таки показалось?       — Я предлагаю вам сделать магические доспехи, если он может преломлять магию, и нас спасли, то нужно и вас сохранить, иначе он сможет просто отправить вас в желудок древнего дракона, который тут лежал, — пробормотал Тархун.       — Тархун, готовь свою палку, нам нужно поджечь пару задниц, — сказал Крассиус.       — Это посох, но сначала мы спасем ковёр, не стоит жечь мои шахматы.       Тут в дверь постучали, Гараэль извинилась и выбежала в прихожую. Она вернулась через пару секунд с маленьким мальчиком. Приглядевшись, герои поняли, что он не такой уж и маленький, лет двенадцати, просто он хоббит.       — О, привет, — поздоровался бард. — В чём дело, приятель?       — Это Карп Олделиф, — представила его Гараэль. — Он говорит, что у него есть важная информация о Красноклеймённых, и Даран послал его к вам.       — Я видел тайный ход! — выпалил Карп. — В поместье! Чуть не попался!       — Круг очень ценен для клана! — воскликнул Тархун.       — Ох, это отличная новость.       — Сможешь нам, пожалуйста, нарисовать его на карте?       — Да не вопрос, щас набросаю! — он взял листок бумаги и нарисовал неровным прямоугольником поместье Тресендар, потом курчавыми завитушками изобразил лес и поставил в этих завитушках жирный крестик. — Во!       — Тархун, дай парню яблоко. Он заслужил.       Волшебник взял яблоко у гоблина и дал мальчику.       — Спасибо, дядь! — ответил пацан, беря яблоко.       — Кстати, разве гоблины едят яблоки?       — Шмыгус, ты ешь яблоки?       — Гоблины всё едят, — хищно осклабился тот.       Тархун подкинул яблоко, кинул в него огненный снаряд, ловко поймал руками и предложил печёное яблоко гоблину. Тот с уважением посмотрел и запихнул яблоко в рот целиком. Карп от таких фокусов стоял, открыв рот.       — Я не люблю сырое мясо червяков, — заявил волшебник.       — Значит, мы просто пойдём и пообщаемся со всеми, кто там есть, — решил Крассиус. — Хотят они того или нет.       — А! — вспомнил Карп. — Ещё дядь Даран просил передать, что он оповестил всех, кроме мисс Торнтон, и народ собирается в ратуше.       — Значит, нам нужно поговорить с Халией, — сказал маг.       — Сначала в поместье, потом к Торнтон, — отрезал бард.       — А сам дядь Даран пошёл к мисс Торнтон, ругаться, наверное, — добавил мальчик. — Аж с улицы слышно, как она на него орала.       — Значит, мы там не нужны, — отметил Крассиус.       — Пошли ему поможем и с ним пойдем в поместье, — предложил Тархун. — Или сами?       — Он взрослый мужик. Сам справится.       — Я вас могу проводить, — предложил Карп. — До туннеля, дальше не пойду, а то, если я там умру, мама меня убьёт.       — Справедливо.       — Карп, пошли с нами, но сначала я сделаю вам с сестрой защиту, — сказал волшебник.       Они были согласны на доспехи. Тархун начал ритуал, и магические доспехи появились на новых друзьях героев. Из остатков плаща он собрал маленькую маску для Карпа. Тот был в восторге.       Прошло двадцать минут, пока Тархун накладывал заклинание, а потом они все вышли из дома, Гараэль спешила к ратуше, а Карп схватил Крассиуса за руку и потянул в сторону поместья. Мимо дома Харвина, мимо фермы, в обход холма — к лесу.       — Ну что ж, вперёд, фантастическая четверка! — воскликнул маг.       Повернув на нужную улицу, герои увидели, как из одного из домов вышел Даран с женщиной на плече, которая колотила его по спине связанными руками и мычала через кляп что-то нецензурное. Выражение лица у Дарана было самое философское. Они направлялись к ратуше.       Тархун шёл, внимательно изучая улицы: может, где-то бегали крысы. Но их не было на улицах.       — Полагаю, господин Даран, вы решили проблему с Халией, — обратился Крассиус.       — Даран, отпусти пленника! — приказал маг.       — Да, — ухмыльнулся он. — Позвольте представить, господа, мисс Халия Торнтон, глава гильдии рудокопов, — он привёл спутницу в вертикальное положение, — насильно препроводить мисс Торнтон в место, где ей обеспечат безопасность, оказалось не в пример проще, чем уговорить её пойти туда на своих двоих.       — Удачи вам, — кивнул бард.       — Развяжите её! — крикнул Тархун.       — У вас всё в порядке? — поинтересовался Даран. — Карп рассказал про туннель?       — Да, — ответил Крассиус.       — Отлично. Удачи. Пойдёмте, мисс, — он подхватил Халию обратно в позицию ручной клади и ушёл в ратушу, бормоча:       — Истеричка чокнутая... Надо было оставить тебя этим головорезам, всем бы только легче стало...       — Идём дальше, — спросил бард.       — Ты считаешь, это вежливо?— уточнил волшебник.       — А ты считаешь вежливым без разрешения жителей призвать свой клан? Потому что на деле это одно и то же.       — Да, это вежливо, ведь я спасаю город, а не связываю и похищаю.       — А он спасает её и весь город. Как ни крути, а он пока сделал больше, чем мы оба. Вперёд, — Крассиус проигнорировал все дальнейшие замечания Тархуна и пошёл дальше.       — Может, тебя связать? Вы меня связали, а сколько времени прошло, и не подумал, что вы до сих пор не были связаны.       Бард всё ещё игнорировал волшебника. Карп привёл героев к хорошо замаскированному в Тех Самых Кустах лазу. Если не знать, где он, то и не найдёшь.       — Ты, наверно, обижаешься, что тебя не связали ещё, — продолжал маг. Крассиус осмотрел лаз. Тархун осмотрел тот самый куст. Лаз представлял собой узкий необтёсанный проход, ведущий строго на север, в сторону поместья. Тот самый куст оказался можжевельником.       — Пойдём? — предложил бард.       Волшебник взял ягоды и пошёл в лаз за Крассиусом, осторожно осматривая туннель на предмет тайников и ловушек. Бард также искал ловушки. Никаких ловушек в туннеле не наблюдалось, худшее, что здесь могло произойти с человеком — это если он застрянет. Крассиус пошёл по туннелю.       Тархун внимательно осмотрел лаз на предмет его истории. Он подумал, что, скорее всего, этот туннель не задумывался как часть здания, он явно был гораздо новее, и делали его очень грубыми инструментами в человеческий рост.       Герои прошли дальше по туннелю.       — Надеюсь, нас не ждут великаны на выходе, — сказал маг.       Приключенцы прошли футов сто и попали в пещеру. Холодный ветер наполнял большую естественную пещеру, принося с собой слабый запах разлагающейся плоти. Разлом делил пещеру пополам, по обе стороны от него были расположены две неровные каменные колонны, поддерживавшие потолок высотой в двадцать футов. Два изогнутых аркой деревянных моста пересекали пропасть.       — Для того, кто не хотел обсуждать план в логове врага, ты как-то много болтаешь, — заметил Крассиус и осмотрел мост. Он увидел, что мост был специально подпилен и, если попробовать по нему пройти, непременно обвалится. — Нужно что-то сделать с мостом. Он сильно повреждён, — он осмотрел второй мост.       — Хороший карп попался нам, — протянул волшебник.       Тархун осматривал всё, что видел. Первым ко второму мосту подошёл он, и осмотрел всё. С мостом всё было нормально, но когда Тархун к нему приблизился, герои внезапно почувствовали нечеловеческий голод и услышали, как кто-то говорит у них в голове, перемежая слова безумным хихиканьем:       — Еда! Еда! Кушать! К нам пришла еда!       — Твою мать, — сказал Крассиус, осматриваясь. Волшебник слушал и смотрел, наложив псевдожизнь на себя перед этим.       Монстр вынырнул из-за колонны и попытался два раза цапнуть Тархуна когтями. Тот ловко увернулся от двух взмахов когтистых лап и…       … кинул три волшебные стрелы прямо в глаз, совершил бонусное действие “дыхание Тархуна” и скрытно убежал так далеко, как только мог, в сторону барда. Три светящихся волшебных дротика вонзились в единственный глаз существа, у Тархуна изо рта вырвался дым и встал завесой перед монстром. Сам волшебник перебежал мост и спрятался за второй колонной.       Крассиус осмотрел существо. Он хотел выяснить, что это был за монстр. Это существо называлось “нотик”. Нотики были когда-то волшебниками, осмелившимися открыть магические тайны, которые не смогли постичь. Хотя они стали одарены странной колоссальной проницательностью, которая позволяет им извлекать знания из разума других существ, нотики перестали быть волшебниками. У них больше не было воспоминаний о прошлой жизни. Они обладали разлагающим взглядом, наносящим некротический урон. Нотики непредсказуемы, любят сокровища и жрут мертвечину.       — Ей, чмо, обрыв в паре шагов правее, тебе лучше прыгнуть самому, либо мы порешим тебя куда более мучительным образом, — пригрозил бард.       Тархун молчал, чтобы нотик не понял, где он.       Нотик заревел, повернул залитую кровью морду в сторону орущего Крассиуса.       — Больно! Нам сделали больно! — услышал он визг у себя в голове. — Эта еда кусается!       Шмыгус выстрелил из лука в нотика.       — Ты сам выбрал этот путь. Шмыгус, хреначь эту сволочь, — приказал бард.       Гоблин попал. Монстр добежал до разрушенного моста, двигаясь на голос Крассиуса.       Тархун бросил огненный снаряд и зарычал по-драконьему. Нотик выглядел очень плохо по сравнению со своим первоначальным состоянием. У него вся морда была в крови, и огромный ожог.       — Я предлагаю сделку, — начал Крассиус. — Я позволю тебе жить, но ты раскроешь нам секрет. Я ведь знаю, что ты можешь.       Нотик просто орал у него в голове на одной ноте. Если бы это был реальный звук, бард бы уже оглох.       — Видимо надо было раньше спрашивать. Шмыгус, кончай его.       Гоблин снова выстрелил в пустую глазницу, но стрела улетела в молоко.       — Что ж, обидно.       Тархун всё ещё рычал.       Нотик взял разгон, прыгнул через ущелье, ориентируясь на голос Крассиуса, и обрушился вниз. Монстр валялся внизу расщелины среди камней весь израненный, и герои услышали у себя в голове, как он жалобно поскуливал.       — Нотик, я твой друг или враг, решать тебе, но мой драконий рык — это последнее, что будешь ты слышать, если ты мой враг. Я предлагаю тебе: иди с нами, мы подлечим тебя, если ты поклянёшься быть на нашей стороне, и накормим жареными крысами, которых встретим, — предложил волшебник.       Нотик продолжал ныть у героев в голове, игнорируя все призывы.       — Честно говоря, я знаю, каково это страдать, — начал Крассиус. — Помоги мне, и я помогу тебе. Не из ненависти, но из милосердия. Ответь на мои вопросы, и я прекращу твои страдания. Ты долго искал ответы на бесчисленные вопросы. Пора остановиться, исполнить свою роль в этой жизни и освободиться. И мы готовы помочь тебе за небольшую плату.       Это было очень проникновенно, даже Шмыгус прослезился, но со дна ущелья — ноль реакции.       — Он сдох, — вздохнул бард, — чёрт. Что ж, надеюсь, хоть на том свете его дух обретёт покой. Шмыгус, приготовь лук и жди, что будет дальше.       Со дна расщелины послышалось шебуршание, нотик с трудом поднялся и начал карабкаться по стене на сторону героев.       — О, живой.       Тархун продолжал рычать драконьим голосом:       — Простите нас, возможно, вы нас посчитали бандитами, которые вторглись на вашу территорию, это недоразумение... Мы пришли сюда, чтобы спасти себя и других местных жителей, включая вас, от гнета бандитов. Возможно, вы обижены на всех обитателей, тех, кто живет снаружи... Я разрешаю увидеть мои воспоминания, после того как меня сегодня разбудили, меня вырубили и связали, и все потому что им сложно понять и принять что-то или кого-то другого... Я готов спасти тебя от бандитов, помоги и ты мне, пожалуйста...       Нотик повернул слепую окровавленную морду в сторону Тархуна и тот услышал жалобный голосок в голове:       — Больно! Вы мне сделали больно. Эти, другие, меня боялись, но не делали больно. Даже сумасшедший Ярно.       — Прочти наши воспоминания, — попросил Крассиус. — Мы можем тебе помочь. Я знаю одного эльфа. Он великий маг. Он может вернуть тебе ту жизнь, что ты потерял. Прочти мои воспоминания и пойми, что я не лгу.       — Спасибо, но я еще учусь, — перебил Тархун.       — Жизнь?       — Жизнь.       — Я... хочу есть... я не хочу жизнь.       — Ты её не помнишь, но она прекрасна.       — Нотик, можно на ты? — спросил маг.       — На самом деле мы чем-то похожи, — продолжил бард. — Возможно, в какой-то момент я мог бы стать таким, как ты, но мне помогли.       — Ты... Жизнь... Еда... — бессвязное бормотание. — Помогли. Что такое “помогли”?       — Теклис дал мне смысл быть чем-то большим, чем порождение тьмы. Смысл больший, чем еда или тайные знания. Я могу показать это тебе в моих воспоминаниях, потому что иногда слов недостаточно.       — Нотик, ты что-то знаешь про Ярно и бандитов? Покажи мне свои воспоминания, пожалуйста, — настаивал Тархун.       — Ярно хороший, — пробормотал нотик. — Ярно дал мне тут жить... Они делились со мной сокровищами и скидывали еду... Но они все меня боялись... Меня всегда все боялись.       — Я приглашаю тебя в удивительное путешествие в мой разум. Там будут картинки и шутки, немного любви и самую малость грусти.       — Ярно делился с тобой, а ты сможешь с нами поделиться? — поинтересовался маг. — Показывай.       «Однажды, давным-давно, в далёкой стране жил-был мальчик. Этим мальчиком был я. Меня знают под именем Крассиус Курио, но ты отлично знаешь, что это имя я взял себе сам. Мальчика из этой истории звали Тимей Коракс. Он родился в очень богатой и влиятельной семье. С самого детства его готовили как того, кто будет повелевать душами людей. Признаюсь, часть его этого хотела, и он прикладывал много усилий, чтобы оправдать ожидания родителей и старших братьев. Никакой любви, только требования и обещания величия. Но однажды он зашёл слишком далеко и почти потерял себя. Именно тогда его и нашёл Теклис. Эльфийский волшебник показал, что власть и жажда тайных знаний никогда не была нужна Тимею. Чтобы завоёвывать сердца людей, не обязательно подчинять их волю себе. Иногда достаточно просто делать что-то хорошее. И тогда Тимей перестал существовать. С тех пор меня зовут Крассиус. Я нашёл и потерял любовь... много раз, повидал мир, обучился пению и игре на инструментах, стал бардом. Ты ведь помнишь, что такое музыка? — Крассиус начал наигрывать в голове красивую мелодию. — Где-то в глубинах твоего извращённого сознания ещё должна теплиться хоть капля прошлого тебя. И если это так, то у тебя ещё есть шанс. Позволь мне сделать моё доброе дело на сегодня и спасти одну душу. А за одно и весь город наверху. Ты видишь меня на сквозь, и ты видишь, что я не вру».       Всё это сопровождалось нарезкой лучших моментов жизни Крассиуса.       — Идём со мной, - сказал он.       — Чего. Ты. Хочешь? — возможно, барду казалось, но в безумном писклявом голосе проскальзывали какие-то человеческие нотки.       — Я хочу помочь, но для этого мне нужно спасти город над нами. А для этого я должен знать, кто такие Стеклянный Посох и Чёрный Паук. Я знаю, что ты можешь узнавать через воспоминания. А сейчас в твоём распоряжении вся моя история. Каждый момент моей жизни.       — Стеклянный Посох... Так эти трусы называют Ярно... Они не знают его настоящего имени... А Чёрный Паук — его... — нотик явно не знал слов “командир” и “начальник”, но всё же находит подходящее. — Он главнее. Он прислал сюда трёх багбиров им на помощь. Они так воняют... Ненавижу багбиров... Я как-то съел одного... Так противно... Мне обещали скормить пленников, если они сдохнут... Но теперь уже не скормят... Я сдохну раньше. Я рассказал тебе всё, что знаю, добей меня, чтобы я не мучился... Я не вспомнил свою прекрасную жизнь, не знаю, была ли она у меня, может, ты ошибся... Но твоя и правда хороша... Перед смертью я видел что-то хорошее.       — Спасибо, покойся с миром.       — Ты просишь меня тебя убить, я уважаю твою просьбу и выполню ее, но сначала у меня к тебе будет просьба, — сказал Тархун. — Покажи, пожалуйста, где ты хранишь то, чем с тобой делился Ярно и его люди? Ты знаешь, где они держат пока ещё живых пленников? Ты знаешь, где эти вонючие багбиры сейчас? И ещё вопрос, раз ты хочешь умереть, то как ты хочешь это сделать от стрелы или огня?       — Тут, внизу, стоит сундук... Можете забрать, мне оно уже не нужно... Я не знаю, где пленники, я не выхожу из пещеры, но багбиры всегда приходят слева, а того мужика, что тут валяется несколько дней, привели справа. Мне всё равно, как умирать, лишь бы быстро... Наверное, стрела быстрее.       — Шмыгус, сделай это как можно безболезненнее. Мы расскажем людям о твоей жертве. Сегодня ты был героем.       Шмыгус вскинул короткий лук, и стрела пронзила нотику голову навылет. Тело существа обрушилось на камни.       Тархун осмотрелся и начал искать сундук. Тот стоял под северным мостом среди валунов. Бард открыл его.       Волшебник хотел забрать сундук, но не успел. Он проверил сундук на магию ритуалом. В сундуке находилось сто шестьдесят серебряных монет, сто двадцать золотых монет, пять драгоценных камней из малахита, два зелья лечения, и свиток предсказания. А также длинный меч в инкрустированных серебром ножнах, на его рукоятке можно различить слово “Коготь”. Ещё на дне расщелины лежал среди обглоданных костей недоеденный труп мужика, но не будем заострять на этом внимание.       — Я могу взять меч, чисто, чтобы отбиваться в случае чего? Да, и одно зелье.       — Думал, ты против мечей, — заметил Тархун.       — Я против мечей, но парировать атаки чем-то надо. К тому же, я могу позже передать его кому-то из наших, если они ещё живы.       — Могу тебе предложить короткий меч, может, так будет лучше?       — Не, этот выглядит устрашающе.       Проведя ритуал обнаружения магии, Тархун, помимо очевидной ауры на зельях, обнаружил магическую ауру на мече, рукоять которого была выполнена в виде хищной птицы с распростёртыми крыльями, и слабую ауру некромантии во всей расщелине в принципе:       — Я узнаю этот взгляд? Такой меч опасно тебе давать и трогать.       — Давай разберёмся с этим потом, — сказал Крассиус. — Ты посмотрел вниз. Там трупы. Я узнаю этот взгляд. Лучше пройти дальше.       Волшебник дал два зелья барду:       — Мне сестра дала немного, пусть и у тебя будет.       — Спасибо. Давай подумаем, что это за меч, и продолжим упорно игнорировать оживающие снизу трупы.       Они вспомнили, что этот меч принадлежал когда-то великому рыцарю Элдиту Тресендару по прозвищу Чёрный Ястреб.       Крассиус был совершенно точно уверен, что эта магия, хоть и относилась к школе некромантии, не оживляла трупы. Она просто замедляла их разложение. Да, вроде не было проклятий. Не, точно не было никаких проклятий, информация сто процентов.       Бард взял меч:       — Я просто поношу его с собой, потом отдам Бинху, либо в коллекцию музея.       — Я не дам тебе его сейчас, держи короткий — сказал маг.       — Он уже у меня в руке.