Тринадцатый заключённый

      Сэм поёжился от холода, провожая взглядом паром, неумолимо отдаляющийся от скалистого берега. Винчестер до сих пор не мог поверить, что всё происходящее реально, и проснуться в своей кровати от этого серого сна он никогда уже не сможет.

***

      Ссоры с Джоном всегда были чем-то обыденным. Сэм никогда не был послушным сыном, не боялся осуждения отца, радостно огрызался и всегда поступал по-своему. Старший Винчестер злился, но каждый раз ограничивался домашним арестом. Именно поэтому, когда Джон застукал его в машине с капитаном баскетбольной команды колледжа, Сэм не сомневался, что тот просто закатит ему истерику и запретит общаться с парнями. Но отец пошёл дальше. Винчестер криво ухмылялся, глядя, как тот выбрасывает на газон его вещи. — Очень эффектно, я тронут, — протянул он, скрещивая руки на груди.       Джон молча швырнул ему продуктовую сумку и ушел вглубь дома. Сэм хмыкнул, но стоило ему встретиться взглядом с братом, как сердце пропустило удар. Дин выглядел виноватым, и он с ужасом понял, что на этот раз, брат не станет его защищать. — Прости, — одними губами произнес Дин и тихо закрыл дверь.       «Вот, значит, как», — подумал Винчестер и начал собирать по траве свои вещи. Чёрта с два он уйдёт так просто. Когда одежда была наскоро скомкана в сумку, Сэм направился прочь от дома, но, пройдя несколько соседних коттеджей, свернул, и, перемахнув через пару заборов, оказался на заднем дворе дома своей семьи.       Взобраться на второй этаж по выступам стены было проще простого. Они постоянно делали так в детстве вместе с братом. Стараясь не шуметь, Винчестер на носках ступил на пол своей комнаты. Сэм здесь, чтобы забрать свои вещи. Он быстро скинул вещи в рюкзак, аккуратно положил туда свой плеер и всё содержимое копилки. Уже стоя у окна, он окинул взглядом комнату: на долю секунды стало грустно, но парень встряхнулся. Он просто оформит заявку на место в общежитии колледжа, и в его жизни мало что изменится.       Уже на следующий день выяснилось, что жизнь его изменилась колоссально и далеко не в лучшую сторону. Джон отказался оплачивать следующий год обучения. Сэм буквально был ошарашен таким заявлением декана. Он и подумать не мог, что обычная, на первый взгляд, ссора зайдёт так далеко. Теперь ему в самом деле некуда было идти. Винчестер даже не представлял, что делать дальше.       Замешательство сменилось злостью. Какого хрена вообще? Джон наверняка ждёт, что он приползёт на коленях молить о прощении. Чёрта с два! За своими размышлениями Сэм дошёл до шоссе и, приняв это за знак, вытянул руку с оттопыренным большим пальцем. Он проживёт и без отцовского покровительства.       Когда потный дальнобойщик высадил Винчестера около какого-то непримечательного городка с населением в тысячу человек, парень направился к крошечному мотелю. Чертовски хотелось есть, но он не увидел ни одного открытого магазина, поэтому, урча животом, он шёл к «Уютной кроватке». Полный мужчина за стойкой администратора напомнил Сэму сюжет знаменитого Хичкоковского «Психо». Винчестер нелепо прыснул в кулак, но тут же извинился и отдал мужчине семь долларов за ночь.       Номер был крошечный, но очень чистый и, вопреки ожиданиям Сэма, вовсе не пропитался запахом плесени. Чистое полотенце пахло стиральным порошком, и он уткнулся в него лицом, вдыхая незамысловатый аромат глубже. Почему-то стало спокойно. За весь день он так вымотался морально, что просто устал злиться и бояться. Тёплый душ и восемь часов сна вернут ему способность нормально мыслить. Он обязательно со всем справится.       Старушка Америка только начала выбираться из кризиса, и уровень безработицы держался на рекордно высоком уровне. Масштаб дерьма, в которое он попал, Винчестер оценил уже через неделю своей взрослой жизни. Не было даже какой-то грязной работы, каждый цеплялся за свое место мёртвой хваткой. И Сэм продвигался на север страны с любой попуткой в попытке найти работу, пока запас налички неумолимо иссякал. Было страшно. Через три недели парень потерял последнюю надежду.       Сидя в каком-то захудалом баре на границе с Канадой, Винчестер, нахлебавшись самого дешёвого пойла в этой забегаловке, умолял бармена о снисхождении. — Я могу мыть полы, — в полном отчаянии тянул он, — или ещё что-нибудь. Вообще могу делать всё, что угодно. — Парень, шёл бы ты отсюда, — отмахнулся мужчина. Ему совершенно не хотелось выходить из-за стойки, чтобы вышвырнуть мальчишку на улицу. — Ну пожалуйста, — взмолился Винчестер, — я могу тебе отсосать, за десятку. — А ну выметайся отсюда, педик! — взвился мужчина, с грохотом отставив большую пивную кружку.       Сэм уже приготовился получить по лицу, когда один из немногих посетителей поднялся из-за своего столика. Винчестер обернулся на здоровенного ирландца, твёрдым шагом направлявшегося к нему. «Надо же было так вляпаться, а, Сэмми», — пронеслось в голове. — Извините, не хотел подслушивать, но Вы, кажется, ищете работу? — пробасил неизвестный и устроился на соседнем стуле.       Сэм удивлённо моргнул несколько раз, после чего неуверенно кивнул. Палёная текила нехило ударила в голову. — Налей-ка нам две кружечки пива, Стэнли, — проговорил мужчина, обращаясь к бармену, после чего снова обернулся на студента, — меня зовут Дарек МакПетер, а ты… — Сэм Винчестер, — на автомате отрапортовал парень. — Так вот, Сэм Винчестер, я думаю, что могу помочь тебе. На острове Спайк вот-вот заработает старая тюрьма, а местные не рвутся в тюремщики. Старые легенды, да и атмосфера там жуткая, но если тебе нужны деньги — варианта лучше не найдёшь. Мой брат на днях устроился туда.       Сэм слушал Дарека, не веря своим ушам. Работа? Он боялся, что мужчина хочет предложить ему что-то с более низкой социальной ответственностью. Обычно Винчестер не беспокоился о настырных поклонниках: рост выше среднего вкупе с неплохой физической подготовкой давали ему преимущество в драке. Но этот рыжеволосый доброжелатель был выше его на добрых сантиметров пятнадцать да и в плечах шире раза в два. Завяжет Сэма бантиком и даже дыхание не собьёт.       Мужчина тем временем продолжал вещать: — Я не думаю, что возникнут сложности с гражданством, но ты лучше уточни, когда будешь звонить им. — Кому? — не понял Винчестер. — Святой Елене, — закатил глаза Дарек, — тем, кто примет тебя на работу, парень, — он отпил добрую треть пива из своей кружки. Сэм перевёл взгляд на свою нетронутую, и к горлу подкатил ком. Он как мог, быстро, без резких движений повернул голову обратно на ирландца. — А куда звонить? — все ещё медленно соображал Винчестер, — и откуда? — Стэнли, проводи паренька к телефону, — сказал Дарек, но стоило ему взглянуть на Сэма, неуклюже сползающего со стула, он тут же добавил, — хотя я сам, наверное, позвоню брату. Сиди, ковбой, — добавил он, похлопав по плечу Винчестера. Тот опасно накренился под напором могучей руки, но вовремя схватился за стойку и удержал равновесие.       На следующее утро у него было страшное похмелье и новая работа.

***

      Сэм обернулся на здание тюрьмы, больше похожее на приплюснутый средневековый замок. Резкий порыв ветра ударил в лицо, обжигая его капельками ледяной морской воды. Винчестер поморщился и вытер щёку рукавом куртки. — Мерзкое местечко, правда? — раздалось над ухом.       Сэм вздрогнул и резко обернулся. Рядом стоял парень чуть старше него, с огненно-рыжими волосами. — МакПетер? — парень кивнул, — Приятно познакомиться, я обязан тебе работой. — Просто Стив, ладно? — улыбнулся ирландец.       Они вместе пошли к массивным дверям. Винчестер прибыл на остров позже остальных, и почти все заключённые уже были доставлены в тюрьму. Стив рассказывал о некоторых особенно примечательных преступниках и о своих коллегах. Всего тюремщиков было шестеро на двенадцать заключённых. Расклад дерьмовый, если дело дойдёт до мятежа. МакПетер описал каждого: старый сторож с гангреной, мелкий дрыщ, сбежавший от гиперопеки своей мамаши, огромный немой негр и убитый горем вдовец. «Цирк уродов» — как окрестил их ирландец. Сэм только закатил глаза: ситуация действительно была не из приятных, но он хотя бы не ночует на улице.       Тюрьма была просто огромной, и жалкие двенадцать заключённых в таком колоссальном пространстве вызывали недоумение. Стив резонно заметил, что она только заработала, да и бюджет у них маловат, хотя платят прилично. Петляя по тёмным промозглым коридорам за МакПетером, Винчестер поёжился. Он не думал, что на улице такой дубак — наверняка подхватит насморк в ближайшие пару дней. Чёртовы коридоры напоминали лабиринт, и Сэм уже подумывал спросить коллегу, знает ли тот дорогу, когда они вышли в просторный коридор, приветливо моргнувший электрическим светом. Здесь было чуть теплее, и Стив, поймав удивлённый взгляд новичка, хмыкнул: — Сюда провели газ и поставили обогреватели, — он пожал плечами, — но это только в нашей зоне, у джентльменов за решёткой только старенькая печка. Обещали и их утеплить, но чувствую, руки не дойдут.       Винчестер понимающе кивнул, послушно следуя за ирландцем. — Тут у нас комнаты, — парень указал рукой на две небольшие дверцы в конце коридора, — у каждого своя, но они на разных уровнях, в интересах безопасности. Твоя дальше, рядышком с Ньютоном — это наш молчаливый афроамериканец.       Они преодолели лестничный пролёт и оказались около двух точно таких же дверей. — Бросай вещи, — скомандовал МакПетер, открывая одну из дверей, — и поздоровайся с соседом, — добавил он, после короткого стука распахнув соседнюю.       Сэм неуверенно помахал мужчине, сидящему с книгой на кровати. Тот помахал в ответ и улыбнулся. Комнаты были совершенно одинаковые: не очень громоздкая, но просторная кровать, платяной шкаф, небольшой стол со стулом и одна книжная полка. Довольно уютно, учитывая холодные каменные стены. «Как только полку умудрились присобачить?» — пронеслось в голове. — Потом устроишься, — вырвал парня из размышлений Стив, — идём, сейчас покажу самое интересное.       Самым интересным, по мнению ирландца, оказались господа-заключённые. Сэм восторга коллеги не разделял, но, разумно рассудив, что от них никуда не денется, покорно поплёлся за коллегой. Устройство тюрьмы действительно было крайне хитровыебаным: сами надзиратели занимали нижние этажи, тогда как заключённые — верхние. Множество пустых камер выглядели довольно жутко, а те немногие, кто уже заселился в этот отель «Калифорния», содержались в камерах через одну. Одного взгляда на зверинец хватило, чтобы оценить контингент здесь собравшихся. Винчестера предупреждали, что ребята тут серьёзные, но знать понаслышке и увидеть вживую — не одно и то же. На него смотрели изучающе из темноты сырых камер, заставляя поёжиться. Всё из-за того, что на этаже было прохладнее градусов на восемь, успокоил себя Сэм. Когда он заметил, что один из мужчин не поднялся «поздороваться», Винчестер решил рассмотреть его получше. — С ним всё нормально? — спросил он, аккуратно заглядывая в камеру. МакПетер лишь пожал плечами, не проявляя никакого интереса к преступнику.       Мужчина лежал, свернувшись на узкой койке, поэтому Сэм подошёл поближе. Глупая идея. Тот за секунду подорвался с места и с разбегу ударился головой о решётку с диким криком. Винчестер отшатнулся, схватившись за сердце. — Вот ты и нарушил одно из основных правил, feckin’ eeeeejit, — хохотнул Стив, а потом махнул рукой в сторону буйного, — это мудила-Миггс, тебе ещё повезло, что он не обкончал тебя, как бедолагу Джима. Сидит за многочисленные домогательства, некрофилию, зоофилию и растление несовершеннолетних. Мерзкий тип. Про тебя говорю, ублюдок, — Он обернулся на Миггса и харкнул тому прямо на полосатую рубашку. Сэм поморщился.       Следующей остановкой их маленькой экскурсионной группы стала небольшая столовая, соединённая с кухней. Там трудились крупная дама с экстремальным начёсом и прыщавый мужичок лет тридцати. Как полушёпотом рассказал МакПетер, еда тюремщика не сильно отличалась от того, чем кормили заключённых, с той лишь разницей, что свободным людям тут доставалось почти всё мясо. Кушать можно было в любое время, но если хочешь нормально питаться, а не жевать холодные объедки — тебе стоит приходить со всеми. — Если только ты не будешь трахать Матильду за кусок мяса получше, — хихикнул ирландец, когда они покинули столовую. — Матильду? — переспросил Сэм. — Наша повариха, — пояснил коллега, — строго говоря её зовут не Матильда, я даже не знаю её настоящего имени, но мы с парнями решили, что «Матильда» подходит идеально.       Винчестер не стал спорить: позывной ей выбрали действительно подходящий. Когда он вернулся в комнату, на кровати его ждала стопка форменной одежды, два комплекта постельного белья и несколько полотенец, дубинка и большой фонарь. Натянув на себя серый комбинезон, Сэм с досадой отметил, что штаны коротковаты.       Хотя длина была не критична — многие бы даже сочли её модной.       Большое начальство не соизволило приехать для инструктажа, и это бремя взвалил на себя Брайан Питерсон, как самый старый, и оттого опытный. Сэм ёрзал на ужасно неудобном металлическом стуле и зевал, не открывая рта. — Пищу заключённые получают два раза в день, в восемь утра и шесть вечера, — читал по бумажке старичок, — еду разносят повара под присмотром одного из тюремщиков. Рекомендовано выбрать одного, — он поднял глаза от листков и оглядел присутствующих, — Есть желающие?       Желающих ожидаемо не нашлось, и общим голосованием под злорадные смешки ответственным был выбран Колин — тот самый бледный мужчина за сорок, не справляющийся с потерей жены. Он лишь пожал плечами и, скрестив руки на груди, спорить не стал. Инструктаж продолжился. Винчестеру надоело делать вид, что ему интересно, и он откинулся на спинку стула, разглядывая потолок. После сорок седьмой трещины он перестал считать. Тем временем Питерсон продолжал вещать о том, что они будут делать, если кто-то из заключённых сбежит. — Богу молиться мы будем и на помощь звать, — проворчал МакПетер.       У составителей инструкций на этот счёт имелось другое мнение. Предполагалось обезвредить беглеца и препроводить его в камеру, лишив еды на ближайшие сутки. Если при побеге пострадает кто-то из персонала, об этом следовало сообщить «всевышнему» начальству. А если кому-то удастся-таки сбежать — им всем нехило навставляют и посадят рядом с остальными в холодные камеры. Сэм повёл плечами, разминаясь. Так себе перспективы, конечно. Однако, все неудобства с лихвой окупались внушительных размеров зарплатой. — Ой, чуть не забыл, — спохватился старичок, вертя в руках очки в проволочной оправе, — завтра к нам прибудут ещё два преступника: серийный убийца и грабитель банков. Их сопровождают военные или полицейские, я уж не знаю, суть дела это не меняет. Наша задача проконтролировать процесс. — Есть, сэр, — вскочил на ноги Стив, отдавая честь. — Кончал бы придуриваться, — закатил глаза худощавый пацан с огромными ушами, вероятно, тот самый Джим, словивший сперму Миггса. — Я кончал столько раз, сколько тебе и не снилось, dryshite — съязвил ирландец, — попробуй как-нибудь, для общего развития.       Винчестер замаскировал смех приступом кашля. В этом замке уныния МакПетер, казалось, был единственным живым человеком.

***

      Когда механический будильник с лязгом затрещал на прикроватной тумбочке, Сэм со стоном открыл глаза. Нескольких минут и нескольких сотен нервных клеток ему стоило понять, как эта адская машина выключается. — Ёбаное говно, — проворчал Винчестер, отшвырнув железку на её законное место.       После нагретой телом постели температура в комнате казалась преступно низкой. Парень поёжился, обнимая себя руками. Хотелось нырнуть обратно под одеяло, но осторожный стук в дверь заставил Сэма подняться с кровати. Проскакав по ледяному полу на мысках, он открыл дверь Ньютону. Тот приветливо улыбнулся и написал в блокноте «Доброе утро. Одевайся и приходи в столовую. После завтрака прибудут новенькие». Винчестер улыбнулся и благодарно кивнул. — Спасибо.       Мужчина развернулся и ушёл к лестнице. Сэм поспешно принялся одеваться. Сначала он надел свои кеды, но потом отдал предпочтение форменным ботинкам, рассудив, что так будет гораздо удобнее.       В тёплой столовой собирались сонные тюремщики. Даже Стив сидел молча, с кислой миной потягивая противный кофе, налитый из большой кастрюли. Винчестер принял из рук Матильды тарелку с жидкой кашицей, маленькую пачку печенья и небольшое яблоко. — Да уж, — приземлился он рядом с МакПетером, — у вас не забалуешь. — А как же, — скривился тот, — пацанам за решёткой повезло ещё меньше, они едят эту гадость без приятных бонусов, — он махнул рукой на пресное печенье и бледный фрукт. — Тоска, куда не плюнь, — вздохнул Сэм.       Матильда выплыла из кухни со столиком, больше напоминавшем больничную каталку. На нём стояла огромная кастрюля, поднять которую не взялся бы и сам Винчестер, со зловонной кашей. За поварихой плёлся прыщавый, побледневшими от напряжения пальцами сжимавший упаковку воды в бутылках. — Это мы им типо питьевой режим обеспечили, — пояснил Стив, — бутылки выдают без крышек, как будто из них можно сделать отмычку или ручную гранату, — он призадумался, — хотя, наверное, находятся умельцы.       Колин поднялся из-за стола и поплёлся за продовольственной делегацией с таким унылым видом, что Сэму даже стало стыдно на долю секунды. Но чувство это как рукой сняло, когда он представил, что ему пришлось бы кормить Миггса с компанией.       Старый Питерсон с деловым видом проковылял к окошку кухни и, обернувшись к завтракающим, объявил: — Через час к нам прибудет паром с первым заключённым. Нужно проверить его камеру и подготовиться его принимать.       Работники недовольно закряхтели, поднимаясь из-за столов. — И не забудьте отнести тарелки на кухню, — крикнул старичок, — детский сад, ей богу.       Через час Сэм со Стивом, как самые крепкие из их тусовки, стояли на причале, наблюдая за паромом. — Надо было с цветами их встречать, важных таких, — клацал зубами ирландец.       Винчестер только с грустью посмотрел на тюрьму, вспоминая тепло столовой. — Если этот ворюга глянет на меня с презрением — я сломаю ему нос, — буркнул МакПетер, наблюдая, как молодого мужчину с внешностью аристократа выводят на остров. — Подожди, пока кавалерия нас не покинет, а то поселишься рядом, — хмыкнул Сэм.       Обменявшись любезностями с конвоем, они двинулись к замку. Ворюга показушно морщился от каждого шага и не умолкая жаловался на здешний сервис. Стив чуть ли не кипел, пуская пар из ушей. — Может, посадим его напротив Миггса? — шепнул ему на ухо Винчестер.       Ирландец аж засиял от воодушевления, неверяще уставившись на коллегу. Сэм лишь пожал плечами и подмигнул. Грабитель даже не представлял, что ему предстоит.       Когда со всеми формальностями было покончено, и изящный ворюга устроился в наскоро открытой для него камере, все разбрелись. А на нового постояльца сквозь прутья решётки хищно пялился Миггс, облизывая губы. — Нет девчонки — сгодится мальчонка, да, Миггс? — стукнул дубинкой по двери камеры Стив.       Тот отпрянул и злобно уставился на ирландца. МакПетер же, довольный каламбуром, двинулся к выходу, отбив пять Сэму. Им предстояло встретить последнего и куда более опасного, чем грабитель, преступника. Тот убил больше тридцати человек, точное количество жертв так и не удалось установить. Его осудили на пожизненное заключение и отправили на остров в надежде на то, что тут он и сгниёт. — Черт бы побрал этого ублюдка-Шнайдера, — пробормотал Сэм, наблюдая, как четверо военных в форме выволакивают с парома огромного лысого мужчину, закованного в наручники. Шнайдер больше походил на кабана или питбуля. Он рычал и пинался закованными в цепи ногами. Винчестера аж передёрнуло от такого зрелища. — Иисус, Мария и Иосиф! Беру свои слова назад, — ахнул Стив, — Миггс просто душка.       Ни он, ни Сэм не засмеялись. Шнайдер пугал, заставлял чувствовать себя беспомощным на уровне инстинктов одним лишь своим видом. От напряжения у него вздулись вены на шее, а капилляры в глазах полопались. Он словно был заражён бешенством и мог в любой момент сбросить с себя конвой вместе с оковами.       До здания тюрьмы они шли рядом, но потом МакПетер ушёл вперёд показывать дорогу, а Сэм остался позади. Лязг цепей и глухое рычание отдавались эхом от каменных стен. К горлу подкатил ком, наполнив рот кислой вязкой слюной. Винчестер приоткрыл губы, стараясь успокоить рвущееся из груди сердце или, хотя бы, не выблевать его на грязный пол. В светлом коридоре стало спокойнее, и Сэм пообещал себе, что, когда они закроют этого монстра в его камере особого режима, он-таки доберётся до спиртных запасов Матильды. По лестнице Шнайдера тащили за руки, пока тот бился коленями о бетонные ступени, извергая ругательства. На этаже с камерами стояла гробовая тишина, даже Миггс застыл, прижавшись лицом к решётке. Стив, шедший впереди, уже вставил ключ в замок, и Винчестер решил было, что всё позади, когда один из военных оступился. Руку преступника он не выпустил, но рухнул на колени, склонив голову. Какая-то доля секунды понадобилась Шнайдеру, чтобы вгрызться в лицо мужчины. Тот взвыл нечеловеческим голосом, пытаясь оттолкнуть от себя маньяка. Один из конвоиров отпустил вторую руку Шнайдера, чтобы выхватить пистолет, но замешкался. Преступник уже нёсся на Сэма, волоча за собой двух оставшихся военных. Винчестер за долю секунды успел в подробностях разглядеть свежую кровь на его подбородке. Шнайдер врезался в него на полной скорости, и Сэм отлетел на несколько метров, больно приземлившись на задницу. В защитном жесте он выставил вперёд одну руку, пока дрожащими пальцами второй пытался отстегнуть с ремня дубинку. — А ну, стоять, падла! — заорал МакПетер, набросившийся на громилу сзади.       Несколько молниеносных ударов в затылок, и дубинка тюремщика прижалась к кадыку Шнайдера, перекрывая тому доступ к кислороду. Тут же активизировались военные, и они дружно, даже пострадавший не остался в стороне, затолкали маньяка в камеру. Тяжёлая металлическая дверь захлопнулась с оглушительным грохотом. Все собравшиеся облегчённо выдохнули. — Я его сегодня кормить не буду, — буркнул Сэм, спускаясь по лестнице.       Конвой одобрительно загудел. Проводив парней до выхода из тюрьмы и убедившись, что жизни укушенного ничего не угрожает, Винчестер со Стивом остались стоять около массивных дверей. — Что ж ты сразу не сказал? — повернулся лицом к коллеге Сэм. — Что? — не понял МакПетер. — Что у тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения, — ирландец расхохотался, безуспешно сдерживая рвущиеся наружу эмоции после долгого напряжения. — Ты бы видел своё лицо, придурок, — вытирал слёзы он, не в силах угомониться. Винчестер заржал следом. Они так и стояли, цепляясь друг за друга ещё несколько минут, даже не пытаясь унять истерический смех.

***

      Тянулись недели, и Сэм привык. Совершенно освоился в условиях изоляции, научился делать свою жизнь более комфортной и интересной. Он даже смог справиться с гнетущей скукой. Началось всё с банального изучения здания тюрьмы. На верхнем этаже обнаружилась библиотека. Конечно, большинство книг были в ужасном состоянии и для чтения уже не годились, но после долгой сортировки и вдыхания тонны пыли Винчестер обнаружил несколько интересных экземпляров.       МакПетер корешился с парнем на пароме и частенько заказывал у него что-нибудь сверх нормы. От нормальной еды до порножурналов и лёгких наркотиков. Паромщик, казалось, мог достать даже последние разработки советского оружия. Шнайдер поутих, лишь изредка бился головой о стены да совал руки в узкую прорезь для еды. За решёткой он уже не внушал того животного страха, и Сэм понял — жизнь-то налаживается. — I need a hero! I'm holding out for a hero 'till the end of the night, — напевал себе под нос Винчестер, проходя по краю зоны содержания преступников в наушниках. — Бу! — громыхнуло из одной отдалённой камеры. — Блять! — заорал Сэм, отскочив от двери. — Не блядь, а голубка на ночь, — хихикнул неизвестный. — Ты кто нахрен такой? — возмутился надсмотрщик. — Я? — удивились из камеры, — Я Ник, а ты? — Сэм, — на автомате ответил парень, но тут же одёрнул себя, — ты что тут делаешь? — Сижу, — за решёткой откровенно издевались, — могу уйти, если что-то не нравится. Тебе всего лишь нужно открыть дверь. — Нет уж, сиди, — после нескольких секунд размышлений Сэм всё же приблизился к решётке, — почему я раньше тебя не видел? — А ты тут не ходил, — пожал плечами бледный мужчина с пшеничного цвета волосами. «Симпатичный», — пронеслось в голове. — И давно ты тут сидишь? — спросил Винчестер, чтобы что-то спросить. — Да, — пожал плечами мужчина, после чего спросил, — можно я подойду поближе? Отсюда вообще ни черта не видно. Обещаю больше тебя не пугать.       Одного любопытства хватило Сэму, чтобы кивнуть. Мужчина сделал несколько шагов к разделяющей их решётке. Высокий, хорошо сложеный, он вовсе не походил на остальных заключённых. Винчестер почувствовал, как покалывает кончики пальцев. Он словно прижался к решётке клетки тигра в зоопарке. Хищник нарочито медленно подходит ближе, всем видом показывая, как ему плевать. Только это не так, он в любой момент может сорваться с места и превратить твою милую мордашку в кровавое месиво. Сэму бы отшатнуться и уйти, но он лишь стоял, заворожённо разглядывая мужчину. — Ты красивый, — протянул тот, не отрывая взгляда от Сэма, — сколько тебе? Восемнадцать? — Двадцать два, — обиженно ответил Винчестер, отворачиваясь. — Ищешь героя? — словно ему действительно было интересно. — А что, хочешь предложить свою кандидатуру? — огрызнулся Сэм, заливаясь краской. — Извини, солнце, но героя из меня не выйдет, — Ник словно погрустнел, — я просто плохой человек.       Повисла тишина, и Винчестер уже хотел уйти, но всё медлил, не зная, куда себя деть от неловкости. — А супермен это метафора? — вдруг спросил мужчина.       Сэм удивлённо на него уставился. — Не думаю, речь идёт о Супермене из комиксов. — Из комиксов? — переспросил Ник — Ну да, журналы про супергероев. Много картинок — мало букв. Не придуривайся, ты не настолько стар, чтобы не знать, что такое комиксы. — Никогда не интересовался массовой культурой, — развёл руками мужчина, — так что из себя представляет Супермен?       И Сэм объяснил. Сначала неохотно, ограничиваясь лишь историей Кларка Кента, но Ник оказался таким благодарным слушателем, что он увлёкся. Рассказал про Бэтмена, Пингвина, историю создания комиксов, про DC, Стэна Ли, Марвел и художественные фильмы. — Ты хочешь сказать, что современные дети поклоняются инопланетянину в красных трусах поверх колготок? — уточнил Ник через несколько часов. — Ну, если настолько обобщить, — задумчиво протянул Сэм. — Человечеству конец, ты в курсе? — послышался смех из-за решётки. — Да иди ты, — беззлобно отмахнулся Винчестер, после чего взглянул на часы, — чёрт, вот это я увлёкся. Ужин был полчаса назад. — Спасибо, — отозвался Ник, — не часто, знаешь ли, удаётся пообщаться с человеком, ещё и с таким интересным. Я был бы очень признателен, если ты иногда будешь приходить ко мне.       Сэм снова зарделся и машинально поправил волосы. Как этот джентльмен попал на их остров безнадёги? Не был ли он прототипом Ганнибала, раз оказался здесь? — Хорошо, — буркнул он себе под нос и умчался прочь, топая по лестнице.       Мужчина лишь задумчиво глядел ему вслед, водя кончиками пальцев по текстурному дереву двери.

***

      На следующий день Сэм не стал разговаривать с Ником, лишь прошёл мимо него во время ежедневного патрулирования. — Здравствуй, Сэм, — послышался хрипловатый голос. — Привет, — ответил Винчестер, не сбавляя шаг.       Потому что нельзя столько времени проводить с заключёнными, даже такими галантными, как Ник. С ними вообще не стоит общаться, только иногда стучать дубинкой по решёткам, проверяя, живы ли подопечные.       На следующей неделе Сэм не выдержал. А почему бы и нет? Он же не полезет в камеру, они просто немного поболтают. После завтрака, прихватив с собой раскладной стульчик, предназначенный для рыбалки, Винчестер направился наверх, к преступникам. — Доброе утро, — сказал он, заглянув в камеру. — Доброе утро, Сэм, рад тебя видеть, — словно из ниоткуда появился мужчина. — Я принёс стул, но не подумал, что тебе будет неудобно, если я сяду, — засмущался Винчестер от такой непродуманности. — Не стоит беспокоиться, я постою, — успокоил его Ник, подходя вплотную к решётке.       Сэм сел, вытянув ноги, и посмотрел на заключённого; тот, в свою очередь, не отрывал глаз от надсмотрщика. — Чем ты увлекаешься, Сэм? Что тебе интересно, вдруг я смогу поддержать разговор? — через несколько секунд задаёт он вопрос.       А потом они обсуждали первую мировую. Винчестер мало что о ней знал, и Ник рассказывал. Воодушевлённо и оттого захватывающее. Сэм слушал его с еле скрываемым восторгом. — Антанта победила, но в России после революции началась полная неразбериха и им было уже не до войны, — закончил мужчина. — Вау, — только и смог выдохнуть Сэм, — А что там за революция была в России?       Ник улыбается и продолжает говорить. Винчестер совсем забывает про обед и ужин.

***

      На следующий день, в воскресенье, Сэм с парнями таскал продукты с парома. Самое утомительное, что можно придумать: носить ящики с парома до тюрьмы, чтобы кто-то дотащил их до кухни, где власть имущая Матильда сортировала всё лишь ей понятным способом.       Когда с продовольствием было покончено, паромщик вынул из закромов блокнотик и сел принимать заказы. Сэм, поддавшись необъяснимому порыву, выпалил: — Привези, пожалуйста, комиксов, — МакПетер, стоявший рядом, удивлённо приподнял брови, — разных, штук пять, но обязательно один про Супермена. — Окей, — протянул паромщик, черкая что-то на бумаге. — Детство в жопе заиграло? — хохотнул Стив. — Да ну тебя, — отмахнулся Сэм.       В следующее воскресенье он, не в силах ждать, побежал к Нику сразу после разгрузки, сжимая в руках стопку комиксов. Затормозив возле двери, он прикрыл глаза в попытке восстановить дыхание. — Ник, — позвал он. — Привет, Сэмми, — улыбнулся мужчина из-за решётки, — как дела?       Винчестер так привык к преступнику за эту неделю, что когда-то шутливое из уст брата, а теперь какое-то отечески-ласковое «Сэмми» вовсе не раздражало. Напротив, дарило ощущение защищённости, как в домике. — Я кое-что принёс тебе, — пытался сдержать улыбку Винчестер, — надеюсь, тебе будет интересно.       С этими словами он протянул комиксы приподнявшему брови мужчине. Он принял журналы через прутья решётки и принялся рассматривать их с неподдельным интересом. — Ты купил их для меня? — словно не веря увиденному, спросил Ник. — Да, заказал у паромщика на прошлой неделе, — пожал плечами Сэм, — тебе нравится? — Конечно, — укоризненно посмотрел на него мужчина, — спасибо, солнце, для меня уже очень давно никто подобного не делал.       Сэм зарделся, потупив взгляд. Он распереживался, что Ник лишь посмеётся над ним и его подарком. Но тот, казалось, был действительно рад, судя по тому, с каким восхищением он листал странички, полные ярких картинок. Было видно, что ему не терпится приступить к чтению, и Сэм тактично ушёл.       Вечером, во время последнего обхода, Ник попросил карандаш. И Винчестер без зазрения совести нарушил очередное правило. Весь следующий день мужчина задавал Сэму вопросы, оставленные аккуратным почерком на полях.       А Сэм смотрел на него, такого живого, и понимал, что катится в пропасть. Нельзя так сближаться с преступниками, которых охраняешь. Нельзя радоваться как ребёнок от того, что заключённому понравился подарок, что ему с тобой интересно. Зачем вообще было это начинать? Но Сэм не жалеет: ему ещё никогда не было так комфортно общаться с людьми. И Ник, словно чувствуя его настроение, улыбался и снова дарил комплимент, вгоняя Винчестера в краску.

***

      Ночью, ворочаясь в своей кровати, Сэм снова накручивал себя, раздумывая о том, какой же из него вышел плохой надзиратель, когда в дверь тихо постучали. «Странно», — подумал он. Парни обычно не ходили в гости друг к другу. Они вообще мало общались в последнее время, с тех пор, как каждый научился жить в своём ритме. Замешательство сменилось шоком, когда на пороге оказался Ник вместо МакПетера. — Привет, — шёпотом сказал он, — можно мне войти? — Ты с ума сошёл? — прошипел Винчестер, стараясь не заорать, — Как ты вообще выбрался? — Я великий Гудини, — с гордостью ответил мужчина, протискиваясь в комнату.       Сэм, к несчастью для него, всё ещё считал себя тюремщиком, а потому, как мог осторожно, заломил ему руку. — Ауч, Сэмми, ты такой сильный, я весь дрожу, — скривился Ник. — Наглеешь, — ответил Винчестер, защёлкивая на его запястья наручники.       И, как предписывали инструкции, вывел его из комнаты, чтобы вернуть в камеру. Держать металлическую цепочку наручников было неприятно и как-то обезличенно, поэтому Винчестер положил руку на предплечья мужчины и вздрогнул. — Ник, ты холодный, как чёртов снеговик! — возмутился он. — Если ты не заметил, у нас на этаже немного прохладно, — проворчал мужчина. Винчестер ничего не ответил, лишь провёл по руке Ника в жалкой попытке хоть немного его согреть.       Сэм понял, что тот улыбается, но руку убирать не стал. Уже около камеры выяснилось, что у него нет ключа. У всех тюремщиков было по несколько ключей от разных камер во избежание каких-то там беспорядков. Поэтому Винчестер, не испытывавший никакого желания будить всех и выяснять, кто из них счастливый обладатель ключа, направился в каморку, именуемую главным офисом. Там, после непродолжительных поисков под весёлые комментарии Ника, увесистая связка ключей была обнаружена. Ещё несколько долгих минут в поисках нужного, и дверь камеры Ника подалась. Сэм ахнул от увиденного. Камера была ужасно старой, пыльной и грязной. На железной койке лежали какие-то тряпки, пахло затхлой обречённостью. — Вот дерьмо, — выдавил он, продолжая сжимать руку мужчины, со скучающим видом оглядывающим свою темницу, — почему?       Остальные преступники не шиковали, но их условия жизни были хотя бы приемлимыми. Понятно, почему Ник попытался сбежать. Сэму даже стало стыдно заводить его в этот склеп. — Завтра я что-нибудь сделаю, хорошо? — спросил он, продолжая держать за предплечье мужчину, уже освобождённого от наручников. — Не бери в голову, — ответил Ник и мягко освободил свою руку, проведя большим пальцем по костяшкам пальцев Сэма. — Спокойной ночи, — только и смог сказать Винчестер, прежде чем покинуть камеру.       В главном офисе после недолгого колебания он перевесил ключ от камеры Ника на свою связку. За такую халатность в любой другой тюрьме его бы давно выставили за дверь, но тут он мог себе это позволить.

***

      На следующий день, за завтраком, Сэм по обыкновению плюхнулся рядом с МакПетером. — Добрейшее утречко, — с привычным уже сарказмом поприветствовал его ирландец. — И тебе долгих лет жизни, — отозвался Винчестер, помешивая мерзкую жижицу в тарелке, — чувак, ты вообще видел, как живут наши ребята? — Да, почти как мы, — пожал плечами Стив и, сморщившись, проглотил ложку каши. — Вот нихера, у них ужасно грязно и холодно, — гнул своё Винчестер. — Грязно у тех, кто мусорит, а насчёт холодно — нам тоже не сильно жарко, так уж вышло, — вздохнул ирландец, — Сэм, расслабься, мы тут ничего не можем сделать.       Сэм обиженно засопел, но разумно промолчал. Как он объяснит то, что оказался в одной из камер? Меньше всего ему хотелось стучать на Ника, оставив того ещё и без еды. Поэтому Винчестер залпом допил свой кофе, забрал печенье и апельсин, и двинулся к выходу из столовой. Раз они не могут ничего сделать — сделает сам Сэм.       Проще всего оказалось раздобыть швабру и ведро, потом обнаружились ещё и маленькие тряпочки со всякими моющими средствами в крошечной кладовой. Потом его поисковая экспедиция двинулась выше на склад с бельём, где Сэм стянул шерстяной плед, забытый на верхней полке. Также, без зазрения совести, он спёр ещё и комплект постельного белья. После этого начались проблемы: лишних подушек в тюрьме не было от слова совсем. Пораскинув мозгами, Винчестер решил, что Ник не очень расстроится, если в наволочке будет два полотенца — как-никак, это лучше, чем ничего. Подхватив награбленное, Сэм двинулся наверх. — Приветик, — улыбнулся он, остановившись напротив двери. — Привет, Сэмми, — между прутьями решётки мелькнуло бледное лицо.       Немного подумав, Винчестер отнёс всю поклажу в главный офис, как самое необитаемое место во всей жилой части тюрьмы. Взял только ведро, заранее наполненное водой, и швабру. Вернувшись, он по-хозяйки отпер дверь и шагнул внутрь, пристроив орудия чистоты около стены. — Чёрт возьми! — ахнул заключённый, разглядывая то парня, то швабру, — сегодня что, Рождество? — Нет, Рождество через три недели, а сегодня у нас генеральная уборка, — Сэм приблизился к мужчине и мягко надавил ему на плечо, вынуждая сесть на кушетку, — извини, но я должен соблюдать меры безопасности, — сказал он и пристегнул одну руку Ника к металлической спинке.       Сегодня, вопреки обыкновению, мужчина молчал, рассматривая Винчестера. На лице застыло странное выражение, отражавшее напряжённую мыслительную деятельность. Сэм возил шваброй по полу, лишь размазывая многолетнюю грязь, и старался не ёжиться под пронзительным взглядом. — Почему ты не сбежал с острова, когда представилась возможность? — задал он вопрос, давно терзавший его, чтобы избавиться от гнетущего молчания. — Ты разве не понял? — искренне удивился Ник, — Я не пытался сбежать, я просто хотел увидеть тебя.       Фраза больно кольнула иррациональным чувством вины. Не обязательно было так резко возвращать мужчину в камеру. Ещё и наручники эти идиотские — можно было и без них обойтись. — Хэй, солнце, не загоняйся, ты просто выполнял свою работу, — сказал Ник, словно прочитав мысли Винчестера.       А Сэм оторвал взгляд от грязных разводов на полу и перевёл его на мужчину. Как этот парень вообще умудрился загреметь в тюрьму такого уровня? На острове не было усиленной охраны или комнаты пыток, весь ужас заключался в обречённости самого существования здесь. Заключённые, изолированные от общества, просто гнили в забытье без банальных прогулок на улице или доступа в библиотеку. Общество отвергло всех этих людей, обрекая их на сумасшествие, в ответ на те ужасные вещи, что совершали преступники. Ник казался таким «нормальным», что образ его, сидящего на кушетке в грязной камере, заставлял сердце жалостливого тюремщика сжаться. — Но почему? — продолжал Винчестер, — Почему ты не хочешь сбежать отсюда? Это ужасное место, я бы сам сбежал, если бы мне было куда! Даже сейчас ты можешь вырубить меня и уплыть на рыбацкой лодке.       Мужчина нахмурился, глядя на Сэма, как на очень глупого ребёнка. Парень неосознанно втянул голову в плечи. — Я никогда не причиню тебе боль, солнце, — сказал Ник, еле касаясь кончиками ледяных пальцев предплечья Винчестера, — просто поверь мне, ладно? — Ладно, — заворожённо ответил Сэм, сжимая ладонь мужчины. — Прекрасно, — улыбнулся Ник, аккуратно освобождая руку через несколько долгих секунд, — а не убегаю я потому, что мне тоже некуда бежать, да и как я теперь без тебя буду?       Винчестер снова позорно покраснел и попытался скрыть лицо за отросшими волосами, споласкивая швабру. Он ушел менять воду и через несколько минут вернулся с тряпочками и моющими средствами. — Вот, помогай, — он вручил их Нику.       Мужчина послушно пшикнул из пульверизатора на тряпку и начал протирать спинку кушетки — единственное доступное ему место. Сэм неосознанно улыбнулся, когда Ник поднял ноги, давая ему возможность помыть пол под кушеткой. Они снова говорили о каких-то отвлечённых вещах, и Винчестер не заметил, как вымыл всю камеру. Когда он принёс одеяло, Ник схватился за сердце. — Ты что творишь, ребёнок? Ты спёр стратегический запас белья ради меня?! — возмутился он. — Тебя зарплаты лишить могут или вообще выпереть с работы. Ты же умный мальчик, Сэмми, почему поступаешь так глупо? — Я не ребёнок, Ник, я просто хочу, чтобы ты жил в адекватных условиях, только и всего, — упрямо ответил Винчестер, за руку поднимая мужчину с кровати. Тот лишь закатил глаза и аккуратно провел свободной рукой по спине надсмотрщика. — Оно того не стоит, Сэм, правда.       Но Винчестер молча застелил кровать, не сбрасывая с себя ледяную руку. Напротив, ему стало обидно тепло, когда Ник её убирает.       Уже около двери Сэм обернулся на мужчину. Тот выглядел так, словно хотел что-то сказать, но продолжал молчать. Винчестер хотел, чтобы он говорил, чтобы отпускал смешные комментарии и смущающие комплименты, но он не смел спросить. — Хэй, — окликнул Ник, когда Сэм уже положил руку на дверь, и тот с радостью вернулся назад, вопросительно приподняв брови, — если я приду сегодня к тебе, ты не отведёшь меня назад в ту же секунду?       Винчестеру не нужно было время на размышление. Молниеносным ответом он решил свою жизнь, определяя её в пользу заключённого. От ключа Ник отказался, аргументируя это сверхъестественными способностями. Сэм лишь посмеялся и запер его, в душе понимая, что если мужчина не придёт к нему — он сам за ним вернётся.

***

      Ровно в полночь раздался тихий стук в дверь. Сэм, до этого сидевший на застеленой кровати, побежал отпирать. — Проходи, — улыбнулся он мужчине. — А у тебя уютненько, — сказал мужчина, покрутив головой. — Да, не жалуюсь, — ответил Сэм, возвращаясь на кровать, — хочешь чего-нибудь? У меня есть печенье и, кажется, где-то были чипсы. — Нет, спасибо, — ответил мужчина, плюхнувшись рядом, — я бы хотел, чтобы ты рассказал мне о себе.       Винчестер хотел огрызнуться, но почему-то начал рассказывать. Про мать, которую он не знал, про вечно недовольного им отца, про покорного брата. Он сидел спиной к мужчине, потому что не хотел, чтобы он видел его такого. Все время Сэм убеждал себя, что ему плевать, но рассказывать обо всём этом оказалось довольно неприятно. — После этого он выбросил все мои вещи на траву, и я, после некоторых метаний, оказался здесь, — закончил Винчестер.       Вместо ответа Ник осторожно заправил волосы Сэма за ухо. Парень вздрогнул от прикосновения ледяных пальцев к чувствительный коже. Мужчина, видимо, решив, что Винчестер счёл такое прикосновение слишком интимным, резко одёрнул руку. Сэму захотелось по-детски захныкать, любой ценой вернуть руку назад, и он рухнул в объятия мужчины, наплевав на все инструкции и моральные нормы. Ник поймал его и прижал к груди, пока надсмотрщик обнимал его руки в наивной попытке согреть. — Ты такой сильный, Сэмми, — прошептал заключённый, уткнувшись носом в волосы Винчестера, — я просто горжусь тобой, малыш.       Сэм чуть ли не скулил от того, как комфортно он чувствует себя в этих объятиях. Ник начал поглаживать его по волосам, и Винчестеру захотелось в нём раствориться. — Что ж, думаю, будет нечестно, если я не расскажу тебе свою историю? — Сэм кивнул, ну или попытался сделать это лёжа.       История Ника, или, вернее будет сказать, Люцифера — оказалась действительно печальной. Родиться вторым в семье религиозного фанатика отстойно — заверил его мужчина. А в семье высокопоставленного религиозного фанатика — ещё хуже. В семье их было четверо, но именно ему выпало тяжкое бремя имени «Люцифер». Как и полагается, изначально Ник был любимчиком отца и не знал лишений, но, когда ему стукнуло восемнадцать, отец выгнал его из дома, а через некоторое время, с его лёгкой руки, Люцифер оказался здесь.       Во время рассказа мужчина освободился от объятий, а потом и вовсе начал мерить шагами комнату. Очевидно, что ему тоже сложно было вспоминать былое, но Сэм не решался остановить его. Быть может, станет легче, если он выговориться? Когда Люцифер обессиленно опустился на пол у ног Винчестера, Сэм понял — не стало. Он никогда не умел утешать и потому, доверившись интуиции, запустил пальцы в светлые волосы. Они оказались невероятно мягкими и лёгкими, наверняка лезут в глаза от малейшего дуновения ветерка. Ник, пытающийся убрать с лица волосы, в воображении тюремщика выглядел преступно милым. Сэм просто не мог сопротивляться. Никогда не мог. Оказавшись на полу, Винчестер обнял мужчину, уткнувшись носом ему в шею. Ник проворчал что-то, но только сильнее прижал его к себе. — А почему ты называешь себя Ником? — вдруг спросил Сэм, не отстраняясь от холодной кожи. — Не знаю, хорошее имя, — ответил Ник, а потом щекотно ткнул парня под рёбра, — к тому же куда более презентабельное.       Винчестер расхохотался, сильнее цепляясь за плечи мужчины, пока тот продолжал щекотать его. Сэм сквозь слёзы умолял его остановиться, и заключённый неохотно отстранился. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом Ник подался вперёд. Губы у него ожидаемо оказались ледяные, целовался он грубовато, но руки нежно оглаживали поясницу. Сэм пытался не застонать от такого контраста, его ещё никто не целовал так собственнически. Очень скоро Винчестеру начало не хватать воздуха, в то время как Ник словно и не дышал вовсе. Сэм разорвал поцелуй и восхищённо посмотрел на мужчину, пытаясь отдышаться. Он в свою очередь поправил волосы Винчестера, и этот жест такой же собственнический, но в то же время такой щемяще-нежный, что Сэм позорно заскулил, снова целуя преступника.

***

      С Люцифером Сэму хорошо. Разговоры на всевозможные темы и смущающие комплименты стали приятно-успокаивающей рутиной. Иногда Винчестер уставал от разговоров, и они просто молчали в компании друг друга. Или, как в один из вечеров, играли в глупые детские игры. — Давай в гляделки. Не отводи от меня взгляда. — Я так могу до бесконечности, — насмешливо ответил мужчина, устремляя на Сэма мутный омут матовых зрачков.       От этого взгляда по телу бежали мурашки, пробуждая в мыслях вопрос, мгновенно слетевший с языка: — Ты ведь вообще не моргаешь? — скорее уточнение. — Не могу проморгать такую красоту, — ласково протянул Ник, и Сэм позорно капитулировал, пряча в ладонях пылающее лицо.       Единственное правило — не называть его настоящим именем. Мужчина каждый раз начинал беситься, но пытается контролировать себя, отчего злился ещё сильнее. И Винчестер принял правила игры. Для себя он отметил, что думать о них тоже плохая идея. Иногда, когда Ника не было рядом, Сэм начинал думать о статусе их отношений. Разве могут у них быть отношения? Даже в мыльных операх не случается такого дерьма. Что ожидает их в будущем? Вдруг он надоест мужчине? Вдруг Ник с ним от скуки? Голова трещала, и Сэм прислонился лбом к холодной каменной стене. Люцифер советовал ему иногда выключать мозги. Что ж, в его присутствии выходило вполне сносно. Словно прочитав его мысли, мужчина протиснулся в комнату. Он совершенно обнаглел за последние две недели и, кажется, вовсе не боялся быть пойманным. — Ник! — возмущённо зашипел Винчестер, — Тебя увидят, и нам пиздец! — Мне нравится, как звучит это «нам», а тебе? — не обращая внимания на усталую злость парня, мужчина сел на кровать, утягивая его в объятия. — Тебе плевать, верно? — устало проворчал надзиратель, расслабляясь в руках преступника. — Да что они сделают, солнце? — Ник поглаживал его по голове, перебирая пальцами пряди волос, — В тюрьму меня посадят? На ещё одно пожизненное? — Ну не знаю, уволят меня? — саркастично парировал Винчестер, уткнувшись в грудь мужчины. — Я им уволю! — обиженно прорычал Ник. — Ага, подашь жалобу начальству, — вздохнул Сэм и неохотно поднялся. — Эй, куда ты? — Ник попытался схватить Винчестера за руку, но тот ловко увернулся. — Колин взял отгул на неделю, мы с парнями будем подменять его по очереди, — ответил Сэм, застёгивая форменную куртку. — Давай я пойду с тобой? — поднялся следом мужчина. — Ещё чего! — протянул Сэм, — может, ты сразу пойдёшь в общую столовую и скажешь, что мы встречаемся? — А мы встречаемся? — приподнял брови Ник. — Пошёл ты, — выскочил в коридор красный как рак Винчестер. — А мы встречаемся? — ворчал себе под нос Сэм, с ненавистью буравя взглядом форменные ботинки, — Вот не пущу тебя к себе сегодня ночью, и тогда всё станет ясно!       Следовало сосредоточиться на работе. Но надсмотрщик был так увлечён душевными терзаниями, что совершенно не обратил внимания на затихшего Шнайдера. Матильда могучей рукой плеснула суп в жестяную миску и вручила её тюремщику. — Что? — не понял он. — Корми Шнайдера, — хмыкнула женщина.       Сэм пожал плечами и протянул миску к прорези в двери. В ту же секунду маньяк выбил её из рук Винчестера и схватил его за запястье. — Твою мать! — заорал Сэм, уперевшись ногой в металлическую дверь, — Отпусти руку, гондон!       За дверью раздался хриплый смех, и его кисть выкрутили с такой силой, что Сэм взвыл, рухнув на колени. От боли в глазах потемнело, на щёки брызнули слёзы. Не растерявшись, Матильда с размаху воткнула вилку в руку Шнайдеру. Выли уже оба, маньяк попытался убрать руку, но ударился вилкой о дверь и заорал ещё сильнее. Винчестер же только отполз подальше, прижимая к груди покалеченную конечность. — Вроде у Ньютона было медицинское образование, — задумчиво почесал затылок невозмутимый прыщавый. — Лучше бы оно у него было, — проворчала Матильда и вздёрнула Сэма на ноги, — идём, парень, — она вырвала вилку из руки Шнайдера, выбив из него ещё один истошный вопль.       У Ньютона действительно оказалось образование медбрата, но не было достаточного количества медикаментов. С миру по нитке собирали всё, что могли. МакПетер нашёл бинты, и Ньютон осторожно перебинтовал запястье Сэма. — Завтра отвезу тебя в город, — Стив приобнял поникшего друга за плечи. — Спасибо, — выдавил из себя Винчестер, — можно я пойду к себе? — Да, отдыхай, потерпевший, — похлопал его по спине МакПетер, и Сэм вернулся в комнату.       Не успел он прийти в себя, как Люцифер ворвался в комнату, зло хлопнув дверью. — Как к себе домой, ей богу, — закатил глаза надсмотрщик, продолжая пялиться в потолок. — Покажи руку, — рявкнул заключённый, проигнорировав ленивый выпад.       Сэм протянул к мужчине перебинтованную кисть, слишком измотаный, чтобы сопротивляться такому напору. Ник осторожно коснулся пальцев пострадавшей руки, Винчестер вздрогнул. — Уёбок! — вскочил мужчина, — Я убью его! — Ник, — позвал его Сэм. — Да как он вообще посмел, тварь безмозглая! — вышагивал мужчина по комнате. — Ник. — А ты? Зачем ты руками полез к этому припадочному? Жить надоело? — Ник! — заорал Сэм, наплевав на осторожность.       Мужчина осёкся, уставившись на приподнявшегося Винчестера. — Не надо никого убивать, ладно? — попытался успокоиться тюремщик. — Ладно, — буркнул Люцифер, усаживаясь на край кровати, — прости меня, я просто волнуюсь.       Он чмокнул Сэма в нос, и тот смешно поморщился.

***

      В больнице, после нескольких часов ожидания в очереди, Сэму вернули кисть на место и наложили гипс. Врач, мускулистый дядька за сорок, сказал, что через три недели гипс можно снять самостоятельно, но если рука будет беспокоить — следует вернуться сюда.       Уже по дороге к пирсу Сэм замер, заглядевшись на небольшой магазин. — Ну чего залип? — окрикнул его МакПетер. — Подожди минуту, я быстро, — не оборачиваясь ответил Винчестер.       Магазин оказался антикварным. Сэм завороженно оглядывал всё вокруг. В глаза бросился ряд пробитых шлемов со свастикой. Дальше стояла витрина с оружием, книжный шкаф, несколько манекенов в старинной одежде… — Привет, — Сэм вздрогнул от неожиданности и обернулся на симпатичную девчонку лет семнадцати. — Привет, — отозвался он, — ты тут работаешь? — Ага, — кивнула она, перемахнув через витрину с ювелирной, — после школы. Я Клэр, — добавила она, протягивая парню руку. — Сэм, — улыбнулся он, пожимая узкую ладонь. — Ищешь что-то конкретное? — Мне нужен подарок, — Винчестер запнулся, — для друга.       Клэр ухмыльнулась очень понимающе, после чего спросила: — А сколько лет твоему другу?       Сэм задумался. А сколько Люциферу? Об этом он никогда не спрашивал. Скорее всего больше тридцати, хотя, возможно, дело в долгом заключении. Надо узнать, мысленно сделал пометку он. — Тридцать пять, — неуверенно сказал Сэм после короткого раздумья. — Лучший подарок для старпёра — хорошая книга, — хмыкнула девушка и распахнула дверцы шкафа. Столп пыли полетел прямо им в лица. Оба закашлялись, Клэр, отступив назад и опершись рукой на стол, чихнула, — выбирай, в общем.       Винчестер осмотрел небогатую библиотеку: Виктор Гюго, какие-то стихи, Достоевский. Остановившись на «Рождественской истории» он улыбнулся. Мэри читала им с братом эту книгу, казалось, тысячи лет назад. — Отличный выбор, — кивнула Клэр, — «Призрак прошлого рождества», она твоя за четыре доллара.       Стив вошёл в магазин, когда Винчестер расплачивался. — Ещё минута, и на остров мы поплывем сами, — в привычной манере заявил он, — а на улице прохладно, как ты успел заметить. — С наступающим, — только и успел крикнуть Сэм на прощание, пока друг не выволок его на улицу за рукав куртки. — Опять ты со своими книжками, — ворчал МакПетер по дороге к парому, не отпуская Винчестера.

***

— У нас ЧП, — не сбавляя шаг, буркнул Джим, пробегая мимо надсмотрщиков к парому. — Бля-ять, — МакПетер всегда по-ирландски растягивал гласные, когда злился, — какого ху-уя они не могут посидеть споко-ойно сраные три часа-а!       Сэм только пожал плечами и, прибавив шаг, двинулся к зданию тюрьмы. Стив, продолжая ругаться на ирландском, не отставал. — Brainless impeciles i gcónaí scriú suas! — рычал он себе под нос, — Fucking mé fuath liom an post seo! — Что там про «безмозглых имбецилов»? — не оборачиваясь поинтересовался Винчестер. — Они среди нас, — устало огрызнулся ирландец, — ты же понимаешь, какой масштаб пиздеца нас ожидает, что бы там ни было? — Предпочитаю оставаться непросвящённым оптимистом, — парировал Сэм, обернувшись у больших дверей. — Во имя Христа, Сэм! Шевели колготками, оптимист, — МакПетер отвесил другу лёгкий пинок.       Недолгий обход территории привёл их к распахнутой двери камеры Шнайдера. Зрелище было не из приятных: изодраный, кажется, зубами, матрац, следы от ногтей на стене и залитый кровью пол. — А может, Джим бежал нахер с острова, потому что этот псих убил всех остальных, и нам следовало уплыть с ним, а не играть в героев? — задумчиво протянул МакПетер, рассматривая представшую картину, — Лучше минуту быть трусом, чем мёртвым всю оставшуюся жизнь, — добавил он и хотел было рвануть к двери, но был остановлен здоровой рукой Винчестера. — Мы должны найти остальных, — заявил он, а потом, развеселившись, хмыкнул, — должны были остаться как минимум кости. — В таком случае, мать всегда говорила, что мне стоит прошмыгнуть в Рай до того, как Дьявол узнает о моей смерти, — смиренно ответил Стив, после чего двинулся вниз.       Теория ирландца, хоть и была довольно правдоподобной, оказалась ошибочной. Весь дружный коллектив обнаружился в столовой вместе со Шнайдером. Тот сидел, закованный в наручники и непривычно тихий. Остальные пристально наблюдали за ним, пока Ньютон, одной рукой зафиксировав голову мужчины, осторожно стирал кровь с его лица. Держать его так-то было не обязательно. Шнайдер сидел неподвижно, уставившись в пустоту, даже не пытаясь вырываться. — Что за дерьмо вы успели натворить, пока нас не было? — воскликнул Стив, картинно хватаясь за сердце. — Строго говоря, мы и сами толком не знаем, что произошло, — почесал затылок Питерсон, — он рыдал на полу, когда мы нашли его. — А сам он что говорит? — Винчестеру стало не по себе от образа рыдающего маньяка, услужливо предоставленного воображением. — Ничего он не говорит, — ответил прыщавый, — у него челюсть сломана.       Все замолчали, снова уставившись на непривычно спокойного преступника. Тишину нарушало только его свистящее дыхание, смешанное с жутким хрипом. — Думаю, логичнее всего будет сказать, что он сам покалечился, — задумчиво протянул Брайан. — Душил он тоже себя сам? — скривился Сэм, когда под слоем крови на шее обнаружились багровые синяки. — Конечно! — воскликнул МакПетер, — Он же психованный. Или ты думаешь, что сам Господь Бог спустился с облаков, чтобы кара небесная настигла его грешного раба? — Несмешно, — буркнул старик. — Tá cuid de tú nach bhfuil gach fionnuar, — закатил глаза ирландец, всем видом показывая, как противно ему находиться в столь унылом обществе. "Джим уехал за подкреплением, парня нужно везти в больницу", — вклинился в беседу Ньютон, продемонстрировав собравшимся блокнотный лист. — Мде-е, — с видом «а я говорил» ирландец глянул на Винчестера, — кто будет отвечать за этого ебанутого?       На этих словах Шнайдер угрожающе дёрнулся в сторону Стива, но тут же обмяк, застонав сквозь зубы. — У, сука, — МакПетер лениво швырнул в заключённого жестяной кружкой, — не в твоих интересах выёбываться, чувак.       Весь оставшийся день они таскались со Шнайдером. Прибыл даже какой-то костюмчик, который долго и настырно возмущался прямым нарушением инструкций: не доложили о травме Винчестера. На все его претензии МакПетер округлил глаза и, как мог правдоподобно, изобразил ужас. На острове же нет ничего, даже чёртовых голубей, чтобы связаться с начальством! Они, ответственные сотрудники, изо всех сил исполняют свои обязанности, придерживаясь инструкций, которые, к слову, каждый вызубрил в первый же день на такой почётной должности! Морозят свои жопы, рискуют жизнью и здоровьем каждую секунду своего существования на острове, отрезанном от внешнего мира! Столь воодушевлённая гневная тирада чуть не пробила должностное лицо на слезу. Как бы там ни было, Сэм чуть не заржал, когда ирландец заговорил о добросовестном исполнении долга. Мужичок же пообещал убедить начальство в необходимости улучшения условий жизни бравых работяг. Стив так разошёлся, что несколько минут тряс руку мужчины, не давая тому погрузиться на паром. — У меня лицо болит улыбаться, — сказал он, когда паром-таки отплыл от острова. — Подумать только, — восхищённо вздохнул Сэм, — в тебе, друг, умирает гениальный актёр.       МакПетер сделал реверанс, чем вызвал очередной смешок друга. Когда группа военных затащила Шнайдера на паром, все неосознанно выдохнули. Без него главной проблемой будет Миггс, который теперь казался просто клоуном. Радовал и тот факт, что маньяка определили в какую-то более навороченую тюрьму, рассудив, что оставлять его в изоляции с мало профессиональными тюремщиками просто жестоко. День был тяжёлый, все молча разбрелись по своим комнатам, стараясь сохранить те крупицы счастья, что выпали им в канун Рождества. Сэм валился с ног, и он уже собрался было нырнуть в тёплую кровать, когда в дверь протиснулся его личный нарушитель спокойствия. — Уф, ну и денёк сегодня, — потянулся он, захлопнув дверь, — насыщенный.       Винчестер лишь закатил глаза, устало рухнув на кровать, не утруждая себя сменой одежды. — Вредничаешь? — хмыкнул мужчина, задумавшись на секунду.       Сэм лишь стянул ботинки без помощи рук и закинул ноги на покрывало, устало прикрыв глаза, но тут же вздрогнул, стоило Люциферу запеть. — Оnly you Сan make this world seem right Оnly you Сan make the darkness bright, — стенал мужчина, кружась по комнате, словно балерина. — Люсь, — замученно вздохнул Сэм, приподняв голову, — ты меня заебал. — Не может быть, — уверенно заявил заключённый, — ты меня любишь! — То, что я тебя люблю — ещё не значит, что ты не можешь меня заебать.       Ник задумчиво почесал щетину. — К тому же, кто сказал, что я тебя люблю? — продолжал Винчестер, — Может, я просто убиваю с тобой время? — Тогда я убью тебя, — без колебаний ответил мужчина. — Обещаешь? — надзиратель слишком устал, чтобы испугаться. — Что, правда совсем не любишь? — через несколько минут молчания спросил Ник. — Люблю, конечно, — устало отозвался Винчестер и раскинул руки, приглашая мужчину в объятия.       Кто бы мог подумать, что признаться в любви преступнику, которого знаешь всего пару месяцев так просто? Люцифер выбрал правильный момент — Сэм был слишком измотан, чтобы лгать или нервничать. Когда мужчина залез на него и прошептал на ухо ответное признание, он готов был поверить, что сдох. Но нет, они оба были здесь, обнимались, и Винчестер уже готов был провалиться в сон, когда вспомнил, что у него остались вопросики. — Это ты сломал челюсть Шнайдеру? — Ответ будет зависеть от того, как ты относишься к ситуации в целом, — уклончиво ответил Ник, перебирая пальцами каштановые пряди. — Но ты же обещал, — возмутился Сэм. — Эй! Я обещал не убивать его — он жив! — Ладно, — вздохнул парень, отмечая для себя, что в будущем стоит формулировать просьбы конкретнее, — кстати, сколько тебе лет? — Сорок два, — ответил Люцифер. «Почти угадал», — пронеслось в голове Винчестера, прежде чем он заснул, прижимая к себе преступника.

***

      Сэм поёжился и прибавил шаг. Бегать по утрам с МакПетером было сущей пыткой. Ледяной ветер, скалистая местность и постоянные брызги в лицо заставляли задуматься — так ли важно сохранять физическую форму? Бегать не нравилось ни одному из них, поэтому они с ирландцем решили сколотить личный спортивный зал, но идея провалилась. Причин на то было две: отсутствие хоть каких-то ресурсов и энтузиазма. Продолжали бегать, надеясь на чудо. — Стив, — прохрипел Винчестер, цепляясь за ирландца, — перекур!       Тот без лишних слов плюхнулся на мокрый валун и поморщился, достал сигареты — заулыбался. МакПетер вообще был интересным человеком. Примечательно было всё: неиссякаемый набор матов на двух языках, куча выдуманных пословиц и, казалось бы, нечеловеческое здоровье. Он курил, но был в отличной форме, Сэм порой думал, что тот продал душу Лепреконам. Сам МакПетер объяснял это большим содержанием ирландского виски в крови. — Чего ты такой серьёзный? — поинтересовался Стив. — Думаю, — просто ответил Винчестер. Думал он о том, стоит ли мочить штаны ради пятиминутной передышки. — О высоком? — Ага, — Сэм ухмыльнулся, — а тебе не скучно?       МакПетер вопросительно приподнял брови. — Жить на острове, — пояснил Винчестер, — здесь же нечего делать, ну совсем! — Открою тебе секрет, — понизил голос ирландец, — мне везде и всегда скучно. Что бы я ни делал и где бы ни находился. Так что мне, собственно, поебать, где скучать. — Организм требует адреналина? — Сэм проиграл схватку с ленью и сел рядом, аналогично поморщившись, — попробуй влюбиться, такой стресс — сразу развеселишься! — Бэ, — изобразил приступ рвоты друг.       Некоторое время они сидели молча, после чего Сэм неожиданно для себя выдал: — Что ты сделаешь, если я скажу, что меня не привлекают женщины? — почему-то было важно знать, что Стив думает об этом. Быть может, тот просто претендовал на роль лучшего друга, которого у Винчестера никогда не было. Поэтому необходимо было расставить все точки над i. — Пихну тебя нахер со скалы, — без тени улыбки ответил ирландец.       Сэм сглотнул и аккуратно покосился на обрыв, где внизу бились о камни чёрные волны. — Да расслабься, шучу я! — завопил МакПетер, увидив реакцию друга, — Шучу! Меня вообще это ебать не должно, кого ты там хочешь, а кого нет, пока ты в меня своим удавом не тычишь, — он окинул Сэма оценивающим взглядом, после чего провокационно выдохнул, приоткрыв губы, — хотя, через пару месяцев здесь я сам на тебя запрыгну, сахарок.       Винчестер расхохотался — ну прям гора с плеч. Кто бы мог подумать, что от него откажется отец, но не мало знакомый парень. Что ж, тем лучше. — Ладно, хватит сидеть — жопу застудишь, — скомандовал Стив, вскочив с камня, — а нам она ещё пригодится!       Когда Винчестер нагнал его, тот вновь завёл разговор, на этот раз на куда более животрепещущую тему. — Как думаешь, Матильда расщедрится на что-то более съедобное, чем обычно в честь святого праздника? — Мне очень хочется в это верить, — ответил Сэм, пытаясь не сбить дыхание.       Впереди появились очертания главного входа, аки врата Эдема. Винчестер собрал оставшиеся силы в кулак и втопил что было мочи. Вовремя, потому что Стив заорал «кто последний — тот вонючка» и рванул к дверям.

***

      Матильда действительно расстаралась, назаказав продуктов сверх нормы. Счастью работяг не было предела. Мясо, овощи, десерт и несколько бутылок виски, полученных МакПетером от родни. Такой атмосферы единения не было на острове никогда. Стив с Джимом даже украсили столовую мишурой, пока Винчестера запрягли на кухне. Было по-домашнему шумно, и Сэм ударился было в ностальгию, но обжёгся о сковороду и быстро оставил грустные воспоминания.       Конечно все напились. Питерсон уснул, уронив голову на грудь, Ньютон ушёл к себе после нескольких стаканов, Джим, кажется, убежал блевать, а Стив гордо восседал на своей табуретке, исполняя гимн Ирландии. Винчестер тупо улыбался, глядя на всё это безобразие. Захотелось любви, и он на негнущихся ногах двинул к себе в надежде увидеть там Ника. Совершенно ожидаемо тот сидел на кровати с недовольным лицом. — А я уже собрался за тобой идти, — проворчал он. — Ну не зли-и-ись, — протянул Сэм, немного пошатываясь, двигаясь к мужчине, — Я тоже соскучился.       Заключённый сощурился, как бы размышляя, стоит ли сменить гнев на милость. Тем временем Винчестер уже подкрался к нему и хотел было плюхнуться рядом, но в последний момент передумал и, смешно крутанувшись на месте, двинул к тумбочке. — У меня же для тебя подарок, — радостно сообщил он, извлекая потрёпанную книжку.       Люцифер снисходительно приподнял брови, но презент принял, с интересом его рассматривая. Сэм вернулся к кровати и со спокойной душой лёг на неё, захватив в кольцо рук мужчину. Тот фыркнул, но вырываться не стал, и Винчестер после долгих размышлений пришёл к выводу, что он больше не злится. Поэтому парень посчитал своим долгом перейти к более решительным действиям. На трезвую голову он никогда бы не решился на что-то более откровенное, чем поцелуи, но ирландский виски был неумолим. Если Ник и удивился поползшей под рубашку руке, то виду не подал, только провокационно глянул на парня, предоставляя ему инициативу. Сэм огладил его живот с еле заметным рельефом мышц и уткнулся в шею мужчины. Люцифер накрыл его губы своими, но не успел Винчестер ответить, как его довольно грубо повалили на подушки. Непонимающе моргая он смотрел, как заключённый поспешно расстёгивает пуговицы на рубашке. — Господи, Ник, — простонал он, когда мужчина навис над ним, опершись руками по обе стороны от его головы.       Тот лишь чуть наклонился, возвращаясь к поцелуям. Сэм охнул, когда ледяные пальцы коснулись груди сквозь тонкую ткань футболки. Мужчина потянул её вверх, освобождая сильное тело. Он устроился между ног Винчестера, заскользив руками по напряжённой груди к уже возбуждённому члену. Тот заворожённо смотрел на Люцифера, не сумев сдержать жалобный стон, когда Ник сжал его сквозь грубую ткань брюк. Не успел Сэм задуматься, как бы скорее избавиться от массивных ботинок, как в дверь яростно забарабанили. Парень испуганно дёрнулся, выползая из-под ухмыляющегося преступника. — Сэм! Просыпайся! — орал МакПетер в перерывах между сокрушительными ударами, — Вставай!       Винчестер поспешно натягивал футболку, толкая Ника к шкафу. Тот не то чтобы сопротивлялся, но явно похихикивал. Когда незадачливый любовник был спрятан, и Сэм отпер дверь, Стив с разбегу рухнул на него. — Доброе утро, — улыбнулся он, удобно повиснув на друге, — пошли купаться?       Винчестер уставился на него, пытаясь понять, шутит он или говорит серьёзно. — Куда? — тупо спросил он. — Как куда? — возмутился ирландец, — Мы на острове, tool, везде вода! — Да ты просто окоченеешь, если не утонешь раньше, придурок, — возмутился Сэм, поправив сползающего друга. Тот весил немало, и это начинало утомлять. — Хэй, никогда не поздно начать закаляться! — сопротивлялся Стив, — Да ладно тебе, пойдём, будет весело! — Весело будет тебя от воспаления лёгких лечить, — проворчал Винчестер, — может, спать пойдём? А завтра, когда вода прогреется, двинем купаться. — Кони вы двинете, вот что я вам скажу, — приглушённо донеслось из шкафа.       Сэм хотел было шикнуть на мужчину, но вовремя спохватился и уставился на МакПетера, пытаясь понять, услышал ли он что-то. Тот невозмутимо продолжал сползать по нему, не разжимая рук. — Давай я тебе помогу, ладно? — аккуратно поставил на ноги ирландца тюремщик. Тот героически не дрогнул, вытянувшись по струнке. — Прохладно, — буркнул Стив, — я думал, мы друзья, Сэм! — и двинулся по коридору к лестнице.       Винчестер замешкался, переводя взгляд со шкафа на удаляющуюся спину друга и обратно, но в конце концов бросил тихое «я скоро вернусь» и побежал за ирландцем. — Мы можем стырить остатки десерта или закидать ворюгу омелой, — предложил он обиженному Стиву.       Тот заулыбался, забыв о водных процедурах, и приобнял надзирателся за плечи. Конечно, оставлять возбуждённого мужчину в шкафу было глупо, но где гарантии, что пьяный ирландец не утонет в океане?       Когда Сэм вернулся в свою комнату через несколько часов, Ник спал на его кровати, укутавшись одеялом до самого носа.

***

      На следующее утро Сэм проснулся один. С убийственной головной болью и давящим чувством вины. Поддавшись порыву, он направился к камере Ника. Тот сидел на полу, изображая заинтересованность в подаренной книге, но Сэм видел по напряжённой спине мужчины, что его заметили. — Ник, — аккуратно позвал он. — О, малыш Сэмми, привет, как дела? — тут же отозвался заключённый. — Ты злишься? — Нет, почему я должен злиться? — отвечает Люцифер, подойдя ближе к двери — Пожалуйста, не делай вид, что ничего не произошло, — взмолился надзиратель, уперевшись лбом о холодные прутья решётки.       Мужчина смягчился, рассматривая такого расстроенного парня. Сначала он аккуратно тронул кончик носа Винчестера, а потом, когда тот поднял голову, нежно положил руку на линию челюсти, поглаживая большим пальцем кожу щеки. — Вчера не произошло ничего непоправимого, хорошо? — мягко спросил он.       Сэм только угукнул, ближе прижимаясь к его руке, дарящей, казалось, ледяное спокойствие. — Жаль, что мы не встретились как-то иначе, — прошептал Винчестер, не поднимая на мужчину глаз. — Действительно жаль, — грустно ответил Ник, уперевшись лбом в решётку, так же как и надзиратель.       Несколько долгих минут они дышали промозглым воздухом, каждый думая о своём, но потом Люцифер отстранился и отвернулся к маленькому окошку. — Скоро завтрак, тебе нужно идти, — бросил он, так и не повернувшись больше на Сэма.

***

      Недели тянулись в привычном ритме. Люцифер частенько заходил, они болтали, не заходя, впрочем, дальше привычного. Но Винчестеру не давал спокойно жить один вопрос, который он регулярно задавал мужчине. — За что тебя посадили? — снова спросил он. — Какая разница? — Просто ответь. Неужели так трудно? — закатил глаза надсмотрщик. — Пырнул ножом одного парня во время драки в баре, — отмахнулся Ник, пытаясь выглядеть беззаботно. — Хватит врать, — начал закипать Сэм, — в такую тюрьму не сажают на пожизненное за пьяную драку.       Он ушел, а потом весь день ругал себя. Каждый имеет право на скелетов в шкафу, разве нет? Но это действительно странно и немного обидно. Неужели Ник сделал что-то действительно ужасное и боится, что Сэм отвернётся от него? Конечно, он готов ко многому, как-никак, это не простая тюрьма. Но что, если мужчина окажется педофилом? Или террористом, убивающим невинных людей. Это сложно, очень сложно. Влюбиться в заключённого — полный отстой, даже такого красивого и галантного. Винчестер больше не спрашивал, пока МакПетер, спустя две недели после Рождества, не прибежал с новостями из города. — Шнайдер покончил с собой, представляешь? — радостно сообщил он Сэму за ужином, — Вены себе перегрыз. — Что? — ахнул надсмотрщик, — Почему? — У него крыша совсем поехала! — всё также воодушевленно рассказывал ирландец, — Он всем подряд рассказывал, что на острове живут призраки, и один такой его отметелил! А я на тебя грешил, извини, — хихикает он, — так вот, лечить его никто не захотел, и он взял дело в свои руки, зубы, точнее. Как по мне — единственное верное решение в его жизни. — Воу, — поражённо выдохнул Сэм, — жутко. — Да ладно тебе, не кисни, подонок заслуживал смерти, — пнул его под столом МакПетер.       Винчестер лишь кивнул, внутренне содрогаясь. Люцифер довёл Шнайдера, маньяка-психопата, до сумасшествия. Почему мужчина заперт так далеко от остальных? Он действительно страшный человек, возможно, общение с ним просто опасно для него и всех остальных на острове. Быть может, его заботливому Нику самое место в клетке Шнайдера? — Ник! — чуть ли не истерически заорал Сэм от самой лестницы. — Хэй, что ты вопишь как резаный, котёнок? — в решётчатом окошке появилось бледное лицо. — Ник, умоляю, скажи, за что тебя посадили! — взвыл Винчестер, цепляясь дрожащими пальцами за металлические прутья. — Нет, только не снова, Сэм! — тут же начал злиться заключённый, — Мы это обсуждали! Ничего особенного, скучная история, совершенно не примечательная! Прекрати задавать глупые вопросы, меня это бесит! — А меня бесит то, что ты не можешь просто довериться мне! — заорал надсмотрщик, а потом вяло опустился на каменный пол. Из своих камер начали заинтересованно выглядывать преступники, — Мне очень тяжело, Ник, все эти наши чёрт знает какие отношения, а ещё мне страшно, потому что ты не хочешь прояснить важный для меня момент. Я устал.       С этими словами он ушел, в глубине души надеясь на то, что будет остановлен преступником. Но тот лишь молчал, судорожно сжимая спинку тяжёлого стула. Спустя мгновение Винчестер услышал грохот, но больше не оборачивался.

***

— Стив, ты не знаешь, где хранятся личные дела заключённых? — с порога спросил у друга Сэм. — Пф, конечно знаю, я их все прочёл, — с готовностью ответил ирландец, — моё любимое — террориста из четвёртой. Ох, если бы Кубрик снял фильм о его жизни, — он мечтательно закатил глаза, — такая красочная бы вышла картина. — И где они? — нетерпеливо мялся Винчестер. — Так в главном офисе каморка со швабрами — не каморка со швабрами, а архив. Туда никто не заходит, вот и сигнализация не нужна. — Но ты ведь зашёл, — хмыкнул Сэм. — Я — не все, — гордо заявил МакПетер, — я любознательный. — Ладно, спасибо, — быстро поблагодарил его Винчестер и рванул к главному офису.       Несколько металлических стеллажей с картонными коробками и такой-же железный потемневший от влаги стол. На нём небольшая стопка скоросшивателей. На первом сверху деле красовался оскалившийся Шнайдер. Сэм смахнул его — дальше грабитель, Миггс, наёмник, террорист… Дел двенадцать и нигде нет Люцифера. — Твою мать, — в сердцах прошипел Винчестер, — должно же оно быть где-то здесь!       Следом на каменный пол полетели коробки. Одну за другой он вываливает бумажные папки. Дело Ника проскользнуло неожиданно, и Сэм чуть не пропустил его, но эта наглая улыбка притянула взгляд. Секундная эйфория сменилась недоумением. Он несколько минут гипнотизировал взглядом цифры «1880 — 1922» на первой странице дела. Чуть ниже, как смертный приговор: «Заключение 1908-1914, мобилизация в армию 1914-1918, возвращение к заключению 1918-1922. Причина смерти: инфаркт». — Нет-нет-нет, — зашептал надсмотрщик.       Он отбросил от себя дело и вскочил на ноги, хватаясь за голову. Врезался спиной в стену, заскулил от боли и снова осел на пол. В голове не укладывается. Сэм Винчестер сраный шизоид. Придумал себе любовь всей жизни, сгаллюцинировав жмура-политзаключённого. Пиздец, неужели он настолько безнадёжный кретин, что в попытке сбежать от реальности спрятался в своём больном воображении? Ему ещё никогда не было так страшно. Но он знал, что сделает. — Стив! — ворвался в комнату к ирландцу Винчестер, — Как мне уволиться прямо сейчас? — Чего? — заорал МакПетер, повиснув на турнике, — Совсем охуел? Куда уволиться? Зачем? — Это сложно объяснить, — сел на кровать тюремщик, — понимаешь, я, кажется, псих.       Стив несколько раз моргнул, а потом-таки разжал руки и приземлился на пол. Молчание затянулось, ирландец задумчиво почесал затылок и сел на кровать рядом с Винчестером. — Я в ахуе, — сообщил он очевидное, — и как ты это понял? — Я несколько месяцев общался с мужиком, который сдох в двадцать втором году, — невесело улыбнулся Сэм. — О как, — выдал ирландец, — ну и ситуация. Раньше с тобой такого не происходило? — Нет. Не знаю! Откуда я знаю, может, я всю жизнь вижу глюки? — задрожал Винчестер от подступающей истерики, — Может, ты тоже мне просто кажешься?       МакПетер с размаху ударил его по лицу. Сэм обиженно замолк, прижимая к алеющей щеке ладонь. — Прекрати, — спокойно сказал Стив, — глюк смог бы так? Я здесь, хорошо? Давай просто успокоимся и подумаем, что можно сделать.

***

      Удивительно, но МакПетер разрулил всё за несколько дней. Несколько дней, которые показались Винчестеру адом. Начать игнорировать галлюцинации казалось логичным, но Сэм вовсе не был готов к тому, что Люцифер обозлится. Сначала он вполне дружелюбно пытался парня разговорить, но когда ничего не получилось — вышел из себя. Зрелище было жуткое, ничего не скажешь. Ник кидался вещами Сэма, порвал книгу, больно хватал Винчестера за руки, которыми тот пытался закрыть уши, и неустанно кричал. — Какого хрена произошло, Сэм? Прекрати меня игнорировать! — орал он в лицо надсмотрщику.       Винчестер лишь тихо скулил, продолжая жалкие попытки укрыться от гнева мужчины. — Поговори со мной! — Ник больно пихнул Сэма в сторону шкафа. — Заткнись, заткнись! — всхлипнул тюремщик, прикрываясь руками, — Ты не настоящий, я просто болен, пожалуйста, уйди, пожалуйста!       Зато рядом со Стивом, галлюцинация его не мучала. Вообще, Люцифер появлялся только когда Сэм был один. Сначала Винчестер храбрился, но потом, просидев всю ночь не смыкая глаз с разъярённым преступником, не выдержал и перетащил свой матрац в комнату МакПетера. Сон на полу лучше постоянных истерик галлюцинации. Но Ник не отставал — он настигал тюремщика, когда тот в одиночестве обходил заключённых, в душе, в туалете, даже в комнате ирландца, когда тот уходил. Мужчина появлялся словно из ниоткуда и снова и снова пытался выйти на контакт. Сэм не знал, сколько ещё сможет вынести в таком ритме.

***

— Сэм, мне так жаль, — МакПетер сжал руку Винчестера, а потом порывисто прижал его к себе.       Тот только обнял друга крепче. Когда он поднял глаза — увидел лицо Люцифера: он стоял возле ворот и буравил Сэма ненавидящим взглядом. Надсмотрщик зажмурился до белых пятен перед глазами. — Мне тоже, я надеялся, что у нас будет больше времени, — сказал он, прежде чем отпустить из рук ирландца. — Напиши мне, — крикнул тот в спину.       Из вещей был только рюкзак. Винчестер поправил сползающую лямку и поднялся на паром. Плыть было чуть больше часа, которые ему предстояло провести в багажном отсеке. Но он не жаловался: всё лучше, чем оставаться на острове. Судно пришло в движение, и парень готов был выдохнуть с облегчением, но Ник сместился ближе к берегу и продолжил с укором глядеть на Винчестера. В этот момент он не выдержал. Сжался на полу, пытаясь побороть приступ удушья. В горле встали слёзы, и Сэм, не в силах себя сдерживать, выдал первый всхлип. Неужели отец был прав? Он не заслуживает любви? Он сам это понимает, а его воображение пытается отгородить его от неминуемого шока? Почему он просто не может быть собой? Сэм Винчестер ненавидел себя за свою слабость, за свою никчёмность. Таким, как он, положено, как собакам, подыхать в канаве. Жалким, не заслуживающим ничего, кроме боли. Слёзы перешли в истерику — Сэм разрыдался, с силой зажимая рот рукой. Ничтожество. Слёзы душили — Винчестер просто не справлялся с болью. Через полчаса беспрерывных рыданий его выворачивает на пол трюма. Стало совсем паршиво: разболелась голова, он сорвал голос и перешёл к полной апатии. Поебать. На всё, на всех. Накопленных денег хватит на полгода, а там можно будет и накинуть петлю на шею. Какое-то время он ещё сможет уживаться с поехавшей крышей.

***

      Стиву он написал спустя две недели, когда осел в малюсеньком городке, название которого не потрудился запомнить. Сэм бежал как можно дальше от острова, не помня себя от усталости. Спать было страшно, дышать больно, есть тошно. Маленькую квартирку на окраине он оплатил на пять месяцев вперёд с расчётом на то, что оставшиеся деньги он будет тратить на еду, плюс чуть меньше половины на случай, если он вернётся к жизни.       МакПетер писал ему с завидным постоянством, рассказывая о рутинной жизни тюремщиков: «На место Шнайдера прислали нового придурка. Он, вроде как, настоящий гангстер. Не знал, что они ещё существуют. Мерзкий тип, конечно, но довольно симпатичный, и уж точно приятнее того уёбка. Джим был послан нахуй по причине мелкого нытика, Ньютон передаёт «привет», а старик, походу, скоро скопытится. Обещали новых тюремщиков, но пока никто не рвётся на остров… "       Первый месяц Винчестер с улыбкой отвечал на каждое письмо. Потом стало тяжело так часто ходить на почту. Он сильно похудел за второй месяц после увольнения, выходить на улицу стало настоящей пыткой. В душной квартире было безопасно. Обычно Сэм лежал на полу, рассматривая потрескавшийся потолок. В последнее время даже думать было трудно; если он и двигался, то только чтобы доползти до туалета или сменить позу.       Звонок в дверь заставил Винчестера вздрогнуть. Он казался настолько неуместным в его неподвижном существовании, что несколько минут Сэм отказывался верить, что он реален. Когда дверь начали пинать ногами и знакомым бодрым голосом орать «ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я МОГУ ВЫБИТЬ ЭТУ ИДИОТСКУЮ ДОСКУ С РУЧКОЙ!», Винчестер неуклюже поднялся на ноги. Чтобы выйти в коридор ему потребовалось две минуты, ещё столько же он воевал с замком непослушными пальцами. Ирландец ввалился в тёмную прихожую и тут же прижал друга к себе. Сэм несколько секунд моргал, собираясь с духом, а потом обнял его в ответ, отчаянно цепляясь пальцами за джинсовую куртку. Стив не отпускал его долго, действительно долго, надрывно ворча в самое ухо. — Какой же ты мудак, Винчестер! Я чуть не умер от передоза волнения, сраный ты эгоист! — злобно прошипел он, а потом нежно буркнул, — Я соскучился, детка. Слава богу, ты не натворил херни. — Сти-ив, — захныкал Винчестер, — пожалуйста, Стив!       Он сам не знал, о чём просил. Отпустить? Уйти? Остаться? Просто друг сейчас был очень нужен, а паника накрывала с головой. Что, если МакПетер исчезнет прямо сейчас? Растворится в воздухе, и Сэм упадёт на пол, больно стукнувшись коленями. Или он настоящий? Тогда он уйдёт сам, и Винчестер вновь останется в одиночестве.       Бешеный поток мыслей прервал ирландец, чуть ослабив объятия. — Ну и грязюку ты развёл, брат, — присвистнув, заявил он, окинув взглядом коридор и часть маленькой кухни.       Стив навел суету, называя это мракобесие уборкой. Винчестер получил веником по заднице и отправился вытирать пыль по указанию ирландца. Он ворчал, что его мышцы атрофировались, и ему противопоказаны такие нагрузки. МакПетер принес стул, и недовольный Сэм убирался сидя. Потом ирландец ушел за продуктами, пообещав приготовить что-то съедобное, а Сэм остался сидеть на диване. Тяжело вот так, после долгих недель застоя резко подорваться. Но Стив был неумолим, а Винчестер был ему за это благодарен. Такими темпами он даже покончить с собой не сможет, будет лежать, ожидая смерти от обезвоживания. Сэм поморщился, представляя как его, тощего и усохшего в луже мочи, найдёт хозяйка квартиры.       МакПетер, оказалось, неплохо готовит. Хотя Сэм сейчас восхищался бы и простым бутербродом. — Я взял отгул на пару дней, — сообщил ему ирландец, жуя макароны, — собираюсь остаться у тебя до среды.       Винчестер нахмурился, пытаясь прикинуть, какой сегодня день недели. Кажется, в комнате был календарь. Календарь, который он не перелистывал довольно давно. — Надоесть тебе успею, расслабься, — хмыкнул Стив, заметив смятение друга, — Чем тут вообще развлекаться? У тебя есть телик? Я мог бы взять пару кассет на прокат.       Три дня пролетели незаметно. Сэм впервые за долгое время спал спокойно, прижимаясь к крепкому телу друга. Тот аккуратно, чтобы не разбудить, перебирал пальцами остриженные накануне каштановые волосы, ютясь с Сэмом на узкой кровати.       Прощание прошло скомканно. Винчестер сник, предвкушая гнетущее одиночество. Стив стоял в дверях и смотрел ему в глаза. Сэм хотел по-детски начать капризничать, умоляя друга остаться, но он этого не сделал, продолжая поддерживать зрительный контакт. — Если ты ещё раз так сделаешь — я уволюсь и буду жить с тобой, — высокопарно заявил ирландец; он явно не ожидал, что в глазах друга промелькнёт радость, — Эй! Избавь меня от этого гороха, ещё раз я такое не переживу!       Сэм рассмеялся и обнял его. Стив радостно прижал друга к себе, крепко сжимая ребра. — Я уже скучаю, детка, — просопел МакПетер ему на ухо, а потом неохотно отстранился и добавил прежде, чем покинуть квартиру, — я ещё приеду.       Винчестер остался стоять напротив двери ещё какое-то время. В квартире словно холоднее стало, а ставшая за эти несколько дней непривычной тишина давила на виски, вызывая головную боль. — Ну наконец-то, я уж думал, что он никогда не уйдёт, — раздалось за спиной. Сэм дёрнулся и в панике резко обернулся.       Перед ним стоял Люцифер собственной персоной. Жизнь его знатно потрепала, если так вообще можно сказать о галлюцинации. Багровые нарывы покрывали его лицо, словно брызги крови. Винчестер не мог пошевелиться от оцепенения. — Почему сейчас?! — от неожиданности выпалил он, — Столько времени тебя не было, я думал, все наладилось. — Да сколько раз тебе повторять, я не галлюцинация! — разъярённо прорычал мужчина, в несколько шагов преодолевая расстояние между ними. — Ты умер! — отшатнулся от него Винчестер, — Я видел твоё дело! — Умер, — согласно кивнул Ник, продолжая наступать, — но не до конца. Я типа призрак, понимаешь? — Боже, — Сэм уже не знал, что думать. Кажется, он окончательно и бесповоротно сошёл с ума. А отступать было уже некуда, Люцифер прижал его к стене, опершись руками по обе стороны от него. — Не он, — привычно ухмыльнулся мужчина, — давай мы присядем, и я все расскажу?       Винчестер беспомощно кивнул. Хуже уже точно не будет. Какая разница, будет он разговаривать с глюком или привидением? Они устроились на крошечной кухне, и Сэм завороженно посмотрел на мужчину. Тот, в свою очередь, рассматривал его. — Ты похудел, — задумчиво протянул Ник, — неужели ты готовишь хуже той могучей женщины с половником? — Ты, кажется, хотел мне что-то рассказать, — съязвил Сэм, отворачиваясь. — Ах да, — скривился преступник, — Ну слушай, начать стоит с того, что мой отец был очень коррумпированным мэром…       В своём рассказе Ник выглядел настоящим героем. Бравый революционер, восставший против отца ради спасения любимой Родины. Ожидаемо недолго музыка играла, парня рассекретили, обезвредили и отправили с глаз долой на остров безнадёги. Там патриот-Люцифер просидел аж до первой мировой, был отправлен на фронт в качестве пушечного мяса, но умудрился выжить и даже заслужить несколько наград. На медали высшее руководство не посмотрело и вернуло Ника в тюрьму. — На самом деле, убили меня просто из вредности, или из зависти, — рассуждал мужчина, перебравшийся за время рассказа ближе к Винчестеру, — мы с парнями играли в мяч на улице. Тогда заключённым разрешалось гулять. Так вот, мой тогдашний сокамерник пульнул мяч к забору, а я, как идиот, за ним попёрся. Мудак-охранник нафаршировал меня пулями, но нет, мой сладкий, это не все. Я умирал три дня в той самой камере, где мы и познакомились. Там хренова туча моей застывшей крови. Уж не знаю, является ли это причиной моей загробности, но я здесь, и с этим ничего не поделаешь.       Сэм не знал, как реагировать. Рассказ хоть и звучал безумно, показался вполне логичным. Винчестер попытался вспомнить всё, что знает о призраках. — Разве ты не должен быть привязан к месту смерти? Я думал, это так работает, а ты забрался так далеко. — Хороший вопрос, мой мальчик. Во-первых, я вообще не сразу перестал быть неосязаемым духом. Во времена, когда остров был военной базой, я научился двигать предметы. Чуть позже — ненадолго появляться. Плотным быть у меня вообще совсем недавно получилось. Это вообще странно работает: если я не сосредоточен — я начинаю пропадать. Поэтому я не касался тебя слишком долго первое время. Потом я вроде как наловчился, стал совсем осязаемым, и мы с тобой могли долго обниматься. Во-вторых, мне было охренеть как сложно сюда добраться. С меня вон кожа слезает, посмотри!       Люцифер взял руку Сэма и вынудил его коснуться своего лица. Винчестер не сопротивлялся. Какая теперь разница — мужчина в любом случае не отстанет. — А ещё ты оттёр большую часть крови в моей камере во время генеральной уборки, я стал менее зависим от своей темницы, — Ник замолк на несколько секунд, а потом чуть тише добавил, — ну и я, кажется, привязался к тебе. — Ну ладно, — начинал Сэм, — допустим, я поверю, что ты привидение. Что ты собираешься делать дальше? — Как что? — возмутился Ник, — Жить с тобой долго и счастливо. Чем там обычно занимаются женатики? — Постой, то, что ты мертвяк не отменяет того факта, что ты просто избалованный ребёнок, — хмуро ответил Винчестер, не убирая, впрочем, руку мужчины со своего бедра. — Эй! Я был довольно милым с тобой очень долгое время, — мужчина сжал пальцами его кожу сквозь брюки.       Сэм промолчал, обиженно глядя на Люцифера. Тот уже показал, каким страшным он может быть. Парень обязан ему нервным срывом и парочкой комплексов. — Ладно, прости, — склонил голову Ник, — я постараюсь лучше себя контролировать.       Пару секунд они смотрели друг на друга, а потом Сэм подался вперёд, оказываясь в объятиях мужчины. Простить и принять его сущность оказалось до жути легко. Мужчина быстро нашел его губы своими, всё такими же ледяными, но от того не менее желанными. — Я так соскучился, — прошептал он между поцелуями.       Уже не важно, сумасшедший он или нет. Сэм будет счастлив со своим привидением столько, сколько сможет.