***
Микаса внимательно рассматривала шею перед большим зеркалом в своей комнате. Красные следы яркими пятнами выделялись на фоне бледной кожи азиатки, что слишком сильно привлекало ненужное внимание. Девушка обреченно вздохнула: ну вот зачем этот нахал поставил засосы именно на шее? Нельзя было хотя бы поставить их где-то… на менее видном месте?! Интереса в ситуацию, в которую попала Аккерман, добавляло ещё и то, что второго шарфа у нее не было, а гольфы с высокой шеей она в принципе терпеть не могла. Прикрыть следы сладкого преступления было нечем. Озарение пришло в ее голову слишком резко: эдакая смесь желания продолжения и желания мести подтолкнули ее к одному верному решению. Губы расплылись в ухмылке. Она даст Леви то, чего он хочет. Почти полностью. План был до жути прост: она хотела сделать с ним то же самое, что и он с ней; доведет его до крайнего возбуждения, оставит на шее свои собственные следы, а затем просто уйдет, не дав ему самого сладкого. Идеальная месть для полного желания мужчины. Мысленно Аккерман потирала ручки, нехорошо улыбаясь. Осталось лишь воплотить ее план в жизнь.***
Девушка стояла напротив двери в кабинет Леви, все ещё детально обдумывая свои действия. Прокрутив сценарий в голове, она решительно постучалась. — Войдите, — второй раз за день услышала брюнетка. Вздохнув, она, полна решимости, открыла дверь. — Микаса? — с лёгким удивлением сказал Леви, внимательно посмотрев на девушку. Он немного нахмурился, но кивнул, — проходи. По комнате прошёлся звук закрывающегося замка: Аккерман, плотно заперев дверь, вытащила ключ из проема. Теперь ей никто не помешает. Когда Микаса повернулась к капитану лицом, ей открылся вид на его лицо: воин казался удивлённым, но она отчётливо видела, что его очень заинтересовали ее действия. Девушка лукаво улыбнулась. — Капитан, — ласково промурлыкала азиатка, — помните, что вы мне сказали на прощание? Она с грацией кошки подошла к его столу, становясь прямо напротив. В глазах блеснули чертики. — Помню, — усмехнулся мужчина, — но, признаться, я не думал, что ты придешь так скоро. — Я просидела и подумала: почему нет? — пожала плечами брюнетка, — тем более если решение обоюдное, — после небольшой паузы, девушка добавила, — оно же обоюдное, верно? — Ты уверена в себе, если пришла ко мне с таким предложением, — хмыкнул Леви, внимательно смотря на Микасу, — что ты задумала, Аккерман? — О, ничего такого, — невинным тоном отозвалась она, — просто если есть такая возможность, то… почему бы не закончить начатое, особенно если это принесет обоим удовольствие? Какие сладкие речи! — Ты что-то недоговариваешь, — с доброй насмешкой заметил Леви, — впрочем…это не так уж и важно. Мне нужно кое-что знать. — Что же? — заинтересованно спросила Микаса. — Я тебе нравлюсь? — Это так важно? — резко задала вопрос девушка. Леви постучал пальцами по столу. — Да. Я не буду спать с тобой, если и ты тоже не имеешь ко мне чувств, — ответил мужчина, сканируя взглядом реакцию азиатки. — Тоже? Я…вам нравлюсь? — Очень интересно, за кого ты меня принимаешь, если считаешь, что я буду трахать девушку без чувств к ней, — с явным холодом в голосе заметил он. Весь ее план отодвинулся на второй пункт: сейчас было важно ответить на его вопрос. Отчего-то сердце гулко застучало, а ладони вспотели. Чёртово волнение заполнило собой весь разум Микасы. — Да, — выдохнула она, — вы мне нравитесь. Уже давно. — Я слишком долго ждал этого, Микаса… — тихо прошептал мужчина, блеснув глазами. А затем в голове брюнетки что-то щёлкнуло. — К черту, — выплюнула она, и, не дождавшись ответа мужчины, схватила его за галстук и резко притянула к себе, втягивая Леви в поцелуй. То ли такими действиями его не удивить, то ли он предполагал, что она это сделает — непонятно, но Аккерман сразу же ответил, притягивая девушку к себе за плечи. Единственной преградой между ними все ещё был стол. Микаса ловко перепрыгнула через него, а затем снова впилась поцелуем в губы капитана. — В этот раз вы не застанете меня врасплох, — тихо выдохнула она, почти касаясь губами его уха, — сейчас вас врасплох заставать буду я. — Удиви, — так же тихо ответил мужчина, снова целуя шею девушки. В этот раз она не собиралась ждать: сразу же сняла с себя кофту, во второй раз оставаясь в одном лифчике. Это дало Леви знак к действиям, так что он начал ловко скользить пальцами по ее хрупкому телу. Не забыв о том, что она хотела сделать ранее, Микаса прошлась языком по шее капитана, а после начала оставлять засосы на его коже. Отдуваться потом будут вместе. Девушка ловкими пальчиками начала расстёгивать пуговицы на рубашке мужчины, и совсем скоро белая ткань оказалась с ее кофтой на полу. Что есть силы, она прижалась к Леви, обмениваясь с ним теплом тел. Аккерман резко поднял ее и усадил на стол, заставив Микасу тихо охнуть. Усмехнувшись, он опустился на уровень ее штанов, расстегивая молнию и помогая азиатке избавиться от них вовсе. Теперь перед ним показался весь ее девственно-белый комплект белья. Не сдержавшись, Леви провел пальцами по внутренней стороне бедра брюнетки, наслаждаясь выпущенным ее устами стоном в ответ на это действие. — Ты уже такая мокрая, — заметил он, — а мы ведь только начали. Девушка, словно не согласная с таким раскладом действий, прижала мужчину к себе, а затем начала избавляться от ремня на его брюках. Резким движением она опустила его штаны, а он уже полностью их снял. Теперь они оба были почти голыми. — Вы позволите мне делать, что я хочу? — прошептала девушка, проводя языком по губам Леви, — позволите разгуляться моей фантазии? — Позволяю, — усмехнулся он, резко целуя ее. Рука Микасы прошла по торсу мужчины, спускаясь ниже, пока она не дошла прямо до его достоинства. Увидев, как расширились его глаза, она самодовольно усмехнулась. Лёгкими движениями она водила по его члену, доставляя этим ему удовольствие. Ей было в кайф слышать его сдавленные стоны. Это возбуждало и ее. — Если ты не прекратишь, я возьму тебя прямо здесь, — процедил мужчина. — Разве не это вы собирались сделать, капитан? Я просто добавляю в процесс немного больше наслаждения, — отозвалась тихо Микаса, оставляя ещё один засос на его шее. Она не успела ничего понять, как осталась без лифчика, а затем ее грубо прижали к столу. Леви навис сверху, одной рукой удерживая ее запястья над головой, а другой сжимая грудь азиатки. Языки сплелись в страстном поцелуе, словно в красивом танце или борьбе — Аккерман даже не могла различить. Вся эта грубость возбуждала ее, а он откуда-то об этом знал. И умело этим пользовался. Вскоре она осталась и без трусиков; совсем нагая, она вздрогнула, когда лёгкий ветерок от открытой форточки прошёлся по ее телу. Оставались считанные секунды. Девушка совсем забыла о том, что планировала лишь возбудить его — сейчас уйти было для нее невозможным. И она отдалась сладким чувствам, даже не задумываясь о том, что ее ждёт впереди. Сейчас есть только он и она — два Аккермана, ведущие борьбу за первенство. И это было поистине прекрасно. Микаса громко застонала, когда Леви вошёл в нее. Она отдавалась его темпу, полностью доверяя. И этот мужчина умел принести удовольствие, чертовки круто это делал. Внезапно он прикрыл ее рот рукой, а сам остановился. Микаса вопросительно посмотрела на него, а затем поняла, в чем причина такой резкой смены действий. За стеной послышались громкие шаги — это ребята с верхнего этажа спускались вниз на обед. Конечно, было бы странно, услышь они непонятные стоны из кабинета их капитана. Девушка закрыла глаза, с мучениями дожидаясь ухода кадетов. Ей просто не терпелось продолжить, а они прерывали такой момент. Через минуту голоса и шаги стихли. Аккерманы выдохнули, а затем Леви продолжил. Через какое-то время они оба кончили. Микаса, неровно дыша, упёрлась головой в плечо мужчины, поправляя мокрые от пота пряди волос. — И что теперь? — шепотом спросила девушка, заглядывая капитану в глаза. — А теперь ты моя, — улыбнулся он, — целиком и полностью.***
В столовой, где всегда был шум и гам, сейчас воцарилась мертвая тишина. Причиной этого стала парочка Аккерманов, держащаяся за руки. Где-то вдалеке послышался восхищённый вздох Ханджи, довольной своей работой. — Хочу всем вам объявить, — громко начал Леви, пряча за спиной смущенную Микасу, — теперь эта девушка моя. И любому, кто к ней подойдёт, я переломаю руки. В стороне что-то звякнуло, и все внимание перешло на побледневшего Эрена и Жана, у которого задёргался глаз. Кто-то пустил смешок, и все остальные с радостью его подхватили.