shall we write a song?

В студии Джихуна всегда царил полумрак, но не тот, мрачный, которым обычно описывают подземелья или старые, разваливающиеся чердаки, а уютный, в котором хочется находиться всегда. Его полумрак был фиолетово-синим, как облачное небо в сумерках, он дарил чувство спокойствия, а дополняла его тихая, лёгкая музыка, струящаяся из больших колонок. За этим спокойствием и приходил Вону. Сложно расслабиться, когда вокруг скачут резвые младшие, а хёны, которые, по идее, должны их останавливать, присоединяются, создавая ещё больше шума. Иногда Вону тоже поддерживал их, но его запал быстро заканчивался, уступая место усталости и сонливости. Тогда, в поисках тихого уголка, он и решил зайти к Джихуну, надеясь на его понимание. Тот, конечно, не понял, почему вдруг Вону пришёл к нему, но понял его желание побыть в тишине. Большую часть времени Джихун работал один, и сначала его немного беспокоило присутствие другого человека, но после некоторого времени он привык к тихой фигуре. Стал задавать вопросы, просить помощи или совета при появлении проблем, которые обычно решались им самим, даже без чужого вмешательства. Вону же начал подмечать маленькие привычки музыканта, то как он качает головой, когда что-то идёт не так, как задумывалось, или как он отстукивает своими пальцами ритм, чтобы лучше понять, что можно ещё добавить. Но больше всего Вону нравился голос Джихуна, то как он полностью отдаётся музыке во время пения, то как он берет высокие ноты, и как быстро переключается на свой обычный тон. А Джихун даже не подозревает, что за ним наблюдают, однако втайне тоже начинает рассматривать Вону. Его складку между бровей, когда в книге, читаемой им, происходит что-то необычное, съезжающие очки, которые он то и дело поправляет и то, как он неосознанно натягивает рукава толстовки ниже, чтобы видны были только кончики пальцев. Говорит Вону обычно мало, но и этого Джихуну хватает, чтобы понять, насколько прекрасен низкий бархатный голос. А ведь их тембры будут хорошо сочетаться. - Вону, а ты не хочешь записать песню? - Что? Какую? - Ну, не знаю, какую-нибудь... - Может о исцелении? Отдыхе после тяжелого дня. Например... Ничего страшного, если ты отложишь дела на минуту. Если тебе тяжело - отдохни. - Не волнуйся, не думай ни о чём, не останавливай это исцеление... Поэтому Вону продолжает приходить, чтобы отдохнуть от суеты, расслабиться, помочь с текстом или просто посмотреть на Джихуна. А тот тем временем пишет ещё одну песню, но уже о любви и чуде, пока Вону уходит за едой или на съёмки для очередного журнала. Для Джихуна музыка - способ выразить все свои чувства, а самое главное в ней - искренность с самим собой и слушателями, поэтому он окунается в эту стихию и по кусочкам, неторопливо собирает воедино все свои мысли и образы. Вону выражение своих переживаний даётся труднее, но он тоже предаёт их через музыку, сочиняя небольшие отрывки, которые позже, возможно, станут одной из частей текста песен группы. - Джихун, я кое-что написал, может посмотришь? - Давай лучше ты мне прочитаешь, мои глаза говорят, что им нужен отдых. - Ладно... Не вижу конца вопросу, который постоянно повторяется. Я спрашиваю себя снова и снова: могу ли я выдержать все это? А потом, как ни в чем не бывало, спрашиваю: почему бы я не смог? Честно говоря, это очень трудно. Никто не слушает секреты, которые я хранил ото всех. Эта правда заставляет меня плакать. - Неплохо, но нужно доработать кое-где. Но какой секрет ты ото всех прячешь? - Это не совсем секрет, а если я расскажу, то он и вовсе им не будет, ты уверен, что хочешь знать? - Да, я хочу знать, из-за чего ты грустишь. - Я... Я люблю тебя... - эти слова дались Вону с огромным трудом. Его сердце и так грозилось выпрыгнуть из груди, пока он ожидал реакции на свой отрывок, а после признания, оно и вовсе собралось остановиться. Джихун смотрел на него замерев от столь неожиданной, но так давно желанной фразы. - Знаешь, а я ведь тоже написал о тебе песню, не хочешь послушать? - Песню?... - Да, песню о том, насколько мне повезло, что я встретил тебя, ведь опоздай бы я, всё бы могло быть по-другому. Действительно, всё бы могло измениться, и тогда не сидел бы сейчас Джихун рядом с Вону в своей уютной студии, положив голову ему на плечо, тихо сопя в ключицу. Всё бы могло быть по-другому, опоздай они хоть на мгновение.