JunZhe AU collection

Мало кто знал, но у Гун Цзюня была одна тайна, раскрытие которой он боялся больше всего. Не то, чтобы он стыдился, но понимал, что отношение поменяется и слишком много взглядов обратятся на того, кто был еще слишком мал, чтобы противостоять миру. Тайна заключалась в том, что у Гун Цзюня был пятилетний сын, о существовании которого он узнал лишь два года назад. Сначала было очень сложно, но родители помогли. Большую часть времени Хани проводил в Чэнду с бабушкой и дедушкой, а Гун Цзюнь старался как можно чаще навещать. Самым лучшим временем было, когда Сяо Мэй предложила его на роль экранного сына Лин Жуи. Тогда команда дорамы просто умилялась тому, как хорошо они ладили, но так ничего и не узнали. - Папа, ты будешь воином? - с восхищением спрашивал Хани, рассматривая обложку сценария к «Далеким странникам». - Крутым воином? - Весьма, - улыбнулся Гун Цзюнь, продолжая собирать вещи. - Вэнь Кэсин довольно интересный персонаж. Но несомненно крутой. - Тебя снова долго не будет? Вздохнув, Саймон отложил в сторону вещи и присел на кровать рядом с расстроенным сыном: ему не хотелось оставлять его снова с родителями, но он также не мог взять его на съемки. Гун Цзюнь лишь надеялся, что сможет навещать его. - Малыш, я знаю, что ты расстроен и я хотел бы взять тебя... - Но никто не должен знать, что ты мой папа, - заученно повторил Хани. - Пока что, - добавил Гун Цзюнь. - Я не собираюсь прятать тебя вечно, просто мне нужно еще немного времени. Эта пандемия испортила мне планы. - Зато мы провели много времени вместе! Гун Цзюнь улыбнулся: весь карантин он провел со своим сыном, поэтому расставаться сейчас на несколько месяцев было еще более невыносимо. - Я буду часто звонить и отвечать на твои сообщения. - Знаю, - наконец, улыбнулся Хани, обвивая своими маленькими руками его шею. - Я люблю тебя. - Я тоже люблю тебя, малыш. Очень-очень. Жара была беспощадная, съемки порой тяжелыми, а витиеватые речи Вэнь Кэсина вызывали порой настоящую панику своим объемом, но никогда раньше Гун Цзюнь не получал столько удовольствия от процесса. Работать с Чжан Чжэханем было легко: он очень тонко чувствовал героев, всегда имел свое мнение о той или иной сцене, а порой подмечал такие казалось бы незначительные мелочи, которые позже становились важными. Гун Цзюнь наслаждался их общением, тем как хорошо они понимали друг друга. Влюбляться в своего партнера однозначно не входило в его планы. Чжэхань был слишком хорош для него и в первую очередь Саймон должен был думать о Хани. Он не знал, как рассказать старшему о сыне. Немного боялся увидеть разочарование и осуждение в глазах Чжэханя. Это бы разбило ему сердце и испортило отношения, но он не видел сына уже почти три месяца и ужасно соскучился. - Дорогой, он безутешен, - вздохнула его мама. - Он очень скучает и хочет к тебе, даже на пару часов. - Знаю, я тоже безумно скучаю, - вздохнул Саймон. - Но я никак не могу вырваться со съемок. - Давай мы прилетим в Хэндянь, а Сяо Мэй привезет его к тебе. Цзюнь-Цзюнь, пришло время рассказать о нем. Гун Цзюнь понимал, что его мама как всегда права, но все еще беспокоился. Хотя каст Странников был просто потрясающим, они все стали ему как семья, но Хани...что ж, другого выбора у него всё равно не было. Чжэхань наблюдал за своим коллегой с самого начала съемок. Сначала Гун Цзюнь был немного настороженным, но потом оттаял и оказался самым потрясающим человеком, которого Чжан встречал. Их химия была настолько хорошей и так быстро развивалась, что остальные не переставали подшучивать. Чжэхань знал, что Гун Цзюнь тоже чувствует то особенное, что есть между ними, но почему-то старательно игнорирует. Чжэхань часто видел, как младший с улыбкой смотрит в свой телефон, печатая сообщения или ведя длинные разговоры, когда позволяло время. Ему казалось, что он понимает: у Саймона кто-то был, поэтому какое бы взаимное притяжение между ними не появилось, то оно останется только в мечтах. Чжэхань безмерно уважал Гун Цзюня за верность своему партнеру, кем не был этот человек. И завидовал. Очень. - Я не верю, что у него кто-то есть, - шептал рядом с ним Сяо Юй. - Иначе он не трахал бы тебя глазами каждый гребанный раз. - Юй! - возмутился Чжэхань, покрываясь румянцем. - Выбирай выражения! - О, так мило что ты считаешь его невинным щеночком, - умилился Сяо Юй. - Ты только посмотри на него! У него аура хищника! - Ты что снова фанфики читал? - закатил глаза Чжэхань, но не мог мысленно не согласиться. Двойственность натуры Гун Цзюня сводила с ума и ужасно возбуждала. - В любом случае, он заботится о тебе так, словно ты хрупкая принцесса, а не почти тридцатилетний мужик, - фыркнул Сяо Юй. - Еду тебе таскает, от солнца закрывает, даже делает массаж твоему вредному колену... - Он просто хороший, - пробормотал Чжэхань, бросая взгляд на Гун Цзюня, который сегодня пребывал в особенно прекрасном настроении и буквально светился, не забывая поглядывать на телефон. Его помощницы нигде не было видно и у Чжана закрадывалось неприятное предчувствие. - Эй, ты видел сегодня Сяо Мэй? - Мэй-Мэй уехала в аэропорт встречать кого-то, - спокойно ответил Юй, а увидев в миг побледневшего друга, добавил: - Это могут быть его родители! Мама Чжан же тебя навещала! И кажется тоже по уши влюбилась в Гун Цзюня с первого взгляда. - Разве ты можешь её обвинять? Он такой... - мечтательно начал Чжэхань. - Могу! - перебил его Сяо Юй, закатывая глаза. - Могу, потому что в отличие от вас, Чжан, я сужу его объективно. Тут к ним подошел виновник разговора с лучезарной улыбкой. - Доброе утро! - он передал традиционное уже яблоко Чжэханю и повернулся к его помощнику. - Юй-гэ, спасибо тебе за ссылку! Очень помогла мне. - Всегда пожалуйста, - расплылся в улыбке Сяо Юй, заставив Чжана фыркнуть и пихнуть его локтем в бок. - Что ты там говорил? Объективно? Ну-ну. Что ж, Сяо Юй готов был признать, что улыбка Гун Цзюня творила какую-то магию: ей невозможно было отказать, на нее невозможно было не ответить. Этот парень был таким солнечным, что невольно хотелось помочь ему во всем. А еще он так хорошо влиял на Чжэханя и его упрямство, доставал что-то внутри него и делал его мягче. Рядом с Саймоном Чжан светился каким-то особым мягким светом, позволяя себе слабости и выглядя таким счастливым, каким Сяо Юй не видел его уже пару лет. Он очень хотел, чтобы у них всё сложилось. - Ты сегодня в таком отличном настроении. Есть какая-то особая причина? – Чжэхань с удовольствием грыз яблоко, играясь с рукавами красного ханьфу Гун Цзюня, едва останавливая себя, чтобы не обхватить его длинные тонкие пальцы. - Возможно, - лукаво улыбнулся Гун Цзюнь, обхватывая запястье Чжэханя и пробегаясь пальцами по его ладони, оставляя после себя горящую кожу. – Ко мне должен кое-кто приехать. Хань не успел задать свой вопрос, как со стороны послышался детский возглас: «ПАПА!». Все присутствующие обернулись на звук и увидели мальчика лет пяти, который бежал прямо к ним. Чжэхань почувствовал ускользающие пальцы Гун Цзюня, а в следующее мгновение он уже наклонился, чтобы подхватить на руки малыша. Мальчик крепко обнял его за шею, пряча лицо на его плече, в то время как Саймон гладил его по спине и целовал макушку. На его лице была такая счастливая улыбка, которую Чжэхань раньше не видел. Вся сцена выглядела умилительно, но тут мозг Чжэханя выплыл из ваты, зацепившись за то, как мальчик назвал его Цзюнь-Цзюня. - Папа?! – воскликнул он удивленно и повернулся к Сяо Юйю, который выглядел таким же шокированным. - Ой! – мальчик зажал ладошками рот и расстроенно посмотрел на Гун Цзюня. – Прости… - Всё в порядке, малыш, - он чмокнул его в щеку. – Пойдемте к Чен-лаоши, я всё расскажу. Сказать, что коллеги были удивлены значит не сказать ничего. Гун Цзюнь не стал вдаваться в подробности приобретения сына, лишь сказал, что его мать эмигрировала в США и настала его очередь заниматься воспитанием ребенка. Но он также подчеркнул, что никогда не был женат и узнал о существовании сына лишь два года назад. - Я всегда знал как выглядит папа, - рассказывал Хани, устроившись на коленях отца. – Мама никогда не скрывала. Поэтому когда мы прилетели в Пекин, то я решил сделать ему сюрприз! - Представьте мое удивление, когда в кафе ко мне вдруг подошел малыш и назвал папой. Я решил, что он ошибся, но Хо Линь всё рассказала. Остальные покивали на историю, не переставая умиляться малышу и как мило они смотрелись. Чжэхань всё никак не мог решить, что ему думать по этому поводу, но наблюдая за Цзюнем и его сыном, он чувствовал переполнявшую его нежность. В честь такого откровения режиссер решил отложить съемки еще на два часа, чтобы Гун Цзюнь мог показать сыну площадку и провести немного времени с ним. Они как раз шли к «поместью Времен года», когда встретили Хуан Юймина, который сегодня позже пришел и пропустил всё самое интересное. - Я, конечно не против, но когда это я успел стать дедушкой? Мало мне было глупого мальчишки с хулиганкой, теперь еще один? А ведь даже свадьбы еще не было! - Юмин-гэ! – воскликнул Гун Цзюнь, стараясь скрыть смех, в то время как Чжэхань покраснел и растерялся. – Это мой сын, Хани. Ты пропустил всю историю, но уверен, что Хэй-лаоши введет тебя в курс дела. - Сын? – Хуан Юмин уставился на мальчика, а потом перевел взгляд на Чжэханя, который лишь беспомощно пожал плечами. – Милашка! Весь в отца. - Пап, ты собираешься жениться? – удивленно спросил Хани, смотря большими глазами на отца. - Нет, малыш, Юмин-гэ так шутит, - неловко рассмеялся Гун Цзюнь. - Хуан-лаоши! Я жду вас! - Уже бегу! – послал извиняющуюся улыбку визажисту Юмин. – Что ж, я вас покину, но позже мы еще поболтаем. Оставшись втроем, Хани только удивленно моргнул и потянул отца за ханьфу. - Па, теперь ты познакомишь меня с ним? – он кивнул в сторону Чжэханя, который неловко замер рядом. - Конечно, - улыбнулся Гун Цзюнь. – Хани, это мой А-Сюй. - Привет, - Чжэхань постарался улыбнуться как можно естественнее, но его сердце все еще билось где-то в горле, а в голове крутилось «Мой А-Сюй». - В жизни он еще красивее, чем на тех фото, что ты присылал, - выдохнул Хани, восхищенно рассматривая его лицо. Хань почувствовал, что его лицо стало одним цветом с любимым ханьфу Хозяина долины. Гун Цзюнь не только рассказывал о нем своему сыну, но еще и отправлял фотографии? - Конечно, Хань-гэ лучше вживую, - улыбнулся ему Гун Цзюнь. - Могу я тоже звать тебя А-Сюй? - спросил Хани, смотря на него большими умоляющими глазами, которые были точной копией глаз его отца. Нечестно. - Хани, ты помнишь о чем мы говорили? Это не уважительно. Чжэхань удивленно уставился на пару, когда Саймон вдруг перешел на английский. И черт возьми, почему он звучал еще сексуальнее? Английский не был сильной стороной Чжана, но общую суть он кажется уловил. - Я не против, - улыбнулся он. - Если Хани хочет называть меня А-Сюй, то я не против. - Но... - Всё в порядке, Цзюнь-Цзюнь. Оставшиеся время до съемок они провели втроем, хотя Чжэхань пытался дать им возможность побыть наедине, но Хани крепко ухватился за его руку и не желал отпускать.