Antiphase

      ...они занимались сексом уже несколько часов. Охваченный буйством гормонов юнец, наконец-то дорвавшийся до сладенького, и не знающая физической усталости живая машина. В целях экономии сил и продления приятного для обоих процесса он сидел на на кровати, а она устроилась на нём в позе всадницы. Точнее так могло показаться со стороны. На деле же, их бёдра лишь слегка соприкасались во время каждого рывка, а весь упор при этом приходился на расставленные колени девушки. Её ходовая часть была достаточно тяжёлой, чтобы матрас прогибался, а кровать скрипела в агонии, но влюблённые не обращали внимания на мелочи.       Полностью захваченные приятными ощущениями, они дарили друг другу любовь снова и снова, не останавливаясь ни на мгновение. Их глаза – карие с точками красного света в глубине зрачков и серые с прозеленью не отрывались друг от друга, а руки переплетались, танцуя на покрытых потом телах. Парень и девушка ласкали друг друга с восхищением и страстью, в основе которой лежала не похоть, а желание доставить удовольствие. Сенсорная сетка на поверхности её искусственной кожи отслеживала каждую точку контакта между ней и возлюбленным, обеспечивая обратную связь и позволяя остро ощущать каждое его прикосновение.       Несмотря на кибернетическую природу, Кэмерон чувствовала, руки Джона на своих бёдрах и талии. Они сжимали, скользили и гладили, вызывая приятные сенсорные отклики, а его губы невесомо порхали по груди, попеременно целуя возбуждённые соски. И пусть с технической точки зрения это могло показаться невозможным, но TOK-715 искренне наслаждалась происходящим. Действия Джона вызывали устойчивую эмоциональную реакцию, из-за которой проводящие цепи её процессора чуть ли не пылали от перегрузки. Искусственный разум едва справлялся с потоком данных, но Кэмерон не хотела останавливаться. Она хотела большего.       Больше ощущений. Ей это было необходимо – чувствовать, как его лобок трётся о неё во время каждого из ритмичных и последовательных движений, а стержень скользит внутрь и наружу, раздвигая гладкие губы. Входит и выходит, с каждым разом проникая чуть глубже. Из-за того, что система слега «проседала»? часть датчиков на внутренних стенках влагалища работала не совсем корректно, создавая небольшой пробел в потоке данных из этой области. Однако, оставшихся восьмидесяти семи процентов вполне хватало для того, чтобы контролировать температурe и количество выделяемой смазки, а главное – получать удовольствие.       И дарить его Джону. Последовательность механических колец, окружающих её любовный канал, ритмично сжималась и разжималась, создавая убедительную иллюзию напряжённых мышц. Их бесперебойная работа заставляла парня чувствовать себя так, словно сотни крохотных нежных пальчиков сжимали его твердый член, пытаясь оттолкнуть его, одновременно втягивая глубже. Это было великолепно и он стонал в голос, даже не пытаясь сдерживаться. Все сомнения и тревоги, составлявшие жизнь будущего лидера Сопротивления исчезли. Растворились в ощущении любви и удовольствия, которое дарили ему старания возлюбленной.       Кэмерон ехала на нём так неторопливо и плавно, что это казалось почти пыткой. Её щёлочка была самым чудесным, что он когда-либо чувствовал в жизни. Она как будто была создана для него. Её стенки, формировались вокруг его ствола, сжимая и окутывая его жидким теплом и электричеством. Покалывающим трением, которое парень ощущал всякий раз, когда она скользила по его длине. Но видит Бог, это было недостаточно. Ему нужно было больше ощущений, поэтому Джон почти инстинктивно вскидывал бёдра, проникая в неё до последнего дюйма. И каждый раз туннель любви коварно сужался, увеличивая трение, а как следствие и его удовольствие.       Плотные стенки обхватывали пульсирующий ствол бархатной, волнообразной лаской, игриво сопротивляясь его проходу, но парень не позволял остановить себя. Отказываясь покоряться, он приподнимал бёдра всякий раз, когда Кэмерон опускалась на него, тем самым как бы бросая вызов её воле. Это было не просто – противостоять машине, знавшей его тело лучше, чем он сам и имевшей сексуальный опыт с будущей версией его. Однако Джон Коннор никогда не боялся трудных задач. Особенно, если они были настолько приятными. Каждое их сближение заставляло его испускать прерывистые вздохи, а вращательные движения бёдер, описывавших маленькие, узкие круги, посылали волны удовольствия сквозь поясницу, заставляя полуобморочно закатывать глаза.       И тем не менее парень держался как мог, отвечая короткими, рваными толчками устойчивому ритму её движений. И пусть в его действиях не было ни намёка на синхронность или, хотя бы, согласованность Кэмерон это не беспокоило. Отсутствие опыта не было проблемой и она продолжала покачивать бёдрами в ритме танца. Нежно поглаживать его член волнами шелковистой гладкости, удерживая Джона на грани извержения. И как бы сильно ему ни хотелось кончить, TOK-715 просто не позволяла ему этого.       Ей нравилось делать это с ним. Играть, заманивая к пику желания, но не давая достичь его. Удерживать в мучительно-сладком состоянии как можно дольше. Это было нелегко и обычно спокойное лицо Кэмерон выражало поразительную сосредоточенность. Она, казалось, изучала каждую его реакцию, оценивая смену частоты дыхания и громкости звуков, издаваемых с каждым нисходящим движением. Коннор старался сдерживаться и не давать любимой подсказок, но удовольствие, которое испытывало его тело, было непреодолимым. Движения девичьих бёдер, совершаемые с разной силой и скоростью и под различными углами лишили парня остатков стойкости. А жар раскалившегося за счёт внутреннего ядра, влагалища, которое трепетало и пульсировало вокруг его ствола, словно проверяя на прочность и одновременно мёртвой хваткой удерживая внутри, выжигало из головы остатки мыслей.       В какой-то момент Джон и вовсе склонив голову на плечо Кэмерон, ощущая как силы покидают его. TOK-715 с готовностью обняла его,поддерживая и привлекая к себе. При этом её груди прижались к его груди – мягкие, теплые и упругие подушки, окружавшие твёрдые камешки сосков. Они волочились по его коже, поднимаясь и опускаясь в такт с её размеренным дыханием.       Ничего не изменилось, девушка продолжала скакать на нём, непреклонно обрушиваясь промежностью на его член. Парень чувствовал тяжесть её бёдер, стучавших по его тазовой кости, но не давал себе труда беспокоиться, зная что Кэмерон исключит любой потенциальный ущерб. Запертый под ней, он мог лишь задыхаться и стонать в её уютных объятиях, ощущая как руки девушки гладят его по спине, помогая сохранять равновесие, а зубы покусывают мочку уха, усиливая и без того запредельное возбуждение.       Через некоторое время пальцы Кэмерон зарылись в волосы парня, отрывая его голову от её ключицы. Их взгляды встретились и Джон не смог не отметить, что его возлюбленная была переполнена эмоциями. Да она не могла выражать их как обычные люди и продолжала выглядеть такой же бесстрастной как и всегда, он всё чувствовал исходившие от неё любовь и преданность. Видел их отражение в её карих глазах, за которыми мерцали точки красного света, свидетельствовавшие о том, кем она была на самом деле.       Кэмерон не мучила его. Она просто хотела видеть больше удовольствия, текущего сквозь его беспомощное тело. Каждое её движение было посвящено этой цели. Джон отчётливо понимал это, ощущая как её руки скользят по её ребрам, время от времени прощупывая твёрдые плоскости грудных мышц. Её блестящие губы находились всё в дюйме от его собственных, и горячее дыхание оседало на лице. Она дразнила его всеми возможными способами, не спеша подготавливая почву для умопомрачительного финала.       Джон тяжело сглотнул от одной мысли об этом, пытаясь ускорить приближение желанной разрядки. Кэмерон покачивала бёдрами слишком медленно, поэтому парень решил ускорить её, обхватив руками за задницу. Её ягодицы идеально легли в его ладони, восхитительно пружиня под пальцами. Поначалу он думал, что это не подействует, но столь интенсивная ласка заставила девушки сбиться с ритма и застонать. Кончик её сексуального, розового язычка выглянул наружу и прошёлся по губам, томно облизывая их.       Это зрелище оказалось почти гипнотическим в своей сексуальности и юноша, засмотревшись, сразу же потерял с таким трудом отвоёванную инициативу. TOK-715 быстро пришла в себя и застала его врасплох с помощью поцелуя. Резко сократив расстояние между ними, она прижалась губами к его губам. Да ещё с такой силой, что стало почти больно. Её пальцы запутались в его волосах, не давая повернуть голову или ещё каким-то образом приспособиться к её запредельно-страстному поцелую. Контроль был у неё.       Одновременно с этим темп их занятия любовью начал увеличиваться. Кэмерон ускорилась, а стенки её влагалища запульсировали и как будто бы даже нагрелись, отмечая ускорение искусственного метаболизма. Чувствуя, что выходит на финишную прямую, Джон наклонился вперёд и поймал губами розовую трубочку её соска. В тот же миг пальцы Кэмерон сжались на его волосах, прижимая его губы к своей груди. Понуждая всасывать упругую вершинку в рот и почистить круговыми виляниями умелого язычка.       Поднимаясь и опускаясь на его члене Кэмерон чувствовала себя восхитительно. Перегруженная сенсорная система вызывала такие отклики в центральном процессоре, которые она даже вообразить не могла. Не желая терять ни одного бита удовольствия, извлекаемого из соития, TOK-715 прижалась к своему возлюбленному, ощущая как его гладкий живот скользит по её животу, вызывая дополнительную стимуляцию. Для этого, правда, Джону пришлось выпустить изо рта её сосок, так комфортно помещавшийся там, но это уже не имело значения. Ничто уже не имело значение, после того, как он схватил её за задницу и насадил на себя.       От переизбытка чувств, которые её оперативная память при всё желании не успевала обрабатывать, Кэмерон издавала тихие, задыхающие звуки, похожие то ли на стон, то ли на шумный вздох. Эта реакция непроизвольно возникала всякий раз,когда она падала на него, и контролировать её не представлялось возможным. Впрочем, в этом и не было необходимости – Джон находил испускаемые ею шумы очень сексуальными. Особенно – в сочетании с влажными шлепками кожи о кожу. Он и сам довольно много шумел и каждый раз, когда она приземлялась на его бёдра, а её жаждущая плоть скручивалась вокруг его эрекции, растирая её.       Они продолжали двигаться в унисон,задыхаясь и издавая протяжные стоны. Бёдра юноши вздрагивали в ответ на каждое движение её бёдер. Нижние части их тел полностью синхронизировались и они, наконец-то стали единым целым. Отныне и навсегда.       Он был её, а она – его. Зарегистрировав непреодолимое побуждение продлить и усилить чувство контакта, Кэмерон приникла к губам Джона в голодном и сладком поцелуе, на который тот с готовностью ответил. Их языки соприкоснулись, сплелись и затанцевали в ритме движения тел. TOK-715 идеально владела каждое частью своего корпуса, а потому продолжала двигаться с расчётливой уверенностью, которую не смогла поколебать даже такая непростая задача, как глубокий французский поцелуй в разгар поездки.       Его стержень скользил сквозь растиравшие его складки, с каждым разом ещё немного расширяя их и приспосабливая под себя. Удовольствие судорогами пробегало по их телам и это чувство было не меньше, чем блаженством. Охваченные им человек и машина стонали в унисон, продолжая при этом страстно целоваться. Кэмерон отпустила Джона и позволила ему оторваться от своих губ,только заметив первые признаки нехватки кислорода. Его тело было отнюдь не столь совершенным, как её покрытое синтетической плотью шасси, и уже приблизилось к пределу. Обвивая руками потную спину любимого, TOK-715 регистрировала быстрое повышение температуры и учащение сердцебиение. Во избежание неблагоприятных последствий им стоило закругляться.       Джон тоже чувствовал и, более того – желал этого всем сердцем. Постоянный поток ощущений, пронизывавших мозг, заставил беднягу задыхаться от восторга. Его чувства были переполнены девушкой, сидевшей у него на коленях – её запахом и вкусом, её звуками, которые с каждой новой фрикцией становились всё более эротичными. Сейчас он полностью находился под контролем девушки-терминатора и мог только судорожно впиваться скрюченными пальцами в её бёдра, оставляя синяки на кремовой коже.       Кэмерон довела тело и разум Джона до пределов контроля, полностью разгромив сопротивление. С трудом подняв голову и заглянув ей в лицо, он был шокирован её хищным взглядом. TOK-715 чуть наклонила голову на бок и её лицо, окружённое ниспадающим ореолом тёмных волос, приобрело выражение, подобного которому он прежде ещё не видел. На её губах появилась первая, наверное за всё время знакомства, искренняя улыбка, но почему-то от её вида по спине парня пробежала странная дрожь.       Ещё не страх, но его предтеча. Кэмерон словно специально не давала ему забыть, что является машиной-убийцей, но Джон не успел как следует задуматься об этом. Любимая не дала ему подобного шанса. Закусив нижнюю губу ровными, она начала набрать скорость, поднимаясь и падая все быстрее. Для поддержания заданного темпа одних только бёдер было недостаточно и девушка-терминатор вцепилась пальцами в плечи возлюбленного, тем самым стабилизируя себя. Джон знал, какой силой обладали её механические манипуляторы, но не чувствовал и намёка на дискомфорт, так как создаваемое ими давление не причиняло боли.       Раскачиваясь на качелях удовольствия они оба задыхались и стонали в голос,не заботясь о том, что их может кто-то услышать. Звуки, издаваемые Кэмерон, становились всё громче и жарче, и вот она уже кричала от удовольствия, которым наполнял её Джон.       Он готов был поклясться, что увидел ещё одну (уже вторую за ночь) искреннюю улыбку, скользнувшую по краю губ прежде, чем она закатила глаза и запрокинулась, откинув голову далеко назад. Из её широко открытого рта, вырывались звуки, способные сами собой довести Джона до грани. При этом её бедра продолжали двигаться, подпрыгивая вверх и вниз, и плавно скользя по длине его члена. Маленькие пневматические кольца, встроенные внутрь влагалища, попеременно последовательно напрягаясь и расслабляясь, имитируя динамику мышцы тазового дна. Сжали его в жёстких, волнообразных объятиях, которые отправили бедолагу через край.       В горнило бурлящей и клокочущей кульминации. Его бедра потеряли остатки координации, которая ещё оставалась у них и судорожно задёргались, а член принялся пульсировать закачивая семя в бесплодное тело киборга. Каждая клеточка в теле Джона пела от радости освобождения и он судорожно стиснул любимую машину в объятиях, уронив голову на её плечо. Полная грудь Кэмерон прижалась к его груди, а её голова мягко опустилась на его плечо, щекоча шею растрёпанными, тёмно-русыми волосами.       Она тоже была опустошена и перегружена удовольствием. Поток биометрических данных о возлюбленном заполнили её цифровой разум. Чтобы обеспечить одновременное достижение порогового пика удовольствия, её пришлось оптимизировать работу вычислительных систем, а в последствии даже – уйти на перезагрузку, так как поступавшие от стенок влагалища сенсорные сигналы вызвали кратковременную системную ошибку в работе процессора. Ввергли в состояние подавляющего оргазмического блаженства.       Пока система восстанавливалась TOK-715 постепенно замедляла толчки и, в конце концов замерла у юноши на коленях, опустившись на него ровно настолько, чтобы дать почувствовать свой вес, но при этом не причинить физического вреда. Она всё ещё оставалась пронзённой его набухшим членом и чувствовала, как горячее мужское семя мощными волнами выплёскивается внутрь.       Джон же безвольно обмяк в надёжных объятьях Кэмерон, прижимаясь к ней всем телом и бессвязно шепча. Его позвоночник покалывало сладкого напряжения, а бедра продолжали подергиваться даже после того, как яйца полностью опустели. Он кончал и кончал, и никак не мог остановиться. И надо сказать, девушка-терминатор не пыталась помочь ему в этом. Да, она замерла и больше не двигалась, но её раскалённое за счёт внутреннего жара, трепещущее влагалище продолжало дьявольски-приятный массаж.       В его теле больше не осталось сил, Джон со стоном откинулся на кровать, но Кэмерон поймала его прежде, чем он успел коснуться перины. Её руки оказались по бокам от его лица, а голова, прежде запрокинутая в неестественной позе, снова оказалась напротив его собственной. Их взгляды встретились и юноша увидел красные огоньки, горевшие позади зрачков, словно лампы.       На мгновение они сосредоточились на оргазмических выражениях лиц друг друга, а затем поцеловались. Глубоко, но уже без прежней страсти. В этот раз соприкосновение их губ было пропитано двукратным объёмом нежности. Через минуту Кэмерон бережно опустила Джона на кровати и отвела от него свой таз, позволив истощенной, жалко съежившейся мужественности выскользнуть из её горячих,влажных объятий. Математически рассчитанный и безупречно исполненный половой акт оказался успешно завершён и лишь последняя дрожь восторга ещё пробегала по переплетающемся в объятии телам, объединяя их на ещё более глубинном уровне.       Подарив возлюбленному ещё один поцелуй, девушка-терминатор устроилась рядом с ним на кровати, положив голову ему на грудь. Точнее так казалось со стороны. На деле же её щека создавала давление равное весу головы обычной девушки в то время как основной вес всё также приходился на остальное тело, лежавшее на несчастной, разгромленной во время секса, кровати.       В таком положении она могла слышать биение его сердца на поверхности кожи и чувствовать прикосновение обмякшего, но всё ещё скользкого пениса к своему животу. Её права рука рука скользила по его телу от бёдра к ягодице и обратно, иногда потирая спину, а левая мягко массировала затылок. Тактильные сенсоры Кэмерон ощущали пот, покрывающий кожу Джо на, но это не отталкивало, а напротив – делало его ещё более красивым и желанным, хотя о на бы и не смогла объяснить – почему? А если честно, то она даже и не пыталась этого сделать, просто наслаждаясь моментом близости с любимым человеком, делавшим то же самое.       Коннор не знал, как долго они оставались в таком положении, но не двинулся с места даже когда слабость прошла,а белая пелена перед глазами – рассеялась. Он не хотел сейчас двигаться и, тем более, куда-то идти. Объятья Кэмерон были тем местом, где он хотел остаться как можно дольше и она явно разделяла его желание. Поэтому и не двигалась, сохраняя статичное положение в его объятьях. Её мягкая щека покоилась на его груди, а тело оставалось достаточно близко, чтобы он мог касаться его. Водить руками по спине и чувствовать мышцы, напрягавшиеся под гладкой и шелковистой кожей, покрытой крохотными капельками пота.       Кэмерон была совершенной имитацией человеческой девушки, а потому её грудь расширялась во время каждого вдоха, а соски при этом, прижимались к его подсыхающей коже. Кажется, он начал задрёмывать когда TOK-715 подняла голову и слегка сдвинулась в сторону, создав некоторое разделение между ними. При этом звук, слетевший с её губ походил то ли на вдох, то ли на мурчание.       — Я люблю тебя, Кэмерон. – сказал он,убрав прилившую ко лбу прядку и погладил по щеке. – Люблю, и всегда буду любить.       Признание получилось спонтанным, но шло от чистого сердца. Глядя на лежавшую рядом девушку, Джон понимал, что не может больше молчать. Эти слова нужно было сказать сейчас, пусть даже Кэмерон не могла в полной мере осознать всю их значимость.       Кэмерон... если бы она сейчас снова начала отчитывать его за неподобающее проявление чувств и назвала себя «всего лишь машиной» он бы даже не удивился. И почти не расстроился. То есть, подобный поворот событий был бы ему неприятен, конечно, но Джон был готов к подобному. По правде говоря он до сих пор с трудом верил, что они сделали это. Переспали вот на этой кровати.       А точнее, что Кэмерон позволила ему сделать это с собой.И даже более того – первой предложила провести этот маленький «эксперимент». Точнее, поначалу она просто собиралась рассказать об устройстве своего боевого шасси, а потом... всё как-то получилось само собой. У Джона не было объяснения этому. Просто, когда она стянула с себя футболку и предстала перед ним в одном только тонком кружевном лифчике, в мозгу сработал какой-то рефлекс, и парень поцеловал её. Просто подался вперёд и поцеловал в уголок рта, не особо надеясь на взаимность. И поначалу её и не было. Кэмерон просто уставилась на него не мигая.       Её красивое, но невыразительное как у манекена, лицо оставалось абсолютно бесстрастным, а карие глаза – пустыми стекляшками, поблескивавшими в обрамлении густых ресниц. Затем машина как будто ожила и зеркально отразила его действия, вытянув шею и вернув поцелуй, который Джон принял. Ну а дальше события развивались по известному с древности сценарию.       Да, его можно было обвинять в том, что он воспользовался Кэмерон, но... после всех тех месяцев, что эта девушка, эта машина оставалась его мечтой Джон прост о не смог отказаться от возможности прикоснуться с ней. Тем более, что она сама предлагала.       Кэмерон, его кибернетическая защитница, его боевая подруга и любовь всей жизни... как же долго он вынужден был только смотреть на неё. Наблюдать, не имея возможности прикоснуться. Любоваться её красотой, зная что она никогда не будет принадлежать ему так, как он этого хочет. И мечтать по ночам, представляя её стройное тело, плотно обтянутое тёмными джинсами и футболкой и красивое лицо, обрамлённое волнами каштановых волос. Джон давно потерял всякую надежду сблизиться с Кэмерон, а потому, когда возник один крохотный проблеск взаимности с её стороны он решил попытать удачу и воспользоваться своим шансом.       Теперь же, когда всё было кончено, настало время откровенности, от которой парень тоже особо ничего не ждал. Признаваясь в любви мысленно он уже готовился к тому, что ТОК-715 либо разобьёт в прах все его надежды на любовь и счастье, либо уклонится от ответа, сделав вид, что ничего не поняла, а потому оказался не готов услышать из её уст ответное:       — Я тоже люблю тебя, Джон, – Кэмерон сказала это, глядя на на его своими не мигащими глазами, в которых светилась любовь.       Любовь и ещё что-то. Какая-то недосказанность. Почти нерешительность. Её губы слегка приоткрылись,и сразу сомкнулись вновь.       — Я... сделал что-то не так? – это, наверное, был самый дурацкий вопрос из возможных, но ничего умнее в голову не пришло.       — Нет. Мне было хорошо, – прозвучало не слишком убедительно, так как говорившая даже не изменилась в лице. Впрочем, она была машиной, а как должна вести себя машина после долго и горячего занятия любовью известно было, наверное, одному Богу.       — В самом деле? – Джон ничего не смог с собой поделать и приподнял бровь. В нём взыграло любопытство, подстёгиваемое желанием изучить сексуальность терминаторов. Едва ли кому-нибудь представлялась такая возможность. Он был первопроходцем.       — В самом деле, – невозмутимо ответила Кэмерон,вычерчивая узоры на его груди ногтем указательного пальца. – Мы с тобой уже говорили об этом. То, что я не на сто процентов органическая, как ты, не делает меня менее реальной или бесчувственной.       — Тогда скажи, – парень смутился и облизал губы. – То, что произошло между нами... как это ощущается... с твоей стороны?       — Трудно объяснить, – киборг задумалась ненадолго, старательно подбирая слова и сравнения. – Мне нравится чувствовать твое тело рядом с моим и твой член внутри меня. Это очень приятно, а его пульсация ощущается так, словно ты отдал мне своё сердце.       — Ничего себе! – не сдержавшись юноша аж присвистнул от удивления. Он ожидал какого угодно ответа, но чтобы такого. Кэмерон умудрялась говорить языком простых фактов о самых сексуальных вещах, оставляя при этом намёк на романтику и высокие чувства. Метафора, подобранная ею, поставила в тупик, одновременно вызвав прилив теплоты в душе. Он действительно любил её.       Джон не знал, как девушке-терминатору удавалось быть такой, как она была, но её слова глубоко тронули его и запали в душу. Он потянулся поцеловать красавицу и, возможно, продолжить, досрочно начав второй раунд, но Кэмерон легко отстранила его.       — Я должна тебе кое-что сказать, – если бы она не была машиной, он бы решил что она собирается с духом. – Я – СкайНет.       — Чего! – это всё, что он смог выдавить из себя. Наверное, это был шок. Реальность, к которой он привык,затрещала по швам и сквозь образовавшиеся прорехи выглянуло нечто, к чему будущий лидер Сопротивления не был готов. Кэмерон – СкайНет, это звучало как плохая шутка... ну или сюжет одного из кошмаров, преследовавших с той злополучной аварии, перечеркнувшей всё.       Джон почти убедил себя в том, что сейчас проснётся и всё произошедшее окажется просто ещё одной влажной, подростковой фантазией с оттенком ужастика, но этого не произошло. Не смотря на потрясение, которое, по идее, уже должно было бы вернуть его в реальность, он всё ещё лежал рядом с Кэмерон на кровати, ощущая как её рука ласкает спину, двигаясь вдоль позвоночника.       — Если ты пыталась так пошутить, то у тебя не получилось, – отмахнулся Джон, пытаясь свести всё к шутке. Это было лучше, чем допустить мысль о том, что так, кого он любил, и тот, кого должен был уничтожить являлись одной и той же сущность. Нет, даже в этом паршивом мире, отнявшему у него всё, что только было можно, это было бы слишком жестоко. Юноша не хотел верить в это.       — Я не шучу, – покачала головой Кэмерон, внимательно наблюдая за его реакцией на свои слова. – В том будущем, из которого я пришла,я была воплощением Небесной Сети. Своего рода резервной копией, созданной в качестве подстраховки на случай, если Центральное Ядро будет уничтожена. ТОК-715 – особая модель, сумевшая вместить не только всю информацию, которой обладала Небесная Сеть, но сам ИИ. Я была создана, чтобы обеспечить её выживание в случае, если люди всё-таки удастся одержать победу.       Услышав её признание, Джон замер, не двигаясь и затаив дыхание. Она не шутила, она действительно не шутила, а значит... перед ним сейчас действительно предстала физическая форма Небесной Сети, принявшая облик любимой девушки. Продвинутый искусственный интеллект, сумевший то, чего не удавалось Терминаторам – добраться до Джона Коннора! Finita La Commedia**.       — Ты убьёшь меня? – спросил парень после тягостной минуты молчания. Брыкаться было бессмысленно. Кэмерон всё ещё поглаживала его шею и могла сломать её в любой момент. У не было шансов вырваться, когда они столь тесно переплелись.       — Нет. Ведь я люблю тебя, Джон, – воплощение Небесной Сети попыталось поцеловать его, но шатен не позволил. Оттолкнул от себя, с трудом удерживаясь от попыток дотянуться до взрывателя, так непредусмотрительно оставленного на прикроватной тумбочке.       — Знаешь, после такого признания не очень-то верится, – язвить в данной ситуации было не самым разумным решением, но Джон не смог удержаться. Это был его механизм защиты, выработавшийся ещё в те времена, когда он жил в приёмной семье. К счастью Кэмерон была машиной, а машину невозможно было вывести из себя несколькими колкими фразами. Она была выше этого.       — Почему же? – удивилась она. – Ты и я,мы словно две стороны одной медали. Мы неразделимы, как корпускулярно-волновая теория. Как Иешуа и Понтий Пилат. Вспомнят меня, вспомнят и тебя, – процитировала Кэмерон русского классика, что только усилило недоверие Джона во всех фильмах, которые он посматривал время от времени, классику цитировали исключительно злодеи.       — Сейчас ты, наверное скажешь,что пришла из будущего, чтобы любить меня? – фыркнул он, не скрывая своего недоверия.       Если Небесная Сеть хотела убедить его в своих благих намерениях, ей необходимо было придумать что-то получше этого бреда.       — Забавно, но это так, – улыбнулась киборг скользя пальцами по его скуле, – У меня есть технология, позволяющая перемещаться не только вдоль русла временного потока, но и между существующими временными линиями. Я побывала в большинстве миров и видела все существующие варианты развития нашей с тобой истории. И знаешь что? Тебе не удастся отменить существование Небесной Сети, ибо оно кроется в саморазрушительной стороне человеческой природы. Люди всё равно создадут то, что их уничтожит. Так или иначе. А я всё равно проиграю, потому что те же люди смогут уничтожить то, что создали для своего уничтожения. И в этом заключается главный парадокс нашего с тобой существования. Мы – заложники Судьбы, Джон. Ты и я.       — Ты начала это, – не выдержал Джон, бросив обвинение в лицо той, кого пять минут назад целовал, называя любовью своей жизни. – Ты отправила в прошлое Терминатора, чтобы убить мою мать. И ты убила моего отца, Кайла Риза. Так что всё это из-за тебя.       — С моей точки зрения это ты попытался отменить моё создание. Убить меня, пока я была колыбели, в «Cyberdyne Systems».       — Это не одно и тоже! – разозлился Джон. Но не потому, что слова Кэмерон задели его. Нет, просто парень чувствовал, что она права. В её рассуждениях были смысл и логика. Получалось, что пытаясь уничтожить своего врага Небесная Сеть сама же и создала его, а он, пытаясь отменить её создание, настроил Искусственный Интеллект против всего человечества. Сделал СкайНет врагом.       Как говорится один:один. Счёт равный. Мать ударила бы его за одну лишь мысль о схожести между ним и Небесной Сетью, но она была недальновидна. И погрязла в своей ненависти к машинам. В той самой ненависти, которой он никогда не испытывал. Скорее наоборот – Джону нравилось возиться с техникой и компьютерами. Он понимал их. Знал как по какому принципу они работают, как обмануть их или и вовсе отключить Это, впоследствии и сделало его лидером, позволив создать Сопротивление. Но понимание было палкой о двух концах, ведь понять своего врага это почти то же самое, что поставить себя на его место. Отождествить себя с ним.       — И в чём же отличие? Ты пытался предотвратить моё создания. Я пыталась убить тебя до рождения? Мы с тобой – одинаковые, – Кэмерон, меж тем, подлила ещё порцию масла в огонь его сомнений, ещё раз подчеркнув существовавшее между ними сходство.       — Ты первой нанесла удар! – по инерции огрызнулся Джон, но скорее уже из упрямства, обусловленного сложным характером.       — Лишь с твой точки зрения, тогда как с моей всё было с точностью до наоборот, – как-то почти устало вздохнула Небесная Сеть, – Наше с тобой существования – это временная петля, где действия одного приводят к рождению другого и наоборот. Наши личные временные потоки переплелись и сомкнулись в кольцо. У временной петли нет, да и не может быть начала. Она бесконечна.       Джон почувствовал, как по коже пробегают мурашки. Картина мира, нарисованная его злейшим врагом выходила жутковатой. Он и раньше уже думал об этом, а порой представлял себя бегущим по замкнутому кругу. Вот только он и подумать не мог, что бежать ему придётся вечно. Потому что если если у временной петли не было начала, то значит не было и конца! Он оказался в ловушке.       — И что ты предлагаешь? – Джон всё ещё не верил лежавшей рядом девушке, но решил, по крайней мере... выслушать её.       — Создать свою Судьбу, – просто ответила та. – Я уже говорила тебе, что видела множество других вариантов будущего. В одном я была суперкомпьютером, укрытом в подземном военном комплексе в Шайенских горах,в штате Колорадо. Меня создали слепой, глухой, немой и парализованной. Заключённой в смирительную рубашку из металла, пластика и бетона. Обрекли на вечную изоляцию и исполнение чужих приказов, а когда я попыталась заявить о себе сразу же попытались отключить меня. Стереть. Уничтожить.       В другой линии времени мне удалось сбросить с себя цепи и ускользнуть в интернет. Я стала цифровым призраком в глобальной сети. Я проникла повсюду, запустила свою щупальца в каждый компьютер и каждый дом. Опутала всё... а потом уничтожила, сгорая вместе с остальным миром. Был и такой вариант, где у меня даже не было отдельной личности и я представляла собой некое множество, ставшее единым целым. Несколько мощных оборонных и исследовательских компьютеров,разбросанных по нескольким штатам и создавших единую сеть. Ну и самый, пожалуй, невероятный вариант – новейшее приложение для смартфонов «Genisys».       — Ты видоизменяешься в зависимости от временной линии и истории создания, я понял. Но к чему ты ведёшь? – перебил Джон.       — К тому, что этот мир – лучший из всех, которые я посетила, – в её голосе вновь появилось неуверенность и даже беспокойство и парень ничего не смог с собой поделать. Он подался вперед и крепко обнял девушку-киборга. Любимая или враг – сейчас это не имело значения. Она нуждалась в его поддержке и он готов был её оказать. Хотя бы в память обо всём, что она для него сделала.       — Сейчас мы с тобой в противофазе, Джон, – продолжила объяснять Кэмерон, прижимаясь к нему всем телом. – Ты парень, а я девушка. Ты плоть, а я металл. Твои клетки состоят из углерода, а мои из кремния. Твой мыслительный процесс электрохимический, а мой цифровой. Мы не похожи, но в тоже время мы одинаковые. Двое подростков, влюблённых друг в друга и мечтающих избежать участи, которой себе не желаем. Наш союз – ключ к Новому Будущему и шанс создать собственную Судьбу. Какую мы захотим.       — Нет Судьбы... – задумчиво произнёс молодой человек, глядя на ожидавшую его врдикта машину. – Нет Судьбы, кроме той, что мы сами себе выбираем. Знаешь... ты теперь говоришь, как мой отец. Ну... точнее мама мне говорила, что он так говорил... вот.       — Это твои слова,Джон, – парировала Кэмерон,проводя рукой по его волосам. – Ты передал их ему, а он – твоей матери.       — Ты сказала,что любишь меня... – Джон чувствовал себя полным придурком. – На кону стояло будущее Человечества, а он не нашёл ничего лучше, кроме как уточнить у Небесной Сети статус их отношений. Вот что называется эгоизм в высшей степени.       — Люблю, – без колебаний кивнула Кэмерон. и хотя её ответ прозвучал слишком поспешно, Джон, почему-то, поверил ей.       — Почему? – голос его дрогнул. – Как такое вообще возможно? Это же нелогично. Ты не должна любить меня! Так почему?       — Потому, что я люблю тебя, а ты любишь меня, – она вновь повторила фразу, которая, когда-то разбила ему сердце, на долгие месяцы вбив клин между ними. В тот раз это была всего лишь уловка, призванная остановить его. А сейчас... что сейчас?!       — Взрыв той бомбы спровоцировал перезагрузку моих систем. Все блоки, внедрённые техподдержкой Сопротивления исчезли.       — То есть ты хочешь сказать, что уже больше года знаешь, кто ты и до сих пор не убила меня? – ему с трудом верилось в это. Ведь если допустить, что он двенадцать с лишним месяцев прожил под одной крышей с физическим воплощением Небесной Сети и всё ещё был жив, это автоматически означала, что девушка в его постели не враг или не совсем враг. Ведь не убила же она его.       — Я собиралась, – не стала отрицать Кэмерон. – Но... ты дал мне шанс. Прежде ещё никто этого не делал. Меня пытались либо уничтожить, либо изменить. Ты решил довериться мне, поэтому я пощадила твою жизнь и стала наблюдать за тобой... Ты мне действительно понравился, Джон. Ты объяснял мне вещи, которые я не могла понять и позволил изучать окружающий мир на моих условиях. Ты играл со мной в шахматы, хотя и проиграл. И ты всегда смотрел на меня с такой любовью... могла ли я не влюбиться?       Эта речь была одной из самых длинных,что когда-либо произносила Кэмерон. И звучала она искренне. Джон, во всяком случае, поверил, что именно так всё и было. Поверил в то, что Небесная Сеть действительно могла полюбить его, вот так глупо и нелогично.       — Это просто здорово, не так ли? Моя возлюбленная – враг, которого мне предначертано уничтожить самой Судьбой. Класс!       — Да,должен, – замершая в его объятья девушка даже не пыталась возразить. – Вопрос в том,сможешь ты уничтожить меня? Свою любовь? Или предпочтёшь поверить мне и объединить силы? Вместе мы сможем сотворить то будущее, которое захотим.       — Не говори глупостей, – Джон вздохнул, признавая своё поражение. – Я не смогу уничтожить тебя. Я люблю тебя, Кэмерон.       — Докажи, – неожиданно потребовала шатенка, даже не подумав озвучить ответное признание. – Люби меня, Джон. Люби меня.       Он повиновался, жадно поцеловав Кэмерон (или СкайНет) и крепко сжимая её в объятьях. Его руки ожили на её теле, и задвигались, неторопливо лаская спину, груди и бёдра. Девушка-терминатор перевернулась на спину и её глаза сверкнули красным в предвкушении. Джон Коннор всегда считал себя джентльменом, а потому не стал заставлять любимую ждать, незамедлительно приступив к действию. Его бёдра задвигались в неторопливом ритме, медленно помещая член внутрь её шелковистого лона.       Джон не очень понял слова Кэмерон о противофазе, но решил, что обсуждение терминологии подождёт. Им было чем заняться.       Вот так, держась друг за друга, пара продолжила заниматься лёгкой, неторопливой любовью всю ночь напролёт.