***
"Ты, наверно, никогда меня особо и не любил, никогда не был искренен и никогда не видел во мне свою будущую жену.
Привычное холодное утро. Лалиса проснулась, но глаз ещё не раскрыла. Хотелось не просыпаться. Хотелось утонуть во снах, и не просыпаться, что бы не чувствовать горечи реальности. Рука скользит на левую сторону кровати, рядом с собой, надеясь наткнуться на горячее тело. Холодно. Привычно холодно и одиноко. Он ушёл. Опять. Ушёл с утра пораньше, лишь бы её не видеть. Лишь бы не слушать её голос или не ощущать её рядом с собой. Манобан раскрывает глаза и поворачивается на бок, туда где должен был лежать он. Тэхён. Тянется к его подушке и прижав её к груди, вдыхает родной и любимый аромат закрывая глаза. Поджимает ноги и сильнее сдавливает подушку, стараясь как можно больше вдохнуть его запаха. Стараясь наполнить ими все лёгкие. Стараясь отпечатать столь знакомый запах в памяти. Прикусывает нижнюю губу, стараясь сдержать подступившие к глазам слёзы. И когда её жизнь успела так поменяться? Хотя иногда Лиса думала, что была глупой дурочкой изначально. Что никогда не замечала холод и отстранённость парня. Но если он не любил и не был заинтересован, зачем делал ей предложение? Тяжело выдыхает и, открыв глаза, откидывает подушку от себя. Приподнимается на локтях и ощущает стягивающую боль внизу живота, что напоминает о прошлой ночи, проведённой рядом с ним. Опускает ноги на пол и встаёт с кровати, направляясь на ватных ногах в ванну. И хоть она давно была не девственницей, тоже благодаря мужу, всё равно ощущала боль после каждой ночи с ним. Успокаивало лишь то, что это был он. Её Тэхён. Её любимый Тэхён. Дойдя до ванной комнаты и открыв дверь девушка немедля подходит к ванне, затыкает пробкой скважину и включив тёплую воду выливает из флакончика смесь, для создания пенны. Не дожидаясь когда вода наполниться, залазит в ванну и садится, приобнимая себя за колени. Облокачивает голову о коленные чашечки и пока ждёт, как вода наполнится, невольно бросает взгляд на зеркало, что находилось прям напротив. Осматривает лицо и совершенно себя не узнаёт. Когда-то молочная кожа, стала мертвенно блендой. Алые губы были покушения и потрескавшиеся. Под глазами серовато-фиолетовые круги, а сами глаза потухшие. Словно мёртвые вовсе. Былой блеск давно не трогал их. Она даже не помнит его, просто осознаёт, что когда-то она улыбалась искренне, а искорки в глазах сверкали и не потухали ни на минуту. И если бы тогда, четыре года назад, когда она сказала «Да», ей бы кто-то сказал, к чему её ненормальная любовь приведёт, она бы попросту не поверила. Покрутила бы пальцем у виска, может быть сразу двумя, и послала бы этого человека куда подальше. Ведь её Тэхён её любит. И Лалиса опускает колени погружаясь в уже почти набравшуюся воду с головой. Закрывает глаза, но не выдыхает воздух, ощущая пока что лёгкое жжение в грудной клетке. Ощущает как воздуха постепенно начинает не хватать, но губы лишь трогает еле заметная улыбка, которая имеет терпкий привкус горечи. Не выныривает из воды, продолжая ощущать жжение, что уже било по рёбрам. А по хрустальным щекам начинают течь слёзы, которые смешиваются с мыльной водой. И это так отвратительно. Так мерзко и до невозможности больно. Осознавать, что твой любимый, твой единственный человек, тебя попросту не любит. И кульбит сердца, кажется, оглушает её. Надавливает на рёбра, сжимается, кажется обжигаясь кипятком, и заставляет прикусить нижнюю губу до хруста, но так и не вынырнуть из воды. А ей так хочется, чертовски сильно хочется... умереть. Просто закрыть глаза навечно и не ощущать этой боли вперемешку с пустотой внутри. Хочется исчезнуть. Провалиться сквозь землю. Испариться. Превратиться в атом. Пропасть с этого Мира. Просто не хочется больше этого терпеть. Нетнетнет. Хочется к Тэхёну. В его объятия. Хочется чтобы он сказал, что любит. Что это всё из-за работы, и что он вовсе не охладел к ней. Он любит. Он говорил это ей стоя перед алтарём. Он любит. Любитлюбитлюбит. Он клялся, говорил, что будет любить до самой смерти. Хочется услышать от него тёплых слов как тогда. Как в начале. Хочется услышать, что он любит её так же сильно, как и вначале. Но, Лиса, неужели ты не замечаешь? Он больше не тот, каким был с тобой поначалу. Его больше не интересует, почему ты вдруг замолчала. А она замолчала. Превратилась в безмолвную куклу, что находилась в его руках. Что выполняла просьбы, которые походили на приказы. Что раздевалась по приказу, замолкала по приказу и прикусывая губу прекращала плакать. Тоже по приказу. Она думала о своей боли, а в груди катастрофически не хватало воздуха. В отчаянии тело попыталось дышать, из-за чего Лиса лишь захлебнулась мыльной водой. Лиса знала, что боль вернется, стоит ей вынырнуть. Она снова лизнет своим соленым языком её незажившие раны, снова убьет в ней последние крупицы надежды и раздерет на мелкие клочки все, что осталось от её души. И Манобан выныривает из воды жадно вдыхая воздух и наполняя им лёгкие. Наполняя воздухом организм и позволяя ему течь по венам, вместе с кровью. Но вот только Лиса этого воздуха, глотка свежего воздуха, не чувствовала. Давно. Всхлип. Громкий и оглушающий для неё, ведь она привыкла молчать рядом с ним. Он так хотел. Её Тэхён. Вновь всхлип и она утыкается носом в ладони. Она давно провела параллели. Она давно сравнивала свою жизнь с тёмным раем. Тёмным и холодным раем. Быть рядом с любимым— рай, но вот не ощущать ответной любви—её тёмная сторона. И она правда не знает когда всё изменилось. После свадьбы? После первой брачной ночи, что не была у них первой? Или когда? Когда он так похолодел к ней. Что она сделала не так? И эти вопросы она слышит в голове все те секунды, что его нет рядом, а то есть чуть ли не весь день. И лишь ночью, с его приходом они уходят из головы, уступая место страсти и его траху. Ведь чем-то большим она назвать это не могла. Лиса знала, давно знала, что их семейная жизнь совершенно не идеальна. Она держится только на сексе и на её любви. Всё. Лалиса заученными движениями моет голову и тело. Чисто автоматически, даже не задумываясь и смотря в одну точку на серой плитке. Выходит с ванны и надев халат, сушит волосы полотенцем смотря на себя в зеркале. Откладывает белую махровую ткань и расчёсывает волосы бегая глазами по отражению и замечая сине-фиолетовые пятна на шее. Чистит зубы и умыв лицо отодвигает воротник халата, убеждаясь что его отметки по всему телу. И ей становиться гадко. От себя. Ведь что-то шепчет на ухо, что ей это нравится. Что-то шепчет, что она его навеки и ничья больше. Что-то кричит о том, что она ему принадлежит и о том, что бросить его она попросту не сможет. Слишком сильно любит. Слишком сильно... На столько сильно, что она глотает всю ту боль, которую он причиняет ей с каждым днём всё сильней и сильней. Глотает не замечая как разрывает собственную глотку, а мысленно понимает, что когда-то глотка до предела наполнится болью и что-то произойдёт. Терпение лопнет. Как надувной шарик. Начинает расчёсывать волосы, проходясь расчёской по всей длине волос. Закончив с волосами, вытаскивает из расчёски выпавшие волосы, смыв их в унитаз и убрав расчёску обратно в полку, выходит из ванны. Заправляет кровать и открыв окно, чтобы комната проветрилась, берёт с тумбочки телефон и, положив его в карман белого халата, выходит из комнаты, спускаясь на первый этаж. Заходит на кухню и сразу замечает на столе оставленную мужем чашку из под кофе. Выдохнув берёт её в руки и подойдя к раковине начинает мыть, одновременно думая, чем бы позавтракать. И она соврёт если скажет, что у неё есть хотя бы малейшее желание есть, к тому же её с самого утра тошнит. Домыв тарелку и подойдя к холодильнику вздрагивает от непривычного звонка телефона. Вытащив смартфон из кармана и увидев на дисплее фотографию подруги, губы расплываются в едва заметной улыбке. — Привет, Джису,— как можно более радостней старается говорить, ведь подруга даже не догадывается о том, какой красочной семейной жизнью обладает её подруга. — Привет, Лиса, где там твой муженёк? Я понимаю, что у вас там любовь до гроба, и ревность у него до небес, но ты моя подруга! А когда мы виделись в последний раз?— возмущается подруга, и Лиса была уверена, что она сейчас обиженно надула губы. — Год назад? — тихо произносит Манобан и щурит глаза открывая холодильник. — Если бы! Твою мать! Нет, мы виделись два с половиной года назад! А год назад, ты со своим мужем жила в Риме, а в Корею вы вернулись полгода назад, и ты даже минуточки для меня не найдёшь?— обиженно произносит Джису. Лиса поджимает губы, вспоминая слова мужа о том, что он запрещает ей видеться с друзьями. А если она куда-то идёт, то пусть говорит ему, а лучше даёт все поручения водителю. Откровенно говоря, Лиса скучала по подруге и очень хотела с ней увидеться. Наверно это и повлияло на дальнейший ответ черноволосой. — Почему? Найду, можем сегодня куда-то сходить, Тэ как раз нет дома,— Спокойно произносит Манобан, мысленно добавляя «Как обычно» и расплывается в тёплой улыбке. — Да?! Круто! У нас сегодня как раз встреча с одноклассниками! Ты давно с ними не виделась, да?— задумчиво произносит подруга. — В последний раз это было на втором курсе, до свадьбы, лет шесть назад. — Так давно... ну значит решено! Встретимся в два у нашего парка, если ты конечно не забыла дорогу к нему,— фыркает Джису,— прогуляемся часик и к трём пойдём к ребятам. — К трём? А не рановато для встречи?— спрашивает девушка разбивая яйцо и выливая его на нагревшуюся сковородку. — Рано? Да не думаю, время очень быстро пролетит, вот увидишь!— уверяет её подруга.— Ладно я побежала, до встречи, Ломарио.— радостно произносит подруга, а последним словом вызывает у Лисы смех. — До встречи, Чу,— произносит она и выключает телефон пряча его в карман. Девушка смотрит на яичницу ощущая тошноту подступающую к горлу, но не уделяя этому должного внимания продолжает готовить.***
Собрав длинные чёрные волосы и закрепив их заколкой золотого цвета, Лалиса осматривает своё отражение в зеркале. Чёрное облегающее до талии платье клеш идеально сидело на выточенной фигуре, рукава платья доходили до запястий, но оголяли плечи, позволяя разглядеть шею и чёткие ключицы. С отметинами на шее и на этих самих ключицах, пришлось долго повозиться, замазывая их, но всё же видно их не было. Схватив со стола чёрный клатч и направившись к входной двери, девушка надела на себя лаковые белые лодочки, а сверху тёмно-зелёное пальто. На улице давно не лето, а октябрь был достаточно прохладным. Выйдя из дома и закрыв дом на ключ, Лиса вышла за ворота особняка, садясь в заранее вызванное такси. Дорога заняла от силы минут сорок. Выйдя из жёлтой машины и расплатившись с пожилым таксистом, Манобан направилась в сторону парка, где и заметила знакомый силуэт любимой подруги. — Лили!— заметив девушку крикнула Джису маша ей рукой и не сдержавшись подбегая к подруге и обнимая её,— Привет. — Привет, Чу,— обнимая подругу и вдыхая знакомый аромат, от которого исходило уютом и тёплом, в перемешку со старыми воспоминаниями, проговорила Лиса. — Я так соскучилась,— не выпуская подругу из объятий проговорила каштаново-волосая,— ты так похудела,— нахмурилась старшая отстраняясь от подруги и заглядывая в знакомые карие глаза. — Да? Семейная жизнь изматывает,— горько улыбнулась девушка, но вот только горечь не была видна за "радостной" улыбкой,— ты как? Что нового?— протараторила младшая и по привычке взяла подругу под руку, направляясь в парк — У меня всё хорошо, спасибо. Я вот скоро тоже жёнушкой заделаюсь,— проговорила Ким и остановилась вслед за подругой. — Жёнушкой?— удивлённо переспросила Манобан смотря на подругу,— Намджун всё-таки сделал тебе предложение?!— радостно подпрыгнула и хлопнула в ладоши Лиса. — Да,— улыбнулась Джису показывая подруге кольцо на безымянном пальце,— свадьба летом и ты будешь подружкой невесты! А потом и крестной моего ребёнка. — В таком случае,— скрестила руки на груди младшая,— я буду крестить исключительно девочку!— воскликнула Лиса и вызвала смех у подруги. И этот смех электрическим током прошёлся по телу Лисы, заставляя внутреннюю боль ещё больше взвывать. Она так давно не видела подругу, да и вообще кого-то, кроме мужа. Так давно не слышала чьего-то смеха и сама не улыбалась. В животе что-то неприятно, еле слышно забурчало, скребя длинными когтями по внутренней стороне живота. — Ну что пошли?— потащила за собой Лису Чу, рассказывая события последних двух лет связанные с её Намджуном, с которым девушка в отношениях уже лет семь. Так и прошло пол часа, по истечению которых, Джису заказала такси и усадив назад Лалису, после чего и сама устроилась рядом. Сказав нужный адрес, они ещё пятнадцать минут ехали в сторону ресторана, в котором и проходила встреча. Они даже успели опоздать, на целых десять минут, но успокоившись под предлогом, что королевы не опаздывают, а скорее все остальные приходят раньше, они радостные зашли в заведение. Отдали пальто гардеробщице и сообщили менеджеру о встрече. Девушка провела их к столику, за которым они собственно и проведут остаток дня и предстоящий вечер. — Джису!— поднялся с места Нам, подходя к любимой и обнимая её,— О! Какие люди! Лиса, сколько лет, сколько зим,— парень дружески обнял подругу и привлёк внимание остальных. — Лиса!— подбежала к знакомой Пак Чеён и заключила черноволосую в тёплые объятия. — Мы уже подумали, что больше не увидим тебя,— вдруг послышался знакомый мужской голос. Переведя взгляд, Лиса узнала своего одноклассника-Чонгука, в которого по счастливой случайности была безумно влюбленна в школьные годы. — Вот она я,— радостно произносит обнимая одноклассника. Перездоровавшись со всеми, Лиса садится на диванчик, а рядом с ей плюхается Чон, что весь вечер будет рассказывать ей про учёбу в университете, про неудачный роман и про случай в Калифорнии, когда он забыл в отеле паспорт, так же парень воодушевленно рассказывал ей анекдоты, что сильно смешили её. И вечер был идеальным, разве что Джису опасалась взглядов Чона, направленных на черноволосую, ведь глаза парня отдалённо напоминали Чу и Лисин взгляд, направленый на него во время школы, а после и на Тэхёна. — Ну а ты то как? Что нового? Как на личном?— поинтересовался Чон отпивая с бокала игристое и заглядывая в карие омуты, мысленно подмечая, что она изменилась в лучшую сторону. — Я,— Замолкает и расплывается улыбке,— Хорошо, чтобы я рассказала что-то новое, нужно для начала рассказать о старом,— отпивает шампанское,— На личном стоит любимый муж,— берёт в руки виноградинку и закидывает в рот. — Надо же! Ты замужем?— восклицает растеряно Чон,— Никогда бы не подумал, что ты выйдешь замуж быстрее чем я женюсь,— Замолкает допивая алкоголь. — Расскажи о муже,— вмешивается вдруг Наён улыбаясь,— Как познакомились? Давно женаты? — Мой муж самый прекрасный,— горько проглатывает чёртову виноградинку,— Мы познакомились в университете, я была на первом курсе, он был на третьем. — Должно быть он сразу в тебя влюбился?— наливая себе воды в стакан поинтересовался Чонгук. — Если бы, первая влюбилась она,— воскликнула Джису, сидя напротив подруги,— Да так, что чуть голову не потеряла. А потом на втором курсе, мы с Намджуном решили помочь её второй неразделенной любви,— Лиса залилась смехом, как и Чу. — Почему второй?— поинтересовался Гук. — Первой был ты,— подмигнула парню Лиса,— Ну в общем, как оказалось, он тоже испытывал симпатию ко мне, и вот, почти три года назад он сделал мне предложение, на что я с огромным удовольствием сказала «да»!— посмотрела на своё кольцо и покрутила его на пальце. — А дети есть?— спросил тот же одноклассник. — Нет, пока нет,— выдохнула она и задумалась о реакции Тэхёна, если бы она сказала ему о том, что беременна... Он бы наверно сошёл с ума... во всяком, беременной она не была, что странно, ведь сексом занимались они не предохраняясь и забеременеть она должна была давно. — Значит планируете,— улыбнулась Наён, на что Лиса лишь пожала плечами. Навряд ли он этого хочет. Вечер проходил хорошо, Лиса даже перестала ощущать тягостную горесть и разрывающую душу на части печаль, что в последнее время всё сильней её накрывала, но всё имеет свойство кончаться и любая прекрасная карета превращается в тыкву. Ким вздрогнула, когда увидела мужа, что приближался к их столику, представляя, какой скандал учинит её любимый муж. — Тебе налить ещё,— поинтересовался Чонгук поднимая бутылку игристого. — Нет, спасибо,— Она даже не одарила парня взглядом, лишь вглядывалась в приближающийся силуэт разъярённого мужа. Он был зол, и она это знала по его походке, по взгляду и по рукам, одна из которых была в кармане, а вторая сжата в кулак. — Лалиса,— слишком спокойно проговорил он улыбнувшись, чем привлёк внимание к себе. — Это должно быть твой муж,— подала голос Рози,— Здравствуй! — Здравствуй,— парень слегка склонил голову в приветствии, а после перевёл взгляд на Чонгука, что в свою очередь сверлил его взглядом в ответ,— Лиса, милая, нам пора домой,— перевёл взгляд на жену и улыбнулся. И только Лиса слышала упрёк. И только Лиса видела его оскал и злость. — Может задержитесь?— обратился к старому другу Намджун. — С радостью, но нам правда пора,— посмотрел на часы, а после и на Джуна,— в следующий раз. И мы обязательно придём вдвоём, да, Лис,— посмотрел на неё,— Я сегодня никак не смог. — Да, Лиса говорила, что вы заняты на работе,— вмешалась в разговор ещё одна одноклассника. — Ну может на пять минут?— поинтересовалась Джису, смотря то на Тэхёна, то на Лису. — Тэхён прав, мне уже пора,— поднялась с дивана Лиса, Чонгуку тоже пришлось встать и выйти, чтобы Ким могла спокойно выйти и подойти к мужу,— До встречи,— махнула друзьям и ощутила, как Тэхён взял её за руку и переплёл пальцы с её. Удивилась, но виду не подала. — До свидания,—улыбнулся Ким и направившись к выходу повёл Лису за собой. — Они такие зайки,— проговорила Рози, провожая пару взглядом. — Да, он так её любит, видели как смотрел на неё,— поддержала подругу Наён.***
Поездка в машине была как никогда молчаливой. Лалиса ощущала неловкость и злость, исходящую от мужа. Перевела взгляд с окна на него. Застыла. Такой же прекрасный, как и шесть лет назад, а она? Чёрный костюм идеально сидел на нём, а русые волосы были красиво зачёсаны назад, профиль был напряженным и грубоватым, но это не портило его, скорее наоборот, делало более мужественным и сексуальным. — Я не разрешал тебе идти на встречу,— в привычном спокойном тоне проговорил он, не отрываясь от дороги. По коже побежали мурашки. — Я просто,— замолчала. — Ты просто что? Я же просил предупреждать меня!— грубость, вот что читалось в его голосе. — Мне надоело сидеть дома, ты всё время приезжаешь под ночь, мы совсем не общаемся, разве что,— запнулась, ощутила подступившие к глазам слёзы и вдохнув воздух, проглотила их,— а как ты узнал, что я не дома? Ты в такое время обычно на работе. — Хосок сказал,— и Лиса усмехнулась, вспомнила о помощнике мужа, что докладывал ему обо всём и следил за ней,— Как этот Чонгук смотрел на тебя! А ты видимо наслаждалась моментом, думая как бы перепихнуться с ним в ближайшей подворотне,— сжал руль с новой силой. — Что ты несёшь? Ты знаешь, что я люблю только тебя,— горестные слова дались сложно, но она всё-таки это сказала. — Только он этого видимо не знал, раз так на тебя смотрел! — Да что с тобой! Я всего-то встретилась с одноклассниками! — Да ладно! Я всё прекрасно видел, вновь нахлынули старые чувства? Этого подонка ты до меня любила, да? Если бы я не приехал, кто знает, когда бы ты вернулась и где бы он тебя оттрахал,— перевёл взгляд с дороги на неё и обратно. — Что ты несёшь?— полушёпотом,— Кто и должен злиться, так это я! Ты почти не появляешься дома! Совершенно охладел ко мне, трахаешь меня и только, как какую-то секс игрушку! И я даже в такой ситуации не смотрю на других мужчин! А ты такое мне говоришь! Да как ты смеешь!— ударяет его рукой по плечу. Второй раз. Третий. И слёзы сами текут по щекам. — Успокойся! — Успокойся!? Ты говоришь мне успокоиться?! Да я блять голову ломаю, не знаю где ты, думаю что я делаю не так! А ты заявляешься, портишь мне вечер и говоришь мне это! Мне обидно,— слёзы обжигают кожу, она смахивает их, совершенно игнорируя,— Что с тобой в последнее время? Почему ты так холоден? Что я сделала не так, Тэ?! Я всего навсего люблю тебя, так почему ты так жесток! — Замолчи,— закипает. — Нет! Я слишком долго всё в себе копила, так раз ты хочешь поговорить, давай,— всхлипывает и вновь его ударяет,— Что случилось? Я прошла с тобой, через огонь и воду, и так ты меня благодаришь! Ты обещал, что будешь любить меня, так почему я этого не чувствую! Почему меня терзают мысли, что у тебя другая?— вновь бьёт его, и он кажется выходит из себя, ведь кидает на неё взгляд, наполненный ненавистью. И она знает, что это так, ведь излучила его вдоль и поперёк,— Сукин ты сын! — Закрой свой рот и не смей орать на меня!— вдруг сорвался он на крик, от чего девушка вздрогнула. — И не посмею! В чём причина твоего холода? — Замолчи, Лалиса. — Почему? За что? Просто скажи за что? За то, что я люблю тебя? — Закрой рот,— он на секунду закрыл глаза и сжал руль сильнее. — Почему ты не хочешь меня видеть! Что случилась с твоей любовью...! — Я тебя не люблю!— и он кажется заорал на всю машину, одновременно сигналя какому-то олуху и обгоняя его. — Ты же говорил, что...— замолкла. — Я тебе не люблю,— более спокойно и медленно. До неё кажется так и не дошла фраза. Она просто замолчала и смотрела на него как вкопанная. Я тебя не люблю. Нет, ещё раз. Я тебя не люблю... Не любишь? Осознала. Сглотнула слюну и ощутила как слезинки выпадают с глаз, струясь по белым щекам и она не сможет это остановить. Ощутила сильную боль в области сердца. Она кажется ощутила содрогание сердечных струн. Тошнота усилилась, а голова начала адски болеть. Что-то вновь прошлось по ещё на зажившим ранам, очертив их края и кажется сделав их больше. Разодрав их и позволив крови стекать по окровавленной плоти. Жжёт. Очень сильно жжёт. Где-то глубоко внутри... — Ч...что..?— переспрашивает, но ответа слышать вновь не хочет... — Я тебя не люблю, Лиса,— говорит спокойно и косится на неё. Она усмехается, переводит взгляд на лобовое стекло и ощущает непонятную горечь в голе, что-то его щекочет и она начинает смеяться, пока не начинает задыхаться в собственных слезах. — То есть как?— всхлипывает,— Ты же обещал... ты клялся мне, Тэ,— смотрит на него и кладёт руку на его, что лежит на коробке передач,— Не смешная шутка, Таетэ,— всхлип. — Я не шучу, Лиса,— вытаскивает свою руку из под её,— Я разлюбил тебя. — У тебя кто-то появилась? — Нет,— закрыл глаза на секунду. — Врёшь,— шепчет,— и как её зовут?— он молчит,— Как её зовут, Тэхён? — Дженни... — Она наверное красавица,— вдруг произносит и вновь начинает плакать,— и давно? — Пол года. — Значит разлюбил ты меня не из-за неё? — Нет... — Зачем тогда ты,— замолкает, глотает слёзы,— Зачем ты... вы занимались с ней сексом?— она не знала, зачем спрашивала, но ей нужно было знать. Парень кивнул,— Тогда зачем ты мучал меня? Не легче было сказать и развестись? — Оу, нет, Лалиса,— сразу спохватился он,— Я не буду разводиться с тобой, а ты будешь делать вид, что ничего не знаешь? — Что?— не совсем поняла его. — Ты моя жена,— посмотрел на неё и заехал на участок,— и всегда ею будешь. Моей и только моей, Лалиса,— заглушил машину. — Ты любишь другую! — Но я не отпущу тебя,— перевёл взгляд на неё,— Я хочу наследника. От тебя. Родители слишком сильно тебя любят и разведись я с тобой и приведи новую жену, боюсь,— пауза, — они не одобрят. И всё разрушилось. Как карточный домик пало и с грохотом разрушилось, не имея шанса на восстановление. Парень вышел из машины и обойдя её открыл дверь жене, что неподвижно сидела на сидении и смотрела в одну точку. — Лалиса,— игнорирует,— Лиса,— игнорирует. И ему ничего не остаётся как вытащить её из машины самостоятельно. — Не трогай меня! Не трогай! — Замолчи!— но она не замолкает, продолжая вырываться,— Я сказал успокойся,— бьёт слегка по щеке и тянет за собой в дом, а ей ничего не остаётся как плакать и идти за ним. Так он заводит её в спальню. — Раздевайся,— холодно произносит и наливает себе в стакан виски, после чего залпом его опустошает. — Что? — Я хочу наследника. Раздевайся,— поворачивается к ней снимая галстук и скидывая пиджак, но она так и стоит как вкопанная,— Хочешь, чтобы я это сделал,— а она не слышит его, вынуждая подойти. — Нет, не трогай меня!— но он не слушает, начинает стягивать платье, пока Манобан отбивается. Наконец стягивает платье, оставляя её в трусах и пиздецки развращающих чулках,— Отстань! Убери свои руки!— кричит разрывая горло на осколки, пока он снимает с себя штаны и боксёры,— Прошу не делай этого, не порть всё, просто дай мне развод! — Никогда, Лалиса,— кидает её на кровать, игнорируя ее руки на его груди. Хватает запястья и удерживает их над её головой, второй рукой стягивает с неё трусы и не задерживаясь сражу же входит во всю длину, а она жмурится от боли и кричит ему в плечо,— Развода ты не получишь,— грубо толкается в неё,— никогда,— толчок за толчком. Слеза за слезой. И он не слазил с неё всю ночь, продолжая трахать её всё с большим и большим напором. Его губы накрывали её, но она не отвечала как раньше, просто плакала и просила прекратить. Сколько мокрых дорожек он не проводил от её пупка до горла, сколько засовов бы не ставил и как бы не терзал её губы, она плакала и чувствовала себя отвратительно. И секс с ним сейчас вовсе не казался ей волшебным, этот акт окрасился в чёрный и обрёл другой смысл. И с каждым новым толчком, её сердце разбивалось и разбивалось, пока не превратилось в пыль. И её мир прежним не станет, чего уже не делай. С наступлением рассвета он вышел из неё, особо не торопясь вытаскивать член, а после и плюхнулся рядом пытаясь отдышаться, в то время как она повернулась на бок и прижала к груди ноги, продолжая задыхаться в собственных слезах, и ощущать его семя в себе.***
На следующий день его не оказалось, как и следующих два дня, а потом он начал вновь приходить домой по ночам, занимался с ней этим и уходил, а она умирала, пока не решила кое-что для себя. Она не знала, была беременной или нет, но всё же что-то подсказывало что нет, ведь забеременеть не по любви, она бы точно не смогла. Она все решила. В один из солнечных дней. Рано утром, она убрала дом, вылезала его, будто готовив к празднику. Приняла душ и принялась приводить себя в порядок. Надела красивое бельё, натянула кружевные чулки, которые он когда-то снимал с неё и говорил о своей любви к ней. Закрутила волосы и собрала их в причёске, закрепив шпильками, что надевала на свадьбе. Вытащила красное платье, в котором она была на втором дне свадьбы и которое он так сильно любил, надела его и застыла у зеркала. Сейчас она выглядела не так, как обычно. По ней даже не скажешь, что она убийственно несчастна. Улыбнулась и села за туалетный столик. Платье сидело идеально, и это давало повод к гордости. Кинув на себя последний взгляд, она подтянулась к коробочке таблеток, что лежала на столе, и стакану с водой. Не долго думая, она по одной, выпила все таблетки и присев на кровать начала считать, ожидая, когда же лекарство подействует и усыпит её на вечно. Досчитав до трехста девяноста пяти, столько дней после свадьбы он говорил ей, что любит, она закрыла глаза и больше их не открыла. Через пару часов в дом зашёл Тэхён. — Милая! Я дома!— но ответа не было,— Лиса, ты наверху? У меня,— замолкает,— хорошая новость и я хочу поговорить,— открывает дверь комнаты и замечает, как она лежит на кровати. Хмурит брови и заходит внутрь. А она лежит на кровати мертвенно бледная, но до ужаса красивая. Руки сложены в замок на животе, глаза закрыты, а на лице лёгкая улыбка, от чего по его спине мурашки. — Лиса?— подбегает к ней и бьёт по щеке, ощущая лютый холод,— Лиса! Открой глаза,— вновь бьёт её по щекам и трясёт за плечи, но без толку, и по щеке скатывается скупая мужская слеза, в голову бьёт осознанность. Осматривает комнату и находит таблетки. Подходит к столику и взяв коробочку находит её полностью пустой, а рядом конверт, который сразу разворачивает и принимается читать записку лежащую внутри... "Ты, наверно, никогда меня особо и не любил, никогда не был искренен и никогда не видел во мне свою будущую жену. Но я тебя любила, искренне и по настоящему. Утопала в тебе, готовая выполнять любую просьбу... знаешь, я до сих пор тебя люблю, так как никогда раньше никого не любила. Я готова была на всё ради тебя, ради твоего: «Я люблю тебя, Лиса", но ты видимо был готов на всё ради одобрения родителей, на всё лишь бы меня не видеть и на всё лишь бы не говорить мне этого. Знаешь, я буду любить тебя всегда. И я повторюсь, что до сих пор люблю тебя... наверно поэтому я это и сделала. Тебе будет так проще, во всяком, я надеюсь и постараюсь облегчить твою жизнь от сюда, где я сейчас буду находиться. Думаю сейчас твои родители не откажутся от новой жены для тебя! Знаешь, я видела её, она красивая, очень. Вы красиво смотритесь вместе! Лучше, чем ты смотрелся со мной... и как бы я не хотела чувствовать твою любовь ко мне, я знаю, что твоё сердце отдано ей, и я желаю вам любви! Надеюсь с ней у тебя всё получится...Навечно твоя, Лалиса Пранприя Манобан
" Он нащупал в конверте что-то круглое, вытащив вещицу, он узнал в ней обручальное кольцо, которое надел на руку любимой жены... — Какая же ты дура,— повернулся к ней и подошёл к кровати. Посмотрел на неё и лёг рядом притягивая к себе и надевая на безымянный палец её, её же кольцо, которое принадлежит ей и только. Накрывает руку жены своей и уткнувшись в мертвенно жёсткие волосы он заплакал, ощутив некую пустоту в области сердца.***
Тэхён стоял над ее могилой. Все уже разошлись, когда же парень решил остаться и побыть ещё с женой. Когда приехали врачи, то не смогли помочь, сказали лишь соболезнуют потере. Она была беременна... правда срок был маленький и видимо она сама ещё этого не знала. После того как её забрали, Ким позвонил своей не до возлюбленной и прекратил с ней общение, отказавшись встречаться с ней и сказав, что не хочет ее видеть. Родители болезненно отнеслись к потере невестки, а родители Лисы и вовсе, сами чуть не последовали за дочерью. Тэхён стоял над могилой и смотрел на её фотографию, что была изображена на мраморном памятнике. "Лалиса Пранприя Ким 1994-2021" — Я такой идиот, Лили,— Проговорил он поднимая голову к небу и игнорируя капли дождя, что с большей силой начали ударяться о землю,— Знаешь, я,— пауза,— Я не знаю, что на меня нашло, я очень тебя люблю, и я... я последний урод, и ты не должна прощать меня, но я просто хочу сказать, что,— пауза,— я раскаиваюсь и люблю тебя, и всю жизнь буду любить только тебя. Парень стёр с щеки слезу и положил букет Армерий рядом с её могилой, вдохнул глубоко воздух и закрыв глаза, кажется ощутил её присутствие и исходящее от неё тепло.