***
… Астрид повесили почти сразу. Иккинг в ужасе смотрел, как любимая сердцу подруга тихо качалась на виселице… Ему ведь тоже скоро умирать. Его оставили на потом. Перед Иккингом специально зарезали всех драконов, что Изгои поймали за все эти годы. Зачем они это сделали?.. Элвин сказал. Он любит такое. Резня, кровь, кишки… Ублюдок. Туши драконов выкинули куда-то за базу. Остаток крови вылили в подобие чана. Иккингу было ужасно плохо. Он уже давно простился с жизнью, и просто не двигался. До смертного одра парня тащили на верёвке, привязанной к ошейнику на его шее. Как собаку. Но его заставили встать, и Иккинг это сделал. Немигающе смотрит куда-то на небо, потом прикрывает глаза… Он не почувствовал боли, когда ему прострелили голову. Не почувствовал, когда его тело плюхнулось в ещё горячую кровь драконов… Чан закрыли сверху крышкой и оставили. — Теперь что, Элвин? — Ждём. — Что? — Кого, друг мой…***
Прошло уже полгода. Джек и Мерида узнали, что Иккинг и Астрид погибли, спустя неделю поисков. Сообщили информаторы в рядах Изгоев. Сморкала до сих пор в лютой депрессии, каждый день упивается алкоголем до потери пульса, а двоюродная сестра Астрид — Астра, его буквально вытаскивает с того света лечебной магией. Был обычный день. Четвёрка смотрела телевизор и обедала. Вдруг включилось какое-то экстренное сообщение. — Погромче сделай, — просит Джек у Сморкалы. Тот быстро тычет кнопку громкости на пульте. — Мы только что получили сообщение о том, что на базе Изгоев, где сейчас проходит правительственная операция по спасению заложников, прогремел взрыв. По сообщению корреспондентов, взорвалась цистерна с красной жидкостью. Будем следить за развитием событий. — Чё за хуйня, Косподи. Что ни день, то сказка, — цокает Мерида. — Согласен, — кивает Джек. — Когда уже этих Изгоев грохнут, — бурчит Сморкала. — Когда у них денег не останется жопы свои прикрывать, — ухмыльнулась Астра. — А денег много, — на выдохе произносит Джек, и быстро кладёт ложку с супом в рот. Проходит несколько часов, и по всей Пандоре резко поползли слухи… — Говорят, в цистерне тело было. И оно ожило, прикинь! — Д ну, хуйня! — Правду говорю, Грэн, я был там! — Пиздишь как дышишь, Ган! — Д нет же, это реально правда! Зуб даю, чел! Джек с Меридой тогда были на рынке и покупали мясо. Они стали невольными слушателями данного диалога торговцев. — Ган иногда балуется, я тоже ему не верю, — говорит тихо торговец, — Не мог мертвец ожить никак. — Но магия ведь осталась ещё, — отвечает ему Джек, — У нас, вон, подруга шарит за лечилки. — Магия воскрешения тыщу лет под запретом, малой. Тут либо пиздёж, либо что-то другое. — У нас как обычно всё скрывают, — мотает головой Мерида. — Политика гласности нынче не в моде, — вздыхает торговец, — Ну, бывайте. — Спасибо, Роух. Спустя две недели, посреди ночи, вдруг заревела тревога. Все люди схватились за оружие и выбежали из своих домов. Оказалось, что в горах Плакшери полыхает адская бойня… И там почему-то сверкают фиолетовые молнии. Достаточно редкое явление для здешних мест. Точнее, явление, которое никогда тут не происходило и не должно происходить. Когда узнали об этом, половина жителей городишка Бэйсик-Мун ушла опять спать. Остальная часть, что хотела побуянить, конечно же погнала на Плакшери. Джек с ребятами тоже не сдержались — поехали. Повсюду валялись оторванные руки и ноги, пистолеты, мечи, палаши — что только не валялось, одним словом. В воздухе витал чёрный смог, скрывающий участников побоища. «Изгоев бьют», — тут же заявляет Астра. С ней дружно согласились. В небе сверкает очередная фиолетовая молния, и она ударяет в землю. Всё трясётся, многие падают от сильнейшей тряски, кто-то даже сорвался, когда поднимался коротким, но рискованным путём на уступ, где всё и происходило. Всё это время стоит жуткий ор Изгоев; слышно, как хлыщут потоки крови, которые окрашивают серые горы… Жители Бэйсик-Мун уже не хотят буянить. Все в нерешительности хотят развернуться и пойти по домам. Как вдруг смог рассеивается. Из-за него показывается какой-то подросток в тёмной одежде, на которого бежит явно последняя толпа живых Изгоев, но он яростно (даже с пафосом) стучит по земле левой ногой и из ниоткуда молния шандарахает прямо в одного из бойцов, и все по цепочке получают разряд током и падают замертво. И ор стихает. Сморкала вдруг бежит на парня и орёт что есть мочи: «ИККИНГ!» Но тот лишь в недоумении зыркнул на него и повёл рукой; Сморкала аккуратно отлетает обратно со встречным потоком фиолетовой энергии. — Скажу это ещё раз, мне не трудно. Я не ебу, кто этот ваш Иккинг, но это точно не я. — Иккинг… — тихо шепчет Джек; тело предательски замерло, а слёзы уже готовы брызнуть из глаз. На четвёрку друзей смотрел Иккинг. С красными глазами, в чёрной одежде. На нём был чёрный женский корсет, подчёркивающий худобу. Длинная серёжка со странным фиолетовым камешком в левом ухе. Волосы уложены не так, но… — Я же говорил! Это тот, что помер! Живой на хуй! — орёт какой-то мужик. — Ну, вообще-то нет. «Иккинг» идёт к толпе народа странной походкой: немного от бедра, нешироким шагом, вальяжно. — То есть?.. — подаёт голос ещё кто-то, — Как это вообще возможно?! Ты кто такой, на хуй?! — Трудно сказать, — ухмыляется парень, — Но точно не этот ваш «Иккинг»… Странное имя, конечно… — смутился он, шепчет следом почти неслышимо, — Эт ж из каких ваших языков оно пошло? — Гляньте сколько пушек, — переключается другой мужик, — давайте соберём, потом на рынке продадим подороже! И толпа ринулась собирать всё добро Изгоев. Бегут все, но не четвёрка друзей. Они всё рассматривают «Иккинга». — А вы чё стоите?.. Столько бабла валяется, а вы не собираете. — Просто… Ты в прошлом наш друг, — с горечью заявляет Мерида. — Да ну. Реально? — немного удивился парень, — Вы не первые, кто мне об этом говорит, честно сказать. Этого вашего Иккинга многие знают, видимо. — Его Изгои убили. По телевизору показывали, — тихо говорит Джек. «Иккинг» всё оглядывает ребят, которые заметно поникли. Одна Астра более менее держится молодцом и не смеет грустить. — Но вы этому телу ближе, чем остальные. Оно будто к вам тянется, — вдруг заявляет «Иккинг». — В каком смысле?.. — пугается Сморкала. — Давайте мы уйдём отсюда и поговорим в нормальном месте… А то ещё эти услышат.***
И они поехали к себе в домишко, где четвёрка с Иккингом и Астрид тусовались вместе почти всё время… — О, телу хорошо здесь. Тепло, — отмечает «Иккинг» с улыбкой, выйдя из машины и оглядев дом, при этом поставив руки на бока. Он быстро соображает, как открыть хитрую входную дверь, чем удивляет четвёрку, заходит внутрь. Они заходят следом, — О, ещё лучше!.. Видимо, это место силы тела… Какая интересная обстановка… Радует глаз. — Почему ты говоришь «тело»? — спрашивает Джек. Тот оборачивается. — А что же это ещё? — улыбается широко «Иккинг». — Ну… «Иккинг»… — Эх, повторю, — всё ещё улыбается парень, — Иккинг мёртв. Его больше нет. Это, — он тычет себя в грудь пальцем, — Не Иккинг. Это тело. Тот, кого вы Иккингом зовёте, давно уже в Астрале… Как и подружка его… — Раз ты не Иккинг, то… Как тебя зовут?.. — осторожно интересуется Мерида. Тот молчит, будто задумался. Потом с цоканьем заявляет: — У меня много имён, скажем так. Но основное — Чара, — и тишина. Потом вдруг Астра подаёт голос: — Всадник Апокалипсиса?.. — Ну типа, — и Чара широко улыбается, ставит руки на бока. — ДА НУ НА ХУЙ?! — вопит Сморкала что есть мочи, — МЫ СКОРО УМРЁМ?! — Посмотрим, — подмигивает Чара игриво, — Я ещё не решил. Все садятся за стол и недолго молчат. Чара всё оглядывает убранство дома, мило улыбается. — Тут много вещей с энергией тела. — Иккинг многое приносил сюда из дома, — говорит Астра. — Я был у него дома… Телу там некомфортно… Пусто, тяжело дышать. — Ты был у Иккинга дома? — удивляется Сморкала. — Это первое место, куда повело меня тело, — поясняет Чара, — Оно хотело рассказать мне что-то… И рассказало. — Что?.. — Ну, что тело погибло по вине отца. Предательство. — В каком смысле?.. — Не могу точно утверждать, но… Был тяжёлый моральный выбор, и отец тела сделал его. Правда выбрал другую сторону. Похоже это как-то связано с вашими этими Изгоями, как вы их зовёте. Тело очень плохо реагирует на них. Трясётся, иногда не хочет двигаться. Но благо у меня хороший контроль. — То есть, ты хочешь сказать, что Ик... тело, — оговаривается Джек, — всё помнит?.. — Похоже на то. Оно всё ещё связано с душой. Возможно потому, что не похоронено было должным образом. Точнее, вообще не похоронено, — добавляет Чара, — Я ж вселился, когда тело ещё в цистерне было. — Так ты был в цистерне?.. — недоумевает Мерида. — Ну, тело туда кинули после смерти. Замуровали в крови драконов… А как вселился сломал эту херню. — Так это кровь была? Какой ужас, Косподи… — Ещё и драконья… — на выдохе произносит Сморкала. — «Когда убьют всех драконов Пандоры, их кровь соберут в чан. Когда умрёт священная жертва, её погрузят в сию кровь. И тогда восстанет Всадник Апокалипсиса, чтобы вновь вершить судьбу пандорцев», — цитирует кого-то Астра. Чара выглядит крайне удивлённым. — Охуеть, ты читала «Вендетту»?! Я так рад, — Чара даже попрыгал на стуле от ажиотажа, широко улыбается, — Что ещё знаешь? — Я многое знаю, — улыбается Астра. — Она магичка в шестнадцатом поколении, — бросает фразу Сморкала. — А-а-а-а, — тянет Чара, — Теперь мне понятно, почему тут так приятно пахнет миром. — Че-во? — смутился Йоргенсон. — Миро — масло такое. Благовоние. Им пахнет энергия магов. Которые исцеляющей магией занимаются, — поясняет Чара, — Просто я смутился, думал, у тела обонятельные глюки. — А такое может быть? — улыбается Джек. — Вполне… Я не впервые в тела вселяюсь, всякое бывало… Кто-то из тел постоянно чуял запах алкоголя от всего подряд. — Ты не впервые на Пандоре?.. — Коне-ш нет! Я Всадник Апокалипсиса, это уже седьмая моя вылазка за последние шесть тыщ лет! — восклицает Чара, — и почти каждый раз я нахожу причины, по которым вас не уничтожают верховные силы! — Ого… Например? — интересуется Мерида. — Это была третья вылазка, — Чара вдруг делает напряжённое лицо, вспоминает, — Я был в теле какой-то шлюхи, но тело на удивление оказалось неплохим. Моим спутником был какой-то культист, он яро верил в меня. И он сразу меня нашёл, как я вселился. И когда моя вылазка подходила к концу, я всё-таки нашёл причину вас убить, и я уже было готовился дать команду, мол, «убивайте их к хуям, зря живут», и тут он: «Я готов умереть за всё человечество и беру все его грехи на себя! Убей меня, и возвращайся!» Я прихуел, конечно, убил его и вернулся. Так что, полторы тыщи лет назад ваш род спас парень, который смело умер за все ваши грехи, — завершает рассказ с широкой улыбкой он. Наступает небольшая тишина. Чара шумно вздыхает, ещё молчит, потом начинает говорить: — Мне нравится это тело. Оно прекрасно подходит моей натуре. Это тело обладает неплохой гибкостью, выдерживает мою силу. Конечно, есть причуды, но они незначительные. Я рад, что нашёл его. — Всё получилось как предсказано в «Вендетте», — комментирует Астра. — Ну, пара предсказаний не сбылась. Так что иногда это просто совпадения. Оговорочки по-Косподски, — отвечает Чара, — Я изначально хотел вселиться в тело той подружки этого тела… Но то тело меня оттолкнуло. — Почему?.. — тихо спрашивает Сморкала. — Оно какое-то… Типо как игольчатое. Жёсткое. Неприступное, — говорит с паузами Чара, вспоминает ощущения и даёт эпитеты, — Оно явно заточено под определённую душу. И энергия была плохая. Возможно душа умерла без принятия смерти, и тело продолжало сопротивляться. — Это как вообще понять? — мотает головой Мерида, явно устала осмысливать всё сказанное. — Ну, кто-то смиряется, что умирает, кто-то нет, — пожимает плечами Чара, — Это тело смирилось, — указывает на себя пальцем он, — Душа улетела куда надо. Та, видимо, ещё нет… Но я не ошибся с этим телом. Оно хорошее, в пору моей душонке. Одно из самых лучших, что я находил. Может даже и лучшее. В тот же момент у Чары заурчал живот. Он даже подпрыгнул на стуле от неожиданности. — Ой, оно голодное… У вас есть что покушать? Чару накормили, напоили чаем. Всадник Апокалипсиса захотел остаться с четвёркой, поскольку «телу здесь комфортно». Так порешили.***
Глубокой ночью Астра сидит на балконе и читает книгу. Рядом стоит столик, на котором была фотография её сестры Астрид, где та ещё совсем маленькая. Астра мельком смотрит на неё, таким образом отдыхая от чтения, разглядывает немного, потом опять принимается читать. — Чё читаешь? — Вендетту. — Мило. Чара присаживается рядом, замечает фотографию; щурит глаза, разглядывая её внимательнее, чуть наклоняется вперёд, дабы рассмотреть поближе какие-то детали. — Подружка тела?.. — Угу. — А почему тут её фото? — Она моя сестра. — Оу, — Чара смотрит на фото, потом на Астру, потом опять на фото, — У вас энергия слишком разнится. Не совсем родные. — Двоюродные. — А, понял… Телу нравится фотография, — отмечает Чара, слабо улыбается. — Всё никак не могу понять: как ты определяешь, что нравится Иккингу, а что не нравится? — Ощущения особые… У этого тела есть память. В других телах, в которых я был, такого почти не было… Не у всякой души такая связь с телом бывает, знаешь… Тело верило в какие-нибудь силы? — Не знаю. Мало с ним общалась. — Хм… Когда я только вселился в тело, оно было мне радо. Такое у меня было впервые… Все те тела меня пытались отторгнуть, но потом смирялись, а тут прям с удовольствием поддалось… Удивительные вы всё-таки, пандорцы, — с улыбкой заявляет Чара, — Среди вас столько мразей и уродов, но всё ещё есть настоящие алмазы… Которые вы губите за лживую честь и ложное спасение… Это тело умирало без сожалений. Оно знало, что сделало всё, что могло и было в его силах… Да и душа тоже. — А что именно тело чувствует по отношению к нам? — интересуется Астра; всё ещё читает. — Дай почуять… Ну, к Джеку оно… Типо как… Дружелюбное, приятное, но иногда жаром сильным веет, как злится. Наверное, когда над телом шутили или что-то в этом роде. — Да, Джек бывало пранковал Иккинга… Он бесился потом долго. — Сморкала… Чую некую натянутость, — немного хмурит брови Чара, — Вроде дружили, и есть приятные моменты, но по большей части холодком веет… Конкуренция?.. — Сморкале нравилась Астрид. Иккингу тоже. — А, это многое объясняет… — соглашается Чара, — Мерида… Чувствую толику стыда. И немного отвращение. — Иккинг случайно запалил, как Джек и Мерида трахались в гараже. — Тело никогда не любилось. Чистое… Его даже не целовали. Целомудренник вылитый, давно я на таких не попадался… — А я? Чара молчит, смотрит на Астру. Та наконец оторвалась от книги, глядит на Чару. — Ты, говоришь, «мало общались», — говорит Чара, чуть щурит глаза, — Но чувства определённые есть. — Например?.. — Ты какая-то… Не такая. Ты не совсем человек, я прав? — и ухмыляется как-то странно. — Ну… Есть такое. — «Два начала». — Угу. — Тело это знает. Был момент какой-то, и оно запомнило. Оно тебя потом жутко стеснялось и обходило стороной, — Чара всё ещё странновато улыбается, — Да и сейчас это чувствуется, но не так. — Мы однажды застряли в лифте полном людей, и я сильно к нему прижалась и… Ну, ты понял, думаю. — Ты ж могла его спрятать, не? — Это само вышло, я не контролировала себя, — оправдывается Астра. Кажется, даже краснеет. — О твоём «сюрпризе» знает кто-то ещё? — Немногие… Иккинг и Астрид знали… — Забавно… Давно фут не видел, думал, вымерли, ан-нет, хех, — смеётся тихо Чара, — Это поэтому у тебя такая грудь хорошая? — Наследственное. — Телу нравится твоя грудь. Да и задок тоже, — и подмигивает игриво, — Ему нравится твоя комплекция. — Я так и знала, — улыбается Астра, — Иккинг был слишком очевидным в этом плане… А у тебя есть?.. Материальная оболочка? Чара вдруг замер, смутился. Видимо, он не ожидал, что Астра задаст этот вопрос. — Как бы сказать… Я здесь в форме маленькой феи в электрическом шарике, — Чара пальцами показывает свой размер: сантиметров пять, — А это тело — моя вторая броня и сосуд моей энергии. И оружие. Я себе настоящий совсем не нравлюсь. Поэтому вселяюсь в тела. Так удобнее и рожей не свечусь. — Понятно… А что тебе ещё в теле нравится? — Подвижная мимика, брови густые, ресницы хорошие, веснушки есть… У меня настоящего тоже веснушки есть, — мило улыбается Чара, — Мне нравится, что за телом тщательно ухаживали, это заметно. — Ты говорил про причуды какие-то. — Ну, тело каждый вечер хочет дрочить, — и Чара немного кривит левый уголок губ, Астра смеётся с этого, — после того как искупаюсь тоже. Раза два в неделю оно стабильно хочет плакать, и плачет, не сдерживаюсь. Всегда хочет орать после боя с Изгоями. — Я перечитала Вендетту. Изгои хотели вызвать тебя и использовать твои силы в своих целях, — говорит Астра серьёзно. — Только они не учли того, что я полноценное божество со своими мозгами. Поэтому как освободился начал их всех в капусту кромсать. Тело так захотело само. — Но я так и не поняла по какой именно причине они тебя звали… — Наверное хотели заставить меня кого-то убить. Но убиваю я только их. Они ошиблись жертвой. Телом точнее. Они не знают тонкостей, да и зачем. — То есть, дело было?.. В теле?.. — Ну да. Если бы они убили кого-то из своих специально для призыва, то я бы помог. Но тут несостыковка. Если тело отказывается, то я тоже. — Интересно… — Они провели ритуал неправильно. И убили всех драконов. Геноцид драконов — очень весомая причина для Апокалипсиса, — заявляет Чара, — И драконам нравилось тело, я это почувствовал сразу как вселился. — Да, Иккинг их приручал. — Приручитель драконов?.. Это что-то новое. — Мы пытались их спасать какое-то время, и в один из дней Иккинг и Астрид поехали на очередную такую операцию… И не вернулись. Губы Астры чуть дрожат, и она тут же их сжимает, жмурит глаза. Чара сочувственно выдыхает, полуприкрывает глаза. Молчат где-то с минуту, смотрят по сторонам. Несмотря на время, ночь не так темна, как иногда бывает. Или просто скоро рассвет, и начинает потихоньку светать. Чародейка и Всадник Апокалипсиса сидят в тишине; в воздухе витает скорбная печаль. — Телу грустно, — тихо говорит Чара, — Опять плакать хочет. Предлагаю поплакать вместе, так будет легче. И плачут… Из глаз тела просто льются слёзы, но само лицо спокойно, будто так и должно быть. Красные глаза Чары неярко светятся в темноте, влажные следы слёз чуть блестят на щеках. Астра приподняла ноги на стул, приобняла их руками и спрятала лицо в коленках; тихо шмыгает носом и слегка дрожит. Чара не двигается, смотрит на Астру немигающе. Думает о чём-то своём. — Тело хочет обняться с тобой, Ас, — сообщает Чара. — Угу. Астра чуть погодя меняет позу, потом встаёт с места, как и Чара. Совсем слегка обнимают друг друга. Астра оказалась выше на половину головы, да и её большая грудь несколько мешает более близкому соприкосновению… Но несмотря на это стало немного легче. — Всё пройдёт, — приговаривает себе Астра, будто читает мантру исцеления. — Да… Тело не хочет, чтобы ты убивалась из-за него и сестры… Да и я не хочу. — Какие нынче боги благосклонные, — коротко усмехается Астра, и шмыгает носом. Сопли льются рекой. — Обижаешь. Я божество Возмездия как бы, — наконец отстраняются друг от друга. — Знаю, знаю. — Просто у тебя энергетика хорошая. Телу нравится… И другому тоже. А ты, кстати как, спишь вообще, нет? Солнце уже встаёт. — Бессонница мучает временами, — поясняет Астра, потирает пальцами сначала слёзы, потом сопли. — Какое удачное совпадение… Я в этом теле пока не умею спать. Оно не хочет… Но вот сейчас почему-то хочет, — тут же смутился Чара. — Я тоже хочу чё-то… — Оно с тобой лечь хочет. — У меня кровать односпальная, — не удивилась Астра, скорее ей плевать. — В гостиной диван стоит. — Там не удобно спать. — Тогда на полу. Телу хочется спать рядом с тобой, — повторяет Чара мягко, — Возможно тогда оно сможет хорошо отдохнуть. Да и тебе отдых не помешает. Мало ли что завтра случится. — Ладно, пошли, — машет рукой Астра, и она пошла вон с балкона, Чара за ней. Астра кладёт матрац на пол, стелит простыню, кидает подушки. Чара лёг первым, и тут же встаёт. «Надо корсет снять», — вспомнил он, и принялся шустро развязывать шнурочки. На шестом ряду узелок завязался слишком сильно, Чара невольно чертыхается типичной фразой Иккинга: «Ну-ёп-ты-ж-мать-твою-пидрила», и Астра на секунду смутилась. Чара это понял. — Тело помнит некоторые фразы, — объясняет он, — Оно иногда любит говорить: «Я всё это в рот ебал», особенно когда злится, — Астра прыснула со смеху. — Давай помогу, — и чародейка принимается ногтями поддевать части узелка, чтобы тот наконец развязался, — Иккинг никогда не носил корсеты. — Тело после одной битвы потянуло спину. Нашёл на барахолке, купил. — Он женский, ты в курсе? — Ну коне-ш я в курсе!.. Красивый просто. И хорошо подходит телу. — И серёжки Иккинг не носил. Даже уши не прокалывал. — Когда проходил мимо лавки с бижутериями, тело захотело эту серёжку. Возможно оно давно хотело проколоть себе ухо. — Иккинг о многом молчал… — Это заметно… Тело хорошо охраняло разум, — делает вывод Чара, задумался, — Причём так хорошо, что тело, можно сказать, осталось с его частью. И поэтому, наверное, имеет память… Астра наконец развязала узел, и Чара смог снять корсет; потом разулся. Он остался в обычной чёрной водолазке и ничем не примечательных тёмных джинсах. Так и улёгся. — Доброй ночи, Ас. — Доброй ночи, Ик... Ой… Чара. — Иккинга не-е-е-е-ет… — тянет Чара, при этом зевая и потягиваясь, лёжа на спине. — Я знаю, просто до сих пор непривычно… — Со временем привыкнешь… Я ведь с вами теперь буду тусоваться. И уснули. Через несколько часов проснулись Джек и Мерида, ранние пташки. Они как обычно поехали на рынок за продуктами. Сморкала проснулся ещё через час, и сразу же поехал в паб за новым ящиком алкоголя для себя любимого. Ближе к полудню проснётся Астра, а за ней и Чара. — Доброе утро, — зевает Астра и потягивается, стоя около матраца, глядит на Чару, что очень странно улыбается, смотря на неё в ответ. Он всё ещё лежит на спине со сложенными на животе ладонями. — Точнее уже добрый день. — Для меня всё ещё утро, — пожимает плечами чародейка. — И то правда… Тело ещё полежать хочет. — Ну и лежи. Я пойду чайник поставлю. И так их день будет начинаться почти всегда. До определённой поры…***
Идёт неделя, вторая, третья. Изгои стали слишком агрессивными: обстреливают рынки, нападают на проезжающие мимо машины по главным магистралям. Теперь повсюду дежурят отряды вояк Правительства. Джек, Мерида и Сморкала как обычно уехали по своим делам. Чара и Астра сидели и завтракали, смотрели телевизор. Пока вдруг Чара не замер на месте, полуоткусив бутерброд с гоблинской ветчиной. Он вылупил глаза куда-то в сторону, потом наконец раскрыл рот; щурит глаза, прислушивается. Быстро хватает пульт и выключает его правой рукой. — Эй... — Тихо! — шепчет он резко Астре, — Слышишь?.. Молчат. На улице слышатся какие-то подозрительные шорохи, щелчки чего-то, шёпот людей. Чара показывает жестами: «Нам надо уходить». Астра спокойно кивает ему. Тихо и аккуратно встают из-за стола, потом резко срываются с места и бегут куда-то в сторону входа в гараж, благо он соединён с домом. И вдруг начинается пальба. Дом принимаются нещадно решетить из оружия. На входе стоял сам Элвин и кучка его любимых наёмников. Он стоит как скала; скрестил руки на груди, улыбается. Чара и Астра прячутся за толстой дверью гаража, садятся на пол. — Что делать будем? — спокойно интересуется Астра. — Бежать надо, — на выдохе говорит Чара. — Но ты же можешь их убить. — Да. Но тогда я поврежу тело. Да и тебя может задеть. — Но если и бежать, то с машиной. А её нет, — с расстановкой говорит Астра. — Тогда предлагаю вызвать силовиков. — Думаешь успеют?.. — Узнаем, — пожимает плечами Чара, слабо улыбается. Достаёт из кармана джинс маленький коммуникатор, набирает какой-то код. Прикладывает к уху, — Алё, здрасте, переулок Олуха, седьмой дом. Изгои напали, стреляют в дом… Спрятались в гараже, — Астра слышит по ту сторону: «Будем через полчаса», — Так нас к тому моменту уже убьют, — «Извините, все отряды на других заданиях», — Ну и ладно… Идите тогда в пизду, — и Чара сбрасывает звонок. Молчит недолго, потом смотрит на Астру, — Ну, я пошёл?.. — Всё-таки?.. — Угу, — кивает он с улыбкой, — Готовь лечилки. Или воскрешалку, — потом набирает воздух в лёгкие и громко орёт, — ВСЁ, ХВАТИТ, Я СДАЮСЬ! И пальба тут же стихает — услышали. Где-то на входе Элвин довольно хохочет. «Выходи тогда!» — кричит он. Астра несколько рвано дышит; всё-таки нервничает. Она привыкла к Чаре за эти недели. Она привыкла называть его по настоящему имени, сидеть с ним ночами и разговаривать о «Вендетте», о магии, о его предыдущих вылазках на Пандору, о всём-всём, молча завтракать, также молча играть в карты весь день и также изредка ходить в переулочный магазинчик за энергетиками или закусками для Сморкалы. И тут этот Элвин со своим «комплексом Бога» — охотится за «священной жертвой», в которую вселился сам Всадник Апокалипсиса, бог Возмездия… Богохульник. Чара спокойно выходит на улицу, послушно кладёт руки за голову, ему тут же ударяют по ногам, падает на колени; потом ударяют по голове, но тело будто никак не реагирует. Элвин это замечает. — Отставить, — повёл рукой, и наёмники чуть разошлись, — Он боли не чует… Так, ты Чара, да? — Пизда, — складно отвечает Чара, мило улыбается земле, — Зачем я тебе нужен? — Стоик Хэддок… Он должен умереть. — Он мёртв. Ты опоздал. Элвин тут же растерялся. Внешний «комплекс Бога» начал трещать по швам. — Быть такого не может!.. — Он самовыпилился, когда ты его сына убил, Элвин… Так что твоё возмездие совершилось само собой, и тебе я не нужен. Повисла тишина. Элвин колеблется, глядит на Чару. На Элвина смотрит сын его врага, которого убил уже больше полугода назад. А в этом теле — Бог. Настоящий бог. С губ срывается одно слово: «Убить». Наёмник справа быстро перезаряжает приклад, уже начал целиться, и тут его оттолкнула фиолетовая энергия — человек отлетает в сторону. Начинается хаотическая игра в домино — один за другим наёмники отлетают по разным сторонам… Пока кто-то всё же не попадает в тело, и Чара не падает замертво. Элвин почти неслышимо рычит, причём утробно. Бурит взглядом тело ещё мгновение, разворачивается, уходит; делает шагов семь. Как вдруг из тела Иккинга вылетает маленький фиолетовый шарик, внутри которого — маленькое, светящееся кровавым заревом, тельце. Оно пищит высоким голосом: «Ультионем!», и в небе появляется чернейшая туча, которая нависает над Элвином. Главный Изгой тут же останавливается, в ужасе раскрывает рот и хочет закричать. Ему кажется, что проходит целая бесконечность, прежде чем его тело поражает огромная фиолетовая молния, которая почти мгновенно испепеляет его; молния быстро делится на кучку маленьких, те нагоняют наёмников и тоже испепеляют… Астра выбегает во двор и тут же спотыкается о тело, больно падает на землю. Она видит витающий в воздухе небольшой фиолетовый шарик и красного человечка в нём. — Убили?.. — шепчет она неверяще. Тот обращает на неё внимание. — Как видишь… — пищит Чара, — Но вроде его можно оживить. — А Элвин?.. — Убит, — явно радостно говорит Всадник Апокалипсиса, — Как и его приспешнички, — потом аккуратно напоминает: — Ас, тело остыть может. — Да-да, сейчас, — Астра дрожащими руками тянется к бездыханному, уже заметно побледневшему телу, и принимается лепетать что-то на странном языке, прикладывает ладони к грудине; руки сияют голубоватым свечением. Чара подлетает поближе к Астре, явно разглядывает происходящее. — Ты же сохранишь мою тайну?.. Ну, типо это?.. — Астра лишь кивает, — Хорошо. Спасибо. Тело заметно преображается, Астра всё проводит манипуляции с исцеляющей магией. Чара летает вокруг и смотрит по сторонам. — Машина едет. Возвращаются. — Я всё, — говорит Астра. — Так, я полез, — диктует Чара и быстренько влетает в тело. Астра наконец встаёт с коленок и отряхивает себя. Проходит где-то минута, и тело раскрывает глаза. Чара хлопает глазами и оглядывается. — Как ощущения? Ничего не болит? — интересуется чародейка. — Всё хорошо, спасибо, — и принимается вставать, но его тут же немного заносит, — Ой-ой, — Астра удерживает его за плечи, — Слабость есть небольшая. — Надо прилечь. — Э, ЧЁ С ДОМОМ, Я НЕ ПОНЯЛ?! — вопит Сморкала из машины, когда та уже подъехала достаточно близко ко двору. Чара улёгся на диване отдыхать, Астра же с друзьями села на полуразрушенной кухне и стала всё им объяснять. Сморкала пьёт холодное пиво и жутко бесится. — Если бы этот Чара не был с нами... — Заткнись, — тут же огрызается Астра. — Так, так, спокойно, — успокаивает Джек конфликтующих, — Что случилось, то случилось… Потребуем с Правительства компенсацию за неоказанную вовремя помощь. Чара как?.. — Умер. Потом воскрес, — с расстановкой заявляет Астра, — Скоро поправится. — Жесть, просто жесть, — негодует Мерида, — Ни дома, ни спокойного житья, Косподи!.. — Тогда по домам, — пожимает плечами Джек. — Я не хочу возвращаться к своим! Они меня загрызут! — восклицает Мерида. — Мои меня тоже, — вздыхает Сморкала. — А какую ещё альтернативу вы предлагаете? — недоумевает Джек. — Мотель? — говорит Астра, — Ну или домик арендовать, пока этот не починят. — Второй вариант мне больше по душе, но сколько денег на это уходить будет, — задаётся вопросом Джек, прикладывает пальцы к подбородку. — Если Сморкала бросит пить, тогда денег будет оставаться побольше, — отмечает Мерида. — Это единственная радость моей жизни! — оправдывается Сморкала, — И вообще, я трачу на него свои деньги, а не общие! — У нас сейчас… Пятьдесят тыщ, — глядит в коммуникатор Джек: проверяет денежный баланс общего вклада друзей. — Могу накинуть, мне недавно прислали, — сообщает Астра. — Ну да, ты ж у нас богатая цацка, — цокает языком Йоргенсон. — Ну да, а ты бомжеватое хуйло, — улыбается издевательски чародейка. — Так, а ну прекратили! — Джек начинает бесится, — Можно хоть одну, блять, минуту, не оскорблять друг друга?! — Мы любя, — оправдывается Астра. — Да. Охуенная любовь просто, — бесится Сморкала, сильно хмурит брови, глядя на Астру. — Ас, сколько накинуть сможешь? — интересуется Мерида, которая уже успела открыть свой коммуникатор и зайти на сайт аренды недвижимости, — Я тут смотрю, аренда домика по типу нашего стоит пятнадцать тыщ в неделю. — Ну-у-у-у… Ещё пе-сят. — Это ж сколько тебе денег, блять, дают?! Миллион?! — вспылил Сморкала; явно негодует, что месячный капитал Астры намного больше сложенных вместе капиталов троих друзей. — Чуть поменьше, — Астра подмигивает другу с игривой улыбкой, — Уже нашла варианты? — обращается к Мериде. — Пока смотрю, но цены везде одинаковые… Черри-Блу… Это где? — О, это около моего поместья, — удивляется Астра, — Далековато отсюда. — Хорошо выглядит, — Мерида поворачивает коммуникатор экраном к друзьям, те смотрят в него. На них смотрел красивый домик с зеленоватыми стенами. Несмотря на пустынную местность района, около дома стоят ряды высоких секвой. — Около твоего дома, говоришь?.. — подозрительно щурится Сморкала на Астру. — Ну да. — Как насчёт того, чтобы мы поселились в этом доме, а твой этот божок — у тебя дома, м? — Я могу вообще у себя дома быть, а вы как хотите, — пожимает плечами Астра. Намечается распад… — Но мы ж компания, ребят, — напоминает Джек. — Вы уходите утром непонятно куда, весь день вас нет, — перечисляет чародейка, — С Чарой хоть не скучно, а так я обычно вешаюсь со скуки. Вы вдвоём, — показывает пальцем на Джека и Мериду, — сначала едете на рынок, а потом тусуетесь в клубах, а ты, — переводит палец на Йоргенсона, — Бухаешь как не в себя хер знает где, а потом я сижу часами и тебя лечу. Я заебалась, ребят. Я могу помогать вам деньгами, но мне уже, честно сказать, настоебало. Арендуйте тот дом, чините этот, я домой, — и демонстративно встаёт с места и уходит с кухни. Чара уже не дремлет. Он сидит на диване и читает «Вендетту», потом переводит взгляд на Астру. В его глазах читается: «Я всё слышал», и она это поняла. — Помочь с чемоданами?.. — интересуется Чара аккуратно. — Вызови такси. Адрес помнишь? — Угу. — Спасибо, — и уходит в свою комнату. Такси приехало совсем скоро. Астра быстро пихает всю свою одежду по пакетам, выходит с ними во двор. Её вышли провожать Чара, Джек и Мерида. Все молчат. — За багаж ещё заплатить придётся, — аккуратно напоминает водитель. — Хорошо, — отвечает Астра мягко, потом переключается, — Чара, садись. — А? — тут же удивился Всадник Апокалипсиса, — Чего? — А, так вас двое едет?.. Скидка двадцать процентов, — тараторит водитель. — Я просто думал… — умалчивает Чара конец предложения, чуть погодя наконец идёт к машине; всё ещё недоумевает, глядя на Астру. — Тебе тут не рады, — говорит она с особой интонацией, и следом смотрит на друзей странным взглядом: то ли осуждения, то ли спокойствия, или всего сразу. Чара садится в машину, Астра следом. Она машет друзьям напоследок рукой, и те ей в ответ. Джек и Мерида не выглядят грустными, но и радостными их назвать нельзя. Что-то нейтральное по спектру. После смерти Астрид и Иккинга между четвёркой отношения стали иными. Пропал тот запал, энергия, они вместе стали проводить всё меньше времени. Оставалась лишь незыблемая формальность — скидывать деньги на общий вклад и жить под одной крышей. Теперь и этого можно сказать нет. Нет, их дружба не закончилась. Они взяли паузу. Поживут, а там видно будет. Сморкала либо сопьётся с горя, либо прекратит пить и помирится с родными. Мерида и Джек либо так и останутся на уровне этих своих странных отношений по типу «дружбы с привилегиями», либо наконец перейдут на новый их этап и будут думать о будущем. У Астры же всё иначе…***
… Поместье видно издалека: возвышается на холмике. Чара невольно присвистывает, разглядывая в окно такое светлое, но всё же такое мрачное домище и высоченные, будто пики, секвойи. Подъехав ближе, машина останавливается, и водитель вдруг говорит: — Так вы Вирольсен?! Что ж сразу не сказали! — обращается он к Астре, — Я бы вас бесплатно довёз! — Хватит вам, чепуху несёте! — отмахивается Астра, потом кивает Чаре головой, мол, «выходи давай». Тот послушно открывает дверь и выходит из машины. — Как знаете… Чара задумчиво рассматривает поместье, невольно ставит руки на бока. Тем временем машина уезжает, и Астра берёт пакеты в руки. — Ты, видимо, важная особа. Знатный род? — Ну типа, — лениво отвечает Астра. — Телу нравится здесь. Хорошая энергия, да и обстановка интересная… — Иккинг был здесь однажды… — Поня-а-а-атно, — тянет Чара, — А тут кто живёт вообще? — Иногда дядя с тётей приезжают. — Родные Астрид?.. — Угу. А так… Пустует по большей части. — А твои?.. — Померли. — Легко говоришь, — недоумевает Чара. — Это было очень давно, Чара. И вообще, если уж мы говорим тет-а-тет, — вздыхает Астра, — Они случайно утопли на пятой годовщине в Индаблэке. — Нелепо… Индаблэк солёный, там хер утонешь, — вспоминает Чара. — А они умудрились, так что-о-о-о… Да, плохая шутка. Они наконец заходят в поместье. Никто из людей их не встречает, но зато встречает красивая мебель нежных оттенков, везде позолота, большие окна, обширные комнаты. Чара довольно лыбится, глаза сияют особым чувством. — Почти как у меня дома. Телу очень комфортно. Да и мне тоже. — Рада, что тебе нравится, — мило улыбается Астра, — Только не заблудись. — А тут много комнат? — Достаточно. — Надеюсь тело сориентируется, раз оно тут было, — усмехается Чара. — Ну, оно точно знает, где туалет, — хрюкает со смеху Астра. И потянулся день за днём: просмотр сериалов, обсуждение всего на свете, экспериментальная кулинария на обширной кухне, готовка напитков за барной стойкой… Чара выворачивает весь свой творческий потенциал (да и потенциал тела тоже), чтобы сделать идеальный коктейль всех цветов, и чтобы он был вкусным. Астра с интересом наблюдает за попытками Всадника Апокалипсиса влиться в искусство барменства. — Вроде-сё, — лыбится Чара, — Попробуешь? — Сам пей эту баланду, — улыбается Астра. Чара пожимает плечами, берёт бокал с коктейлем, отпивает… Кривит рожу. — У-у-у, какой кайф, — говорит фразой Иккинга он, немного кашляет, Астра смеётся, — Тут градусов шестьдесят. — Не пью крепкий алкоголь… — Я знал мага твоего ранга, который каждый день пил самый крепкий пивас на Пандоре. Лечил он хорошо да ласты быстро склеил… — А, Воксер. Поперхнулся своей же блевотой после очередной пьянки, — вспоминает Астра. Немного помолчали… — Слушай, я давно спросить хотел… Раз родных у тебя нет, кто деньги-то тебе присылает?.. — Ассоциация магов Пандоры. — И сколько присылают? — Шестьсот тыщ оренов каждый месяц, — лениво говорит Астра. — То есть?.. — Чара начинает задумчиво смотреть в потолок, потом смотрит на пальцы, щурит глаза, будто считает что-то, — Девятьсот двадцать пять тыщ пандорских крон. — Ловко ты перевёл, — с приятным удивлением усмехается Астра. — Всё что касается денег — это ко мне, — самодовольно дёргает Чара головой, и на его лоб упала чёлка, и он тут же спешит её зализать назад. — Тебе идёт чёлка, — комментирует тихо чародейка. — Ты до сих пор… Глючишь, — не находит другого слова Чара, — когда я делаю что-то как Иккинг. — Ну… Вы похожи. — Астра, блять, я живу в теле твоего дружка уже больше полугода, — тараторит несколько раздражённо Чара, полуприкрывает глаза и смотрит чуть исподлобья, — конечно я буду на него похожим: я же в нём!.. — Но вы всё равно отличаетесь, это заметно. — Да ну. И что же ты… Вычленила из комплекса «Иккинг плюс Чара»? — Ты более открытый, хорошо считаешь деньги, аккуратный, не стесняешься меня... — Погодь-погодь!.. То есть, у тебя отдельный пункт — стеснение? — смеётся в недоумении Чара. — Ну, когда люди узнавали, что я футанари, они сразу становились не такими, какими были раньше, — объясняет Астра, — Либо просто переставали со мной общаться. Иккинг сначала вёл себя странно, потом свыкся. А ты сразу меня как бы… Принял что ли?.. — Тебе просто повезло, что у меня командировки были и я видел фут. Не все боги ещё знают, что вы есть вообще, — признаётся Чара, — Как и не все знают, что я на очередной вылазке… — Нас таких мало осталось, — вздыхает Астра. — Зато как с вами удобно. Не устраивает одно, есть другое, и наоборот… Либо не устраивает всё, хэ-зэ. — Да-а-а, — тянет странно Астра. Чара это заметил, смутился. — Больная тема?.. — Немного, — показывает пальцами чародейка, — Мне уже вторую неделю названивает бывший. — Бывший?.. В таком возрасте, и уже бывший? — Чар, мне девятнадцать, забыл? — раздражённо бурчит Астра. — И-и-и, почему он звонит? — Я ебу что ли, — всплёскивает руками она, — Я просто не отвечаю. Заблокировала его номер, а он явно с других пытается звонить… И на кой хер я ему сдалась?.. — Хочет чтобы ты его оттрахала в жопу, сто процентов, — заулыбался широко Чара. — Он не знает… — А, — тут же удивился Всадник, — То есть, ты не расчехлялась при нём?.. — Нет… — Странно… Я думал, что когда ты любишь человека, то ты раскрываешь все секреты… — Не всё можно рассказать, Чара. Даже самому близкому человеку. — Но можешь рассказать Богу, — и улыбается игриво, — Мы же с тобой болтушки-подружки. — Ты прав… Если в кратце, то он терпеть не может фут. У него бывшая была фута, и он… — И он?.. — повторяет Чара. — Убил её. Когда узнал, что она фута, — тихо говорит Астра, — Он ненормальный вообще, но я его любила, понимаешь?.. Очень сильно. Поэтому скрывала… Но расстались мы мирно. Охладели друг к другу со временем. — Охуеть «мирно», — заявляет Чара возмущённо, — Этот чел вообще сидел за убийство, нет?.. — Он сидел, — подтверждает Астра, — Досрочно освободили. — Ну и сколько он сидел? — Года три. — А дали?.. — Восемь. — А он старше тебя? — Астра кивает, — Понятно… Может быть он неожиданно воспылал к тебе страстью?.. — Если он продолжит наёбывать мой коммуникатор, я его реально на хуй посажу, — грозится Астра, выделяя нужное слово. Чара гогочет. — Слу-у-у-ушай, а как его звать-то, чепушилу этого? — Айзек. Айзек Хаммерлок. — Знакомая фамилия… Неужто один из чуваков моего культа? — Астра кивает, Чара сильно удивляется, — Ебать мир тесен… — А ты его откуда знаешь?.. — До Астрала многое доходит, милочка, — забавно выговаривает последнее слово Чара, примерно так: «мил-чк», — Я многих ребят культа знаю, слежу за ними… Но за этим твоим Айзеком чёт не углядел… Да и похуй стало потом как-то следить, смотрел лишь списки, и «Хаммерлок» попадалось раза четыре… — Вся его семья в твоём культе… — Даже так?.. Мне их жаль… Мой культ не для всех, — горько усмехается Чара, — Но я не пропагандирую в нём насилие. А мне приближённые вроде сказали, что Хаммерлоки ой как любят всех пиздить, и видимо я их аккуратно в «чёрный список» добавил… Знаешь, Астра, у меня плохое предчувствие насчёт Айзека… Мне кажется, что он ищет меня… Через тебя. — Но ведь... — Пандора — одна сплошная ебучая сплетня, ты сама об этом знаешь, — перебивает Астру Чара, серьёзно говорит, — Теперь какой-нибудь таксист кому-то напиздел, что видел странного чувака с красными глазами, а рядом с ним красивую высокую цацку вот с такими сиськами, — наглядно показывает руками, — вот с такой попкой, а ещё она вроде как из знатного рода, а кто-то из тех, что были на Плакшери, сказали про мои пиздатые способности ЕлЕсТрИчЕсТвА, — пародирует говор торговцев Всадник, — И вообще — он, ебать, трупак из цистерны с кровью, который неожиданно воскрес… И всё сложилось в одну картинку, которую Айзек умело разгадал, он же знает про меня, мой культ, предсказание и тэ дэ. Астра, я Бог. Я нужен кому-то. Для чего не ебу, но нужен, — заявляет Чара, — И я не удивлюсь, если твоего этого чепушилу заставили с тобой связаться, чтобы ты ему сказала, где я тусуюсь. Астра напряжённо молчит, думает. На щеках проступили желваки. Всё настолько глубоко… — Астра, послушай меня ещё немного, и я заткнусь, честно, — с улыбкой просит Чара, потом делает небольшую паузу; чародейка смотрит на него и он мягко начинает говорить: — Я тебя в обиду не дам. Ни я, ни тело. Мы продолжим с тобой также мило общаться, тусоваться где-нибудь ещё, и не думать о плохом, хорошо?.. Если что и случится… Решим на месте. Ты согласна со мной?.. Астра смиренно кивает, слабо улыбается. Чара облегчённо выдыхает, чешет ладонью затылок. Иккинг часто так делал, когда много думал… — Может… Сгоняем в клуб? — предлагает Астра. — Прям ща-з что ли? — Почему нет?.. Развеяться хочу. — Ну ладно, как скажешь. Только что мне надеть? — улыбается Чара. — Иди так. — А-ха, подлецу всё к лицу типа, да? — и мило смеётся, — Понял. Ну и в какой клуб пойдём? Астра призадумалась, смотрит по сторонам, потом заговорщески щурит глаза и улыбается. Чара с улыбкой недоумевает с её реакции. Они будто играют в игру «у кого из них двоих более подвижная и выразительная мимика». Астра красиво выговаривает губами: «Ванаглория». Чара охает, явно приятно удивлён.***
«Ванаглория» — единственный клуб Пандоры, где есть не только проститутки, но и факбои. Чара знает этот клуб уже давно, бывал здесь не раз. Заведением владеет один из его попутчиков со времён четвёртой вылазки — эльф Комос Гроциан. Он хоть и стар как мир, а сохранился молодцом, на вид ему лет сорок. — Этот чертила ещё живой?! — удивляется Чара с улыбкой, — Я знал, что эльфы долгожители, но чтобы настолько?.. Ла-а-а-дно, надо найти его. Надеюсь узнает. А ты его знаешь? — Родню знал… Дальний родственник мамы, — коротко поясняет Астра, когда они уже собираются заходить в клуб. — Футанари из знатного рода, в котором ещё есть лохматые эльфы… Пиздатая родословная, Ас, — с гоготом комментирует Чара, и следом заходит в «Ванаглорию», Астра за ним. За стеной здания за ними следит тёмная фигура… Играет громкая, древняя танцевальная музыка. Чара прислушивается, потом одобрительно кивает. Астра лишь недоумевает. — Это что за хуйня такая?! — орёт она в ухо Чаре. — Это с Земли по-моему! — В смысле с Земли?! — Комос часто тусуется на других планетах! Землю особенно любит! — А где она, Земля?! — Далеко, Ас! Млечный путь! Астра ужасно удивлена таким открытием. Чара лишь улыбается ей, пожимает плечами и начинает неспешно двигаться в сторону почти до отказа набитого танцпола. Астра стоит и смотрит, как Всадник Апокалипсиса теряется в толпе и сливается с ней в непонятном ритме древней музыки, её слуху неведомой. Раньше, когда она бывала в «Ванаглории», крутили их музыку, Пандорскую. А тут на тебе — «Земная» какая-то. И ей она совсем не нравится. Поэтому чародейка недолго думая стремится к комнаткам с красными дверями, где её ждут любимые мальчишки, факбои. Чара выходит из толпы минут через двадцать с мыслью: «Тело надо охладить». Идёт к барной стойке, где стоял какой-то робот. — Земную Гренаду, п-жа-л-ста. — Ваш паспорт, — диктует машина. — На, — Чара смело протягивает паспорт Иккинга, к удивлению сохранившийся. Робот аккуратно берёт лапкой паспорт, сканирует. — Сэр, вы умерли пятнадцатого марта. Я не могу продать вам алкоголь. — Тогда сочок хотя бы холодненький. Томатный, — просит Чара. — Сейчас сделаю. Пока Чара стоял около бара, он почувствовал, что где-то позади скопилось много плохой энергии. И его это напрягло. Он тут же обернулся, но никого не увидел. И смутился. — Ваш сок. — Пасиба, — Чара быстро кидает мелочь, хватает бокал, выпивает весь сок залпом, и спешит куда-то, куда его ведёт энергия. Астра уже повеселилась: милый факбой Март уже одевался, а она всё лежала на диване: голая, расчехлённая. Рядом валяются три использованных презерватива. — Ты как всегда в форме, Астра, — приговаривает Март, мельком смотрит на довольную чародейку. — А ты как всегда узок и горяч, Март, — отвечает она мило, щурит левый глаз, глядя на парня. — Кстати, а это правда что ты живёшь сейчас с этим?.. Как его, Всадником-то? — Не имей привычки верить слухам, милаш, — тут же бурчит Астра, прикрывает глаза устало, — Нет, не правда. — Прости… Просто Комос все уши прожужжал, — она лишь отмахивается, — Ну, я пошёл?.. — Угу, давай. Спасибо. И Март уходит. Астра ещё недолго лежит, потом встаёт и потягивается… Как вдруг в комнату буквально влетает какой-то парень. Рыжие, будто огненные, волосы, синие глаза, странная одежда в разноцветных рунах… Астра в шоке застывает и тут же падает на диван, прячет лицо руками. Это был он, кто же ещё. И он её узнал. На лице появляется жуткая улыбка маньяка, тело затряслось от злости. Он хохочет, заходит и яростно хлопает за собой дверью. «Так ты ФУТА!» — вопит он, и набрасывается на Астру. Та орёт, отпихивается как может, но этот рыжий гад силён. Чара всё оглядывается по сторонам. Толпа красиво виляет телами. Играет дебильная музыка: «Макс не ебись с твоей экс»*, она мешает настроиться. Чара чувствует фибрами душонки, что что-то не так, но тело говорит: «Я хочу танцевать. Дай мне потанцевать. Я не умею, но я хочу». И оно потихоньку танцует, стесняется. Чара даёт телу лишь минуточку наслаждения музыкой, потом усиляет контроль и резко движется к одной из дверей. Открывает — о, ужас. Над голой девушкой навис какой-то высокий парень в дебильной одежде. Чара всё понял. «АЙЗЕК!» — кричит и тут же спешит оттянуть культиста на себя. Телу не хватает сил, и Чара это знает, поэтому подключает свою энергию. Переборщил — Айзек отлетел в сторону где-то на четыре метра. Астра в истерике прижимается к дивану… — Так правда значит?.. — усмехается тихо Айзек, пытается встать. — Не двигайся, пидарас! — вопит яростно Чара фразой Иккинга, тычет на Айзека пальцем, встаёт в странную стойку, — Убью на месте! — Ну, не кипятись!.. Я ж твой культист, ученик! — улыбается Хаммерлок миленько; прячет в глазах безумие, но получается это ужасно плохо. — Хуёвый из тебя ученик!.. Ты что с ней сделал?! — показывает рукой на Астру, что лежит около дивана в позе эмбриона, плачет. — Ну-у-у-у, подушил чуток, подёргал за хуй, — глумится Айзек. — Давай я тоже сейчас тебя за хуй подёргаю, — предлагает Чара, выглядит угрожающе, — Только я его тебе оторву. Как и твой язык. И ручки с ножками. Пойдёт? Айзек тут же испугался. В глазах Чары мигает кровавый огонь. Хаммерлок пятится к стене, а Чара идёт на него, при этом сильно наклоняясь вперёд. — Не трожь меня! — кричит испуганно Айзек. — Ой, куда это твоя смелость пропала? Не хочешь, чтобы боженька подёргал тебя за член? Ты же мой культист! Раздевайся! Давай-давай! — подгоняет парня Чара, и тот в ужасе повинуется, стягивает пиджак, — Вот так, и поскорее!.. Пиджак, рубашка, майка, джинсы, носки… Всё валяется по сторонам. Чара как Иккинг поджимает губы в недовольстве, чуть приподнимает левую бровь. — А трусы? Трусы забыл. — Чара... — Я сказал. Трусы. Снял, — с расстановкой повторяет Всадник. Айзек дрожит, тянется пальцами к резинке трусов, — Быстрее. Астра уже не лежит, немного успокоилась; полусидит на полу и наблюдает за Айзеком, которого раздевает Чара. «И что он делать собрался?..» — думает она. Айзек голый, около стены, а Чара стоит и смотрит на него, явно что-то думает. — Телу хочется оторвать тебе хуй, — заявляет Чара, ставит руки на бока, выпрямляется, — О-о-о-очень хочется. — П-жал-ста, не надо, — мотает головой Айзек. — Альтернатива?.. — Отпустите меня домой. — Д ща-з, разошёлся, мамкин культист, — тут же ухмыляется Чара, потом снова делает серьёзное лицо, — Ладно, я придумал. Чара присаживается на колени перед Айзеком и… Быстро кладёт ладони на шею Хаммерлоку и начинает его душить. У Чары каменное лицо, полное безразличия, он пристально смотрит в глаза Айзеку, что умоляет взглядом пощадить его и не убивать. Культист дрожит, пытается сопротивляться, но не может: руки не двигаются, ему не подчиняются, ноги тоже… — Чара… — подаёт голос Астра. Чара не слышит, продолжает пытку. Глаза Айзека закатываются, — Чара! — Ещё немного, — приговаривает Чара, хищно улыбается. В красных глазах сияет удовольствие, — О да-а-а-а-а, телу та-а-а-а-к приятно!.. — Прекрати, сейчас же! — восклицает Астра, и Чара тут же отдёргивает ладони… Но делает это не он сам. Тело. Айзек тут же жадно вдыхает воздух, смотрит на Чару и начинает панически плакать. Чара встаёт с колен, отряхивает их. Стоит ещё момент, всё бесится. Потом со всей дури пинает ногой Айзека в пах, и тот вопит ещё громче, чем раньше, и вдруг смолкает, замирает; будто отключился. — Фух, — выдохнул Чара, — Я всё это в рот ебал… Ещё бесится, — потом глядит на Астру и подходит к ней, — Ты как? — Отойди, — тут же чеканит она, — Я голая. — Д чё я там не видел, — тут же смутился Чара, потом мягчеет, — Мне уйти?.. Окей. Жду снаружи. И Всадник выходит из комнаты. Как только он ступает за порог, со стороны лестницы он видит краем глаза высокую худую фигуру. Она быстро спускалась, и вдруг замерла на последних трёх ступеньках. Это был Комос. И когда Чара повернул голову, он встретился взглядом с ошалелым взором эльфа. — Чара?.. — тихо лепечет он. — Ну допустим, — и улыбается. Комос быстро прыгает со ступенек и обнимает Чару. Разница в росте была существенна. — Так и быть, целовать не буду, — усмехается эльф. — И не надо!.. — Я вопли слышал. Там кто есть?.. — тут же переключается Комос. — Как-те сказать, — тянет Чара, глупо улыбается, — Я там чувака пиздил, который пиздил мою партнёршу. — Оу… Вояк позвать? — Не, всё уладил, — отмахнулся Всадник, — Потом вызовешь, как мы уйдём. Скажешь: доигрался в бдсм-комнате. — Ла-а-адно… Ты как всегда источник проблем, — мило улыбается Комос. — Ничего не меняется, — подтверждает Чара, красиво дёргает головой, и прилизанная чёлка опять падает ему на лоб; спешит её убрать. Выходит Астра: ошалело смотрит по сторонам, жмёт руки к телу. Увидев Комоса, чуть успокоится. — О, привет. — Астра?.. — тут же смутился Комос, потом непонимающе смотрит на Чару, потом бесится, — Ты как вообще?.. Чара, блять! — Что? Так вышло просто! — разводит руками Всадник, — Она подружка тела!.. — Я чего-то не знаю? — спрашивает Астра. — Всё ты знаешь, просто… Ты пострадала из-за него! — указывает ладонью эльф на Чару. — Хули ты на меня гонишь, я не понял, — тут же ставит руки на бока Чара, — смелым стал дохуя за три тыщи лет?.. — Ты!.. А-х, блять, всё, в пизду, — тараторит быстро Комос, — Короче, идите давайте, я вызову вояк и этого вашего парня уберу, пойдёт?.. — Я тебе это припомню, Ком, — подвигал указательным пальцем Чара, — Астра, пойдём. Чара и Астра молча вызвали такси. Молча ехали весь путь до поместья. Во тьме ночи витали отзвуки весёлой музыки, людей, пляшущих до упаду яростные и пьяные танцы. Чара прикрывает глаза, слушает тело, которое шепчет ему в уши: «Люблю, люблю»…***
Астра молчит всю эту ночь, не спит до рассвета. Чара тоже не спит. Тело очень странно себя ведёт, и ему это не нравится. Когда приходит утро, Астра наконец уходит спать. Чара же бродит по поместью и бесится. — Что значит в твоём понимании это чувство, тело? Почему ты, сука, дрожишь, почему ты меня НЕ СЛУШАЕШЬ?! — кричит Чара, пинает разбросанные подушки на полу; они летают и бьются о полупустые стены, — Что с тобой такое? Ты заболело? Тебе страшно? Так что же это такое?! Испугалось, что чуть не убило Айзека? Я тебя вообще не понимаю! — ХУЛИ ТЫ ОРЁШЬ НА ВЕСЬ ДОМ?! — подаёт голос Астра, выбегает со второго этажа; готова убить Чару. Тело замирает на полушаге и падает на пол. Чародейка останавливается на месте, ярость окрасила её лицо в красный цвет. Чара лежит и пытается встать, но тело адски дрожит, словно бьётся в конвульсиях. Астра сначала не придаёт этому значения, но потом… Всадник яростно вскрикнул, и он всё же встаёт на ноги, окутанный вереницей фиолетовой энергии. — Что за... — Тело. — перебивает её Чара, наклоняется вперёд, кладёт ладони на полусогнутые колени, — С ним что-то не то. — Иккинг тяжело переживал подобное, — тихо говорит Астра, вспоминая. — Уже понял, — на выдохе произносит Чара, пытается потянуться, но тело всё ещё дрожит, движения рваные, будто оно — робот, который сильно заржавел, или которому не хватает энергии и он постоянно дёргается, застывая и вновь работая каждые полсекунды. — Я за успокоительным, — Астра тут же двинулась в сторону кухни, где у неё всегда лежит аптечка. Через минуты три Астра возвращается в гостиную с бокалом воды и зелёной таблеткой. Протягивает и то и то Чаре. — Пей. — Это поможет?.. — Должно. Чара унимает с помощью своей силы дрожь в руках, берёт спокойно бокал и таблетку, выпивает успокоительное… Садится на диван, снимает контроль с тела, и оно дрожит по новой, но не так сильно. Астра садится рядом, грустно вздыхает. — Развеялись значит… — горько усмехается Чара, — Этот уёбок тебя не поранил?.. — Член болит, — признаётся Астра, — И шея. — Так и знал, что надо было придушить. — Не надо!.. — тут же усилила голос Астра, испугалась, — Пожалуйста, нет! — Хули ты о нём беспокоишься, Астра?! Он тебя чуть не убил! — явно не понимает Чара. — Д потому что!.. Любила я его… — горько вздыхает Астра; хочет плакать. — Всё, Ас, любовь прошла, завяли алюмины! Сама бесилась, что если он полезет, на хуй посадишь!.. — Д мало ли, что я сказала! — восклицает она, раскрывая все карты. Чару вдруг осенило. — Погоди секунду… Ты его всё ещё любишь?.. — Не так сильно как раньше, но… А что я тебе объяснять буду, ты не любил никогда, Чара! Тебе не понять, что происходит, когда люди любят друг друга! Чара вдруг грустно ужасается от этих слов… «Ты не любил никогда»… Он хочет взорваться, наорать: «Да что ты себе, падла, позволяешь?! Я — Бог возмездия, Всадник Апокалипсиса!.. И ты говоришь мне, что я не любил?!» Но смягчается. Боги хоть и похожи на людей, но не совсем. Может Астра и права. Ему, Богу, не понять, что происходит, когда люди любят друг дружку. — Может я и не любил… — Чара недолго молчит, осмысливает ощущения, — Но вот тело — да… И мне кажется, что дело в другом. Ты что-то скрываешь, — делает он вывод, — Сколько общаюсь с тобой, замечаю странности. Как ты смотришь… На тело. Как ты замираешь, когда тело продолжает чудачить как этот твой Иккинг. Мало, говоришь, с ним общалась?.. Ты очень хорошо его знаешь. Ты постоянно говоришь: «Иккинг это», «Иккинг то»… Может я и не любил, Ас, но правду вижу хорошо. Ты помнишь время с Айзеком, и с Иккингом… Не знаешь, кого любишь больше, я прав? — Сука, — лишь бурчит Астра, и прячет лицо в ладонях. Чара тут же заулыбался. — Зачем знать, как любить, когда знаешь чуть больше? — задаётся вопросом Чара, — Я был свидетелем страстей. Ещё похлеще твоих… У нас в Астрале вообще не описать какая жесть творится между богами!.. У каждого по три любовника, а у любовников ещё по любовнику!.. Я сторонюсь этого, но не всегда выходит… Мои братья часто попадают в подобные мытарства… Страдальцев любви я узнаю из тысяч… И если я молчу, это не значит, что я не знаю и не понимаю, Астра, — заявляет он, глядя в сторону чародейки. — Уже поняла, — вздыхает она нехотя, раскрывает красное, то ли от стыда, то ли от всего сразу лицо. Чара мило улыбается подружке, кладёт свою ладонь ей на плечо. — Отдохни. — Угу… Пошли вместе, — Чара кивком соглашается, Астра слабо ему улыбается…***
Дни идут спокойно, как прежде. Очередная глубокая ночь; боль Астры (и ментальная, и физическая) постепенно проходит; чародейка начинает открываться Чаре с другой стороны, о которой старательно молчала: о любви, об отношениях, о скрытых желаниях… Общение стало более интимным, атмосфера вокруг собеседников витает особая: немного напряжённая, душная, эротичная. — Я не люблю минет. Ни делать, ни когда мне сосут, — признаётся Астра. — Но при этом Марту ты разрешаешь, — улыбается Чара игриво. — Потому что он факбой, он знает, как сосать. Это его работа. — Мило… Знаешь, буду честен с тобой. Мне вообще не ведом этот ваш секс. — Ты ни разу сексом не занимался?.. — удивилась Астра, Чара ей кивает, — Не похоже. — Я смотрел, как сексом занимаются, поэтому знаю чисто теорию. — Порно?.. — улыбается Астра. — Живьём не хочешь?.. Комос часто ебал при мне фей. Иногда сатиров, когда фей не было на смене. — А как бог? — Нет, Ас. Я ещё молод по рамкам Астрала, мне нельзя, — с грустной улыбкой поясняет Чара, — В пересчёте на ваше исчисление мне где-то… Пятнадцать-шестнадцать. И у меня нет пары. Я никому не нужен, — вздыхает нервно-весело Чара, — Всадников обходят стороной. — Погодь, то есть, даже в теле вообще нет?.. — Нет. Не до секса, знаешь ли, когда у тебя миссия — решить судьбу Пандоры. В очередной раз… — А ты вообще хотел бы?.. Когда-нибудь? — Угу. Тела хотели. Когда был в теле шлюхи, оно часто хотело, но я подавлял это чувство. Не переселялся принципиально, раз выбрал это, так и быть, до следующей вылазки… Это тело хочет только дрочить, но недавно было какое-то странное ощущение. Спонтанное. Типо как возбуждение, но не совсем… Наверное оно вспомнило, когда увидело твой член, или тот момент, когда ты к нему прислонилась, — спокойно размышляет Чара. Астра тут же краснеет. — О Косподи… Спасибо, блять, что напомнил, — крушится Астра. — Д лан тебе!.. Телу тогда похоже понравилось, — хихикает игриво Всадник, потом говорит как Иккинг: — Чёт аж мурашки пошли, ух! Астра странно смотрит на Чару, щурит глаза в подозрении; думает о чём-то, только ей понятном. Потом она вдруг сильно закашляла, и Чара пугается. — Ой, ты чего? — Слюной, — кашляет ещё немного Астра, — поперхнулась… Воды принесёшь? — Угу, — и Всадник спешит уйти из гостиной на кухню. Астра тихо встаёт и крадётся за ним. Чара ищет подходящий бокал, чтобы налить воды, но он запутался в многочисленных ящиках. Наконец замер у одного, пытается дотянуться, но роста не хватает. «Тело низковато», — горько отмечает Чара про себя. Он так сильно задумался, что и не заметил, как Астра подкралась сзади… Она резко обнимает его со спины, прижимает к себе, и Чара дёргается и издаёт крайне странный звук: то ли высокое и краткое мычание, то ли вовсе подобие испуганного… стона. Чара широко раскрытыми глазами смотрит в стол, замер. По телу бегут мурашки, сердце странно ухает куда-то вглубь, а конечности немного онемели. — Странно, — бормочет Чара, глупо улыбается, — Не могу понять, что это такое… — Возбуждаешься, — делает вывод Астра. Явно говорит это с улыбкой, обвивает тело руками. — Тело. Не я… Я не умею, — фыркает Чара, чуть молчит, — Может?.. — Ещё чуточку, — просит Астра. — Ну ладно… Наступает крайняя степень неловкости. Неловкое соприкосновение, неловкое положение, неловкое… всё. Приблизительно минуту Астра наконец отстраняется от Чары. Он тут же поворачивается к ней лицом, когда объятье прекращается; упирается корпусом о тумбу. Чара выглядит испуганным, напряжённым. — Теперь я понял, — заявляет он, — Ты его сломала. — В каком смысле? — ухмыльнулась с улыбкой Астра. — Дрожь. Непонятный шёпот в ушах. Желание прикоснуться к тебе. Дрочка в конце концов, — с расстановкой говорит Чара, — Это ещё раз доказывает, что тело относительно близко к тебе было. — Мы общались когда как, — поясняет Астра, — Но если и болтали, то долго, да… Астра чуть ослабляет улыбку, внимательно смотрит в лицо Чары. Он кусает свои губы, смотрит по сторонам; его тревожит что-то ещё. Чародейка спонтанно кладёт ладони ему на лицо, явно хочет поцеловать, и Чара вылупил на неё глаза точь-в-точь как Иккинг, когда тот стеснялся и пугался одновременно. «Оно не умеет», — бурчит он ей. «Научу», — было ему ответом.***
… Она подняла его над полом и он обвил её руками и ногами. Ладони чародейки ловко и крепко держат Чару за бёдра; он буквально сидит в воздухе, будучи на руках Астры. — Тебе не тяжело? — мило интересуется Чара. — Не-а… Ну, пошли, — и Астра уходит с кухни. — Куда? — тут же шуганулся Всадник. — Будто ты не знаешь. — Это был риторический вопрос, — оправдывается он. — Что-то не так?.. — Д тело!.. — восклицает Чара, — Шевелится еле-еле!.. — Переживает, — делает вывод Астра, такая довольная; ещё бы — она сейчас будет веселиться. Вот и спальня, благо дверь открыта. Астра подходит к кровати, упирается коленом о её край, наклоняется и Чара следом плюхается на мягкий матрас. Он случайно ударяется головой о стену, ойкает и шипит от боли, жмурит глаза. «Аккуратней», — шепчет Астра, залезает на кровать, нависает на Чарой. Он открывает глаза, промаргивается, и тут же опускает взгляд на большую грудь Астры. — Ты меня ими задушишь, — бормочет он. — Не-а, — улыбается она, опять тянется поцеловать; Чара полуприкрывает глаза, когда Астра прикасается губами к левому уголку его губ, оставляя маленький поцелуйчик; потом ещё один, чуть ближе к центру губ, потом и вовсе напрямик. В перерывах между поцелуями Чара продолжает бормотать: «Не умею, не умею», и Астра понимает, что это тело. Она это скрывает, но однажды она Иккинга всё же поцеловала. Когда он ей помог в одном деле. И когда она пыталась сделать поцелуй более чувственным, Иккинг её отпихнул и начал шептать: «Прости, не умею. Не умею». И сейчас это продолжается, хотя Иккинг… Ну, тут и так всё понятно. Потом Астра чуть отстраняется, тянется к краям чёрной водолазки, а Чара лежит бревном, не в силах двинуть конечностями. Он будто полусонный, опьянённый неожиданной нежностью Астры. «Ты поднимешься или нет?» — спрашивает Астра Чару тихо. Тот лениво кивает. Чара очень странно выгибается телом, чтобы Астра сняла с него одежду, но выглядело это эротично, как показалось на её взгляд, поэтому пошло ухмыльнулась. Джинсы стянула без труда, кинула куда-то на пол. Астре кажется, что Чара будто не дышит. «Всё нормально?» — интересуется она несколько обеспокоенно. Кивок в ответ, и милая улыбка. Она понимает в его взгляде приблизительно такую фразу: «Ты знаешь, что оно ни разу не испытывало подобное». И правда. И ему, и телу это чуждо. Это она такая молодец, посвящённая в таинства веселья. Два раза в месяц ходит в «Ванаглорию» и там отрывается с факбоями. Умеет целоваться. Испытывала возбуждение, наслаждение, истому после. Но лучше позже, чем никогда, правда? Последний элемент одежды тоже быстро снимается с тела. Астра глушит в себе смешок, и Чара понимает почему, поэтому глупо улыбается. У тела — веснушки на члене. Удивительное открытие, однако. «Сам в шоке», — шепчет он и усмехается. Астра наконец вспоминает и про себя; снимает свою обыденную белую футболку, под которой никогда нет топа или лифчика; не любит их, что поделать. Следом смотрит на Чару задумчиво, и он интересуется лишь взглядом: «Что? Мне встать? Сесть? Что ты задумала?» Она победно улыбается, облизывает губы. «Ты же гибкий…» — таинственно шепчет Астра, явно недоговаривает. Чара, кажется, всё сразу понял; он уже хорошо знает подружку, прошло почти полгода… Астра берёт Чару за ноги и задирает их наверх, сгибает чуть ниже, к голове тела. Она крайне довольна видом, что ей открылся, а Чара жутко краснеет от понимания, что сейчас будет. Он видел, как эльфийки делали подобное Комосу, правда в другой позе, но в итоге — всё одно; с перепугу забыл, как это называется. Но она-то знает! Тело, кажется, тоже всё поняло, нервно напряглось, будто одеревенело. Астра устраивается поудобнее, приближается к «запрещённому местечку»: так его успел окрестить Чара. «Я понимаю, что пандорцы немного ебанутые, — смутно размышляет Чара, — но чтобы...» — и думы резко прерываются. Астра плоским языком медленно лизнула анус, и тело дёргается от приятного и странноватого ощущения. Чара кусает губы, чтобы не издавать ни звука. «Я хочу стонать! Дай мне постонать!» — требует тело. «Нет, молчи!» — отпирается Чара старательно, но выходит так себе. До Астры долетают тихие мычания и рваные вздохи, и её это забавляет, и она продолжает ласки языком; явно опытна в римминге. Чара всё ещё забавно дрыгается, невольно закатывает глаза от удовольствия; уже не сдерживается и стонет как тело хочет: то тихо, то чуть громче, а иной раз вовсе восклицает на всю мощь голоса: «О, КОСПОДИ!» Астра сладко целует ягодицы около ануса, по-прежнему улыбается, но всё же решает наконец-то потешить и себя. Нехотя отстраняется, шепчет: «Я сейчас вернусь», — прыг, — убежала куда-то из спальни. Чара наконец-то ляг на кровать по-нормальному. Тело адски пылает, сильно потеет, всё ещё дрожит. Астра возвращается с непонятным бутыльком и цветастой коробочкой. Чаре не составило труда распознать в них смазку и презервативы. — То есть… Да, — тут же отвечает на мысленный вопрос у себя в голове Чара, — Прекрасно. — А ты думал я тебе отдамся? — глумится Астра. — Я уже ничего не думаю, Ас. — Понимаю. — Тебе не понять, что чувствует божок в теле, которое никогда не любилось. — Может я и не понимаю, но я хорошо вижу каково тебе. Они будто спародировали друг друга, причём с долей сарказма… От тела идёт лёгкий пар, будто оно варилось в кипятке, капли пота катятся по лбу и щекам… А ведь ничего ещё и не было. Тело слишком гиперактивно реагирует. Чара делает вывод: «Телу стыдно это признать, но оно хочет, чтобы его трахнули в зад уже давно. Дорвалось, потому так странно реагирует». Относительно расслабилось, но когда Астра неспеша вводит фалангу указательного пальца в анус, то сразу же напрягается и становится жутко больно. Чара сильно жмурится, перед глазами поплыли звёздочки. «Тихо, тихо, расслабься», — приговаривает Астра, попутно водит свободной рукой по члену тела. «Проще сказать», — лепечет Чара, чуть мотая головой. Но потом наконец расслабляется, хоть и потребовалось некоторое время и старания Астры. Не всё же вечно должно быть приятно, правильно? Чара прикрывает глаза, и открывает только тогда, когда чувствует, что Астра заметно близко к нему прижимается. Её член уже в презервативе, и она щедро льёт на него ещё смазку, на простыне быстро появляется небольшая лужица. «Большой член, большие яйца», — срывается с языка у Чары, и Астра чуть смеётся. Иккинг до усрачки любил дебильные шутки про члены, и эта — одна из самых непонятных на её взгляд. Но эту фразу она сочла за комплимент. Любой парень сочтёт это за комплимент. Даже если это не парень, а девушка с членом (***
Прошло три недели. На небе Пандоры снова летают стаи драконов, и их много, и пандорцы крайне этому рады. Изгоев переловили, везде стало более мирно… На склоне гор Плакшери поставили красивое мраморное здание фиолетового цвета, украшенное рисунками всяческих рун — храм Чары. На входе — копьё с красной повязкой — священный атрибут Чары со времён первой вылазки, который он дал первым культистам. Огромное количество людей толпится перед храмом, напротив них стоит девушка в красивой красной рясе; на голове у неё драгоценная диадема, волосы струятся золотом. Астра мило улыбается пришедшим, сияет. — Как вы могли заметить, наша планета несколько преобразилась, — народ закивал с улыбкой, — И вы слышали, что среди нас ходил Всадник Апокалипсиса, Бог возмездия — Чара… На нас снизошла милость, и он покинул нас, оставив после себя не разрушения и смерть, а благодать и гармонию. Он просил передать, что был рад нашему гостеприимству. Чара оставил в подарок священную реликвию… Которую я пока показать не могу, — чуть усмехается Астра, — и также основал этот прекрасный храм. А пифия в нём я — Астра Вирольсен, потомственная чародейка и спутница Чары… Спасибо, что пришли!.. Внутри храма всё в красно-фиолетовых тонах, вдоль стен — стеклянные с позолотой саркофаги с телами, в которых ранее был Чара на Пандоре, но в самом центре — седьмое тело, его любимое, и любимое Астры — тело Иккинга. Большой саркофаг с незабудками внутри, а снаружи украшенный различными драгоценными камнями. Люди в восторге смотрели на красивое юношеское лицо, окружённое цветами, шептались между собой. Астра стояла около жертвенника, перенесённого со старого храма культистов, и мешала длинной палкой какое-то варево в большом котле. Потом принялась разливать всё по чашечкам и раздавать пандорцам. — Выпьем за Пандору, за Любовь, за Чару! — торжественно кричит Астра с улыбкой, и все вторят ей и выпивают сладкий и душистый, будто амброзия, отвар. Недалеко стоят Мерида, Джек и Сморкала, они улыбаются и крепко обнимаются. Горечь утраты наконец отступила. Сейчас у всех праздник, и у Астры тоже, но ненадолго. У неё теперь много дел. Она хочет перезахоронить сестру и сделать для неё отдельный саркофаг, который поставит рядом с Иккингом. Он бы точно хотел, чтобы любимая сердцу подруга была рядом с ним, здесь, на этой грешной Пандоре, за которую так рано умер… Но потом воскрес. Когда люди разойдутся, будет глубокая ночь. Астра закрывает храм, возится с замком… Скрип стеклянной дверцы, и она замирает. Ленивый зевок за спиной. Она оборачивается. Чара мило улыбается, лёжа в цветах. Игриво щурит глаза, рассматривая Астру. «Я скучал», — говорит он нежно. Она лишь усмехается и мотает головой. Идёт к нему, он успевает вылезти из саркофага; прыгает к ней в объятья, тут же целуют друг друга… — Я тоже скучала, — тихо говорит Астра. — Я знаю… Ты правда хочешь, чтобы Астрид была здесь?.. — кивок в ответ, — Окей… Просто если мы будем здесь веселиться, её телу будет некомфортно. — Мы уйдём ко мне домой. — А, тогда отлично!.. А я успею вернуться в саркофаг к утру?.. — вдруг испугался Чара. — Успеешь. Ещё один страстный поцелуй… Ладони тянутся под водолазку, потом к пятой точке, Чара усмехается Астре в губы, а про себя думает: «Надо обсудить с Ортусом её возвышение».***
— Ты видела?! Видела?! КАКОЙ СТЫ-Ы-Ы-Ы-ЫД! — Не переживай, Иккинг. Это не гейство, если твой труп, в котором живёт Бог, трахает моя двоюродная сестра. — БЛЯТЬ, НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ! Я ВСЁ ЭТО В РОТ ЕБА-А-А-А-А-А-Л!