Жди меня в полночь

      Прохладный ночной бриз трепал тонкий тюль занавесок, вздымая их и подхватывая потоком воздуха. Ткань шелестела в ночной тиши, успокаивающе, даже убаюкивая, но вопреки царившему штилю, Мия проснулась и нервно огляделась по сторонам. По коже пробежал холодок, совсем не свойственный летней ночи на побережье, и она привстала на локтях, шумно выдыхая.       Комната, погруженная в полумрак и подсвеченная лишь лунным сиянием, выглядела, так же как и обычно, но что-то все же изменилось. Будто кто-то был рядом, заполняя своей энергией всё пространство вокруг. Девушка сонно потёрла глаза, фокусируя взгляд на двери, ведущей на улицу. Она была открыта, хотя Мия точно помнила, что запирала её.       Обстановка была привычной и в то же время не такой, как всегда. Что-то в самом воздухе словно дышало с ней в унисон, будто находилось совсем рядом, буквально обосновывалось под кожей.       Сквозь настежь распахнутую дверь послышался чей-то голос — мелодичный, тягучий, определённо точно — мужской. Казалось, звук слышался отовсюду и не мог прийти в одну точку. Он вторил сам себе, множился в воздухе, как молитва или мантра, и эхом звучал в окружающей тишине. Почему-то страха не было. Мия лишь настороженно поднялась с кровати, ступая босыми ногами по длинноворсному ковру, которым был устелен пол её скромного жилища на берегу океана.       Очередной порыв ветра поднял кремовый прозрачный тюль, позволяя разглядеть силуэт, что стоял на песчаном пляже. Что-то в нём влекло неведомой силой, заставляя сделать шаг вперёд, затем ещё один и, наконец, выйти из дома.       Порывы прохладного воздуха трепали каштановые волосы, рассыпая их небрежными прядями на продрогшие плечи. Мия, всё ещё заворожённая тёмной фигурой у самого края воды, быстро накинула на плечи клетчатую рубашку, ту, что успела прихватить со спинки стула.       Звук, исходящий будто бы от незнакомца, обволакивал, окружал хрупкую фигурку, подталкивая всё ближе к высокому мужчине. И она шла вперёд, повинуясь, на зов таинственного голоса, мягко ступая на прохладный песок, что приятно щекотал ступни. Её глаза уже привыкли к ночной темноте, а необъяснимое желание приблизиться к источнику звука, заставляло тело трепетать.       Океан, до этого момента спокойный и размеренный, заиграл волнами, что нарастали с каждой секундой. Чёрная вода вскидывалась вверх, набирая опасную мощь, и с силой билась о берег, рассыпаясь пеной на мокром песке. Ветер становился сильнее, пробирая до костей, небо наливалось свинцом и давило серой массой. Тучи сгущались, предвещая настоящую бурю, но внутри у Мии всё было преисполнено спокойствием, исходящим от мужчины, что стоял в длинном чёрном плаще. Лицо его было спрятано под капюшоном, но пряди белых, почти платиновых волос выбивались и словно светились в темноте.       Девушка, как-будто не владела своим телом, повинуясь лишь звукам, что окружали её, селясь в голове, заполняя мысли и заставляя концентрироваться только на ощущении бескрайнего покоя.       — Здравствуй, Мия, — мужской голос приятно разливался, а гласные тянулись, утопая в шуме волн.       — Кто ты и почему я здесь? — осознание нереальности происходящего кольнуло в груди, но желание узнать собеседника было сильнее.       — Ну же-е, куколка, — лицо всё ещё было скрыто тёмным капюшоном, но то, как он произнёс эти слова вселило в Мию уверенность, что она знает его.       Высокая чёрная фигура в плаще стояла неподвижно и ровно, точно статуя, но вокруг постоянно еле заметно мелькали чьи-то тени. Так быстро, что глаз не мог сфокусироваться на них, даже не пытаясь уследить за движениями. Мия лишь ощущала прикосновения к коже, подобно порханию десятков бабочек. Обжигающе-холодные, быстрые и магнетические касания, которые хотелось чувствовать всем телом.       — Ты — друг Виктора? — предположила девушка, прикрыв глаза, отдаваясь во власть ощущений, которых никогда раньше не испытывала: будто несколько рук гладили её волосы, спускаясь к шее, оглаживали плечи, задевая ключицы, слабо задевая ставшую чувствительной грудь, опускаясь на талию.       Она склонила голову на бок, поглощённая водоворотом чужой энергии, исходящей от таинственного незнакомца. В голове крутилось «он — вампир», и в то же время его голос звучал эхом, повторяя: «Не бойся меня, Мия». Её губы приоткрылись, выпустив сдавленный стон.       В какой-то момент ветер стих, и девушка смогла отчётливо услышать лишь стук собственного взволнованного сердца, разносившегося, кажется, по всему пустынному пляжу. Мужчина вмиг оказался напротив неё, млеющей от невыносимого удовольствия и сгорающей изнутри от монотонного шёпота в голове, что гипнотизировал и подавлял волю. Он властно обхватил её талию, притягивая ближе к себе, другой рукой скидывая тёмную ткань с головы.       Светлые волосы, почти платиновые, обрамляли скульптурное лицо, золотой блик в глазах напротив манил и притягивал, как огонь мотылька. Тонкие, графично очерченные губы изогнулись в усмешке, пока взгляд скользил по изящной девичьей шее, на которой размеренно пульсировала вена. Ледяные длинные пальцы коснулись кожи, заставляя ту покрыться мурашками. Пульс участился под натиском мужской ладони, схватившей за горло. Хрупкое, податливое тело приподнялось над землёй на пару сантиметров, будто бы Мия была лишь пёрышком.       — Ты так сладко пахне-е-ешь, принцесса, — её глаза широко распахнулись, а рот открылся в немом крике, когда она увидела пару острых, длинных клыков, что сверкнули в темноте.       Рука, сжимающая гортань, сдавливала, как железные прутья, не давая кислороду насыщать лёгкие. Вампир прильнул к бледнеющему лицу, обдавая могильным холодом, вместо горячего дыхания, и повёл носом, втягивая запах страха и крови, бегущей по венам девушки.       Морок спадал всё стремительнее, когда Мия ощутила, как кончик языка прошёлся от мочки уха до пульсирующей артерии. Грудь разрывало от желания закричать, что есть сил, но тело сковало мощной энергией, а в голове гудела сотня голосов, повторяя её имя на разный лад.       Острые клыки коснулись кожи на шее, чуть царапая и заставляя Мию сжаться внутри, словно тем самым можно было спрятаться, спастись, убежать. Острая, резкая боль пронзила всё тело, что до сих пор висело в воздухе, давая понять, что всё кончено. Мир вокруг плавно погружался в кромешную темноту, утягивая в свою пучину. Мия чувствовала, как сама жизнь постепенно выходит из неё, оставляя лишь оболочку.       — Бенни, какого?.. — громкий мужской крик разорвал иллюзию, заставляя из последних сил открыть глаза. Реальность восстанавливалась из мелких обрывков, мгновенно перенося Мию в тёмный зал клуба «Вкус ночи», куда она совершенно точно пришла не одна.       — Прости-и-и, Вик, ты же знаешь, не люблю себя контролировать, а она такая сладкая, — жёлтые кошачьи глаза безотрывно смотрели на девушку, гипнотизируя и подкидывая сумрачные картинки того, чего никогда не было, и быть не могло.       — В следующий раз держи свой рот закрытым, Барт, — ярость в красных глазах Ван Арта становилась неконтролируемой, но он со свойственной ему выдержкой просто выдернул ладонь Мии из рук певца. — Она — не очередная твоя безмозглая фанатка!       — Я зна-а-а-ю, Вик, знаю. — Тонкие губы расплылись в масляной улыбке, от которой внутри Мии снова всё скрутилось в тугой ком, заставляя отвести взгляд в сторону.       Виктор стремительно подхватил девушку под локоть, заставляя пойти с ним к выходу из клуба. Когда они очутились на улице, ночной воздух отрезвил Мию, похлеще ледяного душа. Немного придя в чувства, она обхватила себя за плечи, и внимательно посмотрела на друга.       — Зачем он это сделал?       — Что? — Виктор сохранял хладнокровие и даже не повернулся в сторону девушки.       — Ты знаешь, не заставляй меня пересказывать то, что ты и так увидел.       — Потому что он так привык развлекаться, а ты действительно вкусно пахнешь.       — Всего лишь?       — А ты бы хотела от него настоящих признаний, Мия? Вечной любви? — сталь в голосе Ван Арта ранила похуже острого ножа, засаженного меж лопаток. — Думаешь, он так смотрит только на тебя?       К глазам подступили непрошенные слёзы, но она быстро сморгнула их и растёрла лицо продрогшими ладонями. Какая разница, что она думает, когда весь организм отравлен его ядом, его голосом, манящим взглядом убийцы, когда кровь в жилах стынет от каждого прикосновения невзначай. Бенни Барт — как приговор в её жизни, который никто из них так и не решается привести в исполнение.       — Отвези меня домой, Вик. Я очень устала.       Устала быть игрушкой в руках того, кто был нужнее, чем воздух, нужнее, чем простая жизнь смертного, нужнее, чем кто бы то ни был до него.       «Жди меня в полночь, куколка», — пронеслось эхом в голове. Мия довольно улыбнулась и направилась к машине друга, незаметно взглянув на циферблат часов, что показывали одиннадцать.