Нumility

Он пах Guess и сигаретами. Откуда я знаю парфюм? Я нашла его, бог знает сколько я перенюхала, как безумная бродила в поисках его запаха. Я хотела его себе, нашла и с тех пор мои подушки пахнут этим дьяволом. Легкая щетина, острые скулы, родинка под нижней губой, в глазах черти, сука так манит. Я плавилась от его взгляда, чувствовала, как теку. Он сидел в кресле, властный, охуенно красивый, в позе — «Добро пожаловать ко мне на коленки», или «Пади к моим ногам сучка». Одно из двух, либо я сегодня отдамся ему, либо выйду в окно, если это не произойдёт. А я люблю жизнь, так, что вывод напрашивается сам собой — сегодня он все-таки меня сломал. Шум назойливых офисных созданий немного приводит в чувства, вырывает меня из плена моих фантазий, где я греховно стону под этим мужчиной, зарываюсь пальцами в смольные волосы, когда он вылизывает меня. К слову, я сейчас присутствую на собрании, обсуждается крайне важен вопрос, но мой разум отказывается мыслить рационально, но все-же его остатки кричат мне выколоть глаза и включить мозги, ибо завтра я могу остаться без работы. Полагаю, он слишком долго пил мою кровь. Я знаю, что он знает, как влияет на меня и берет измором. Он буквально насилует меня, ментально, а у меня жар оплывает клетки, такие демоны мне ещё не попадались. Страшно, очень страшно нырять в этот омут, но уже так плевать. Эта сучка готова пасть. Краем уха я все-таки улавливала отдельные фразы шумящих, но когда он начал снимать галстук — ойбожечкимамочки. Смотрит на меня, улыбается уголками губ, обольститель сраный. Стягивает галстук и расстегивает рубашку на три верхних пуговицы. А мне дышать становится тяжко от этого вида. Крепкая шея, впиться бы в нее и перегрызть сонную артерию, что бы не изнурял меня больше. Острые ключицы, впадина между ними, перекатывающие мышцы притягивают взгляд, и я откровенно залипаю. А он наблюдает, наслаждается моим возбуждением и рассеянностью. Нужно уходить, срочно нужно, или растекусь полностью. Я сгребаю остатки самоконтроля и ретируюсь, уведомив всех, что мне нехорошо. По сути, так и есть, мне пиздец как нехорошо и я бегу в туалет, к холодной воде, смыть к чертям это наваждение. Смотрю на себя в зеркало, ну хороша, ничего не скажешь, щеки горят, глаза как у безумной, губы искусаны, только дурак бы не понял, что со мной происходит, а он далеко не дурак. Освежающая прохлада приводит в чувства, но моя выдержка трещит по швам и сил удерживать ее практически нет. И вот стоя в туалете, смотря на себя измученную, я принимаю единственное правильное решение — сегодня.       Весь остаток дня я избегала его и планировала свое наступление. Я знала, что он первым не сунется, его самолюбие было задето мною в первые дни моего перевода в эту компанию, в его компанию. Я четко дала понять, что он меня не интересует и все чем мы могли бы с ним заниматься это лишь работа. Он принял мою позицию, но с того дня и начались его экзекуции. Пронзительные взгляды, невинные прикосновения, двусмысленные фразы. Первое время меня это раздражало и бесило. Но потом он уехал из города по работе на несколько дней и мои ожидания отдыха от его тирании накрылись прахом. Долгожданное облегчение так и не пришло, напротив — я осознала, что безумно скучаю. Я понимала его тактику, но ничего не могла с собой поделать, в тот момент и было принято решения найти его запах. Мазохистка? Определенно да. Но кинуться к нему на шею я не могла, есть принципы, мораль и какая никакая, но гордость. Были, сейчас я же я шлю к чертям это все и усердно планирую. Он всегда засиживается долго в офисе. Я дожидалась момента, когда все покинут рабочие места. Момент настал. Я знала, что он меня ждет. У меня на лбу была бегущая строка «СМИРЕНИЕ», он дал мне время лишь для того, что бы я сама приползла к нему. Даже легче как-то стало, стояло мне отпустить мои предрассудки и дышать стало не так больно. Держать себя в собственно установленных рамках становилось все труднее, да и зачем это было. Ключевое слово — было. Даже если меня используют, я готова к такому исходу, сил сопротивляться больше нет. В томительной тишине отражается звук моих каблуков. Иду к нему, уверенно, но медленно, не знаю, что буду делать, с планированием у меня, как оказалось, беда, так что решаю действовать по ситуации. Без стука открываю дверь и захожу в кабинет. Ожидаемо, что он сидит за бумагами в свете настольной лампы. Рубашка расстегнута на все те же три пуговицы, рукава закатаны до локтей. Мощные жилистые ручища перебирают документы. Он подымает на меня глаза и замирает, смотрит томно и улыбается победной улыбкой. Все происходит в молчании, будто на поминках моей неприступности. Я подхожу к столу, беру его за руку, поглаживаю кисти, тяну на себя. Он встает, полностью мною ведомый, ждет моих шагов, даже не собирается мне помогать, ублюдок, тихо дышит и наблюдает. Я веду его к креслу, в котором он сидел на собрании, давлю на плечи с призывом сесть. Сама медленно не отрывая взгляда, становлюсь перед ним на колени. Он шумно выдыхает с облегчением, мол ну наконец-то. Веду руками по его крепким бедрам, пальчиками подбираюсь к ремню, слышу, как он сглатывает, в глазах тьма, вижу, как встает его член в штанах. Трепещи дьявол, это не я в твоих руках. Вот оно как, осознание этого факта заводит еще больше, я даже и подумать не могла. И меня ведет от этого. Держать в своих руках такого мужчину, оказывается, пиздец как сладко и я до сухости во рту хочу попробовать эту сладость. Я медленно веду языком по его возбуждению и смотрю на реакцию. Блядь, он закидывает голову назад и надрывно стонет. Звуки расстегивающего ремня возвращают его взор ко мне. Смотри на меня дьявол, я у твоих ног и твоя. Он читает меня, знаю, что читает. Я не поняла когда это произошло, что слова для общение нам просто стали не нужны, все в глазах. Я вытаскиваю рубашку из-под брюк, истомлено расстегиваю оставшиеся пуговицы, потому что так хочется, во мне горит жажда изводить его так же мучительно, как и он меня изводил. И как хотелось мне я пробую его на вкус, веду языком вверх от резинки трусов, покусываю и сразу же зализываю укусы. Черные лобковые волосы, что тянуться к пупку щекочут подбородок. Я осматриваю его вид — охуенный и весь мой. Гуляю ладонями по его груди, легко царапаю ногтями кожу, а мечтаю вонзиться, пометить свою территорию. Я стаскиваю с него брюки до колен вместе с трусами, беру член в рот, пробую, наслаждаюсь, вожу кончиком языка по головке, слизываю сладкую жидкость, облизываюсь и ухмыляюсь. Пиздецки вкусный. Он ведет рукой по моим волосам, снимает заколку и распускает их по плечам. Нежно массирует мне голову, далее наматывает их на свой кулак и тянет меня к своим губам. Я изогнута перед ним, как кошка, льну с призывом приласкать. Он мелко покусывает меня за подбородок и подбираясь к губам вдавливает в себя. И я блядь иду ко дну. Глубина, которая так пугала меня, поглощает. Он выпивает меня до последней капли. Его язык отправляет меня до Андромеды. Никто и никогда меня так не целовал. Я желаю этого мужчину как никого прежде и от того что я сейчас полностью в его руках хочется ссать кипятком как малолетка. Это что-то за гранью моего воображения, его руки везде и сразу и я даже представить не могу, как у него это получается. С холода в жар, с жара в холод и на этих контрастах я готова кончить, прям у него на коленях. Я шепчу, что хочу, он рычит мне в шею, кусает, засасывает нежную кожу, оставляет свои метки. Мои стоны топят его сознания, я чувствую его стоящий колом член под собой, трусь об него. Сжимаю его рубашку до белых костяшек и выдыхаю ему в губы мольбу о том, что хочу его в себе. Трахалась ли я на столе своего шефа? Да! Получите — распишитесь. Он задрал мою юбку, разодрал колготки, отодвинув трусики, засунул в меня пальцы, свои охуенные пальцы и приближал меня к звездам все той же галактики. Другой же — разрывал на мне блузку, выгрызая зубами пуговицы. Опустил лифчик и терзал мою грудь, покусывая и посасывая. А я растекалась огненной лавой в его руках, задыхалась от его запаха. Мой мужчина пахнет Guess, сигаретами и сексом. Страстным диким сексом. Он вошёл в меня резко, выбивая из меня весь воздух и строптивость. Приказал смотреть на него, и вытрахивал из меня всю дурь, чтобы знала свое место, чтобы послушной была. Заполнил меня полностью собой, просочился подкожно и теперь течет по венам. Не вырвать и не забыть. Я всецело ему отдаюсь и будь что будет.