Прелести совместной жизни

Сегодня Джей вернулся домой раньше обычного. В прихожей небольшой студенческой квартирки царил полумрак, освещаемый лишь тонкой полоской света, льющейся из общей комнаты. Парень тихонько закрыл за собой дверь, стараясь особо не шуметь. Впрочем, перекрыть звуки видеоигры, в которую самозабвенно резались Джейк и Сонхун, все равно не представлялось возможным. Пак Чонсон грустно посмотрел в зеркало. Видок у него был тот еще: помятая белая рубашка в ярко-оранжевых пятнах от апельсинового сока, опухшая от пощечины красная щека и одинокий букет цветов, который после того, как его выбросили в мусорное ведро, подозрительно напоминал веник. Джей заставил себя улыбнуться. Получилось натянуто и неестественно. Повесив на крючок свою любимую кожаную куртку, парень справедливо рассудил, что цветы, по крайней мере, нужно поставить в вазу. Чонсон снял с себя обувь, аккуратно поставил ее на место и чуть ли не на цыпочках направился на кухню, молясь всем известным и неизвестным богам, чтобы друзья его не заметили. Тем временем, меж ними шла ожесточенная битва, причина которой была стара, как мир. Ну или, как минимум, точно равнялась по возрасту самим спорщикам. — Почему мы просто не можем заказать стейк?! — Да потому что, во-первых, этот твой стейк мне уже сниться начал. Если я съем его еще хоть один раз, он у меня из ушей полезет. А во-вторых, черт возьми, я просто хочу пиццу! Сонхун воинственно сложил руки на груди. Его изящные темные брови напряженно сдвинулись на переносице. Парень сурово взирал на Джейка, вальяжно развалившегося на противоположной стороне дивана. Он увлеченно копался в телефоне и производил впечатление полностью расслабленного человека, который в крайней степени доволен своей жизнью. Бывшего фигуриста подобная олимпийская невозмутимость несказанно бесила. — Пицца — вредно, — сообщил он, продолжая буравить друга взглядом. Джейк закатил глаза и фыркнул. — Ты мне еще начни здесь затирать про пользу здорового образа жизни, — с легким смешком в голосе отозвался он. — И начну! Стейк — это белок и протеины, между прочим. — А знаешь, где еще есть белок и протеины? Сонхун, который очень не вовремя решил попить водички из бутылки, стоявшей рядом с диваном на полу, поперхнулся и закашлялся. Джеюн же тем временем оторвался наконец от телефона, игриво подвигал бровями и подмигнул. Бывший фигурист почувствовал, как задняя сторона его шеи стремительно краснеет. — Иди ты лесом со своими пошлыми намеками, — смущенно проворчал парень, неловко отводя взгляд. Джейка явно забавляла реакция Сонхуна на происходящее, и, судя по тому, как мелко тряслись его плечи, он еле сдерживался, чтобы не заржать в голос. Он примирительно поднял руки и широко улыбнулся: — Ладно-ладно, дружище, не кипишуй. Давай так. Мы с тобой сейчас на руках силой померяемся, кто выиграет — тот выбирает меню на вечер. Идет? Бывший фигурист подозрительно прищурился. — Идет, — осторожно кивнул он. Джейк сполз на пол и поставил руку локтем на журнальный столик, приглашающе махнув головой. Сонхун с опаской последовал его примеру. Однако, стоило парню сцепить пальцы на крепкой ладони друга, как тот, воспользовавшись ситуацией, резко дернул бывшего фигуриста на себя. Сонхун, не успев среагировать, потерял равновесие и рухнул прямиком в медвежьи объятия Джейка. Тот попытался игриво чмокнуть Пака в губы, но парень в последний момент увернулся, и вместо губ чуть влажный мягкий поцелуй пришелся на острую точеную скулу. Впрочем, Шим не растерялся, и принялся увлеченно зацеловывать упрямый поджатый подбородок, постепенно спускаясь ниже, к нежной коже длинной лебединой шеи. Сонхун задрожал всем телом и слегка дернулся, но Джеюн мгновенно пресек его жалкие попытки сопротивления, мягко, но крепко перехватив запястья парня и легонько укусив его где-то в районе сонной артерии. — Пусти, — как-то совсем по-кошачьи прошипел бывший фигурист. — Неа, — усмехнулся ему в шею Джейк, удовлетворенно чувствуя, как друг медленно, но верно покрывается мурашками от его действий. Сонхун тем временем чувствовал, как возбуждающий, удушливый жар медленно разливается по его телу, лишая его малейших остатков силы воли. От прикосновений горячих и жадных губ Джеюна где-то под его кожей взрывались и разбегались сотни маленьких ярких молний. Из его горла вырвался тихий, изо всех сил сдерживаемый всхлип. Бывший фигурист откинул голову назад, предоставляя Шиму полную свободу действий. Освободив одну руку из захвата, он зарылся пальцами в густую каштановую шевелюру Джейка и почувствовал, как сладко тот напрягся от такой бесхитростной манипуляции. Шим же не терял времени даром и сразу запустил освободившуюся ладонь под растянутую домашнюю майку Сонхуна, с силой оглаживая чужую поясницу и заставляя парня выгнуться ему навстречу. — Мнх, — сорвался непонятный звук с губ бывшего фигуриста. — А как же еда? — Да черт с ней, тебя я хочу больше, — жарко прошептал Джейк ему на ухо. Зрачки Сонхуна резко расширились. Сердце в его грудной клетке вдруг заколотилось, как сумасшедшее. Он почувствовал, как его щеки, шея и плечи начинают неистово гореть. Тяжелый, тянущий узел возбуждения где-то внизу живота становился все ощутимее. — ЙА! Внезапный вопль Джея заставил парней резко отскочить друг от друга. Чонсон стоял в дверном проеме, ведущем в гостиную, прислонившись к косяку, с руками, скрещенными на груди. Раскрасневшиеся и распаленные Джейк и Сонхун усердно принялись разглядывать все, что угодно, кроме друг друга и Джея, который взирал на них тяжелым мрачным взглядом из-под густых нахмуренных бровей. — Привет, Джей-я! — решил наконец нарушить напряженную тишину Джейк. Его голос почему-то звучал неестественно высоко. — Ты что-то рано вернулся. У тебя же было свидание сегодня? Как прошло? — Мы же договорились, что больше не будем так делать, — обвиняющим тоном предъявил им парень, который категорически не собирался вестись на уловки пацифиста Шима. Сонхун и Джеюн мельком переглянулись. Они уже успели заметить пострадавшую щеку друга и тот факт, что он сейчас просто в ужасном настроении. А Пак Чонсон в дурном расположении духа не сулил ничего хорошего. — Не понимаю, о чем ты, — сказал бывший фигурист, который решил до последнего придерживаться тактики полнейшего отрицания. — Я здесь стою уже минут пять, Пак Сонхун, — сухо сообщил Джей. — Не надо пытаться сделать из меня идиота. — Ребята, вы чего, не ссорьтесь, давайте жить дружно, — Джейк все безуспешно пытался разыгрывать из себя миротворца. — Мы договорились, что не будем, как ты выражаешься, так делать, с тобой, а не друг с другом, — ощетинился Сонхун. — Что нам теперь, принести обет воздержания, раз наш любимый ненаглядный Чонсони решил найти себе девушку? — Что? Причем тут вообще моя девушка? — тон голоса Джея все повышался и повышался, грозясь перейти на ультразвук. — Мы уже не в средней школе, чтобы заниматься подобным. Это, черт побери, ненормально. — О боже, какие мы вдруг стали приличные и правильные, — ядовито усмехнулся Сонхун. — Почему-то раньше, когда ты сосал мне и Джейку в школьном туалете на большой перемене, у тебя никаких моральных конфликтов не возникало. — Поэтому я и сказал, что это нужно прекратить! — почти взвизгнул парень. Его как будто перестали держать ноги и он медленно сполз на пол. Шим обеспокоено подбежал к другу и попытался подать ему руку помощи, но тот зло оттолкнул ее. — Да-да, я помню, — тем временем, Пак не собирался останавливаться, — что ты резко решил вспомнить про гетеронормативность и нашел себе девушку. Это все конечно хорошо и замечательно, но если у тебя анти-гейский переходный возраст, то мы с Джеюном-то тут причем? Если хочешь вести печальную жизнь полную самобичеваний и отрицания самого себя – флаг в руки и вперед. Но не надо пытаться навязать нам свой идиотизм. Джею тем временем было совсем не хорошо. От каждого резкого слова, сказанного Сонхуном, он крупно вздрагивал. Казалось, парень вот-вот заплачет: он то и дело поджимал губы, сопел носом и часто моргал. Джейк сидел рядом с ним на корточках и нерешительно мялся: он правда хотел сделать хоть что-то для одного из двух самых важных друзей. — Что, нечего ответить? — злорадно усмехнулся бывший фигурист. — Пак Сонхун, прекрати, — мягко, но жестко одернул того Джеюн. — Джей-я… Что случилось? У тебя какие-то проблемы с Юной-щщи? Ты же знаешь, что можешь все нам рассказать. — Это вы во всем виноваты! — вдруг выдал Чонсон. Предательские слезы все же потекли по его щекам, и он принялся зло утирать их кулаком. Сонхун уже было собирался ответить что-то едкое, но Джейк одарил его предостерегающим взглядом. Тем не менее, они оба были в крайней степени удивлены. Действительно, а они-то тут причем? Тем временем, слова полились из Джея рекой: — Разве я мог спокойно сидеть с Юной в кино, когда Сонхун повредил ногу на роликах? Или остаться с ней на ночь, когда мне нужно было помочь Джейку с экзаменом по истории? Или поехать к ее родителям, когда у Каыль болел живот, и никто кроме меня не мог поехать с Сонхуном в ветеринарку?! Парни застыли, не смея вымолвить ни слова. — Да, я забыл про ее день рождения. Но это потому что я учусь, работаю и пашу как десять сидоровых козлов, — с каждым словом Чонсон распалялся все больше. — Я же, черт возьми, извинился и закатил ей свиданку в пятизвездочном ресторане. И опять все не так! Цветами по лицу и не пиши мне больше. — Ну-ну, Джей-я, не кипятись ты так, — Джейк осторожно погладил друга по плечу. — Говорит, я якобы слишком много времени провожу с друзьями! — всплеснул руками Чонсон. — Интересно, а почему я не должен этого делать? Это вы были со мной всю жизнь, а не она! Сонхун смущенно отвернулся и принялся чесать нос. Ему вдруг стало невероятно стыдно за только что сказаное. Однако, естественно, признаваться в этом он совершенно не собирался. Джеюн же молча стиснул друга в объятиях. Тот, оказавшись в кольце родных рук, все же наконец расплакался, уткнувшись лбом в чужое плечо. Джейк ласково гладил страдальца по волосам, как бы давая понять, что все плохое осталось позади — А еще она сказала, хнык, — прохныкал Джей. — Раз они тебе так важны, иди говорит и спи с ними. И знаете, что, парни? А я и пойду! С этими словами он положил Джейку ладонь на затылок и резко и глубоко поцеловал друга. Тот слегка поморщился. В состоянии душевного расстройства Чонсон всегда имел склонность к некоторой неосторожности. Вот и сейчас в своем неуклюжем страстном порыве он умудрился слегка прикусить губу Шиму. Тем не менее Джеюн не стал его останавливать, а наоборот, углубил поцелуй, перехватывая инициативу. Губы Джея были сухими, потрескавшимися и чуть-чуть солеными от слез. Он довольно быстро отказался от лидерства, полностью отдавая инициативу в руки друзей. Джейк, не останавливая процесс, усадил Джея себе на бедра, мягко поглаживая его по спине и выразительно посмотрел на Сонхуна, явно приглашая того присоединиться. Пак несколько секунд помялся, но потом все же пристроился сзади Чонсона и обнял его, запуская горячие руки под забрызганную апельсиновым соком рубашку. — Дебила кусок, — выдохнул бывший фигурист, прижимаясь щекой к спине друга. — Больше никогда нас не бросай, понял? Джей послушно выгнулся ему навстречу. Слезы уже во всю текли по его щекам. Наконец-то он дома.