Ненастоящий Лавендер

Документы. Одно слово, которое мне в детстве казалось каким-то таинственным, ныне предо мной представлялась как обычная стопка бумаг, что хотелось просто сжечь. Это желание подтачивала моя появившаяся бессонница, напоминавшее о себе синяками под глазами. Тем не менее, поборов этот секундный порыв, я вновь взял телекинезом ручку и продолжил писать. "Чрезвычайный Отчет ОВБ №1... ...Общие потери Организации составили порядком 58-60% всей агентуры, денежных сбережений, источников дохода, потери кадров... Жесткий полицейский режим, недавно установленный в Балтимейре, заставляет максимально сильно ограничить режим слежки, добычи информации. Так, агентура... ...При потери кадров, следует упомянуть Закон от 21.09.995 "Закон о Фестралах"... В перспективе, кадры Организации станут более профессиональными в условиях...". Остановив ручку, я уставился на "Закон о Фестралах". Закон установивший официальную сегрегацию. И это при том, что никакой Луны и Найтмер Мун нет. Закон не только давал Тройные (тройные!!!) проверки для Бэтпони, но и также заставлял проходить отдельную регистратуру. Ограничения сейчас не особо сильные, всего лишь на место работы, уменьшающее зарплату, и дающая различные возможности рабской эксплуатации по расовому признаку. Впрочем, сейчас мне это кажется относительно мягким. Предо мной стали появляться кадры воспоминаний о разговоре с Картером Виллином. —...Что случилось? — Полковник, что-то обсуждая с Майором Карфосом (быстро поднялся), обратил на меня внимание, ведь я шел к нему пытаясь глядеть прямо в его глаза. — Разрешите обратиться? — Сказал я довольно поздно. — Разрешаю, — Полковник тут же отправил жестами Майора что-то выполнять. За 20 дней, я так и не смог найти повода к нему подойти. А с учетом того, что он все время оказывался в разных частях города, то даже поймать его на одном месте было крайне затруднительно. Впрочем, я с ним взаимодействовал иным образом... — Я хочу обсудить о... Новом законе. — А... — с резкой потерей интереса, кивнул тот. Похоже, у него хорошее настроение, раз не отослал меня, — и что же вы хотите знать? — Разве это в нашей юрисдикции? — Да, в нашей юрисдикции. — жестко и без подробностей. — То есть, мы берем на себя функции Мэрии? — Капитан, что вы хотите от меня? Обсудить можно и позже, особенно если у вас не будет дел. — с намеком отчеканил Полковник. — Я ничего не хочу. Я просто зол. — Только не говорите мне, что вы один из Фестралолюбов или член ДРа, запрещенного, слава Селестии. — Одной этой фразы хватило, чтобы окончательно убедиться в том, что мой Полковник сторонник если не расовой теории, то уж точно фестралофоб. — Знаете, то что у нас исчезло и без того маленькое количество полицейских с темными крыльями, меня не удивило. Однако это уже чересчур. И прежде чем вы что-то скажете, — начал я, видя что Полковник открыл рот, — мой отец - фестрал. И для меня этого факта достаточно, чтобы быть недовольным. —...Фестрал? — Он вопросительно посмотрел на меня. Я ему в ответ. Вспоминая как он меня встретил слежкой, я думал он хотя бы пробил информацию о моей родне?... Хотя, возможно, едва ли он знал, что я, 25-ий Единорог, все еще живу с Отцом. Хотя, мой Отец достаточно известен в Балтимейре как писатель. Он проверял вообще статистику фестралов в городе? — Да... Вы ведь не остановитесь на этом, не так ли? — поддернул в разговоре я. — Если они не будут буянить и нарушать законы Эквестрии, которую они чуть не разрушили, — с каким-то шовинизмом, произнес он, — но для вас Капитан Берри, исключений не будет. На этом все. — Так точно! Разрешите идти? — Не спрашивайте по несколько раз! — рявкнул он с испорченным настроем. Уходя, я про себя все понял. Это начало Сегрегации. И я даже не знаю что мне делать. Ведь теперь, ЦРБ находится в критическом состоянии. Вот... — Капитан? — Майор? — подняв бровь, ответил я неожиданному голосу. Предо мной стоял Карфос Саллоу с хмурым видом. — Вы обсуждали о фестралах с Полковником. — утвердительно начал он. — Так точно. — Ну и как? — вопрос майора заставил меня врасплох. Что я должен ответить? Но быстро рассудив, что свое недовольство я уже показал Картеру, еще больших проблем я не должен буду набраться. — Плохо. Но изменить решения я не могу. —...Печально. И для меня тоже. — Для вас? — Берри, только не приравнивай меня к Полковнику по отношению к фестралам. Это плохо для моей должности. В теории, обрабатывать продажных фестралов на инфу намного легче теперь. Однако, как подсказывает мой опыт, Фестралы только объединятся — он безучастно уставился в потолок, — у них крайне сильное.... Общинство. Да и знаешь, — он посмотрел на меня, — мы теряем потенциальных сотрудников. Официальный запрет на полицейскую службу... Не лучшее решение, но я надеюсь, оправданное. — Как знаешь. А у тебя что сейчас за дело? — Да все то же. Директор. Кем бы он ни был, или кто бы за ним не стоял, а делать подпольную сеть он умеет. Он как будто заметает следы, хотя каждая личность, приезжая в Балтимейр, хорошо обрабатывается нами. Я не уверен, тут ли он, или где еще. Но мои начальные успехи замедлились... — Разве? С учетом того, как часто ты приносишь бумаги в кабинет Полковника, у тебя работа идет только так. — А толку то? — отмахнувшись, сказал Карфос, — мы не знаем где и кто этот Директор. Его сеть, чтобы там не говорил Виллин, не уничтожена. По крайне мере, какая-то ее часть точно действует. А эти бумаги остаются бумагой. Знал бы он, что борется со мной, и именно поэтому я недосыпаю каждый день с моего приезда... Но Карфос хорош. Несмотря на работу Сильвера, он хорошо вычищал, да и вычищает, наших информаторов. С моим приездом и вхождением в работу, это слегка замедлилось, но перспективы остановить его работу, пока что я не вижу, не то что восстановления агентуры. — Слушай, у меня сейчас будет портовый район. Давай ты временно под мой отдел переведешься, неофициально конечно? Все же ты местный, уверен, польза будет больше — Сказал Майор Саллоу. Я подавил себе неожиданный возглас радости. Ведь теперь у меня есть формальный повод попросить бумаги о Директоре. Достаточно только устного прочтения. —...Это если ты только убедишь Полковника и моего начальника, Сан Мила. Он же меня из отдела никуда не пустит. — Ну, это уже моя забота. Давай через пару дней тебе скажу, что да как... Выходя из полицейского участка, я был в воодушевлении, хотя заходил туда с совершенно в ужасном настроении. Вообще,"Новый" Балтимейр мне не нравился. Несмотря на привлекательность жесткого контроля (улицы чище, забастовок меньше, а значит и бумажной работы тоже, решается главные вопросы из нашей организации), теперь лживые улыбки и шарахание рабочих в страхе (В страхе! От Полицейского! В Балтимейре!) казались мне чуждыми. Хотя гордость униформы стала выше, "чистота" за ней не стала больше. Просто ее направили в нужное русло. Неожиданные облавы и аресты отдельных высокопоставленных членов профсоюза CAN-TER (его успели сделать федеративным. Ранее, это был Союз между Синдикалистами РПЭ и Анархистами КБА), параллельные патрули без "окон", слежка за отдельными гражданами Балтимейра, в независимости от расы, пола, должности... Все-также на фоне взяток от "почетных" или же обеспеченных граждан, лицемерие полицейских, подавляющих рабочих, и "дезертиры-хранители", что укрывали собственных родственников, от проблем из-за участия в забастовках (хотя, за счет приезжих, проблем с этим меньше). Конечно, едва ли во многих давних проблемах Полиции Балтимейра следовало винить новое руководство, но то, что оно может укрываться за "Гармонией и Пониманием", заставляла меня и стариков полиции быть недовольными. По иронии судьбы, усиленная идеологическая обработка стала причиной сохранившейся коррупции. Вряд ли Полковник Виллин понимает, что его действия лишь наполовину эффективны. Но в рамках нынешней системы, мог бы я принимать более лучшие решения? Едва ли... Отдельным вопросом для меня стал уезд КПБ. ЦРБ потеряло высшее руководство. Конечно, бумаг стало меньше, доходы только в ЦРБ (что нивелировалось потерями самой ЦРБ), однако то, что фракция Партийцев не уехала вместе с ЦК ставило всю нашу организацию под опасную дискуссию. Я всячески оттягивал собрание ЦС, пытаясь подготовиться к худшему, хотя необходимость в "пленуме" требовалось все больше. И очень скоро все решится... Но это что касается ЦРБ. Крикет Чейфер, Фри Спирит, никого не осталось. Даже местных ячеек партий. Единственное что я смог добиться в прояснений ситуаций: Виллин не собирался мирно отпускать любую политорганизацию без арестов. Но несмотря на все 20 дней, я не нашел ни одно знакомое имя в арестованных, по крайне мере, из старых членов партии. Линк Бинг, контролирующий общественный сухопутный транспорт, ничего конкретного не смог мне сообщить, а отчеты не давали уверенности в том, как они сбежали - по земле или по морю? Кстати, из четырех пони, с которым я хотел наладить связи, он был первый. Второй - Карфос. А вот с остальными сложнее. К Кристифу Войх не подберешься. Да и меня он едва ли ищет. Скорее всего, дело в его работе, однако у меня появляются темные мысли. Уж слишком важная должность, а он слишком молод и горяч. И Гармонист-фанатик. Мне бы хотелось верить, что его положение не вскружит ему голову. Киттен Толд. Он исчез. Буквально. После увольнения, во всех отчетах по безработным (Один из немногих плюсов консолидации власти в руках полиции) его нет. И при этом, его имя нигде не зарегистрировано. А единственные бумаги, что могли бы пролить свет, находится либо у Кристифа, либо у Виллина. Что касается ЦРБ, то в условиях неразберихи и чисток, следить за отдельными полицейскими было, явно, не главной задачей. Не менее темные мысли посещали меня. Передо мной всплывал период 987-ого и мое первое дело, в котором я поучаствовал. Однако подобный сценарий отверг. Едва ли у Виллина поднимется копыто на верного "защитника гармонии и Эквестрии". Либо он находится в трущобах, либо он давно не в городе. Кстати, почему никто не заметил его исчезновения и никто не стал его искать из близких или друзей? Черт его знает. Наши общие коллеги заняты и дел у них непроворот, а вот его семью я не знаю. По крайне мере, она не в Балтимейре... Обдумывал я, проходя мимо регистрационных "уличных касс" для Фестралов. *** — Итак, начнем собрание! — громко сказал я, призывая к тишине. Разговоры меж собой прекратились, и все повернулись ко мне, — Товарищи, нам придется обсудить крайне важную тему. Я прошу отринуть ваши личные интересы и полностью сосредоточиться на нынешней задачи с точки зрения нашего коллектива. Помощи нам ждать не откуда. Мы одни. — Своей первой частью, я давал понять, что не потерплю "дискуссионных" криков и споров на пустом месте. Остальные, сидящие как и я, за длинным столом (Протокола было решено не вводить), хмуро кивнули. — Думаю, не стоит разъяснять нашу проблему. Мы находимся в ужасной ситуации. Для полного понимания, я приглашаю Сильвера как докладчика. — Благодарю, — Сильв, что ныне был черным фестралом с голубыми глазами, встал с места. Ни я, ни мои товарищи до сих пор не привыкли к его виду, — За неполные три месяца с 18.06.995 по 25.09.995 (сейчас было 27-ое сентября) мы потеряли до 60% всей агентуры. Наш доходы резко сократились связи с исчезновением независимых газет и политических организаций. В лучшем случае, у нас на руках всего 90000 битов, не больше. Для сравнения, в докризисный период общий оборот битов составлял порядком 200000 битов. Общее кол-во Балтимейрских агентов сократилось с 382 до 77, Информаторов с 622 до 81. Что касается других отделений, все они заморожены, за исключением Нового Хорслеана. — Сказав это, все поняли что мы готовимся к худшему, —...Мы потеряли контроль над "Аликорновским Районом", "Районом С", и "Империальским Районом" (кодовые названия для определенных улиц и районов города), все тамошние типографии, с которыми мы сотрудничали, были закрыты. Также, что касается "Сталлионского района" (название мною предложенное), все портовые рабочие находится под угрозой облав. Сейчас, мы консервируем там двух наших агентов. Что касается Полиции, мы слегка замедлили чистку, сменили порядком 2-тысяч паролей, несколько сотен консперативных квартир... Доклад продолжался еще около 20 минут, прежде чем Сильв закончил. Еще более хмурые лица совсем почернели. Осознание масштаба проблем, накопившиеся за несколько месяцев, поистине приводило в холодную панику. —...Я буду откровенен с вами. Усиление Полиции, с разрешения Кантерлота и Селестией, по всей Эквестрии, привели нашу организацию к краху... Я не вижу выхода из сложившейся ситуации. — Я увидел широко открытые глаза партийцев, — Все что я могу предложить - это два пути. Первый: Мы можем сейчас, покуда у нас остались еще денежные резервы, покинуть Балтимейр и отправиться либо на Север, в Северянию, вслед за ЦК КПБ, либо на запад, в Ванхувер, не имея ничего. Второй вариант - остаться. И бороться. В таком случае, я не могу практически ничего гарантировать. Лишь то, что мы сможем отдохнуть только в тюрьме. Я предлагаю выбрать путь сейчас. И от этого уже отталкиваться. Оглядывая взглядом своих товарищей, я впервые не мог сказать даже приблизительно, что они выберут или скажут. Мад, сидевший мне по правое копыто, угрюмо смотрел на меня, готовый поддержать. Кирилл и Кент обменивались взглядами, Билл, напротив меня, поднял лицо вверх крестом сложил копыта. Слева в ряд, Валла, Мэри и Скай тупо уставились в стол. Калленберг, сидевший напротив Сильвера, как и я, поглядывал на других. —...КПБ предало нас, оставив на произвол судьбы — неожиданно подняла голос Валла, — сбегать, значит быть не лучше ЦК. — Я бы не был столь критичен к руководству Партии — холодно сказал Кайл, — Партия была открытой организацией для общественности. А Полиция не дала времени хорошо соорганизовать уход из города. Подготовка к свертыванию нашей организации заставило бы их остаться в городе и стать целью для репрессий. — Тем не менее, на всякую попытку связаться, они игнорировали, а никаких приказов сверху что делать так и не дала. — заметил уже Хьюз. —...Нас бросили либо чтобы замести следы, — начал Понюков, — либо конфликт в ЦК не позволил им что либо сделать для нас. — А каков состав ЦК был? — спросил Билл. — Не помню. Но если учитывать то, что мы не получали никаких четких приказов еще с прошлого нового года, противоречия в ЦК есть. А чего бы им не быть? — Вы намекаете на нашу вину, Кирилл Понюков? — холодно окликнула Мэри его. — Единственно в чем нас всех можно обвинить, — заступился за товарища я, — так то что мы проморгали побег более 220 пони из города (вот зря я не смотрел списки новых членов КПБ). Да и черт с ним с КПБ! Мы остались одни. Винить их будем после. Сильв, сколько было арестованных среди новобранцев КПБ? —...не больше сотни, полторы. Большинство быстро открестились от них. А те что в тюрьмах, едва ли что-то важное скажут. — Хочешь сказать, — подняв бровь, начал Билл, — что из 800 членов Партии, открестилось более 500 членов? — Около того. — Сильв. После, составь отчет о КПБ. —...Вы хотите остаться? — С важной мыслью и легким удивлением спросил Скай. —Да. А есть ли выбор? Сейчас такое будет повсюду. Либо мы приспособимся, либо судимость. Третьего не дано. — Если что, я поддерживаю Лавендера. — сказала Валла. (Похоже на ее начальную радикальность повлиял ее новый люб... Скай). — Вы мой ответ знаете, — с ухмылкой и разведенными копытами сказал Фестрал. — Я против, — сказал Кайл, — если Кантерлоту откроется наша организация, это поставит под угрозу все секретные сообщества. Да и деньги на функционирование у нас все меньше, а новых доходов не предвидится. —Тогда будем грабить банки, — безразлично ответил Скай. Его голос на моей стороне. Итак, 4 против 1. — Даже если бы я сказала против, это уже ни на что не влияет. А сейчас нам нужно Единство! — капитулировала Мэри Лайф, поглядывая на Кирилла и Кента, чей голос уже был определен. — То же самое — вслед за ней, сказал и Билл. Со счетом 8:1 было решено остаться. — Хорошо. Тогда... — я достал заготовленный План. На нем было прописано все действия на два варианта развития нашего съезда. — Предлагаю следующие действия: — я встал из-за стула, 1. ЦРБ прекращает юридически подчиняться КПБ, по крайне мере, до восстановления сообщения с ЦК. Для подчеркивания разрыва, ЦРБ переименовывается обратно в Организацию Внутренней Безопасности (ОВБ). 2. Все чрезвычайные решения принимаются Председателем ОВБ без полного собрания ЦС. (Для удобства решений в чрезвычайных ситуациях. Должно быть отменено после окончания кризиса). 3. "Обрубаются хвосты" от КПБ (Убрать ненужных пони). 4. Осуждение принципа "Стихийного Фракционализма". Только единство может спасти организацию. 5.Сокращение расходов, профессионализация Агентуры. 6. Подготовка к формированию Прото-партийной организации. Зачитав, я ожидал услышать возгласы, крики и споры, но на мой шок, все лишь дружно кивали. Такое единогласие действительно приносило какую-то мифическую уверенность. Без голосования, все было решено. — Я считаю что только Мад может быть сейчас Председателем ОВБ — начал я, — Он не только нигде не зарегистрирован в городе, но и также единственный из нас, кто имеет опыт практики, может полностью себя этому посвятить. —...Боюсь, им бы хотелось видеть тебя на месте Председателя — со смешком сказал мне Сильв, увидев молчащие взгляды. А вновь дружный кивок, показывал что он был прав. — Нет. Потому что совмещать Полицейскую Работу и Работу Председателя я не смогу просто физически. — Тем не менее, даже те немногие часы что вы здесь, вы самым деятельным методом участвуйте в жизни ОВБ (Как быстро). Да и, чего греха таить, вы наиболее опытный из нас, наиболее рациональный. — сказала Лайтхуф под общее одобрение товарищей. Столь открытая похвала меня смущала. —...может компромисс? Феликорн будет "диктатором" и его приказы выше Председателя ОВБ? А в его отсутствие, все решает Председатель. — Да, давайте! — Согласен. — Неплохо, хороший вариант. — ...(кивок) — Почему бы и нет? — ...(кивок) —...(кивок) —...Мое мнение никому не сдалось, не так ли? — потерянно посмотрел я на Мада. Тот лишь хитро улыбался. Да уж, вот тебе и "Генсек". — Ладно, хорошо. Но давайте только не Диктатор. Ну хотя бы Директор! — Селестия меня храни, как вообще дошло до диктаторских полномочий? Вот так, старая кличка стала новой должностью в реорганизованной ОВБ.