Live free while you can

Не спеша покушав в ресторане недалеко от замка, мы вернулись туда опять. На самом деле, Лу, увидев карусели на другой стороне улицы, звал меня кататься на них, чуть ли не начиная хныкать, как ребёнок, получив отказ, но я чувствовал, что что-то тянет меня вернуться в крепость. Не знаю, что именно: может, эта незабываемая сказочная атмосфера, а, возможно, умиротворённость и странное, непередаваемое чувство защищённости от всего внешнего мира. Сначала Луи не разговаривал со мной, насупившись и не позволив держать себя за руку, а я старался не засмеяться от того, каким ребёнком он выглядел. Нет, серьёзно, когда в последний раз вы видели двадцатиоднолетнего парня, обидевшегося на то, что с ним не согласились покататься на каруселях? Неожиданно мою голову посетила прекрасная мысль, и я, посмотрев по сторонам и зацепившись взглядом за одну из ярких витрин магазинов, остановил Лу, шепнув «Жди здесь». Парень недоумённо посмотрел на меня, когда я быстрым шагом направился к кондитерскому магазинчику, а через пару минут вышел из него с огромным разноцветным леденцом в руках. Луи сразу улыбнулся и побежал ко мне, чтобы заключить в крепкие объятия. - А потом мы пойдём на карусели, обещаю, - ласково сказал я. Лу посмотрел на меня удивлённо, и в его глазах читался восторг и обожание. Он снова бросился мне на шею, в следующее мгновение впиваясь в губы поцелуем. То, как на нас покосились люди, смутило меня поначалу, но потом, снова почувствовав одурманивающее чувство, которое дарят обветренные губы Лу, я расслабился и прикрыл глаза, ответив парню. Через несколько минут теперь абсолютно счастливый Луи и я дошли до крепости, решив снова идти к раскидистым деревьям, где мы уже успели облюбовать местечко. Снова расположившись в их тени, мы просидели там несколько часов, болтая ни о чём и обо всем сразу. Наше настроение с мелодрамно-романтического сменялось неадекватно-хорошим, а вместе с этим и род нашей деятельности: сначала я мог лениво перебирать пряди волос Лу, чья голова покоилась у меня на коленях, а в следующую минуту щекотать его, повалив на траву. Часто диким смехом мы привлекали внимание туристов, но и мягкие поцелуи тоже редко ускользали от их взглядов. В большинстве случаев это смущало, доставляло неудобства и заставляло краснеть, но ласковый голос Лу, прикосновения и тёплые объятия словно защищали меня от всего мира, снова позволяя чувствовать себя в своей тарелке. Как мне ни не хотелось уходить из этого прекрасного места за крепостной стеной, где, кажется, в любой момент из-за угла могут появиться средневековые рыцари или старые волшебники в окружении эльфов, я не мог не сдержать своего обещания. Когда на город начали опускаться сумерки, мы вернулись на ту улицу, где были карусели. Сейчас на них зажглись разноцветные лампочки, но их свет рассеивался, становясь почти незаметным. Вокруг каждой карусели кружили толпы детей, дожидаясь своей очереди, а их родители с обречённым видом стояли на кассах за билетиками или же в очередях за попкорном или мороженым. Пока Лу покупал билет на одни из аттракционов, я купил ему сладкую вату, зная, что он любит сладкое не меньше, чем яблоки. - Хэй, Лу-Лу, - я привлёк к себе внимание парня, похлопав его по плечу, потому что из-за шума вокруг он был не в состоянии услышать меня по-другому. Он обернулся ко мне, а я сразу же всунул ему сладкую вату и, не дав опомниться, поцеловал в щеку. Вливаясь в очередь, я встал рядом с улыбающимся Луи, приобняв его за талию, видя, как краснеют его щёки и растягиваются в улыбке губы. Несколько часов мы провели в этом небольшом парке, бродя от одного аттракциона к другому, обойдя почти все, исключив из списка лишь самые экстремальные. Когда совсем стемнело, людей в парке стало только больше, а очереди длиннее. Потеряться в большой толпе было совсем не сложно, и из-за этого мы всегда держали друг друга за руки, обмениваясь взглядами. Даже в темноте я видел, как глаза Лу сверкали, а на лице светилась улыбка, которая для меня ярче самого мощного прожектора. Только когда мы почувствовали, что ноги наотрез отказываются продолжать поддерживать нас в вертикальном положении, мы решили пойти на стоянку, где оставили машину, и найти комнату на ночь где-нибудь неподалёку. Прогулка заняла почти полчаса, и последние метры мы шли, чуть ли не опираясь друг на друга от усталости. Но, к нашему счастью, неприметная светящаяся табличка, с двумя погасшими буквами и лишь половиной подсвеченной бледно-синим цветом стрелочки оповестила нас о том, что ближайший отель находится буквально в сотне метров от стоянки. Решив не перегонять машину и взяв из неё лишь несколько вещей, мы, еле перебирая ногами, пошли к гостинице, крыша здания которой стала видна сразу же, как мы обогнули забор парковки. - Номер на одну ночь на двоих, пожалуйста, - зевая, попросил оформить комнату я девушку, сидящую за регистрационной стойкой. Та, коротко кивнув и что-то быстро записав в блокнот, остановилась на секунду и, закусив губу, подняла на меня и Луи застенчивый взгляд, заметно краснея. - Вам номер с двуспальной или двумя односпальными кровати? – тихо спросила она, заливаясь краской ещё больше. Мне даже стало жалко эту девушку лет семнадцати на вид со светлыми, убранными в пучок волосами, показавшуюся мне скромнее Золушки. - Две одно… - мягко улыбнувшись, начал я, но был неожиданно прерван Луи: - С двуспальной, пожалуйста, - улыбнувшись, он обнял меня за талию, теперь заставляя краснеть не только девушку за стойкой, выдавшую нам ключ и как можно быстрее опустившую взгляд, но и меня. Когда мы поднялись на наш этаж, и Лу уже вставлял ключ в скважину, открывая массивную дверь с почти стёршимся номером на ней, я решил-таки узнать причину его смелости: - Двуспальная кровать, серьёзно, Лу? – я ухмыльнулся, шепча, опасаясь, что эхо разлетится по всей гостинице, отражаясь от бетонных стен пустынных коридоров. - А почему бы и нет? – пожав плечами и улыбнувшись, смотря на меня через плечо, непринуждённо ответил он. – Просто я решил, - уже зайдя в номер, продолжил он, - что больше не смогу спать без тебя. – Сев на край большой двуспальной кровати, перед этим разувшись, Лу похлопал по матрацу рядом с собой. Я присел, обвивая рукой талию парня и целуя в шею, чуть ниже мочки уха. Сразу же его кожа в том месте покрылась мурашками, а Лу, захихикав, обнял меня за плечи и повалили нас на кровать. Я, сразу же впившись в его губы, запустил руку ему под футболку, проводя по гладкой коже на боку, переходя на спину. Перебирая мои кудри на затылке и ни на секунду не прерывая поцелуй, Луи, как будто подаваясь навстречу моим движениям, прижался ближе, обнимая. Сначала настойчивый со стороны обоих поцелуй стал более легким и нежным, а через несколько секунд мы и вовсе отпрянули друг от друга. Лу ещё сильнее прижался ко мне, сворачиваясь клочком и упираясь мне в живот коленками, а я уткнулся носом в его макушку, прикрывая глаза. - Мы должны сходить в душ… - зевая, сказал я, практически сразу понимая, насколько недостижима эта цель. Лу что-то недовольно промычал на уровне моей груди, а потом, уткнувшись носом в мою ключицу, обнял меня крепче и прикрыл глаза. – И я думаю, что личной гигиеной хотя бы на один день можно пренебречь, - ответил за нас двоих я, решив, что шатен придержется того же мнения. Его кивок убедил меня в этом. Я почти уснул, когда поймал себя на мысли, что мы оба до сих пор в одежде на застеленной кровати. Я начал вставать, высвобождая почти заснувшего Лу из объятий, но сразу же был притянут обратно. - Лу, я просто хочу сбросить одежду, - чуть раздражённо сказал я и сразу же почувствовал, как хватка на талии стала слабее, что позволило мне сесть. Я принял вертикальное положение, судя по всему, слишком быстро, из-за чего голова сразу же начала болеть. Как можно быстрее я постарался избавиться от одежды, чтобы поскорее лечь в тёплую и уютную кровать рядом с Луи. Рядом с моим Луи. Пока я боролся с предательски узкими брюками, пытаясь снять их, Лу нашёл в себе силы сесть и, даже не открывая глаз, начать раздеваться. Когда наша одежда бесцеремонно валялась на полу, мы залезли под тонкое одеяло, уже одной ногой находясь в царстве Морфея. - Спокойной ночи, - сонно пролопотал Лу, как и пять минут назад, утыкаясь носом мне в ключицу. - Хэй, Лу, - тихо позвал парня я, находя такое завершение дня не достаточно правильным, - посмотри на меня. Парень не отозвался, лишь тихо посапывая, но я прекрасно знал, что он ещё не спит. Из-за этого я приподнял его лицо за подбородок и прикоснулся губами к его. Сначала он не отвечал вовсе, а потом стал перенимать инициативу на себя, а поцелуй из нежного переходил в настойчивый и неуправляемый, становился всё более страстным. Сначала я почувствовал руку Лу у себя на талии, а потом на шее, где кожа моментально покрылась мурашками, а вдоль позвоночника появилось то самое непередаваемое словами колющее чувство. Неожиданно Лу привстал на колени, не отрываясь от моих губ, а потом навис сверху, продолжая целовать. Мои руки оказались на талии шатена, крепко сжимая её, заставляя парня на секунду отрываться от моих губ и шумно выдыхать. Возможно, ни один из нас не заметил, как лёгкий поцелуй перешёл в более страстный и настойчивый; как Лу, пару минут назад сонный, как муха зимой, начал покусывать мои губы, поглаживая мышцы на груди, обводя пальцами контуры татуировок. Я старался не отставать от него, даря невесомые прикосновения по всему подтянутому телу, проводя языком по губам, делая каждый поцелуй мокрым и немного пошлым. Мы не хотели останавливаться. Прекрасно понимая, что то, что мы делаем, неправильно в какой-то степени, мы продолжали, с каждой секундой всё дальше отходя от того места, где ещё можно было прекратить и повернуть назад. Той самой точкой, от которой нет пути назад, стал тот момент, когда наши взгляды встретились. Расширившиеся зрачки Лу, его бешеный взгляд и сбитое дыхание заставили что-то перевернуться внутри меня, а во рту пересохнуть. Непередаваемое чувство, по силе сравнимое лишь с разрядом молнии, прошлось по моему телу от мозжечка до самых пальцев ног, из-за чего я едва заметно вздрогнул, а дыхание участилось. В комнате повисло молчание, прерываемое лишь нашим тяжёлым дыханием. Я чувствовал неудобную тяжесть внизу живота и не мог понять, правильно ли это. Но уже поздно, я же говорил? Теперь мы не сможем остановиться, даже если захотим. Луи, решив предпринять какие-либо действия первым, наклонился к моей шее, целуя миллиметр за миллиметром, заставляя меня прикрывать глаза и шумно выдыхать от каждой новой волны возбуждения, накатывающей на тело, затуманивающей сознание. Я запустил руку в его спутавшиеся волосы, оттягивая их, от чего Лу едва слышно зашипел и прикусил нежную кожу у меня на шее. Снова мурашки, снова тянущая боль внизу живота. Обняв Лу за талию крепче, я перевернул нас, оказавшись сверху. Теперь вся инициатива в моих руках, и я сразу же опустился к груди парня, целуя ключицы, обводя их языком, проводя пальцами по татуировкам. Руками я провёл по твёрдым горошинам сосков парня, заставив его глубоко вдохнуть, вздрогнув. В следующий момент я обвёл правый языком, одновременно с этим несильно скручивая левый. Свободная рука блуждала по напряжённому прессу Лу, прикасаясь к рельефным мышцам. Шатен, тяжело дыша, старался притянуть меня к себе настолько близко, насколько это возможно, обнимая за талию. Я поднял глаза на Лу, лежащего подо мной, когда моя рука оказалась у линии его боксеров. Буквально почувствовав, как участилось его дыхание, когда я провёл подушечками пальцев по треугольнику мышц внизу живота, я заглянул в его затуманенные глаза, осторожно спросив: - Можно мне?.. – Мой голос оказался ещё более хриплым, чем всегда. Парень, глубоко вздохнув, лишь кивнул, а я, прикусив губу и не разрывая зрительного контакта, медленно опустил руку на его уже промокшие от натуральной смазки боксеры. Лу прикрыл глаза и едва слышно застонал, когда моя рука легла на его возбуждённую плоть поверх ткани, и я медленно провёл рукой вверх и вниз. От этого сладкого стона у меня снесло голову, и я понял, что не знаю, сколько ещё продержусь. На секунду убрав руку, я проник ею под резинку боксеров Луи, сразу же обхватывая пальцами сочащуюся головку и размазывая смазку по всей длине его члена. Шатен снова застонал, но на этот раз немного громче, толкаясь бёдрами вверх. В это время его руки оглаживали мой живот, заставляя возбуждаться всё сильнее. Подцепив пальцами резинку чёрных боксеров Лу, я стал стаскивать их вниз, а парень приподнял бёдра, чтобы процесс доставил меньше неудобств обоим. Я понял, насколько Лу возбуждён, только тогда, когда он набросился на меня, страстно целуя шею, заваливая меня на спину. Неожиданно он стал похож на ненасытного дикого зверя: он прикасался ко мне везде, прикусывал кожу, тихо стонал, когда я опускал руку на его возбуждённый орган. Одним рывком он стащил с меня боксеры до колен, сразу же заключая мой истекающий натуральной смазкой член в кольцо из указательного и большого пальцев, проводя от головки до основания и обратно. Я, не желая отставать и немного осмелев от таких настойчивых действий с его стороны, накрыл рукой его член тоже, стараясь доставить как можно больше удовольствия, заставить стонать со мной в унисон. На секунду Лу замедлили свои действия, и из его груди вырвался хриплый смех, эхом разнёсшийся по комнате: - Гарри, что мы делаем? – Этот вопрос прозвучал так странно, но я прекрасно знал, как и зачем он был задан. - Мы всё делаем правильно, - прошептал куда-то в шею парню я. – Просто расслабься и не думай ни о чём. Живи свободно, пока можешь, Лу. – В подтверждение своим словам я сильнее сжал член шатена у основания, а с его губ сорвался громкий и сладкий стон. Луи, продолжая яростно дрочить мне, запечатлел поцелуй на моих губах, в следующий момент установив зрительный контакт. Тусклый свет фонаря, проникающий в наш номер через окно, освещал комнату достаточно, чтобы я мог увидеть светящиеся, чёрные от сильного возбуждения глаза Луи, блестящие от пота мышцы и приоткрытые губы, с которых всё чаще и чаще стали срываться стоны. Я сам не сдерживал их больше, несмотря на то, что нас, скорее всего, было слышно в каждой комнате маленькой гостиницы с тонкими стенами. Сейчас всё отошло на второй план, и для меня существует только Луи. Мой Луи. Наклонившись и опаляя горячим дыхание моё лицо, Лу прижался лбом к моему, смотря в глаза. Его рука продолжала в рваном ритме двигаться у меня на члене, а моя – на его. Я надавливал большим пальцем на головку, размазывая смазку, сжимал член у основания и проводил рукой по всей длине – всё, чтобы доставить Луи удовольствие, чтобы он испытал такой оргазм, какого у него ещё ни разу не было. В комнате были слышны лишь вздохи, хриплые стоны и мокрые, до жути пошлые звуки. И ещё я слышал, как бьётся моё сердце, буквально чувствуя, как оно ударяется о рёбра при каждом следующем ударе. - Гарри…, - тихо простонал Луи, и мурашки прошлись по спине от его голоса. – Ох, я так близко, так чертовски близко… - Шатен прикрыл глаза и застонал, а я продолжал изучать каждую чёрточку его лица в этот момент. Меньше чем через минуту Луи, издав особенно громкий гортанный стон, прогнулся в спине, и, закусив до крови нижнюю губу, кончил мне в кулак. Все мышцы его тела были напряжены, а губы приоткрыты, а я продолжал быстро двигать рукой по его члену. Когда Луи особенно крепко сжал мой член у основания и обвёл головку большим пальцем, я понял, что не в силах больше сдерживаться: волна наслаждения накрыла меня с головой, на несколько мгновений унося за пределы этого мира, и я кончил, прикусив губу и зажмурившись. В следующую секунду Лу упал на меня сверху, и я чувствовал, как он мелко дрожит, ещё не отойдя от оргазма. Я приобнял его, пред этим вытерев липкую руку о простыню. Через несколько минут мы смогли немного прийти в себя и успокоить бешено бьющиеся сердца. - Пойдём в душ, Лу, - я поцеловал парня в макушку. Кивнув в ответ, Лу встал с меня и, протягивая руку, притянул меня за собой. Когда я встал, мне показалось, будто мои ноги набили ватой, как плюшевой игрушке, - они совсем не хотели слушаться меня и в любой момент были готовы подкоситься. Меня всё ещё немного трясло, а внизу живота осталось приятного тепло, которого я не чувствовал уже несколько месяцев. Оказалось, что в нашем номере ванная комната намного меньше, чем в мотелях, в которых мы останавливались до этого, но то, что было нужно нам сейчас – достаточно просторная для двоих душевая кабинка – там есть, и этого достаточно. Я открыл полупрозрачную дверь кабинки, пропуская Лу вперёд себя и предоставляя честь включить воду. Я вошёл следом, закрывая стеклянную дверь и становясь под слегка прохладные струи воды рядом с Луи, прижимаясь к нему всем телом. Из-за разницы в росте, так умиляющей меня, парню пришлось привстать на носочки, чтобы поцеловать меня, не углубляя поцелуя, и оторвавшись от меня в следующий же момент. Отбросив с глаз уже мокрые волосы, я смотрел на Луи, запоминая каждый изгиб его тела, желая прикасаться к нему снова и снова. Выдавив на ладонь немного шампуня из маленького флакончика, какой бывает даже в самых дешёвых гостиницах, Лу провёл рукой по моим волосам, намыливая. Он улыбнулся, смотря мне в глаза, запуская пальцы в волосы, а я, не прерывая зрительного контакта, распределил оставшееся содержимое флакончика по волосам Лу. Улыбаясь, хихикая мы мылись, прикасаясь, целуя, удовлетворяя друг друга второй раз за эту ночь, даже толком не успев отойти от первого оргазма. В душе, прижав Лу к холодной стенке душевой кабинки и пошло, развратно целуя его в губы, я быстро водил рукой по его члену, в то время как он доставлял удовольствие мне. Развязка не заставила долго ждать, и мы кончили почти одновременно, Лу – вскрикивая, а я – простанывая его имя. Помывшись и не утруждая себя стирать капли воды с тела полотенцем, мы, теперь уставшие, как студенты во время сессии, пошли спать, сбросив с кровати испорченную простынь. Обнимая друг друга, мы легли поверх одеяла, сначала немного подрагивая от холода. - Я люблю тебя, Гарри, - зевая, сказал Лу. Эта фраза заставила вздрогнуть, ведь от шатена я услышал её впервые. В груди разлилось тёплое чувство, от которого я невольно улыбнулся, теперь на сто процентов убеждаясь в том, что парень, лежащий рядом со мной, мой. Только мой и ничей другой. - И я тебя, Лу-Лу…