Злодей

— Ненавижу! — темно-русая бьет с отчаянным истеричным вскриком, полыхая зажженной спичкой. Брось на землю, и случится пожар, — Я тебя ненавижу!       Даёт несколько пощёчин, отчего Влад даже смеётся. То ли от картины, то ли от боли, непонятно. У Вари словно горят глаза, и Владу даже кажется, что ещё чуть-чуть и из ее рук пойдёт огонь. Жаль, что у неё совершенно другая стихия. — За что?       За что? Ты серьезно? За предательство. За то, что сначала внушил доверие, а затем обманул. За ее собственную слабость. За те чувства, которые она отдавала ему. За ложные надежды.       И ее злость растет в геометрической прогрессии, загоняя в ладони пластины острых, длинных ногтей. Варя не особо учит математику, но это она учила точно. — Василиса Васильевна, а Морок, мм, кто он вообще такой? — Тот, от кого надо держать подальше и тот, который, к большому сожалению, станет вашим союзником. Но большая просьба, девочки, не отдавайте ему все ваше доверие, он все же бывший злодей.       В принципе Влад и оставался злодеем. Самым настоящим. Вот только вряд ли он все ещё хотел завоевать трон и отравить парня, который был красивее его. Если такой вообще был. И на что надеялась Варя? Знала же, что он не принц и уж точно не на белом коне.       Знаешь, дорогая, что злодеи не меняются? Сказки все это. И жить им долго и счастливо по-прежнему не дано. Но ведь злодеи не выбирают свою изначальную позицию? — Чтоб ты сдох!       Девчонка ненавидят себя за то, что впервые так сильно доверилась. Открыла сердце, душу, но все это словно выкинули на заброшенную свалку. Морок был злодеем, он им и останется. И она ничего не сможет с этим поделать.       Ей бы думать о вечеринке, которая пройдёт в эту субботу, о послезавтрашних занятиях и новом блеске. Не о нем.       Аленка отводит Варвару в комнату, бросая грозный взгляд на Влада, который все ещё ядовито смеётся, дотрагиваясь до разбитой губы. Ему не привыкать.

***

      Она наблюдает со стороны, теребя платье и все время отводя взгляды. Ей страшно за него. Она боится, что его снова в подземелье кинут. Боится потерять, уверяет, что чувствует исключительную агрессию.       Но она не дожидается приговора. Она покидает место суда сразу же после того, как Влад кидает на неё свой ядовитый взгляд. Хотя скорее этот взгляд выражает лишь равнодушие и хладнокровность. — Скажи честно, ты дорожишь мной? — она негромко спрашивает его, подходя к нему слишком близко, придерживая подол бального платья.       Он лишь усмехается, а после позволяет посмотреть себе на неё чуть больше привычных трёх секунд. Она знает ответ. Разве может злодей, зверь, враг любить? Просто любить? Под кожей лишь липкое разочарование и разрушенные девчачьи надежды, мечты. Влад сквозит насмешкой и равнодушием. Почти сразу переключает внимание на других. На ту же Аленку например.       Минут через десять начинают выходить остальные. Кто-то тепло ей улыбаются, а кто-то лишь кидает взгляд полный сожалений. Она не заслужила даже этих сожалений.       На самом деле в ней горит лишь агрессия. Ей хочется устроить торнадо, ураган, уйти от взглядов, которые к ней так прикованы, и от насмешек Любавы, будь та проклята.Она уверяет себя, что в ней играет лишь агрессия.       Ещё через несколько минут она чувствует и его взгляд. Он стоит возле ворот, прожигая её взглядом. У него есть последние десять минут. Она знает это, а ещё она знает то, что его точно отправят в подземелье. И на этот раз будут следить в разы сильнее. — Ты явно хочешь мне что-то сказать, Колючка, — усмехается, облизывает нижнюю губу, а после поправляет свои волосы. От этих жестов она теряет голову. Он знает наверняка. — Я все ещё надеюсь на то, что ты подохнешь там, — она последний раз замахивается и даёт ему звонкую пощёчину, от чего её рука немного побаливает. Она правда хочет этого.       Она вспарывает ему легкие горечью своих слов, она на уровне мраморных ключиц кричит иступленное «я ненавижу тебя, я ненавижу тебя, я ненавижу тебя».       Поток слов останавливается его тремя широкими шагами в ее сторону. Колючка смело задирает голову вверх. У нее на губах змеиное шипение — Змей Горыныч, учись: — Будешь целый год гнить в пустоте. Надеюсь подохнешь в первый же день и потеряешь все чувства и эмоции!       Влад на прощание дарит девчонке свою лучшую злодейскую ухмылку и говорит: — Облегчение не придет. Я буду там, смотреть на мир сквозь широкие прутья, а ты, — он склоняется ближе к ней, переходя на едва слышный шепот. — Будешь задыхаться здесь, среди преданных друзей и ярких красок небес. Разлагаться от своих губительных не взаимных чувств. И добивающее: — Гнить буду не я, Варя. А ты, ещё прибежищ меня спасать.       Ей хочется плюнуть ему прямо в лицо, но манеры не позволяет. Влад лишь продолжает улыбаться, даже когда стража его уводит. Она наблюдает за его отдаляющийся фигурой, которую она ещё долго не увидит, а после на подкорке мозга отпечатывает его последние слова и запах — Морок пахнет ванилью, опасностью и застоявшейся кровью.       Черт знает сколько проходит месяцев, после ухода это парня. Она вовсе и не считает. Она лишь проводит каждый свой вечер на чердаке в компании лучших друзей. Всматривается в ночное небо. В её жизни все налаживается. В животе гниль и мёртво разлагающиеся бабочки.       Их компания тогда гуляла в саду, когда к ним подошла Любава, с усмешкой говоря о том, что уже бывший князь, повелитель Вариного сердца сбежал на седьмом месяце своего наказания.       Варя говорит легкое ясно, делает вид, что ей все равно. Счастливого конца со злодеями не существует. У них в сюжете уже перечёркнуто слово счастье.       У нее по бокам готовые к новым приключениям от этой новости друзья, притворно-правильная Любава и понимание. Он был прав. Впрочем как и всегда.       Она чувствует своё предательство и ненависть. Ведь ровно месяц назад она сама отдала ему частичку своей силы.