Часть 1
20 июня 2021 г. в 23:20
Примечания:
Каждый раз когда пишу про Отабека, так люблю все эти седьмые колена, копыта предков, всякую дичь, хотя наверняка будь среди моих друзей казахи, они бы дали мне леща за такую страсть к колоритам :'D
С другой стороны, в фиках по юрцам я всегда ставлю пометку про маты, потому что ну где Юрка, а где его поведение, никакой надежды на него конечно...
- Бек, че за хуйня?! – Юра влетел в гостиничный номер, буквально выломав собой дверь. Красный, встрепанный, будто из аэропорта бегом добирался, а не на такси приехал – Отабек бы засмотрелся в другое время, но сейчас Юра хотел, чтобы Отабек смотрел исключительно на его предплечье. Там, красиво увитый этническим абстрактным узором, расползался знак.
Знак истинного соулмейта.
Отабек всегда знал, что они с Юрой далеко не друзья. Его искреннее, как на духу вываленное про «глаза солдата» даже для попыток подружиться сильно смахивало на признание в любви с первого взгляда, чем на попытку стать тем, кто «брат за брата» и мемасики про бухло и девчонок среди ночи пообсуждать.
Однако окончательно он убедился вчера, когда вышел из душа, горячий и расслабленный после целого часа наедине со своими фантазиями, и принялся расчесывать зудящее плечо. Плечо никак не успокаивалось, даже гореть начало сильнее, и Отабек с удивлением распознал в наливающейся красноте очертания метки. Якорь, шипы, какой-то морской черт, очень похожий на кошку, жующую пирожок.
«Семья Плисецких – потомственные моряки», - вспомнил вдруг Отабек цитату из Википедии, и как наяву увидел фотографию, которую ему показывал Юра на днях: Николай в парадном кителе, и Юрка – маленький еще, в матроске и дедовой фуражке, на борту корабля. Это они в детстве в Сочи отдыхали. Николай где только не был, больше всего любил экспедиции к полярникам, и Юра шутил, что страсть ко льду у всех Плисецких в крови.
Юра вывернул руку, немыслимо изогнулся весь, пытаясь рассмотреть проступавшую метку. Красная, растертая, она узнавалась с трудом, но всё же узнавалась. Отабек никогда не видел родовой метки своей семьи – мама не показывала, отнекивалась, что в неудобном месте. Папе было проще – мамина семья состояла из инженеров и кондитеров, так что Отабек не удивлялся, видя в бане, как по пояснице отца растекается гаечный ключ, ближе к ягодице превращаясь в баурсак. С возрастом Отабек даже шутки родителей про булочки начал понимать, хотя предпочел бы не знать о них такие подробности.
Теперь вот перед ним стоял Юра. Махал рукой, возмущался его меткой, и Отабек мучительно краснел, пытаясь придумать достойное оправдание картинке. Оправдание не шло, а вот желание позвонить маме и извиниться за папу и всю семью до седьмого колена вдруг стало нестерпимым.
На плече Юры причудливо сплетались очертания коня, напоминавшего скорее сам конский член, чем одного из племенных породистых скакунов, которых разводили в его семье. И шест, похожий на магическую палочку, потому что, пусть упоминать его имя за столом и было не принято, а в семье всё же гордились дядей Адилетом и его популярным стрип-клубом, приносившим немалый доход всей семье где-то в Лас-Вегасе.
Глядя на возмущенного Юру, Отабек вдруг понял, что в этот самый Лас-Вегас они в ближайшее время и поедут. Подтверждать официальное соулмейтство в компании священника, одетого под Пресли. Ну или под тигра – это уже как Юра захочет.