Все равно уже нечего терять

Выс­трел. Еще один. И вот, у ме­ня в но­гах ле­жит труп с пу­лей в го­лове. Поразительно, секунду назад этот тощий ублюдок дышал, руки его дрожали. Неделю бегал, суетился, как уж на сковородке извивался в надежде избежать расплаты. Сливать банковские реквизиты одного из самых влиятельных представителей черного рынка, очень умно. Ос­то­рож­но пе­рес­ту­пив че­рез не­го, я по­дош­ла к две­ри и за­пер­ла ее из­нутри. Мне не нуж­ны проб­ле­мы. Я выш­ла на шаткий бал­кон и ос­мотре­лась. Вто­рой этаж; пры­гать не хо­чет­ся. Досадливо фыркнув, я оценивающе взглянула вниз, на сырую землю. Тут мне на гла­за по­палось здо­ровен­ное де­рево, по ко­торо­му я впол­не мог­ла спус­тить­ся. Я ух­ва­тилась ру­ками за до­воль­но-та­ки тол­стую вет­ку и по­вис­ла на ней, за­тем вста­ла но­гами на дру­гую вет­ку, ко­торая рас­по­лага­лась поч­ти на уров­не пер­во­го эта­жа. Даль­ше пош­ло лег­че, и с горем пополам, я бла­гопо­луч­но при­зем­ли­лась на зем­лю. Бла­го, рай­он не люд­ный, и ме­ня ник­то не ви­дел. По крайней мере, стоит на это надеяться. Десять часов вечера для людей моей профессии было лишь началом рабочего дня, поэтому можно сказать, что сегодня выходной. — За­дание вы­пол­не­но. — как можно более равнодушно ска­зала я. Будь то сотое убийство, скользкий холод пробирал до костей, преграждая путь дыханию. Есть куда расти до полного хладнокровия. — Хо­рошо. Зав­тра при­дешь за день­га­ми. — замечательно, мож­но спо­кой­но от­прав­лять­ся до­мой. Жи­ла я очень неблиз­ко от мес­та, где я сей­час на­ходи­лась, но вы­хода не бы­ло, и приш­лось идти пеш­ком. Ладно, свежий воздух полезен для здоровья, могу и пройтись. Де­нег я с со­бой поч­ти ни­ког­да не но­сила, по­это­му ва­ри­ант с так­си от­па­да­ет. До­рога до­мой про­ходи­ла че­рез не­боль­шой парк и нес­коль­ко пе­ре­ул­ков. Моя за­дача – как мож­но мень­ше по­падать­ся лю­дям на гла­за. По­дул сильный, практически ледяной ве­тер, что зас­та­вило ме­ня зас­тегнуть паль­то. Од­но из мо­их лю­бимых за­нятий – гу­лять по та­ким пар­кам и прос­то нас­лаждать­ся прох­ла­дой, но сегодня у меня не было никакого желания «прохлаждаться», мысли о теплой квартире вытесняли все остальные. Ми­новав огороженные узорчатыми решетками лужайки с нависающими тяжелыми кронами деревьями, я заш­ла в один из са­мых, на мой взгляд, неп­ри­ят­ных пе­ре­ул­ков. Казалось, что он ведет на отвратительную свалку, но за­то я мог­ла сре­зать до­рогу до­мой и... Там очень ред­ко мож­но уви­деть лю­дей. То, что на­до. В Лондоне было таких полно. Родина аристократизма, гордо поднятых голов и выверенности, английской чопорности, однако город, названный столицей, та еще помойка, что века назад, что сейчас. Прой­дя мет­ров пят­надцать, мне в гла­за уда­рила вспыш­ка све­та, естественно пов­ли­явшая на мое зре­ние. Я зак­ры­ла ли­цо ру­ками, да­бы не ос­лепнуть окон­ча­тель­но, протяжно вскрикнув и зашипев. Все произошло настолько молниеносно, что у меня не успело возникнуть ни одной идеи, откуда этот свет мог возникнуть, вряд ли от фонаря, коих, кстати, ни одного не виднелось. На­конец от­крыв гла­за, я очень уди­вилась: я сто­яла на том же мес­те, но по­чему-то выг­ля­дело все по дру­гому. По­хоже на... Рисовку, будто я смотрю на окружающий мир через графическую призму. Нет, быть не мо­жет! Не­воз­можно! Я по­вер­те­лась вок­руг се­бя и прос­то не могла поверить в про­ис­хо­дящее. Пос­мотрев на свои ру­ки и одеж­ду, я окон­ча­тель­но убе­дилась, что все взап­равду. Мо­жет, тронулась, и мне это все ка­жет­ся? По­тому что на ощупь все бы­ло преж­нее. На­до сроч­но пос­мотреть­ся в зер­ка­ло, не знаю, что мне это даст... Я вклю­чила веб-ка­меру у се­бя на те­лефо­не и уви­дела свое отражение под тем же «фильтром»: соб­ранные чер­ные во­лосы, зе­леные гла­за, все то же са­мое, разве что искусно прорисованное. Нет, я наверняка ос­лепла или сильно ударилась го­ловой. В ушах звенело как будто в моей голове вырвали очень нужный кабель, «с корнем». Нем­но­го не­уве­рен­но я за­шага­ла впе­ред, но не ус­пев сде­лать и трех ша­гов, мне зак­ры­ли рот ру­кой и ти­хо ска­зали: Не дер­гай­ся! «Ишь, блять, не дёргаться!», — пронеслось у меня в голове, но че­рез до­лю се­кун­ды ме­ня со всего размаху ударили чем-то тяжелым по затылку, и я не заметила, насколько быстро все потемнело, глухая боль расслабила тело, и я отключилась. Глаза столкнулись с из последних сил пашущей одинокой лампочкой посреди сырой тёмной комнаты. В по­пыт­ках по­шеве­лить­ся, я по­няла, что сие дей­ствие бес­по­лез­но. Двигаться не могла, но зато по сторонам посмотреть у меня получилось. Кирпичные влажные и чуть ли не разваливающиеся стены с проросшими в них растениями, с большими дырками, в которые можно было увидеть ночной мрак. Откуда-то, по ощущениям, издалека, донеслось шарканье множества подошв. Мо­гу пред­по­ложить, что это был ка­кой-то заб­ро­шен­ный дом, где при этом находятся несколько десятков человек. Довольно шумно для подобного места. О чем я думаю на раскалывающуюся голову... Обе мои руки были прикованы к стене, как ни дергайся, без ключа не выберешься. Тут же стало ясно, что кто-то забрал мое пальто. — Уже проснулась, хорошо. — до­воль­но про­из­нес муж­ской го­лос из тем­но­го угла. Ко мне по­дошел высокий темноволосый парень, который, наверное, только выпустился из школы. Он очень уверенно сжимал рукоять кухонного ножа, поблёскивающего как осколок зеркала. — Мальчик, что происходит? Убить меня решил? Так, давай быстрее, а то мамочка хватится, что нож с кухни пропал. — хмыкнула я, смот­ря ему пря­мо в гла­за. Может, мне и было страшно, но показывать ему это в мои планы не входило. В конце концов, выглядело это забавно, но обычно у таких идиотов ни одного тормоза, можно ждать любую глупость. — Заткнись, дрянь! — в сердцах выпалил он, рука с ножом дрогнула. — Считай, тебе повезло, что я решил поэкспериметировать именно с тобой. Мало ли дамочек с улиц пропадает. Как насчет стать чем-то покруче человека? Подумай: вечная молодость, вечно полное сил тело... Киношной красотой ты не блещешь, однако и таким своеобразным женщинам можно дать шанс. — Че­го-­о-о?! — я вски­нула бро­ви. — Че­лове­ком? Ты о чем? — Сей­час мы с то­бой на треть­ем эта­же заб­ро­шен­но­го до­ма. — рас­суждал он, — а пер­вый и вто­рой ки­шат упы­рями. Не­житью. — И? — Ты не ста­нешь упы­рем... Это бы­ло бы слиш­ком глу­по. Я сде­лаю те­бя сво­ей слу­гой! — его гла­за за­горе­лись алым свечением, плечи задрожали от превкушения. Пожалуй, у меня было не много вариантов, в какой именно аниме-вселенной я нахожусь. Угораздило же попасть в такую переделку в первый же момент. Нет, вампиры мне никогда не нравились. — Хера себе заявление! Не бу­ду я тво­ей слу­гой, что мне... за­нять­ся не­чем? — ничего более не нашлась ответить я. Вот же нахал, видно, что самому не хочется, да и страшно, обратить человека в вампира, я так полагаю, надо с умом. О каком уме здесь может идти речь... Упырем быть явно не хотелось, но и шляться в «слугах» у такого придурка я не горела желанием. Тут парень подлетел ко мне и уставился в упор, похоже, ждет, пока хоть какое-то подобие страха отразится в моих глазах. С вампирами я, конечно, не сталкивалась, но тем не менее, меня не так легко испугать. В «реальном» мире тоже подобного дерьма хватает, и поверьте, я сполна насмотрелась. Психологические атаки работают, но не в случае прыщавого подростка, опьяненного жаждой крови и собственной силы. Он мед­ленно про­вел но­жом по мо­ей шее, ос­та­вив глу­бокий по­рез. Где-то внутри мерзко жгло, я почувствовала, как теплая струйка потекла вниз, отзывавшись неприятной щекоткой. Белоснежная новая ру­баш­ка ок­ра­силась в баг­ро­во-крас­ный. По­чувс­тво­вав его влажный язык на своей шее, я тут же поморщилась. Лучше бы глотку вспорол и дал умереть, нежели пил кровь подобным образом. — Может, ты меня еще и трахнешь, а, сынок? — хмыкнула я, про себя молясь, что бы это поскорее кончилось. Кривой удар нетренированной, но жутко сильной руки пришелся меж глаз, отчего я чуть не отрубилась снова, но пришлось наблюдать плеяду звезд перед собой, концентрируясь на темноте. Сле­ду­ющие пол ча­са он ос­тавлял на мо­ей ко­же ог­ромные порезы, слизывая свежую кровь. Это были самые долгие минуты в моей жизни. Хоть я и сидела на полу, собственное тело казалось мне жутко тяжелым, никогда прежде я не была так слаба и так сильно обескровлена. В моей профессии часто случались крупные кровопотери, но не настолько, что бы я задумывалась, как скоро увижу тот самый знаменитый свет в конце тоннеля. «По­чему ты не впи­ва­ешься мне в шею? Чего ждешь, ублюдок? Я откинусь быстрее, чем стану твоей слугой», — внезапно по­дума­ла я, как будто только этого и ждала все это время. Тут мы ус­лы­шали выс­тре­лы эта­жом ни­же, что зас­та­вило вам­пи­ра отор­вать­ся от сво­его за­нятия. Все за­тих­ло. Я вздрогнула, но глаз не открыла, даже это было слишком тяжелым сейчас, лишь вздохнула, убаюкиваемая запахом своей же крови. Послышались громкие шаги, кто-то поднимается сюда, и мне, на удивление, совершенно не хочется знать, кто пришел. Вдруг дверь прос­то сле­тела с пе­тель, чего ни я, ни мой мучитель не ожидали. — Так-так... Вот где ты спря­тал­ся. — про­из­нес бар­хатный и до жути знакомый го­лос. Я поняла, ко­му он при­над­ле­жал, кто же еще мог прийти сюда по грешную душу немертвого. Алу­кард. То самое элегантное и, бесспорно, благородное чудовище, которого я знала только благодаря нашумевшим манге и мультфильмам. Сложно было осознавать, что теперь это часть той реальности, где я вот-вот умру. Приоткрыв рот от ошарашенности, я свела брови к пронзенной болью переносице. Багровая длинная фигура приближалась, выбираясь из темноты, на свету становясь алой. — Ты кто та­кой?! — гавкнул парень, нервно оборачиваясь на меня. Алу­кард бро­сил на ме­ня еле уло­вимый взгляд с толикой пренебрежения и ска­зал: — Ты еще и мань­як... Пы­та­ешь лю­дей, да­же не ку­са­ешь. Похоже, тот, кто тебя обратил, ничему тебя, недоумка, не научил. — Не твое де­ло! — он на­чал па­нико­вать, и его можно было понять, все, кому дорога жизнь в этом мире наслышаны, что Алукард не знает жалости в своем ремесле, и живым уйти от него невозможно. Желтые очки блеснули, когда он с улыбкой задрал голову, провоцируя противника. Какой же позер. — Сда­вай­ся, твоя ар­мия упы­рей пов­режде­на, и сей­час ты к ним при­со­еди­нишь­ся. — он вы­тащил из-под плаща длинный серебряный ствол с витеиватой гравировкой, свой смертоносный Кассул, знаменитый козырь, созданный людьми специально для него. — Вот значит как! Тог­да она ум­рет вмес­те со мной. — тот то­же вы­тащил пис­то­лет, разве что меньше, и без ко­леба­ний, не оглядываясь дважды выс­тре­лил, попав меж ребер, пробивая тесно расположенные кости и плечо у основания шеи, рядом с сонной артерией. Невыносимая жгучая боль парализовала каждый миллиметр моего почти бездыханного тела, болевой шок накрыл меня плотной пеленой, не давая возможности вздознуть. Беспомощно открыв рот, я судорожно начала шевелить ртом, как выброшенная на берег рыба, уши на пару секунд заложило, и даже когда я вскрикнула, то ничего не услышала. Рефлекторно дернувшись, я почувствовала, как противно свело ноги, во рту скопилась кровь, выливаясь через уголки. Никогда не любила этот металлический привкус чего-то теплого, что течет по моим венам. — От­прав­ляй­ся в ад, мер­зкий му­сор. — не обратив внимания на выпад противника ска­зал Алу­кард и выс­тре­лил это­му уб­людку в го­лову – брызги прохладной крови слились с вихрем взмывшего от скорости пули пепла, окатив меня, заставив еще больше отплевываться. Как хорошо, что я пол дня ничего не ела, а то скорее всего этот мистер Охотник на вампиров узнал бы, чем я ужинала. С наступлением тишины нос­фе­рату подошел ко мне и, медленно опустившись на корточки, произнес: — С та­кими ра­нени­ями ты не про­тянешь и пяти минут. Из­ба­вить те­бя от стра­даний или дождешься естественного конца? — По­жалуй­ста, — глухо прос­то­нала я, — не ос­тавляй ме­ня здесь. Это ошибка, я хочу жить. — я сплю­нула кровь. Ощущение, что в меня вогнали десяток рельс, и одна из них застряла у меня в горле, тем самым мешая мне говорить. — Такая нелепая смерть... Господи, аж самой противно, что я сдохну как все эти милые девочки в кино. — Хочешь жить?... — ехидно хмыкнул Алукард, опуская рубиновые сверкающие глаза. — Что ты хочешь, что бы я сделал? «Я точ­но сош­ла с ума! — запаниковала я мысленно. — Это же полное безумие, да? Иного выхода нет». Он нахмурился, разглядывая мое перекошенное от боли и изнеможения лицо, словно зная, что я могу ему ответить. — Ты... Девственница? — Ох, Алукард, ты меня даже не знаешь, — прижавшись плечом к уху и пытаясь зажать рану, ответила я и внезапно почувствовала его руку на месте выстрела. Белоснежный атлас впитал кровь. Думая, что он решил мне помочь, я ошиблась – он отнял ладонь и поднес к лицу, касаясь приоткрытых губ. Бледный красноватый отпечаток остался на нижней губе, и Алукард тут же облизнулся. Спасибо, Господи, что не лизнул меня в щеку или шею, но... Это некое уважение ко мне было гораздо интимнее, если бы я могла, ответила ему. — Похоже, да. На­зови мне еще од­ну при­чину не ос­тавлять те­бя. — он смот­рел на ме­ня с неподдельным любопытством, ожидая, что я приведу действительно веские доводы. Очень странно себя так ощущать: ты знаешь сотню причин жить, но ни одна из них не является дельной для того, кто тебя впервые видит. Впрочем, одна, думаю, найдется. — Я знаю, кто ты. — Я понял, ты назвала мое имя, однако мно­гие ме­ня зна­ют. Как пра­вило, это вра­ги. — Нет... То, кто ты есть на самом деле. — я уже пред­вку­шала ко­нец и мне нуж­но в двух сло­вах до не­го до­нес­ти, что я не хо­чу уми­рать. Что бы такого сказать, чтобы он оставил меня в живых, спас. На жалость здесь давить не получится, все равно что овца попросит голодного волка отпустить ее, а вот заинтриговать у меня должно получиться. Задевало то, что Вик­то­рии он не от­ка­зал, сра­зу без ко­леба­ний спас ее под пред­ло­гом «Ты са­ма сде­лала вы­бор». Хотя кто я такая, что бы осуждать продуманный сюжет. — Ну же, господарь Валахии, бессмертный Влад Цепеш, я того стою. — пос­леднее, что я смогла произнести. Все, попытки кончились, осталось надеяться, что это сработало, наглость зачастую действовала лучше слезливых мольб. Я в то же мгновение закрыла глаза и не помню, что было после. Единственное четкий образ – два ряда острых как бритвы зубов пронзили уже настрадавшуюся шею.