Влюбиться в смерть

Шакс все видел. И их теплое прощание, и то, как светились глаза Ярда в тот момент… Отогнав от себя мысль бросить все к чертям собачьим, Шакс поплелся к двери, но долго еще не мог решиться позвонить. Нейра права: или сейчас, или никогда. Но все равно, так страшно… остаться наедине с Ярдом, оказаться в его квартире и говорить о своих чувствах, заранее зная, что он в них если и поверит, в чем Шакс лично сомневался, то потом пошлет его куда подальше. Но страдать просто так тоже неправильно… нужно хотя бы попытаться. И если уж на то пошло, то можно было бы стать ему другом… наверное. Только как? Шакс отпускал в его адрес лишь колкие замечания или едкие шуточки, и всегда видел вполне объяснимую агрессию со стороны Ярда. Спрашивается, куда он прется? И стало как-то все равно на то, что сейчас произойдет. Плевать. Просто прийти, заявить, что он его внезапно любит, получить по роже и отвалить. Все лучше, чем страдать от напрасных надежд. Нужно уже заканчивать со всем этим. И Шакс позвонил. Не очень представляя, что скажет. Послышались быстрые шаги. А потом и показался Ярд: в одной свободной длинной майке, спадающей с плеча, и с радостным доселе выражением. – Ты? – опешил он, растерянно оглядывая брюнета, который был на две головы выше его самого. – Я, – ответил Шакс, который от вида объекта обожания в одной полупрозрачной майке почти потерял дар речи. – Мне можно войти? – Зачем? – нервно сглотнул Ярд, переходя из удивленного состояния в испуганное. – Мне поговорить. Не волнуйся, я ничего тебе не сделаю. – Ну… проходи, – лицо Ярда вытянулось, и он посторонился, пропуская Шакса внутрь. Шакс зашел, смущенно оглядываясь по сторонам. Квартира была крохотной, выполненной в темных тонах, преимущественно коричневых оттенков. Быть может, именно окружающая расцветка влияет на характер своих владельцев? – Чай? Кофе? – предложил Ярд. Он чувствовал, что было бы уместно как всегда начать кричать на него и вытолкать из квартиры, но пока что было не из-за чего, да и незачем. Шакс же ничего еще не сказал, да и вел себя скромно. Поэтому Ярду пришлось проявить гостеприимство, хотя присутствие брюнета в черном кожано-лаковом обличии его несколько пугало. – Нет, спасибо, – отказался Шакс, все больше и больше впадая в панику. Что теперь делать? И что говорить? Слов, которых и так было немного в его голове, совсем не осталось. Вот Ярд, которого он любит. Нужно просто сказать об этом и уйти. И больше никогда уже не возвращаться. Разве это так сложно? А разве нет? Разве хватит смелости сказать все в лицо человеку, который стоит и в упор смотрит на тебя, думая, что на него сейчас кинутся? Разговор нужно начинать явно не с этого. – Как дела? – Шакс выдал первое, что пришло ему в голову. Ярд сделал такое лицо, что брюнету тут же захотелось умереть. – Может, ты пришел поговорить со мной о погоде? – иронично произнес Ярд, тем самым скрывая свое волнение. Шакс помотал головой. – Я… я просто… В таком дурацком положении Шакс не оказывался уже давно, и постепенно его стала злить сложившаяся ситуация. – Ну, начнем с того, что ты лично почтил меня своим присутствием, – Ярд скрестил руки на груди и прислонился спиной к стене. Шакса он не любил с самой первой встречи. Вечно чем-то недовольный, рассерженный, язвительный и злобный, разве такой вообще может кому-то понравиться? Да к тому же по непонятной причине Шакс испытывал к Ярду особую агрессию. Наверное, по причине того, что ненавидит извращенцев, думал Ярд. Поэтому, получая колкости в свой адрес, он старался ответить тем же. Да и их последняя встреча не принесла ничего хорошего. Вот только зачем он, такой весь из себя великий пришел в квартиру к братьям-содомитам, устраивающим наедине мракобесию? – Может, ты к Эйри? Тогда мне вдвойне непонятно. Ты с ним пересекался за все эти годы от силы раза два, и то, кажется, на общем собрании. Значит, все же ко мне. Опять же, зачем? Соли не было дома? Но я тебе как бы не сосед. Значит, не за солью. Итак? Ярд, видя потерянность Шакса, все больше и больше наслаждался тем, что он сейчас является хозяином ситуации. Вообще, если бы не все эти переживания по поводу брата и ограниченный круг общения, то, быть может, Ярд был бы совсем другим. Глубоко внутри него жила ненависть, которую он никогда не показывал брату или тому, кто к нему хорошо относился. Но Шакс в число немногочисленных друзей Ярда не входил, а значит, и нормального разговора он тоже не достоин. Если бы у Ярда было желание подумать над чем-то, кроме своих отношений с братом, то он давно бы пришел к выводу, что все люди делятся на друзей и врагов. Третьего не дано. И последние совершенно не заслуживают никакого уважения. В общем, если бы Ярд подумал над другими вещами из окружающего мира, осмыслив их, то стал бы еще агрессивнее к недругам. Не человек, а сплошная крайность. Но, раз он никогда этого не делал, то и вел себя так, как чувствовал, ничего не придумывая и не пытаясь играть. Ярд вообще не был склонен к играм. Говорил то, что думал, вел себя так, как хотел, и наслаждался тем, что приносило ему удовольствие. Но если рядом с Эйри он испытывал наслаждение совсем иного рода, то новое чувство превосходства грело его одинокую душу. Хотелось укусить, зацепить побольнее, отомстив за все, даже несмотря на страх. Ярд сейчас хотел выпустить из себя все внутренние иголки, обратив в яд оставшиеся в нем недоверие, сомнение и страх. Он словно интуитивно чувствовал, что обычно сильный Шакс, перед которым вполне обоснованно стоило бы робеть, теперь невероятно уязвим. Ярд ощутил неизведанное прежде желание: издеваться. Пробудилось то, что в нем всегда спало, ведь Эйри не давал проснуться каким-то негативным качествам брата. Но сейчас Эйри далеко и почти на него не влияет. Шакс был абсолютно прав, когда говорил, что именно его привлекло в одном из близнецов. Это была скрытая ненависть, злость и желание уничтожить все на своем пути, если это встанет между ним и тем, что ему дорого. – Я… мне… – промямлил Шакс, тая от этого решительного полуироничного-полунасмешливого взгляда. Тот самый Ярд. Слабый, нуждающийся в постоянной защите, устраивающий истерики на пустом месте, сейчас сам готов был постоять за себя. Такого Ярда он еще не видел, поэтому даже не мог вымолвить ни слова. Он искренне восхищался им в эти секунды. Его ненавистью к нему, его сильнейшей жаждой жить, его горечью в связи с прошлым и силой. Есть люди, которые могут сломаться, полностью меняясь изнутри. Но есть и такие, чьи беды делают их сильнее. Ярд был из последней категории. Из той, к которой принадлежали все смерти, в силу того, что они сломаться не имели права. А он не сломался лишь по своей природе. Шакс влюбился именно в это. – Я слушаю, – Ярд повысил тон, все так же в упор смотря на растерянного брюнета. Шакс понял, что это его единственный и последний шанс. – Ярд… понимаешь… я никогда не хотел сделать тебе больно… – Вот как? – Ярд удивленно изогнул правую бровь. – Наверное, именно поэтому ты всегда говорил мне гадости. Да ты не молчи, продолжай, я слушаю. Ярд и сам не понимал, откуда взялась эта внезапная храбрость. Ему просто хотелось вести себя именно так. И он чувствовал, насколько Шакс сейчас подавлен. А значит, ничего ему не сделает. В теории, конечно же. Шакс от злости сжал зубы. Он ощущал, насколько сейчас жалок, и понимал, что Ярд прекрасно это чувствует. Еще чуть-чуть и его прорвет. Нужно как-то сохранять спокойствие, он сюда не скандалить пришел. И все же… так унизительно Шакс не чувствовал себя никогда. Даже в прошлом. – Ярд… просто… – Шакс запнулся. Три слова… всего каких-то десять букв и все, конец позору. Просто сказать и уйти. Но так ли просто? Брюнет поглубже вдохнул, зажмурился, и выпалил на одном дыхании, – Я люблю тебя. Ярд ничего не ответил. На него напал ступор, из которого он выйти не мог еще несколько минут. Шакс в это время нервно ожидал ответа. Да… все просто… только бы успокоиться… ведь сердце в данную секунду сходило с ума. – Это что… шутка? – спросил Ярд через некоторое время. Да, Шакс ожидал подобного вопроса. И в меру сил был готов к нему. – Ярд, я знаю, что это выглядит как полная чушь, и ты мне даже не веришь, но пойми, я не мог вести себя с тобой иначе, чем я вел все это время, и потом, как бы я смог обратить на себя твое внимание, если… – Ты меня любишь? – перебил Ярд громким голосом, четко выговаривая каждое слово. Шакс затих, не в силах отвести взгляда от горящих карих глаз. – То есть вот так вот, да? Как я должен это понимать? Ты ненавидел меня, и теперь заявляешь, что это у тебя такая любовь?! Мило. И на что ты надеялся, когда шел сюда? Что я кинусь в твои объятия и скажу «да, я тебя тоже люблю, поэтому брошу Эйри, а мы с тобой будем жить долго и счастливо?!» – Нет… – пробормотал Шакс. – А на что тогда? – Я просто хотел, чтобы ты об этом знал, вот и все… – Хорошо, я теперь все знаю. Дверь сам найдешь? – Но, может, мы будем друзьями? – отчаянно выкрикнул Шакс, понимая, что все остальное безнадежно. Ярд смотрел на него несколько секунд, а потом зашелся в истерическом смехе. – Друзьями? Как ты сказал, «друзьями»?! Ой, нет, спасибо, я пас. С тобой даже рядом находиться невозможно, не то что дружить. Скажи, неужто ты и вправду верил, что я стану с тобой дружить после всего, что ты мне говорил? Если так, то мне жаль тебя. Именно сейчас, в данную минуту, ты действительно жалок. Знаешь, Шакс...не расстраивайся, но ты полное ничтожество. Ты же был великой смертью! И ты всегда называл меня ничтожным человечишкой! Где же твоя гордость, а? Где? Убежала? Так догони ее, чего сюда-то приперся? Да, я, может быть, и слабый. Я, может быть, простой человек. Но такой, как ты, никогда не получит такого, как я! Никогда! Даже если бы я не любил Эйри, и ты был бы единственным человекоподобным существом на планете, я все равно сказал бы тебе нет. Потому что только у такого ничтожества, как ты, хватило наглости издеваться над слабым, неказистым мной, а теперь стоять тут и говорить о своих возвышенных чувствах! Ты просто не можешь любить. Это удел таких жалких существ, как люди. А ты не человек, нет… Ты монстр, пришедший в мой маленький закрытый мир. Я ненавижу тебя! Потому что ты пытался лишить меня счастья, которого и так в моей жизни слишком мало! Я люблю Эйри, запомни это! Может, ты еще и спрашиваешь себя, почему именно он? Так я отвечу! Он лучше, красивее, добрее, совершеннее и сексуальнее тебя! А тебе никогда не познать, что значит высшая степень любви! Потому что ты ничтожество! Убирайся! Шакса полностью захватили чувства. На первом месте – сильнейшая ярость. На втором – злость. На третьем – ненависть. Второстепенными были ущемленная гордость, обида, презрение и им сопутствующие оттенки палитры эмоций. Но на первом все же та гремучая смесь, полностью отключающая сознание. Единственное, что можно сказать: он еще никогда так не злился. Поэтому Шакс снова не отдавал себе отчета в том, что делает. Унизить! Растоптать! Сломать! Словно мантра, снова и снова повторяющаяся в голове. Любовь? Нет, в данный момент он чувствовал только ненависть. Самое сильное и самое опасное чувство на Земле. – Сексуальнее, говоришь… – прошипел Шакс, угрожающе надвигаясь на Ярда. Тот в свою очередь попятился назад, запоздало понимая, что не просто сболтнул лишнего, но и наговорил много чего такого, за что можно было бы запросто убить. Но нет, Шакс не собирался убивать, даже если бы и мог это сделать. Этими словами его унизили, втоптали в грязь, оскорбили. И все это сделал простой человечишка? Которому думается, что смерть просто так бросает слова на ветер?! Шаксу хотелось доказать свою правоту. Любым способом. Любой ценой. Терять все равно уже нечего. – Н-не трогай меня! – как-то жалобно выкрикнул Ярд. Шакс лишь злобно ухмыльнулся. Теперь они снова поменялись ролями. Теперь Ярд снова был загнанной в угол добычей, а Шакс хозяином положения. Ведь как ни посмотри, он сильнее и выше его. Шакс существо другого порядка. И Ярд совершил огромную ошибку, усомнившись в этом факте. – Ну что, птичка моя. Теперь ты ответишь за каждое свое слово, – прошептал Шакс, несильно ударяя Ярда под дых. Но даже этого хватило, чтобы тот согнулся пополам и потерял равновесие. Но Шакс не позволил ему достичь пола. Вместо этого он снова вздернул его на ноги и с силой прижал к стене, хватая за волосы и заставляя смотреть себе в глаза. – Говоришь, я ничтожество? Я жалок? В отличие от тебя я сказал правду. Я люблю тебя, Ярд! Люблю силу, заключенную в столь слабом теле, люблю твою ненависть ко всему миру смертей за то, что мы отнимаем у тебя брата. Люблю твои истерики, каждую малейшую клеточку твоего тела. Только я способен оценить все это! Я! Думаешь то, что произошло с вами в прошлом – самый страшный кошмар? По сравнению с тем, что пришлось пережить мне, вы просто съездили на курорт отдохнуть! Да, тебе тяжело с этим жить, но каково мне?! Это ты в расчет не брал? Думаешь, я такой по собственному желанию?! А ничего, что несколько лет над моим телом всячески издевались, убивая вновь и вновь! Об этом ты не подумал?! Ты же похож на меня! Только я смог бы разделить твое горе, Я! Я должен был быть на месте твоего брата, слышишь?! Я! Сильная пощечина отбросила Ярда в сторону. С немым ужасом он смотрел, как Шакс снова подходит к нему и снова бьет. На этот раз сильнее. Но не это было самое страшное. В каждом его движении, в каждом взгляде, в каждом слове Ярд словно снова возвращался в свое прошлое, туда, где солнце никогда не поднималось над его головой… Ярд словно в тумане, уже совсем без сил, наблюдал, как Шакс склоняется над ним. Как тонкими длинными пальцами поворачивает к себе его лицо, как из его собственных глаз от немого ужаса скатываются слезы. Как брюнет наклоняется и рьяно целует его, не оставляя даже малейшей возможности сделать вдох. Вот то, о чем Ярд всегда просил Эйри. Вот то, к чему он так яростно стремился. Но почему-то, оказавшись в подобной ситуации, кроме ужаса, страха и отчаяния перед неизбежностью он так ничего и не смог ощутить. Шакс же, напротив, восхищался каждой новой эмоцией на испуганном лице Ярда, заходя все дальше и дальше. Объект его желаний, объект его любви и страсти теперь в его руках. Нет, Шакс никогда не планировал подобного исхода. Но… раз уж все-таки подобное свершилось, то почему бы и нет? Шакс хотел доказать, что ничем не хуже Эйри. А еще, что его любовь настоящая. Истинная любовь. Жестокая, беспощадная, всепоглощающая. Без лишней нежности, без слов. Просто голые чувства. Шакс хотел показать ему, что и такое тоже бывает. Он впервые за столько лет испытывал сексуальный голод настолько сильно. И его нужно было утолить. Немедленно. С мешающей майкой Шакс церемониться не стал – просто разорвал ее в клочья. И тут же запах восхитительного стройного тела пленил его. Словно необузданное животное, руководствуясь одними лишь инстинктами, Шакс набросился на него. Он позволил вырваться внутреннему зверю наружу. И с мрачной радостью упивался каждым жалобным вскриком боли объекта его обожания. – Прекрати, пожалуйста… – в слезах выдавил Ярд, снова и снова пытаясь оттолкнуть монстра из своих кошмаров. – Я просто покажу тебе, как может любить настоящая смерть, – Шакс, наклонившись над его лицом, слизнул несколько слезинок. Он не хотел ни о чем думать. Только действовать. Ему надоело постоянно чего-то ждать. Он хотел присвоить себе все… Одна секунда. Ярд все еще не может поверить в происходящее. Вторая. Шакс скидывает с себя свой кожаный плащ, оставаясь в облегающей черной майке. Третья. Ремень от брюк откинут в сторону. Четвертая. С Ярда, который уже не в силах сопротивляться смерти, насильно срывают короткие шорты, удачно скрываемые майкой, что сейчас в рваном виде валялась где-то недалеко. – Отпусти меня, Шакс… – одними губами шепчет Ярд, уже не понимая, где находится лицо брюнета – слезы заволокли глаза. Тело от бесконечных укусов горит огнем, а плоть, как назло, реагирует на эти грубые проявления любви. Как-то отстраненно приходит мысль, что нужно было просто принять его дружбу и отпустить домой. Зачем он вообще затеял этот бессмысленный разговор? Зачем? Ничего не изменить, ничего не исправить. И от этого нахлынувшая истерика все больше и больше набирала обороты, накрывая с головой и лишая оставшихся сил. Да, вся сила ушла на сопротивление, ее остаток – на страх и ужас. Больше ничего не осталось. Лишь молиться, чтобы он одумался. – Пожалуйста… я сделаю все, что угодно… – Все что мог, ты уже сделал, – холодно ответил Шакс, резко раздвигая ему ноги и осторожно проводя рукой по внутренней стороне бедра. А после тут же, с огромным усилием, ворвался в желанное тело. Злость, обида, унижение, страсть, похоть – все смешалось в голове. Он уже не мог разобраться в собственных чувствах. Он любил его. И он желал его. Раздался болезненный вскрик. Ярд, отвернувшись, продолжая лить слезы, захотел зажмуриться и проснуться уже где-нибудь далеко отсюда. Шакс… он же всегда ненавидел обоих близнецов. Тогда почему сейчас он насилует одного из них? Ярд не мог поверить, что кто-то, кроме брата, смог прикоснуться к нему. Он не верил. Но это было правдой. Эйри другой… нежный, даже если его просишь быть жестоким. Но Шакс… эта сильная, настоящая боль, которую он причиняет... эта любовь, что он смог выразить лишь подобным образом, когда злость переполнила внутреннюю чашу и перелилась через край… У Ярда теперь не осталось даже сил, чтобы его ненавидеть. Он даже больше не мог кричать. Иногда лишь тихо всхлипывать… Шаксу было наплевать на чувства Ярда. Даже наплевать на то, что тот уже давно лежит, как безвольная кукла. Он получал то, что хотел. То, чего давно желал. Он наконец-то смог получить то, что незаслуженно принадлежало Эйри, которого он так страстно ненавидел. С каждым толчком, с каждым собственным стоном его тело словно наполняла какая-то новая жизненная энергия. И эта энергия была вечной подкрепленной сексом любовью. – Ты все еще не веришь в мои чувства? – прошипел Шакс, на миг останавливаясь. Он не ожидал, что Ярд ему ответит. Но тот, вдруг повернув голову, посмотрел на него потухшим взглядом и тихо-тихо прошептал: – Верю… прости… Вся злость, агрессия и вообще все эмоции покинули Шакса. Словно с глаз спала пелена. Ярд… лежит под ним практически без сил. А он сам, словно бесчувственное тупое животное, поддавшись инстинктам, набросился на него, как на добычу. Первое впечатление – ужас. Затем испуг, и, наконец, презрение и ненависть к самому себе. Он не должен был так поступать! Он пришел поговорить! А в результате изнасиловал… Ярд прав, Шакс действительно ничтожество, которое заслуживает только презрения. – Ярд, Господи… – воскликнул Шакс, тут же выходя из него, и теперь уже в шоке обдумывая сложившуюся ситуацию. Идиот, идиот, идиот! Нужно же было быть таким козлом, чтобы повести себя подобным образом! Ярд же ни в чем не виноват! И хотя, слова его били в самое сердце, задевая за живое, Шакс не должен был срываться! Сломать все в одну секунду легко – построить сложно… Хорошо хоть, что Ярд не был девственником, да и Шакс порвать его не успел, иначе чувство вины и отвращения к себе ощущалось бы сильнее. Вот теперь Шакс действительно все испортил. И назад уже ничего не вернешь. Теперь будет ненависть Ярда, может быть, еще и Эйри, а также чувство вины и любви, что подобно дурману навсегда окутала его тело. Вот и все… – Уходи… – сдавленно прошептал Ярд, пытаясь пошевелиться. Получилось плохо. – Но… – Шакс теперь хотел хотя бы попытаться исправить положение. Вид физически сломленного Ярда пробудил в нем воспоминания прошлого, о котором он в глубине души мечтал забыть. И картины эти были ужасны. – Уходи! Оставь меня! Несколько шагов назад. Ужас, сдавливающий горло. Шаксу не оставалось ничего, кроме как, схватив свой плащ, выбежать из квартиры, оставив дверь открытой, и кинуться прочь.