Влюбиться в смерть

Знаете такую категорию снов, когда вам снится что-то безумно приятное, то, что доставляет удовольствие, сравнимое разве что с реальностью? Ловкие пальцы, медленно стягивающие с тебя белье… Приятная теплая ладонь, обхватывающая чувствительную плоть… Усмешка и мягкий язык, скользнувший по головке, одним лишь кончиком спустившийся по всей длине к самому основанию и назад, заставляя тебя реагировать на эти прикосновения, срывая с губ тихий выдох… а затем твой член полностью оказывается в плену чужого рта, и ты уже не можешь сопротивляться соблазну, толкаясь навстречу, чувствуя в данный момент, что ничего лучше быть просто не может, и ты протягиваешь руку, путаешься пальцами в светлых длинных прядях, чуть раздвигая ноги, чтобы еще сильнее ощутить, как он дарит тебе удовольствие, а затем открываешь зажмуренные от наслаждения глаза, только чтобы встретиться с этим его озорным зеленым взглядом и… И я чуть не заорал, когда увидел, что никакой это не сон, и что Клим реально сейчас расположился между моих ног и… и сосет. Какое смущающее слово, кошмар, что уж говорить обо всей ситуации в целом? - К-Клим, ты что делаешь?! - О, Илюш, проснулся? – блондин на мгновение отрывается от своего занятия и дарит мне милейшую улыбочку. – Как видишь, я тут завтракаю. А ты спи. - Да ты с ума сошел, как можно… ахх! – да-да, это он вернулся к тому, с чего начал, и я понял, что сопротивление бесполезно, да и знаете ли… когда тебе отсасывает тот, кого ты любишь больше жизни, как-то даже и не хочется сопротивляться, так что я просто отдался его власти и наслаждался процессом, правда недолго – каждый раз удивляюсь, как он вообще может быть настолько хорош, если я у него первый? Ощущение, будто он всю жизнь только этим и занимался… - Ну, вот теперь с добрым утром! – Клим довольно облизнулся, а я поскорее натянул на себя свои милые трусики, пока этому озабоченному кролику еще чего-нибудь в голову не взбрело… - Как так можно со спящим-то? – от смущения я просто не знал, куда себя деть… и в итоге дел под одеяло, накрываясь с головой. Но кто ж мне дал насладиться собственным уединением? - А тебе не понравилось? – Клим залез ко мне и сжал в объятиях, а я хоть и не видел его лица, но готов был спорить на что угодно, что он сейчас вполне себе так коварненько усмехается. Маньяк, блин. - Понравилось, - я выдохнул и лишь со второго раза, потому что первый пришелся в щеку, поцеловал его в губы, на что Клим тут же углубил поцелуй, а я почувствовал этот солоноватый привкус… Да, знаю – есть те, кто считает это отвратительным, целоваться после минета в смысле, но как по мне в этом нет ничего такого. - Прямо как вчера? – поцелуй в подбородок, шею, ключицы, затем за ухом, и стоило мне только вспомнить, что мы сделали вчера… - Кли-и-им, ну заче-е-ем, - я вылез из-под одеяла и попытался удрать, но где там – меня поймали и усадили на коленочки, снова стискивая в объятиях, снова целуя в шею, плечо, кусая ушко… - Вчера меня так трахал, а теперь смущашку включил? – поцелуи-засосы стали еще ощутимее, и я непроизвольно застонал, когда он накрыл ладонью мой вновь возбужденный член и слегка погладил, а жаркий шепот вызвал по телу целый вихрь мурашек. – Даже не представляешь, насколько я люблю эту твою милую сторону, и насколько ты сейчас сексуален - видимо нарочно решил свести меня с ума, да? Возьмешь ответственность? Я даже пикнуть не успел, когда снова оказался без трусов – Клим мягко спихнул меня со своих колен и сразу же поставил на четвереньки в жутко откровенную позу, а я и правда ничего не мог поделать со своим смущением, с возбуждением, все сильнее охватывающим меня, с этим проявлением его власти надо мной, которое буквально лишало рассудка… А Клим, склонившись ко мне, поцелуями спустился от шеи до самого низа, где, раздвинув мне ягодицы, коснулся языком тут же сжавшегося колечка мышц, затем еще и еще, и я просто не мог сдержать стон, подаваясь к Климу и сильнее прогибаясь в пояснице, раздвигая ноги чуть шире, чтобы ему было удобнее, ощущая, насколько же сильно хочу ощутить его в себе, будто мы брали перерыв не на сутки, а на целую вечность. - Клим… пожалуйста, - я бросаю на него затуманенный взгляд через плечо, и по его глазам понимаю, что он в таком же состоянии, что он вообще уже непонятно как может сдерживать себя, и только ощущаю, как язык сменяется прохладными из-за обилия геля пальцами, и как его лицо оказывается совсем близко. - Если будет слишком больно, скажи мне, - он касается губами моего виска, и я тут же чувствую его пальцы внутри, как они осторожно, мягко растягивают, и даже не понимаю, больно мне или нет – само ощущение Клима, так близко… - Нет… не пальцами… - я отстраняюсь и тут же ложусь на спину, обнимая его за шею, утягивая к себе, обхватывая ногами за талию и целуя в скулу. – Войди в меня… - Илья, еще хоть одно твое слово – и я правда сорвусь… - почти рычит он, стискивая зубы, и вопреки своим желаниям ворваться резко и грубо входит медленно, осторожно, давая мне привыкнуть, и я лишь немного морщусь от тянуще-ноющего чувства, потому что этот жар внутри, это ощущение заполненности, того, что мы стали единым целым, вытесняет все другие ненужные, неважные, и я отдаюсь ему, наверное, так, как не отдавался еще никогда – я действительно схожу с ума, с каждым его движением прося еще и еще, потому что мало, потому что хочется больше, потому что даже сейчас, когда он во мне, все равно кажется, что его не хватает, не хватает всего Клима, а потому я еще сильнее прижимаю его к себе, еще сильнее подставляюсь, не взирая на боль, не сдерживая голос, как наркоман вдыхая его сумасшедший запах, упиваясь его рыками-стонами и тем, как он беспорядочно шепчет мое имя, еще сильнее и быстрее врываясь в меня, и я даже не понимаю, что кончаю, просто мир вдруг взрывается на части и не остается ничего, кроме его пронзительных зеленых глаз и ощущения пульсирующей плоти внутри, когда он достигает финала почти одновременно со мной и опадает на меня, прижимая к кровати своим весом, и наверное это самое прекрасное ощущение из всех, что только могут быть… из всех, что только можно себе представить… - Что это за секс-марафон с утра пораньше? – шепчу я, ероша ему волосы. - Соскучился за ночь, - и снова поцелуи, но почти ленивые, медленные… - Да неужели? – вскидываю бровь, радуясь, что хотя бы смущаться перестал. – А по чему конкретно – по мне, или по сексу? - А я по всему соскучился, - губы становятся более требовательными, настойчивыми, и я не могу сдержать протяжного выдоха, когда Клим принимается посасывать мочку, одновременно с этим почти щекоча пальцами бок. – И по тебе… и по тому, каким ты можешь быть, когда отдаешься… и по тому, какой ты, когда сверху… - Све… что?! – меня затыкают страстным поцелуем, и когда я понимаю, к чему все идет, отстраняюсь, да и то не сразу, потому что он как раз останавливаться не собирался вообще. – Кли… Клим да пере… ты серьезно? - Вполне, - господи, да тут только от одного выражения его лица можно кончить. – Илья, я хочу чтобы ты меня трахнул. И чем жестче, тем лучше. - Да ты с ума со… Клим что ты делаешь?! Если можно было бы умереть от шока, я бы точно умер, потому что Клим, выдавив гель себе на пальцы, стал… растягивать сам себя, при этом до невозможности сексуально кусая губы и ни на мгновения не отрывая от меня своего затуманенного взгляда. Да он точно меня до инфаркта доведет такими темпами! - Крестиком вышиваю, как видишь, - черт, он еще и издевается! Склонившись к уху, он жарко зашептал – так, что у меня снова прошлись мурашки пошли по всему телу. – Давай, Илюш… тебе же вчера понравилось, я знаю. - Вчера было вчера, - привет тебе, смущение, мы тебя не звали, но ты опять приперлось! – Просто… ну… Клим, я не могу так… - Хм, - он чуть сощурился, глядя мне прямо в глаза… А затем, обхватив мои ноги и рывком подтянув к себе, занял вполне однозначную позицию, из-за чего я изумленно охнул и смутился еще сильнее – передо мной снова был такой знакомый мне актив всех времен и народов с той лишь разницей… что сегодня это был очень голодный актив. – Ну что ж, мое дело было предложить. Опять все придется делать самому, ну ты подумай… Как он меня только не брал – сначала спереди, затем снова поставил на четвереньки, после этого усадил на себя и заставил двигаться, постоянно шепча что-нибудь жутко непристойное, потом ему приспичило пойти к стене и поприжимать меня к ней – опять же и спереди и сзади – и я просто сбился со счета, сколько раз я кончил, да и вообще смутно представлял, сколько по времени мы не отлипаем друг от друга, казалось, это длится вечно, и казалось, я вот-вот умру, потому что такой марафон требовал бешеных сил и энергии, которых у меня, как оказалось, намного меньше, чем у Клима, и все это на фоне нескончаемого наслаждения от его рук, губ, прикосновений, сладости близости и полной принадлежности друг другу, полной отдаче друг другу… В ванной ему снова приспичило мне отсосать… затем полечить – я даже не сопротивлялся, потому что вообще не особо осознавал, что он со мной творит, что я с ним творю… И вот я уже сижу на кухне, завернутый в теплый махровый халат с чашкой горячего какао, без сил, но абсолютно счастливый, и сонно наблюдаю, как Клим в одних лишь узких джинсах что-то готовит у плиты… у него такая красивая спина – рельефная, широкая… - Ты как? – поставив передо мной тарелку с горячим блинчиком, Клим ласково поцеловал меня в щеку. - Ты меня всего затрахал – я ни ног, ни рук не чувствую… надеюсь, ты счастлив! - давай, блинчик, иди сюда, родненький… - Я-то? – Клим рассмеялся, усаживаясь рядышком и утягивая к себе на коленки, а я что, я ничего… мне приятно. – Я да. Счастлив. - М-м-м… - и опять эти мягкие поцелуи в шею… - Клим, ну ты чего… хочешь еще раз? - Честно – не отказался бы. Но боюсь ты уже не выдержишь, - он тихо рассмеялся, и я… наконец почувствовал в этом смехе то, что он пытался скрыть от меня все утро, то, из-за чего он никак не мог остановиться, и из-за чего я сам даже не пытался его останавливать – он сделал все, чтобы мы хотя бы на какое-то время даже не думали о сегодняшнем дне. Но стоило только Рику появиться на нашей кухне, стало ясно, что вот оно – то, чего мы боялись и ждали одновременно. Момент Х. - Жаль прерывать вас, пуськи, но… пора, - Рик бросил на меня полный печали, и одновременно дикой решимости взгляд, а затем обратился к Климу. – Ты готов? - Готов. - Хорошо. Тогда… В дверь позвонили. Клим, удивленно дернув бровью, аккуратно усадил меня со своих колен на соседний стул и пошел открывать. И я совершенно никак не мог ожидать, что нашими гостями окажутся Шакс на пару с Эйри. А я ведь про них совсем забыл… - Я боялся тебя не застать, - черноволосый проводник скинул с себя свои тяжелые черные ботинки и посторонился, давая Эйри больше места – тот скромно поставил свою обувь у стеночки, и лишь после этого заключил Клима в объятия. - Попрощаться пришли? – усмехнулся Клим, отпуская Эйри и жестом предлагая следовать за ним на кухню – я же, от такого обилия проводников и ангелов, подвергся такой жуткой волне страха, что мог лишь сжаться на своем стульчике и очень смутно анализировать происходящее. Впрочем, Клим очень скоро вернул меня к себе на колени, и мне стало значительно лучше. - А ты у нас, оказывается, любитель кусаться, - хмыкнул Шакс, беззастенчиво разглядывая мою шею, от чего я смутился, а вот Клим… - Еще какой, - сделав резкий выпад влево, мой блондин каким-то образом умудряясь достать до руки Шакса и вцепиться в нее зубами, на что сам Шакс от неожиданности издал вопль, а вот Рик залился смехом, тогда как Эйри, переглянувшись со мной, улыбнулся, но, кажется, в растерянности тоже не знал, что делать. - Ты совсем больной?! – Шакс героически отвоевал себе свою же руку и отскочил в сторону, впрочем, тут же решая сменить тактику и пойти в наступление. - Шакс, пожалуйста, не надо! – Эйри тут же преградил ему путь, мягко удерживая за плечи. – Он не со зла, он просто… - Псих! – Шакс все же успокоился и, бросив на лыбящегося Клима полный чистой искренней ненависти взгляд, удалился к подоконнику, да там и остался. - Обожаю его бесить, - коварно облизнулся Клим, а Рик к этому моменту как раз уже закончил валяться на полу от смеха и теперь утирал выступившие слезы. - Ой я не могу-у-у, детишки… Мне вас обоих отшлепать за плохое поведение? - Эльвейса своего отшлепай, - фыркнул Шакс, поправляя свой излюбленный черный плащ, надетый поверх каких-то таких же черных одёж с обилием цепей, шипов… - Вот на кой мы тебя поддержать приперлись, спрашивается, если ты весь такой из себя веселенький и бодренький? - Да перестань, Шаксик, ты ж знаешь – я тронут твоей поддержкой и вот-вот заплачу, подожди, только луком глаза натру… - Клим стал озираться в поисках лука, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не снова хлопнувшая входная дверь – Нэйра, войдя на кухню, в изумлении замерла, оглядывая целую толпу, а я, наверное, впервые в жизни видел всех проводников нашего города вместе взятых, да еще и во главе со старшим ангелом. И глядя на них… действительно можно было сказать, что они будто бы не от нашего мира – слишком броские, слишком яркие, слишком… сильные, окруженные какой-то особой восхитительной аурой… - Ничего себе, собрание… - Нэйра задержалась взглядом на Эйри. – Я знаю про Ярда. Мне жаль. - Ничего, - Эйри чуть грустно улыбнулся и отступил на шаг назад, ближе к Шаксу, чтобы дать девушке больше места, ведь кухня у Клима не сказать, что огромная, а Шакс, вот от чего я вообще обалдел, положил руку Эйри на талию и притянул к себе. Они что… того… этого… вместе что ли?! - Хм… ну, раз уж мы все в коем-то веке собрались вместе, хотя и не по самому радостному поводу… быть может, чаю? – и Нэйра, не дожидаясь ответа, занялась чайником, а остальные как-то притихли, потому что… а что тут вообще говорить? - Рик, мы не можем присутствовать на совете? – Шакс первым прервал эту чуть затянувшуюся паузу. Рик в ответ отрицательно покачал головой и даже развел руками. - Нет, солнце, к сожалению, туда допускаются только непосредственные участники совета, то есть Клим, Эльвейс и двенадцать старших ангелов, включая меня. Милая, у тебя мятного не найдется? - Для тебя все, что угодно, - ухмыльнулась Нэйра, и Рик, вскочив, от радости принялся ее тискать. - На самом деле… правда, спасибо вам, что пришли, - Клим обвел взглядом всех присутствующих. – Знаете, быть может, мы не всегда ладим… особенно с Шаксом, он ведь у нас злой джунгарский хомячок… - Клим ловко увернулся от брошенного в нашу сторону яблока. – Но все равно, каждого из здесь присутствующих я считаю своей семьей. И Рика, своего отца, который познакомил меня с моими обязанностями… И Шакса, старшего брата, который не смотря ни на что понимает меня как никто другой… Нейру, мою родную сестру, с которой мы уже вместе долгие и долгие годы… Эйри, любимого младшего братика, только-только вступившего в наши ряды… И Илью, - я вздрогнул и взглянул на Клима, а он, глядя мне прямо в глаза, продолжил: - Моего любимого человека, того, кого я отчаянно искал и, наконец, обрел, того, кто стал моим светом и целым миром. И я не позволю просто так взять и все разрушить - ни Эльвейсу, ни кому бы то ни было другому! Образовавшуюся тишину нарушили лишь негромкие аплодисменты Шакса – и тут же все взгляды обратились к нему. - Что? – возмутился он. – Я искренне, между прочим! Ну а дальше вскипел чайник, и все живо бросились обсуждать, кому какой пакетик достанется – выяснилось, что с мятой нет вообще, а с ягодами всего один, и Шакс уступил его Эйри, Рику досталась ромашка, Нейра выбрала для себя обычный черный, ну а Клим, пользуясь моментом, взял меня за руку и утянул в комнату, где, закрыв дверь на щеколду, тут же заключил в крепкие объятия, утыкаясь носом в волосы, вдыхая и выдыхая мой запах. Я обнял его в ответ. - Семья… - от этого слова стало так тепло… и в то же время страшно, потому что никто не знает, чем кончится этот совет, и какое решение будет приятно. – Клим, только подумай, мы ведь знакомы всего несколько дней… - И что? Порой бывает достаточно одного взгляда, чтобы понять… одного прикосновения, чтобы почувствовать… одного поцелуя, чтобы уже никогда не сомневаться в своем выборе. - Клим… - я немного помолчал, просто вслушиваясь в его дыхание, ощущая биение его сердца. Просто растворяясь в его тепле. - Ты боишься? - Боюсь, - отстранившись, он посмотрел мне прямо в глаза… и я увидел все – страх, боль, сомнение, неуверенность… и в то же самое время – решимость, злость, твердую веру в свою правоту и любовь. Бесконечную любовь ко мне, самому обычному человеку, который сам просто не представляет жизни без него… и без которого он сам жить уже не может. – Но я буду бороться за нас до самого конца. И я не нашел, что ответить, лишь притянул его к себе и крепко впился в губы, мгновенно ощущая, как он углубляет поцелуй, как сжимает меня в объятиях почти до боли, с какой силой бьется его сердце, заставляя еще быстрее биться мое. Победи, Клим… Умоляю… Ради всех проводников и людей, что заключили и еще заключат бессмертный союз… Ради нас с тобой.