Влюбиться в смерть

- Божечки-кошечки, не верю глазам своим! Наверное, кто-то умер! Знакомый голос заставляет невольно улыбнуться… и тут же ощутить укол вины за, мягко говоря, абсолютно не презентабельный вид рыжеволосой девушки. Да что там не презентабельный – Нейра была взъерошена до невозможности, из волос торчали ветки, а в глазах была бешеная усталость вместе с таким же бешеным желанием убивать. Кажется, она по-прежнему оставалась единственной, кто вообще работает, и… девушка явно была уже на грани. - Я… - Лучше молчи, - Нейра села прямо на крышу и, вытащив из кармана сигарету, закурила, тут же морщась. – Дерьмо, еще и не вставляет… Учти, если причина, по которой я тут одна батрачу, окажется фуфлом, то не знаю, что я с вами сделаю! - Так ты же сказала молчать… - поймав убийственный взгляд сестры и в полной мере осознав, что дальше лучше не шутить, ты выдохнул и коротко пересказал вообще все, что произошло за этот чрезмерно долгий день, по возможности стараясь ничего не упустить. И в процессе рассказа Нейра из разъяренной фурии все больше и больше терялась от всей этой возмущающей, пугающей, а порой и полностью шокирующей информации. Ты закончил на плане Брэндона и том, что тебе пришлось оставить это демоническое трио из-за работы – ощущение призывов стало уже практически невыносимым. - Мда… - сигарета, выпав из рук, полетела куда-то вниз. – Я… честно, даже не знаю, что сказать… Мы повидали много дерьма, но я и в жизни, и в смерти никогда бы не подумала, что докатимся до дружбы с демонами и… Черт, отец… Где он сейчас? - Я не знаю, - ты вздохнул. – В какой-то мере я виноват перед ним – он принял мою сторону, и вот чем это обернулось… - Ну, он принял не то, чтобы твою – скорее ту, что считал правильной. Ведь если бы это было не так, он бы прямо сказал, типа «Клим, давай по новой, всё хурма». Да и… - Нейра сощурилась. – Я поверить не могу, что Эльвейс это сделал. Я даже опущу, что разорвать связь в принципе оказалось возможным, просто… тебе не кажется это странным? Понимаю, люди расходятся и из-за совершенно глупых причин, но Эльвейс и Рик… во-первых, они не люди, да и сколько лет уже вместе? Больше трехста? - Четыреста с чем-то вроде. - И вот думаешь тот факт, что Рик так категорично защищал вашу любовь, должен был стать триггером для того, чтоб все похерить? Ты задумался, потому что в этих словах был смысл, а из-за погружения в собственные проблемы было как-то не до детального анализа этого поистине вопиющего случая. Вот только что это дает? - Я не знаю. Ты к чему-то клонишь? - Да нет, просто рассуждаю, - Нейра вздохнула, болтая ногами и глядя куда-то вниз, на почти уже ночной город. – Просто… это странно, понимаешь? Четыреста лет быть вместе, а тут и суток не прошло, как всё, пока. Хотя… может, он реально триггернулся на эдакое предательство Рика… не знаю. Вы-то что делать будете? - А много вариантов? – ты криво усмехнулся. – Илья настроен решительно – мне кажется, у него вообще сомнений нет, никаких, а я… не знаю, Нейра. Может, я скажу ужасную вещь, но… возможно, Эльвейс прав. - В смысле? – Нейра вскинула бровь, в упор уставившись на брата. – Вот сейчас вообще не поняла. - Ты не подумай, я люблю Илью. Так, как никого и никогда, и ни о чем не жалею в любом случае, потому что оно того стоило. Но не смотря на все это, не смотря на весь тот свет, что есть во мне от одного его присутствия в моей жизни, я прекрасно понимаю головой, что нам друг без друга было бы лучше. Наша любовь… никому не делала зла. И тем не менее с ней сражаются, как с самым заклятым врагом, понимаешь? А теперь Илья должен рисковать жизнью ради того, чтобы остаться со мной, и мне тоже придется пережить невыносимые страдания ради этого - я даже в теории не представляю, как буду просто стоять и смотреть, как он страдает, зная, что если вмешаюсь, то станет только хуже. Да, я пойду на все ради него, стану кем угодно, но знаешь, я невольно поймал себя на мысли, что… нормально ли, что нам оказывается такое сопротивление? Нормально ли, что из-за нас Эльвейс разрывает с Риком свою связь? Нормально ли, что мы опустились до уровня наших врагов и ждем от них помощи? Эйри был с Ярдом, Ран со своим человеком, но никто не пытался их любовь уничтожить – так почему до нас докопались? Чем мы такие особенные? Я уже не говорю о том, что Эльвейс аж снизошел до личного разговора с Ильей, показав ему наше с ним мрачное будущее. Просто знаешь… неужели чувства одного существа к другому должны так дорого стоить? И почему нам вообще приходится платить эту цену? Видимо, Нейра просто не знала, как ответить на твои слова, и просто обняла, утыкаясь носом тебе в плечо, а ты выдохнул, ощущая, как клубок из мрачных мыслей, которые ты все это время прятал куда подальше, наконец вышел наружу, потому что уже просто не мог находиться внутри тебя. Это было настолько противоречиво и непонятно, что ты и сам не мог понять, откуда оно взялось, потому что твоя уверенность должна была быть стопроцентной, такой же как у Ильи. И она была. Но все же что-то внутри тебя не давало покоя – то ли так повлиял факт разрыва любви Эльвейса и Рика, которая казалась вечной, то ли вид страдающего от боли Ильи, когда Ран даже не в полную силу и лишь на несколько мгновений погрузил его в агонию, но… Да. Ты сомневался. Риск слишком большой, Илья может не выдержать и погибнуть, а если не рискнуть, и Эльвейс отберет твою любовь, ты будешь жалеть до конца жизни, что не рискнул. И… черт, как же сложно! Как там Илья говорил – выбор без выбора? Но свой ты сделал ровно в тот момент, как его увидел, и все остальное стало абсолютно неважным. Сделал бы ты его еще раз, зная сейчас, через что тебе придется пройти? А ведь это только начало. Выдержишь ли ты его боль, выдержит ли он превращение, и правильно ли это? Своей связью и тем, что Илья в тебя влюбился, ты втянул его в череду событий, исход которых еще не предопределен, и никто никаких гарантий вам естественно не дает и дать в принципе не сможет. Как бы он жил без тебя? Без всех этих правил мира бессмертных? Просто своей человеческой жизнью… и неважно, что сейчас уже поздно повернуть назад, и что он ни о чем не жалеет – само твое появление в его жизни было неправильным. Простишь ли ты себя, если его из-за тебя не станет? А если Эльвейс сотрет ему память, уничтожив ваши чувства? В какой из ситуаций ты будешь ненавидеть себя больше? И стоит ли вообще об этом думать, если в принципе ничего уже не исправишь?... - Эй, ты чего? – Нейра посмотрела тебе прямо в глаза. – Я чувствую твои сомнения, Клим, и… - Я просто боюсь, - ты выдохнул. – За него. За нас. За то, что мы проиграем… Ему есть, что терять – он ведь по сути и не жил совсем, и… если… если он погибнет… - Так. А ну тихо! – Нейра ощутимо шлепнула тебя ладонями по обеим щекам и как следует сжала. – Ты чего разнылся-то? Если то, если это – в этом вообще нет никакого смысла. Правильно, неправильно – да кто ж его знает? Понятное дело, смертям нельзя связываться с людьми, и ты об этом прекрасно знал, но связался же? Ну и всё, чего бубнить. Ты должен был быть готов к последствиям, каким угодно. Конечно же, это все абсолютно несправедливо, и может Эльвейс там в чем-то и прав, но знаешь, учитывая разрыв его связи с Риком… либо это какой-то грандиозный план, раскусить который у нас мозгов не хватает, либо он просто мудак, ослепленный собственной властью и безнаказанностью, уж простите. Так что вообще не важно, кто там с вами сражается. Так быть не должно, но раз уж так есть, у вас лишь один путь. Мне сложно понять эту самоотверженность, потому что я никогда и ни с кем не заключала связь, но… хочешь-не хочешь, а тебе придется бороться. И потом ты не один. Ты вообще не имеешь право сидеть тут и рассуждать о неправильности, когда Илья готов рискнуть жизнью ради возможности с тобой остаться. Это ли не повод ответить ему тем же? Я думаю, что вам обоим чертовски сложно, и еще неясно, кому сложнее, и сомневаться и задавать себе вопросы – это нормально, но мое мнение, что раз уж ты уже пошел против целого мира ради своей любви, у тебя есть лишь один вариант. Идти до конца. Чтобы в конце концов даже если и пожалеть, то о сделанном. Иначе реально будешь всю жизнь себя ненавидеть – но не за то, что вы сделали все от себя зависящее, пусть и не получилось, а за то, что ты даже не решился попробовать и из-за всех этих «а если, а вдруг» в итоге все равно потерял всё. А это намного страшнее. Ты несколько удивленно посмотрел на сестру. Ее слова… в них не было ничего сверхъестественного, она по сути озвучила абсолютно очевидные вещи, но именно это помогло тебе посмотреть на ситуацию со стороны. Сомневаться и бояться в вашем случае действительно нормально, но она права, как никто – у вас просто нет другого выбора, кроме как пойти ва-банк. И хотя бы ради Ильи, ради его уверенности, ради того, что он готов ради тебя на всё, ты не имеешь право проявлять слабость почти у самого финала. - Прости… даже не знаю, что на меня нашло… и прости, что опять спихнули на тебя всю работу. - Да все в порядке – учитывая, сколько всего на вас разом свалилось, я вообще удивлена, как ты еще держишься, - Нейра хмыкнула и потрепала тебя по голове, а ты улыбнулся. Да. Она абсолютно права. У тебя нет причин для сомнений или рассуждений в духе «а если бы», потому что никаких «если» не существует. Есть лишь то, за что вы можете бороться, а оно стоит даже самых безумных рисков. – Кстати, от Шакса с Эйри никаких новостей? - Не-а… вообще без понятия. - Ладно… а то и работу не работают, и трубки не берут… - Нейра сощурилась, видимо задумываясь о чем-то своем, после чего тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли, и махнула рукой в неопределенном направлении. – Всё, иди давай к своему любимому. Я бы пошла с тобой – мне жутко любопытно, как там живут демоны и вообще, но тогда город вообще без проводников останется. Если вдруг встретишь Шакса или Эйри, передавай им привет от меня, я тоже все понимаю, тут всем сейчас плохо кроме меня, но надеюсь они рано или поздно отдуплятся и начнут хоть что-то делать. Ты ж вон отдуплился! - И правда, - ты улыбнулся и, благодарно чмокнув сестру в щеку, ускакал обратно в сторону обители Брэндона, попутно проводив пару душ, и даже умудрился кого-то спасти. Ты так и не смог найти ответ на вопрос, почему на вашу долю выпало столько сложностей, но как бы там ни было, внутри тебя, словно росток среди асфальта, пробилось какое-то очень правильно чувство, что все это не зря. Что все у вас получится. И все будет хорошо. Ведь просто не может быть иначе… правда же? *** - О, ты еще не спишь? А Ярд где? Явление Рана неожиданностью не стало, но и сказать, что Брэндон как-то рассчитывал его еще раз сегодня увидеть, он тоже не мог. Он в принципе уже никого не собирался сегодня видеть - после того жаркого поцелуя с Ярдом, когда мысли были заняты уже чем угодно, но только не чужими проблемами, очень кстати вернулся Клим, благодаря чему представилась возможность спровадить его вместе с Ильей: - Уже поздно, все устали. Да и мы, по сути, уже всё обсудили - вам нужно хорошо всё обдумать и концептуально принять какое-то решение, а мне также не помешает уделить внимание кое-каким деталям, всё-таки ваша ситуация нестандартная, нельзя ничего упустить. Илья, подскажи, Эльвейс дал тебе какой-то срок? Ранее, помнится, Климу было озвучено трое суток, а они истекают как раз вот-вот. - Эльвейс дал мне сутки с момента нашей встречи - то есть, если мы виделись сегодня днем… значит, он придет днем завтра, - Илья вздохнул, машинально поглаживая кончиками пальцев обнимающую его руку зеленоглазого блондина. - Думаете, целесообразно расходиться? Может… может всё же решим всё прямо сейчас? - Ты еле на ногах стоишь, - тихонько шепнул Клим, и Илья, в подтверждение его слов, широко зевнул. - Ну… тогда до завтра, - Илья кивнул Брэндону, Ярду и Рану, после чего они первыми покинули квартиру. Ран тоже особо не задержался, что несказанно радовало - если Брэндон еще хоть как-то держал себя в руках и внешне выражал абсолютную невозмутимость, то вот Ярд… стоило лишь дверям закрыться, как тот тут же оказался за спиной мужчины. - Что ты там собирался со мной сделать? Брэндон не успел ответить, ощущая, как глаз коснулась шелковистая тьма - Ярд завязал ему глаза, кажется, его же галстуком. А вот это уже интересно… - Что бы там ни было, кажется я не смогу осуществить свой план - ведь я ничего не вижу… - Брэндон не сдержал смешка, ощущая, как Ярд своими тонкими ладошками берет его запястья и даже связывает их у мужчины за спиной. Такого поворота Брэндон не ожидал, поэтому из чистого любопытства и тотальной абсурдности ситуации абсолютно не сопротивлялся. А Ярд тем временем подвел его, кажется, к центру гостиной, и достаточно настойчиво надавил на плечи мужчины, вынуждая Брэндона встать на колени. Доминирование над Наивысшим демоном… брюнет очень-очень сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос. - М-м-м, любопытно. И что дальше? - То, что ты и предлагал, - Брэндон услышал, как вжикнула молния, а затем ощутил член, приставленный к своим губам, и это событие вызвало такую бурю самых разных чувств, что… он все же не выдержал и рассмеялся. Естественно вызывая этим замешательство у Ярда. - Ч… что смешного?.. - Не помню, когда меня в последний раз ставили на колени и пытались заставить что-то сделать, - ситуация настолько забавляла, что Брэндон просто принял правила этой занятной игры, к тому же в голове уже сложился восхитительный план. - Но учти - за всё придется платить. - А?... Ах!… Язык аккуратно дотрагивается до головки. До крошечной дырочки. До крайней плоти… и мягко скользит под нее, обводя кончик члена по кругу, затем еще и еще, то убыстряясь, то наоборот, замедляя темп, каждый раз срывая с губ Ярда восхитительные стоны. Что там Брэндон озвучивал - “вдалбливаться глубоко в горло”? И он заглатывает член - резко, глубоко, заставляя Ярда вцепиться ему в волосы, чтобы не упасть, потому что все его ощущения Брэндон пропускал через себя - во-первых, для понимания как и в каком конкретно месте приятнее всего, а во-вторых просто потому, что это умопомрачительно - чувствовать его дрожь в ногах и это смятение - жажду поскорее закончить и в то же время растянуть удовольствие на подольше. И Брэндон не спешит, то заглатывая плоть до самого основания, то наоборот только дразня кончиком языка, пока Ярд, все таки не сдержавшись, не кончает, кажется пачкая лицо и идеальную черную рубашку. Что ж… - Наигрался, котенок? Ярд, еще до конца не отойдя от оргазма, мог думать лишь о языке, что только что скользил по жаждущей внимания плоти, поэтому даже не понял, когда Брэндон выпутался из уз обоих галстуков. Но этот металлический оттенок голоса… Ярд опускает голову, и всё внутри холодеет - снизу вверх на него смотрели алые, полные опасного огня глаза. И вот уже не снизу вверх, на одном уровне… сверху вниз… Ярд инстинктивно делает шаг назад, затем еще один, с каким-то почти животным страхом наблюдая за грацией этого сильного восхитительного существа, что словно хищник подкрадывается к своей добыче, загоняя ее к дивану - так, чтобы бежать стало некуда… и тишину гостиной неожиданно разрушает этот звонкий искренний смех, уничтожающий всю атмосферу. - Прости, просто ты был настолько милым в своем абсолютно иррациональном желании доминировать надо мной, что играть в злого мстительного доминанта мне совсем не хочется, - и с этими словами Наивысший демон сел на диван, усаживая окончательно опешевшего Ярда к себе на колени, и… просто обнял. - Ты такой забавный, котёнок. - Ну… рад, что тебе нравится, - Ярд и сам не понял, почему смутился, и лишь уткнулся носом в шею Наивысшего демона, втягивая в себя его запах и тихонько накрывая ладошкой обнимающие его руки. Видимо, никакой расплаты не будет, да?... Впрочем, и ладно - по всему телу до сих пор бегали мурашки от того, что Брэндон вытворял своим языком, и… воспоминания об этом смутили еще больше. - Хм? - смешок - и рука опускается ниже, к вновь проснувшейся плоти. - Кажется, тебе мало. - Нет!… - Ярд ощущает, как лицо бросает в жар, и это сладко-ноющее чувство внутри, будто бы его поймали с поличным за чем-то непристойным… - Это не так… - А как? - Брэндон начинает мягко покусывать край ушка, что заставляет Ярда тихонько скулить, а еще эти невесомые, почти издевательски-медленные движения рукой сначала вниз по стволу… потом вверх… - Ну же? Отвечай… - Ну, просто… Ах… - Ярд выгибается в руках мужчины, ощущая палец, забравшийся под крайнюю плоть, и также медленно, как до этого язык, начинает скользить по кругу, вызывая невообразимо приятные ощущения. - Это всё ты виноват, вот!... - Я?! - Брэндон картинно изумиляется, все также продолжая скользить по головке, другой рукой забираясь под рубашку Ярда и мягко начиная пощипывать сосок. - Какой плохой Брэндон - снова возбудил бедного Ярда… ну что ж, тогда придется как-то решать эту проблему - не оставлять же тебя в таком состоянии!... Ярд ожидал, что после этих слов Брэндон перейдет к более активным действиям, но… кажется, брюнет и не думал ни о чем таком - касания были все такими же медленными и невесомыми, и чем дольше он касался члена таким образом, тем громче скулил Ярд - эта сладкая пытка становилась практически невыносимой. - Б-брэндон… пожалуйста… - М? “Пожалуйста” что? - Я… я хочу… угхм!... кончить… - Ярд прикусывает губу, ощущая, как лицо опять заливается краской от собственных слов, но уже не может себя сдерживать. И тут же чувствует мягкие, невесомые поцелуи в висок, скулу, шею… - А я вот не хочу, - Брэндон выпутывается из ткани рубашки, и опускает вторую руку на основание члена, несильно, но крепко его сжимая, другой рукой скользя еще медленнее, чем раньше, что вызывает со стороны Ярда возмущенно-вопросительный стон. - Ты так мило содрогаешься в моих объятиях. - Н… но… Брэндон!… - Ярд всхлипывает, пытаясь толкнуться мужчине в руку, но ничего не выходит - рука тут же уббирается куда подальше, и появляется снова лишь через несколько секунд, медленно скользя по краю головки. - Чщ, - мужчина целует Ярда во влажную щеку - Ярд и сам не заметил слезы, которые просто не мог контролировать из-за этого мучительно-сладкого издевательства над собой, а также не заметил, когда Брэндон успел стащить с него брюки. - А что, если я потрогаю еще и здесь? Ярд ощущает палец, приставленный ко входу, мягко, но настойчиво надавливающий, но почему-то весь инстинктивно сжимается. Все ощущения сейчас были в тысячу раз ярче обычного - то ли от того, что Брэндон до этого так долго мучал его своими ласками, то ли по какой-то иной причине, но даже такое казалось бы несущественное проникновение почему-то вызывает боль. И если обычно она была неотъемлемой частью наслаждения, почему-то именно сейчас это ощущение радикально не понравилось. И Брэндон тут же останавливается, укладывая Ярда на диван спиной вверх, кажется забираясь сверху. Ярд пытается повернуть голову и поймать взгляд мужчины… и буквально тонет в этом омуте из бесконечной нежности в сочетании и этим неизменным огнем, свойственным Наивысшей демонической сути. - Брэндон?... - Расслабься, - мягкий поцелуй в щеку, скулу, шею сзади, и еще, и еще - Наивысший демон целует везде, и так тщательно, будто хочет уделить внимание каждому миллиметру тела Ярда. Каждый его поцелуй… вызывает новую и новую россыпь мурашек - Ярд в буквальном смысле дрожит, и тихонько стонет, кусая собственную руку, пока Брэндон не доходит до самого низа… и легонько, аккуратно проводит языком между ягодиц, раздвигая их и касаясь дырочки. - Брэ… Ах!… Брэндон!... - Ярд изумленно стонет в голос, никак не ожидая такого вида ласки, а Брэндон и не думает останавливаться, начиная проникать языком внутрь, снова и снова… обхватывая член у основания и снова не давая даже крошечного шанса избавиться от всей этой немыслимой бури из ощущений… - Приятно? - в голосе сквозит легкая насмешка, и Ярд снова краснеет, но все-таки дотягивается до губ мужчины и целует, чуть прикусывая его губы… одновременно с этим ощущая палец, мягко и аккуратно, на этот раз беспрепятственно проникающий внутрь его тела… так же аккуратно надавливающий на простату… - П… пожалуйста… - Ярд почти умоляет - эта плавная растяжка кажется еще хуже, чем медленные ласки плоти, потому что снова вызывает немыслимое желание кончить, которое абсолютно не коррелирует с желанием Брэндона растянуть его мучения на подольше. - Котенок, а можно конкретнее? Я так не пойму, чего ты просишь, - и снова эта усмешка, демонстрирующая, что всё он понимает… Демон!... - В-войди в меня… - Ярд, хоть и снова смущается собственных слов, все равно кидает взгляд на мужчину… и тут же ощущает там, внизу что-то более внушительнее пальцев, ощущает, как хватка на члене ослабевает, и в момент, когда пульсирующая плоть плавно, но быстро оказывается полностью внутри, привнося с собой это потрясающее чувство заполненности, Ярд изгибается и кончает, жмурясь и всхлипывая от слез облегчения, ощущая, как все внутри него пульсирует от самых различных чувств. - Тихо, не плачь… - Брэндон меняет положение, выходя из его тела и откидываясь на спинку дивана, усаживая Ярда к себе лицом, стирая слезы с его щек и с чуть обеспокоенной улыбкой глядя на его лицо. - Всё хорошо? - У… угу, просто… мне так приятно… - Ярд обнимает его за шею, пряча лицо на его плече… и, стараясь преодолеть смущение, вызванное этим взглядом, сам насаживается на член, кусая губы и жмурясь от этого потрясающего чувства. - Брэндон… - М?... - Я люблю тебя… Брэндон не отвечает… точнее отвечает, но действиями, обхватывая Ярда за талию и, почти выходя из него, резко насаживает снова, срывая с губ изумленный возглас, но не останавливается, не сдерживаясь, вколачиваясь достаточно грубо и сильно. А затем снова переходит на более плавные движения, будто бы вчувствываясь в каждую секунду их единения. Ярд пытается двигаться навстречу, и иногда даже получается, но стоит Брэндону ускориться, как он сбивается - в итоге Ярд просто отдается его воли и власти, и лишь крепче обнимает за шею, почти придушивая, хоть и не специально, жмурясь от каждого движения, снова ощущая собственное возбуждение, когда чувствует, что мужчина на грани, и это так изумительно - видеть, как Брэндон кончает, как ему хорошо… хорошо именно с ним… “Я хочу… быть единственным для него… чтобы он смотрел только на меня… стать с ним единым целым…” - Ярд? Ты меня слышишь? Мягкий голос выводит из состояния полусна - Ярд открывает глаза и осознает себя, лежащим в теплой ванной на плече Брэндона. - А… Да? Давно я отключился?... - На третьем разе, - Брэндон хмыкнул. - Ну, точнее у тебя он был седьмым. Я отнес тебя в душ и привел в порядок, не переживай. - А… - Ярд чуть смутился, чувствуя, как все внутри до сих пор пульсирует от всего, что с ним делали… и взял руку Брэндона в свою, разглядывая его длинные пальцы ровной правильной формы. - Знаешь что?… - М? Я весь внимание. - Мне… никогда не нравился просто секс. Без боли, без каких-то дополнительных элементов типа связывания рук… а ты не делал со мной сейчас ничего сверхъестественного, но я буквально сходил с ума от каждого твоего движения… Почему так? - Ну… - Брэндон ненадолго задумался. - Во-первых, потому, что мы с тобой не люди. Ты лишь недавно стал демоном и, как я уже говорил, во время секса ты получаешь от меня тьму, которая дарит тебе дополнительное наслаждение. Во-вторых, даже если ты любишь, когда над тобой доминируют, это вовсе не означает, что каждый секс должен быть таким. Я… могу делать разные вещи, используя свой потенциал по максимуму,, но мое “могу” не всегда должно означать “хочу”. И тебе тоже абсолютно не обязательно хотеть, чтобы тебе причиняли боль каждый раз, а потом задумываться, почему же было хорошо даже без нее. Наше настроение и наши желания могут меняться в зависимости от потребностей и обстоятельств, нужно лишь понять, чего хочется в данный момент, и не пытаться себя сдерживать или же использовать какие-то дополнительные надстройки исходя из “так надо”, а не “я так хочу”. Ну и в-третьих… это чувства, Ярд. Порой важнее не что, а с кем. - Вот как… - Ярд сполз чуть ниже, подбородком уходя под воду, машинально перебирая пальцами Брэндона, мягко массируя его ладонь. - А… что значит “использовать потенциал по максимуму”? - Секрет, - Брэндон улыбнулся, чуть прикусывая Ярда за ушко. - Ну-у-у, так не честно, - Ярд обиженно фыркнул, пытаясь отстраниться, и тут же объятия стали еще крепче, предотвращая любые попытки побега. - Обязательно покажу тебе, что имел в виду, но не сейчас - твое превращение должно быть полностью завершено как минимум, ну и в принципе… в общем, вернемся к этому чуть позже, хорошо? - Как скажешь, - Ярд вздохнул, откидываясь на плечо мужчины, и прикрыл глаза - хоть он и не был полностью доволен ответом, теплая вода и близость Брэндона приятно расслабляли и успокаивали, а забивать себе голову непонятно чем, когда так хорошо и спокойно, совсем не хотелось. - Брэндон, как думаешь… у вас получится обратить Илью? - Как раз хотел над этим подумать, - Брэндон хмыкнул, ероша короткие охровые пряди. - Есть моменты, которые меня беспокоят, и… их надо тщательно проработать, а на это нужно время, которого у меня, увы, не так много. - Ты такой умный, с ума сойти… я бы точно так не смог, - Ярд чуть улыбнулся, ловя его взгляд, и получил короткий поцелуй в губы. - Я всего лишь прожил слишком много жизней. И… Я тоже тебя люблю. Ярд в итоге так и уснул, и Брэндон аккуратно отнес его в спальню, после чего еще какое-то время оставался с ним рядом, просто вглядываясь в его лицо. Ожидал ли он, что весь его план перерастет в столь яркое чувство, которое действительно можно назвать безмерной, всепоглощающей любовью?.. После такого окончания вечера Брэндон планировал просто посидеть в тишине. Подумать… Поэтому отреагировал на появление Рана лишь кивком головы и легкой долей недовольства. - Ярд спит. Он тебе нужен? Или ты что-то забыл из своих вещей? - Пф, какой элегантный способ дать понять, что мне тут не рады, и вообще пора бы идти к себе домой, - Ран усмехнулся и сел на свободный диван. - Я просто хотел услышать твое мнение насчет всего происходящего без, так сказать, виновников торжества. - Ну, на самом деле я тебе ничего нового не скажу, и с ними я был предельно честен. Вот только знаешь... - Брэндон чуть сощурился, устремляя свой взор в невидимую даль. - Мне всё это кажется странным. Картина вроде бы прозрачна, есть четкое понимание того, что происходит, есть какие-то там пути и варианты, но меня не покидает ощущение, что всё это не то, чем кажется. А у меня, при кажущейся полноте информации, все равно ее как будто бы не хватает, и из-за этого мы все - ни я, ни ты, ни Клим с Ильей - глобально не понимаем, что происходит. - Поясни, - Ран стал очень серьезным - от Брэндона практически никогда нельзя было услышать что-то наподобие "я не понимаю" или "я не знаю", потому что Брэндон всегда превосходно анализировал все факты и складывал их в решение проблемы. А тут… - Посуди сам, кто такой Клим? - Эм… - Вот именно. Этот вопрос бы и меня поставил в тупик, потому что в его описательные характеристики можно было бы отнести разве что "блондин". Или "зеленоглазый". Или, не знаю, еще какие-то личные качества. Но в нем самом, я не умоляю сейчас его достоинства, нет вообще ничего выдающегося. Он просто проводник. Просто связался с человеком, сколько там - несколько дней назад? Неделю? И ради него и его возлюбленного Эльвейс вдруг настолько преисполняется, что снисходит даже до личной аудиенции с Ильей, а затем вообще рвет связь с Риком, с которым он был вместе несколько сотен лет? Тебе не кажется, что этой паре уделяется какое-то абсолютно нездоровое для масштабов Наивысшей смерти внимание? - Ну... - Ран в изумлении распахнул глаза и несколько секунд просто осмысливал все, что услышал от Брэндона. - Вроде была же в этом своя логика - чтобы Клим не повторил мою историю, типа нафига Эльвейсу плодить Наивысших смертей, если можно это предотвратить? - Вот только именно этот аргумент меня смутил больше всего. Помнишь я анализировал их тьму? Никаких точек невозврата я в Климе не нашел по одной простой причине - Илья глушит ее в нем одним своим присутствием, потому что любовь, что Клим к нему испытывает, получая в ответ взаимность - очень яркое и светлое чувство. Вся эта тирада про точки невозврата и какие-то там будущие риски - чушь. Эльвейс мог просто их не трогать до поры до времени, а в финале сделать Клима ангелом прямо перед смертью Ильи, чтобы освободить от дальнейших страданий - и это решение лежит настолько на поверхности, что все остальные аргументы кажутся еще более абсурдными. Я, конечно, не претендую на титул вселенского разума, может есть какие-то подводные камни, о которых я не знаю и никогда не узнаю, потому что я не Эльвейс и будущего не вижу, но здесь вместо какой-то пусть и несколько неординарной из-за связи человека и проводника, но все-таки весьма простой истории, которая должна была пройти тихо и незаметно, мы почему-то имеем драму вселенского масштаба, которая началась реально на пустом месте. И начал ее Эльвейс. И у меня в голове крутится один единственный вопрос - зачем? - Хм… Не подумай, что я защищаю Эльвейса, вообще ни разу, но он вроде бы показал Илье их будущее, и оно как-то явно не лучезарило перспективой. Что если он все-таки реально переживает за Клима, просто пытается решить эту проблему вот таким вот болезненным, зато действенным способом? - Тоже об этом думал, и в общем-то не отметаю такую возможность, хотя правду он там показывал Илье или нет мы, конечно же, не знаем. Но тут меня опять же смущает срок - в картинках будущего, если опять же это было оно, Илье лет сорок. А сейчас ну явно меньше. Что мешало дать им пожить год? Два? Десять лет? - Ну… - Ран попытался сам себе ответить на вопрос, но не смог - доводы Брэндона были слишком логичными. - Как будто бы ничего не мешало. - И я о том же. Ко всему вышесказанному у меня есть еще одна несостыковка - если Эльвейс так уж печется за предотвращение появлений Наивысших демонов, и вообще столь остервенело заботится о моральном здоровье своих деток, то почему он, например, не трогал Ярда и Эйри? Их ситуация была таким фатальным тупиком, что решить ее мог только Наивысшая смерть, но он и пальцем не пошевелил, даже когда Шакс изнасиловал Ярда. Два проводника повязаны с психически нестабильным человеком - это норма, можно просто не обращать внимание. Клим решает связать свою жизнь с человеком и находится с ним в нормальных здоровых отношениях - это проблема, с которой срочно надо что-то делать. Я, конечно, могу предположить, что Эльвейс и так предвидел мое появление на сцене, и поэтому в случае близнецов никак не лез, но все равно, даже без этого вся ситуация кажется мне весьма и весьма туманной. - Мда... ну, раз даже тебе это все кажется мутью... это "ж-ж-ж", скорее всего, действительно не спроста, - Ран переместился к холодильнику и, взяв оттуда пачку виноградного сока, вернулся назад так же быстро. - На самом деле, даже если и не спроста, ни лучше, ни хуже нам от этого не становится. Меня гораздо больше сейчас волнует вот что - я конечно предложил сделать Илью демоном, и предположил, что это поможет Климу стать Наивысшим, но ты же знаешь, без гарантий я никого не обращаю, в смысле что в превращении я должен быть уверен хотя бы на восемьдесят процентов. А тут… Илья читатель душ. А залезть в душу к читателю с целью вытащить все самые темные воспоминания без его согласия невозможно. Он нам, разумеется, его даст, но… Ты же понимаешь, что в стрессовой ситуации отозвать свое собственное согласие - буквально доля секунды? В итоге превращение может не состояться просто потому, что мы не сможем реализовать один из главных его аспектов, а это бешеный риск, учитывая их и без того шаткую ситуацию. - Ой... об этом я даже не подумал… - Да я тоже не сразу сложил два плюс два, а когда стал прокручивать в голове все детали обращения получил вот такой вот неясный момент. Как и невмешательство Клима, кстати. Я очень сомневаюсь, что он будет просто сидеть в стороне, наблюдая за тем, как Илья страдает - не на уровне логики, на уровне рефлексов. Если я буду обращать Илью, то сдерживать Клима придется тебе, а кто угодно в ярости и в желании уничтожить ради любви - это страшно. Клим и так ринулся его спасать, когда ты провел свой небольшой и почти безобидный тест, а что случится в процессе ритуала? Так что я вот сижу сейчас и обо всем этом думаю. И вопросов у меня пока больше, чем ответов. - Блин, Брэндон, тебя вот так послушать, и реально можно почувствовать себя тупым хлебушком, - Ран усмехнулся, отпивая сок прямо из горлышка бутылки. - Мне все вот это вот никогда бы в голову не приехало. - Это жизненный опыт, не более, - Брэндон усмехнулся - занятно, что это уже второй подобный комплимент за сегодняшний вечер. Хотя, впрочем, мужчина и сам это прекрасно осознавал. - Но пока я не решу все эти моменты, браться за обращение не стану. А у меня на раздумья всего одна ночь. - Тогда не буду тебе мешать, и сорри за беспокойство, - Ран улыбнулся и, достав телефон и прочитав что-то на экране, довольно хмыкнул. - Тем более меня там уже ждут. Брэндон на прощание кивнул и снова ушел в свои мысли, а Ран тут же исчез, перемещаясь в другую часть города, где его и правда ждали… *** Холодный пронизывающий ветер, завывая, беспокоил голые ветви деревьев, недовольно стучащих друг о друга с неприятным скрипом. Пожухлые листья кленов и осин, лежащие на земле, словно испуганные птицы, взмывали в воздух под его воздействием, но гравитация снова и снова прибивала их обратно, не давая взлететь слишком высоко. Тучи хмурились, и несколько тяжелых капель уже упали на мрачные гранитные плиты, но высокого темноволосого мужчину с букетом черных орхидей это будто бы совсем не волновало. Он неотрывно смотрел на ничем не примечательный памятник серо-черного цвета с черно-белым изображением красивого молодого и, кажется, светловолосого мужчины, выглядящего умиротворенно и спокойно. Как, впрочем, и все ушедшие в мир иной люди, изображенные на надгробных плитах. К темноволосому мужчине медленно приблизился другой – с длинными черными волосами – и молча встал рядом, тоже глядя на памятник. - Какую жизнь он прожил? – мужчина с орхидеями в руках первым нарушил молчание, сжимая цветы чуть сильнее. – Был ли счастлив? - Относительно. Он рано женился по настоянию родителей, работал в мануфактуре отца… умер от эпидемии - как и многие сейчас, впрочем… Обычная ничем не примечательная жизнь. - Ясно, - темноволосый мужчина коротко вздохнул, прикасаясь кончиками пальцев к плите, размазывая по ней несколько дождевых капель. И еле заметно улыбнулся – грустной печальной улыбкой. – Я даже не знаю, какого цвета были его глаза. Голубые? Серые? Зеленые?... И я даже не знаю, что убивает сильнее – стоять вот так, глядя на фотографию, или же как в прошлый раз, когда откликаешься на рядовой вызов, а под куполом видишь его и понимаешь, что вам даны считанные минуты, после которых снова наступит череда бесконечного ожидания без каких-либо гарантий. - Израил… Я… - Нет, Эльвейс, - перебил темноволосый мужчина и впервые посмотрел собеседнику прямо в глаза. - Даже не думай себя винить. Ты вообще не имеешь право вмешиваться, и я должен быть тебе безмерно благодарен хотя бы за то, что ты сообщаешь мне, когда он рождается и умирает. Да и я прекрасно понимал, на что шел, вот только… наверное все же не мог предвидеть, насколько же это больно. - Какой это уже раз?... - Десятый, - Израил грустно усмехнулся, снова глядя на портрет. – И из них три раза я так и не смог найти его при жизни… Эльвейс посмотрел на Израила долгим взглядом, но так и не нашел, что добавить. Хотя… - Знаешь, мне сложно тебя понять, потому что я никого и никогда не любил, но… я восхищен твоей силой воли и самоотверженностью. Связать себя с человеком, ждать его от воплощения к воплощению, искать снова и снова… - Это сейчас ты не любишь, - Израил мягко улыбнулся. – Но однажды это просто случится без каких-либо причин - ты просто поймешь, что по-другому, без него или нее, жить уже не сможешь. Вот и всё. - Даже не знаю – любовь такая странная и непонятная вещь… возможно мне вообще не стоит ни в кого влюбляться, чтобы не страдать. - Думаешь, что раз ты Наивысшая смерть, то сможешь контролировать собственные чувства? – Израил скептически вскинул бровь, глядя на Эльвейса с откровенной насмешкой. – О нет… и ты даже осознать не можешь, насколько это потрясающе – любить кого-то. Даже та боль, что я испытываю сейчас, не идет ни в какое сравнение со светом, что озаряет меня изнутри, и, если бы я даже мог что-либо изменить, я бы все равно связал с ним свою душу. А пока… - Израил снова посмотрел на изображение мужчины на надгробной плите, и опустил черные орхидеи к ее основанию. – Мне остается лишь одно. Ждать. *** Эльвейс открыл глаза, не сдерживаясь от легкой усмешки. Что ж… ему тоже, кроме ожидания, больше ничего не остается. Просто сидеть в пустом тронном зале, вслушиваясь в тишину, и ждать подходящей минуты. Это… такое странное ощущение… когда ты сложил весь пазл, и всё, что тебе остается - это подставить крошечную деталь, чтобы картина, наконец, стала полноценной. Эльвейс не испытывал ничего - он заблокировал собственные чувства сознательно, чтобы не мешали, и просто проматывал в голове, снова и снова, этот почти невозможный при иных условиях вариант развития событий. Единственный, который подошел. - Дождался, да? - на долю секунду лицо Эльвейса озарила теплая улыбка… почти тут же разбившаяся о холодную непроницаемую маску - Наивысшая смерть поднялся со своего трона и твердыми решительными шагами, отлетающими эхом от стен, покинул тронный зал. “Прости меня, Рик. Ты обязательно всё поймешь”.