Влюбиться в смерть

- Ну как, это хоть есть можно? – с опаской спросил я, наблюдая, как Клим осторожно кладет в рот кусочек яичницы. Да, она таки подгорела, за что мне лично было очень стыдно, ведь я хотел порадовать его вкусным завтраком, а вышло как-то не очень. - Ну… - Клим вытаращил глаза и, кашлянув, потянулся к чашке с чаем, видимо с целью запить этот кулинарный «шедевр». Я грустно вздохнул и виновато опустил глаза. - Извини, я не думал, что упущу ее. - Да ты что, Илья, - изумился он. – Все же в порядке, спасибо тебе большое! Не расстраивайся, мы приготовим что-нибудь другое. С этими словами он подошел к холодильнику и, вытащив какие-то продукты, начал творить. А я, опустившись подбородком на сложенные руки, наблюдал за его действиями. Какой же он все-таки красивый… такой добрый, любящий, понимающий, заботливый. И тем больнее было осознавать, что с таким светлым существом случился ад, картины которого до сих пор стояли у меня перед глазами. Я ничуть не жалею, что на это согласился, ведь теперь между нами нет никаких секретов, но мне была невыносима сама мысль о том, с чем ему пришлось столкнуться много-много лет тому назад. Мне стала ясна вся картина. И причина затаенной боли в глазах, и его периодические вспышки агрессии, никак не стыкующиеся с привычным веселым нравом. Но я действительно люблю его и хочу пройти с ним через все трудности, потому что иначе я просто не смогу. Я чувствую, что обязан быть с ним рядом всегда – это то, чего желает моя душа и мое сердце. Наверняка может возникнуть логичный вопрос – как я могу улыбаться ему после всего, что видел? Все предельно просто – я принял твердое решение поддерживать его, заставить забыть о прошлом и жить настоящим здесь, в реальном мире, со мной. И этот мир должен быть настолько ярким, насколько это возможно. Он подарил мне самую прекрасную сказку, и теперь пришла моя очередь сделать то же самое для него. Вчера, рыдая на его плече, я чуть не сошел с ума от страха, когда понял, что он меня не помнит, так как все его мысли были там, в прошлом. Но в то же время между нами рушились последние, невидимые перегородки, которые не позволяли мне познать его. И теперь, зная о нем все, понимая, что он доверяет мне, возможно, даже больше, чем себе, и ощущая крайнюю необходимость в выражении своих чувств, я, наконец, могу с абсолютной уверенностью сказать, что стал частью его жизни. Он боялся, что если откроется мне, то я не смогу этого пережить, сломаюсь или, того хуже, испугаюсь и исчезну. В конце концов, я действительно всего лишь жалкий слабенький человек, как ни прискорбно это признавать, а люди вообще склонны к предательству. Но одного ни Клим, ни даже я просчитать не смог – картины его прошлого оказали на меня совершенно другое воздействие, нежели предполагалось в начале. Я стал сильнее. Словно это я пережил все то, что ему пришлось когда-то перенести. Я чувствовал боль. Невыносимую. В тот момент я видел его глазами и жил его эмоциями. И что потом? Я рыдал, настолько сильным потрясением это оказалось для меня. Но страх того, что Клим больше никогда не обнимет меня так, как раньше, никогда не поцелует, никогда не попытается смутить и никогда не улыбнется, оказался сильнее потрясения. Я должен был вырвать его сознание из лап той боли и равнодушия. Самая страшная и темная часть его запечатанной вместе с телом души не должна была взять верх. Я понял, что просто умру, если тот Клим больше не вернется. И сейчас, когда все осталось позади, я не хочу, чтобы что-нибудь менялось. Я хочу, чтобы он все так же приставал ко мне, соблазнял на все лады, смущал, вгонял в краску, прижимал к себе и засыпал со мной в обнимку. Нет, я не вычеркну вчерашний день из нашей истории, но и зацикливаться на нем не собираюсь. Мы стали еще ближе друг к другу. И больше не должно быть ни слез, ни обид, ни недомолвок – хватит! Дальше только светлое будущее. Именно поэтому еще рано утром я принял спонтанное, но определенно правильное решение. - Клим, ты ведь помнишь, как я сказал, что переезжаю к тебе насовсем? Он удивленно вскинул правую бровь и осторожно кивнул, явно опасаясь того, что я могу сказать потом. - Помню, конечно. И я помню, что был очень рад… а к чему ты это? Я лучезарно улыбнулся. - Знаешь, я на тот момент предполагал, что поживу с тобой до сентября, а с началом учебы съеду обратно… да и на тот момент между нами было все по-другому. Я еще не испытывал к тебе таких сильных чувств, да и стал жить у тебя отчасти из-за придурковатых предков. Но теперь я понял, что не хочу покидать тебя. И, если ты не будешь против, я бы действительно остался с тобой навсегда. Чашка, которую он держал в руках, упала на пол и разбилась вдребезги, а Клим так и замер с открытым ртом. - Клим? – улыбка сползла с моего лица, сменившись беспокойством. Он против? Да, мы хоть и не поднимали этот вопрос – я жил здесь и ни о чем не думал, – но ведь все равно потом пришлось бы делать выбор, где жить во время учебы, и лучше сделать его сейчас, нежели потом. – Я пойму, если ты откажешься, ведь я всего лишь пока еще школьник, а там столько учебников, да и смысла особого нет, ведь мы живем рядом, но… Я не договорил, потому что меня неожиданно прервали глубоким, полным нежности поцелуем. Я с радостью ответил на его чувственный порыв и обнял за шею, с облегчением понимая, что он не против. Когда мы оторвались друг от друга, Клим крепко обнял меня и зарылся носом в темные пряди. - Боже, Илья… я и мечтать не мог, что ты сам это предложишь… знай, я против только одного: чтобы ты отсюда съехал. Но… как к этому отнесутся твои родители? Ты же, все-таки, несовершеннолетний, и они несут за тебя ответственность… - Несовершеннолетний, говоришь? – хмыкнул я. – Думаю, что им будет наплевать, они уже поняли, что жить с ними я больше не намерен. А даже если и против, разве меня это остановит? Я поглаживал подушечками пальцев нежную кожу на его щеке и улыбался. Да, это будет правильно. Я не хочу больше расставаться с ним ни на единый миг, не хочу возвращаться в дом, где нет его, и, тем более, не хочу больше засыпать в одиночестве. Вроде бы прошло так мало времени, а я не могу даже представить себе, как дышать, когда его нет рядом. Только сейчас я понял, что выражение «я не могу без него жить» - это не просто красивый литературный оборот. Когда любишь кого-то, этот кто-то становится частью твоей жизни, частью твоей души, твоим смыслом, стимулом и вдохновением. И с этим человеком хочется проводить все свое свободное время, потому что без него все становится серым, обыденным и скучным. Теперь я в полной мере понимаю Ярда и его ненависть к постоянному отсутствию Эйри. Без любимого человека нет смысла даже дышать. Поэтому я и хотел переехать к Климу официально и насовсем, какими бы воплями со стороны родителей это ни сопровождалось. Они, конечно, те еще пофигисты, но мало ли, что им в голову взбредет. - Хей, мы есть-то будем? – выдохнул он мне в шею, и я, нехотя разжав объятия, вместе с ним приступил к готовке. Точнее, готовил он, я же мыл посуду и убирал со стола свою неудавшуюся попытку приготовить. - Чем сегодня займемся? – спросил я, прижимаясь к нему боком. Клим приготовил жареные гренки, так как в холодильнике еды оставалось все меньше и меньше, яиц больше не было, и мы нашли только хлеб. – Нужно в магазин сходить, а то кроме старого майонеза и железных решеток, кажется, больше ничего и нет… - Да, пожалуй, - кивнул он, отламывая кусочек жареного хлеба и поднося к моему рту. Я прикрыл глаза от удовольствия и поддержал его романтическую затею. Простая сентиментальность, а какое счастье. Не знаю, откуда во мне и в нем вдруг появилась такая склонность к романтике. Быть может, после того, как мы чуть не потеряли друг друга? В нашем общении все же появилась некая сдержанность, но я думаю, что она пройдет рано или поздно. Видимо, такова была цена за правду. После завтрака мы отправились в магазин, чтобы купить необходимые продукты. Клим пообещал приготовить нечто особенное на ужин, поэтому набрали мы о-го-го сколько. На мой вопрос, откуда у него вообще берутся деньги, он сказал, что им выделяют достаточную сумму на проживание, так что я могу не беспокоиться. Ну, что ж, ладно. С огромными сумками на полпути к дому мы присели на лавку, чтобы отдохнуть. - Все, теперь точно с голоду не сдохнем, - улыбнулся я. Жить вместе с ним… ходить за покупками, вместе решать общие бытовые проблемы… От этого внутри расцветало какое-то уютное тепло. - Да я бы при любом раскладе не… - я перебил, приложив палец к его губам. - Запомни, я не считаю, что ты отличаешься от меня. Признаю это, но не считаю. Ты для меня просто человек, Клим… обычный человек. Я притянул его за шею и губами коснулся его губ, проникая внутрь и чувствуя мятный сладковатый привкус жвачки, которую он так любил. Клим запустил одну руку в мои волосы, а вторую положил на талию. А я думал лишь о том, как мне нравится чувствовать его тепло… Неожиданно я ощутил некую неловкость, будто кто-то наблюдает за нами и, нехотя разорвав поцелуй и посмотрев вокруг, чуть не хлопнулся в обморок от страха. Рядом с нами стоял странный парень с бледной кожей, в растянутом темно-синем свитере до колен, и красных джинсах. Волосы были темными, длинными, закрывающими пол-лица, но даже так я углядел, что под карими, пустыми глазами, которыми он на нас пялился, были синяки, словно он не ложился спать уже много лет. - Айс? – удивленно воскликнул Клим. – Ты как тут… - Вас вызывают. Туда. Одного. На совет. Срочно, - медленно проговорил он и тут же исчез. Я прям там на месте и охренел. - Это что было вообще? - Айс? Он смерть и, вроде как, посредник между землей и нашим миром. Когда нужно что-то передать, например, новость или послание, привлекают его. - И… что они сейчас от тебя хотят? – с опаской спросил я. Клим был растерян не меньше моего. - Понятия не имею. Но если они вызывают, то стоит пойти, - блондин кончиком носа уткнулся мне в щеку. – Не расстраивайся, я скоро вернусь. Скорее всего, там вновь произошли кадровые перестановки, а если я не приду, то это воспримут как неуважение. - Все в порядке, иди, - улыбнулся я. – Не волнуйся, сумки сам дотащу, они не такие уж и тяжелые. Клим с благодарностью на меня посмотрел, чмокнул на прощание в щеку, огляделся вокруг и, никого по близости не обнаружив, тоже испарился. Все планы нам, конечно, порушили, но это ничего. Он вернется, и мы дальше продолжим наслаждаться жизнью. Интересно… Правда ли я в это верю? Сердце было неспокойно. Не знаю, почему, но мне кажется, что просто так туда не вызывают. Хотя… может, Клим прав, и там ничего не случилось? Хотелось бы верить…