Влюбиться в смерть

– Проснулся, наконец? – Ярд разлепил глаза и посмотрел на улыбающееся лицо брата, сидящего на постели. Все тело почему-то болело, но он не понимал, почему, и не мог вспомнить, что произошло… – Я пришел поздно ночью и не стал тебя будить, – пояснил Эйри, а потом виновато вздохнул и провел рукой по его волосам. – Мне нужно снова уйти… ты же не против, правда? И в голосе такая надежда… Ярд отрицательно покачал головой. Он же обещал, что больше не станет устраивать истерик. К тому же, сил на протест просто не было. – Тогда я побежал, – Эйри поцеловал Ярда в губы и скрылся за дверью, оставив того изучать потолок. – Не скучай! В голове было пусто. Словно все чувства и эмоции исчезли, сменяясь абсолютным равнодушием. Ярд чувствовал себя убитым. И это нынешнее состояние не пугало, а как раз таки напротив, но… все равно складывалось ощущение, что он что-то забыл. Поднявшись с кровати и морщась от боли, Ярд доковылял до кухни и заварил себе кофе. Есть не хотелось абсолютно. Да и вообще ничего не хотелось. Как будто что-то высосало из него душу, и теперь внутри была лишь холодная мертвая пустыня. Слишком странное ощущение. Да и откуда оно вдруг взялось? Ярд глубоко вздохнул и с трудом сел на стул, не особо вдумываясь, почему его тело так невыносимо стонет от каждого малейшего движения. В голове не было ни одной мысли, и Ярд тупо уставился в стену, не обращая внимания на боль от нагревшейся кружки, которую он с силой сжимал в руках. Раздался звонок в дверь. Ярд отставил чашку и, словно робот, на автомате поплелся открывать. На пороге стоял очень красивый мужчина в черной рубашке и классических брюках того же цвета, с темными волосами и красными глазами. В руках он держал большой пакет, на котором значился лейбл самого дорогого продуктового магазина в городе, а во взоре читалась искренняя озабоченность и беспокойство. – Здравствуй, – мягко улыбнулся он. И в этот момент Ярд все вспомнил. Все. До мельчайших подробностей. Брэндон с удивлением наблюдал, как объект его интереса медленно сползает на пол и, обхватывая себя руками, начинает мелко дрожать от ужаса. Отбросив пакет с продуктами, которые он купил по дороге, дабы не приходить в гости с пустыми руками, он кинулся к нему и осторожно прижал дрожащее тело к себе. – Тихо-тихо, ну что ты… – прошептал он, погружаясь в его эмоции. Отвращение, страх, боль, ненависть… восхитительный коктейль. – Все хорошо, я рядом. Ярд не понимал, почему в руках этого мужчины становится так спокойно. Брэндон сам собой олицетворял спокойствие, и, видимо, часть передавалась и Ярду – дрожь постепенно утихла, и он, прикрыв глаза, обнял его в ответ, не задумываясь, плохо это или хорошо. На данный момент так было необходимо. – Я… я не знаю, как жить с этим… – сдавленно прошептал Ярд. – Это все из-за меня… я предал Эйри… – Ты не виноват, – твердо сказал Брэндон и посмотрел в его затравленные глаза. – Все случилось так, как случилось. Я знаю, что это больно, знаю, как тебе сейчас тяжело… но ты должен двигаться дальше. – Нет, – тихо возразил Ярд. – Не должен. Брэндон искренне изумился. Что он такое говорит? – Но… – Я ведь и так сломан, – голос Ярда стал совсем глухим. Брэндон выдохнул и осторожно погладил его по голове, чтобы хоть как-то выразить свое сочувствие. Каким бы циничным он ни был, то, что пережил Ярд, даже в нем вызывало искреннее сожаление, а также злость на безмозглого Шакса. – Единственный смысл жизни был в брате, в верности ему, в любви… А теперь все разрушено. У меня больше ничего нет – ни сил, ни желания бороться за наше счастье – ни-че-го. Я выдохся… Он меня так сильно любит, а я… – Ярд глубоко вздохнул и опустил глаза. – Я всего лишь подделка. Неудачная копия, бессмысленное тело, чье существование не приносит ни пользы, ни счастья. И все эти мои истерики, отвратительный характер, порожденный страхом остаться в полном одиночестве и потерять единственного близкого мне человека… Кто мне вообще объяснит, зачем ему нужен такой, как я? Жалкий, трусливый, ничтожный… Ему было бы намного спокойнее без меня. Он бы встретил того, кто действительно ему подходит, не погружаясь при этом в грех инцеста. А теперь он связан по рукам и ногам, не имея возможности уйти и начать жизнь с чистого листа, ведь он знает, я не выживу без него. А Эйри благородный, он не бросит своего никчемного брата, будет любить и заботиться обо мне до последнего моего вздоха. Я буду стареть и разлагаться у него на глазах, но продолжать цепляться за жизнь, как паразит вытягивая из него все силы. Я всего лишь тень прошлого, болезненное воспоминание о том, что случилось много лет назад… Не стоило вообще меня спасать… Брэндон замер, не смея ничего ответить. Он и раньше уважал Ярда за то, что тот, несмотря на душевные раны, продолжает жить, но сейчас все предстало совершенно в ином свете. Ярд не живет. Он существует ради брата. А брат ради него. Они, словно одно целое, которое нельзя разделять. Но это все равно неизбежно, ведь Ярд не вечен… Две сломанные куклы никогда не починят друг друга: они всеми силами цепляются за свои половинки, не понимая, что убивают себя еще больше. С каждым днем сил становится все меньше и меньше… Ярд прав, и при таком раскладе он, действительно, не должен жить. Но он живет. И это удивляло, восхищало, поражало воображение. Брэндон никогда не встречал такую темную, мрачную, страшную душу, как у него. Похоже, он не просто не ошибся, но еще и вытянул выигрышный лотерейный билет. – Пойдем, – решительно сказал он и, встав сам, помог Ярду подняться. – Куда? – Тебе нужно проветриться. Отвлечься. Развеселиться. Иначе ты рискуешь впасть в такую депрессию, что потом ни один психолог не вытащит. Ярд в нерешительности на него посмотрел. – Но… может, не стоит… – Никаких «но», – мягко улыбнулся Брэндон, развеивая все сомнения. План планом, а Ярду в самом деле необходимо сменить обстановку. Все-таки Брэндон, несмотря на свою сущность, очень переживал за него. Да и это только поможет в достижении цели. Ярд понял, что ему не отвертеться, да и Брэндон вселял такую уверенность, что ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть и скрыться в комнате, чтобы быстро переодеться. Эйри все равно не придет до вечера, а искренне улыбаться брату после всего, что с ним вчера сделали, явно не получится. Может, с Брэндоном действительно станет легче? – Что это? – искренне изумился мужчина, с ног до головы оглядывая Ярда. – А… что-то не так? – тот задал встречный вопрос, не понимая, чему он так удивился. – Твоя… – Брэндон нахмурился, пытаясь дать определение этому кошмару. Он и вчера мельком отметил скудность его гардероба, но чтобы до такой степени… – Одежда. Как бы это сказать… – Но я всегда так хожу, – осознав, что именно удивило Брэндона, Ярд смутился. За собой в целом и за своим стилем в частности он перестал следить очень и очень давно просто потому, что в этом не было необходимости. С Эйри они почти никуда не выходили, никаких друзей у него, кроме Ильи, не было, а дома все равно, что надевать, лишь бы быть друг с другом. И впервые за столько лет Ярд почувствовал самую настоящую неловкость. Рядом с Брэндоном он, наверное, выглядит нелепо и глупо. Внешность этого брюнета поражает своим изяществом и благородством, в его образе прослеживается спокойная уверенность в себе и своих силах. А кто он, Ярд? Самый обыкновенный парень с восточными чертами лица, в затасканной старой рубашке, потертых синих джинсах и с невыносимой болью в карих глазах – недоделанная тень брата, обожающая его больше собственной жизни и нуждающаяся в нем сильнее, чем в воздухе. Но когда все мысли сконцентрированы лишь на том, как бы постоянно удерживать брата рядом с собой, думать о таких вещах, как собственный стиль, просто некогда. А сейчас, с появлением Брэндона, стало стыдно за столь наплевательское отношение к самому себе. И к Эйри, отчасти, тоже. – Извини. Наверное, я кажусь тебе жалким. – Вовсе нет, – Брэндон изумленно округлил глаза. Этот мальчик не перестает его удивлять. Жалким? Неужели он, правда, так думает? Судить о личности по одежде – высшее проявление невежества, а Брэндон этим, благо, никогда не страдал. Просто он привык к тому, что все его окружение выглядит примерно так же, как и он сам. До этого момента он занимался исключительно изучением личности объекта своего интереса и достаточно быстро понял, что Ярд бесценен, поэтому, увидев этот прекрасный алмаз в столь дешевой пошлой огранке, все его существо воспротивилось такому проявлению невежества. Как следствие, возникла непреодолимая тяга исправить положение, и уже после этого, наконец, наметился более четкий план действий. – Даже не смей думать в подобном направлении. Ярд захватил с собой только ключи, небольшой кошелек и телефон на случай, если вдруг Эйри будет звонить. В лифте ехали молча. Ярду было несколько неловко за сложившуюся ситуацию: почти незнакомый мужчина, ставший случайным свидетелем вчерашнего кошмара, теперь искренне хочет ему помочь. Брэндон же размышлял, куда именно стоит поехать для начала и что из огромного списка вариантов может понравиться Ярду больше всего. Но в любом случае он был более чем доволен сложившейся ситуацией и данным ее развитием. Он и вообразить не мог, что все сложится настолько удачно – благородный рыцарь, спасающий от всех проблем, просто обязан вызывать доверие. К тому же, все происходящее уже вышло за рамки хорошо поставленного спектакля – Брэндон переживал за Ярда и, как это ни странно, помимо достижения цели желал ему лучшей участи. Если не сделать так, как задумывалось изначально, Ярд однажды не выдержит и просто покончит жизнь самоубийством, а Эйри так и будет вечно страдать от тоски… Весело, нечего сказать. И если сами себя близнецы спасти не могут, то Брэндон сделает это вместо них, даже если его никто не просил об этом. Не нужно обладать какими-то способностями, чтобы понимать – Ярд с каждым днем угасает. А то, что с ним сделал Шакс, добило его еще больше. Что бы было, если бы Брэндон не вмешался? Эйри бы нашел распростертое тело брата на полу, потом добился от него правды. А дальше? Отомстить Шаксу он бы не смог, потому что оба бессмертны да еще и не чувствуют боли, высший совет обычно не участвует в разбирательствах, если в них замешен человек. Может, последовал бы крупный скандал, отразившийся на братьях явно не с положительной стороны, что могло бы привести к психическому расстройству обоих. И опять-таки не факт, что Ярд бы справился со всем этим. Эйри всеми силами старается быть для него сильным братом, но делать это становится все труднее, потому что он сам таковым не является. И неизвестно, сколько бы он еще продержался до тех пор, пока окончательно не сломался. Ярду необходима поддержка, и пока он получал ее от брата, все было еще более-менее нормально. Но если он лишится даже ее, то тогда что? Что с ним станет? На этот вопрос Брэндон не мог ответить, но точно знал, что ничего хорошего. И поэтому все его действия можно было отчасти считать благородством. – Это твоя машина? – удивленно спросил Ярд, когда они остановились у большого черного джипа. – Ага, – кивнул Брэндон, довольный его реакцией. Он всегда ездил лишь на самых дорогих автомобилях, поэтому неудивительно, что на Ярда его четырехколесный друг произвел впечатление. – Залезай. Брэндон открыл перед ним дверь, пропуская на переднее сидение, лишь затем сел сам, и машина тронулась с места. – А куда мы едем? – робко спросил Ярд. – Увидишь, – улыбнулся Брэндон, давя на педаль газа и увеличивая скорость. – Это сюрприз. На это Ярд как-то рассеяно улыбнулся и продолжил смотреть в окно. Все происходящее казалось ему странным. В течение многих лет рядом с ним был лишь Эйри – Ярду, кроме него, никто не был нужен. И даже представить было невозможно, чтобы в их мир вторгся кто-то посторонний. А теперь совершенно незнакомый человек настолько плавно вливается в его изолированную жизнь, что это не кажется чем-то неправильным, хотя Ярд всегда считал, что в его жизни, кроме брата, никого быть не должно. Брэндон был каким-то уникальным, особенным, непохожим на остальных. Он понимал его. И даже неважно, по какой причине, главное, что понимал. Ему хотелось верить. Может, потому, что это первый человек, кто спас его от одиночества? Ведь, несмотря на маниакальную привязанность к брату, Ярд практически все дни проводил в обществе самого себя. Эйри не мог бросить ради него свою работу, и Ярд все понимал, но сути это не меняло. Когда в последний раз кто-то предлагал ему сходить развеяться? Да и было ли это вообще с тех пор, как Эйри перестал быть простым смертным? Просто погулять где-нибудь ради собственного удовольствия, а не для бесплодных попыток решить то, что исправить невозможно. Недавнее затишье в их отношениях, как раз перед злополучным приходом Шакса, ничего не исправило, потому что, по сути, все осталось там же, где и было, ни на миллиметр не сдвинувшись с мертвой точки – Эйри все так же оставляет его в гордом одиночестве, а Ярд все так же продолжает стареть. Брэндон же ему никто – случайный прохожий, с которым он познакомился во время дождя, но почему-то именно он проявил к нему доброту и теперь везет отвлекать от тяжелых, гнетущих мыслей. Вопреки всему внутри Ярда зародились ощущение тепла и чувство искренней благодарности, отчего на лице возникла невольная улыбка, не оставшаяся незамеченной. – Ну вот, я же говорил, – Брэндон протянул руку и потрепал его по голове. – Тебе нужно почаще улыбаться. – Да… наверное, – Ярд глубоко вздохнул и слегка помотал головой, отгоняя жуткие воспоминания. Следовать совету Брэндона после того, что с ним сделал Шакс, слишком сложно. – Не «наверное», а точно. И мы, кстати, приехали, – машина остановилась, и только тогда Ярд понял, что они находятся в самом центре города. – А здесь красиво, – Ярд вышел на улицу и тут же зажмурился от яркого слепящего солнца. Погода обещала быть несколько теплее, чем вчера. – Разве ты никогда тут не был? – удивился Брэндон. Что ж, если это правда, так будет еще лучше. – Нет… точнее, был, но давно… наверное. – Тогда я просто обязан тебе все здесь показать. Но для начала обещанный сюрприз, – Брэндон кивком головы указал на большое здание с красиво подсвеченными витринами. – Но… зачем? – Ярд растерянно посмотрел на него, не зная, как реагировать. – Просто так. Прошу, не отказывай мне в маленькой радости выбрать что-нибудь для тебя на свой вкус. Следующие пару часов они провели среди нескончаемых магазинов одежды, обуви и всевозможных аксессуаров. Ярду казалось, что он уже перемерил весь предлагаемый ассортимент, но в примерочную приносили все больше и больше различных рубашек, брюк, кардиганов и других видов одежды, названия которых он не знал. Брэндон сидел в кресле напротив и каждый раз, когда Ярд выходил в новом образе, придирчиво его осматривал и отправлял обратно. Но, как ни странно, Ярд не чувствовал усталости. И тело уже практически не болело, словно радостные эмоции были способны залечить все раны. Когда Ярд снова вышел к Брэндону, на этот раз в черной рубашке и черных джинсах, больше похожих на классические брюки, уже заранее ожидая, что его снова отправят переодеваться, тот вдруг изумленно замер и несколько минут неотрывно смотрел на него. А потом сказал: – Ты потрясающе выглядишь. Тебе очень идет черный. Брэндон действительно сильно удивился. Ярду не просто шел этот цвет, он словно был для него создан. – Ты так думаешь? – Ярд неуверенно посмотрел на свое отражение. – Слишком мрачно, не находишь? – Вовсе нет, – улыбнулся Брэндон. – К тому же, черный – мой любимый. Ярд не стал спорить, да и, в конце концов, кто платит, тот и заказывает музыку. Брэндон попросил молодую девушку выписать счет и неожиданно для Ярда объявил, что тот должен остаться в этой одежде. – Но… – Ярд хотел что-то возразить, но брюнет, мягко улыбнувшись, жестом попросил его замолчать. – Та одежда тебя не стоит. Ты заслуживаешь только лучшего. Ярд смущенно кивнул и присел на диван, отрешенно наблюдая за девушкой, срезающей этикетки. Все его мысли были о брате и о том, правильно ли он поступает, находясь рядом с малознакомым мужчиной. Прямо сейчас, в эту секунду, предает ли он Эйри? Стоило ли вообще куда-то идти? Стоило ли позволять Брэндону покупать ему все это? Он не знал. Столько лет Ярд существовал в плотном коконе из страха и отчаяния, подпуская к себе лишь Эйри, столько лет в их ограниченном мире не было других людей… Правильно ли нарушать этот установленный порядок? К тому же, Брэндон… что он вообще о нем знает? Ничего. А вот он, напротив, знает слишком много, и это тревожило Ярда. Но еще больше его волновало чувство вины по отношению к брату. Словно сейчас он изменяет ему – не физически, так морально. Ярд ни с кем и никогда никуда не ходил. Даже в детстве, когда Эйри еще был простым человеком, их всегда брали вдвоем. Так что произошло сейчас? Почему он сидит с другим, да еще и в подаренных им вещах? Он должен быть рядом с братом, но… брата-то нет. А Брэндон есть. И хотя о нем почти ничего неизвестно, он почему-то внушает доверие. Ну почему? Почему с ним так спокойно? Он ведь чужой… а Ярду кажется, будто они знакомы целую вечность. Он так устал от постоянного одиночества, от страха за свое будущее, а в свете вчерашнего пережитого ужаса, что он мог сотворить с собой, оставшись один в пустой квартире, где каждая деталь напоминает ему о поступке Шакса? Если бы не Брэндон, разразился бы страшный скандал, который неизвестно, чем бы закончился. Если бы не Брэндон, Ярд, скорее всего, лежал бы сейчас в ванной с перерезанными запястьями. Это, конечно, тоже выход, но не тот, которого он желал. И что стало бы с Эйри, обнаружь он мертвое тело брата? А может быть, именно он проводил бы его в последний путь? У Ярда давно уже внутри поселилось чувство собственного ничтожества, но если раньше он пытался как-то справиться с ним, то теперь в этом не было необходимости. Почему? Только вчера Ярд по-настоящему осознал, насколько он жалок и беспомощен. Шакс захотел и изнасиловал его. Брэндон захотел и обработал все его раны, а сам Ярд ничего не мог сделать… ничего. Пока Шакс снова и снова врывался в его тело, Ярд думал, что за всю свою жизнь он так ничего и не добился. Все его существование составляли негативные эмоции и постоянные истерики. Эйри он тоже ничего дать не смог, да и вряд ли сможет. Сейчас уже сложно сказать, кто виноват – тот кошмар из прошлого, до сих пор являющийся ему по ночам, или он сам и его слабая, склонная к тьме личность. Но может, сложись все иначе, у них с братом была бы совсем иная жизнь? Может, если бы того ужаса не произошло и Ярд тогда не сломался, то не искал бы в Эйри еще и любовника, а значит, и не было бы этого практически непроглядного мрака, в котором они существуют уже более девяти лет? Теперь уже ничего не изменишь. Все, что остается – это молча стареть и ненавидеть за это всех, кого только возможно. Брэндон вернулся достаточно скоро и, снова посмотрев на Ярда, пришел в некоторое изумление, постепенно сменившееся восторгом. Ярд был не просто красив. Он был восхитителен. Во взгляде читалось столько боли и отчаяния, сколько, наверное, даже в Брэндоне нет. Такие люди, как Ярд – огромная редкость. Все их существо занимает тьма, и именно таких Брэндон любил больше всего. Ярд действительно уникальная личность, достойная лучшего. И с момента их знакомства он еще ни разу не пожалел о задуманном. Это уже все давно перешло грань простого желания насолить проводникам и их идеализированному благородному миру – Брэндон теперь, прежде всего, хотел заполучить Ярда в свои руки, дать ему то, чего никто, кроме него, дать не может. И, видимо, это будет несложно. – Опять думаешь о плохом? – с искренним беспокойством спросил он, и Ярд, немного подумав, кивнул. – Не могу не думать. Извини. – Ну что ты, это мне следует извиняться, – возразил Брэндон и присел рядом с ним. – Если хочешь, могу отвезти тебя домой. Разумеется, Брэндону было это невыгодно, но он умел ждать, и если Ярду будет угодно вернуться, то он прислушается к его желаниям. Потому что Ярд слишком драгоценная добыча, с ним нужно действовать осторожно, шаг за шагом, чтобы ненароком не спугнуть. Ярд на мгновение задумался. Домой… в пустую комнату, пронизанную воспоминаниями о вчерашнем дне? Нет, Ярд не хотел туда. Хоть и понимал, что, по сути, предает Эйри, но желание вырваться из бесконечного круга отчаяния было сильнее. Как это ни странно, но Брэндон одним своим присутствием отвлекал его от, мягко говоря, невеселых размышлений. Впервые за долгое время Ярд почувствовал себя относительно спокойно. Разумеется, объятия Эйри не сравнить ни с чем и ничем не заменить, но наравне с этим именно Эйри являлся основной причиной его беспокойства. К тому же, он наверняка бы обрадовался, если б узнал, что Ярд познакомился с хорошим человеком. Ничего же плохого не случится, если они еще немного погуляют по городу? – Нет, все в порядке, – Ярд слабо улыбнулся. – Правда. Спасибо тебе. – Ну вот, так лучше, – кивнул Брэндон и тоже улыбнулся. – Тогда пойдем? Ярд кивнул, и они покинули магазин. – Если честно, – начал Ярд после недолгого молчания, когда они шли мимо бессчетных пестрых витрин. – Мне все же неудобно, что ты подарил мне такие дорогие вещи… Да и вообще, у тебя наверняка дела, а ты тратишь на меня свое время… Как я могу тебя отблагодарить? Брэндона в который раз поразило сочетание чистоты, искренности и света с тьмой, ненавистью и желанием уничтожить любое препятствие на своем пути, которое так гармонично сосуществовали в душе Ярда. Ему даже стало несколько совестно за свои отнюдь не бескорыстные интересы, но раз это уже нельзя назвать одним только холодным математическим расчетом, то, в общем, совесть может быть спокойна, голоса которой, кстати, Брэндон не слышал ой как давно. – Ну что ты, какая благодарность, – отмахнулся он. – Если я хотя бы немного скрасил твое существование, это для меня уже подарок. А мне достаточно и того, что ты улыбаешься. Хотя, знаешь, – Брэндон посмотрел на Ярда, в который раз отмечая, насколько ему подходит черный цвет. – Я немного проголодался. И если ты согласишься составить мне компанию, это сделает меня еще счастливее. К тому же, я думаю, ты слегка утомился, выполняя мой маленький каприз с твоим переодеванием. – Конечно… я не против… Насколько же речь Брэндона была изысканна! Ярд хоть и выглядел теперь на несколько тысяч дороже, но все равно понимал, что не дотягивает до его уровня, и чувствовал себя из-за этого несколько неловко. Да и вообще такое внимание со стороны столь красивого и интеллигентного мужчины любого бы смутило, не то, что Ярда, который и к простому общению не очень-то привык. Брэндон все это прекрасно понимал, и ему нравилось дарить Ярду новые эмоции, новые впечатления. Он и подумать не мог, что когда-нибудь его будет радовать подобная ерунда. Находясь рядом с Ярдом, он хоть и не забывал о своем плане, но и думать о нем тоже особо не хотел – все получалось само собой, без какой-либо наигранности или фальши, потому что Брэндон многие вещи делал абсолютно искренне, тем не менее, сводя все к одной единственной цели – владение Ярдом. *** – И не смотри на меня так, – вздохнул Эльвейс уже после того, как Клим ушел, громко хлопнув массивной дверью. – Ты думаешь, мне сейчас легко? – Это… это… это слишком жестоко! – Рик даже не сразу смог подобрать определение тому, что только что увидел. – Ты соображаешь, что делаешь?! А что Клим может натворить после твоих слов? – Иногда, чтобы спасти чью-то жизнь, приходится быть жестоким, – уклончиво ответил Эль, устало откидываясь на спинку кресла и прикрывая глаза. – И это все, что ты можешь сказать?! – потрясенно воскликнул Рик, не в силах поверить в то, что Эльвейс так спокойно ко всему относится. – Он же теперь будет нас ненавидеть! И как раз сейчас у него есть все шансы заполнить себя той самой черной ненавистью и стать тем, кем он становиться не должен! Ты об этом подумал?! И почему ты вообще со мной не посоветовался?! – Не кричи. Голова болит… – прошептал Эль. Эмоции Клима оказались неожиданно сильными и не могли не повлиять на состояние Наивысшей Смерти, какой бы там силой он ни обладал. Более того, он и подумать не мог, что любовь Клима к этому человеку настолько сильна. – Ничего, потерпишь, – фыркнул Рик. – И вот что ты теперь будешь делать, а? Действительно сотрешь память этому мальчишке, как и сказал? Эль, я видел их вместе, между ними неразрывная связь, и я могу с уверенностью сказать, что Клим прав – Илья не простое мимолетное увлечение, он действительно смысл его жизни, тот, кого он искал так долго и не мог найти ни среди нас, ни среди людей. Их нельзя разлучать, понимаешь? Клим скорее найдет способ лишить себя бессмертия, чем смирится с твоими словами! – Знаю. Я уже понял это. – Ну и? Может, оставишь все, как есть, а? – в голосе Рика проскользнула надежда. – Да, я знаю, что люди и смерти не должны пересекаться, но пойми, им на самом деле кроме друг друга ничего не нужно. Я уверен, что если ты отменишь решение, Клим самостоятельно никогда не упадет в ту самую пропасть, а знаешь почему? Илья оберегает его от него самого же. Он принимает на себя его боль, разделяет с ним его страдания. Это действительно удивительно. Раньше я думал, что у Эйри и Ярда самый высокий уровень поддержки друг друга среди нас, но стоило мне увидеть то, с какой заботой Клим прижимает к себе Илью, чтобы защитить его от малейшей опасности, даже от меня… это поистине нечто фантастическое. К тому же, я уверен, Клим все понял, и теперь будет выполнять свои обязанности так же, как раньше. Кому плохо от того, что он обрел настоящие чувства в объятиях простого человека? Тем более, Илья не совсем обычный человек, он читатель душ и еще, кажется, обладает кое-какими способностями, но я не совсем в этом уверен, мне могло просто показаться… Знаешь, я могу поговорить с Климом и Ильей, мы найдем оптимальный выход из этой ситуации, чтобы ни работа, ни личная жизнь не страдала. Все будут довольны и счастливы… правда же? – Неправда, – ответил Эль и снова глубоко вздохнул. – Так будет лучше для них. Я вижу, насколько сильна эта любовь, вижу, что Клим действительно нашел того самого единственного, о котором другие могут только мечтать. Именно поэтому я поступаю так, как поступаю. – Эльвейс, – Рик недобро сощурился. – Не многовато ли боли на одну смерть? Его история одна из самых ужасающих. Он столько лет мирился со своей болью, с невероятным мужеством вынес все, справился с воспоминаниями, начал жить. В его жизни появляется любимый человек – словно награда за все, что с ним сделали в прошлом. Его душевные раны, наконец-то, стали затягиваться, а ты сейчас собственноручно прошелся по ним ножом! Я люблю Клима, уважаю и ценю его, поэтому не позволю причинять ему еще больше боли! Ты не посмеешь! Иначе он до конца времен будет ненавидеть всех нас, если, конечно, раньше не перейдет на темную сторону, и в конечном итоге тоже будет нас ненавидеть. Мы же семья. Всех нас объединяет то, что в прошлом мы вынесли слишком много боли, именно поэтому в настоящем должны поддерживать друг друга, а не калечить еще больше! – Рик подошел к Эльвейсу совсем близко и, наклонившись, провел рукой по мягкой белоснежной коже его лица. – Эль, я знаю все о твоих способностях. Больше, чем кто бы то ни был. Знаю, что ты и правда сможешь стереть Илье память, но прошу тебя, не делай этого. У каждого человека есть свобода выбора, и не тебе ее отнимать. Я знаю, что ты понимаешь и видишь куда больше чем я или кто-либо другой, и, возможно, в твоих словах есть смысл, но я просто прошу тебя попытаться понять их пару и принять. Эль… ты помнишь, каким я был, когда пришел сюда? Именно ты сделал меня тем, кем я являюсь сейчас, ты снова научил меня верить другим… и в первую очередь тебе. Я понимаю Клима так, как, наверное, никто не понимает, и знаю, что он испытывает, находясь рядом с Ильей. – Рик взял его за руку и переплел их пальцы, не прекращая смотреть в эти бездонные синие глаза, веря, что он изменит свое решение. – То же самое я испытал в твоих объятиях. Рик осторожно потянул за незаметный шнурок на тунике Эля, после чего та спала, открывая его взору невероятно красивое, изящное и вместе с тем мужественное тело, с одним единственным изъяном – небольшим шрамом на левой руке. Он прикоснулся к его нежной коже, вдыхая невероятный цветочно-сандаловый запах, прошелся руками от шеи вниз, до живота и обратно. – Помнишь, как ты пришел за мной? Помнишь, как вытащил из того кошмара? – прошептал Рик, ощущая, как руки Эля смыкаются на его талии и притягивают к себе ближе. – Я был в таком отчаянии… А помнишь, как ты сказал мне о том, что хочешь связать наши души? Я не поверил, что ты это всерьез, думал, что столь прекрасное существо никогда не обратит внимания на такого урода, как я. – Ты никогда не был в моих глазах уродом, – прошептал Эльвейс, нежно целуя Рика в шею. – Я всегда считал тебя самым красивым существом, когда-либо существовавшим во вселенной. – Знаю, – Рик подался вперед и коснулся губ Эля своими, с легкостью проникая внутрь и почти перехватывая инициативу. Хоть в их паре всегда доминировал только Эльвейс, в поцелуях он эту роль отдавал змееглазому блондину. Рику хотелось, чтобы этот поцелуй длился целую вечность, тело уже начинало реагировать на знакомые прикосновения, но сейчас у него была несколько иная цель, чем простое получение удовольствия, поэтому пришлось отстраниться и продолжить начатый разговор. – Эль, поверь, я знаю, какое это невообразимое счастье, наконец, почувствовать себя по-настоящему любимым. Поэтому понимаю, что чувствует сейчас Клим. Если бы мне пришлось расстаться с тобой, я бы, наверное, умер еще раз… Так что прошу, не лишай его Ильи. Я хочу, чтобы он был так же счастлив, как я с тобой, а, может быть, еще сильнее. Эль понимал, что от его ответа зависит дальнейшее развитие событий. Если он сделает так, как просит Рик, у них, скорее всего, будет прекрасный секс, а Илья с Климом продолжат наслаждаться друг другом. Одно его слово – и вся их жизнь вернется в прежнее безмятежное русло. Только лишь одно короткое, но судьбоносное «да»… – Нет, – категорично ответил Эльвейс. – И мое решение окончательное. – Оно не имеет никакого логического обоснования, – недобро сощурился Рик, слегка отстраняясь от него. – Люди и смерти не должны быть вместе. К тому же, я только что все высказал Климу, могу еще раз повторить то же самое для особо непонятливых. И можешь больше не пытаться меня отговорить. – Что ж, Эльвейс, – Рик слез с него и снова посмотрел недобрым взглядом, не предвещающим ничего хорошего. – Высшие силы видят, я пытался. Теперь мне придется пойти против тебя. Он развернулся и направился к выходу. – Я так понимаю, тебя ночью не ждать, – вслед бросил Эль. Рик на мгновение замедлил шаг, затем тяжело вздохнул и, бросив лаконичное «нет», вышел из зала. Если Эльвейс не собирается его слушать, придется действовать самому. И он сделает все возможное, чтобы помочь им. – Что ж… пусть так, – Эльвейс откинулся на троне и закрыл глаза, непроизвольно морщась от досады на их размолвку. Он, правда, очень не хотел этой ссоры, но иначе он тоже поступить не мог. Так будет лучше для всех и в первую очередь для самого Клима. Лучше пусть сейчас они будут его ненавидеть, чем потом всю жизнь страдать, если Эль ничего не сделает. Так что пока он будет играть роль омерзительной твари, которая пытается разлучить два любящих сердца из собственной прихоти.