Воспоминания о будущем Прошлом

Тони почувствовал вкус крови. Когда он опустился на колени, чтобы посмотреть, как жизнь покидает еще одну пару глаз, кровь покрыла его пальцы: теплая и вязкая. Он всегда был знаком со смертью, но масштабы этой новой бойни заставляли Афганистан и первое вторжение Читаури меркнуть по сравнению с ней. С хриплым вздохом он провел пальцем по бледной щеке, размышляя о жестокой игре времени и амбиций. Так много людей погибло. Друзья, которых он никогда не ожидал потерять, союзники, которых он полюбил, несмотря на разногласия, незнакомцы и невинные... и теперь последний враг, которого он будет побеждать всегда. Когда смерть заберет его сегодня вечером, по крайней мере, его личная месть будет осуществлена... Зрелище, которое его встретило, слагало интересную головоломку. - Что за... Роскошные зеленые листья, прорастающие из прозрачных стволов? Гигантские черные птицы расправляют крылья, охватывающие все его тело? А как насчет тех красных и золотых бабочек, поющих над его головой? - ... ад? Он протер сонные глаза, несколько раз моргнул, но пейзаж остался неизменным. Он заставил себя сесть, оглядывая экзотический луг. С такой пышной растительностью воздух должен был быть более влажным, но он был почти сухим и приятно теплым. Что это было за место? Где он был? Его тело казалось тяжелее, чем должно было быть, как будто часть неба лежала прямо на его плечах, как... своего рода бремя. Он облизнул потрескавшиеся губы. Чувство цели смутно ощущалось между ощущением жажды и усталостью, но его разум цеплялся за физические потребности, отбрасывая проблеск разума ради более осязаемых ресурсов. Например, ради воды. Внезапно рядом на земле материализовался бассейн с чистой водой, как будто это было то, что делали бассейны, отвечая на безмолвные мольбы. Он поежился. Песня красных и золотых бабочек утратила свое успокаивающее качество, и вода, какой бы совершенно чистой и приятной она ни казалась, оставила кислый привкус в его горле. Почему он здесь, вот что важно, он должен узнать, должен... Чувство того, что у него была какая-то цель вернулось с удвоенной силой. Он дотронулся до своего подбородка, недоумение сменилось страхом. Прошлой ночью он лег спать в пентхаусе, и в последний раз, когда он засыпал, джунгли в параллельных вселенных не охотились на гениев, плейбоев и... и… Он помассировал виски, пытаясь извлечь это слово из своего мозга, но между висками нарастала головная боль, и внезапное желание закричать заставило его испуганно ахнуть. Мгновение спустя он обнаружил, что стоит на четвереньках, тяжело дыша как будто только что бежал, спасая свою жизнь. Он задрал подол своей рубашки. Под рубашкой обнаружилось круглое приспособление, встроенное между грудными мышцами. В ужасе он задрал рубашку еще выше (что значит "Блэк Саббат"?) и провел большим пальцем по светящейся штуковине над сердцем. Черт, подумал он, стягивая рубашку и отводя взгляд, когда волна тошноты накрыла его. Неподалеку присела странно дружелюбная бабочка, которая, казалось, изучала его со своей травинки. Бабочки были застенчивыми существами, но это золотое и красное чудо, чьи крылья сияли под солнцем, как металлические лезвия, решило взобраться по его руке, ее шесть антенн вращались, когда она изучала его. Металл... Железо… Он был... Волосы на его шее встали дыбом. У него внезапно возникло видение комнаты в башне (какой башне?), а затем он совсем забыл о башне и словах, вплетенных в ткань его рубашки. У него закружилась голова, и он сосредоточился на дыхании, пока тошнота не утихла. Сейчас не время подвергать сомнению его жизненный путь, в этом он был уверен. То, что он должен был сделать, - это осмотреться, исследовать этот интересный луг и установить контакт с его обитателями. Он поймет, где находится, когда это станет актуальным, потому что он был гением… верно? Он чувствовал, как его разум раскалывается надвое, одна половина хотела, чтобы его тело оставалось там и выяснило, кто он такой, а другая половина намеревалась отправиться на поиски чего-то. Последний победил, а как же иначе? Это место было потрясающим. Каждый запах, каждое живое существо… Так почему бы не удовлетворить свое любопытство? Здесь не он имел первостепенное значения - все остальное – вот, что по-настоящему значимо здесь. Тем не менее, его собственный разум никогда не был хорош (откуда он это знал?) в следовании указаниям, даже изнутри себя, поэтому он сузил глаза на свои мозолистые ладони и начал задаваться вопросом. Кем он был? Конечно, не офисный работник, не с такими руками, как у него. Механик? Это слово породило идею, которую он слишком рано начал исследовать, и он сжал руки в кулаки. Как неприятно, на самом деле, не помнить о такой простой вещи, как то, чем он зарабатывал на жизнь. Что, если его работа объясняет его присутствие здесь? Возможно, он был исследователем. Это казалось правильным. Возможно… Ему захотелось лечь в высокую траву, и он так и сделал, устремив взгляд на широкое пурпурное небо, простиравшееся далеко над ним. У него все еще кружилась голова от всех вопросов, которые он должен был игнорировать, но не мог, не совсем. Может быть, если бы он спал, все эти вопросы без ответов не беспокоили бы его так сильно в следующий раз, когда он проснется. Может быть, отдых-это не тот способ, которым можно это сделать. Может, и нет. Разве он не должен посвятить каждую секунду своего сознания тайне своего присутствия, самой своей личности? Что, если он был кем-то важным? Что, если дома его ждет кто-то важный? Где дом? Рыдание застряло у него в горле от зияющей дыры в его сознании, черной дыры в расширении, поглощающей его прежнюю личность. Неужели все это превратится в ничто? Забудет ли он в конце концов то немногое, что еще помнит? Его сердце бешено колотилось в клетке, и ему хотелось вытащить его оттуда, подержать, посмотреть на него и узнать раз и навсегда, если… Но тут он погрузился в сон. Когда он проснулся в следующий раз, ночь уже давно наступила, и яркие звезды усеивали небо. Жужжание и визг наполняли луг, незнакомые ему звуки. Незнакомое - это хорошо, решил он. Он чувствовал, как ему нужно было изменить свою жизнь, что бы эта жизнь ни повлекла за собой раньше. Это место даст ему эту перемену. Этот шанс. В животе у него заурчало. Он был голоден, понял он с приятным потрясением. Задаваясь вопросом, придется ли ему охотиться за своим обедом, прежде чем он найдет какие-либо следы цивилизации, он начал идти. Было так темно. Где была луна? Возможно, было бы неплохо развести костер, но он не мог найти подходящих для этой работы камней, а деревья казались... по какой-то причине не подходящим по типу. Когда он нашел воду, по крайней мере, она не появилась из ниоткуда. Он пил до тех пор, пока его живот не наполнился, благодарный за то небольшое милосердие, которое природа так редко даровала своим созданиям. Он не стал подвергать сомнению эту мысль и продолжал идти, ведомый странным чувством, что, что бы он ни искал, его здесь не было. Пока что не было. Он шел всю ночь. У него не было ни часов, ни сотового телефона (он только раз подумал о сотовых телефонах, прежде чем забыл все о его концепции), и поэтому он не мог сказать, как долго это было или должно было быть. Он шел до тех пор, пока ноги не перестали его поддерживать, пока голод не стал настолько сильным, что он начал ползать между деревьями в поисках съедобных корней и листьев. Он не нашел ничего, что ему хотелось бы попробовать. Как странно, что он долго ничего не помнил, кроме того, что не должен умереть. Не должен умереть. Это было клеймо на его коже, как невидимый костюм, и на мгновение он не мог разглядеть бабочек из прошлого, золотых и красных, золотых и красных, крови и денег и падения далеко, далеко внизу.… Его так яростно рвало, что под веками засияли новые звезды. - Черт. Его голос не был похож на его собственный. Он вытер рот и попытался встать. " - Вот, черт. Ему нужно было выбраться из леса. Его горло пересохло, губы кровоточили, а в висках стучало, когда он оставил лес позади. Он жаждал полноценного отдыха, мягкой постели и хорошей еды, но вид города вдалеке манил его вперед, притягивал, как магнит. Он чувствовал себя таким маленьким, но в то же время защищенным, каким - то непонятным образом. Поэтому он прошел еще немного. Целенаправленно. Он решил сделать перерыв на полпути к городу. Эти высокие башни и впечатляющие здания, даже мост (который больше походил на радугу, чем на настоящий мост) казались ему домом. Но это был не дом, в этом он был уверен. Это было просто место, куда он должен был пойти. Он опустился на землю и тяжело выдохнул. Сейчас самое время примерить местную растительность. У него был полный рот (очень кислой) травы во рту, когда из воздуха появился человек. Какого черта? Часть его мозга отметила склонность к ругательствам. Он быстро заткнулся, больше заинтересованный гибкой фигурой, приближающейся к нему. Мужчина был выше его ростом и стройнее. На нем были кожаные сапоги, кожаные штаны и кожаная туника - несомненно, поклонник кожи. Его темные волосы свободно ниспадали на плечи. Он шел целеустремленно, с чувством превосходства в поведении, как будто считал, что человек, скорчившийся на земле, не достоин даже того, чтобы чистить его кожаные сапоги. Хотя взгляд у этого человека был абсолютно нормальным. И он, ну... Пока-что-без-имени-ведь-ни черта-не помнит на мгновение замер, не зная, как лучше всего обратиться к этому человеку, а затем вскочил на ноги. Необъятное небо и земля немного закружились, но довольно скоро человек в коже стоял прямо перед ним, царственный и очень явно сердитый. У него была ровно одна секунда, чтобы признаться себе, что темноволосый незнакомец, одетый в кожу, с этими пронзительными зелеными глазами, был зрелищем, прежде чем кинжал был прижат к его горлу. - Что мидгардианин делает в Асгарде? – спросил его владелец кинжала. - Я не уверен, - он попытался не паниковать, но не смог, - а ты знаешь, кто я? - Даже если бы я знал, мне было бы все равно, незнакомец. Время, казалось, остановилось, пока они изучали друг друга. У него перехватило дыхание от их близости, от запаха кожи, такого знакомого и в то же время такого чужого. Ему хотелось смеяться и кричать, сделать несколько шагов назад и все же прикоснуться к человеку, стоящему так близко от него. Этот человек с любопытным, подозрительным взглядом казался более реальным, чем все остальное здесь. - Кто… Он не был уверен, что хотел сказать, потому что только что заметил золотые искорки в этих зеленых глазах, и тут же вспомнил о такой мучительной боли, что ему пришлось прикоснуться к спине, чтобы убедиться, что там нет раны. Почему он так думает? И почему этот человек схватил его за руку и посмотрел на него так, с такой силой, как будто он тоже хотел знать, что лежит за пределами его физического присутствия и его умственного отсутствия? Даже больше, чем он сам? “Мидгардианец?” спросил мужчина. К тому времени, как он рухнул, как марионетка без веревочки, в сильные руки, протянутые, чтобы поймать его, призрачная, жгучая боль в спине усилилась ощущением холода, холодного ужаса и... Темнота поглотила его.