we need to stop looking for a savior

тэену было девятнадцать, когда он сбежал из отчего дома в сеул. в тот день дома было как обычно шумно: донхёк истерил из-за того, что его не пускали гулять, минхен пытался делать уроки с джено, им мешал пятилетний джисон, который рыдал и просил есть. находиться здесь было невыносимо для тэена, поэтому он прятался ото всех в комнате, которую он делил с минхеном и донхеком. срач во временном убежище бесил омегу, но уборка последнее, о чем он мог думать. — есть в доме хоть один омега? какого черта он орет? - как обычно поддатый отчим появился в комнате, где сидел тэен, подавляя истерику, - хули ты сидишь, я не пойму? нарядился, как шваль, и думаешь тебе все должны? — это твой ребёнок, почему ты сам ничего не делаешь? сколько можно уже меня доставать? - тихим дрожащим голосом ответил тэен, не поворачиваясь в сторону отчима, чтобы не чувствовать перегар. кажется нет ничего ужаснее этого запаха. он ассоциировался с болью, криками и унижением. рыдания в коридоре поутихли, видимо папа решил покормить самого младшего в их семье, вместо того, чтобы мешать донхеку уйти из дома. — это твоя прямая обязанность как омеги! хотя, какая ты омега? просто шлюха, которой попользуются и выкинут на улицу. смотреть противно! волосы эти крашенные, не пойми какие тряпки и штукатурка эта блевотная! не стыдно тебе на улице так появляться вообще? ещё и донхёк таким же растёт! все твоё влияние, падаль! — дэсон! не трогай его! - в комнате появился папа тэена. это был омега средних лет, но жизнь в бедности и постоянном стрессе оставила свой отпечаток и прибавила лицу возраста в виде россыпи морщин. за последние десять лет на висках появилась седина, а под глазами большие мешки, хотя ему и было слегка за сорок. — я с тобой ещё не закончил, - злобно цокнул отчим, но дал себя вывести. видимо приложиться к бутылке в очередной раз ему хотелось больше. — тэени, ты как? - глаза папы болезненно блеснули. — сказать честно или как обычно? - глухо ответил вопросом на вопрос тэен, уткнувшись в коленки и не сдерживая слез, - этот урод меня в могилу сведёт. — ой, ну же, тэени, не плачь, пожалуйста. он это не со зла. слегка перепил, ничего необычного, сынок. ты же омега, будь мудрее, - папа присел рядом, поглаживая своего сына по спине. — не плачь? ничего необычного? будь мудрее? ты сам себя слышишь? - тэен вскочил и вскрикнул, вытирая руками слёзы. — тише ты! вдруг услышит, - старший омега тревожно взглянул на дверь и прислушался. было слышно только то, как отпирался одиннадцатилетний джено от попыток отчима помочь ему с уроками. — пап, так больше продолжаться не может. либо вы разводитесь, либо я ухожу из дома! — ну что ты такое говоришь! как я могу с ним развестись? кому я разведёнкой-то нужен буду? а как же дети? дети-то без отца? да, он неидеальный, ну лучше уж какой-нибудь альфа в семье, - омега начал тараторить и нервно заламывать руки. — я понял, - отрешенно отшагнул назад омега, - хорошо, отлично, замечательно! - ли вспыхнул, как спичка, - отец, ну хоть какой-нибудь! ну-ну! - тэен резко открыл шкаф, достал с нижней полки чемодан и начал спешно закидывать в него свои вещи, рассекая комнату быстрыми шагами, - в следующий раз, когда будешь желать моим братьям спокойной ночи, вспомни, что ты выбрал несчастного алкаша, а не своего родного сына! - тэен был очень зол. хотелось облить кого-нибудь кислотой (желательно придурка отчима) и разрыдаться, одновременно. он уверен, что пожалеет о своих словах, сказанных папе, но сейчас ему было плевать. ему осточертели комнаты их мизерной для семи человек квартиры, осточертели постоянные разборки, постоянный шум и упреки, осточертело постоянно работать нянькой для братьев, выполнять добрую половину дел по дому, просто потому что он старший. да еще и омега. тэен собирал свои вещи, за которые ему постоянно выносили мозг родственники, под тихие всхлипы родителя. старший омега уже ничего не пытался сделать, просто сидел на кровати минхена и старался плакать так, чтобы никто за пределами комнаты не услышал. у тэена разрывалось сердце, несмотря на все, он любил своего папу, но сейчас он его сознательно игнорировал, давя в себе слёзы обиды. закончив, со спешными сборами, омега вылетел в коридор, снося с ног ещё более пьяного отчима и переступая через кучу обуви, об которую обычно спотыкался. сейчас ли тэен был полон решимости как никогда прежде. разочарование в «сильной» половине человечества и мысль о том, что он никому не позволит с собой так обращаться подталкивала его к бегству ещё сильнее. если все альфы, как говорит отчим, хотят его использовать, то тэен сделает это первым. он найдёт себе богатого и тупого мужа, из которого он будет веревки вить и никогда не будет работать. хватит с него. пошли все к черту со своей ответственностью. тэен бежал на вокзал, расталкивая ночных прохожих. он не помнил, как купил билет на ближайшую электричку до сеула, и не помнил, как в эту самую электричку сел. пришёл он в себя только тогда, когда какой-то пожилой бета указал ему на звонящий телефон. — алло? - омега поднял телефон, на экране которого высветись имя минхена. — как ты? - извиняющихся тон альфы заставил тэена сдержать скулёж. — отвратительно, а ты? - тэен попытался взять себя в руки, но голос дрожал. почему-то он вспомнил о братьях только сейчас, что заставило слёзы бесшумно потечь с новой силой. по сути дела он бросал их на произвол судьбы. — чуть лучше чем ты… - молчание на обоих концах провода дало каждому возможность обдумать следующие слова. — прости меня, марки, - тэен задыхался от слез и чувства вины, - я обязательно что-нибудь придумаю, обещаю! я-я… я… — хен, - марку всего шестнадцать, но в его тоне все чаще слышалась сталь. тэен искренне завидовал брату, его рассудительности и ответственности, но сделать ничего с эмоциональным собой не мог. однако сейчас он был рад тому, что ему есть на кого положиться, что есть кто-то, кто возьмёт на себя часть груза, - я не виню тебя, хен. кто угодно сделал бы так же. прости нас, за то, что тебе пришлось так поступить, - своим размеренным, немного севшим, голосом альфа успокаивал не сколько тэена, сколько джено, чьи искаженные телефонным динамиком всхлипы слышал тэен. джено никогда не плакал от боли, никогда не плакал, чтобы выпросить что-нибудь, но сейчас он плакал как все дети — судорожно втягивая воздух и поскуливая от бессилия. это заставило тэена перестать сдерживаться и зарыдать. — вы не в-виноваты правда… я-я люблю вас, мальчики, - всхлип, - будьте сильными, п-пожалуйста, - всхлип. — будь счастлив, хен, - ответил марк, срываясь на последнем слове. — и возвращайся скорее, - попросил маленький джено. ему тогда было не обязательно знать, что возвращаться тэен не хотел больше всего на свете. когда тэен оказался в сеуле, на дворе была глубокая ночь. казалось, покинь он пределы вокзала, тут же окажется вакууме непроглядной темноты. тэен боялся темноты до дрожи. решимость потихоньку испарялась, а всякие недобрые мысли лезли в голову. сомнения насчёт сделанного выбора неприятно ныли на кончиках пальцев. он простоял несколько минут в здании вокзала, пытаясь справиться со страхом. когда тэену приходилось ещё в школьные годы возвращаться поздно домой, он считал это самой настоящей пыткой. часто взрослые и не очень альфы кричали ему мерзости вслед, иногда особо настойчивые пытались познакомиться, хватали за руки и не отвязывались очень долго, вынуждая глаза бегать в поисках пути для отступления. тэен тяжело вздохнул — делать было нечего. перспектива ночевать на вокзале казалась жалкой. он сжал покрепче руку на ручке чемодана и вынул из кармана перцовку, которую вообще-то раздобыл для себя донхёк, но благородно поделился со страшим вторым экземпляром. омега двинулся на выход к городу, рисуя картины из своих кошмаров. однако ни одна из них не стала реальностью — сеул поразил его своим шумом и светом, из-за которого даже небо становилось мутно серым. тэен, довольствовавшийся до этого только видами небольшого портового городка, как заворожённый осматривался по сторонам. ночной ветер трепал его сухие красные волосы, а огни вывесок весело плясали на его лице. громада столицы приглашала окунуться в новую жизнь, полную захватывающих дух событий, тайн и опасности. сердце бешено забилось. неужели он смог? неужели все унижения, нервотрепки и мерзости остались позади? тэен хотел зарыдать как ребёнок, но слез уже не осталось. он впервые почувствовал себя чистым и свободным.

***

омега вскочил по будильнику, уронив с тумбочки записную книжку и пачку снотворного, лежавшую памятником прошлогодней хандре. тэен посмотрел на время: половина седьмого, значит он все успевает и можно не бегать судорожно по квартире в одной штанине, как это часто бывает. не ожидав от себя таких резких телодвижений, ли сел обратно на кровать, чтобы перевести дух. он уже достаточно взбодрился, а значит можно ещё чуть посидеть и заняться утренней рутиной. первым делом тэен шел в ванную, чтобы не было соблазна уснуть сидя за завтраком. водные процедуры делали из него человека, способного на активную жизнедеятельность. после тэен очень скрупулёзно выбирал себе одежду на день. это была своего рода терапия — сочетая цвета и материалы, тэен приводил мысли в порядок и возвращал желание жить. вообще все многочисленные кофты и джинсы с брюками омега считал продолжением своей личности. что-то выхваченное из секонда, что-то перешитое и разрисованное в свободной время, а что-то найденное у деда на чердаке. тэен бы с удовольствием провёл весь день, копаясь в своём гардеробе, но реальность жестока — ему нужно нанести макияж, достаточно яркий, чтобы чувствовать себя моделью с подиума, и достаточно неяркий, чтобы начальство не заставило смывать. тэен, конечно, часто забивал на замечания родственников и учителей по поводу его внешнего вида, но тут он рисковать не собирался. омега четыре года надрывался на разного вида работах, чтобы прокормиться самому и послать денег минхену, но год назад ему представился шанс работать официантом в одном из лучших ресторанов города. тэен конечно все ещё мечтал о богатом альфе, который решит все его проблемы, но есть вопросы, которые приходится решать здесь и сейчас, что, конечно, затягивает. каждый день, как день сурка, высасывал из него силы. омега работал, спал, иногда ел и снова работал. в редкий выходной ли приводил жилище в порядок и подрабатывал швеей. он правда ходил на свидания с несколькими возрастными альфами при деньгах, которые были не прочь одарить его какими-нибудь предметами роскоши за красивые глаза, но как только дело заходило дальше милых улыбочек и глупого смеха, тэен вспоминал мерзких ублюдков из родного города, которые также неприятно оценивающе смотрели на него, и сбегал в ужасе. тэен правда хотел вить из альф веревки, но для этого ему не хватало расчетливости и хитрости. ли завидовал своему коллеге тэну, который купаясь во внимании альф, чувствовал себя как рыба в воде. он умело поддерживал любой диалог, балансировал на грани флирта и повседневного обсуждения заказа, стрелял глазками и обольстительно улыбался. на тонких запястьях омеги переодически появлялись золотые браслеты от известных брендов, а одежду, которую он носил, не могли себе позволить официанты, пусть и такого шикарного ресторана. топая на работу (благо идти пешком недолго), тэен думал о папе, с которым они нормально не разговаривали несколько лет, о джено, который не знал как относиться к тэену, о донхёке, с которым тэен разругался года два назад, о минхене, единственном с кем он поддерживал тесную связь. омега решил, что сегодня ему придётся переступить через себя, возможно пойти на близость, от мысли о которой живот неприятно скручивает. когда тэен бежал от ответственности, он прибежал к другой, ещё большей чем раньше. он перестал быть подростком, чьи поступки можно оправдать возрастом или гормонами. теперь он несёт ответственность за свои решения, которые он принимает каждый день. золотая мечта была все дальше и дальше настолько, что могла совсем позабыться. нет. так жить нельзя. раз уж убежал в один прекрасный день, чтобы найти лучшую жизнь, то пора взять себя в руки и найти ее в конце концов. — тэен-хен! приветик! - у черного входа тэен встретил чону, милого омегу, про которого легко сказать: в тихом омуте черти водятся. тэен уверен — такое количество клиентов в их ресторане — личная заслуга чону, который стоит на ресепшене. шутливый и симпатичный, а любви к ни к чему не обязывающей болтовне хоть отбавляй. человек, отвечающий за подбор кадров в их ресторане занял своё место в жизни. — доброе утро! как ты? - заразившись хорошим настроением чону, поздоровался тэен и отмахнулся от дыма чужой сигареты. заметив это, чону тут же ее потушил. — да вроде неплохо. начальство сегодня в хорошем расположении духа, так что даже отлично. кстати, прекрасно выглядишь сегодня. — спасибо! я пойду переоденусь, чтобы не испортить это самое хорошее настроение начальству. ещё увидимся! тэен побежал в раздевалку, помахав на прощанье, столкнулся в дверях с подмигнувшим ему ещё одним официантом, тэном, и свернул к своему шкафчику. от тэна исходила аура уверенности и даже опасности, но с омегами (весь коллектив официантов состоял омег) он был довольно мил. страхи тэена насчёт самоутверждения за счёт слабых не оправдались ещё в первый день. когда ли только пришёл работать, тэн показал ему, где что находится, как чем пользоваться, и вполне искренне предложил свою помощь в социализации. в принципе со своими коллегами тэен легко нашёл общий язык и, вопреки стереотипам о «змеином клубке», жили все дружно. работали много и тяжело, и это сплочало. народу сегодня оказалось не очень много, но не смотря на это, директор ходил весь день довольный, загадочно улыбался и качал головой, сказав лишь о том, что придут «очень важные люди». на это тэн отпустил сто и одну шуточку, из-за чего им с тэеном сделал замечание шеф-повар за лишний шум на рабочем месте. часам к семи вечера ресторан и вовсе опустел, тэен чуть даже не запаниковал. но дверь открылась и в ресторан вошло трое: омега и двое альф. воздух вокруг них буквально кричал: «то, что ты смотришь на нас, — твоя самая большая удача в жизни». в движениях омеги, возглавлявшего группу, прослеживался особый аристократизм, что уж говорить об его внешнем виде. от альфы, что повыше, исходила невероятная уверенность, а взгляд по-хозяйски лениво блуждал по помещению. второй альфа одобрительно ухмылялся, как ухмыляются люди, довольные своим выбором и тем, что это они его сделали. — господин ким доен! я безумно рад, что вы решили сотрудничать с нами, - директор ресторана разве что не вилял хвостом, когда пожимал руку этому самому господину киму. — добрый вечер, господин чхве, - омега сдержанно улыбнулся и поклонился, - я не предупредил, но эти молодые люди рядом со мной: мой брат — чон джехен, - альфа, одетый дорого, но не официально, поклонившись пожал бете руку, - и мой друг — джонни со, - другой альфа последовал примеру друга. он был одет легче, чем того требовала погода, но тэену очень понравилась его вязанная жилетка и то, как она сочеталась с брюками, - надеюсь, их присутствие вас не потревожит, - омега поправил манжеты и так идеально сидящей белоснежной рубашки. его официальный костюм и манера речи заставили тэена неосознанно выпрямить спину. — очень приятно познакомиться! - директор вежливо поклонился в ответ, - пройдемте к столу. слушая вполуха разговор директора чхве с его гостями, тэен понял что через две недели в «сальери» будет проходить банкет для «очень важных людей» (другие сюда приходят только мыть посуду и таскать подносы), организация которого легла на плечи исполнительного директора jj electronics, то есть ким доена. тэен был поражён тому, что омега пришёл не в качестве украшения вечера, а не посредственно по делу, также как и его высокой должности. пока омега и бета обсуждали меню, оформление и расположение гостей за столами, назвавшиеся джонни со и чон джехеном решили отведать местных блюд. еще одной вещью, которая тэена поразила было то, что троица не была отталкивающей, да немного не из этого мира, но они не позволяли себе пренебрежительного отношения к персоналу, который их обслуживал, не смотрели на всех как на чернь, вежливо благодарили, а слушать их речь было приятно. в голове тэена столичные мажоры — это пребывающие в вечном алкогольном или наркотическом экстазе бездельники, неприлично превышающие скорость и прожигающие деньги родителей. иногда ошибаться было приятно. ким доен, видимо привыкший делать все в наилучшем виде, почти час мучал директора чхве деталями и уточняющими вопросами, когда все же обсуждение близилось к логическому завершению, а все оставались довольны по окончанию сделки, отвлеченный своими мыслями, тэен случайно смахнул с края стакан, когда убирал ненужную посуду со стола. к сожалению, стеклянное изделие падения не пережило, рассыпавшись на осколки также, как рассыпалось самообладание тэена. только он мог испортить все в такой ответственный момент. в конце рабочего дня директор наверняка отругает его, потребует возмещение ущерба (посуда в «сальери» стоит как крыло от самолёта), а может и урежет зарплату. от этой мысли сердце глухо ударилось о рёбра, спустив тревогу с цепи. — боже мой, простите-простите-простите, я сейчас все соберу! - тэен стал поспешно собирать осколки в ладонь, надеясь что его голос звучит не очень жалко. омега порезал руки, но постарался это скрыть и поскорее исправить свою оплошность. побледневшее лицо директора заставило тэена ещё больше запаниковать. кошмар. кошмар. кошмар. — тэен, верно? - омега поднял глаза на сидящего перед ним чон джехена, - вы поранились. обработайте, пожалуйста, свои руки, - рука джехена успокаивающе опустилась на острое плечо. его голос был мягким, но омега понимал, что прозвучал почти приказ, директор чхве, казалось не дышал. джонни со и ким доен обеспокоено переглянулись, - думаю, кто-нибудь ещё из персонала может прибраться, а вам лучше позаботиться о себе, - тэен поднялся и благодарно закивал головой и крепче сжал осколки, которые держал руках, оставляя на них ещё больше порезов. слеза-предательница побежала по щеке, когда тэен убегал в служебное помещение за аптечкой. все остальные официанты, испуганно наблюдавшие за этой сценой, не успели выйти из оцепенения, как тэн подбежал к столу уже в перчатках, с совком и метлой, мило улыбнулся и извинился ещё раз. когда он вернулся к тэену, тот терпеливо ждал, пока чону, свободный за ненадобностью администратора в данный момент, обработает ему руки перекисью. — ну же, тэена, ничего страшного, - тэн опустился перед омегой на корточки, сочувственно поглаживая худую ногу, - все хорошо. они же не монстры какие-нибудь. ну поругает тебя старик, ничего ужасного, без тебя он как без рук будет. ты же наша пчелка, работаешь как не в себя. к тому же, - лисьи глаза хитро блеснули, - все видели, как этот альфа смотрел на тебя, теперь он обязан взять тебя замуж или хотя бы за стакан заплатить! - чону добродушно фыркнул. — кто о чем, а тэн о альфах, - чону подал тэну салфетку, чтобы тот вытер слёзы с чужого лица, и стал наклевать пластыри. тэен улыбнулся — противостоять обаянию тэна было невозможно. в самых разных ситуациях он сохранял позитивный настрой, передавая его всем остальным. — вообще-то не только о альфах, - тэн подмигнул тэену, - вы видели этого кима? мне кажется его родили для того, чтобы он носил костюмы. со и чон конечно тоже секси, но костюмы — моя слабость… - омега мечтательно вздохнул и прикусил губу, не глядя закидывая салфетку в урну. — мне уже начинать бояться? - успокоившийся тэен, поддался чужому шутливому тону и дернул коленкой. — лучше костюм-тройку раздобудь, - ответил за омегу чону, вызвав смех у коллег. гости посидели ещё какое-то время, обсуждая последние детали и подписывая бумаги, потом расплатившись ушли. тэен подбадриваемый тэном и чону подошёл к директору «сальери»: — сколько я должен вам за стакан? - тэен умом понимал, что за один стакан его не линчуют и не посадят, но страшно было все равно. — нисколько ты не должен, - директор устало вздохнул, омега в костюме выжал из него все соки, - господин чон возместил нам стоимость стакана и передал тебе немного на пластыри, ну или что там тебе нужно, - мужчина передал тэену двадцать тысяч вон и вытер пот со лба и лысины платком. — а не много ли? - тэен вспыхнул щеками. — ну… это уже неважно, - директор чхве отмахнулся от тэена, как от назойливой мухи, - давайте-ка все по домам, а то я чувствую поседел за это время. бета вернулся к себе в кабинет, поглаживая волосы на висках, видимо на ощупь проверяя, правда он поседел или ему показалось. когда тэен шёл домой, у него было ощущение, что он проплыл жёлтое море, тащив при этом рюкзак с кирпичами на спине. голова немного болела и чувство усталости накатывало пушистым комом, заставляя ноги то не гнуться, то наоборот подкашиваться. но дышать и думать было легче после снятого напряжения. тэен всегда давал волю эмоциям, наверное, благодаря чему, он ещё не начал резаться или избивать людей. поднимаясь по лестнице в квартиру, ли думал о том, как ему хотелось просто оказаться в мягкой кровати и уснуть. желательно до того момента, когда с неба упадут три миллиона долларов, а все, кто портят ему жизнь сдохнут в адских муках.