факты.

Миша давно получил разрешение врываться в питерскую квартиру в любое время без звонка и предупреждения. Квартира питерская и живёт в ней Питер, но Михаил однажды, даже не вдумываясь, отправил Саше очаровательное сообщение: «Скоро буду дома», и Романов невольно растаял, потому что появилось ощущение, что живёт он не один в своей собственной квартире, а создаёт уют в их общем доме. Иногда Москва появляется на пороге внезапно. По договорённости, он должен приезжать вечером пятницы, но жизнь — штука непредсказуемая, поэтому Миша может заявиться и рано утром, и на следующий день. Но он всегда приезжает! На сапсане, на самолёте, да он и пешком готов дойти. Москва для Москвы — родные улицы, что-то про цели и достижения, про память и историю. А Санкт-Петербург — Александр Романов, Саша, Заря его Северная. Они же сделаны друг для друга, специально, как по заказу. У Миши в голове коллекция бесполезных фактов, знаний о Романове. Он когда-нибудь напишет о них большой доклад, а отдельную главу посвятит тому, что ему больше всего в Сашеньке нравится. Питер, конечно, от этого растает и даже не станет придираться к кривым формулировкам. Миша стягивает обувь и идёт на шум работающего телевизора, по пути снимая пальто. Александр не сразу понимает, что уже находится в доме не один. Он лениво печатает что-то, глядя на экран ноутбука, а потом, словно по зову сердца, поворачивает голову в сторону двери, где и застыл Михаил. И смотрят они друг на друга так любовно-нежно ещё несколько секунд, пока Саша не встает с кресла. — Ты сегодня рано, — произносит Питер и потом только обращает внимание на часы. Он удивлённо поднимает брови, потому что время, оказывается, не такое уж и раннее, а Москва вообще опоздал. — Спешил к тебе, как мог, — но Миша принимает это и подыгрывает. — Я лазанью приготовил, пойдём ужинать, — говорит Саша, пока его ласково чмокают в щёку. Факт номер тридцать два: «Питер великолепно готовит». Нагло подсадил Москву на свою готовку. Теперь любой ланч в самом лучшем ресторане кажется лишь пустой тратой денег. Возможно, правду говорят, что кухня — это творчество, а Саша — виртуоз, когда дело касается искусства. Факт номер девяносто семь: «Весь предыдущий абзац — истина». Факт номер тридцать три: «Питеру нравится, когда Миша искренне наслаждается тем, что он приготовил». Москва обязательно будет хвалить кулинарные навыки Саши, но ничто не передаст его восторг так же сильно, как блеск в глазах и довольная улыбка после лучшего завтрака/обеда/ужина. Факт номер тринадцать: «Питер понимает и без слов» Мише нравится чувствовать, что есть в этом мире место, где его накормят, согреют и дадут возможность почувствовать себя любимым. Александр ведь вполне мог не впускать Москву в своё сердце и в свой дом, он имел полное право вообще не влюбляться, но он это сделал. Сделал это в то время, когда не мог получить от своих чувств никакой выгоды; сделал это искренне и сохранил эмоции надолго. Михаил Московский — катастрофа. Он заставляет Сашу терять самообладание. И делает это Миша постоянно: из года в год, изо дня в день. Каждым взглядом, каждым словом, каждым жестом привязывает к себе красными нитями. Влюбляет. Саша не рвал эти нити, даже когда розовые очки бились о жестокую реальность. Факт номер пять: «Питер любит Москву» Со всеми минусами и сложностями. Принимает всю историю, лелея каждую битву и каждый пожар, потому что Миша сам через них прошёл, чтобы в итоге оказаться здесь, в питерской квартире. И в этой квартире можно открывать музей старинных безделушек, современного искусства и мебели в каком-то там стиле. Высокие стеллажи уставлены книгами, от люстр, увешанных хрусталиками, на стены падают тени и зайчики, а в углу спальни почему-то лежит топор. Плотные шторы из бархата (или любой другой ткани — значения не имеет) не пропускают солнце, если оно вообще появляется. И от каждого элемента, составляющего картину дома, веет одним словом: «Уют». Факт номер четыре: «Если верить паспорту, то хозяину сего богатства восемнадцать лет, а если Википедии — триста восемнадцать» Московский сам берёт на себя ответственность за новые паспорта для Саши. Задействует свои связи, заставляет всех госслужащих напрягаться, чтобы возраст в документах у Романова был нежным, красивым, как и он сам. Мише нравится делать такие подарки Питеру. Он на них особо ярко реагирует, а позитивные эмоции Саши — топливо для Михаила. Да пусть за окном будет самый ужасный ливень, Миша сможет заставить свою любовь улыбнуться. Или, возможно, доведёт до исступления. Тут уже Московский будет на своё настроение полагаться. Факт номер триста: «Сосать — это талант, и талантом Питер не обделён». Пусть Михаил и не успел поймать тот переломный момент, где его невинный (девственник, в конце концов) Сашенька превратился в подлого соблазнителя. Может, дело в том, что такая трансформация происходила слишком постепенно: каждую совместную ночь Романов учился любить себя и Москву, хотел раскрепоститься. — У меня стоит только на тебя, — выпалил однажды Миша настолько же легко и спокойно, насколько он мог бы попросить сделать громкость телевизора тише или спросить пароль от вай-фая. И это была правда. Потому что Питер такой единственный, все остальные люди — не он. Значит, все остальные люди Москву не интересуют. С Сашей у него слишком тесная связь — ментальная и физическая — чтобы ещё и заглядываться на кого-то постороннего. Факт номер пятьдесят четыре: «Миша — воплощение влажных мечт Питера». Зная это, Московский совсем не переживает о том, что их отношениям помешает кто-то третий. Хельсинки всегда был тем ещё засранцем в глазах Михаила, но к слепой ревности это не приведёт. Факт номер двадцать: «С Питером приятно целоваться». От него веет сладкой мятой и холодом. У него на губах кровь запеклась, потому что он их постоянно кусает, когда думает, а думает Саша много. А у Миши губы всегда мягкие, потому что он, когда нервничает, грызет не их, а ручку. Иногда ломает, если что-то особенно выбешивает. Факт номер девятнадцать: «Питер приятно целовать». Возможно, это из-за того, что Саша никогда не отказывает себе в десерте, но кожа у него сладкая — Мише хочется целовать и вылизывать каждый сантиметр, чтобы на языке осталось это приятное послевкусие. А стоны Питера — вишенка на торте, сахарная пудра на пышках. Сдавленный тихий стон, когда Москва губами едва-едва касается, осыпая поцелуями лицо. Приглушенное «Ах», пока Миша прикусывает шею, оставляя на теле Саши цветы багровеющих засосов. Высоко, протягивая каждый звук, зовёт Москву по имени, пока тот спускается ниже, ласкает рёбра, живот. И Питер почти плачет (а, нет, он действительно плачет!), если вдруг Миша решает провести языком по возбужденной плоти. Но вкуснее всего Сашины губы. Московский целует властно, надавливая, не позволяя Питеру взять хоть немного инициативы. Москва сам себе придумывает привкус ликёра и аромат ванили. Добавьте в Шоколадницу отдельное меню персонально для Мишеньки Московского и сделайте главным блюдом Александра Романова. Факт номер один: «Питер — само очарование». Александр Петрович и живёт, и ведёт себя под стать своей квартире — с отсылками на классику и энергетикой скупающей хлам бабушки. Вообще-то, подобное называется тягой к искусству и хорошим воспитанием, но особо юные чиновники, да и простые смертные, которым повезёт однажды на своём жизненном пути пересечься с Романовым, назовут его душным. Люди разделятся на два типа: кто-то посчитает, что Саша просто выпендривается длинными словами и джентельменскими повадками, дабы скрыть свой тяжёлый характер. А кто-то другой подумает, что Сашенька из тех мальчиков, которых в детстве мама заставляла ходить одновременно на шахматы, фортепиано, художественную гимнастику и дополнительные уроки по математике, а потом даже не объяснила значение слова «секс». Оба варианта слишком поверхностные: даже близко не раскрывают всей драмы и глубины Александра Романова. Да даже сборник бесполезных фактов никогда не сможет подобраться к истинной натуре Санкт-Петербурга: не сможет объяснить его мысли, не сможет передать его обаяние. Москва сам понимает Сашу лишь на подсознательном уровне, сердцем. Московский посвятит Питеру не доклад, а свои чувства.