Есть только миг между прошлым и будущим. Часть II

      Вокруг кипело обсуждение, то тут, то там раздавались выкрики, почтенные Лорды пытались перекричать друг друга, кое-где мелькали вспышки заклинаний, которые использовались в качестве особо веских аргументов, — словом, Совет Лордов проходил продуктивно. Столь бурную реакцию волшебников вызвало выступление Лорда Бёрка, который опять был вынужден сообщить о том, что магический фон Британии вновь был ослаблен из-за закрытия части источников Запретного леса. Лорды возмущались, махали руками, потрясали кулаками, но изменить что-либо были не в силах. Из общей массы выделялись лишь Принцы, которые наблюдали за представлением с каменными лицами, ментально перебрасываясь насмешливыми комментариями, и Лорд Нотт, устало и слегка презрительно следивший за спорящими волшебниками.       «Кошмар, и это цвет нации, аристократы и могущественные волшебники? Я поражена».       «Это стадный инстинкт, сестрёнка. Как говорится, если один мудрец — это выдающийся разум, то сотня мудрецов — это уже толпа, которая действует по своим примитивным и животным законам. Редко кто способен удержаться от её влияния».       «Да уж, я вижу. А чего это Крауч в этот раз так тихо торчит за своей кафедрой?»       «Мерлин этого малахольного знает. Не лезь к нему в голову. Краучи — прекрасные окклюменты. Заметит — хлопот не оберёшься».       — Тишина! — наконец не выдержал Теобальд Нотт и сочным басом перекрыл гул голосов. — Так мы ничего не добьёмся, — заметил он спустя несколько минут, когда шум окончательно затих. — У нас есть только один выход, — припечатал Лорд, — число волшебников, проводящих ритуалы Кольца Года, должно увеличиться.       — Дело небыстрое, — заметила Амелия Боунс. — К тому же древние традиции сейчас не в чести.       «Не в чести — это мягко сказано. Спорить могу, что стоит кому-нибудь заикнуться о подобном, как его тут же закидают камнями, не обращая внимания, кто там — Лорд или не Лорд».       — Если начать с образования, то может получиться, — вставил Лорд Аккерли. — Нужно внедрить дополнительные курсы в программу Хогвартса и других школ на территории Магической Великобритании. Разумеется, после тщательных исследований, проверок и расчётов. Я считаю…       «Ага, знакомая песня: «Вы-ы-ыдайте финансирование, дяденьки-Лорды! А мы там как-нибудь где-нибудь лет через десять что-нибудь вам нарисуем»».       «Согласна. Вон, Нотт тоже морщится — понимает».       «Ещё бы. У него опыта на пятьдесят лет больше, чем у нас».       — Может, начнём со статей в Ежедневном Пророке? — предложил Гектор Шафик.       «Ну этот вообще не от мира сего. Какой Ежедневный Пророк? Одно дело — реклама самопомешивающихся котлов и совсем другое — праздников Колеса Года».       «Он просто целитель, вот и не вникает в тонкости формирования общественного мнения. Не его сфера. Тем более в политике Шафики всегда присутствовали лишь номинально».       — Не выйдет, — поморщившись, отозвался Лорд Нотт в тон Принцам. — Газета принадлежит Блэкам, Поттерам и Лестрейнджам. Поэтому, пока ни у одного из родов нет правомочного представителя, его взяло под контроль Министерство.       «О, а вот и наш выход».       «Ты же не собираешься…?»       — Может, создадим новое издание? — негромко предложил Принц. — Не ежедневное, а, скажем, еженедельное. Непредвзятое освещение последних новостей и проблем Магической Британии, мнения экспертов и всё такое…       «Ты с ума сошёл? Мы ж с прошлой твоей идеей ещё разгрестись не успели! Вернее, я! Ты хочешь, чтобы и это предприятие легло на мои хрупкие плечи?»       — Сомневаюсь, что кто-нибудь будет это читать, — скептически прокомментировал Лорд Паркинсон.       «Вот! Согласна! И вообще, братец, не смей! Я натравлю на тебя Кро! Я…»       — Отчего же, — живо возразил Сайрус, игнорируя возмущение сестры. — Я думаю, читать начнут как раз пассионарные волшебники, активные и открытые к новому. Именно эта аудитория нам и нужна.       — Мысль интересная, — задумчиво пробормотал Шон Аккерли. — Но кто этим займётся?       Лорды переглянулись. Большая часть не очень-то верила в успех предприятия и не желала тратить на это силы и деньги. Оставшиеся хоть и были настроены более оптимистично, не верили в прибыльность или не хотели вешать на себя дополнительную ответственность. Вздохнув, Принц прикрыл глаза и, не обращая внимания на гневные ментальные предупреждения сестры, предложил:       — Думаю, я могу принять участие в этом начинании.       — О, вы не позволите присоединиться к вам? — тут же среагировал Теобальд Нотт.       «Вот, смотри, я буду не один».       «А чего это они зашевелились?»       «Одно дело — спустить всё на тормозах, а другое дело — дать такой козырь, пусть пока лишь гипотетический, в руки одному единственному роду».       — Разумеется, Лорд, — согласно кивнул Принц, отвлекаясь от спора с сестрой.       «А почему ты согласился? Выгодное же дело, зачем делиться?»       «Кое-кто ровно пару секунд назад был ровно противоположного мнения. А вообще… Одним нам такой пирог определённо не съесть. Слишком жирно».       — Господа, мы бы тоже не отказались вложить свою долю сил в это начинание.       «Ну как же, Отдел Тайн во главе с Лордом Бёрком не мог остаться в стороне».       — Прекрасно, — довольно прокомментировала Леди Гринграсс. — Надеюсь, вы не будете возражать, если я стану последним участником этого проекта?       — Что вы, Леди, мы всегда вам рады, — кивнул Принц.       «Грубый намёк».       «Зато нам на руку».       — Господа, если не возражаете, я хотел бы пригласить вас на ужин, — предложил Лорд Нотт, когда заседание закончилось, и волшебники двинулись к выходу. — Скажем, завтра в шесть.       — Было бы чудесно, — тут же отозвалась Амалия Гринграсс.       — Согласен, — кивнул Бёрк.       — С радостью приму ваше приглашение, — завершил Принц.       — Прекрасно, — довольно подытожил Теобальд. — Я вышлю вам портключи. Всего доброго, Лорды, Леди.       Волшебники учтиво раскланялись и неспешно покинули Министерство. Но стоило Принцу попрощаться с сестрой и оказаться на территории своего особняка в Запретном лесу, как вся светская вальяжность мигом слетела с него. Бегом спустившись на последний этаж подземного комплекса, волшебник влетел в ритуальный зал.       К его глубокому сожалению, быстро освоить случайно проявившийся метаморфизм не представлялось возможным, поэтому пока для смены обликов ему приходилось использовать сложный вспомогательный рунный круг, который Снейп выжег в полу ритуального зала. Его ученику подсказал Хог, раньше подобные фигуры использовались для развития способностей детей с даром метаморфизма.       Впрочем, талант Снейпа в этой области был настолько мал, что самой оптимистичной перспективой для него был контроль над сменой трёх личин без скатывания в нечто среднее между ними. Но до этих благословенных дней было ещё далеко, поэтому приходилось пользоваться вспомогательными костылями и танцами с бубнами. По расчётам волшебника, энергии алтаря на активацию фигуры хватало впритык, но для этого пришлось бы отключать и защиту особняка, и подпитку акромантулов, и канал магии к Зэлю, поэтому пришлось скрепя сердце использовать на это накопители.       На один ритуал уходила половина накопителя — жуткое расточительство. Особенно если учитывать, что на заполнение одного кристалла у алтаря уходил целый месяц, а параллельно можно было заполнять только три накопителя — два у алтаря Принцев, один у Снейков. Но альтернативы не было. К тому же у Северуса с Литы оставалось несколько заполненных магией праздника кристаллов, они тоже подходили.       Вновь обращаться к ритуалу «iki yüz» зельевар даже и не думал, в долгосрочной перспективе это требовало ещё больше энергии и лишало его значительной части подпитки от алтарей, да и личины в результате получались не такими стабильными. Вместо этого Снейп подумывал использовать Оборотное зелье, но, во-первых, непонятно было, как оно себя поведёт, особенно если учитывать регулярные ритуалы для уничтожения частиц собственного тела. Времени на обстоятельные эксперименты с зельем, разумеется, никак не находилось. Во-вторых, чаще всего у Снейпа не было возможности регулярно пить зелье — например, на Совете Лордов. Там немало защитных и сканирующих заклинаний висело, да и Лорды бы не поняли, если бы Принц регулярно хлебал бы что-то из разнокалиберных пузырьков. Но на всякий случай Северус всегда носил с собой несколько порций Оборотного и по паре волосков каждой своей личины.       Действие рунного круга, пожалуй, больше всего было похоже на трансформацию оборотня. И по гамме ощущений, и по внешнему виду мага. Снейпа выламывало так, что страшно было смотреть, а сам он с трудом сдерживал болезненные стоны. Дождавшись завершения трансформации, волшебник с облегчением выполз из зала, вызвал домовика и принялся спешно переодеваться в полный боевой костюм, защищающий мага от всего, от чего только возможно. Плотные штаны из тонкой кожи незнакомого зельевару животного, высокие кожаные ботинки, рубашка, куртка из драконьей кожи, сверху — плащ с глубоким капюшоном, под него — пояс с расширением пространства, на лицо — маску.       Проверив, не забыл ли чего, Снейп, разочарованно вздохнул. То, что ему удалось заказать на Тёмной, не светя меткой и лишними деньгами, и в сравнение не шло с шикарной экипировкой Пожирателей из Внутреннего круга. Индивидуально подобранные комплекты снаряжения и артефактов, обеспечивающие защиту и учитывающие слабые и сильные стороны волшебника, были мечтой для любого боевика. Но костюм Северуса спалили адским пламенем ещё при задержании, так что он лишь вздохнул, сожалея о потерянном, и активировал принесённый домовиком маховик времени. Операция «Молодое поколение» началась.       К её разработке Северус приступил больше двух месяцев назад — аккурат в тот момент, когда увидел в Ежедневном Пророке короткую заметку о том, что Барти Крауч (младший) скончался в своей камере в Азкабане. Было это ещё в начале мая. И с тех пор Снейп усиленно готовился — собирал информацию, консультировался, покупал артефакты, варил зелья. Весомый вклад внёс союз с Падре, который в обмен на обязательство заключить ученический контракт выделил зельевару тройку лучших взломщиков своего ковена. Разумеется, пунктов в договоре с Падре было куда больше, но сейчас Северусу пригодился именно этот.       Три неприметных волшебника уже ждали его в условленном месте. По договору после выполнения заказа Снейп должен был стереть им воспоминания обо всём произошедшем, поэтому воров маг не опасался. Лишь на всякий случай проверил, чтобы у них не было никаких записывающих или сигнальных амулетов, которые могли выдать информацию об их передвижениях или переговорах. Таких не обнаружилось, поэтому зельевар раздал всем троим портключи, и они переместились.       Поместье Краучей находилось в холмистой местности в середине небольшого мрачного английского парка. Стояла тягостная предгрозовая жара, на горизонте уже собирались тучи, воздух в парке дрожал горячим маревом. Тишину прерывал лишь стрёкот кузнечиков, но и он звучал всё реже и реже.       Четвёрка волшебников появилась в низине, скрытой холмом, и тут же окуталась всевозможными скрывающими заклинаниями. Части того, что использовали воры, Снейп не знал, поэтому поспешил вытянуть информацию о новых для себя чарах из их голов. Не говоря ни слова, троица двинулась к охранному периметру поместья. До сего момента им не было известно, какой именно дом придётся взламывать, поэтому на сканирование защиты должно было уйти немало времени. Северус приготовился к долгому ожиданию, но уже через полчаса к нему вернулся один из волшебников и доложил в пустоту, пытаясь примерно угадать направление, где находится скрытый чарами зельевар:       — Защита древняя, но сильно ослабленная. Снять не получится, а вот открыть вам щель на пару секунд сможем.       — Прекрасно.       Снейп поднялся и проследовал за взломщиком. Остальные двое, местоположение которых волшебник мог определить лишь с помощью телепатии, неподвижно стояли у границы щитов, угадывающейся по едва заметному колебанию воздуха. Переглянувшись с подошедшим, один из них попытался нашарить Северуса взглядом, но не преуспел и сказал тихо:       — Проход получится метр на метр где-то на уровне груди. Будет висеть не больше двух секунд. Откроем быстро. Успеете?       — Да, — коротко отозвался Снейп.       — Тогда на счёт три, — кивнул вор. — Один, два, три!       Двое мужчин, держащиеся за странный артефакт с четырьмя ручками, резко рванули их на себя, раскрывая странную металлическую раму квадратной формы как раз метр на метр. Эта рама сначала проколола, а потом раздвинула границы щитов, создав небольшое окно, куда достаточно свободно мог протиснуться взрослый человек. Всё это Северус успел заметить, рыбкой ныряя в образовавшийся проём и не слишком удачно приземляясь на ладони и левое плечо.       Кривым кувырком погасив скорость и поспешно встав на ноги, зельевар обернулся. Волшебники, пропустившие его сюда, уже исчезли. Впрочем, Снейп не слишком волновался по этому поводу. Сложные ментальные конструкты, которые он научился создавать всего месяц назад, должны были стереть им всю память от момента появления Снейпа в условленном месте до последней аппарации в цепочке перемещений, заметающих следы.       Теперь волшебник оставался один. Выбраться самостоятельно из круга щитов не представлялось возможным. Оставалось только ждать и надеяться, что Крауч не поменял схему защиты, которая закрывала весь дом для аппарации, оставляя для неё лишь небольшой выжженный пятачок в стороне от главной аллеи, и не изменил своей привычке перед каждым Советом Лордов хотя бы на пять минут возвращаться в поместье.       Ждать оставалось не менее часа — Совет длился около двух часов, на подготовку ушёл час, а перенёсся в прошлое Снейп на четыре часа — с запасом. Удобно устроившись в корнях большого дерева, расположенного в паре метров от полянки для аппарации, волшебник замер неподвижно, прикрыв глаза и сканируя окружающее пространство.       Ему уже начало казаться, что он корнями врос в это дерево, когда Крауч наконец появился на территории поместья. Маг совершенно не смотрел по сторонам и на своей территории, очевидно, не ждал никакого нападения.       Несмотря на эффект неожиданности, пробил его внешние ментальные щиты Снейп с большим трудом. Но это было лишь первым шагом к победе и далеко не самым главным. Всё решала битва умов молодого менталиста и опытного окклюмента.       Бартемиус Крауч не зря слыл полиглотом, который знал более двухсот языков. Добиться подобного маг смог благодаря родовому дару — окклюменции. Краучи достигли в ней немалых высот и научились настолько виртуозно работать со своим собственным сознанием, что не каждый менталист, обладающий всей полнотой дара и полностью раскрывший все его грани, мог соревноваться с ними на этом поприще.       Вот и сейчас Северусу приходилось туго. Он уже разбил все ментальные щиты Крауча, до которых мог дотянуться, внося хаос в его структурированный разум, но теперь это мало помогало сражаться с волшебником на его же территории. Впрочем, битва была далеко не такой проигрышной, как могло показаться. Во-первых, эффект неожиданности сработал наилучшим образом, даря Снейпу немалое преимущество. А во-вторых, источник рода, как ни странно, не спешил помогать Лорду, не пытался испепелить наглого вторженца.       Северус на такую удачу даже не рассчитывал, готовясь к попыткам продавить магию целого рода, пусть и значительно ослабленного. Но, видимо, хранитель источника Краучей либо ослаб из-за отказа Лорда следовать традициям предков, либо впал в спячку, либо же вовсе отвергал существующего Лорда. Тогда и странное поведение духов источника было вполне объяснимо — Барти был бы куда лучшим Главой рода, почему Винки и помогала «молодому хозяину».       Впрочем, сейчас Снейпу было не до размышлений. Он был полностью поглощён сражением, победа в котором постепенно склонялась на его сторону. Бартемиус сопротивлялся отчаянно, и в этом была его ошибка. Ошарашенный внезапным нападением, маг, который, судя по всему, никогда не подвергался ментальным атакам такого уровня, теперь и не помышлял о контратаке, а лишь судорожно отбивался, даже не пытаясь отсечь разум Снейпа от тела или хотя бы запереть его в каком-либо воспоминании. Нет, Крауч лишь истерично выталкивал вторженца, который неспешно уворачивался от суетливых беспорядочных ударов, всё ближе и ближе приближаясь к ядру разума противника.       Наконец Северус, вдребезги раскрошив последний щит, дотянулся до центра ментальной сферы волшебника. Окутав своей магией маленький пульсирующий шарик, олицетворяющий средоточие разума Крауча, зельевар остановился. Он не собирался разрушать его, да и так далеко в ментальную сферу пробираться не планировал, но иначе сопротивление было не преодолеть. Теперь же разум Бартемиуса застыл, парализованный захватчиком, и ничто уже не мешало Снейпу встроить в него свои конструкты.       Как ни странно, обеспечить стабильность закладок в разуме окклюмента оказалось до неприличия легко. Достаточно было связать их ассоциативно с сыном, а потом заставить Крауча забыть про то, что он вытащил Барти из Азкабана. Так как волшебник и сам желал этого, сам невероятно тяготился и страшной смертью жены, и сложившейся ситуацией с запертым в подвале сыном, то и про наличие закладок он не должен был вспомнить, закрыв их своими собственными установками.       Закладок, которые поставил Снейп, было всего три. Первая, собственно, заставила Бартемиуса поверить в ту историю про жену и сына, которую он сам же и придумал. Эта закладка маскировала оставшиеся две. Крауч, во-первых, должен был разблокировать портальный круг в подвале, а после забыть про его существование, и, во-вторых, теперь он был абсолютно и полностью лоялен Снейпу, уже единожды подчинившему мага и оставившему для себя лазейку в его разум.       Последними штрихами Северус укрепил установку Крауча не думать о сыне и жене, а поверх неё вывел на поверхность разума невероятную жажду власти Лорда. Её даже не нужно было искусственно раздувать — маг сам был готов на всё ради власти и превосходства над окружающими. Теперь же и последний сдерживающий фактор в лице жены был потерян, так что Крауч обещал превратиться в абсолютного карьериста. И Снейп собирался воспользоваться им, как тараном, лишь слегка подкорректировав курс этого несущегося на всех парах бронепоезда.       Аккуратно выскользнув из разума Бартемиуса, зельевар ментальным пинком отправил его настраивать защиту дома и разбираться с портальным кругом, а сам поспешил туда, где слабо ощущалось присутствие разума Барти-младшего. Спустившись в подземелье, Снейп застыл на мгновение, а потом, со свистом выдохнув, распахнул дверь в темницы. Та бесшумно открылась перед ним — Крауч уже успел внести зельевара во все защитные системы поместья.       Проходя мимо дверей пустых камер, волшебник всё больше мрачнел. Подойдя наконец к противоположной от входа стене, Северус, не останавливаясь, прошёл сквозь решётку предпоследней камеры, а затем и сквозь земляную стену, оказавшуюся иллюзией. За ней располагался небольшой коридор со всего одной камерой, но защищена она была лучше, чем все остальные, вместе взятые.       На узкой лежанке за решёткой, оплетённой невообразимым количеством заклинаний, неподвижно лежал молодой маг. Снейп даже не сразу узнал Барти — тот был смертельно бледен, лицо юноши осунулось, сам он невероятно похудел. Грудь волшебника едва заметно поднималась при каждом хриплом вздохе. В лёгких что-то неприятно клокотало — видимо, Крауч-старший не озаботился сколько-нибудь качественно поправить здоровье сына. Хотя, скорее, тот оставил домовушку присматривать за ним, а сам не появлялся в камере ни разу. Винки же не могла без позволения Лорда купить необходимые зелья, да и едва ли знала, что нужно.       Аккуратно капнув пару капель «Колодца маны» на два прута решётки, волшебник дождался, пока защита в этом месте не исчезнет, и заклинанием вынул пруты из пазов. Когда тёмная фигура в плаще вошла в камеру, Барти смог только чуть повернуть голову и из-под прикрытых век равнодушно оглядеть гостя. Молодой волшебник находился в крайней степени физического и магического истощения.       Подхватив его заклинанием и поставив прутья решётки на место, Снейп двинулся на нижние этажи. Необходимо было как можно скорее покинуть поместье — закладки Барти-старшего уже начинали действовать, и попадаться ему на глаза не стоило. И хоть в данный момент Северусу хотелось основательно побеседовать с магом, желательно с применением круцио-терапии, но он пересилил себя и продолжил путь к портальному кругу.       Барти проснулся рывком, словно выныривая из чёрного омута. Густая вязкая темнота затягивала его сознание каждый раз, когда волшебник закрывал глаза. Азкабан всё ещё жил в нём и не желал отпускать, холодными щупальцами свиваясь у сердца и до хрипа сжимая грудь, стоило Барти вспомнить холодные сырые стены волшебной тюрьмы и её кошмарных стражей.       Впрочем, в подземельях родного дома было не лучше. Здесь не было дементоров, зато были мысли, которых не оставалось в Азкабане. Мысли о матери, которая заняла его место, сводили мага с ума, как и удушающая ненависть к отцу, который допустил подобное, а после даже не попытался исправить что-то, лишь выбросил из своей жизни и памяти и жену, и сына.       Чуть приоткрыв глаза, Барти вздрогнул. Обстановка определённо не соответствовала знакомой до последней трещины камере. В голове юноши начали медленно появляться воспоминания прошедшего дня, которые он сначала принял за сон. Какая-то чёрная фигура, которая легко выломала прутья клетки, зачарованные так, что магическим зрением смотреть было больно. Кто это был? И где он сейчас?       Волшебник медленно сел и уже приготовился к привычному приступу мучительной слабости и головокружения, но его не последовало. Аккуратно отодвинув полог и встав с кровати, Крауч огляделся. Комната не походила ни на что, ранее виденное юношей. Никаких прямых линий. Пол под ногами покрывала короткая ярко-изумрудная трава, камень стен и потолка кое-где сменялся переплетениями гладких древесных корней, даже на вид невероятно твёрдых и крепких, вся мебель была словно выращена уже в нужной форме. Низкая широкая кровать, на которой он спал, располагалась в нише, занавешенной незнакомыми ему висячими растениями с маленькими круглыми листьями.       Ступая босыми ногами по травяному ковру, волшебник подошёл к окну, свет из которого заливал комнату. Неловко забравшись на широкий деревянный подоконник, Барти выглянул на улицу. По сторонам от него шелестели вьющиеся растения, оплетающие стену странного дома снаружи, далеко внизу виднелась небольшая полянка, а за ней зеленели кроны огромного леса, который вдалеке упирался во вздымающиеся каменные отроги, дальше превращающиеся в горные пики.       Глубоко вдохнув воздух, несущий ароматы цветов, зелени и влажной земли, юноша улыбнулся, сморгнул слёзы, выступившие на глазах из-за яркого света, и подставил лицо солнечным лучам. Он готов был сидеть так вечно, не думая ни о чём, но где-то невдалеке послышался мягкий звон королевского колокольчика, который некоторые маги использовали не только как комнатное растение, но и в качестве дверного кольца. Вслед за затихающим звоном послышался смутно знакомый голос:       — Можно я войду?       — Конечно, — автоматически согласился волшебник и неверяще переспросил: — Снейп? Северус?       — А ты Мерлина ожидал увидеть? — ворчливо поинтересовался зельевар, открывая дверь, которую Барти раньше не заметил из-за того, что она сливалась с одним из переплетений корней на стенах.       — Это был ты? — Крауч всё никак не мог справиться с удивлением.       — Нет, тебе всё это снится, — закатил глаза Снейп, ставя на столик шкатулку с зельями. — Чего ты вообще с постели вскочил? С тем букетом диагнозов, которые я обнаружил, тебе ещё неделю в постели лежать.       — Належался уже, — буркнул юноша, слезая с подоконника.       Странно, он был всего на два года младше товарища, но сейчас между ними, казалось, пролегала пропасть в десяток лет, не меньше. Северус показался Краучу куда старше, чем тот был на самом деле.       — Чего там? — с любопытством спросил юноша, когда зельевар бросил в него каскад диагностических.       — Истощение, магическое и физическое, проблемы с лёгкими, воспаление суставов ну и так, по мелочи, — отозвался тот и выставил на стол ряд бутылочек. — Принимать слева направо, — проинструктировал он. — Потом можешь привести себя в порядок вон там, — Снейп указал на ещё один выход, завешенный растениями. — Обед в гостиной за дверью, в которую я пришёл. Если хочешь, можешь прогуляться по комплексу.       — Погоди, а сколько я уже здесь? — Вопросов у Крауча было куда больше, но сейчас ему слишком хотелось наконец самостоятельно вымыться и плотно поесть.       — Три дня, — коротко отозвался Северус. — Тут ты в полной безопасности. Разумеется, если не будешь выходить за пределы защиты.       Перейдя на магическое зрение, Барти выглянул в окно. В двадцати ярдах от него тихо мерцали шестиугольные соты, составляющие огромный золотистый купол, накрывающий сверху странное строение, в которое его принёс Снейп. Внизу щит как раз проходил по границе между поляной и лесом.       — Хорошо, выходить не буду, — пробормотал волшебник, но его собеседника в комнате уже не было. Снейп, по своему обыкновению, исчез, не прощаясь. — Хоть что-то в мире не меняется, — улыбнулся Барти.       Выпив все оставленные зелья, вкус которых, как ни странно, был ему незнаком и не вызывал тошноты, как раньше было со всеми зельями Снейпа, волшебник отправился исследовать выделенные ему покои. Пройдя сквозь переплетение тонких лиан, он оказался в небольшой комнатке, откуда вели три двери. Сунув свой любопытный нос во все три, юноша выяснил, что одна ведёт в полупустую гардеробную, вторая — в уборную, а третья — в огромную ванную, которая была больше похожа на бассейн и занимала всё помещение.       Туда он и отправился. Древесные стволы, ветви и корни, формирующие стены комнаты, в центре сплетались, образуя купель, изнутри выточенную в форме неглубокой чаши. Коснувшись неприметного сплетения рун на ближайшем отполированном корне, волшебник подал туда немного энергии и увидел, как бассейн начал стремительно наполняться. Не теряя времени, он скинул одежду и нырнул в тёплую воду.       Огромное окно напротив входа снаружи было оплетено побегами странного полупрозрачного растения, поэтому солнечный свет казался здесь зеленоватым. Под окном Барти обнаружил полочку с рядом баночек, содержащих разнообразные шампуни, гели и масла. Поспешно вымывшись и трижды промыв светлые волосы, он проследил, как пена и грязь затягиваются в переплетения ветвей и исчезают, а потом с довольным вздохом откинул голову на бортик и замер, наслаждаясь тёплой водой, дневным светом и звуками, доносящимися с улицы, и разглядывая огромную мозаику, заполняющую весь потолок комнаты. На ней шелестели кроны деревьев, а над ними виднелось бездонное небо. Мозаика выглядела так, будто волшебник лежит на земле в лесу и смотрит вверх на колышущиеся ветви, пролетающих птиц и бегущие облака…       Крауч сам не заметил, как задремал, и проснулся уже, когда лучи заходящего солнца стали бить ему прямо в глаза, а небо на мозаике приобрело розовые и оранжевые оттенки. Вода за это время ни на градус не остыла, но волшебник поспешил вылезти из бассейна. Крем, найденный на полке у двери, быстро разгладил сморщенную кожу на его пальцах и ступнях, одежда, которую он оставил на бортике, исчезла, а взамен неё там лежала стопка чистой. Юноша тут же задался вопросом, кто же так заботится о нём. Ну не мог же Северус…       Тряхнув головой, Барти вернулся в спальню, а оттуда прошёл в гостиную. Обед на столике был таким же горячим, как несколько часов назад, благодаря чарам, поэтому юноша поспешил приступить к еде. Он ел медленно, смакуя каждый кусок и наслаждаясь каждым мгновеньем. С сожалением отставив последнюю опустевшую тарелку, волшебник поднялся и поспешил к выходу.       Только открыв дверь, Крауч замер в восхищении. Дверь его покоев, как и пяти соседних, выходила на круглую каменную площадку, в центре которой было отверстие. И в это отверстие с такого же проёма в потолке падал поток воды, сейчас серебрящийся в свете луны. Вокруг рассыпающегося искрящейся пылью водного столба вниз вилась изящная хрустальная лестница, которая при ближайшем рассмотрении оказалась совершенно сухой. В немом восторге юноша ступил на первую, кажущуюся невероятно хрупкой ступеньку, сделал шаг, другой… и нос к носу столкнулся со странной девочкой с зелёной кожей и ветвями в волосах.       — Ты пропустил обед, — прищурившись, заметила она.       — Я проспал, — не нашёл лучшего ответа ошарашенный Барти.       — Да? Тогда ладно. Как тебя зовут?       — Барти. А ты кто? — Юноша наконец отмер и вставил свой вопрос в странный диалог.       — Я — Листик, — гордо заявила девочка.       — Ты живёшь здесь? — Крауч никак не мог понять, что здесь делает этот ребёнок.       — Я живу сверху. Но да, здесь я тоже живу. — Ответ ясности не добавил.       — Получается, это твой дом? — Барти не оставил попыток разобраться в вопросе.       — Нет, это дом Северуса. Но строили его мы вместе.       — Получилось замечательно, — искренне заметил волшебник, наконец начавший что-то понимать, а девочка довольно улыбнулась.       — Хочешь, я покажу его тебе?       — Хочу. Только скажи сначала, где Снейп?       — Он ушёл, — девочка нахмурилась. — Он постоянно уходит. Но он вернётся.       — Ладно, — Барти пожал плечами. — Тогда пошли.       — Пошли!       Странная обитательница странного дома с горящими глазами принялась рассказывать новому собеседнику, как они с зельеваром придумывали дом. Обнаружилось, что в нём семь этажей — пять над землёй и два под. Крауч побывал на четвёртом и полюбовался на бесконечный коридор с комнатами, который можно было расширять, копируя комнаты и привязывая их к магам. На третьем этаже он чуть не застрял в библиотеке, где содержалась неплохая подборка книг по ритуалистике, а потом полчаса восхищённо оглядывал большую гостиную с окнами на три стороны, каменным полом и узорной мебелью. Залы на втором этаже пока не были обставлены, поэтому там странная парочка надолго не задержалась и продолжила спуск.       Чем ниже, тем шире становилась и тем больше синих тонов приобретала сначала узкая прозрачная лестница. На первом этаже она стала шириной в три ярда и приобрела глубокий чёрный цвет со вспыхивающими в глубине золотыми искрами. Такого же цвета был пол в большой круглой пещере с необработанными стенами и потолком. Из неё наружу вёл высокий коридор, стены и свод которого украшала мозаика, но Барти не спешил на улицу. Огромная печать на полу — вот что сейчас интересовало его больше всего.       — Ну вот, ты как Северус, — обиженно протянула девочка. — Он тоже тут всё время сидел, пока я ему доступ к кругу не дала.       — Ты дала ему доступ? — медленно проговорил юноша, чувствуя, как в душе у него зашевелилась робкая надежда, что товарищ позволит ему исследовать этот потрясающий рунный конструкт.       — Ну да, — пожала плечами Листик. — Теперь, если кто-то решит стучаться с той стороны, ему, а не мне придётся с этим разбираться.       — Понятно, — только и выдавил Крауч.       — Пошли дальше?       — Пошли.       На подземных этажах волшебник заглянул на кухню, потом в зельеварню, пока лишённую большей части оборудования, осмотрел тренировочные залы, ещё не зачарованные должным образом, а потом спустился ниже. На втором подземном этаже были хранилища для артефактов и зелий, а также большая кладовая и темницы, поэтому Барти поспешил уйти оттуда и вернуться в свою комнату на седьмой этаж. Он ещё не посмотрел обиталище Листика и на улице не побывал, но сейчас его слишком клонило в сон, чтобы продолжить прогулку — волшебник всё ещё был слаб, и восстанавливаться ему нужно было ещё долго.       — Ну как он тебе?       — Интересный. Но ты интереснее. Ты же будешь приходить ко мне?       — Конечно, Листик, мы же договорились.       — Это хорошо.       Листик правдоподобно зевнула и положила голову на плечо волшебнику, сидящему рядом с ней на толстой ветке. Если бы Снейп не знал, что дриаде сон не слишком необходим, он бы поверил в эту пантомиму. Но и так ему было несложно подыграть. Через какое-то время девочка действительно заснула, а Северус ещё долго сидел неподвижно, разглядывая звёзды и изредка ловя боковым зрением огненные вспышки на соседних горных отрогах.