Сонно зевая, Катарина посмотрела на сидящего напротив себя репортера. Их выдернули из отеля аж в семь утра, чтобы записать злосчастное интервью с победителями первого этапа гран-при. Леви отнесся к этому весьма философски. Это тоже было частью его работы. А к камерам и различного рода каверзные вопросам он давно уже привык. Катарина все еще испытывала от подобного неловкость, но Леви выглядел расслабленным, а потому она тоже не напрягалась.
— Начнем с краткого анализа вашего выступления, — начал журналист, подавая оператору знак включить камеру.
— Короткая программа хорошо, — ответил Леви. — А произвольная… В плане чистоты есть ошибки, но в целом неплохо. В любом случае, до конца программы еще не вкатаны. Мы короткую-то еще не вкатали. Что уж говорить про произвольную. Но задачу мы выполнили. Я думаю, что мы подойдем максимально подготовленными к этому сезону, — рассудил Леви.
— Думаю, не секрет, что ваша пара стала одной из самых обсуждаемых в межсезонье. Как вы скатывались, Катарина, тебе же тяжело было с лучшим партнером в мире? Хотя, ты же понимаешь, все кругом говорили: «Ага, отхватила себе пятикратного чемпиона мира, лучший партнер, который только есть в фигурном катании.»
— Подарочек, — рассмеялась Катарина, покосившись на своего партнера.
— Да, отхватила.
— Могу сказать, да, было не просто. Первые пару месяцев было очень трудно. У нас разная школа, разный уровень катания, разные характеры. Я могла ехать в одну сторону, Леви в другую, а надо было вместе, — улыбнулась Катарина. — Мне еще пришлось посушиться немного.
— Тебе?! — охнул журналист. — Ты же такая худенькая.
— Ну, не надо забывать, что я вообще никак не тренировалась больше, чем полгода. Мало двигалась и набрала какой-то уже нежелательный вес. Мне сказали, что если я хочу выйти на лед, то через два дня должна весить сорок. Сами видите, у меня не особо крупный партнер, — усмехнулась девушка.
— Это честно вызывает восхищение характером. Надо? Сделаем. И это сделаем. И это.
— Сила воли, — пожала плечами Катарина.
— А какие у вас сложились взаимоотношения?
Катарина на секунду взглянула на Леви.
— Сначала мы были очень холодны, чисто работали, — осторожно начала она. — Леви терпит меня. Поначалу, еще иногда срывался, а сейчас он на мои закидоны смотрит вот так, — Катарина издала тяжелый вздох. — Моя ты хорошая. Ну, ладно. Леви очень хорошо ко мне относится
— Нет, мы бывает ругаемся, — вставил Леви, явно опасаясь, что Катарина сболтнет лишнего.
— Ну, это уже такая, рабочая ругань. Это нужно иногда. Особенно сейчас. Когда и соревнования, и тренировки, и ты уже весь на взводе. Нужно поорать друг на друга, — пожала плечами Катарина.
Журналист покачал головой и задумчиво полистал свой блокнот.
— Леви, что ты думаешь о Катарине?
Аккермана этот вопрос, казалось, немного обескуражил. На пару секунд он явно задумался, видимо подбирая в своей голове слова. Девушка с нескрываемым любопытством ждала, что он скажет.
— Катарина очень красиво на льду смотрится, — наконец брякнул Леви. — Она вдохновляет, она… какая-то муза…
Катарина широко распахнула глаза глядя на своего партнера. Муза. Она ожидала от него чего угодно, но только не этого.
— Катарина, тот же вопрос.
Она могла бы сказать о Леви очень много слов. Но все они почему-то разом взяли и покинули ее голову.
— Леви… Сейчас я уже не представляю для себя вообще никакого другого партнера. Я доверяю этому человеку всю себя полностью на поддержках, на выбросах и… не знаю, что тут еще можно сказать, — смущенно сказала Катарина.
— Фанаты очень любят обсуждать является ли пара на льду парой в жизни. Расскажите как находясь вместе по шесть-семь часов в день избегать романтических отношений?
Катарина и Леви не сговариваясь переглянулись. Нашел, что спросить. И главное у кого. Еще полгода назад Леви казалось, что он знает ответ на этот вопрос. Но теперь…
— Девяносто процентов пар проходят через конфетно-букетный период, а дальше уже кто как, — решилась сказать Катарина.
Судя по взгляду журналиста, он понял, что ступил на благодатную почву.
— У вас был конфетно-букетный период?
— Мы же сказали, девяносто процентов, — с нажимом сказал Леви.
— А вы, десять процентов?
— У нас конфетно-букетного периода как такого не было, — попыталась выкрутиться Катарина.
Конечно, какой с Леви может быть конфетно-букетный период? Ноль свиданий, ноль подарков, кроме жуткого кислотно-розового зайца, которого, кстати, на самом деле принес не Леви, а фанаты. Катарина не считала это проблемой, не считала до недавнего времени. Но последнее время вдруг поняла как ей хочется почувствовать себя девушкой, за которой хоть как-то ухаживают. Леви заботился о ней и… Этого было достаточно и не достаточно одновременно.
— Мы работаем, — твердо сказал Леви. — Просто работаем.
— Мария говорила, что вы с ней как брат и сестра. С Катариной у вас такие же отношения?
Леви сжал зубы. Прицепился как клещ. Он ведь может вообще отказаться отвечать на эти вопросы. Впрочем это будет равносильно признанию в их с Катариной близких отношениях. А подобного Леви не хотел. Катарина была его. И он совершенно не хотел делиться ей со всем окружающим миром. Леви и так живет почти что напоказ. Но этот кусочек, эта маленькая часть жизни принадлежала только им двоим. Ему и Катарине. И больше никто не смел в это вмешиваться. Пачкать это. Обсуждать. Нет. Ни за что Леви не макнет самое светлое, что случилось с ним почти за тридцать лет в жизни в грязь.
— Я бы не сказала, что мы брат и сестра, — ответила Катарина. — Знаете, это какая-то такая…
Она хотела подобрать слова, но снова не смогла.
— Ты с человеком проводишь время и это в любом случае близкие отношения, — нашелся Леви.
— Лучшие друзья можно сказать? — поинтересовалась Катарина.
Леви задумчиво покачал головой. Хороша подруга. Как же убого они сейчас наверное выглядят.
— Нет, — вздохнул он, понимая, что топит сам себя. — Там другое. Что-то непонятное.
Журналист, кажется, решил над ними смиловаться и удовлетворившись отстал с этой скользкой темой. Правда не до конца.
— Я хочу спросить еще про взгляд. В парном катании взгляд, которым партнеры смотрят друг на друга очень важен для восприятия картины. Ваш взгляд друг на друга… Как бы сформулировать… Естественно страстный.
— Взгляд можно натренировать, — заметил Леви.
— Его надо прочувствовать, — добавила Катарина. — Например, что-нибудь представить или вспомнить. Вообще, мы правда работали над этим. Театральное искусство никто не отменял.
— Однажды нам с Марией приглашали мима.
Леви вдруг вспомнил очередную отчаянную попытку Мари Доук поднатаскать его актерские данные.
— Меня Мари учила даже правильно дышать, чтобы красиво улыбнуться, — покачала головой Катарина.
— С кем вы только не работали. С мимом работали, с актерским мастерством работали, с акробатами работали?
— Мы с Марией работали, с Катариной еще не приходилось, — ответил Леви.
— Сам подход к постановке программ… Сейчас я буду петь оду своему тренеру и хореографу, но я честно нигде не видела, чтобы настолько заморачивались. Это же у танцоров есть этот ритмический танец, у них там каждый сезон какие-то темы, то вальс, то блюз, то танго, сейчас латина. Танцоры очень много занимаются бальными танцами на паркете, потому что их задача взять ту же самую румбу и максимально перенести ее на лед. Видели латинские танцы когда-нибудь? Там такие быстрые движения, они такие вещи ногами творят, а вы попробуйте повторить это на льду, в коньках. Это же охренеть. Но с танцорами-то все понятно. У них дисциплина такая. Но с парниками-то это не работает. То есть даже если мы берем румбу, никто не заставляет нас переносить на лед движения из настоящей румбы. У нас есть свои элементы и мы акцентируем на них. И вот этот принцип, с которым я столкнулась в группе Эрвина Смита, что парники должны помимо того, что делать свои акробатические элементы, должны еще и кататься как танцоры. Что все вот эти связки, переходы, дорожки, блоки, все эти движения, скольжения должны быть не просто, чтобы забить промежуток между, допустим, выбросом и подкруткой, а быть именно красивым, настоящим парным катанием, когда партнеры близко друг к другу, когда скольжение мягкое, плавное, когда есть какие-то свои фишки, движения. Это очень круто. Мне безумно нравится.
Катарина с улыбкой посмотрела на Леви и он согласно кивнул.
— А ваши ощущения от начала работы в группе Эрвина Смита?
— Мир фигурного катания для меня перевернулся: жизнь в спорте разделилась на до и после. Я поняла насколько неосознанно подходила к этому раньше. Сейчас я выхожу на тренировки и мне все нравится. Мне нравятся как устроен тренировочный процесс, нравятся мои программы, нравятся мои костюмы, и главное, мне нравится мой партнер. И наверное, сейчас я впервые в жизни ощущаю себя профессиональным спортсменом, а не просто любителем. Если раньше, особенно в последние года в голове часто крутился вопрос: «А что я вообще здесь делаю?», — то сейчас таких вопросов у меня нет. Я четко понимаю, что я делаю и для чего. И это главное.
На самом деле все было не так уж и просто как они говорили на камеру. Поначалу, когда она только-только начала заниматься у Эрвина, Катарине зачастую приходилось буквально заставлять себя. Это не так, что: «Мне всегда легко кататься, ведь я так люблю фигурное катание!», — нет. Ей действительно приходилось просто заставлять себя. Когда тело почти всегда болит, очень сложно вставать каждое утро и идти на тренировку, где, ты знаешь, все опять будет болеть. Но Катарина старалась. Сохраняла мотивацию, как это говорилось. И теперь все это начало окупаться. Наконец-то начало. По крайней мере, теперь Катарина четко понимала, что все, что с ней произошло было не зря.
***
— Господи, о чем я думала?! — всплеснула руками Катарина, оборачиваясь назад себя.
Леви плелся в паре метров позади, всем своим видом показывая, что бесцельное блуждание по улицам, которое Катарина именует прогулкой — полная херня. А учитывая, что в конце осени погода оставляет желать лучшего, гуляли они под каким-то практически штормовым ветром, активно дующим со стороны моря.
— Сейчас пойдет дождь, — натягивая капюшон до самого носа, сообщил ей Аккерман.
— С чего ты взял? — вздохнула Катарина.
— С того, что на улице дерьмо.
— Ладно, — покачала головой девушка. — Все равно это худшее свидание в моей жизни. Но обратно мы пойдем другой дорогой, — решительно заявила она, скрестив руки на груди.
Леви издал страдальческий вздох и снова поплелся следом за Катариной. Когда спустя пару минут ей на нос упала крупная дождевая капля, она едва слышно выругалась себе под нос.
— Доволен? — через плечо бросила она не скрывая досады.
— Интересно, почему я должен быть доволен? — спросил мужчина, подняв на нее глаза. — Я мокрый, плетусь под всеми ветрами, только потому что тебе не сидится на пятой точке, а еще твое врожденное чувство вредности видимо мешает тебе адекватно оценивать ситуацию, потому что я тебе еще в отеле тебе говорил о том, что идея не очень.
— Ну так и сидел бы в отеле, если знал, — зло ответила Катарина, жмурясь от летящего в лицо дождевого потока.
— Сидел бы, — пробурчал Леви. — Да не могу.
— И что же тебе мешает?
— Ты же хотела погулять, — ответил Леви.
Катарина только фыркнула.
— Не думала, что для тебя это аргумент.
— Катарина… — Леви резко схватил девушку за руку, заставляя обернуться. — Я не понимаю твоих претензий. Я делаю все, что придет в твою вздорную башку, даже если мне это не нравится, так почему в ответ какие-то претензии?
Катарина тупо захлопала глазами. А ведь и правда… Он же все делает для нее. И правда все. Пусть не совсем так, как ей бы хотелось, но делает.
— Леви… Я… Пойдем домой, я сделаю тебе чай, — Катарина чуть улыбнулась. — И в следующий раз просто стукни меня.
— Дома повторишь эти слова, я запишу их на диктофон, — ответил Аккерман. — И чай я сделаю сам, потому что прости, но ты делаешь не чай, а просто горячий сок из листьев.
Несмотря на холод и весьма некомфортное положение, Катарина засмеялась.
— Леви, я тебя расстрою, но весь чай — просто горячий сок из листьев.
Леви только дернул девушку за капюшон куртки и взяв за руку, уверенно потащил в сторону отеля.
***
Вечером на катке стояла праздничная атмосфера. Первый этап гран-при подошел к концу. Как и полагалось завершался он красивым аккордом — показательными выступлениями фигуристов. Катарина и Леви как победители турнира спортивных пар выходили на лед самыми последними. У Катарины было просто восхитительное настроение. Во-первых потому что сейчас они с Леви презентовали свой показательный номер, который по сути был детищем Катарины. Она действительно придумала его сама. Мари помогла с хореографией, Эрвин с элементами, Леви… Спасибо ему хотя бы за то, что он не особо критиковал и вообще согласился на подобное. Но в целом музыка, костюмы и общий смысл номера — все это было разработано Катариной. Ну, а во-вторых, сейчас она просто кайфовала. Сейчас их не будут оценивать, сейчас они просто выйдут на лед и прокатаются в свое удовольствие.
— Победители первого этапа гран-при среди спортивных пар: Катарина Фриц/Леви Аккерман.
Помахав рукой трибунам, Катарина замерла у бортика, на секунду бросив взгляд в сторону Леви, стоящего у противоположного борта. Настроение у нее почему-то было на редкость игривое. Да и Леви выглядел вполне расслабленным и довольным. Наверное, дело в том, что они не плохо отдохнули. Вернувшись в отель, после неудачной прогулки под дождем и выпив с Леви чаю, Катарина ушла к себе и если честно проспала чуть ли не сутки. И такой отдых оказался самым лучшим из всех существующих. И теперь Катарине показалось, что она откатала свой показательный просто на одном дыхании.
— Катарина Фриц/Леви Аккерман. Пара, наверное, с одним из лучших техническим контентов на сегодняшний день. И если они катаются чисто, победить их практически не возможно.
Зал так тепло их принимал, что Катарина просто не смогла удержаться.
— Всем спасибо за поддержку! — крикнула она, наклонившись к камере.
Они уже шагнули в калитку, как путь им преградил ведущий этого вечера. Зал радостно закричал и захлопал, когда звучала музыка с их произвольной программы. Леви снисходительно улыбнувшись, дернул Катарину за руку обратно на лед. Выполнив дугу, девушка переглянулась со своим партнером, сориентировавшись с какого места программы им включили музыку. Они прыгнули сальхов, выброс и крепко схватив девушку за руки, Леви легко поднял ее на поддержку. Катарина перевернулась, замерла на какое-то время, а потом снова кувыркнувшись через плечо Леви, снова встала на ноги. Они завертелись во вращении и наконец остановились.
— Катарина Фриц/Леви Аккерман.
Катарина в который раз поклонилась трибунам. Через час они уже будут в отеле. А через три в аэропорту. Но это было в какой-то другой реальности. Сейчас для них был момент триумфа. И это было только начало.
