На просторах прошлого

Любой ценой. Даже ценой самой яркой звезды на его небосводе. Такова плата, думал он, стоя на берегу и всматриваясь в рябь на мутной воде. Мыслями он был очень далеко отсюда, но внимал каждому звуку вокруг; такая уж привычка постоянно мониторить положение действующих фигур и общее состояние поля боя. Он ведь капитан как-никак. И за всем в этот раз он успел уследить, кроме неё. Смешно: понадобилась бы всесильной Кэрол помощь такого старомодного оружия как суперсолдат? Но он даже не успел в последний раз взглянуть ей в глаза и повторить, что он всегда окажет эту помощь, если что. Добродушно напомнить упрямой героине, как на каждой из совместных миссий, что нет ничего страшного в том, чтобы проявить слабость. Когда Стив подбежал к месту падения Кэрол, она уже не дышала. Ещё теплую руку её в своей держала Ванда, сжимая губы и до последнего не позволяя слезам стечь по щекам. Даже вид разорванной её плоти не заставил его отвести взгляд ни на миг. И только секундой своего внимания капитан одарил злосчастную Перчатку, надетую на другой руке Кэрол. Упав тогда на колени, он ничего не почувствовал, все его мысли и чувства были с бездыханной Кэрол. Сейчас же трава смягчила удар, и он это ощутил. Как и руку Ванды на своем плече. Как и звук её шагов до этого. Когда она касалась его, он терял всё самообладание, будто ломалась защита, прорывалась платина — в такой момент ни тогда, ни сейчас, Стив уже не мог сдерживать слёзы. Ванда последняя, кто видел и слышал Кэрол ещё живой. И кто держал её руку, пока та — он уверен — с самодовольной улыбкой терпела жгучую боль и ощущала движение смерти по венам, цунами надвигающееся на сердце. — Стив, поверь мне, она бы сейчас дала тебе подзатыльник за это, — как могла успокаивала подруга капитана, так и не научившись у него тонкому искусству ненавязчивого утешения. — Я бы отдал за него многое, — истерично издал он смешок, согласно закивал и уселся поудобнее, позволяя Ванде сесть рядом и приголубить его. — Стив, я… — Ванда впилась зубами в нижнюю губу, опустив голову. — Есть кое-что, что я хотела рассказать. Без особо энтузиазма он мягко посмотрел на неуверенно говорящую подругу, которая теперь устремила на Стива взгляд, полный вины и сожаления. — Точнее показать. Без твоего согласия я не сделаю этого. Если ты готов, то… Но если нет, — её голос зазвучал приободряюще, — это всегда будет ждать тебя. Здесь, — она ткнула пальцем себе в висок. — О чем ты? — Кэрол попросила меня облегчить её боль... — Ванда с трудом произносила слова, которые отсылались к смерти подруги. — Я помогла ей отвлечься, помогла занять её разум другими мыслями. И я видела нечто прекрасное, — девушка готова была расплакаться, — её воспоминания, её мечту, её сны. И тебя в них. Стив как-то зло посмотрел на подругу, но эмоция эта предназначалась не ей. Он не хотел слышать о том, чего лишилась Кэрол, пойдя на эту жертву. Он не хотел видеть возможное будущее, которое уже никогда не случится. Признавать факт безвозвратно ушедшей из его жизни Кэрол давалось и так нелегко. И все же где-то в глубине души он эгоистично радовался тому, что не застал её в последние минуты жизни, не ведал о чем она думала и что говорила. И сейчас Ванда все же решила скинуть на его сломленную душу этот груз. — Она вспоминала меня? — растерянно уточнил он. — Не только вспоминала, — слегка улыбнулась Ванда, взяв руку Стива в свою. Он даже не сможет описать насколько важно для него знать, что он был в её мечтах о будущем, и насколько убийственно жестоко это знание. Стив больше ничего не сказал. Ещё какое-то время они молчали, обмениваясь взглядами. Ванда то сильнее, то слабее держала его руку в своей. И в конце концов мужчина коротко кивнул, не скрывая во взгляде страха перед той болью, что ему предстоит испытать. Ванда коснулась его висков, когда тот смиренно закрыл глаза. Первым делом он почувствовал какой-то чужой, инородный для его мира запах. Пока не зная, как его описать, Стив знал, чем точно не пахло. Тут не пахло кровью, дымом, изрытой огнём землёй. И здесь было тихо. И сухо. Всё, что так ему знакомо, отсутствовало. Он стоял в поле, усаженном пшеницей, кукурузой и цветами. Ему показалось странным такое безлюдное место действия, но оглянувшись, Стив увидел небольшой домик, стоявший в начале. Все приобрело смысл: стоящий вдалеке от цивилизации и лишнего шума, огороженный со всех сторон лесом и полем дом. Конечно… О чем ещё могла мечтать перед смертью воительница, на всю жизнь обречённая защищать вселенную? Он начал приближаться к постройке. Но детский смех, раздавшийся из дома, словно прибил его к земле. Насаждения кукурузы все ещё закрывали его фигуру, когда сквозь стебли, он увидел выходящего из дома себя самого. Со знакомой бородой, в гражданской одежде и с приторной улыбкой на лице. Ему даже стало стыдно за выражение неподдельного счастья и умиротворения на заросшей физиономии. Будто мира за пределами этого дворика с его извечными проблемами и не существовало! Как он, Стив, Капитана Америка, мог просто наслаждаться жизнью, наплевав на свой долг? Но этого для него хотела Кэрол. Это её мечта. Когда Стив уже был во дворе, сама Капитан Марвел вышла следом, держа за руку девочку лет шести, что в нетерпении смотрела на бородатого мужчину. В его руке Роджерс вдруг заметил воздушного змея, и энтузиазм ребенка стал понятен. Упустив на мгновение, как живо эта иллюзия ощущалась, но что все же это была иллюзия, капитан потянулся к идущей по направлению к нему Кэрол — но та прошла сквозь. Мужчина оглянулся, чтобы увидеть, как она обнимает другую версию его самого. Как она растягивает губы в улыбке на своем розовом, живом лице. Но вдруг перед глазами возник образ покалеченной камнями бесконечности плоти. Стив поморщился, прикрыв глаза. — Неужели ты не жалеешь? — произнёс местный Стив, обращаясь к Кэрол, но смотря в небо. Глаза женщины устремились туда же. И с лёгкой грустью в голосе, не скрывая тоски — по небу, самолётам или космосу — она, однако уверенная в своём выборе, отвечала нет. И маленькая, уже лопающаяся от нетерпения девчушка, вдруг замерла и завороженно начала всматриваться в небо тоже. Стиву очень не хотелось присоединяться к этому ритуалу, чтобы не ощущать единения с этим местом, которое было лишь плодом воображения Дэнверс. Но мужчина не смог сдержаться. Небо этой счастливой семьи незаметно сменилось небом его реальности. Оно было таким же ясным и насыщенно голубым, но это не имело значения и не приносило никакого облегчения. Ванда выжидающе смотрела на друга, когда он опустил голову, оторвав взгляд от облаков. — Стив, если бы я потеряла Ви… — голос её дрогнул. — Когда я потеряла Вижена, я не хотела больше существовать. Если бы Кэрол вернула только меня, но не вернула его, я даже не знаю, что бы предприняла. И что бы ты ни думал, сделай это. Главное, не выбирай смерть. Не понимая, как Ванда может знать о планах, которые зарождались так глубоко, что он сам ещё не осознавал их, Роджерс вперился в неё взглядом возмущённо и даже испуганно. Но затем вспомнил, что сам пустил Алую Ведьму в свою голову. — Мы здесь все будем рады, если ты будешь счастлив. Где бы это ни происходило. — Баки… — коротко ответил Стив поникшим голосом. — Не заставляй Баки быть твоей обузой, — снисходительно ругала его Ванда. — Он твой друг. Но не твоя ответственность. Ты дал ему шанс на новую жизнь, не забирай его, привязывая к себе. Ему предстоит столько нового открыть и испытать. Избавиться от груза вины за прошлое. — Я буду ему опорой, — пытался настаивать Стив, сам не веря своим словам. — Ты будешь ему напоминаем о долге, который невозможно оплатить; о боли, которую он принес; о том, что ему, сломанному и изуродованному, место только рядом с тобой. Будто он не заслуживает, чтобы его полюбил ещё кто-то. — Ты ему в голову залезла? — с нешуточным укором почти заключил Стив. — Я просто знаю. И ты знаешь, Стив. Тут ума большого не надо. И ты должен знать, что заслужил другой жизни теперь — когда сумел подарить её остальным. А если не веришь в это, то поверь хотя бы ей. Стив вызвался вернуть Камни. И дал себе обещание, что даже если передумает — все равно сделает э т о. И не забудет о той мечте, которую Кэрол прокручивала в голове, умирая на изрытой взрывами земле, почти в одиночестве. Но ему не хватило смелости признаться в своем выборе Баки Барнсу. Но в его смиренной реплике и уставших глазах читалось то, что друг уже все знает. А прощальные слова обязательно бы означали, что у него нет шанса передумать, лишали бы его выбора. Если вдруг он останется верен долгу и чувству ответственности за старого друга. Так что Стив ни с кем не прощался. По возвращении в теле старого и счастливого человека увидев Сэма рядом с Баки, Стив Роджерс поймет, что не зря оставил их вместе бесконечных пять минут назад. И не зря выбрал держать руку Кэрол в своей в момент её мирного ухода на теплой постели в окружении семьи и сладких запахов цветущего сада, проникающих в открытое окно вместе с прохладным ветерком летнего вечера.