Да или согласна

Утро среды в Префектуре Мияги радовало население своей теплотой, ослепляющими лучами солнца и теплым ветерком. Погода буквально настаивала на том, чтобы провести этот день, отдыхая от суеты, что преследовала по пятам. Но два прогульщика из частной школы Аобаджосай, решили все же не испытывать доброту своих преподавателей и явиться в обозначенный срок. — Энджи–чан! — налетела Мияко с объятиями на менеджера мужского волейбольного клуба. — Без тебя было так скучно! — Мияко... — прохрипела Исихара. — Задушишь же... Всего несколько дней не виделись. — Это как вечность. Покажи, что привезла! — потребовала подруга, заметив пакет в руках Энджи. Беловолосая достала из него небольшую подарочную коробочку и вручила брюнетке, которая тут же открыла ее и ахнула. — Как красиво... Исихара подарила подруге небольшую брошь в форме морской нимфы и в коробочку так же положила брелок с изображением герба Мураками и магнитик. — Твоя стихия — вода, вот я и подумала, что она тебе подойдет, — улыбнулась обладательница васильковых глаз. — Спасибо–спасибо–спасибо! — крепко обняла ее Мияко. — Кстати, а что у тебя там еще? — Это тоже подарок, только для другого человека, — сказала менеджер и поспешила спрятать в парту пакет. — Э… Не расскажешь своей лучшей подруге, что там? — прилила к ней любопытная чирлидерша. — Прости, но нет, — извинилась Энджи. — Это личное. Потом, может быть, расскажу. — А… Я поняла, это для Ойкавы–сана, — хитро улыбнулась кареглазая. — Тише ты, не надо так громко, — шикнула на нее подруга. — Меня кто–то звал? — протянул подошедший к девушкам Тоору и приобнял Энджи. — Привет, дорогая. Мияко—чан, приветствую. — Привет, — кинула ему белокурая и хлопнула его по животу, чтобы отошел на некоторую дистанцию. — Здравствуй, — улыбнулась старшеклассница. — Вы так мило смотритесь вместе. А я ведь на еще первом году тебе это говорила, Энджи–чан. — Вот видишь, Эндж, даже твоя подруга это признала с самого начала, — щелкнул ее по носу капитан и снова протянул девушку к себе. — Смотрю отдых в Мураками пошел вам на пользу, — прищурившись, хитро произнесла кареглазая. — Тихо ты! — попросил связующий, на что Энджи прикрыла глаза рукой. — Это была провокация… И ты попался, словно муха на паутину, Дуракава… — устало прошептала Исихара, и Тоору замер, понимая, что сглупил. — Энджи–чан, я начну ограничивать твое общение с Ивой–чаном, — недовольно пробурчал парень, которому не нравилось такое обращение к себе. — А я ведь знала! Знала! — довольно заголосила брюнетка. — Знала что, Мияко–сан? — спросил у нее подошедший Иваизуми, и девушка резко замолчала. — Класс! Доброе утро! — поздоровалась зашедшая учительница, которая в буквальном смысле спасла бедолаг от объяснений перед Хаджиме. Занятия начались, и ученики переключились полностью на учебный процесс, ожидая, когда же они смогут приступить к любимым факультативам. Время не заставило себя долго ждать, и уроки закончились. Волейбольный клуб собрался в своем тренировочном зале. До того, как тренера начали занятия, Энджи отпросилась у них, ссылаясь на неотложные семейные дела. Получив добро, девушка подошла к Тоору, дабы сказать тому, что уходит, и передать подарок. — Только пообещай, что откроешь его дома, — настоятельно попросила она. — Это важно. — М… — не понял парень такой серьезный настрой Энджи. — Хорошо, милая. Повеселитесь там. — Обязательно, — улыбнулась она и, попрощавшись с командой, поспешила покинуть пределы школы. — И что за семейные дела такие? — задался вопросом Иваизуми. — Обычно она выкручивалась, даже дохлой на тренировки приходила. — Она бежит на встречу с нашей сестрой, — ухмыльнулся парень, выделив предпоследнее слово. — Че? — выгибая бровь спросил ас команды. — Ива–чан, не глупи, — протянул Ойкава и хитро покосился на друга. — Энджи–чан моя девушка, а значить моя семья — ее, и наоборот. Хотя… Куда тебе понять–то, у тебя же нет второй половинки… — Вот скотина, — выругался Иваизуми и ввалил другу леща. — Больно! — воскликнул Тоору, потирая ноющее место. Энджи быстрым шагом направилась к школьным воротам, где уже ожидала ее Мия. Молодая женщина была одета в легкое платье розового цвета, которое шло ее волосам, цвета шоколада. Старшая Ойкава была расслаблена и поглядывала на школу с улыбкой. — Привет! — помахала ей рукой Энджи и подбежала к ней. — Привет, сестренка, — улыбнулась Мия и девушки крепко обнялись, после чего направились в сторону ближайшего кафе. — Прости, что отрываю тебя от тренировки. — Ничего страшного, — помахала головой Исихара. — Там Ива–кун есть, если что, присмотрит за Тоору. — А школа изменилась с тех пор, как я училась… Отстроила себе еще один спортивный зал и сделала вам парк, для летних прогулок, — улыбнулась она. — Повезло, можете там переменки коротать. — Да, у нас классно, — согласилась Энджи. — Кстати, чего ты Такеру не взяла с собой? Он же за любой шухер, где я. — Он очень просился, когда узнал, что я иду к тебе на встречу, — добро улыбнулась женщина. — Но у нас с тобой сугубо девичьи разговоры будут, нечего ему подслушивать. Еще Тоору просуфлирует. За деньги. — Да ладно? — удивилась белокурая. — Да… Такеру тот еще промысловик–затейник, нигде не растеряется, — посмеялась Мия и открыла деверь в кафе. Девушки пошли к дальнему столику и сделали заказ. — Ну, рассказывай, как провели время. — Да нормально… — протянула Энджи и призадумалась. — Тоору есть Тоору, без его выкидонов не обошлось. — Что он уже натворил? — нахмурилась Ойкава. Энджи рассказала ей случай на пляже, когда Тоору представился ее мужем. Мия озорно посмеялась. — Узнаю своего брата. — Представляешь, каково мне было это услышать? — эмоционально произнесла менеджер. — Я думала, что сквозь землю провалюсь! — Ладно тебе, зато мечта Тоору сбылась хоть на миг, — хитро глянула на нее женщина. — Бедному и так придется ждать еще сколько лет. — Ему будет не до этих мыслей, как приедет в Аргентину, — выдохнув, сказала Энджи. — Будет работать как пчела. Даже не знаю сможем ли мы нормально болтать по телефону… Разница во времени–то двенадцать часов… — Справитесь, вы оба сильные, — улыбнулась Мия. — Ну подумаешь, ты будешь его будить, а он тебе желать спокойной ночи и наоборот. — Было бы смешно, если ситуация не была столь плачевной… — приуныла Энджи и подперла щеку рукой. — Слушай… — осторожно начала Ойкава. — М? — протянула менеджер. — А ты не думала про то, чтобы в тихую, пока семья твоей матери ни сном ни духом, расписаться с Тоору, укатить с ним в Аргентину и счастливо помахать им рукой? — осмелилась спросить женщина, понимая, что затрагивает слишком личную тему. — По правде сказать… Что я только не выдумывала, лишь бы не оказаться под влиянием Фудзивара… — на выдохе произнесла беловолосая. — Да и мы слишком молоды для такого ответственного шага… И я думаю, что еще не готова, наверное, не знаю… — Но идея неплохая, согласись, — настаивала на своем Мия. — Вы еще пока в школе будете, а значит, твоя семья и знать не будет, а в марте месяце вы их удивите. — Было бы все так просто на самом деле… Понимаешь… — пыталась объяснить Энджи. — Ты боишься его как мужчину? — данная мысль терзала сестру Тоору. — Если да, то могу тебя заверить, что он тебе никогда в жизни не навредит, Энджи. Мой брат тобою дорожит. Каждая его фраза, когда мы семьей разговариваем, начинается со слов: мы с Энджи. — Я… — удивилась менеджер. — Он любит тебя, и я это по нему вижу. Помнишь наш ужин после вашего матча с Карасуно? — спросила у нее женщина. — Да, — коротко ответила она. — Как только Тоору вернулся домой, отец с ним поговорил. Он спросил у него, серьезны ли его намерения насчет тебя. Тоору не замешкался и сразу сказал да. Брат не видит жизни без тебя — это его слова. Плохо, что я говорю это вместо него, но порой парам необходима помощь извне, — призналась его сестра. — У Тоору перед глазами ходит наглядный пример мужской трусости, слабости и безответственности. Когда меня беременную бросил отец Такеру, у него мир на глазах перевернулся, ведь не такому его учили с детства. Он рос в полноценной семье, где родители — образцы для подражания. — Мия… Это твоя личная жизнь, ты не должна мне ее раскрывать, — прервала ее рассказ Энджи, так как посчитала, что иначе влезет в чужую жизнь. — Не, ты послушай, — настояла она. — Для меня было шоком, когда со мной так обошлись, но благо семья от меня не отвернулась. После этого Тоору стал презирать мужчин, что обижают женщин и бросают их, когда не видят в них больше надобности. Из нас двоих я старшая, но, когда носила Такеру под сердцем, думала наоборот. Тоору с меня глаза не спускал. Всегда помогал и следил за моим самочувствием, а когда Такеру родился, то никогда не отказывался с ним посидеть. Он хоть и строит из себя дурочка и весельчака, но он очень ответственный. Я с уверенностью могу тебе сказать, что он никогда тебя не даст в обиду и сам не навредит. Он из тех, кто несет ответственность за свои решения и поступки. За ним со средней школы бегали толпы девчонок, но он ни одну из них не пустил близко к себе, чтобы по итогу не ранить. Хотите фанатеть — фанатейте, но ближе не подпущу, так он для себя решил. Ты единственная, кого он подпустил близко к себе. — Мия… — тихо произнесла ее имя Энджи, в глазах которой слезы. — Я знаю это… Мы немало времени провели вместе. За эти два года я успела узнать его настоящего. Я не раз говорила ему, что верю в него и доверяю ему. — Тогда не вижу проблем, чтобы вместе улетели в Аргентину, — спокойно промолвила Ойкава. — Скоро я поеду в Токио на летние каникулы… Мое сердце чует неладное, я это уже говорила Тоору, — честно сказала Энджи. — Я подозреваю, что моя мать что–то замышляет. Я буквально каждой клеточкой своего тела чувствую это. — Ты никак не можешь не ехать туда? — спросила у нее Мия. — По приговору суда я обязана туда поехать, — выдохнула Энджи. — Я не хочу рисковать. Если не буду выполнять свои обязанности по договору, то они от своих откажутся, а что будет потом… Мне даже страшно представить… — Боже, что за семейка–то, — злилась женщина. — Двадцать первый век, а они своими законами живут. — Знаю… Поэтому тут нужно действовать очень осторожно и аккуратно, — сказала Исихара. — Будем молиться, что все обойдется без выкидонов семьи твоей матери, — с надеждой произнесла сестра Тоору. После разговора с Мией Энджи направилась домой, сделала домашнее задание на завтра, приготовила ужин для отца и тяжело выдохнув, присела на диван в гостиной. Девушка хотела позвонить Тоору, узнать, как ему понравился подарок, но неожиданно ее телефон зазвонил, на дисплее высветилось имя, которое Энджи меньше всего хотела увидеть. «Вспомни говно — вот и оно», — устало подумала она про себя. — Я вас слушаю, госпожа Фудзивара, — флегматично произнесла беловолосая. — О, — удивилась женщина. — Надо же, ты соизволила ответить с первого раза. — Говори, что хотела, и завершим этот ненужный разговор, — попросила у нее дочь. — Завтра я приезжаю в Мияги. Попрошу тебя подготовиться к моему приезду. Мы пойдем ужинать с моей давней подругой и ее сыном, — деловито произнесла Кларисса. — Еще чего, у меня завтра тренировка до позднего вечера, — возразила Исихара. — Отпросишься пораньше. Не препирайся, иначе не отпущу тебя в Мияги с каникул пораньше, — спокойно сказала ей мать. — Ты предлагаешь сделку? — теперь уже Энджи стало интересно. — Можно и так сказать, — ответила ей мать. — Посидишь с нами, и на каникулах я отпущу тебя сразу после твоего дня рождения. — Торги продолжаются. Я обещаю даже постараться быть милой, и так уж и быть, улыбнусь один раз, если срок скостишь еще на неделю, — предложила ей дочь. — Согласна, — коротко сказала женщина. — Завтра жду тебя в кафе Таганоки к четырем часам. Принарядись. — Хорошо, — кинула Энджи и скинула звонок. — Не хило ты так с ней поторговалась, из семи недель заключения, отсидишь пять, растешь, мелкая, — похвалил ее подошедший отец. — Три, — поправила она его. — Целые три недели мне придется ее терпеть. — Малая, у тебя точно по математике восемьдесят пять баллов за триместр? — не понимал происходящего Тэкео. — По планам сразу после экзаменов у нас недельный тренировочный лагерь. Позже скажут, на какие сроки поставили отборочные на межшкольные. Мы в них и не будем участвовать, но ей это не обязательно знать. Так что минус еще две недели, и в сумме выходит, что проведу я там три недели, а там еще что придумаю, про какой–нибудь левый лагерь, — пояснила она отцу. — Шпионка, — коротко сказал мужчина и потрепал дочь по голове. Энджи поднялась с дивана и пошла в свою комнату. Как только девушка зашла в нее, ее телефон снова зазвонил, на сей раз имя, высветившееся на дисплее, вызвало только теплые и нежные чувства в сердце. Менеджер мужской волейбольной команды ответила на звонок с радостью. — Энджи–чан! — услышала она громкий голос Тоору с обратной стороны трубки. — Это одновременно прекрасно и жестоко. Одним словом — в этой картине вся ты! — Это было четыре слова, фантазер, — посмеялась она и вспомнила нарисованную ею картину в Мураками. Девушка тогда на листе изобразила сладко посапывающего Тоору, а над ним нарисовала облако, в котором изобразила сцену, похожую на ту, что произошла на пляже, когда девушка снимала платье, только на рисунке она показывает парню комбинацию из трех пальцев. — Не важно! Это не меняет того факта, что это ты! — настаивал на своем парень, на что Исихара посмеялась. — Ладно, тут я с тобой согласна, — сказала она. — Ты доволен? — Да, — не сомневаясь, сказал он. — Теперь и у меня тоже осталась память о нашей чудесной поездке. — Я рада, — нежно произнесла она. — Поскорее бы завтра, — произнес Тоору и ласково договорил: — Соскучился по тебе. — Мы всего несколько часов не виделись, — напомнила ему Энджи, но потом добавила: — Я тоже. — Бука ты моя любимая, — на выдохе произнес парень, на что блондинка только посмеялась, но затем притихла. Парню эта резкая тишина не понравилась. — Что случилось? — Мать завтра приезжает в Мияги… — нехотя произнесла она. — Пообещай только, что не будешь злиться и делать поспешных выводов. — Я попробую, — задумчиво сказал он. — Я с ней поторговалась и по итогу скостила свой срок отбывания в ее тюрьме, это первая часть, — начала Энджи. — Это прекрасно, но что взамен потребовала эта корыстная женщина? — спросил капитан, которому уже не нравился ход событий. — Завтра мне придется уйти до конца тренировки на ужин с ней, ее подругой… — запнулась девушка, но затем тише добавила: — И ее сыном… — Чего? — возмутился связующий. — Она что, совсем обалдела? Уже начала подбирать тебе жениха? — Похоже на то, — устало произнесла Энджи. — Не думай об этой части, просто помни, что я это делаю для того, чтобы раньше вернуться домой. — Пообещай, что не дашь ему даже кончиком пальца коснуться тебя, — потребовал Тоору. — Тут и просить не нужно, — сказала она, потирая глаза. — Это и так очевидно. — Моя девочка, — уже спокойнее протянул он. — Наверное, хочет, чтобы ты принарядилась? — Наряжаюсь я по–своему, — усмехнулась менеджер. — Обещаю, тебе понравится. — Надеюсь… — тихо промолвил парень. — Только не перестарайся. Следующий день для учеников Аобаджосай пролетел довольно быстро. А для Энджи он вообще, казалось, промчался как пуля. Девушка, как то и полагалось, пробыла половину тренировки со своей командой и направилась на нежеланную встречу с матерью. К назначенному времени Исихара подошла к кафе. У входа ее ждала мать, которая, увидев дочь, недовольно скривилась. — Я же просила тебя принарядиться, — требовательно произнесла женщина. — У каждого свое понятие этого слова, — невозмутимо произнесла Энджи, которая пришла на встречу в форме менеджера волейбольного клуба Сейджо. — Пойдем, скоро Эйка со своим сыном подойдет, — сказала Кларисса, зашла в помещение и в сопровождении администратора направилась к заказанному столику. Энджи последовала за ней. Дойдя до столика и присев за него, она сняла спортивную куртку и осталась в футболке. — Хоть бы волосы распустила, что ли. — Кларисса, сколько лет, сколько зим, — услышала белокурая радостный голос, как она подумала, принадлежащий Эйке. — Дорогая, привет, — радостно протянула Фудзивара и глянула на сына подруги. — Надо же, какой высокий он у тебя. Не то, что моя, мелкая совсем. Услышав слова матери, Энджи повернулась к подошедшим людям и замерла. «Нет… К такому меня жизнь явно не готовила… Это удар ниже пояса не только для меня, но и для моего засранца… С меня хватит...» — начала злиться менеджер Сейджо, после того, как постепенно начала отходить от оцепенения. Злость и обида все нарастали. Они никак не хотели покидать девушку, которую начало подколачивать. Перед глазами пронеслись все разы, что их команда проигрывала, подавленный и разбитый Тоору. — Энджи, будь добра, поздоровайся с нашими друзьями, — настоятельно попросила у нее мать. — Никакой он мне не друг... Я ЛУЧШЕ УДАВА В ЗАСОС ПОЦЕЛУЮ, ЧЕМ СЯДУ С НИМ ЗА ОДИН СТОЛ! — перешла на повышенные тона Энджи и указала в сторону неприятного ей парня. Белокурая резко подорвалась с места, подхватила свой рюкзак, спортивную куртку и направилась в сторону выхода из ресторана. — Энджи! Стой немедленно! — приказала ей мать, которая не понимала происходящего. — Что случилось? — Она мне не может простить поражения своего капитана, — невозмутимо произнес Ушиджима, который ожидал подобной реакции со стороны дочери Клариссы, когда увидел, что она менеджер Сейджо. — Энджи! — окликнула ее мать, но она так и не повернулась. Женщине оставалось только смотреть вслед гордо идущей девушке, на спине которой красовалась футболка волейбольного клуба Аобаджосай с большой единицей по центру.