Сияние

— Здесь гораздо безопаснее, Ваше Величество. Король насмехается, натягивая мантию, чтобы удобно расположиться на деревянном ящике: — Уверяю тебя, — говорит он, глядя, как рыцарь осторожно зажигает свечи на стенах подвала, — я буду в безопасности, где бы ты ни был со мной, Дрим. Они не смогут меня тронуть, я это прекрасно знаю. — Я один человек, — тихо отвечает Дрим. Он подносит спичку к фитилю свечи и позволяет ей охватить пламя, после чего отщипывает конец и бросает его в сырые грязные щели между каменным полом. — Я бы сражался за Вас до самой смерти, Ваше Величество, но меня не хватит, чтобы отбить целую армию. Вы и сами это прекрасно знаете. — Я знаю, что ты скромен. — Я? — И немного придурковат. Дрим приподнимает бровь: — Сурово, Ваше Величество. — Джордж, — говорит король. Он стучит сапогами о каркас ящика. — Зови меня Джордж. Здесь только мы. — Джордж, — выдыхает Дрим, почти томно, когда его глаза прослеживают оранжевое свечение, озаряющее Джорджа, его одежду и бледную кожу. Под светом он выглядит почти золотым. — Этого ты хотел? Джордж ухмыляется, и его улыбка прекрасно отражается в тёплом свете: — Да. А теперь иди сюда, Дрим, — манит он, протягивая руку, чтобы Дрим схватил её, когда он окажется достаточно близко. Металл доспехов блондина холодный даже в хлопчатобумажных перчатках, защищающих его голую кожу. Он хмыкает, испытывая одновременно недовольство и удовлетворение оттого, что может держать его за руку в этот момент. — Тебе страшно? — шепчет он. — Я не… — Честно. Ответь мне честно, Дрим, — прерывает Джордж. — Ты боишься? Рыцарь колеблется, пальцы крепче сжимаются вокруг пальцев Джорджа: — Я не хочу терять тебя, — бормочет он через некоторое время. — Я могу жить без многих вещей, Джордж, но, ей-богу, я не могу жить без тебя. — Я никуда не уйду. — Они заберут тебя у меня, — протестует Дрим. Он подходит ближе и обхватывает обеими руками руку Джорджа, крепко прижимая её к своей груди. — Они хотят твоей смерти, — выдыхает он. Это самое уязвимое, что Джордж когда-либо слышал от него, даже с учётом их прошлого, когда они держались за руки между рядами подсолнухов и шептались о любви тихими голосами в коридорах замка. Джордж хмурится и тянется другой рукой вверх, направляя голову Дрима вниз, проводя ладонью по его загорелой щеке. — Я никуда не уйду, — повторяет он, уже твёрже. — Я здесь, Дрим. Ты защищаешь меня, не так ли? Вокруг стоят другие стражники, следящие за тем, чтобы войска не приближались к нам. Дрим чувствует тепло дыхания Джорджа на своих губах и носу, и ему требуется всё его самообладание, чтобы не сократить расстояние между ними. Он на мгновение зажмуривает глаза и позволяет дыханию выровняться. — Боже, ты заставляешь меня… — Что я заставляю тебя? Дрим влюбился — он влюбился с тех пор, как впервые увидел короля, и он знает это; он глотает последнюю каплю контроля над собой и сосредотачивается на том, как тусклый свет поглощает Джорджа целиком и держит его в ловушке медовой магии: — Чувствовать, — отвечает он, голос грубый и низкий. Он смотрит, как свет отражается в глазах Джорджа и плавает вокруг него в поисках чего-то — чего угодно. Он находит это в том, как брюнет скользит руками по металлическому нагруднику и кладёт их на широкие плечи. — Поцелуй меня, Дрим. И он целует. Дрим прижимает губы Джорджа к своим, практически пробуя на вкус, как мягкий розовый цвет тает на его губах. Он чувствует вкус ванили и лаванды, его поглощает тепло и слабый запах тающего воска; блондин чувствует ожог на кончике языка, когда отстраняется, ресницы трепещут, когда он смотрит на Джорджа, прежде чем снова погрузиться в поцелуй. Он целует его до тех пор, пока у него не перехватывает дыхание, лёгкие сжимаются, а горло сдавливает, но он всё равно хочет продолжать целовать Джорджа, брать всё, что он даёт, и возвращать это в десятикратном размере. — Я люблю тебя, — вырывается у него так легко. Ресницы Джорджа трепещут, когда он открывает глаза, губы разъединяются, кожа соприкасается; он смотрит на него, и Дрим находит в его карих глазах отблески пламени: — Ты это серьезно? — Конечно, — отвечает рыцарь, и это почти рычание. — Я буду говорить это, пока мой язык не вывалится изо рта, Джордж. Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя. До самого последнего вздоха я влюблён в тебя. — Это не то, что является твоим долгом, — замечает Джордж с небольшой ухмылкой. — Я сделал это своим долгом. — Это весело? Дрим хмыкает: — Любить тебя? — он опускает руки на талию Джорджа, ощупывая ремни и пряжки. — Это легко, — говорит он, осыпая поцелуями его нос и линию челюсти. — Иногда это больно, но ты того стоишь. Ты всегда этого стоишь. Брюнет снова закрывает глаза, наслаждаясь щекочущей эйфорией, бурлящей на его коже с каждым поцелуем Дрима: — Ты всегда был моим любимчиком, — признаётся он, понижая голос. — Было трудно не смотреть на тебя… я выбрал тебя, как только увидел на тренировочной площадке. Я хотел тебя. — Ты хотел меня? — эхом отзывается Дрим, молчаливый в своём любопытстве и пылкий в своем желании. — Ты всё ещё хочешь меня? — Я всегда буду хотеть тебя, — шепчет Джордж. Дрим улыбается изгибу его челюсти и отступает назад, упираясь пятками в каменные кирпичи. — Я умру за тебя, — твёрдо говорит он; хотя это гипотеза, в животе у Джорджа начинает ныть, что говорит ему об обратном. Здесь пахнет плесенью и грязью, но он думает, что это может быть просто комната. Свечи мало чем помогают, кроме того, что дают свет и утопают в золотой красоте Дрима. — Ты не сможешь, — отвечает он. — Не здесь, не сейчас и уж точно не тогда, когда мне есть, что сказать по этому поводу, — король спрыгивает с ящика и подходит ближе к Дриму, тыкая пальцем в прохладный металл над его грудью: — Я запрещаю это. — Мой король, — произносит Дрим, и смех между словами звучит более знакомо, — Это не Вам решать. Единственное, над чем Вы не властны, — это моя любовь к Вам и то, как я её проявляю или действую. — Ты хочешь, чтобы мне было больно. — Нет. — Тогда я запрещаю тебе умирать, — кусается Джордж. Он чувствует, как на глаза наворачиваются слёзы. — Если ты… если ты даже посмеешь танцевать со смертью, пока я на дальнем берегу, я… я отдам за это свою собственную голову. Дрим хмурится и перехватывает запястье Джорджа. Металл его костюма лязгает и эхом разносится по комнате. — Ты не сделаешь этого, — повторяет он слова брюнета. — Если я умру от твоего имени, ты не будешь искать меня в загробном мире. — Я не могу жить без тебя, Дрим, — он ненавидит, когда слышит, как голос Джорджа трескается и рассыпается от хрупкости. — И я без тебя, но я не погиб, Джордж. Я здесь, — заверяет Дрим. Он подтягивает руку брюнета под свою броню и позволяет ему почувствовать ровное биение своего сердца под тканью. — Я жив. Джордж колеблется: — Я знаю. — Тогда поверь в это. — Я не дурак, Дрим. — Я такого не говорил, — Дрим убирает руку короля со своей груди и высвобождает пальцы из запястья. Он чувствует, как Джордж замирает и задерживает дыхание, ожидая чего-то, но Дрим ничего не делает. — Ты в порядке. — Да, — бормочет Джордж. — Я защищу тебя, — говорит Дрим. — Защитишь. — И мы будем в порядке. — Мы оба? Блондин выдыхает и обхватывает щёки Джорджа ладонями, отгоняя все возможные негативные мысли, которые он мог бы вызвать в своём сознании: — Мы оба, — мягко подтверждает он. Джордж опирается на его руки, снова закрывает глаза и заставляет себя поверить в это.