Железная Сакура

      Уже привычка — Сакура вновь брела по полупустынным улицам к особняку Какаши; голова ее болела, а конечности изнывались от усталости; к счастью или сожалению, сказать точно сложно, но девушка, благодаря своему нажитому опыту, — а его она успела приобрести, когда выпивая до поздней ночи, ей следовало «как штык» быть на рабочем месте в больнице рано утром — без особых проблем, профессионально игнорируя боль, шла с чуть опущенной головой.       «Не такой я представляла себе встречу с Саске», — на некоторые вещи парень смог открыть глаза девушке, но она не понимала хорошо ли то, что все разрешилось; она, нахмурев брови, поправила сумку, которая наровила соскользнуть с надплечья. — «Надеюсь, Какаши-сан поймет меня», — поджала губы.       Неожиданно поднялся ветер, что заставил перейти Харуно с размеренного шага на быстрый — стало холодно.       «Надеюсь, он уже проснулся», — она, открыв калитку, прошла по каменной кладке, чтобы постучать во входную дверь — это ей приходилось делать, практически, каждый божий день, но отнюдь это не надоело, а даже наоборот, было приятно идти туда, где тебе, может, и не очень то рады, но по крайней мере, ждут.       Дверь открылась не сразу — Сакура предположила, что мужчина работал у себя в кабинете, так что особого значения этому не предала, после чего, ее очень удивил внешний вид мужчины: отекшее лицо, прилизанный уже привычный «вихрь на голове» — вид, одним словом, был довольно болезненным.       — С Вами все в порядке, Какаши-сан? — Харуно действительно беспокоилась, что сопровождалось учащенным сердцебиением — такое же чувство было и внутри Хатаке, только уже по другой причине.       — Сакура? — неуверенно произнес, нахмурев брови. — Не думал, что ты придёшь, — в миг расправил плечи, отходя от дверного проема, позволяя девушке зайти в дом. — Проходи, — шел впереди, не оборачиваясь; тер глаза одной рукой, а второй взъерошил прическу.       — С чего вы взяли, что я не приду? — недоумевая, сняла сумку. — Мне приятна Ваша компании, Какаши-сан, — улыбнулась так широко и по-детски невинно, что невольно заставила Хатаке усмехнуться.       — Приятно слышать, — чуть мотнул головой, скнолив ее. — Хозяйничай, я пока переоденусь, — кивнул в сторону кухни, а сам же, пока Сакура смотрела на указанный дверной проем, практически, успел скрыться на втором этаже.       Бушевавшие внутри эмоции, усмерились при виде мужчины, но высказаться всё-таки желание было не преодолимым; девушка кружилась по кухне,       — Ты была вчера на встрече? — решил завести разговор, внешне спокойный мужчина изрядно нервничал, словно впервые повстречал опасного противника сильнее самого себя, и это действительно отчасти было так, поскольку он не был уверен в чувствах Сакуры к себе и насколько девушка сдержанна в проявлении эмоций в компании Саске, всё-таки, чтобы отречься от такой давней любви срок был маленьким.       — Была, — Харуно, расставлявшая посуду на стол, замедлила свои действия, а взгляд устремила в одну точку — смотрела с некой боязнью, ей не терпелось услышать продолжения мысли Хатаке.       — Как все прошло? — голос его звучал непринужденно, таким же Какаши старался казаться и внешне, словно позабыл о маске на лице.       — В целом неплохо, — пожала плечами, отрывками вспоминая вчерашний вечер.       — Я могу рассчитывать на подробности? — наконец, посмотрел на нее, поэтому только сейчас заметил напряжённое состоянии Сакуры.       — Смотря что вы хотите услышать, — тяжело выдохнула; казалось бы, четко обдуманное, просчитаное для мелочей решение, которое, в теории, не может быть не верным, вдруг подверглось сомнению. Вчерашний вечер показал, что чувства к Хатаке были роковой точкой в возможных будущих отношениях с другим человеком. Девушка не была зла на себя за то, что позволила себе много лишнего в отношении Копирующего ниндзя, но все же было тоскливо, ведь чувство того, словно что-то важное выскользнуло прямо из рук — то желанное, о чем она грезила не один год, упустила из-под носа.       Мужчина замешкался, не зная о чем спросить Сакуру в первую очередь: подойти сразу к сути или же начать из далека.       — Много вас собралось? — сел на стул, наблюдая за действиями Харуно, которая нарезала овощи, попутно готовя рамен.       — Да, — сделала небольшую паузу. — И даже больше, — продолжила, чуть повысив голос.       — Рассказывай, — ответил на выдохе, скрестил руки на груди, вовсю готовясь к эмоциональному всплеску куноичи.       — Представляете, Саске-кун, этот негодяй, пришел не один. А знаете с кем? — мужчина хотел задать предложенный вопрос, но не успел — Сакура продолжала тараторить. — С Карин — вот с кем! — девушка указала лезвием ножа на Хатаке, заставив того нервно сглотнуть. — Но самое ужасное, что он не изменял меня, представляете? Получается, это я предала наши отношения, — в эмоциональном порыве Сакура не понимала всей сути слов, что говорила, а наговорила она более, чем достаточно.       — Что? — слова ирьенина резанули по сердцу Хатаке, набатом продолжили звучать в голове. — Предала со мной? — побитым щенком смотрел на нее.       — Какаши-сан, я не это имела ввиду, — отложила нож в сторону, хотело было что-то сказать ещё, но не успела — теперь пришел черед говорить Хатаке.       — Может, ты жалеешь о той ночи? — Харуно отрицательно замотала головой. — Как ты можешь говорить плохо о Саске, когда сама не лучше его? Я думала, что ты что-то чувствуешь ко мне, а я всего лишь был таблетой? Или может ты провела ночь со мной, чтобы отомстить Учиха? — глаза мужчины загорелись от собственных доводов; он чувствовал себя паршиво, как никогда.       — Нет… — неуверенно покачала головой, почти прошептала ответ.       — Что нет, Сакура? — смотрел на нее; Харуно не могла смотреть ему в глаза — боль и обида читались в них слишком отчётливо.       — Вы неправы, — сломленным голос произнесла; ей стало не хватать воздуха.       — В чем же? — в ответ тишина. — Давай же, ну! Убеди меня в обратном, — словно просил ее сделать это.       — Вы неправы, Какаши-сан, — Харуно едва ли не плакала. — Вы очень дороги мне. Я не хотела мстить Саске, правда, — делала паузы между предложениями, дабы сдерживать нахлынувшие эмоции. Видя, что Хатаке сидел прямо, с безжизненными глазами — судить о его состоянии она могла только по глазам — обошла стол, сел ему на колени, обхватив лицо мужчины руками — она поцеловала его, не снимая маску, была безмерно рада поцелую, ведь Какаши позволил.       Тяжело сглотнув, шиноби посмотрел на девушку:       — Я думаю, тебе пора. Нам обоим стоит все обдумать как следует, — аккуратно убрал девушку с себя, вышел из кухни.       — Какаши-сан! — ринулась за ним.       — Что? — развернулся, устало ответив.       — Как долго вам нужно, чтобы подумать? — закусила нижнюю губу.       — Не знаю, — только пожал плечами перед тем, как подняться по лестнице на второй этаж. Больше он не реагировал на дальнейшие слова девушки.       Воздуха стало совсем не хватать; Сакура боролась с желанием рвать и метать — крушить и ломать все, что только попадется на глаза. Терять Какаши оказалось намного больнее, чем Саске; девушка винила себя за возникшую неопределенность, неправильность выбора, который некогда казался правильным, ведь ещё в цветочной лавке, она приняла решение, что будет лучше, если отношения с Хатаке останутся для неё воспоминаниями, как будто это все было не наяву, а вернуться к отношениям с Саске будет поступком весьма благоразумным, то сейчас понимала как же ошибалась. Как же любила его — Хатаке. Как же дорого заплатила за все.       — Сакура, что-то случилось? — Мебуки в ужасе смотрела на дочь, на лице которой виднелись слезы. — Сакура, не молчи, расскажи мне, — бросила свои дела на кухне, принялась усаживать дочку на стул. — Сакура, — налила в стакан воды, после чего протянула его ребенку.       — Все в порядке, правда, — постаралась выдавить улыбку, усердно вытерая слезы, но не получилось — через пару мгновений слезы хлынули с новой силой.       — Ты была у Хатаке? Это он тебя обидел? — коснулась родного плеча, голос женщины был беспокойным и было очень нетрудно догадаться о причине.       — Нет, все в порядке. Я сейчас успокоюсь, просто дай мне время, — заикаясь от слез говорила, снова принялась тереть глаза, но только на этот раз не пальцами, а бумажной салфеткой.       Взяв стакан воды со стола, залпом выпила его, протяжно выдохнула, игнорируя ворчание матери, чье волнение и тревога только увеличивались.       «Ничего, это пройдет. Это ещё не конец», — пыталась себя успокоить, так как обычный плачь переходил в истеричный. — «Он просто попросил время, стоит подождать», — продолжала твердить. — «А ещё лучше просто забыть его», — поджав губы, ей удалось сдержать крик отчаяния, но удержать новый порыв слез не удалось и пока его не заметила Мебуки, что крутилась у чайника с целью напоить дочь успокаивающим чаем, кинулась в комнату, где, зарываясь лицом в подушку, продолжила терзать себя мыслями, винить в сказанном Какаши.

***

      «А ведь мы так и не позавтракали с Какаши-саном», — сидя в столовой, подумала куноичи.       Проведя все выходные в состоянии самобичевания, Сакура, вдохнув полной грудью, направилась в госпиталь, поскольку, как и говорила Сенджу, Харуно с начала недели приступила к работе в больнице. Девушка была рада этому — в госпитале работы хоть отбавляй, так что отвлечься от своих проблем, ей казалось, намного легче именно здесь, нежели дома, в своей комнате; она изо всех сил старалась не думать о Копирующем ниндзя, воспринимая время проведенное с ним не более, чем сон, пусть и очень реалистичный.       Именно на работе в больнице, Сакура, по своей воле или нет, забывала о собственных проблемах, в частности любовных неудачах, здесь они попросту не были никому интересны, за исключением нескольких персон, поэтому, вслушиваясь в россказни пациентов, она вновь окуналась — уже на протяжении нескольких недель — в жизни других людей, стараясь проживать чужую маленькую, иногда и не очень, историю, связанную со стенами госпиталя: вместе с «больными» радовалась хорошим новостям о поправке, пыталась приободрить, когда дела обстояли с результатами анализов плохо.       За три недели раны не излечились — слишком мало времени, поэтому по вечерам Харуно охватывали тоска и отчаяние: девушка скучала по Хатаке.       «И когда я успела влюбиться?» — задавалась вопросом, но тут же напрашивался и другой: «А когда-нибудь Какаши-сан был мне противен или неинтересен?» — играла желваками, лёжа на кровати в позе звезды.       Нисколько Харуно не забывала и об Учиха; действительно, в какой-то степени Хатаке и был в роли таблетки от болезненных чувств к Саске, но это не помешало девушке проникнуться к мужчине нежными чувствами, и такими, что о большой разнице в возрасте она и думать забыла; сейчас чувства к Какаши были не менее «болючеми». Когда в подобные вечера Сакуру настигала тоска, она предпочитала выходить на улицу, как и в этот раз — только на словах девушка была сильной, позабывшей давно о времени, проведенном с писателем. Хотя, где-то в глубине души, ей хотелось рассказать обо всем Цунаде, в надежде, что та сможет помочь, но позже отмахивалась от подобных мыслей — уже немаленькая, давно пришла пора не надеяться ни на кого и уметь отвечать за свои слова и действия, что она и сделала не только по отношению к Какаши, но и Саске.

***

      Сакура сидела в напряжении, она совсем не ожидала, что Учиха так скоро вернётся в деревню, да ещё и не один.       «Значит, это был действительно он», — вновь вспоминая увиденное, прикусила губу изнутри.       Посмотрела на Саске, который как и обычно сидел спокойно, но можно ли было это спокойствие назвать умиротворением — сказать сложно; в любом случае парень, собственной персоной, находился рядом с девушкой, что не могло не радовать. Никто из шиноби не спешил завести разговор друг о друге: Сакуре не хватало смелости, в то время как Саске ждал первого шага от Харуно. Но и масла в огонь подливала сенсор: стоило ирьенину собраться с мыслями, как тут же, словно по щелчку пальцев, к паре приближалась Карин, привлекая к себе внимание обоих. Как вдруг, Учиха, что было ему не совсем свойственно, практически прошептал над ухом Сакуры:       — Пройдемся? — Харуно потребовалась вода, чтобы проглотить тот ком в горле, что вызвала непредсказуемость собеседника.       — Конечно, — поставив опустошенный стакан, поднялась со стула, а чуть позже и сам парень.       Покинув заведение, куноичи поняла только сейчас насколько душно и шумно было внутри — сейчас же стоя теплым вечером на террасе, Сакура с нетерпением ждала Саске, невольно слушая отголоски веселья, что она по понятным причинам пропускает, да и изначально не думала, что сможет к нему присоединиться.       Долго себя парень ждать не заставил; увидев девушку, замешкался, не только не зная как правильно начать разговор, но и сомневаясь в том, должен ли он вообще что-либо говорить первым.       — Будем стоять здесь? — спросила, наконец, взглянув на него, про себя подмечая, что он совсем не изменился. — Можно пройтись туда, — указала на пустую улочку, которая вела к небольшому парку, образовавшемуся не так давно.       — Давай, — двинулся в путь первым.       — Как твои дела? — предполагая, что более Саске инициативу проявлять откажется, первая начала диалог.       — Все довольно неплохо, — ответил, не глядя на куноичи.       «Я знаю», — едко хмыкнула, вызывая у Учиха негласные вопросы.       — Ты ждала меня? — такая прямота, поставила Харуно в ступор.       — Да, какое-то время, — решила быть честной с ним. — Что ж, не буду тянуть, — резко остановилась, шиноби вышли к озелененной тропе. — Саске, я знаю правду, — сжала кулаки.       — Продолжай, — находился в недоумении от слов собеседницы.       — Я все знаю. О твоей измене, — поджала губы, вновь вспоминая о случившемся.       — Бред.       — Что?!       — Чушь. Я не изменял тебе, — Учиха был спокоен, в то время как Сакуру трясло от злости и обиды.       — Как ты можешь так нагло врать? Я видела это своими глазами! — в эмоциональном порыве повысила голос, но тут же понизила тон, когда увидела заинтересованные взгляды прохожих. — В стране Гор ты и Карин, — прикрыв глаза, бросила говорить фразу.       — Бред, сказал же, потому что ни я, ни Карин там не были, — был удивлен обвинениям Харуно, поскольку сам планировал оказать в ее роли.       — Не может быть, — отрицательно качала головой. — Я все видела.       — Ни меня, ни Карин там не было, — повторил как можно спокойнее, поведение Сакуры изрядно выводило из себя. — А вот я знаю где ты была за время моего отсутствия, — подошёл к девушке на шаг ближе, оказавшись с ней, практически лицом к лицу. — Сама скажешь?       — И где же я была? — с вызовом посмотрела на него, в надежде, что Учиха не знает о Хатаке.       — С Хатаке, — от глаз Учиха не ускользнуло вновь появившееся волнение у ирьенина. — Можешь даже не отнекиваться. Все об этом и говорят, — сунул руки в карманы. — Даже я говорю об этом, — чуть наклонился вперед, тем самым, нарочно, не зная этого, но подозревая, оказывал на Харуно некое давление. — Вас даже видели вместе, — и Сакура действительно сжалась.       — Довожу до твоего сведения, что я свободная девушка, так что я праве ходить где хочу и с кем хочу, — ответ прозвучал дерзко, уверенно, как и хотела того Сакура. — Ты мне никто. И не смеешь упрекать в этом, — сама того не зная, вырыла себе яму.       — Что ж, в таком случае ты не смеешь упрекать меня в проведенной с Карин ночи в стране Гор, — выпрямился, медленно направляясь обратно к месту, откуда они пришли.       — Ты же сказал, что ничего не было! — крикнула в догонку.       — Было или не было — в любом случае это дело уже не твое, — остановился, дожидаясь когда Сакура подойдёт к нему.       — То есть, это все, конец? — скрестила руки на груди, медленно идя ему навстречу.       — Наверное, — пожал плечами, прожигая взглядом девушку. — Удачи вам с Какаши, — практически выплюнул, кусая губу. — Идём вместе, чтобы не было лишних вопросов.       Сакуре потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что она разрушила то, что было ею построено между ними с Саске так бережно и с такими усилиями, что пара слезинок скатились с уголков глаз.       Они вернулись в бар вместе, как и ушли до этого, более не проронив друг другу ни слова.       — Ино, я хочу напиться, — глядя в пустоту, заявила о своем желании ирьенин.

***

      От сильного ветра короткая юбка из летней лёгкой ткани задиралась, заставляя Сакуру понервничать, поскольку, кроме того, как придерживать одежду сзади, вариантов не было — с собой у Харуно не было даже кардигана, ведь ночи летом достаточно теплые, он просто был ни к чему; так что, пожиная плоды своеобразной расчётливости, разворачивалась назад, в сторону дома. Куноичи взглянула на резиденцию Хокаге, где до сих пор горел свет — Цунаде уже приступила к прежней работе, освободив Джирайя от своих обязанностей, так что, раздумывая над тем: где же сейчас Какаши-сан? — всегда отвечала, что тот, наверняка, вместе с санином расслабляется в обществе дам.       «Ну и пусть», — будучи сердитой, пнула камень, что попался на пути.       Ещё раз взглянув на здание, присмотрелась к окну, где увидела очертания знакомой мужской фигуры и не только — замерла, после чего свернула в другую сторону, кардинально изменив направление. Подойдя совсем близко к резиденции, девушка вспомнила, что так и не забрала деньги со своей последней довольно странной миссии. Присев на скамью, Сакура принялась разглядывать свою обувь — стандартные сандали шиноби.       Просидев так с минуту, девушка подняла голову, после чего застыла на месте, поспешила подняться с сидения, стараясь быть не замеченной, что сделать на открытом пространстве было не возможно, поэтому сейчас она лицом к лицу стояла с Хатаке.       — Какаши-сан, — кивнула в знак приветствия, сцепив руки в замок перед собой.       — Сакура, — оглядел куноичи с ног до головы — как назло поднялся лёгкий, холодный ветерок, последствия которого Харуно спешила прикрыть, прижав юбку сзади ближе к себе, что не могло не позабавить Копирующего ниндзя.       — Извините, — смутившись, произнесла, прочистив горло.       — За такую мелочь не стоит, — все ещё рассматривал ноги, которые практически полностью были обнажены — этим Хатаке нравилось лето.       Он смотрел на нее с нежностью, как и все последние дни, что проводил с ней; дорогая сердцу девушка, что всегда находилась рядом, сейчас была далеко, хоть их и разделяли всего лишь жалкие несколько метров.       — Не думал, что смогу тебя увидеть в столь позднее время, — медленно двинулся вперёд, обходя Сакуру со стороны — девушка же, топчась на месте, поворачивалась в такт с его перемещению, тем самым Хатаке все время был в поле ее зрения.       — Я и сама не думала встретить вас, — внутри куноичи невыносимо тянуло, она поникла от невозможности дотронуться до мужчины, к которому отнюдь не равнодушна.       Встреча для обоих была непростым испытанием.       Предшествующие летние ночи были тёплыми, в отличие от этой — Харуно поежилась, но Какаши, хоть и заметил это, не произнес ни слова; ждал, пока Сакура продолжит диалог сама.       — Как поживает Уруши? — скрестила руки на груди, в надежде, хотя бы немного, согреться.       — Хорошо, приглядывает за садом, — сунул руки в карманы брюк, разглядывая собественную обувь. — Слышал, ты снова работаешь в госпитале.       — Да, а как ваша работа над книгой? — лёгкое напряжение витало в воздухе, но оба, словно его игнорировали.       — Честно говоря, бывало и лучше, — попытался улыбнуться. — Всё-таки с тобой процесс проходил продуктивнее, — после этих слов на душе у Харуно стало тепло: приятно слышать любому, что он приносил действительно пользу, особенно для любимого человека.       Сакура во время разговора покусывала губы — нетерпелось задать волнующий ее, а судя по поведению Хатаке, только ее, вопрос об их совместном будущем. Самовнушение о том, что к Какаши чувств нет, всего лишь страсть, самокритика и самокопание — ирьенин винила исключительно себя в произошедшем, в том, что осталась одна, без крепкого мужского плеча рядом. А может всему виной вполне обычная боязнь остаться одной? В любом случае сейчас летний сон снова потревожил ее и, наверняка, будет тревожить ещё не раз, когда она снова будет жалеть о совершенных и несовершенных действиях в этот момент.       — Какаши-сан, — неуверенно начала она после непродолжительного молчания. — Прошло недели три как… — слова, как и мысли резко оборвались, так и не завершив фразу, но несмотря на это сказаного было вполне достаточно для того, чтобы собеседник понял ее.       — Да, я знаю, — чуть понизил голос, нахмурев брови; было тяжело, как и Сакуре, находится в таких неопределенных отношениях с человеком, к которому у тебя есть чувства и, казалось, словно за столько относительно небольшую повремени развлуку, шиноби только убедились в искренности испытуемых эмоций. — Сакура, хочу тебе сказать, что совсем скоро я займу должность Хокаге, — поверг ее в шок таким заявлением. — Мы подумали, что будет лучше, если я займу эту должность вместо Цунаде-сама, — Харуно лишь догадывалась к чему ведёт мужчина; девичье сердце забилось сильнее, отдавая лёгкой болью в грудной клетке.       — И? — прохрипела куноичи; ее потрясывало, но холод был здесь вовсе не причем.       «Меня снова бросили?» — не могла поверить в происходящее; что все это происходит из-за одной неслучайно сказанной фразы.       — Боюсь, что у меня не будет времени на какие-либо отношения, — ему было не по себе от таких слов, представляя насколько больно они сделают любимой собеседнице, и он был прав.       — Я вас услышала, — внешне старалась быть невозмутимой, но получалось, откровенно говоря плохо, ужасно плохо. Любому было бы понятно, что девушка на грани слезной истерики, и Какаши не исключение.       Он подошёл к куноичи и, нежно обняв, поцеловал ее в лоб, рядом с Бьякуго, после чего уткнулся носом в макушку, прижав девушку к себе ещё сильнее — ответных действий не пришлось ждать долго.       — Какаши-сан, — приподняв голову вверх, прошептала, практически, ему в губы. — Я не буду отнимать у вас много времени, — голос дрожал, а слезы и не думали отступать.       «А стоит ли унижаться снова?» — все ещё дрожала, как осиновый лист.       — Сакура, зачем ты так? Думаешь, только одной тебе сложно? — он не был зол на нее, скорее, как будто что-то разъяснял ребенку.       — О чем вы? — шмыгнула носом.       — Мне действительно будет тяжело совмещать работу и семью, — отстранился, намекая на то, что разговор приблизился к логическому завершению, если можно так назвать нежелание Хатаке развивать эту тему.       — Семью? — нахмурила брови. — Семья — это не просто отношения. Это что-то большее, гораздо больше простых отношений. Если вы говорите о семье, подразумевая меня, тогда почему бы не начать с банального — простые отношения, — тараторила, переодически шмыгая носом. — Раз вы не держите на меня зла, то почему мы оба должны страдать? — она больше не пыталась сдерживать эмоции, словно хотела переложить ответственность за свои слезы, эмоции, чувства на плечи мужчины.       — Разве я говорил что не сержусь на тебя? Сакура, ты торопишь события, — навязчивость девушки не отталкивала, но изрядно раздражала. — Прошло мало времени, дай себе возможность остыть и понять действительно ли тебе нужны простые отношения со мной? — выделив небольшой паузой слово простые, раздумывал над тем, как бы покинуть общество Харуно.       — Нужны.       — Тебе, но не нам. Честно говоря, я сам толком не знаю чего хочу, — запрокинув голову вверх, смотрел на звёзды, чувствуя на себе взгляд Сакуры.       — То есть? — в который раз шмыгнула, начала хмуриться.       — Нам всем нужно время, — на выдохе проговорил. — Думаю, нам пора. Этот диалог изжал из себя все.       — Да, вы правы, — кивнула, горько усмехаясь. — Действительно, между нами витает неопределенность. Мне нужно понять, хочу ли я быть с вами, — считая себя униженной, искажала правду, ведь названная неопределенность была скорее только у Какаши.       Хатаке прекрасно понимал, что слова девушки прозвучали не искренне, она их говорила, чтобы не выглядеть глупо или жалко. Он смотрел ей вслед, уходящей — они даже не попрощались. Приложив ладонь ко лбу, шиноби тяжело выдохнул, переминаясь с ноги на ногу; его одолевало сильное чувство, которое он испытывал уже не раз, поскольку ему уже доводилось терять дорогих сердцу людей.