Франция. 1137 год.
Поднялся предрассветный туман, воздух внезапно стал таким холодным, что мужчину, стоявшего на высоком скалистом утёсе, пробрала дрожь и он сильнее запахнулся в свой плотный шерстяной плащ. Выражение скорби на его лице было сложно не заметить, хотя он уже далеко не первый раз видит подобное. Чуть помедлив, он начал спускаться по извилистой, узкой тропе. У подножия утёса его ожидали несколько рыцарей.
— Они все мертвы, — словно приговор резали эти три слова по сердцу герцога Гилберта Леруа.
Это была уже третья битва, как и предыдущие — проигранная. Не потому, что его армии не хватило сил, и уж тем более не по той причине, что не хватало опыта. А потому, что в этой битве не было победителей или проигравших, была только смерть. Столько отважных воинов пало ради трона. Если раньше враждующие стороны вели себя более сдержанно, то после внезапной болезни короля Людовика оба претендента на трон ожесточённо начали свою борьбу за власть. Сейчас герцог Гилберт оглядывал поле битвы и видел море крови и гору трупов, которые когда-то были его верными соратниками. Остались только воспоминания об их доблести. Герцог молча взобрался на своего коня и помчался обратно в замок.
Гилберт прошествовал к своему, похожему на трон стулу с высокой спинкой. Следом за ним по земляному полу, покрытому плетёной циновкой, шёл его советник. Несмотря на то, что сквозь арочные окна лился солнечный свет, в зале было темно. Как только Гилберт уселся на своё место, он тяжело вздохнул. Молчание продлилось ещё несколько долгих минут, затем советник решил высказать свои мысли:
— Господин, мы должны как можно быстрее нанести сокрушающий удар по врагу, пока он ещё слаб.
— Тьерри, мы тоже потеряли наших рыцарей, этот бой ударил не только по врагу. Но я не могу отступить, ты знаешь это. Если Стефан взойдёт на трон, страна падёт. Но наши люди только недавно пережили жестокий голод, я не хочу, чтобы эта война продолжалась слишком долго.
— Стефан де Леви слишком жаден до власти, у него даже прямых наследников нет, только одна дочь. Но он всё равно рьяно посылает своих рыцарей на верную смерть.
— На наших людей напали из-за спины, значит, он может пойти на какую угодно подлость. — Устало добавил герцог.
Сегодняшнее происшествие выбило его из колеи, ведь его злейший враг нанёс удар исподтишка, из-за чего герцог потерял много хороших людей. Советник Тьерри долго размышлял о том, высказать ли ему своё предложение о решении этой проблемы, и сейчас, видя удручённое состояние своего господина, он осмелел и осторожно начал:
— Дочери Стефана должно быть уже семнадцать, у девушки брачный возраст, но отец не спешит выдавать её замуж, поскольку она его единственная наследница. Если можно было бы договориться о браке...
— Что? — перебил его ошарашенный Гилберт. — Ты думаешь, что я смогу породниться с этим отродьем? Это могла бы быть хорошая идея, не будь отцом девчонки Стефан!
— Но ведь это решение всех проблем. Она всего лишь женщина, она не помешает нашим планам. Родит наследника — общего внука враждующих сторон. Но наследник будет носить фамилию Леруа. Разве не это ваша цель?
Герцог всячески пытался забыть о возможности такого решения, но за всю ночь так и не смог сомкнуть глаз. На утро он не сдержавшись рассказал об этом своей жене, которая к его удивлению поддержала такую идею. Хоть и сказала с тяжёлым вздохом, что сын их ещё молод для женитьбы, ведь ему только исполнилось восемнадцать.
***
Стефан де Леви уже около часа мерил тяжёлыми шагами комнату, взгляд его серых глаз был мрачен. Слуга, который принёс ему письмо, боялся, что в письме оказались плохие вести и теперь господин в гневе может его убить, поэтому стоял в стороне не смея даже дышать.
Стефан с трудом сдерживал себя, он вдохнул поглубже, прислонился к стене и обвёл взглядом зал. Сам герцог Гилберт прислал ему письмо, а от содержимого письма Стефан настолько был потрясён, что не знал на кого излить свою ярость, и в итоге начал разговаривать сам с собой:
— Он просит породниться... Предложил брак с моей дочерью! Будь у меня чуть больше армии, я засмеялся бы ему в лицо, но в данных обстоятельствах я могу только принять предложение.
***
Оставшись в одиночестве, Лиана обвела комнату задумчивым взглядом: бесчисленные диванчики вдоль стен, роскошные канделябры, старинные картины, она была окружена роскошью, но это не приносило ей той радости, какую она испытывала всего несколько лет назад. Сейчас её отец ведёт жестокую борьбу за власть, и она не может не переживать об этом. Лиана устало смахнула с лица прядь каштановых волос и печально глянула в окно. Её невеселые мысли прервала няня, старая женщина, которая заменила девушке мать и стала поддержкой во всем.
— Лиана, тебе нужно спуститься на завтрак, а ты ещё даже не оделась, — упрекнула она.
— Аннета, добрая моя няня, ты же простишь мне моё опоздание? — Девушка поднялась с диванчика и обняла женщину.
— Ну да, ну да, чем больше я тебе позволяю, тем более ленивой ты становишься. Ты уже взрослая девушка, к тому же твой отец будет меня ругать, если ты так часто будешь опаздывать на завтраки.
Девушка весело засмеялась и лукаво ответила:
— Отец простит мне такую оплошность, ведь он говорил, что я самое ценное сокровище в его жизни.
Несмотря на то, что Лиана сохранила в себе жизнерадостность, печаль каждодневно разъедала её душу. Мать её умерла, когда она была ещё ребёнком, поэтому у неё даже не осталось о ней никаких воспоминаний. Из близких людей у неё только старая няня, ей не с кем говорить о терзающих её мыслях, поэтому она почти всё время проводит за чтением романов в огромной библиотеке замка.
***
— Прошла уже неделя, а ответа от Стефана всё нет, — Гилберт ходит из стороны в сторону, не находя себе места.
— Может его посыльный заплутал по пути? Да и отдать свою дочь врагу дело не из лёгких, — ответила женщина своему обеспокоенному мужу.
— Амелия, мы оба с ним знаем, что это лучший выход. У него всё равно нет наследников. А я даю ему возможность сделать его дочь королевой!
— Хорошо, не надо сердиться. Подождём ещё несколько дней, — Амелия подошла к мужу и нежно коснулась его плеча, успокаивая его.
Громкий стук прервал их и супруги одновременно посмотрели на дверь, слуга покорно зашёл в комнату и сообщил, что к замку приближается человек, по всей видимости, посыльный.
— Кровь или мир, сейчас всё и решится, — взволнованно выдал Гилберт и спустился в зал, ожидать посыльного.
***
Запыхавшийся посыльный быстрым шагом подошёл к герцогу и передал ему письмо лично в руки. Амелия, которая с тревогой смотрела на Гилберта, пока он читал письмо, облегчённо выдохнула, когда увидела широкую улыбку на лице мужа.
— Свадьба состоится уже через месяц, — громко сообщил герцог и с надеждой посмотрел на жену. Ведь теперь дело остаётся за ней — сообщить эту новость самому жениху.
