***
Они прошли через конференц-крыло космической станции Кимия. Обычно это был центр исследований оружия, но в настоящее время он принимал у себя самые яркие медицинские умы автоботов. По пути они проходили мимо переполненных лекционных залов и врачей, шепчущихся небольшими группами. Большинство из них щеголяли некоторыми вариациями цветов автоботов-медиков, темно-красным и сверкающим белым. Те же самые цвета, которые уродливыми лоскутами отслаивались от корпуса Амбулона. За каждым углом был кто-то, кто поздравлял бы Фарму. Он пожал так много нетерпеливых манипуляторов, что его чувствительные пальцы хирурга, должно быть, уже болели. Несколько мехов кивнули Амбулону тоже, но большинство смотрели мимо него, как будто он был невидим. Это было нормой. Светская беседа была просто возможностью ещё больше отдалиться от него. Когда, казалось, они достигли самого забытого крыла базы, Фарма остановился перед серыми дверями с надписью «Складские отсеки 113-123» над ними. Он бросил взгляд на черный глобус безопасности, втиснутый в потолок, а затем набрал код на клавиатуре на стене. Двери с шипением раздвинулись. До них донесся резкий химический запах. — Пошли, — сказал джет, жестом приглашая его подойти. Амбулон последовал за ним в складской отсек. — Что за…— Перед ним было больше высокотехнологичного медицинского оборудования, чем он когда-либо видел в одном месте. Сканеры всех типов переполняли полки. Переносные ящики переполняли комнату, оставляя только узкую дорожку для ходьбы. Трубки разных размеров, форм и материалов лежали свёрнутыми на всех доступных поверхностях. Среди всего этого Амбулон насчитал не один, а четыре ультразвуковых нейронных преобразователя. Здесь было достаточно инструментов, чтобы оборудовать десять диагностических станций десептиконов. И с того места, где он стоял, он мог видеть, что комната соединялась с другой комнатой, полной припасов, и ещё одной за ней. Амбулон перезагрузил оптику, пытаясь осмыслить медицинскую Киберутопию. — Я в это не верю. — Я знаю, — простонал Фарма. — Здесь просто катастрофа. И грязь. Если бы я управлял этим местом, тебе лучше бы поверить, что у него была бы какая-то определенная структура. — Что всё это значит? — спросил Амбулон. Фарма потёр царапину на одной из капсул регенерации. — Импровизированный медицинский склад. Высшее командование приказало скинуть большое количество запчастей и оборудования, так что всё это было тихо сброшено сюда, прежде чем они разделили их между различными объектами. И до тех пор, пока завтра не появятся Праул и аудиторы, чтобы провести официальную инвентаризацию, это остается организационной катастрофой, которую ты видишь перед собой. В искре Амбулона расцвело смутное предчувствие. Он искоса взглянул на джет. — Значит, никто точно не знает, что здесь? — Что? Нет! Они знают, — Фарма взял пачку пробирок с пропексом и передал их Амбулону. — Они просто не знают, что знают. Амбулон взял пробирки. — Итак, мы здесь, чтобы…? — Одолжить кое-что, — закончил Фарма. — Но я не вижу в этой комнате того, что нам нужно. Джет провёл их через многочисленные складские помещения, по пути наваливая на бывшего деса мириады вещей. Петли медицинских трубок для переливания. Три различных типа нейрекс насыщения. Он практически упал в обморок из-за тайника с низкотемпературными инициаторами топлива, сложив их все на Амбулона в качающуюся стопку. Войдя в пятую комнату, Фарма громко завёл двигатель. — Поехали. Он отодвинул в сторону МАРБы и металлические платформы, образовав узкий проход к прямоугольной белой машине на колесах. В верхней части размещался электронный дисплей, а в нижней — два резервуара, соединенных пучками проводов и трубок. — Та-да! Вот и он. Амбулон уставился на него. — Хорошо. — Ты, кажется, не впечатлился, — заметил джет. — Ты не похож на меха, который говорит «та-да», — сказал бывший дес. — Немного зрелищности никогда не повредит, — фыркнул Фарма. — Мы крадём. Ты… не заметил? Праймус, чему учат десептиконов? Амбулон ощетинился и крепче сжался вокруг колонны шатающегося оборудования. — Теперь я автобот. — Это система фильтрации нуклонов, — сказал Фарма. — Не так уж много их было сделано. Немногие нуклоны имеют лекарственную ценность, слишком токсичны. Тебе рассказали о шахтах на Месатине? Амбулону рассказывали о шахтах, хотя его больше интересовала часть о наблюдениях за ДЖД. — Разве они всё равно не отправят это на Делфи? — В конце концов. Возможно. Когда они доберутся до туда. Тем временем всё больше мехов в моей клинике умирают от отравления сырыми нуклонами, — Фарма попытался потянуть его вперед, но он не двигался. Он фыркнул и опустился на коленные шарниры, чтобы осмотреть его. — Он привязан к стене. Надо же. Они очень чувствительны. Нельзя позволять им свободно болтаться. — Он встал и забрал сокровища из манипуляторов Амбулона, аккуратно сложив их на полу. — Хорошо. Развяжи его, а я быстро взгляну на остальное. Может быть, здесь есть что-то ещё, что нам пригодится. Амбулон опустился на коленные шарниры и развязал верёвки. Это казалось неправильным. Был ли джет уполномочен принимать эти решения, или они воровали? Если их поймают, каковы будут последствия? Что еще более важно, каковы будут последствия для него, недавнего беглеца-десептикона без пары выкованных манипуляторов, чтобы поддержать его репутацию? Но Фарма не стал бы делать что-то настолько безрассудное, если бы это было незаконно. Он был одним из самых уважаемых врачей во всей фракции автоботов. И всё же Амбулон не мог избавиться от мучительного подозрения, что это плохая идея. Подозрение возросло, когда он поднял глаза и увидел джета, держащего круглый стазисный контейнер. — Всё готово? Амбулон распутал последний узел. — Ага. — Хорошо, — сказал Фарма. Он сунул Амбулону еще несколько проводов энергона. — Ты можешь положить немного этого сверху, но не слишком много. Тебе придётся нести остальное. Ты можешь передвигать это одним манипулятором? Вот так. Кряхтя, Амбулону удалось собрать всё обратно и толкнуть машину фильтрации нуклонов. Он был тяжёлым, в немалой степени потому, что на нём было достаточно инструментов, чтобы создать медицинскую лабораторию в переулке. Он указал подбородком на непрозрачный контейнер в руке джета. — Что там внутри? — Мини-сканеры искры, — спокойно сказал Фарма. — Полностью откалиброванные, и я хочу, чтобы они такими и оставались. Это была дымящаяся куча шлака. Стазис-контейнер предназначен для сохранения функционирования живых систем и не повлияет на калибровку искрового сканера. Амбулон открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыл его. Ему была нужна эта работа. Ему нужно, чтобы всё сложилось хорошо с доктором Фармой. И если и было что-то, чему он научился за эти последние месяцы акклиматизации к жизни автоботов, так это то, что держать рот на замке очень важно для того, чтобы дела у бывших десов шли хорошо. И всё же его челюсть скрипела, а нейроцепи под дентами ныли. Держать рот на замке было не в его характере. — Мы недалеко от доков, — Фарма прошёл вглубь цепочки складских помещений. — Мы отнесём всё это на транспортный корабль Делфи. Амбулон указал на тропинку позади них. — Мы пришли с той стороны. — А уходим с этой, — сказал джет. — Назовем это VIP-выходом. Подальше от камеры слежения, которая видела, как мы вошли. Ужас скапливался в топливных баках, Амбулон зашаркал вслед за Фармой.***
В задней части последнего склада был аварийный пожарный выход, управляемый старомодным цифровым замком. С клавиатурой внутри, предназначенной для срочных побегов. В отличие от главного входа, этот не принимал код Фармы. — Нет. Нет. Нет, — джет снова ударил по клавиатуре. Ничего не происходило. Свет на верхней панели управления оставался красным. — Фарма, — медленно произнес Амбулон, — может быть, нам следует подать запрос на заявку. Или мы могли бы, знаешь, уйти и забыть об этом. — Забыть? Уйди?! Ты знаешь, что поставлено на карту? — Фарма двинулся на Амбулона, заставив его сделать неуверенный шаг назад. — Бланки заявок не спасают жизни. Гора в руках Амбулона дрогнула. — Я понимаю это, но,— — Я так не думаю, — резко сказал джет. — Я, то есть Делфи, нуждается в этом. Мехи умирают, а ты хочешь бежать. Но я думаю, это то, в чем ты хорош, не так ли? Только манипуляторы, полные добра, мешали Амбулону ударить джет в самодовольную физиономию. — Ты ничего обо мне не знаешь — Прежде чем успеть закончить, он попятился к стеллажу. Несколько самых верхних инструментов, которые он держал в манипуляторах, начали падать. На мгновение Амбулон выполнил успешную процедуру жонглирования, но вскоре вся башня рухнула и обрушилась на них. Стазис-контейнер был выбит из манипуляторов Фармы. Он грохнулся на пол, крышка сорвалась и что-то выкатилось. После нескольких ленивых поворотов он остановился у серво бывшего деса. Оптика Амбулона почти отрубилась. Его рот открылся, хотя прошло несколько секунд напряженного молчания, прежде чем он смог что-то сказать. — Это — — Не твое дело, — сказал Фарма. Он сгреб проклятый предмет, засунул его обратно в коробку и закрыл крышку. — Шестерни трансформации? — хриплым шепотом спросил бывший дес. — Ты что, спятил?! Одно дело — брать несанкционированные сканеры. Но это кража органов. Фарма пожал плечевыми сегментами. — Преступление без жертв. Они ведь никому не принадлежат. — Без жертв. Верно, — Амбулон нервно и сердито фыркнул. — Напряжённая конференция. Неучтенные медикаменты. Второй выход. Это была прекрасная возможность для тебя украсть у пациентов. — Нет, — сказал Фарма, — это была прекрасная возможность для тебя украсть у пациентов. Неужели ты думаешь, что я продам все это на черном рынке? Я помогаю мехам. Я настаиваю на преимуществе, чтобы сохранить Делфи. Конечно, ты можешь это понять. Амбулон сжал губы в мрачную линию. Он мог понять, но это не означало, что он должен был быть частью этого. — Я ничего не скажу. Но я не могу быть в этом замешан. Было приятно уйти. Чтобы по-настоящему заявить о себе после нескольких месяцев беготни и торгов. У него были принципы, шлак побери. И они не включали кражу частей корпуса для снобистского меха, который был полон решимости смотреть на него свысока. Но когда Амбулон уже собирался перейти в соседнюю комнату, позади него раздался зловещий голос Фармы. — Ты не можешь уйти сейчас. — Смотри на меня, — сказал Амбулон. — О, ты слышал об этом перебежчике? — вздохнул джет. — Какой позор. Он казался таким многообещающим, а потом Доктор Фарма поймал его на краже шестерней трансформации. Бывший дес остановился, его искра напряглась. — Камера наблюдала, как мы вошли вместе. — И у этой камеры были удобные ошибки с предсказуемыми интервалами в течение всего дня. Как странно, — сказал джет. — Представь себе: произошел инцидент с массовыми жертвами, а ты выполняешь сортировку больных. Ты работаешь над мехом, который, несмотря на все твои усилия, обязательно умрет. Может быть, ты его знаешь. Может быть, это друг. Ты потратишь на него больше времени и ресурсов или перейдешь к кому-то, кого можно спасти с помощью медицинского вмешательства? Что ты сделаешь, доктор Амбулон? — Тебе это не сойдет с манипуляторов, — проворчал бывший дес. — Я могу, и кто бы сомневался во мне? Я один из самых важных врачей на свете. Главный медицинский офицер — мой личный друг. Я нужен автоботам. Кому нужен ты? Все следы эмоций исчезли с лицевой и языка корпуса Фармы. Он держался аристократически. Непревзойденный профессионал. — Ну, пришло время сортировки пациентов. Что ты сделаешь? Протоколы охлаждения Амбулона выполняли долгую, шаткую вентиляцию. Это было нечестно. Он так старался избавиться от ощущения, что его держат в заложниках. И вот его снова шантажируют. Ему хотелось кричать. Вместо этого он осел и потащился обратно к Фарме. — Я надеялся, что ты прагматичный бот, — сказал джет. Амбулон знал, когда он покинул десептиконов, что его возможности будут ограничены. Он просто не знал, какие формы примут эти ограничения. — Пусть запись покажет, что я делаю это под давлением. — Принято, — сказал Фарма, его голос был отстраненным, как будто он ничего не заметил. Из его плечевых сегментов трансформировалось две пушки. — Этот, должно быть, использует другой код. Может быть, я смогу взорвать её. Амбулон хлопнул себя ладонью по лбу. — Очень сдержанно. — Это Кимия. На этой неделе уже было три взрыва, — сказал Фарма. — У тебя есть идея получше? — Дай мне посмотреть, — Амбулон осмотрел замок. Это была знакомая модель, не слишком отличающаяся от тех, что использовались в некоторых лабораториях десептиконов. Клавиатура управляла набором механических рычагов, которые, в свою очередь, управляли дверью. Это было больше, чем старомодно, это было древностью. Отбросив неприятные воспоминания, он сказал, — нам нужно добраться до проводов за этим корпусом. Он взял ближайший скальпель и осторожно снял крышку с дверного замка. Обнажив внутренности, он начал очищать и соединять разные провода. — Все эти первоклассные медикаменты, и вы защищаете их технологиями эпохи Симанзи. Фарма нависал над ним. — Ты делаешь это неправильно. Ты должен соединить ряды вдоль. Не то чтобы это имело значение. Ты не можешь взломать цифровой замок таким образом. Амбулон перемонтировал схему, и маленький огонек на панели управления загорелся зелёным. Дверь скользнула в сторону. — Можно, когда цифровой замок контролирует легко управляемой механической структурой, — сухо сказал бывший дес. — Праймус, чему учат автоботов? На секунду черты лицевой Фармы сменились выражением абсолютного раздражения. Но потом они рассыпались, и он доказал, что способен улыбаться. — Неплохо. Может быть, ты всё-таки окажешься полезным. Он высунул шлем в коридор и огляделся. — Хорошо, никаких камер отсюда до шаттла. Амбулон собрал упавшее оборудование и вслепую потянулся, чтобы толкнуть перегруженное фильтрующее устройство. — Позволь мне помочь тебе. Ты хорошо справился, — Фарма выхватил у Амбулона единственный пневматический сканер давления. Самый маленький. — Вау. Спасибо. — Не за что, — сказал джет. — Помнишь, уверенность — это ключ. Если ты веришь, что должен это делать, то и все остальные тоже. Они вошли в холл, где прежде приятное яркое освещение теперь горело, как на допросе. Некоторое время они шли молча, но когда завернули за угол и наткнулись прямо на группу врачей, Фарма не последовал своему собственному совету. — О, — сказал он, и восклицание вырвалось как сдавленный вздох. — П-привет, Рэтчет.***
Амбулон уже встречался с главным медицинским офицером Рэтчетом раньше, вскоре после того, как совершил Акт Присоединения и получил свои полномочия в качестве врача-автобота. Поначалу мех казался грубым и нетерпеливым, но позже угостил Амбулона выпивкой и ободряюще рассказал ему о новой жизни. Бывшему десу он нравился, хотя сейчас был далеко не рад видеть. — Значит, они назначили тебя к Фарме, да? Кого ты так достал, чтобы получить эту работу? — Взгляд Рэтчета зацепился за их добычу. — Что все это значит? Каждое предложение, каждый крошечный жест и движение, которые Фарма делал до сих пор, сочились уверенностью в себе. Поэтому, к великой тревоге Амбулона, джет начал заикаться. — Это, гм, несколько вещей для Делфи. И, э-э, это… «Ты, наглый Шлакодел», — подумал бывший дес. «Ты не рассчитывал встретить одного из немногих ботов, которые превосходят тебя по рангу.» На горизонте маячили два совершенно разных наказания. На этот раз он был благодарен за свой массивный и ничем не примечательный корпус. Любые дворники или видимые движущиеся части ветрового стекла выдали бы его растущую панику. Зуд отчаяния угрожал вырваться из грудной брони Амбулона. Один из них должен был что-то сказать. В растерянности он выпалил, — и исследования. — Исследования! — сказал Фарма. — И это тоже. — Какого рода исследования? — спросил один из врачей. Ухватившись за первое что всплыло в процессоре, Амбулон сказал, — об экспериментальной искровой реанимации. — Псевдонаучные процедуры? — простонал Рэтчет. — Это что-то новенькое для тебя, Фарма. Амбулон обнаружил, что не может перестать говорить. — Он спонсирует джамп-старт технику Ферст Эйда. Фарма бросил на него пораженный взгляд, который, казалось, говорил «Амбулон, нет». Амбулон же бросил на него украдкой взгляд, который, как он надеялся, передавал «да, Фарма». Поставив стазис-контейнер на фильтровальную машину, джет встал перед ним, закрывая его от посторонней оптики. Затем он осторожно вытащил датапад Ферст Эйда из середины кучи в манипуляторах Амбулона. Держа его перед лицевой Рэтчета, он сказал, — это верно. Это новейшая технология реанимации искры. Среди других докторов раздался шепоток шутливой насмешки. Рэтчет отшвырнул датапад. — Избавь меня от подробностей. Ты приведёшь свою команду на вечеринку позже? — Конечно, — сказал Фарма. — Хорошо, — Рэтчет похлопал джета по плечевому сегменту. — Кстати, отличная презентация. — С этими словами они все пошли по коридору, обсуждая пересадку топливного насоса и самые безопасные успокоительные средства. Амбулон смотрел им вслед, внешне спокойный, но его коленные шарниры дрожали, а запасы хладагента были на исходе. — Нам это сойдет с манипуляторов? — Не совсем, — Фарма закрыл лицевую манипуляторами. — Моя карьера никогда этого не переживет. — Твоя карьера?! — Амбулон внимательно осмотрел удрученный джет. Их могли обвинить в краже органов, а Фарма беспокоился о своей карьере. Теперь это была его жизнь — работать на того, кто ценил репутацию так же высоко, как свободу. Кто-то, кто был беззастенчиво готов нарушить правила, которые к нему не относились. И все они не относились к нему, потому что Фарма явно чувствовал, что он заслуживает чего-то в силу того, кем он был. Он не имел ни малейшего представления о том, каково это — чувствовать себя иначе. Работать с мехом будет нелегко. — Эй, — рискнул вмешаться Амбулон, — по крайней мере, ему понравилась твоя речь. — Хм. Да, — Фарма снова взял стазис-контейнер. — Как и следовало. Мои догадки были гениальны. Знаешь, мы раньше работали вместе. Но с тех пор, как я превзошел его, отношения между нами стали немного натянутыми. — Не расскажешь? — спросил Амбулон. — Это грустно, правда, — джет начал подробно описывать свое славное прошлое с Рэтчетом, когда они пробирались через базу. Когда они добрались до стыковочных отсеков, их уже ждал Ферст Эйд. — Вот вы где, — сказал Ферст Эйд. — Ого, что всё это значит? — Я обеспечил финансирование, — сказал Фарма. Ферст Эйд радостно лапал их добычу. — Это для фильтрации нуклонов? Нам пригодится одна из них! — Конечно, знаю, — Фарма махнул манипулятором в сторону Амбулона. — Почему бы тебе не помочь нашему новому заведующему отделением? Возьми немного его ноши. Амбулон бормотал себе под нос. Заведующий отделением? Это было быстрое продвижение по службе. Ферст Эйд забрал внушительное количество припасов из манипуляторов Амбулона. — После того, как мы загрузим это, мы сможем пойти на вечеринку? — Что это за вечеринка, о которой я все время слышу? — спросил Амбулон. — Всё обычно превращается в вечеринку, когда курирует Рэтчет, — ответил Фарма. — Да, мы можем пойти. Но мы не можем задерживаться слишком на долго. Корабль отправляется завтра первым делом. Ферст Эйд последовал за Амбулоном. — Держу пари, тебе любопытно увидеть Делфи. Амбулон кивнул. — Я с нетерпением жду начала работы. — Великолепно, — сказал Фарма. — Тебе понравится. Он холодный, пустынный и часто бывает забыт высшим командованием. Но все идет гладко, и мы всегда можем использовать еще одного игрока в команде. Амбулон пропустил намёк мимо аудио. Похоже, он всё-таки попал в расположение Фармы, хотя время покажет, как долго это продлится. Сейчас он просто шел между ними, сосредоточившись на чувстве облегчения, которое пришло от того, что его приняли.